Текст книги "Звездная трилогия (СИ)"

Автор книги: Константин Кривцун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 82 страниц)

Я вспомнил недавний репортаж про теракт в аэропорту.

– То есть, ты считаешь, что это правильно – диверсии всякие устраивать, убивать простых людей?

– Люди делятся на две категории, Сергей! Одни при звуке выстрела бегут, а другие – достают гравистрел. Я из вторых. Понятно объяснил?

– Вполне, – кивнул я. – Цель оправдывает средства. Благие намерения смывают кровь невинных. Или ты исповедуешь принцип, что одно хорошее дело искупает вину за одно плохое? Спас меня, теперь можешь подорвать еще пару сотен человек?

– Не надо читать нотаций! – усмехнулся парень. – Во-первых, я действительно тебя спас. А во-вторых, таким как мы – ставят памятники, а про таких как вы – забывают.

– Неужели нас таких много?

– Немного, – снова усмешка. – Таких, которые вместо того, чтобы принести в жертву малознакомую девушку, переворачивают с ног на голову будущее всего человечества – таких вообще больше нет!

– Скажи еще, я и Волну сам вызвал, поплясав с бубном вокруг костра! – настала моя очередь усмехаться. – Зря вы все в Секретном Ведомстве меня за глаза в слабаки записали. Да, может быть, я не тот герой без страха и упрека, которого вы ждали и выращивали, но я и не тот, кто бежит, заслышав шелест гравистрела.

– Красиво говоришь, друг! – одобрил мои слова Пророк. – Все думали, что ты мог бы стать однажды самым лучшим. Жаль, что проект свернули, и ты оказался не нужен. Теперь, как видишь, у нашей страны совсем другие задачи.

– Как побыстрее перегрызть друг другу глотки, – мрачно добавил я.

– Если Изначальные ничего не сделают с Волной, – собеседник пропустил мою реплику мимо ушей, – то скоро проблем еще прибавится. Именно поэтому так важно то, что я делаю. Гнилое правительство ЗЕФ и АС не способно на четкие и продуманные действия в такие сложные времена.

– Ты тоже замечательно говоришь, друг! – скорчил многозначительную мину я. – Восточный Альянс и Хасигава-сан, конечно, способны на любые четкие действия!

Больше мы не разговаривали. Я закрыл глаза и старался привести себя в чувство, а Пророк сосредоточился на управлении машиной.

Вскоре авиетка пошла вниз, завалившись на левый бок и подрагивая от встречных воздушных потоков. Мой спутник спокойно опустил машину на площадку рядом со зданием гостиницы. Вернее, рядом с тем, что от него осталось.

Я выскочил наружу, наплевав на боль. Здание «Шай-Хулуда», откуда я каких-то два часа назад перемещался в Архив Секретного Ведомства, теперь лежало в руинах. Остались только полтора этажа да жалкий остаток стены, возвышавшийся теперь над битым кирпичом и прутами арматуры, будто последний зуб во рту столетней старухи. Кого-то спасать из-под этих дымящихся обломков было абсолютно бесполезно. Даже если бы впереди не было милицейского оцепления.

– Теперь понимаешь, против чего борется Движение Освобождения? – буднично поинтересовался у меня Пророк. – Какие ты там, говоришь, мы теракты устраиваем?

– Ты ведь знал, что тут одни руины? – догадался я. – Что с моими друзьями?

– Понятия не имею, друг, – ответил мой спутник. – Поверь, я не думал, что тут все так серьезно. Мы с тобой действительно встретились случайно! Мне передали, что здесь была крупная облава на наших, но я не думал, что все настолько худо. Судя по следам, они со спутника били!

– Вижу, – кивнул я, обтирая лицо рукавом. – Я уже видел такие следы.

– Да?

– Да. На месте моего дома. Тогда это тоже были какие-то невнятные игрища перед лицом большой опасности. Теперь, несомненно, все совсем иначе!

– Понимаю твою иронию, – нахмурился Пророк. – Надо как-то выяснить, что стряслось с Шамилем. Ты ведь его тут хотел найти, я прав?

