Текст книги "Полумесяц разящий"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Дирк Касслер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)

55

Попытавшись открыть глаза, Хамет вздрогнул от яркого люминесцентного света. Но это было ничто по сравнению со жгучей болью в затылке. Снова заставив себя поднять веки, он попытался понять, где находится. Ответ был прост: лежа на спине, глядя в потолок, на лампы.

– Капитан, как вы? – послышался знакомый голос старшего помощника.

– Как будто паровозом переехали, – ответил Хамет, поднимая голову, чтобы оглядеться.

Когда туман перед глазами рассеялся, он понял, что лежит на столе в кают-компании, а под головой у него стопка тряпочных салфеток в качестве подушки. Вокруг стояли члены экипажа, на их лицах были страх и озабоченность. Внезапно осознав свою ответственность за них даже в такой ситуации, капитан оперся на локти и сполз со стола. Старший помощник помог ему дойти до стула и опуститься на него. Преодолев приступ тошноты, он посмотрел на заместителя и благодарно кивнул.

Только теперь капитан заметил, что у старшего помощника голова перевязана тряпкой, пропитавшейся кровью, а его лицо куда бледнее обычного.

– Боялся, что тебя убили, – сказал Хамет.

– Потерял некоторое количество крови, но ничего, справлюсь. О тебе мы больше беспокоились, ты был без сознания всю ночь.

Капитан глянул в ближайший иллюминатор и понял, что в него светят лучи восходящего солнца. И двигатель молчит, понял он. Судя по всему, судно где-то пришвартовано. Посмотрев на переборку, он увидел сидящих по обе стороны двери мужчин в черном с автоматическими винтовками, лежащими на коленях. Они смотрели на него угрожающе.

– Как они попали на борт? – тихо спросил Хамет.

– Не знаю, – ответил помощник. – Должно быть, на небольшой лодке с грузового судна. Прежде чем мы успели что-то понять, на мостике уже была группа вооруженных людей.

– Успел подать сигнал тревоги?

Помощник помрачнел и покачал головой.

– Нет.

Хамет оглядел членов экипажа и заметил, что не хватает третьего офицера.

– А где кок? – спросил он.

– Его отвели на мостик на рассвете. Судя по всему, они хотят, чтобы он вел судно.

Спустя недолгое время дверь в переборке распахнулась настежь и вооруженный мужчина грубо втолкнул внутрь кока. Молодой парень подошел к Хамету. У него на скуле красовался огромный синяк.

– Рад, что вы в порядке, капитан, – сказал он.

– Что можешь рассказать? – спросил Хамет.

– Командир, они заставили меня вести судно под прицелом винтовки. Мы шли всю ночь курсом на север, следом за черным грузовым судном под названием «Оттоманская Звезда». Перед рассветом вместе с ним причалили к пирсу в небольшой бухте. Мы в турецких водах, милях в десяти севернее Дарданелл.

– Нет догадок, кто эти люди?

– Нет, командир. Они разговаривают по-турецки, но не выдвигают никаких требований. Не могу представить, зачем кому-то похищать водоналивной танкер, да еще пустой?

Хамет молча кивнул. Его занимала та же самая мысль.

Команду израильского танкера держали на судне еще двадцать четыре часа, отпуская членов экипажа только в гальюн. Хамет несколько раз пытался задавать охранникам вопросы, но ответом было лишь наставленное на него дуло винтовки. Весь день и всю ночь они слышали голоса рабочих и звуки работающих механизмов с верхней палубы. Тайком глянув в иллюминатор, Хамет увидел, что кран перегружает какие-то ящики с грузового судна на танкер.

Ближе к вечеру их увели с судна. Для этого пришло подкрепление охранников. Их вывели на пирс и заставили помогать при погрузке. Идя по пирсу, Хамет с ужасом увидел, что сделали с его судном. Захватчики вырезали в носовой части палубы две огромные дыры, а два передних бака для воды, каждый емкостью по шестьсот тонн, вскрыли, как консервные банки. Капитан разглядел, что ящики, которые грузили с другого судна, сейчас стояли рядами вдоль переборок, вокруг баков.

