Текст книги "Корпорация цветов"

Автор книги: Константин Соргунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– Я знаю много людей, – проговорила Зои тихо. – Возможно, ты не поверишь мне, но они тоже не узнают себя… Когда вырастают. У них тоже есть период трансформации, пожалуй, порой даже более чудовищный, чем наш. Они сами наносят себе самые страшные раны. Калечат себя, а потом живут с этим всю жизнь. И ищут себя, никогда не завершая поиски. Они все… вырастают. И порой превращаются в чудовищ.

– Я знаю, – кивнул Кратц. – Это и пугает меня больше всего. Мы слишком похожи. И всё же мне хотелось бы вернуться туда. По крайней мере, там есть выбор.

– Выбор есть и здесь, – измученно улыбнулась Зои. – И кому как не тебе это известно.

Внезапно раздался оглушительный грохот, такой, как если бы кто-то уронил целый вагон хрупкой посуды на кафельный пол. Стены дрожали.

– Что это? – вяло спросила Зои, прекрасно понимая, какой последует ответ.

– Это Фриззе, – спокойно сказал Вирго. – Скоро она доберётся до Ловчего.

– И что тогда? – с тревогой спросила Зои.

– Тогда её возможности станут безграничны. Она сможет попасть в аларин. А там…

– Нет, – твёрдо сказала Зои. – Я не хочу, чтобы она погубила мою землю.

– Ту землю, – поправил её Кратц. – Это "та земля".

– Нет. Я родилась там. То есть я хочу сказать… Я родилась там второй раз. Я не позволю Фриззе уничтожить мой мир.

– И что ты сделаешь?

– Я убью её.

Вирго хотел засмеяться, но что-то в голосе Зои заставило его закрыть рот. Кратц посмотрел на Зои и увидел, что она не шутит. Зои хотела убить Фриззе и Кратцу тут же вспомнилась старая история о том, как отвечают мужчины и женщины на вопрос "Какова вероятность встретить на улице живого динозавра". Мужчины отвечали, что вероятность нулевая. Женщины говорили, что пятьдесят на пятьдесят, или встречу, или не встречу. Первый вариант казался для Фриззе слишком пессимистичным и поэтому он решил, что версия "пятьдесят на пятьдесят" ему нравится больше. Или убьёт, или не убьёт. В этом было что-то жизнеутверждающее.

– Нужно оружие, – сказала Зои. Она резко откинула голову назад, так, что довольно сильно приложилась затылком к стене. Боли она не почувствовала, но глухой удар отозвался неприятным чувством где-то за ушами.

– Мне нужно оружие, – повторила дрэйка. – Оружие, чтобы остановить Фриззе. Чтобы убить её.

– Мистер Джонс, – глухо сказал Вирго. – У него целый склад… всякой дряни. Но нам не убить Фриззе. Мистер Джонс… пытался.

– Значит, попытаюсь я.

– Но мистер Джонс…

– Ни слова… – произнесла Зои и осеклась. По полу снова прошла вибрация, вдали что-то громыхнуло.

– Отведёшь меня на склад? – спросила Зои после небольшой паузы. Она взяла Вирго за здоровую руку и поднесла её к лицу. Осторожно провела по правой руке. Провела по левой.

– Когда-то мы были близки, – задумчиво сказал Кратц и тут же смутился. – Я хотел сказать, что мы были друзьями. Очень хорошими друзьями. И мы помогали друг другу.

– И заботились друг о друге, – подхватила Зои с нервным смешком. – К чему ты говоришь это? Мы и остались друзьями. Даже сейчас. Дружба не умирает. По крайней мере, мне бы хотелось в это верить.

– Не умирает, – эхом повторил Вирго. – Нет, не умирает. Пойдем.

И они пошли.

Когда Кратц встал на ноги, оказалось, что он почти одного роста с Зои. Когда он с хрустом выпрямил спину, Зои с удивлением обнаружила, что едва достигает Вирго до плеча. Почему-то это немного её успокоило. Напряжение начало проходить, зато совершенно некстати нахлынули воспоминания. О чем? Да о чем угодно, начиная с того, как однажды Нанарин сбежала из дома и пряталась в лопухах, и заканчивая тем, как закончился первый день в корпорации. Тогда Зои снились сны, много снов, и та реальность, которая приходила к ней ночью была куда как привлекательнее той, что происходила наяву. Иногда Зои не понимала, где границы сна и яви, но не слишком огорчалась по этому поводу. Она любила свои сны, потому что в них снова превращалась в маленькую девочку.