– Прав, – снова кивнул я.

– Шамиль очень хитрый парень и лучший прорицатель из нас всех. Он наверняка выкрутился!

– Очень хочется надеяться, – выдохнул я.

Мне действительно хотелось верить, что прорицатель жив и здоров. Так же как и Мила с Ксюшей, он стал мне дорог за последнее время. Только даже если все они погибли, я пойду дальше. Материалы про Полушку я раздобыл, буду прыгать туда, а там – как получится. В одиночку, конечно, не очень здорово разбираться, что к чему на незнакомой планете, но раз уж так вышло, ничего другого не остается.

– Стоять! – вдруг окликнули нас со стороны оцепления.

– Уходим! – коротко бросил Пророк и кинулся к своей авиетке.

Я, не раздумывая, побежал за ним. Конечно, после полученных травм, я был не очень расторопен, но за парнем успел довольно легко. Тут и способности к полету помогли и то, что мне не пришлось оббегать корпус летательного аппарата, чтобы попасть на пассажирское сиденье.

– Не двигаться! – раздалось вдруг со всех сторон. – Ваше транспортное средство под прицелом. При попытке взлета, вы будете уничтожены!

Мы с Пророком уже находились внутри авиетки, но колпак кабины еще не был закрыт.

– Сдал меня, да? – криво усмехнулся мой спутник. – А я тебе поверил! Раненый, легендарный Краснов! А ты крыса, значит!

– Я даже твоего имени не знаю, – помотал головой я. – Как я тебя мог сдать? Думаешь, я из-за тебя под гравистрелы полез?

– Прости, друг! – Пророк мгновенно смягчился и похлопал меня по плечу. – Это не ты, конечно. Не надо было сюда соваться…

– Ладно, чего уж тут! Я тебя сюда потянул.

Я уже просчитывал, куда мы можем направиться, если мне удастся взлететь вместе с Пророком или даже переместиться, но опять все решилось без моего участия. Окружающий свет померк, и я провалился в забытье.

14.07.2224

Сознание вернулось ко мне уже в совершенно другом месте.

Я находился в обшарпанной комнате размером три на три метра. Из предметов мебели тут имелась только привинченная к стене скамейка. Еще на стене выделялся прямоугольник двери, а над ней – глазок цифровой камеры. Ни умывальника, ни унитаза. Хотелось надеяться, что это означает лишь одно – я в этой камере ненадолго.

Одежда моя состояла только из робы темно-синего цвета. Еще рядом с дверью стояли светлые тапки.

Потрогав голову и осмотрев тело, я понял, что в очередной раз обрит налысо, а тело хоть и вымыто, но сплошь покрыто мелкими ссадинами и синяками. Регенерация с помощью способностей, как видно, получилась не очень хорошо.

Не рассчитывая на успех, я порылся в карманах робы в поисках бумаг из Секретного Ведомства. Естественно, их при мне больше не было.

– Твою мать! – выругался я, понимая, что все надежды на то, что в ближайшие часы мне удастся попасть на Полушку, развеялись, словно аромат дешевых духов под февральским ветром.

Конечно, еще оставался шанс, что я смогу переместиться, используя отрывочные воспоминания пейзажей на фотках. Только это вряд ли – снимки я видел лишь мельком. Болван! Почти два часа с ними провел, а так и не удосужился досконально изучить!

Я встал со скамейки, прошелся по комнате, ощупывая стены и гадая, что теперь будет.

Скорее всего, мне довелось попасть в лапы к официальным властям. Будут дознаваться, кто я такой. Интересно, как быстро они поймут, что я не имею отношения к Движению Освобождения? И как быстро установят мою личность? Кроме того, мне хотелось узнать судьбу друзей и документов, которые я забрал из Архива. И еще интересно было выяснить, что придумает Председатель в качестве мести за то, что я вломился к нему в кабинет и угрожал расправой!

Будто услышав мои мысли, створка двери скользнула в сторону, и в камеру вошел крепкий мужчина в темно-зеленой милицейской форме. Я не без удивления узнал в милиционере капитана Спасского. Спасский посторонился, пропуская вперед Петра Николаевича.