– Эти идиоты решили переделать танкер в сухогруз, – выругался он.

Их отвели на берег.

Настроение капитана стало еще хуже, когда их завели в южный от каменного дома склад и заставили переносить небольшие ящики с пластитом из контейнера с маркировкой американской армии. На танкере им приказали складывать ящики в один из вскрытых баков. Хамет заглянул в ящики, стоявшие рядом с баками. Внутри них были двадцатипятикилограммовые мешки с надписью АСДТ.

– Они собираются взорвать судно, – шепнул он помощнику, когда их повели за следующей партией ящиков с октогеном.

– Очевидно, вместе с нами, – ответил тот.

– Кто-то из нас должен попытаться сбежать. Надо звать на помощь, чтобы это предотвратить.

– Как капитана, тебя хватятся в первую очередь.

– А ты с такой разбитой головой тоже далеко не убежишь, – ответил капитан.

– Я попытаюсь, – подал голос щуплый парень позади них, рулевой по фамилии Грин.

– На складе темно, Грин, – сказал Хамет. – Попробуй спрятаться в каком-нибудь темном углу.

Но охранники были настороже, и возвращали Грина в строй всякий раз, как он пытался отстать от остальных или уйти в сторону. Ему пришлось вернуться и продолжать носить взрывчатку.

Экипаж танкера продолжал выполнять работу, пока взрывчатка в контейнере не подошла к концу. Хамет с удивлением заметил, что за ними внимательно следит темноглазая женщина в комбинезоне, которая сначала стояла на палубе танкера, а потом перешла на мостик. Когда они вернулись на склад за последней партией груза, он обернулся к рулевому.

– Попробуй спрятаться в контейнере, – прошептал он.

Потом он тихонечко велел остальным членам экипажа побыстрее собраться внутри контейнера. Прежде чем охранник крикнул им, чтобы они замедлили шаг, они уже столпились, и Грин сумел проскользнуть к задней стене контейнера. Там он быстро взобрался на верхний стеллаж и прижался к стене. Его худощавую фигуру было практически невозможно разглядеть снизу. Хамет дал знак остальным забирать последние ящики с взрывчаткой и вышел из контейнера, выставив руки перед собой.

– Больше нет, – сказал он ближайшему к нему охраннику и пошел через склад вслед за остальными.

Быстро шагая, он не удержался и обернулся, когда охранник вошел в контейнер и принялся оглядывать его. Убедившись, что контейнер пуст, тот вышел наружу и захлопнул двери. Хамет отвернулся и затаил дыхание, молясь, чтобы не последовало других звуков, но услышал грохот задвигаемого засова, который заставил его содрогнуться с головы до ног.

56

Колеса самолета местной авиалинии подняли тучу пыли, коснувшись пересохшей взлетной полосы Чанаккале, к юго-востоку от Дарданелл. Самолет зарулил к назначенному для него терминалу и медленно остановился. Пропеллеры перестали вращаться. Саммер, выглянув из-за ограждения, увидела, как ее брат вышел из самолета одним из последних. Он слегка прихрамывал, на нем была пара небольших бинтов, но в остальном он выглядел нормально. Однако, когда он подошел ближе, Саммер поняла, что самая страшная рана – у него в душе.

– Сохранился, – сказала она, обнимая его. – Добро пожаловать в Турцию.

– Спасибо, – тихо ответил он.

Его обычная, бьющая через край энергия и позитивный настрой исчезли. Казалось, даже глаза стали темнее. Не печальные и горестные, как она ожидала, а хладнокровные и, казалось, даже злые. Мягко взяв его за руку, она повела его к транспортеру, где выдавали багаж.

– Мы прочитали про теракт на Куполе Скалы, даже не зная, что ты там был, – тихо сказала она. – А потом папе по секрету рассказали, как ты предотвратил взрыв.

