Текст книги "Немного мечты (СИ)"

Автор книги: Константин Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 16

Утром Кристина смотрела на свою шкатулку с набором волшебных пилюлей, как алкоголик – на утренний стакан с водкой. С одной стороны, если принять – станет полегче, с другой – в отдаленной перспективе ведет к… короче, ни к чему хорошему для организма не приведет. Хотя пилюли по действию и волшебные, хотя они сделаны по спецзаказу именно для нее и стоят столько, что лучше и не знать – побочки от принятия веществ, грубо вторгающихся в биохимию организма, никто не отменял.

 Вчера у нее был ОЧЕНЬ плохой день. Мало того, что ее пытались обдолбать возбудителями – так еще и потом не поиметь, а просто убить. Хотя нет, не просто: ее пытались отравить ядовитым газом, закачанным в гостиничный номер. Достаточно было ей войти внутрь – дверь блокировалась стальными штырями, и внутрь начинал поступать газ. Минута – и она мертва, а смерть от отравляющего газа, это не самая приятная вещь на свете. Она видела тела тех, кто попал в эту ловушку, двух ее людей, которых Кристина про себя называла «серыми» за излюбленные ими цвета костюмов, и соблазнителя-неудачника, Армо Дентеля. Покрывшаяся волдырями и язвами кожа, разорванные воротники – в последние мгновения, выкашливая собственные легкие, они пытались избавиться от удушья. Даже если успеть сообразить разбить окно – ты УЖЕ отравлен.

 Короткое расследование, проведенное Черестой до появления жандармов, показало, что за очередной попыткой убийства стоял… Правильно, Спектр.

 Он, нанявший в облике лысого смуглого типа Армо Дентеля, за несколько дней до этого снял в гостинице «Ушедший век» ДВА номера: номер, ставший газовой камерой и номер над ним. Сквозь дыры в полу верхнего номера были опущены штыри, блокировавшие дверь, сквозь просверленные отверстия был закачан карбонилхлорид, пустой баллон от которого так и лежал в верхнем номере. Да, Спектр явно не был белоручкой, как и трусом: в тот момент, когда засада находилась в номере, уже превратившемся в ловушку, он находился над ними и лично опускал штыри и открывал вентиль с газом. Действительно – кому попало такое не поручишь.

 Оба номера были сняты шумным рыжебородым господином, который за несколько гентов попросил портье нигде не записывать его фамилию. В том момент, когда Череста с группой захвата подбежали к двери номера на третьем этаже – безымянный господин исчез из номера на четвертом, оставив на память парик, бороду и визитную карточку.

 На которой потихоньку проявились синие буквы «СПЕКТР».

 А на обратной стороне красивым аккуратным почерком было написано «До скорой встречи».

 Все эти события не способствовали ни крепкому сну, ни спокойным нервам, верно?

 Это уж не говоря о том, что сегодня у нее участие в заседании Совета Мудрейших, а завтра – встреча в кафе с неизвестным, за которого головой ручается Мюрелло. При этом не говоря о том, кто это.

 Кристина выдохнула и решительно забросила в рот пилюлю вигорина.

 Возможно, когда-нибудь, ее здоровье испортится от этого лекарства. Но до этого момента еще надо дожить.

* * *

Небольшой зал, полукруглая площадка в середине, которую дугой охватывает барьер, за которым, глядя на Кристину сверху вниз, находятся члены Совета Мудрейших.

 Семь человек, шесть мужчин в глухих черных сюртуках, почти все – старики, .самому молодому хорошо за сорок, плюс высокая черноволосая женщина. Тоже в черном, отчего выглядит в точности как Мортишу Аддамс.

 И восьмое кресло.

 Пустое.

 Раньше это место занимал отец Кармин Эллинэ. Через два месяца его должна занять она.

 Или не занять.

 – Кармин… – начал один из черных стариков. У Совета Мудрейших не было главы, так что высказаться мог любой. Говорят, иногда это приводило чуть ли не к дракам.

 – Эллинэ, – перебила его Кристина.

 – Простите? – осекся старик.

 – Прошу обращаться ко мне – Эллинэ. Я представляю сейчас не девочку Мими, а всю семью Эллинэ.

 Вообще, Кристина не чувствовала никакого не то, что страха – даже малейшего беспокойства. Она была спокойной как танк, да еще внутри у нее плескалось непонятное веселье, как у озорника, успешно и безнаказанно провернувшего очередную проказу или у шулера, уже успевшего подтасовать колоду.