Председатель выглядел хмурым и уставшим.

– Утро доброе, мой друг! – поздоровался он со мной. – Как спалось?

– Вы знакомы? – едва слышно спросил сопровождавший Председателя милиционер.

Петр Николаевич поднял руку, показывая жестом, что не стоит встревать. Спасский сделал еще один шаг в сторону, всем видом показывая подобострастие.

– И вам доброго утра, Петр Николаевич, – кивнул я, прислоняясь спиной к стене и складывая на груди руки. – Спалось мне неплохо, спасибо. А вам?

– А мне так себе, – поморщился Председатель. – Вернее, совсем не спалось. Но все равно спасибо!

Спасский все дергал зрачками, переводя взгляд с меня на Петра Николаевича и обратно. То, что творилось в голове капитана, прочитать было совсем несложно. Специальный чип для защиты мыслей и чувств от считывания ему не помогал, мужчину выдавали движения и мимика. Спасский искренне недоумевал, что может быть общего у террориста с Председателем Секретного Ведомства и, по сути, вторым человеком в государстве.

– Капитан, скажите мне, пожалуйста, в чем обвиняется этот мужчина? – повернулся Петр Николаевич к своему спутнику.

– Множественные диверсии, участие в террористической организации, хищение важных правительственных документов, покушение и убийство…

– Убийство? – перебил его я. – Какое-такое убийство?

– Убийство Валентина Геворкяна.

– Кто такой Геворкян? – я постарался придать голосу спокойствие.

– Шпион, – прошипел Спасский, – бывший член секретного отдела СВ.

– Секретного отдела Секретного Ведомства? – покачал головой я. – Столько у вас секретности, что даже смешно. Вы сами – целое государство шпионов!

– В тебе по-прежнему еще много желчи, – потер щеку Председатель. – Надеюсь, ты понял, что сядешь за все свои делишки очень надолго.

Последнее я как раз понимал отлично. И это меня радовало меньше всего.

– Как я хоть этого бедного Геворкяна убил-то? – закатил глаза я. – Или это тоже секретный секрет?

– При попытке сбежать от сил правопорядка! – с довольным видом ответил милиционер. – Ты прикрывался им как живым щитом, а потом убил выстрелом в голову. Будешь отрицать?

Выходит, они думают, что я грохнул этого парня, Пророка, который подвозил меня до гостиницы и по пути немного поучил жизни, чего я, признаться, ужасно не люблю.

Я порылся у себя в голове, еще раз прокрутил последние секунды, пока оставался в сознании. Ничего такого, за что я мог бы убить своего спутника, я не нашел. Снова вспомнилась размазанное тело девушки Тани. Может, произошла какая-то случайность?

Что вообще со мной было, пока я находился в отключке? И что вызвало эту отключку? Уж не система ли «Чудо-солдат» сработала? Или еще какие-нибудь штучки, которых не нашли в моем организме при предыдущих осмотрах?

– Не помню ничего такого! – честно ответил я Спасскому.

– Неудивительно, – брезгливо сморщился тот. – Ты был под воздействием специальных препаратов. Вас из Восточного Альянса щедро всякой дрянью снабжают!

– Какие наркотики? О чем вы вообще? – с усмешкой спросил я, продолжая играть роль невозмутимого мачо, и в то же время тщетно напрягая дар в поисках истины или хоть какого-то смысла в словах Спасского.

– Тише-тише! – шикнул на капитана Председатель. – Не надо давать своих оценок нашим друзьям из восточных краев!

– Простите, товарищ Шпиц. Я не подумал…

– Извинения приняты! А теперь, пожалуйста, оставьте нас! – приказал своему спутнику Петр Николаевич.

– Вы уверены? – покосился на меня Спасский.

– Да, капитан! – кивнул Председатель. – Вы же видите, здесь очень хорошая система слежения, не волнуйтесь.

Спутник Петра Николаевича хмыкнул и вышел из камеры, бросив мне на прощание:

– Посмей только рыпнуться, Антон! Живо приструню!

