Текст книги "Звездная трилогия (СИ)"

Автор книги: Константин Кривцун

Я чувствую необъятную силу внутри себя. Источник разрастается, я пропускаю внутрь своего существа все больше энергии. Мои знания безграничны. Мои силы беспредельны.

Все это время я носил внутри огромную мощь, даже не подозревая об этом. А теперь я наконец-то превращаюсь в сверхсущество.

За мгновения перечитывая все свои записи, внося в них поправки и уточнения, я готовлю себя к предстоящему визиту в междупространство. Я сдерживаю бессмысленные атаки Изначальных и сохраняю свои записи на главном вычислителе Академгородка. Люди должны знать, как все произошло и кто всему виной.

Я стал слишком силен и слишком умен для этого мира. Нужно ложиться в криокамеру, иначе я потеряю мотивы и цели. Мое «я» поглотит лавина знаний и способностей, но я не хочу этого.

Помните, мои далекие потомки: знание – не высшая цель развития, не панацея от всех бед. Знание – лишь постижение своей ничтожности.

Конец третьей части дневника.

Эпилог

Налита оглядела остальных.

– «Знание – лишь постижение своей ничтожности», – продекламировала Лао-Мю. – Этими словами дневник Краснова завершается.

– Да, – кивнул Старов. – Это предложение давно превратилось в афоризм.

– Правда уже не многие понимают смысл, – прошептала едва слышно Налита.

Ее всегда восхищал Сергей Краснов. Он был человеком другой эпохи. Человеком, который брал на себя тяжелые решения и нес потом их крест на себе. Сейчас люди стали мягче, нет уже того накала страстей. Когда рядом Творец, жить не так страшно.

– Ну, а теперь, по-моему, самое время узнать, что же все-таки было дальше! – ухмыльнулся Грей.

Налита медленно выдохнула и дрожащими руками достала из папки обветшавшие листы, заключенные в специальную герметичную упаковку.

Грей жестом отказался от переведенной копии записей, которую ему предложил Старов, быстро разложил оригинальные листы по порядку и стал вдумчиво читать вслух, на ходу переводя с русского.

Последние листы дневника Сергея Краснова, без редакции и правок.

«Переделать мир, переделать себя. Все связано, все единой цепочкой проложено от начала времен до их конца. Мир оказался познаваемым. Принципы неопределенности, другие измерения, суперструны, теория относительности, квантовая теория гравитации и теория подпространства – все вы лишь частности, лишь части одной великой Теории Всего.

Теперь я тоже понял. И я тоже боюсь.

Мир предсказуем. Мы марионетки, послушные колесики в часовом механизме Вселенной. И наша маленькая личная свобода – ничто по ее меркам.

Дальнейшая судьба мира предопределена. Есть предел в развитии этой Вселенной. Однажды энергия просто закончится. Звезды выгорят и погаснут. Космос превратится в жидкий бульон из тяжелых частиц. И разум – вечный антагонист энтропии Вселенной – просто умрет, не в силах поддерживать свое существование.

Я понимаю Изначальных. Эта мысль сводила их с ума. Они ничего не могли поделать. Когда живешь миллиарды лет, то вечность уже не кажется бесконечной.

И еще я практически уверен в том, что они сами запустили эту Волну. Те, кто ушли в иную реальность и предпочли там остаться. В новой Вселенной разгорелась гражданская война. Молодежь сбежала назад в этот уютный и познанный уже мирок, где можно летать от галактики к галактике и знать, что везде все будет привычным. Ну а старики, те, кто создавал скалитян, д-дапар и овров, кто двигал звезды и сворачивал пространство в сферы, именно они и разрезали ткань этого мира, впуская сюда мироздание, в котором наш Большой взрыв – всего лишь дуновение воздуха внутрь резинового шарика.

Так что никаких Творцов, скорее всего, нет.

Я консервирую себя и Кэт здесь, в робкой надежде, что когда-нибудь нас найдут и смогут возродить к жизни. Не все я сделал, как хотел. Не спас сына, не уберег от гибели многих людей, не назвал именем Ирки ничего важного, но я уверен, что выбрал правильный путь, не дав Изначальным растерзать остатки цивилизаций. Пусть дельфины, киберы, д-дапар и последние скалитяне спокойно уживаются в новом мире с людьми.

Я сижу сейчас перед Порталом. Кэт уже спит внутри своей капсулы. Несколько минут назад я наблюдал за ней. Она так спокойна и красива во сне. Только за нее сейчас и держится мой истерзанный знаниями разум.