Во сне Зои было десять. У неё были длинные белокурые волосы, ободранные коленки и белое платье с накладным карманом. На кармане была весёлая белочка с орешком. Та Зои, которая родилась в городе людей, никогда не имела таких платьев. В детстве она всегда была одета в брюки и форменную футболку с номером на груди. И всё-таки это было детство. В нём было место искренней радости и самому черному горю, приключениям и открытиям. Но почему-то в детстве даже самый обжигающий страх не вызывал ощущения такой безнадеги, как сейчас. Почему?

– Я убью Фриззе, – говорила уже про себя Зои, совершенно уверенная в своих словах и своих силах. – Но что будет со мной? Что будет с нами?

На этот вопрос ответа не было, и Зои продолжала идти вслед за Вирго, который с каждым шагом сгибался всё ниже и ниже. Зои поняла, что ему трудно держаться на некрепких ногах и почувствовала жалость, которая очень быстро перешла в жалость к самой себе. Это было то самое чувство, что когда-то испытывал и Вирго. Зои хотела выжить. Но в отличии от Кратца она хотела также, чтобы выжил её мир, её город. Это чувство пересилило инстинкт самосохранения, который предостерегал Зои от поединка с Фриззе. В глубине души Зои прекрасно понимала, что Фриззе ей не по зубам. Но она не хотела признаваться в этом, а в душе горела непоколебимая уверенность в собственных силах. Зои нужна была победа, потому что только её мир и её город позволили дрэйке быть самой собой. Несмотря на запреты и преследования, несмотря на рознь и резню, мир, принявший её был настоящим, любимым домом. И за этот дом стоило идти до конца.

– Знаешь, почему я здесь? – спросила Зои у Кратца. Тот покачал головой. Зои усмехнулась. – Я хотела новую работу. Черт возьми, мы все хотели новую работу. Говорят, от добра добра не ищут, но в то же время есть поговорка "рыба ищёт где глубже, а человек где лучше". Мы не были людьми, но мы мыслили в точности, как и они. Нам предложили лучшее. И мы согласились. Попались, как рыбки на крючок. Ты понимаешь меня?

Вирго медленно кивнул и свернул в узкий, слабо освещенный коридор.

– Смотри под ноги, – бросил он на ходу. – Пол здесь не совсем в порядке.

Зои с опаской прижалась к стене, а Кратц навалился плечом на железную дверь. Она поддалась не сразу, Вирго приналёг сильнее. Зои уперлась в дверь обеими руками и та потихоньку стала отъезжать вперёд.

– Добро пожаловать в личный музей мистера Джонса, – пробурчал Вирго сквозь зубы. Зои только присвистнула.

– Ничего себе…

Комната, в которой они оказались, была совершенно квадратной. Ровный тёмно-коричневый квадрат пола, квадрат потолка, совершенно одинаковые квадраты стен. Длина, ширина и высота стен, пола и потолка была одинаковой, что только довершало ощущение полной симметричности.

– Мы внутри огромного куба, – подумала Зои и тихо вскрикнула, обнаружив, что мыслит вслух. Вирго посмотрел на неё с тревогой и встряхнул головой.

– Это оружейная мистера Джонса, – сказал он с некоторой робостью. – Ну и музей… Да, скорее музей.

Вся противоположная стена была завешена металлическими пластинами. По форме они напоминали рыцарские щит, но были совершенно плоскими и гладкими. На некоторых были вытравлены неизвестные дрэям символы, некоторые были выкрашены в черный и красный цвета. Узор на одном из щитов образовывал сплетение слов "Руф" и "Рвао" и этот вензель живо напомнил Зои логотип кока-колы.

– Что это означает? – спросила она Вирго. Тот только пожал плечами.

– Не знаю.