Я иронично взглянул на Председателя:

– Зачем вы его отправили, если за этой комнатой все равно постоянное приглядывают? Наш разговор запишется и будет доступен любому. В чем смысл?

– У тебя же чувство правды – ты и посмотри! – кашлянул в кулак Председатель.

– Неужели звук отсюда не транслируется? – догадался я.

– Делаешь успехи! – похвалил меня Петр Николаевич. – Да, и еще! При разговоре старайся поменьше открывать рот, есть тут люди, которые умеют читать по губам. Понял?

– Понял, – мрачно кивнул я.

Дальше бравировать своей неустрашимостью не имело смысла, Председатель знал меня как облупленного.

– А понял ли ты, почему капитан Спасский назвал тебя Антоном? – усмехнулся Петр Николаевич.

– Он назвал меня Антоном? – нахмурился я.

– Какой же ты невнимательный! – с укором взглянул на меня Председатель. – Мне стоило таких трудов убедить его, что ты не Сергей, а Антон! А ты даже не заметил, когда тебя окликнули не так!

– Хорошо, – поджал губы я. – Расскажите все по порядку!

Петр Николаевич принялся расхаживать туда-сюда по камере.

– Рассказывать, если честно, особенно и нечего! – четыре шага, разворот. – Ты числишься погибшим уже несколько лет, поэтому твое возникновение в официальных бумагах, – снова разворот, – вызвало бы неприятные последствия и для тебя, и для меня. Поэтому я подменил пробы ДНК из Архива и с места твоей поимки.

– Значит, я никого не убивал?

– Нет, – качнул головой Председатель. – Убийца – Антон Сельский, сумасшедший член Движения Освобождения. Он как раз пробирался через наше оцепление и увидел Валентина, с которым недавно успел крепко повздорить. Решил использовать суматоху. Тебя оглушил, а Геворкяна убил.

– Как он меня оглушил? Бил по моей бедной голове? Опять?!

– Да тебя и бить не пришлось. Луч парализатора вскользь зацепил – ты и отключился.

– У кого-то уже имеются портативные парализаторы? – удивился я.

– Время идет вперед! – пожал плечами Председатель. – Игрушки усложняются. Тем более что за Движение Освобождения в тайне выступает Восточный Альянс. А уж сложную технику там всегда умели делать.

– Это верно, – согласился я. – Но вернемся к тому, на чем вы остановились. Меня оглушили, Валентина убили, потом меня забрали сюда. И что дальше? Буду мотать срок за какого-то Антона?

– Тебе и за самого себя светит немало! – хмыкнул Председатель. – Но я пришел для того, чтобы отплатить взаимностью за твое вчерашнее поведение.

Петр Николаевич сказал это так, что у меня похолодело в животе.

– Отомстить? – сглотнув, поинтересовался я.

– Да, наверное, – кивнул Председатель. – Решил отправить тебя на Полушку. Вместе с твоими товарищами.

– Серьезно? – я удивленно заморгал. – Вы не шутите?

– Я абсолютно серьезен! – устало улыбнулся Петр Николаевич.

– Так значит, мои друзья живы? – с надеждой взглянул я на собеседника. – Они все-таки выбрались из гостиницы перед тем, как вы сожгли ее?

– Не мы, а рыночники, – поморщился Председатель. – Орбитальные излучатели – их оружие, вот они его и применяют где ни попадя! Зря что ли вкладывали деньги налогоплательщиков в эту систему?

– Как-то вы не очень лестно о своем новом начальстве отзываетесь, – заметил я. – Так что там по поводу моих товарищей?

– Шамиль и две девушки попали к нам, – ответил Петр Николаевич. – Теперь сидят в соседних камерах.

– Слава Богу. Они не ранены?

– Нет. Чувствуют себя отлично. Шамилю повезло – он почувствовал опасность и вытащил девушек из здания как раз перед тем, как его спалили.

– Понятно, – кивнул я. – Но почему вы нас отпускаете? Почему просто не убьете?

– Ты ведь не убил меня, – улыбнулся Председатель. – Теперь мы в расчете.

– Как-то это несерьезно звучит, – прищурился я.