 Откуда это? Даже если не учитывать то, что пара членов Совета ее знают лично – прежнюю Кармин, конечно – успели поговорить с ней перед заседанием, подбодрить словесно и сейчас смотрели сочувствующе. Но все равно: два против негативно настроенных пяти. Откуда такое спокойствие?

 Наверное, принимать лекарства все же не стоило…

 – Хорошо, Эллинэ, – голос старика похолодел, как арктический лед, – Ты знаешь, что такое Совет Мудрейших?

 – Да, – все так же безмятежно кивнула она.

* * *

Совет Мудрейших возник сто лет назад, после здешнего аналога Французской революции, здесь именуемой Аконитовой революцией, в честь цветка, избранного символом восстания. Несмотря на то, что любая революция считается народной, во главе ее всегда стоят не представителя бедняков, а образованные и обеспеченные люди. Потому что беднякам не до революции, им бы с голоду не умереть к концу недели. Ну а если у тебя нет забот о хлебе насущном – тогда почему бы и не задуматься о преобразовании мира, который, ясен пень, устроен неправильно.

 Так уж получилось, что во главе революции оказались не просто обеспеченные и образованные люди, а в буквальном смысле – ученые. Химики, физики, философы… Не все, конечно, ученые, в большинстве своем, люди непрактичные и не способные не только организовать не то, что восстание – собственную жизнь. Это талантливый человек талантлив во всем, а гений обычно гениален в чем-то одном, а в остальном может быть беспомощнее ребенка. Тем не менее, нашлось девять человек, которые были достаточно известными учеными, обладали достаточной хваткой, чтобы к началу революции обладать или неплохим состоянием, или хорошей должностью в министерствах и коллегиях, и были достаточно жестки, чтобы не бояться пролить кровь. Революции без крови, как известно, не делаются.

 Под управлением новоявленного Совета Мудрейших был свергнут и «попал в стакан» прежний король – к счастью, неженатый и бездетный – а также множество аристократов, не успевших вовремя отказаться от своих привилегий и переметнуться на сторону новой власти. Впрочем, многие из переметнувшихся – тоже оказались в стакане.

 «Революционным стаканом» был тот самый стеклянный цилиндр, в котором казнили преступников, и который уже видела Кристина при своем первом появлении в столице.

 В итоге Совет взял власть и принялся к построению рая на земле. Рая, правда, не получилось, но желающих высказать мудрейшим претензии не нашлось. Все слишком хорошо помнили, что такое – попасть в стакан.

 Традиционно в Совет входил глава одной из восьми семей, предки которых входили в самый первый Совет. В том Совете, правда, был еще девятый член, но он запутался в интригах и попал… ну, понятно куда. Совет управлял государством, являясь законодательным органом и его членами могли стать только ученые. Не любой ученый, разумеется, лишь тот, кто смог доказать, что его научные изыскания улучшают жизнь народа – читай «приносят большие деньги» – так что, как уже было сказано, попадали в него только те, кто уже был миллионером при рождении. Тем не менее, каждый новый член должен был предоставить Совету, пусть формально, но некое открытие, исследование, изобретение, позволяющее назвать его ученым.

 Как, например, вон тот, которому больше сорока. Жалье Бодела. Тот самый, что представил Совету газ левион, позволивший создать дирижабли и перевернувший здешнюю систему транспорта.

 Да, для большинства членов Совета доказательство твоей принадлежности к касте ученых было формальностью. Но не для всех.

 Для Кристины – нет.

* * *

– Вы же понимаете, Эллинэ, что не можете войти в Совет, так как ученым не являетесь?

 Цугцванг. Так, кажется, называется такое положение в шахматах. Когда любой твой ход только ухудшает твое положение.

 Скажи она «да» – считай, согласилась с тем, что места в Совете ей не видать. А это означает – отдай все свое имущество и ступай на все четыре стороны.

 Скажи «нет» – и следующий же вопрос будет «Какие ваши доказательства?». И кокаинум не предложишь, он здесь уже известен.

 Вот только жизнь – не шахматы.

 – Почему вы так думаете? – ответила она вопросом.

 Мудрейшие переглянулись.

 – Нам неизвестны ни одно изобретение, которое можно было бы назвать вашим…

 – Пока, – хладнокровно ответила Кристина, сама удивляясь собственной наглости, – Пока неизвестно.