В углу на деревянной скамье лежали духовые ружья, которые Зои видела разве что в кино, а Кратц и вообще не имел о них никакого представления. Рядом с ружьями грудой лежали заржавелые ключи, скрепленные между собой медной цепочкой. Под скамьей покоилась снайперская винтовка, и лежало, покрываясь пылью, оружие бога Вишну, метательная чакра. Чакра была покрыта оранжевой эмалью с зелёными полосками. Цвета были настолько яркими, что, казалось, оружие светится. Справа и слева на стенах висели образцы вооружения самых различных эпох и стран. Автомат Томпсона соседствовал с береттой, рядом с "Узи" висели нож-мачете и нож аквалангиста. У правой стены высилась гора из стрелянных гильз и патронов.

– Ты умеешь обращаться с этим? – спросила Зои, почему-то ощущая чувство вины. – То есть… хотя бы с чем-нибудь из этого?

Вирго медленно перевёл взгляд с одной стены на другую. Закрыл руками нижнюю половину лица и сделал неуверенный кивок.

– Ццц… – он сделал шаг в сторону, остановился, опять встряхнул головой и опустился на четвереньки. Прямо перед ним лежал "Печенег", устрашающего вида пулемет с блестящими серебристыми сошками. С пулемета свисала лента с патронами, причем все патроны были пронзительного зелёного и оранжевого цветов. На пулемете был логотип корпорации. Зои вспомнила антивоенную демонстрацию никсов и криво усмехнулась. Им бы это понравилось.

– Я видел… то есть слышал. В общем, они были на вооружении, когда аясны устроили бунт. Старик рассказывал.

– Старик?

– Ну, Градэ. Ты не знаешь его. Он хранитель… в некотором роде. Я знаю, как из него стрелять, но мне сейчас не поднять эту штуку. И ты… В общем, надо что-то другое. Это оружие людей. Я подозреваю, оно устроено схоже. Я хочу сказать, что будь тут оружие аюров, я бы не сумел разобраться. Слишком много нестыковок. Совсем нет логики. А люди действуют проще них. И проще нас. Надо что-то ещё. Надо…

Вирго перевёл взгляд на револьверы, лежащие здесь же. Зои покачала головой.

– Не знаю, какая сила у этих штук, но выглядят они неважно. Вряд ли ими можно остановить Фриззе. А этот… как оно называется? Мне он нравится. Даже мурашки по шее, если, конечно, я знаю, что такое мурашки.

– Я возьму его, – сказала она чуть погодя. – Если её нельзя убить этим, то её нельзя убить вообще ничем. Мне так кажется. Так как оно называется?

– Это пулемет, – сказал Вирго. – Но Фриззе… Она чистый разум. Её физическая оболочка это только вершина айсберга, при помощи которой она контактирует с нами.

– Как она выглядит? – спросила Зои, не слушая его.

– Серебряная сфера, – ответил Кратц, и, заметив, что Зои не понимает, пояснил: – Огромный серебряный шар, состоящий из множества маленьких шариков. И у них есть зубы.

– У кого?

– У маленьких шариков. Они притягиваются друг к другу как магниты, и каждый из них очень быстро вращается. Вращением они…

– Укрепляют конструкцию, – закончила за него Зои. – А из чего они сделаны?

– Из стекла. Или из чего-то, очень похожего на стекло. Только твёрже. Намного твёрже.

– Хорошо, – кивнула Зои. Одной рукой она взялась за ствол пулемета, вторую положила на приклад, прикинула, подняла. Он оказался легче, чем она ожидала, но всё же было совершенно непонятно, как с ним управляются люди, не обладающие и половиной силы дрэя.

– Всё дело в этих штуках, – задумчиво проговорила Зои, касаясь пальцем сошек. – Люди умнее чем мы. Может именно поэтому мистер Джонс обладает такой властью? Люди опираются на разум, как оружие на… Вирго, как это называется?

– Сошки, – послушно ответил тот.

– Я убью её, – сказала Зои. Голос её прозвучал глухо и безжизненно. Кратц посмотрел на неё с нарастающим страхом и шепнул так тихо, что не услышал сам себя.

– Фриззе не убить.

– Я убью её, – повторила Зои, на этот раз звонко и громко. – Я убью её, – крикнула она и её голос эхом раскатился по комнате.

Голова у Зои болела немилосердно, но хуже всего было не это. Зрение дрэйки окончательно восстановилось, но её мозг никак не мог к этому привыкнуть и перестроить восприятие окружающего мира. Зои поминутно трясла головой как мокрая собака и морщила лоб. Тяжесть пулемета отдавалась неприятной болью в шее и спине. Зои ворчала и ругалась сквозь зубы.