– Хочешь серьезных аргументов? – развел руками Петр Николаевич. – Они очевидны. Мы проигрываем, Сергей! Будет Волна или нет – ЗЕФ в полной заднице! Они, – он махнул в сторону двери, явно намекая на капитана Спасского, – они ничего не знают, не видят дальше своего носа. А мы уже давно пытаемся вытащить страну из этой ямы, но, к сожалению, лишь зарываемся глубже. Не избавились бы от овров – АС напал бы всерьез еще тогда, в двадцать втором. Впрочем, нам и шутейная их войнушка обошлась очень дорого. Мне стыдно в глаза глядеть ветеранам той «войны-понарошку»! Люди воевали, калечились, гибли только ради отвлекающего маневра…

– Да уж, – кивнул я, прекрасно понимая это чувство.

– Ну а сейчас, – продолжил Председатель, – если бы мы не пошли на объединение с АС, через три года он сам напал бы на Федерацию. И уже без всяких там театральных целей! Рыночники долгое время вели переговоры с ВА, заранее делили территорию нашей страны после завоевания. Это удача, что нам удалось договориться с АС и поссорить его с азиатами. Как я говорил в нашу прошлую встречу – мягкий переворот и союз с рыночниками представлялся единственной возможностью сохранить в стране порядок. Единственное, в чем мы ошиблись, так это в оценке сил Восточного Альянса. Тихие азиаты, даже лишившись поддержки рыночников, все равно оказались серьезным противником. Узнав, что провидцы ослепли, они сделали несколько неожиданных шагов, сбив к чертям все наши старые точнейшие прогнозы. И принялись вести свои игры. Вот и выловили свою золотую рыбку в мутной воде.

– Почему вы выбрали для объединения рыночников? Почему не Альянс?

– На том этапе нам казалось, что Восточный Альянс недостаточно силен и менее предсказуем. Даже слияние с ним не давало уверенности в том, что АС не станет развязывать войну. Теперь уже понятно, что мы сильно ошиблись.

– Через несколько месяцев ни Земли, ни Экспансии не станет, – задумчиво произнес я. – Зачем сейчас тратить силы на все эти игры?

Председатель помолчал пару секунд, пожевал губами, а потом спросил, чуть понизив голос:

– Знаешь, что сказал мне на допросе господин Хасигава, когда я задал ему точно такой же вопрос?

– Тот самый Хасигава? – уточнил я.

– Да, тот самый. Главный местный шпион, не так давно научившийся усыплять всех подряд на расстоянии.

– И что он сказал?

– Он сказал: «А вдруг пронесет?»

Я усмехнулся. Философия отличная.

– Понимаешь, – продолжил Председатель, – нам-то, может, сейчас уже и все равно, а вот они ничего не боятся! Они верят в свою правоту, в избранность своего народа. Этот Хасигава умеет убеждать, у него есть способности. Мы ведь даже удержать его не смогли – он внушил охране, что его должны выпустить на свободу! Можно ли этому что-то противопоставить? Какая вера сможет тут устоять?

– А как же церковь?

– Что «церковь»? Нынешняя церковь не обязывает, а лишь предлагает верить. Нынешний коммунизм тоже. А для того, чтобы сделать из кирпичиков-людей прочную стену, необходим раствор. И этот раствор – или вера в свою избранность, или вера в вождя. У нас ее не осталось, а у ВА – хоть отбавляй! Уничтожить весь ВА разом наша страна уже не в состоянии. А если не вырезать всех фанатиков под чистую, они все равно выиграют. Это как при игре в шахматы – партия только перевалила за середину, а опытный игрок уже понимает, что ему пора сдаваться, потому что противник объективно сильнее. Так вот и мы – уже несколько дней четко видим, что Восточный Альянс скоро подомнет под себя и нас, и рыночников. Будет паника, бойня, а потом тотальный контроль. И Земля все-таки станет единой! Но не так безболезненно, как мне бы этого хотелось.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Мы утратили веру. Цемента нет, кирпичи рассыпаются под порывом ветра.