– Я смог обезвредить только один, – с горечью ответил Дирк. – Израильские спецслужбы постарались, чтобы мое имя не попало в выпуски новостей, пока меня лечили в военном госпитале. Думаю, они вообще не хотели, чтобы выяснилось, что тут как-то замешаны американцы, чтобы не усложнять ситуацию сверх меры.

– Хвала Господу, что ты не получил серьезных травм, – ответила Саммер. – Слышала про твою подругу израильтянку. Жаль ее.

Дирк молча кивнул. Вскоре они подошли к транспортеру и забрали его багаж.

– Нам надо еще кое-что подобрать, – сказала Саммер, когда они пошли к арендованному пикапу, оставленному на стоянке.

Подъехав к противоположному краю аэропорта, она зарулила к полуразвалившемуся зданию с надписью «Грузовой склад». Подошла к сотрудникам и спросила груз, доставленный для НУПИ. Им принесли два чемоданчика и небольшой ящик, который сотрудники загрузили в кузов пикапа.

– Что в ящике? – спросил Дирк.

– Новая надувная лодка. В том столкновении у затонувшего корабля мы лишились сразу двух.

Затем Саммер рассказала Дирку о всех событиях, произошедших с момента находки, в том числе о гибели двух ученых и похищении Зайбига.

– И турки не арестовали тех парней с яхты? – спросил он.

Саммер покачала головой.

– Папу сильно разозлила реакция местных властей. Ведь они даже ухитрились на пару дней арестовать «Эксплорер», обвинив нас самих в гибели Тана и Иверсона.

– Закон, что дышло… Скверно это, с Таном и Иверсоном. Я с ними не раз работал, хорошие ребята были, – тихо ответил Дирк. Разговоры о смерти неминуемо привели его к мыслям о Софи.

– И конечно же, исследования по размножению фитопланктона тут же завернули. Представителя турецких властей отозвали с судна, у него там какие-то семейные дела. А Руди и Эл все никак не могут наладить новый подводный аппарат.

Саммер очень хотелось сказать, что прибытие Дирка всех обрадует и приободрит, но она понимала, что сейчас он не в том состоянии.

Доехав до частной пристани Чанаккале, Саммер отыскала «Эгейан Эксплорер», пришвартованный между рыболовецкими судами. Отвела Дирка в кают-компанию, где Питт, Джордино и Гунн обсуждали дальнейшую программу плавания с капитаном Кенфилдом. Собравшиеся тепло поприветствовали Дирка.

– Разве отец не говорил тебе, что спички детям не игрушка? – попытался развеселить его Джордино, одарив Дирка сокрушительным рукопожатием.

Питт-младший с трудом улыбнулся, затем обнял подошедшего к нему отца и сел за стол.

– Саммер сказала, что вы нашли затонувший корабль Османской империи, – сказал он. Но по его голосу было ясно, что его мысли заняты совсем другим.

– Да, и огребли кучу неприятностей на свои головы, – ответил Питт. – Судно затонуло где-то в 70-х годах шестнадцатого века, и на нем были странные предметы времен Римской империи.

– К сожалению, все, что осталось от этих находок, – лишь несколько фотографий, – мрачно добавил Гунн.

– Но все это бледнеет в сравнении с открытием, сделанным Саммер.

– Каким это еще? – спросил Дирк, глядя на сестру.

– Она тебе что, не рассказала? – спросил Джордино.

Саммер виновато поглядела на Дирка.

– Не успела, – сказала она.

– Какая скромность, – сказал Гунн, кидая на стол пачку бумаг. – Вот копия, которую я сделал с найденного ею оригинала.

Дирк внимательно изучил фотокопию документа.

«Кембриджский Университет

Факультет Археологии

Перевод (с коптского греческого):

Корабль Империи „Аргон“

Манифест, декларация особого груза

Императору Константину в Византию

Декларация:

Личные вещи Христа, в том числе одежда:

Плащ

Прядь волос

Письмо Петру

Личные вещи

Большой надгробный камень

Прижизненный портрет Иисуса

Оссуарий И.