– Гдё живёт Фриззе? – спросила она, ни к кому не обращаясь. И тут же ответила сама себе: – Фриззе живёт в реке. Значит, надо идти к реке. Значит, надо…

Договорить она не успела. Страшный удар сотряс небоскрёб так, что, казалось, обрушились верхние этажи. Воздух завибрировал и загудел, с потолка посыпалась известка.

– Фриззе не убить! – исступленно воскликнул Кратц. – Это она убьёт нас! Всех нас! Убьёт эту землю! Другую землю! Аяснов! Дрэев! Людей!

– Заткнись и найди патроны, – меланхолично сказала Зои. – Полагаю, этого не хватит.

Вирго посмотрел на Зои долгим оценивающим взглядом и медленно пошел искать патроны. Со спины казалось, что это идёт не живое существо, а сломанная механическая игрушка.

– Почему они оранжевые? – спросила Зои. – Почему тут всё оранжевое и зелёное?

– Корпоративные цвета, – кратко сказал Вирго. Зои кивнула.

Кратц принёс четыре боекомплекта и молча протянул их Зои. Та закрепила их на поясе и внимательно посмотрела на Вирго. Она что-то обдумывала, но пока не спешила поделиться с ним своими мыслями. Когда всё было готово, Зои велела Вирго идти за собой и быстро прошла к лифтовой кабине. Вдвоём они поднялись на первый этаж и осторожно, по шажочку выбрались из небоскреба. Дошли почти до самой воды, и там Зои тяжело опустилась на песок. Положила пулемет на скрещенные ноги и закрыла лицо обеими руками. Вирго сел рядом и робко коснулся рукой её плеча. Зои вздрогнула.

– Послушай… – она запрокинула голову назад, развела руки в разные стороны, потянулась и принялась разминать шею. – Я не знаю, получится ли у меня что-то. Я знаю только одно. Я…

– Я знаю, что ты хочешь сказать, – кивнул Вирго. – Что мы с тобой должны, что это наш долг, что здесь нет больше никого, кто мог бы дать отпор. И я понимаю, что основная вина лежит на мне, это я разбудил Фриззе, это я… я должен… Это моя вина!

Зои усмехнулась:

– Не люблю, когда за меня начинают домысливать. Мне плевать, кто прав, а кто виноват. Я знаю только одно. У меня хватит решимости справиться с Фриззе. И в этом деле ты мне не нужен.

– Но…

– Никаких но, – отрезала Зои. – Я не хочу ничего слышать. Ты слишком слаб, ты с трудом держишься на ногах. Ты почти труп, а мне не нужен труп, привязанный к моим ногам. Грубо? Возможно. Но ты мне не нужен. Ты отправишься обратно в аларин.

– Зои, я…

– Помолчи. В прошлый раз ты разбудил Фриззе и вызвал такой выброс энергии, который смог открыть дорогу. Полагаю, что в этот раз нам удастся сделать то же самое. Я вызову Фриззе, тебе откроется дорога. Ты вернёшься обратно, а я постараюсь сделать всё, чтобы убить её. Ты понял меня?

Вирго медленно кивнул, глядя на Зои со страхом, смешанным с обожанием. Все забытые, все стертые чувства в душе Кратца пробудились, и сейчас он чувствовал себя маленьким мальчиком, искренне любящим свою всегда спокойную и рассудительную подругу. Много позже Вирго спрашивал себя, что испытывал он по отношению к взрослой Зои? И каждый раз он отвечал себе не словами, но ярким впечатлением, которое сумел вынести из той короткой встречи. Если бы было можно оформить это впечатление в некую доступную для понимания форму, то она звучала бы так "я рад быть с тобой". И в этой лаконичной фразе заключалось столько внутренней силы, столько эмоций и невысказанной, нерастраченной любви, что странно было, какими неведомыми путями родилось это чувство в груди искалеченного и несчастного существа.

Вирго хотел сказать Зои, что он рад быть с ней. Но вместо этого Кратц неожиданно сказал:

– Нам нужно пробраться к Ловчему.

– Зачем? – Зои нахмурилась. – То есть как мы туда попадём? Дороги нет. Моста нет.