Я подумал, что если Хасигава и его подручные действительно умеют настраивать массы людей на определенный лад, то у нового общества будет очень-очень прочный цемент.

– То есть, теперь вам действительно нечего терять? – постарался подвести итог этой беседы я. – Просто хотите помочь?

– Да, – вздохнул Петр Николаевич. – Я верю, что ты действительно остановишь Волну и найдешь общий язык с Изначальными. Пока у меня есть возможность – буду тебе помогать.

Председатель помолчал секунду, а потом вдруг негромко процитировал:

 
– Звезды погаснут, планеты умрут,
Мы не увидим ни ада, ни рая.
Скоро безжалостный призрачный спрут,
Нами насытится, мир пожирая.
 
 
Наших смертей в миллиардах парсек
Не различат – будь их мало иль много.
Для человечества что – человек?
И что человечество – для Бога?
 

– Ваши стихи? – догадался я. – Неплохие.

– Да, мои, спасибо! – поджал губы Петр Николаевич, мгновение собирался с мыслями, а затем спросил: – Что тебе может понадобиться для полета к Полушке? Материалы из Архива? Космолет? Как ты сам собирался попасть туда?

– Тем же путем, что попал в Архив, – улыбнулся я.

– Об этом я тоже хотел спросить у тебя, – закивал Председатель. – Ты ведь не повредил ни одной двери! Автоматические отчеты об открытии замков и использовании подъемников тоже ничего о тебе не сообщают. У меня сложилось впечатление, что ты там просто появился. Но я гоню от себя это допущение, уж больно оно выглядит фантастично…

– Напрасно, – вяло усмехнулся я. – Именно это я и научился делать.

– Ты это серьезно? Телепортация?

– Да, – кивнул я. – Но больше я вам ничего не скажу!

– И ты можешь что-то или кого-то телепортировать вместе с собой? – тут же спросил Петр Николаевич.

Я промолчал, и он счел это утвердительным ответом. Пожевал губами, потом поднял руки в примирительном жесте:

– Хорошо! Повторю вопрос – что тебе нужно для этого?

– Данные, которые были при мне во время поимки. И мои друзья.

Петр Николаевич надолго замолчал. Я понимал его чувства. Он вертел в уме все возможности, которые мог предоставить мой неожиданно появившийся у него в руках козырной туз.

– Я хотел бы использовать тебя здесь, – заговорил вдруг мой собеседник и снова начал мерить шагами тесную камеру. – Я мог бы посылать тебя в разные места с поручениями! Или отправить на Полушку целые дивизии солдат. Одного за другим, одного за другим. Черт! С твоей помощью можно было бы снова связать всю разваливающуюся Экспансию воедино! Мгновенное перемещение… Черт! Надо же было – я чуть не убил тебя на Титане со своим идиотским заданием…

– Я не буду с вами больше работать! – вставил слово я.

– Знаю, – вздохнул Председатель, и я в который раз почувствовал, насколько он устал. – Иди, делай то, что должен! Считай, что я выдержал испытание Кольцом Всевластия. Через пятнадцать минут я выведу тебя и твоих товарищей из этого здания, дам вам снимки, документы и снаряжение. Пожалуйста, своими дальнейшими поступками докажите, что я сделал это не зря!

– Не врете? – я посмотрел на Председателя, и даже не применяя чутья, понял, что он не врет. Ему действительно нечего терять. Он цепляется за самые призрачные шансы.

– Мне нужен мой дневник, – сказал я. – Можно ли попросить у вас карту памяти и доступ в Интернет?

– Сами разберетесь с Интернетом, – вздохнул Петр Николаевич. – А хрон достану. Я туда помимо твоего дневника загружу еще послание от себя. Чтобы в случае чего можно было доказать, что вы с Земли.

– Спасибо!

– Только обещай мне одну вещь! – попросил Председатель.

– Что за вещь?

– Когда будет намечаться что-то смертельно опасное, не бери свои записи с собой. Оставь какому-нибудь надежному человеку. Пусть от тебя хоть что-то останется. Мало ли…

– Спасибо, я польщен, – ответил я, практически не покривив душой. – Не думал, что кому-то будут интересны мои писульки.