Я хочу оставить эти листы здесь, перед входом. Волна уже поглотила местное солнце и вырубила все информационные сети. Поэтому я и пишу это все в блокноте, при свете этой чертовой зажигалки. Горение – единственный вид энергии, доступный около Портала…

Если сможете добраться до меня – вот вам стихотворение, точнее текст одной очень старой песни. Я запрограммирую криокамеры и Портал на пару его строчек. Войдите сюда через ворота и выключите наши поля.

Спасибо вам, о неизвестные спасители!

 
Пускай мы погибнем, но мысли и чувства
Пройдут сквозь столетья, горя ярче звезд.
И смыслом заполнится, что было пусто,
И космос вдруг станет понятен и прост.
 
 
Начало с концом воедино сольются —
Пусть звезды в агонии нас опалят,
Но жизни и разума цепи замкнутся,
Вселенского хаоса вымарав яд.
 
 
Отныне жестокие звезды не властны
Над нами. Не могут они испугать
Того, кто навечно уходит в пространство
Собой горизонты познания рвать».
 

Грей закончил переводить текст и теперь глядел на стихотворение. Его он читать не стал. Налита знала, что переводить стихи на ходу – дело неблагодарное.

– Краснов ошибался по поводу Творца, – нарушил молчание Старов. – Он есть.

– Да, но он не такой, как все думали, – покачал головой Грей. – Он оказался больше похож на образ, о котором писал Сергей, чем на тот, каким его видели в церкви.

– Един и многолик, – кивнул Старов. – И, ко всему прочему, тесно связан с прежней Вселенной. Наверное, вы правы, Грей. Я затрудняюсь сказать, чего в нем теперь больше – разумов отсюда или разумов из нашего старого мира.

– Я обязательно это выясню, – хмуро посмотрела на мужчину Налита. Такие рассуждения попахивали ересью.

– Вы Просветленная, вам открыта дорога туда, – развел руками Старов. – Я же пока и не стремлюсь слиться с этим супер-разумом. Мне и одному неплохо.

– Ваш выбор, – пожала плечами Налита и повернулась к своему бывшему учителю. – Что будем делать теперь?

– То, что написано! – усмехнулся Грей. – Все оказалось таким простым! Чего тянуть?

– Вы собираетесь?.. – начала Налита, но мужчина ее уже не слушал.

Он схватил последний лист и выскочил из помещения.

– Куда?! – завопил Старов, надувая щеки и поднимая брови так, что казалось, кожа на лбу потрескается. – Куда ты, черт тебя дери?!

Скалитянка просто ойкнула, не найдя, что сказать в данной ситуации. Налита, замешкавшись на мгновение, ринулась за Греем.

А тот уже бежал к карьеру, преодолевая ямы и бугры. Он ловко обогнул экскаватор и запрыгал вниз по склону, погружаясь по колено в песок и грязь, но не обращая на это внимания. За Греем теперь тянулся небольшой оползень. Налита, чертыхаясь, неслась следом. Отдавать свою реликвию какому-то проходимцу она не собиралась!

Прыжок, еще один – и вот Грей замер перед Порталом. Мужчина казался таким маленьким, стоя между гигантских хрустальных столбов.

– Пускай мы погибнем, но мысли и чувства пройдут сквозь столетья, горя ярче звезд! – закричал мужчина.

Налита налетела на Грея и, не мешкая, стала отбирать у него лист дневника.

Вдруг мир озарила вспышка. Последовало секундное ощущение невесомости, после чего оба оказались в столпе яркого белого света.

Свечение рассеялось довольно быстро. Налита отпустила Грея и ошарашено огляделась. Она стояла посередине просторного помещения с серыми стенами. Прямо перед ней высилась приборная панель, а сбоку виднелись коконы криокамер. Грей бесстрашно подошел к ближайшей капсуле.

– Пускай мы погибнем, но мысли и чувства пройдут сквозь столетья, горя ярче звезд! – с волнением произнес археолог.

Долгую секунду ничего не происходило, потом коконы стали неторопливо раскрываться. Призрачные голубоватые тела наполнились объемом. Теперь в них можно было узнать мужчину и женщину.

Конечно. Что же еще, кроме этих строк, мог запрограммировать Сергей Краснов?