– Градэ выстроил мост. Ему не хватило двух последних крыльев. Они были у мистера Джонса. Я забрал их у него, когда уходил из небоскрёба. Мы поставим крылья на место и мост будет парить над рекой. Фриззе не достанет нас на острове. Я полагаю, остров будет последним, что она разрушит.

– Почему?

– Потому что он, – Вирго замялся, – слишком близко. Она не видит его точно также, как мы не видим своих ушей или лба. Они гораздо ближе к глазам, но нам проще увидеть звёзды. А лоб можно увидеть только в зеркале.

– Хорошо, – кивнула Зои. – Возможно, ты прав. По крайней мере у нас будет хотя бы какое-то время.

– Надо дойти до железной дороги, – сказал Вирго. – Мост… он там.

– Хорошо.

Вдвоём дрэи прошли насквозь мавкин лес, в котором даже днём царил мрачный полумрак. У самых рельсов Кратц остановился и долго тёр лоб здоровой рукой.

– Это они, – сказал он, немного погодя.

– Что? – не поняла Зои.

– Арли-цеи. Они уже сплетены, осталось только найти нужный камень… и открыть их все. Один камень даёт толчок всем остальным, и они падают, цепляясь друг за друга.

– Как домино, – пробормотала Зои.

– Что?

– Ничего. Забудь. Как мы найдем этот камень?

– Градэ говорил, что камень… сам найдет нас. Как-то так.

– Хорошо.

– Ты посиди тут, а я постараюсь его найти. Это как найти застёжку молнии. Достаточно одного рывка, и…

– Я поняла. Я посижу.

Зои уселась у корней многовекового дуба, согнувшись так, что голова оказалась ниже коленей. Руками дрэйка обхватила себя за плечи и постаралась отрешиться от всего происходящего. Ей нужен был покой, хотя бы немного отдыха, но спать на опушке мавкиного леса было ой как трудно. Несмотря на то, что мистер Джонс (они оба) был мёртв, его голос продолжал существовать глубоко под землей. Он давал наставления, к которым мир оставался безучастным, наставлял и обучал тех, кого уже давно не было. Зои подумала, что пройдет ещё немало лет, прежде чем голос Отца заглохнет. Она вспомнила про свет мёртвых звёзд и грустно усмехнулась. Интересно, представлял ли мистер Джонс, насколько он прав? Думал ли он о такой кончине? Желал ли, чтобы его голос жил дольше его самого?

Постепенно Зои стала погружаться в нездоровую дремоту. Её лоб покрылся неприятной липкой испариной, ладони стали ледяными, мелкая дрожь сотрясала тело. Перед тем, как окончательно уснуть, Зои успела подумать, что, похоже, впервые в жизни заболевает. Потом она увидела прекрасную белокурую женщину, завернутую в радужное покрывало, вздохнула глубоко и сладко, и провалилась в сон без сновидений.

Вирго разбудил её через пару часов, и в первый момент Зои не сразу поняла, где оказалась. Сон немного освежил дрэйку, и сейчас она пребывала в том состоянии, когда обостряются все чувства, а в голове шумит от недосыпа. Цвета казались Зои гораздо ярче, чем на самом деле, ухо слышало мельчайший шум, запах моря безмерно раздражал собственной полнотой. Зои окинула Кратца мрачным взглядом и спросила:

– Нашел?

– Нашел! – возбужденно воскликнул Вирго. Он схватил Зои за руку, попытался поставить на ноги, но ему не хватило сил. Зои усмехнулась и встала сама.

– Пойдем.

Кратц повёл Зои вдоль полосы, сложенной из триеллинов. Несколько раз он останавливался и с испугом оглядывался, потом указал пальцем на камень, ничем не отличающийся от остальных.

– Вот он.

Зои нагнулась над камнями и близоруко прищурилась. Посмотрела на камень, на Вирго, потом снова на камень. Выпрямилась и пожала плечами.

– И с чего ты взял, что это именно он?

– С чего я взял? – Кратц опешил, сделал шаг назад, всплеснул руками. – С чего я… Ну, конечно.

Он крепко взялся здоровой рукой за левую руку Зои, поднёс её к самому лицу, немного сжал.