Командующий 14-го Легиона в Кесарии

Септарий, прокуратор Иудеи».

– Это правда? – спросил Дирк.

– Оригинал был написан на папирусе. Я едва успела его рассмотреть, – ответила Саммер, качая головой. – Так что точно знаю, что он существует. Перевод сделан известным археологом из Кембриджа в 1915 году.

– Невероятно, – проговорил Дирк. Увиденное полностью поглотило его внимание. – Предметы, имеющие самое непосредственное отношение к Иисусу, которые после его смерти римляне должны были бы уничтожить.

– Вовсе нет, – ответила Саммер. – Их нашла Елена Августа, мать Константина, в 327 году нашей эры. Это священные реликвии, и их, очевидно, отправили Константину, чтобы больше подкрепить принятие империей христианства.

– До сих пор поверить не могу, что ты нашла это не где-нибудь, а в Англии, – сказал Гунн.

– Все это – результат нашего погружения к кораблю британских ВМС «Хэмпшир», – принялась объяснять Саммер. – Очевидно, фельдмаршал Китченер нашел папирус в ходе своей инспекционной поездки по Палестине в 70-х годах девятнадцатого века. Естественно, не смог его перевести сам, и перевод был сделан спустя десятилетия. Джулия Гудьир, историк, занимающийся биографией Китченера, вместе с которой я нашла этот Манифест, считает, что англиканская церковь, возможно, пошла из-за этого документа на убийство Китченера.

– Можно понять, чего они боялись, – заговорил Джордино. – Ведь если найдут оссуарий с костями Иисуса, это наделает шороху во всем мире.

– Интересна связь этого документа с теми предметами, которые мы нашли на затонувшем корабле Османской империи. Они тоже относятся к эпохе Елены и Константина, – заметил Гунн.

– Следовательно, эти вещи погрузили на римский корабль, отплывший из Кесарии? – спросил Питт-младший.

Саммер кивнула.

– Известно, что Елена совершила паломничество в Иерусалим и говорила, что нашла Истинный Крест. Частицы этого креста хранятся в церквях по всей Европе и по сей день. Есть легенда, что гвозди из креста были переплавлены и вделаны в шлем и уздечку Константина. Так что, по всей вероятности, Елена и Истинный Крест добрались до Византии. Но о других предметах никто и никогда не слышал, – сказала она, показывая на список. – Видимо, их перевозили отдельно, так они и были утеряны. Можешь себе представить, какой резонанс в обществе вызовет находка прижизненного портрета Иисуса?

В кают-компании воцарилось молчание. Каждый по-своему представлял себе образ основоположника христианства. Все думали только об этом, но не Дирк. Он продолжал глядеть на нижнюю часть документа.

– Кесария, – проговорил он. – Груз был отправлен из Кесарии под охраной римских легионеров.

– Ведь ты именно там работал, да? – спросил его отец.

Дирк кивнул.

– Они там, случайно, не оставили свой путевой лист где-нибудь под камешком? – спросил Джордино.

– Нет, но нам все равно повезло. Мы нашли множество папирусов той эпохи. В самом интересном из них говорилось о захвате корабля кипрских пиратов и их казни. Что еще удивительнее, описывалось, что пираты, по всей видимости, недавно напали на судно, которое охраняли легионеры. Профессор Хаазис, с которым я работал в Кесарии, сказал, что эти легионеры принадлежали к «Схола Палатина», элитному подразделению, а возглавлял их центурион, кажется, некий Плат.

Гунн чуть не упал со стула.

– Как ты сказал, его звали?.. – выпалил он.

– То ли Плат, то ли Платий.

– Может, Плавтий? – спросил Гунн.

– Да, точно. А вы откуда знаете?