 – Положительно… – черный старик снял очки и принялся протирать и широким белым платком, – Положительно, я давно не встречал такой самоуверенности… Вы хотите сказать, что способны что-то придумать за те два месяца, что у вас остались?

 – Совершенно верно.

 Один из челнов Совета, тот, с которым она успела поговорить до начала заседания, который просил назвать его дядюшка Жабье – и никаких ассоциаций с жабами это имя здесь не вызывало – одобрительно кивнул. Мол, молодец, девочка, дави их.

 – Что же это будет? – в голосе черного старика проснулось любопытство. Все же, несмотря на все свои миллионы и заоблачное положение, Мудрейшие были учеными.

 – Вот это мы сейчас и обсудим? ЧТО я должна представить, чтобы потом не оказалось, что это «слишком мелкое и незначительное»?

 Совет зашептался. Непонятно, на что они рассчитывали изначально, скорее всего – задавить глупую девчонку авторитетом и заставить отказаться от имущества. Поэтому сейчас они пытались сымпровизировать.

 В разговоре мелькнули слова «колонии», «море», «оружие», разумеется – «деньги». Наконец черный старик откашлялся.

 – Эллинэ, вам известна основная проблема Ларса?

 – Да, – все так же спокойно кивнула Кристина.

* * *

У Ларса действительно была одна очень весомая проблема. Ларс являлся большим богатым государством… у которого совершенно не было колоний. Нет колоний – нет развития. Нет развития – ты скатываешься вниз.

 Колоний же у Ларса не было по весьма веской причине.

 Ларс не имел выхода к морю.

 Он находился почти ровно в центре материка, отрезанный от любых морей соседями.

 Нет, можно, конечно, вспомнить огромную колонию Ларса на материке Поллен, которую Кристина тогда рассмотрела на карте. Вот только эта колония была большой… и всё. Другой пользы от нее не было. Ни населения, ни рабочих рук, ни рынков сбыта, ни полезных ископаемых… да даже с бесполезными там было не очень.

 Колония Ларса была огромной пустыней.

* * *

– Мы не ожидаем, что за два месяца ты сможешь решить проблему с колониями. Но если ты найдешь хотя бы путь решения… – черный старик хлопнул по спинку пустого кресла – это место станет твоим.

 – Договор – кивнула Кристина. Понятия не имеющая, что тут можно придумать. В голове крутились какие-то смутные образы лязгающих траками танков, стрекот пулеметов, поля колючей проволоки, грохот взрывов, но это казалось глупым и ненужным. В ней по-прежнему жило веселое чувство, как будто за пазухой была припрятана целая колода из одних тузов.

 Хотя у нее не было ни единой мыс…

 Она замерла.

 У нее – не было.

 У нее.

 У НЕЕ.

 Так вот откуда это странное, неестественное, чужое спокойствие! Оно – не ее! Это проснулась память мертвой Кармин! У которой был, БЫЛ туз в рукаве! Она что-то придумала!

 Завтрашняя встреча!

 Встреча с человеком, который «поможет». Уж не идею какого-то изобретения он принесет?

 Хорошо бы.

 Потому что иначе Кристине придется пытаться найти, что же такое придумала Кармин перед смертью. А для этого нужно будет оставаться в городе, постоянно рискуя оказаться жертвой безумного убийцы Спектра, который за каким-то чертом выбрал ее в жертвы.

 Проклятый Совет подсуропил с этим своим требованием. Так бы она могла спокойненько спрятаться где-нибудь на эти два месяца, а придется ежедневно подставляться. Причем справиться нужно за два месяца, иначе она лишится всего имущества, и останется голой и босой. А Спектр и его желание непременно ее прикончить – никуда не денется. Может, конечно, разорившейся она его не заинтересует, но это не тот случай, когда хочется проверять.

 Долго скрываться от Спектра без денег – не получится. Разве что попытаться имитировать собственную смерть, скажем, самоубийство, типа, девочка не выдержала разорения, но для этого нужно как минимум – убедительное мертвое тело, а это не та вещь, которую можно купить в магазине. Нет, есть еще вариант с большим количеством взрывчатки, но ее тоже так сразу не найдешь…

 Кристина почувствовала, что бледнеет.

 – Эллинэ, Эллинэ, с вами все в порядке? – как сквозь вату послышались тревожные голоса Мудрейших.