– Ты не умеешь видеть так, как мы. Стараешься, но… выходит пока как-то не очень. Но это ничего. Ты просто закрой глаза и попытайся расслабиться. Забудь всё, чему тебя учили. Забудь прошлое, настоящее. Просто захоти увидеть вещи такими, какими они есть. Ты не человек, чтобы видеть всё плоским и почти бесцветным. Не беги от себя. Смотри и видь!

Зои недоверчиво покачала головой, но всё же последовала совету Кратца. Закрыла глаза, расслабилась. Открыла. Убедилась, что ничего не изменилось. Снова закрыла. И ещё.

Открыв глаза в очередной раз она увидела, что один из камней на полосе горит бледно-розовым светом. Этот свет оживил в памяти Зои воспоминание из детства, её собственный палец, тогда ещё состоящий из плоти и крови, над жарким пламенем свечи. Свет освещал палец изнутри, так, что видна была каждая жилка, а сам палец был розовым и прозрачным.

– Живой камень, – пробормотала Зои, глядя на сияющий камень. Сразу после этого у неё появилась резкая боль в глазах и сильно заболела голова. Зои зажмурилась, открыла глаза, встряхнулась. Розовое сияние исчезло, мир опять стал "плоским".

– Ты готова? – спросил Кратц, глядя на Зои с беспокойством. Та спросила с недоумением:

– Готова к чему?

– К… – начал было Вирго, потом махнул рукой: – А, что говорить. Ну в общем… В общем…

Он наклонился над триеллинами, быстро выбрал нужный камень и осторожно коснулся его двумя пальцами. Погладил гладкую, чуть закопченную поверхность и легонько сжал. Сразу вслед за этим раздался треск, из камня вылупился наружу золотистый росток, а потом и остальные камни начали стремительно лопаться. Тысячи и десятки тысяч золотых крыльев вырвались на свободу, поднялись вверх и зависли на высоте полутора метров от земли. Каждое из них было надежно сцеплено с двумя другими. Полосы, образованные из золотых крыльев сплетались между собой, образуя своеобразный геометрический узор, в котором просматривались пятиугольные звёзды и ромбы.

– Золотой мост, – в восхищении прошептал Кратц.

– Фарго, – сказала Зои, вспомнив слова Алексея про чудный древний мост. А мост медленно поднимался всё выше и выше, пока, наконец, не оказался далеко над головами дрэев. Только одна золотая полоса спускалась почти до самой земли. За неё и ухватился Вирго, и тут же множество арли-цеев глубоко впилось ему под кожу. Зои поморщилась, вспомнив как в детстве золотые крылья едва не лишили её руки.

– Мы дотащим его до Фриззе как воздушного змея, – сказал Кратц.

Зои молча кивнула и отважно схватилась двумя руками за золотую полосу. К её удивлению, боли почти не было, крылышко свободно вошло в металлические сухожилия. Тянуть мост над лесом можно было практически без усилий, верхушки особенно высоких деревьев золотые полосы срезали как бритвой. Ассоциация с бритвой первой пришла в голову Зои и она поделилась ею с Вирго. Кратц мрачно на неё посмотрел и покачал головой. Он нисколько не стеснялся своего прошлого, просто ему было неприятно об этом вспоминать.

Когда дрэи добрались до берега Фриззе, на землю уже спустились сумерки. Давно уже взошла серебристая луна, которую Вирго видел как сразу восемь лун, а Зои как тоненький месячный серп.

– Отпускаем, – скомандовал Кратц, разжимая руки. Зои последовала его примеру. Оказавшись над мерцающей водой, мост вздрогнул и вытянулся сияющей полосой между берегом, где стояли дрэи и берегом острова. Он переливался в лунном цвете, похожий на дрожащее пламя свечи и слегка раскачивался из стороны в сторону. Зои с Вирго переглянулись и отважно вступили на его сверкающую поверхность.

Мост выглядел до того невесомым, что дрэям было страшно по нему идти. Но уже после первых шагов по колеблющейся и непостоянной золотой материи их обоих охватило чувство невероятного покоя, как будто бы они не шли, а качались в уютной колыбели. Зои вспомнилось ранее детство, низкое небо и облака, кажущиеся зыбкими и рыхлыми, как желе. Сейчас взрослой Зои казалось, что она идёт по облаку. Она вздохнула и крепче сжала тонкое запястье Вирго. Часы с зеленоватым циферблатом давно свалились с его руки.