– Это имя было на обелиске, найденном мною у затонувшего корабля. Памятник Плавтию, который, судя по всему, погиб именно в морском бою.

– Но вы ведь не знаете, откуда взялся этот обелиск, так? – сказал Дирк.

Гунн покачал головой, но Зайбиг внезапно просиял.

– Дирк, ты сказал, эти пираты были с Кипра? – спросил он.

– Ну, так было написано в том папирусе.

Зайбиг порылся в бумагах и вытащил один из листов.

– Римский сенатор Артрий, чье имя написано на золотой короне. Профессор Руппе провел исследование и выяснил, что в то время сенатор Артрий был губернатором Кипра.

Питт улыбнулся.

– Кипр, вот что мы упустили. Если сохранились документы относительно Кипра, бьюсь о заклад, выяснится, что там мы найдем и Траяна, имя которого есть на обелиске. Возможно, он – подчиненный Артрия.

– Наверняка, – согласился Джордино. – Губернатор поручил Траяну воздвигнуть памятник в честь центуриона после того, как его наградили золотой короной.

– Но как римский обелиск и золотая корона оказались на затонувшем корабле Османской империи? – спросил Дирк.

– Кажется, у меня вырисовывается теория, – ответил Зайбиг. – Насколько я помню, Кипр долгое время находился под управлением Венеции, многие столетия после падения Римской империи. Но как раз в конце шестнадцатого века Османская империя набрала силу и захватила Кипр. Именно тогда, когда затонул этот корабль. Могу лишь предположить, что золотая корона и обелиск стали военной добычей, которую и отправили в Константинополь султану.

– Исходя из текста Манифеста, мы можем предположить, что Плавтий должен был охранять святыни по личному приказу Елены, – сказал Гунн. – Обелиск вкупе с папирусом, который видел Дирк, подтверждает, что он погиб неподалеку от Кипра, защищая судно от пиратов. Могло ли случиться так, что это было одно и то же путешествие?

– Я бы сказал, что такие солдаты, как выпускники «Схола Палатина» или преторианская гвардия, должны всегда быть при императоре, кроме исключительных случаев, – заметил Питт.

– Таких, например, как охрана его матери, отправляющейся в паломничество в Иерусалим, – сказала Саммер.

– Вот и объяснение для этой золотой короны, – сказал Джордино. – Ею наградили Артрия, в бытность его губернатором Кипра, за поимку пиратов, убивших Плавтия.

– Тех самых пиратов, которые украли реликвии? – спросил Гунн. – Вот ведь главный вопрос. У кого они оказались в конечном счете?

– Я провела краткий поиск по поводу предметов, упомянутых в Манифесте, – сказала Саммер. – В церквях по всей Европе хранятся десятки фрагментов, про которые говорят, что это – частицы Истинного Креста, но нет никаких упоминаний о других предметах, указанных в нем, – ни сейчас, ни в прошлом.

– Следовательно, они исчезли вместе с Плавтием, – сказал Гунн.

– Документ из Кесарии говорит, что пираты были доставлены туда на их собственном корабле, – заявил Дирк. – Палуба корабля была залита кровью, были найдены римское оружие и доспехи. Совершенно ясно, что они вели бой с Плавтием, но непонятно, что стало с кораблем и его реликвиями.

– Вероятно, это означает, что римская галера затонула, – сказал Питт.

Все воспряли духом, прекрасно понимая, что если кто и может найти столь важный затонувший корабль, так это худощавый мужчина с зелеными глазами, сидящий среди них.

– Папа, мы сможем заняться его поисками по завершении нынешней экспедиции? – спросила Саммер.

– Это может случиться куда скорее, чем ты думаешь, – ответил за Питта Гунн.

Саммер удивленно посмотрела на него.

– Министерство по охране окружающей среды Турции сообщило нам, что они обнаружили крупные сбросы токсичных отходов с химического завода в Чифтлике, неподалеку от Хиоса, – объяснил Питт. – Руди проверил карту течений, и выяснилось, что существует четкая связь между этими сбросами и мертвой зоной неподалеку от найденного нами затонувшего корабля.