– Будут, не сомневайся! Обязательно будут!

Петр Николаевич хлопнул меня по плечу и вышел в коридор.

Я сел на кушетку, пытаясь унять сердцебиение и усмирить бешеный поток мыслей в голове. Как все неожиданно поворачивается. То я чуть было не пристрелил его, то он неожиданно отпускает меня. Чудеса!

Петр Николаевич сдержал свое обещание. Уже через десять минут мне выдали небольшой прямоугольник с черной кнопкой в центре – хрон. Охранник сказал, что там уже записано послание от Председателя и еще имеется место под мои дневники. Также мне принесли терминал доступа в Интернет.

Я вышел в Сеть, набрал нужный адрес, затем ввел свое имя и длинный пароль.

Вот он – мой раздел. Здесь я хранил свои некогда разрозненные, а теперь практически идеально скомпонованные записи.

Я пролистал мегабайты текста, удостоверился, что повествование обрывается на моем пленении киберами. Надеюсь, мне еще представится возможность поведать о том, как я провел эти сумасшедшие несколько дней на Земле. И надеюсь, окончание моей истории не будет чересчур грустным.

Я переписал текст из Интернета к себе на хрон и убрал его во внутренний карман.

Через четверть часа Петр Николаевич снова зашел ко мне в камеру в сопровождении высокого немного нескладного человека.

– Это Алексей, – представил мне его Председатель. – Он будет телепортироваться с вами. У меня для него особое задание на Полушке!

Я укоризненно посмотрел на Петра Николаевича.

– А просто так нас отпустить вы не могли, да?

– После того, что я узнал о твоих способностях, было бы преступной глупостью, не использовать подвернувшийся шанс! Мы не можем добраться до Полушки уже несколько месяцев. Пустота вокруг нее прибывает с каждой секундой! Надо узнать, что там творится!

– Кольцо Всевластия все-таки вас зацепило, – вздохнул я. – Ладно, вы вправе ставить такие условия. Если получится – заберу его с собой.

– Вот и отлично! – кивнул Председатель. – Постарайтесь только, чтобы получилось.

– Хорошо, – без особого энтузиазма кивнул я.

– Учтите, пойдет что-то не так – первой погибнет ваша подружка, а за ней – Шамиль. Ясно?

– Узнаю старого доброго товарища Председателя, – покачал головой я. – Это все? Или сделать для вас что-то еще? Я как пионер – всегда готов!

– Про дневники я уже говорил, – напомнил мне Петр Николаевич. – Больше от тебя ничего не требую. Идем!

Поднявшись с койки, я поплелся за Председателем и верзилой Алексеем.

– Вот твои документы, – Петр Николаевич протянул мне бордовую папку. – А это твоя зажигалка, – достал он из кармана пластмассовый прямоугольник, – мне кажется, она принесет тебе удачу.

– Лучше бы гравистрел вернули, – поморщился я, принимая из рук Председателя зажигалку и вспоминая о недавнем видении, с ней связанном.

– Прости, гравистрел не могу, – пожал плечами Петр Николаевич.

Вскоре к нам присоединились потрепанные Мила, Шамиль и Ксюша.

Мы прошли по недлинному коридору, свернули за угол и вышли на пост охраны.

– Куда вы переводите заключенного? – привстал со своего места облаченный в черную форму СВ совсем еще молодой паренек.

– В другое место, – холодно ответил ему Петр Николаевич.

– Мне не поступало разрешения на перевод! – развел руками охранник.

– Ты видишь, кто я такой? Узнал? – шумно вздохнул Председатель.

– Узнал, – кивнул парень. – Но разрешения все еще не вижу!

– Если не выпустишь нас, рядовой, – Петр Николаевич начал терять терпение, – у тебя будут большие неприятности…

– Но по правилам, – начал было охранник.

– … и за каждую секунду, которую мы тут простоим по твоей вине, – продолжил Председатель, – твои неприятности будут вырастать ровно в десять раз! Понял?

– Ладно, хорошо, – сдался парень, открывая двери со своего пульта. – Проходите.