Мост закончился в метре от берега и в полутора метрах от земли. Перспектива упасть прямиком в электрическую реку совершенно не радовала. Зои отпустила Кратца, сделала несколько шагов назад, разбежалась, прыгнула и больно ударилась бедром о каменистую землю. Вирго прыгнул следом, но ему повезло гораздо меньше. Его больная рука скользнула по стволу дерева, и на коже набух рубец в два пальца толщиной. Кратц что-то прошипел сквозь зубы, но тут же встал на ноги и отряхнулся.

– Ты как? – обеспокоено спросила Зои.

– Порядок, – буркнул Кратц.

Они дошли до башни Ловчего и поднялись по наполовину вросшему в землю каменному крыльцу.

– Войдем вовнутрь?

– Что нам там делать, – пожала плечами Зои, усаживаясь на холодную ступеньку. – Мы с тобой вряд ли разберемся в технике аюров, ты и сам говорил. Работает, и хорошо.

Она обняла плечи руками, поежилась, будто от холода и принялась насвистывать песенку, которую когда-то пела Нанарин. Кажется, это была колыбельная.

– И что дальше? – спросила она вслух. Вирго уже открыл рот, чтобы ответить "не знаю", но вовремя увидел, что Зои говорит сама с собой. Выражение её лица было сонным и отрешенным. Кратц тихонько сел рядом и Зои положила голову ему на плечо. Глаза её были закрыты.

– Куда идти? – спросила Зои, неловко обнимая Вирго одной рукой. В её жесте не было нежности, только попытка уцепиться за того, кто рядом, убедиться в том, что она не одна на острове. Зои было страшно, и она спокойно признавалась себе в этом. – И что делать? Что?

– Я не оставлю тебя, – сказал Вирго. – Не уйду. Мне не нужен аларин. Я хочу остаться с тобой.

– Нет, – покачала головой Зои. – Когда можно обойтись одной смертью, двое не должны умирать. Фриззе доберётся, обязательно доберётся до аларина, до того мира. Моего… и твоего, хоть ты там и не родился. Не знаю, удастся ли мне её остановить, но я знаю точно, что у тебя ещё будет время жить там. Кто знает, может быть ты успеешь прожить долгую и счастливую жизнь там. Ты будешь свободным и ты просто… в общем, ты будешь жить. Ведь ты этого хотел, верно? Тебе не нужно оставаться здесь, если ты можешь уйти.

– Тогда уйдем вместе! – воскликнул Кратц. – Если у нас будет несколько месяцев… или несколько лет, прежде чем Фриззе…

– Нет, – покачала головой Зои. – Ты вряд ли меня поймешь, ты порвал все связи со своими и ни одну землю не можешь назвать своей. Но я родилась там. И пусть это было второе, суррогатное рождение, но я знаю, что родилась там. У меня было второе детство и у меня есть вторая жизнь. У меня есть моя земля, пусть непримиримая ко мне, пусть ненавидящая меня, но это моя земля, за которую проливали кровь те, кто на ней родился. Были великие войны и великие победы. Те, кто пришел туда до меня своими поступками доказывали своё право жить там, на той земле. Только сейчас я понимаю, что их ненависть ко мне сродни защите своей территории, которая досталась им по наследству. Мы были чужими там, и большинство моих сородичей так и умрёт чужими. Но у меня есть шанс доказать своё право на ту землю. И пусть я умру, пусть я больше никогда не увижу свой город… Но я умру с мыслью, что отвоевала право жить там. Право быть своей.

Зои умолкла. Вирго несколько минут смотрел на неё, силясь что-то сказать, потом резко вскочил на ноги и ударил в дверь сжатыми кулаками. К его удивлению, дверь легко поддалась, но Кратц не стал входить внутрь. Вместо этого он опустился на колени и положил руки на шею Зои.