 Она встряхнула головой и качнулась. Черные старики смотрели на нее сверху, явно беспокоясь. Они, конечно, не отказались бы оставить ее без трусов – причем вовсе не в сексуальном смысле этого слова – но смерти ей не желали.

 По крайней мере – не все.

 – Да, все хорошо, – прошептала Кристина.

 Инсценировка смерти.

 Убедительное мертвое тело.

 Множество взрывчатки.

 Кармин, Кармин… Ах ты ж, сука…

Глава 17

Да, Кармин Эллинэ оказалась не обычной пустенькой блондинкой, розовое платьице, домик и машинка, любительницей наркотиков и смазливых мальчиков. Нет, это была достойная наследница семьи Эллине, вот уже сто лет держащихся за место в Совете Мудрейших, умная, расчетливая, с твердым стержнем внутри (причем не тем, который чаще всего оказывается внутри блондинок).

 Навряд ли она, конечно, готовила свой таинственный сюрприз для того, чтобы войти в Совет Мудрейших с полным правом. Вернее – войти в него к своему двадцатипятилетию. Раньше-то в нем заседал ее отец, чью смерть она совершенно точно не планировала. По крайней мере, при взгляде на фотографию господина Эллинэ в душе Кристины возникло щемящее чувство тоски, той тоски, которая возникает при воспоминании о смерти близкого любимого родственника, и которой неоткуда было взяться иначе, как из памяти мертвой Кармин.

 Скорее всего, этот сюрприз готовился как подарок семье, только для того, чтобы семья получила очередной козырь в тихой, невидимой, но никогда не прекращающейся подковерной борьбе за власть. Но после смерти родителей Кармин пришлось все переигрывать – она была достаточно умна, чтоб понять, что в Совет ее просто так не пустят и подарок семье превратился в пропуск в Совет. Незаконченный, потому что Мюрелло припомнил, как прежняя Кармин несколько раз «погружалась», то есть закрывалась в одном из загородных особняков, только, против обыкновения – без мальчиков.

 Она что-то готовила, что-то создавала, что-то изобретала. Только вот – что?

 И где это самое «что» – теперь?

 В первое мгновенье Кристине показалось, что этот самый заготовленный Кармин козырь в рукаве, который позволял ей быть такой спокойной на Совете – это инсценировка собственной смерти. Уж очень подходили для этого эксперименты с созданием собственных клонов и взрывчатка в подвалах особняка. Взрыв, обезображенный – но узнаваемый – труп, и никто не станет искать, куда сбежала наследница миллионов. Но потом, подумав и порывшись в собственных чувствах, старательно отделяя собственные, от чувств мертвой Кармин, Кристина поняла, что имитация собственной смерти Кармин если и планировалась, то не как единственный выход, скорее – как запасной парашют на случай, если главный план все-таки не сработает.

 Кармин действительно была умной девушкой, всегда имела запасной план и не складывала яйца в одну корзину. Правда, тогда непонятно – зачем ей понадобилась личность их другого мира? Вырасти клона, храни тело законсервированным, а когда понадобится – доставай… Но на этот вопрос Кристина ответа пока не нашла.

 Как тот самый сюрприз – нет. И технология клонирования, и технология переноса сознания из другого мира – все это было уже известно. Тому, кому надо, конечно, не всем и каждому.

 Как источник информации о технологиях другого мира? Мм, возможно… Но нет. По внутреннему ощущению, таинственный сюрприз уже был готов на момент смерти Кармин, а ведь никакой информации с Земли еще не поступило.

 Может, ей просто понадобилась подружка? Родители погибли, сестер и братьев нет, все местные подружки – пустые дуры или умные интриганки, как в том анекдоте «была у меня умная, полбизнеса отжала»… Просто поговорить, не то, что обсудить планы – и то не с кем. А тут – твоя точная копия, которая поймет тебя, как никто.

 Мм, романтично, но маловероятно. Непохожа Кармин, какой ее уже знает Кристина, на сентиментальную девицу…

 Ладно, этот вопрос мы еще разъясним.

 Пока что Кристина дала задание Мюрелло и Череста составить подробный перечень всех мест, где была Кармин за последние месяца два до смерти. Пока попробуем вычислить, где спрятан Сюрприз – Кристина сама не заметила, как начала называть его с большой буквы – методом частой гребенки.

 Она взглянула на маленькие пузатые часики на золотом браслете: наручные часы здесь носили исключительно женщины, настоящий мужчина оперирует часами карманными!