Говорил рядовой довольно вежливо, но я видел, что он очень раздражен.

Когда мы отошли от поста охраны метров на пять, мне почудилось, что охранник пробормотал себе под нос что-то вроде: «Ну и зажрись, жирдяй!»

В холле рядом с лифтами Председатель с нами распрощался, перепоручив надзор Алексею.

– Постарайся вернуться, Сергей! – сказал напоследок Петр Николаевич, протягивая мне пластиковую карточку. – Это карточка личного дела. Я записал туда липовые документы на всякий случай. У твоих товарищей тоже все, что надо, записано во вшитых чипах. Так что – удачи вам! Мне очень хочется узнать, чем все закончится.

– Постараюсь вернуться, – кисло ответил я. – Спасибо вам!

Я спрятал карточку личного дела во внутренний карман. Туда же, куда до этого запихнул и хрон с моим дневником и посланием к жителям Полушки.

– Ну, а если не получится – пришли дневник почитать! – подмигнул Председатель.

Я в ответ отвернулся.

Председатель вручил гравистрел Алексею, после чего молча скрылся за поворотом коридора. Мы же заняли один из трех лифтов.

Лифт тут был самый обычный – никаких потоков, простая кабина на антиграве. Скорость невысока. Тем не менее, подъем на восемьдесят третий, обозначенный словом «технический», этаж занял у нас считанные секунды.

Алексей открыл двери лифта с помощью вшитого под кожу личного дела. Его порядковый номер был в списке тех, кто имел право доступа на чердак. С чердака мы попали на крышу. Здесь уже лежали рюкзаки с разными полезными вещами и сухим пайком. Чутье говорило, что оружия среди полезных вещей не имелось.

– Тяжеленный, зараза! – чертыхнулась Мила, взваливая на себя ношу.

Я сжал зубы и последовал ее примеру. Оставалось самое простое – переместиться.

Раскрыв папку, я по очереди достал из нее стереоснимки. Покачал головой и сбросил рюкзак обратно на пол – рано хвататься за груз, если непонятно еще, сможем ли мы куда-то отправиться. Я отошел на пару шагов и, стараясь не отвлекаться на открывавшийся отсюда вид, стал пристально вглядываться в первый трехмерный снимок.

– Ты должен оправдать наше доверие! – неожиданно ровно произнес Алексей.

Я повернулся к нему, и увидел, что он целится из гравистрела в голову Милы. Дальше все произошло как-то само по себе. Я не собирался так рисковать, разум советовал мне согласиться с доводами верзилы, но подсознание, похоже, считало иначе.

Миг – и Алексей теряет свое оружие. Еще миг – и долговязый прочерчивает своим телом параболу и исчезает за краем крыши.

– Твою мать! – удивленно завертела головой Мила, стараясь понять, что произошло.

– До свиданья! – мрачно сказал я несущемуся навстречу асфальту Алексею, но в последний миг собрался с силами и приостановил падение бедолаги.

Подойдя к перилам, заглянул с крыши вниз – парень действительно был перепуган до смерти. Он лишь слегка ударился об асфальт, но по его дергающейся туда-сюда фигурке, я представил, что творится у него сейчас в голове.

– Ну ты, батька, силен! – восхищенно зааплодировал Шамиль, заглянув через мое плечо на бредущего по улице Алексея. – Давай тогда, перемещай нас!

Я снова сосредоточился на фотографии.

Обрывистый берег, океан, огни станции вдалеке, скамейка на ровной площадке среди скал…

Кажется, получается!

Я коснулся Источника. Напился его энергии.

– Возьмите меня за руку, если хотите убраться отсюда! – сказал я, взваливая на плечи рюкзак и закрывая глаза.

Мне на кисть тотчас же легла худая ладошка Ксюши, потом пятерня Шамиля, а через мгновение я почувствовал и легкие пальцы Милы.

– Мы готовы! – сказал за всех Шамиль.

Я кивнул, и стал перемещать нас с крыши здания Секретного Ведомства, располагавшейся в городе Воронеже, планета Земля, на морской берег планеты Полушка.