– Я останусь с тобой. Ты это понимаешь? Всё сказанное тобой имеет отношение ко мне. Прямое отношение ко мне. Право рождения дорого стоит, и пусть я не родился там, но и я хочу иметь право жить в том мире, в том городе. Я не хочу быть чужаком. Я уже проходил через это. Знаешь, где я жил те несколько лет до того, как ты вычислила меня и забрала обратно? Я оказался в лесу, в глухом зимнем лесу, который был совершенно не похож ни на один из наших лесов. Я долго скитался и добрёл до небольшого посёлка на два десятка домов. Там была всего одна улица, вымощенная гладкими черными камнями и колодец-журавель с самой вкусной на свете водой. Я упал без сил, потому что был ранен и измучен, меня не хватило даже на то, чтобы заставить их увидеть меня в другом, человеческом обличье. Меня подобрали и выходили, не спрашивая, кто я такой и откуда. Мне нужна была помощь, и мне дали её. Дали старики, которые питаются только тем, что сумеют вырастить на своём огороде или заработать за лето с редких дачников. Не знаю, за кого они приняли меня, но у них я получил всё, о чем мог только мечтать. Я получил понимание, тепло и любовь, именно то, чего мне так не хватало. Весь посёлок ходил смотреть на меня, как на чудо, кто-то говорил, что я выходец с того света, кто-то называл пришельцем с далеких галактик. Но я не видел в их глазах жажды власти надо мной. Некоторые из них хотели меня убить, но никто не испытывал желания помыкать мною и перекраивать на свой лад. Потом я сумел заставить их видеть меня в ином образе, и они прозвали меня оборотнем. Но тогда я уже был своим, местным, известным оборотнем. Они боялись меня, но смирились с тем, что я такой, какой есть. Они смирились, понимаешь? И ради этого смирения за них уже стоит умереть. Именно поэтому я останусь с тобой.

– Я останусь с тобой, – повторил Вирго после небольшой паузы. Зои открыла глаза и смотрела на него пристально и печально. Кратцу казалось, что он кожей ощущает её тяжелый взгляд, и от этого впечатления ему было не по себе.

– Послушай, – проговорила Зои неуверенно, но Вирго приложил палец к её рту.

– Тсс. Прошу, ничего не говори. Я готов быть с тобой. Готов остаться с тобой.

– Это бессмысленно, – шепнула Зои, качая головой. – Неужели ты не понимаешь, что это бессмысленно?

– Для меня это имеет смысл, – сказал Кратц. – А всё остальное неважно.

– О, господи, – Зои обхватила голову руками. – Ну зачем, зачем…

Она встала на ноги, оперлась плечом о дверной косяк и долго смотрела на спокойную воду. Потом спросила:

– Как ты разбудил Фриззе?

– Что? – казалось, Вирго не сразу понял, о чем она его спрашивает. – А… Фриззе. Она являлась ко мне ещё когда я был ребёнком. Её сон нестабилен, а сновидения имеют осязаемую форму. Она спала и во сне видела себя прекрасной белокурой женщиной. Эта женщина приходила ко мне… И не только ко мне. В её образе Фриззе потеряла своё белое жемчужное ожерелье… Ты помнишь его? Оно рассыпалось и раскатилось по берегу. Градэ, хранитель моста нашел жемчужины и подарил их Нанарин. Он всегда любил детей, а Нанарин была ещё и такой красавицей. Я украл её ожерелье, и Фриззе явилась ко мне. Она искала его, она везде искала его. И я… овладел ею.

– Ты… что? – спросила опешившая Зои. – Как?

– Я был с ней, – сказал Вирго просто. – После того, как я дал ей напиток любви, она дважды приходила ко мне. Она была в облике земной женщины. Она требовала у меня своё ожерелье. Я сказал, что отдам ей его, только если она…будет со мной. Она согласилась.

– И что потом?

– Потом, – Вирго замялся, – потом я… О господи!

Он замолчал, угрюмо глядя в землю. Зои смотрела на него с рассеянным вниманием, барабаня пальцами по дверному косяку. Наконец, Кратц встал, выпрямился и тихо сказал:

– Я не уверен, что у меня получится позвать её.

– А ты попробуй, – мягко сказала Зои, перехватывая пулемет, висящий на уровне живота.

Вирго попробовал. И когда Фриззе поднялась к нему с речных глубин, когда он увидел её первозданную красоту, всё иное показалось Кратцу мелочным и незначительным. Потому что Фриззе была всё той же, белокожей и статной, ясноглазой и белокурой.

– А почему она белокурая? – спросила Вирго внезапно охрипшая Зои. – Почему она… её волосы…