 Без двух минут пять.

 Ну и где он?

* * *

Кристина сидела за вторым столиком справа в маленьком кафе «Зодиак». Там, куда ее пригласил таинственный знакомый Мюрелло, любитель подсовывать свои визитки не хуже Спектра.

 Если бы не неизвестность и не ожидание, которое Кристина всегда не любила, то, возможно, это кафе даже показалось бы ей уютным.

 Низкие красные диванчики с высокими спинками тянулись вдоль стен кафе. Перед ними стояли небольшие столики, так что хочешь присесть – будь любезен протиснуться мимо них. Впрочем, если вы с компанией и вам хочется сидеть за одним столиком, а не растягиваться цепочкой вдоль всего кафе – вам подставят стулья. Рядом с каждым столиком на стене – стальные отполированные крючки для одежды. Выше спинок диванчиков на стенах роспись, изображающая собственно представителей местного Зодиака: Воин, Красавица, Вор, Колдунья, Король, Купец, Распутница, Лучник, Барон, Старик, Монах и Моряк. Так что называть его Зодиаком было как-то и странно… Некоторую часть знаков она не видела, потому что они были за ее спиной, но, к счастью, в центре кафе они все были изображены в едином кругу, кольцом охватывающем Солнце с двумя одинаковыми улыбающимися лицами, Землей и Луной.

 Кафе было не из самых роскошных, хотя и не забегаловка-рыгаловка, так что и посетители тут были попроще, чем в Художественном Салоне. Никаких тебе фраков и пышных платьев, пиджаки и котелки.

 Собственно, и посетителей, несмотря на вечернюю пору, было немного.

 Усатый тип в котелке, попыхивая сигарой, клеил скучающую служанку.

 Мрачный тип в шляпе, с хмурым взглядом убийцы, наблюдал за теми, кто сидел напротив него. Его подружка в лазурно-голубом платье и любопытной шляпке, похожей на тюрбан, хихикала над ним и явно поддразнивала.

 Маленькая старушка в глухом черном платье и шляпе величиной с тележное колесо манерно цедила кофе.

 Двое мужчин, тех, за которыми наблюдал Мрачный, грохотали костями в стаканчике, играя то ли в нарды, то ли во что-то похожее. Рядом с ними отчаянно тосковала молоденькая девушка в темно-синем. Может, дочка, может, жена одного из игроков.

 Одинокий толстяк в котелке и пальто – и не жарко ему по лету? – тянул из бокала опалесцирующую зеленовато-мутную жидкость. Февер, здешний аналог абсента, а может и абсент, только по-другому называется. Во всяком случае, пили его очень похоже – разбавляя водой, от которой он мутнел. Чем, собственно, Толстый и занимался: наливал в высокий бокал февер из темно-зеленой бутылки и доливал из сифона воду.

 Восемь человек. Ну и она, Кристина, в простом темно-синем платье до пола – в здешнем мире даже обнаженная лодыжка, это уже эротика – синей шляпе, величиной и формой, напоминавшей мельничный жернов, и с маленькой увесистой сумочкой.

 Где этот тип шатается?! Еще немного и официант спросит, какого ляда дамочка сидит и ничего не заказывает. После нескольких попыток отравления Кристина побаивалась есть в непроверенных местах.

 Она бросила еще один взгляд на часы – ровно пять! – а когда подняла его, то увидела перед собой ту самую старушку с кофе. Только уже без кофе.

 Что ей…?

 Кристина вздрогнула.

 Со старого женского лица, морщинистого, как кожа черепахи Тортилы, на нее смотрели молодые и МУЖСКИЕ глаза.

 – Ты пришла, – тихо произнесла «старушка» мужским голосом.

 Кристина собралась:

 – Это ты передал мне записку?

 – Ага, – подмигнула «старушка».

 Это точно был не Спектр: все, его встречавшие – и выжившие после этого – описывали его как человека среднего роста. Этот же… «старушка»… был низкорослым. И не похожим ни на полковника, ни на писателя, ни, тем более, на ту подружку.

 – Как ты ее подсунул?

 – Никто, – веселый светло-карий глаз подмигнул – не замечает официантов.

 Ах ты ж…

 – А теперь к делу, – посерьезнел «старушка», – Кто ты?

 – Кармин Эллинэ.

 – Не надо. Не надо мне салаты крошить. Кто ты такая на самом деле?