Прошло полминуты, и Налита с трепетом увидела, как перед Греем поднимается на ноги человек в зеленоватом комбинезоне. Он как две капли воды походил на археолога.

– Сергей… – выдавила из себя Налита.

Рядом встала с колен черноволосая и кареглазая Кэт.

Несколько мгновений царило молчание. Наконец, Краснов широко улыбнулся и сказал:

– Привет! Чересчур симпатично для ада, но и до рая тоже не дотягивает. Мы все еще на Полушке?

– После объединения она называется Ирина, – неожиданно для себя встряла Налита.

– Ирина? – переспросил Краснов, поворачивая голову.

– Мы думали, тебе будет приятно, – сказал Грей.

– Так значит, Волна прошла? – Краснов чуть встряхнул головой, видимо, борясь с болью. – Мы в новой, чужой Вселенной?

– О, эта Вселенная не так уж нова, – усмехнулся археолог. – И не так уж чужда! На протяжении целых эпох души умерших разумных существ сливались со всеобъемлющим сознанием местного Творца.

– Значит, он все-таки есть…

– И да, и нет, – кивнул Грей. – Главная сила этого мира – объединенный интеллект многих миллиардов Изначальных, д-дапар, овров, людей и скалитян. От первоначального Творца теперь мало что осталось.

– Выходит, молодые Изначальные просто испугались объединения? – в глазах Сергея загорелся огонек понимания. – Они не захотели становиться единым целым с низшими расами?

– Похоже, что так.

– А овры, Гайя Полушки, – Краснов часто заморгал, – все эти люди, которые умерли из-за меня… Они, получается теперь там – в Творце?

– Да, – ответил Грей.

По лицу Краснова пробежала тень. Налита поняла, что на Сергея сильно давит вина за тех, кто погиб из-за него когда-то. Просветленная хорошо знала это чувство. После того, как не стало ее матери, девушка тоже готова была слиться с Творцом, но передумала и решила уйти в Орден Света. Чтобы быть близко, но оставаться собой.

– Неужели и мой сын, – Сергей повернулся к жене, – наш сын, тоже сейчас…

– Нет-нет! Твой сын здесь, папа! – перебил Грей.

Краснов повернулся к археологу и непроизвольно шагнул назад. Налита и Кэт с удивлением глядели на двух таких похожих мужчин.

– Грегори, – потрясенно выдохнула Кэт.

– Сын… Ты? – обомлел Сергей.

– Меня зовут Грей, – замер в шутливом поклоне археолог. – Я подредактировал имя на твой манер, папа. Давно живу, приходится менять что-то время от времени…

– Но как тебе вообще удалось выжить? – Сергей выглядел усталым, но радостным. – Тебя ведь накрыло Волной!

– Для того чтобы получить шок от знаний или способностей, нужно понимать хотя бы что-то, – криво улыбнулся Грей. – А я был тогда еще слишком мал, чтобы понимать. Волна мне не повредила.

– Никогда бы не подумал! – покачал головой Сергей и крепко обнял сына.

– Как ты себя чувствуешь, пап? – спросил Грей, чуть отстранившись от отца.

– Глупым и счастливым, – развел руками Краснов. – Способности и знания растворились, и я снова стал собой!

– Удивительно! – неуверенно оглядывала развернувшуюся картину Кэт. – Неужели все получилось? Какой хоть это год?

– Триста четвертый, – просто ответил Грей и на всякий случай добавил: – Триста четвертый, если считать после…

Сергей кивнул. Естественно, он все сразу понял. Что значит «после», ему растолковывать не пришлось.

– И чего теперь нам делать? – поинтересовалась Кэт. – Как вы тут вообще живете?

– Так же как и раньше, – сказала Налита. – Там где есть люди – мир всегда останется прежним.

– Значит, будет весело! – чересчур бодро хмыкнул Краснов.

Возникла неловкая пауза. Налита пыталась придумать, что бы еще такого сказать легендарной паре, но ничего умного в голову как назло не шло.

– Не стоит пока соединяться с Творцом, – нарушил молчание археолог, и по тому, как дернулся Краснов, стало понятно, что Грей разгадал мысли отца. – Это всегда успеется!

– Успеется, – согласился Сергей. Но от Налиты не укрылось, что в глубине его серых глаз затаилась печаль.

– Вот и отлично! – Грей повернулся лицом к Порталу.

– Успеется, – повторил Краснов шепотом.

После чего с размаху бросил в стену дешевую пластмассовую зажигалку.