– С вероятностью более девяноста пяти процентов, – подтвердил Гунн. – Турки попросили нас вернуться через год и снова сделать пробы, но суть в том, что в данный момент нужды в нас нет.

– Значит ли это, что мы займемся тем турецким затонувшим кораблем? – спросила Саммер.

– Профессор Руппе организовывает официальную экспедицию к нему под эгидой Стамбульского археологического музея, – ответил Питт. – Пока он не получил соответствующего разрешения от Министерства культуры, он порекомендовал нам больше там не работать.

– Значит, мы можем отправиться на поиски римской галеры? – радостно спросила Саммер.

– Да, нас как раз хотели привлечь для исследования моря в том районе, немного южнее, – сказал Питт. – Работу мы сделаем за два-три дня, если, конечно, наш автономный аппарат будет нормально функционировать, – добавил он, бросив взгляд на Гунна.

– Кстати, я привезла вам запчасти, – сказала Саммер.

Она отдала Гунну два чемоданчика, привезенные из аэропорта. Тот поспешно сорвал пломбу и открыл первый.

– О, запасной электронный блок, – обрадовался он. – Мы быстро наладим аппарат.

Открыв другой чемоданчик, он повернулся к Питту.

– А это тебе, босс.

Питт кивнул и оглядел собравшихся.

– Если у нас будет работоспособный подводный аппарат, то работа в Турции закончена, – криво улыбнувшись, сказал он. – До Кипра путь неблизкий.

Спустя час «Эгейан Эксплорер» неторопливо вышел из порта Чанаккале. Стоя на мостике, Питт и Джордино глядели на стоящего у штурвала Кенфилда, который повел судно к выходу из Дарданелл и вдоль южного побережья Турции. Когда «Эксплорер» вышел из пролива, забитого кораблями, Питт сел и открыл чемоданчик.

– Пирожки из дому? – спросил Джордино, садясь напротив.

– Не совсем. Я попросил Хирама навести кое-какие справки насчет «Оттоманской Звезды» и «Султаны».

Он упомянул Хирама Егера, возглавляющего компьютерную службу НУПИ. В штаб-квартире их организации в Вашингтоне Егер создал великолепный компьютерный центр, чтобы собирать детальную информацию об океанографических и метеорологических исследованиях по всему миру. Опытный хакер, Егер без труда мог получить нужную ему информацию, не заботясь насчет того, использует он источники официально или нелегально.

– Хотел бы я, чтобы они пошли на дно морское, – мрачно сказал Джордино. – И что там Егер накопал?

– Вот что, – начал Питт, листая страницы доклада. – Оба судна зарегистрированы в Либерии, что и неудивительно, на нефтедобывающую компанию. Но Егер установил, что их собственник – частная компания «Анатолия Экспортс», турецкая, та самая, про которую нам сказали полицейские. Компания уже долгое время занимается экспортом турецких тканей и других товаров, доставляя их по всему Средиземному морю. Склад и офисное помещение в Стамбуле, а также небольшой порт со складом, рядом с Кирте.

– Нетрудно было догадаться, – подмигнув, сказал Джордино. – И кто же им управляет?

– Некие Озден Челик и Мария Челик.

– Ну-ну… те самые, что разъезжают на «Ягуаре» и давят других людей своей яхтой.

Питт передал Джордино фотографию Челика, которую Егер нашел на сайте, посвященном торговой конференции в Турции.

– А вот и он, – сказал Джордино, глянув на фотографию. – И что еще мы знаем о нем и его жене?

– На самом деле, Мария – его сестра. Информации маловато. Егер обнаружил, что эти Челики – люди весьма скрытные, стараются не высовываться без нужды. Пишет, что пришлось изрядно покопаться, прежде чем найти что-то стоящее.

– Нашел?

– Вот, послушай. Челики приходятся праправнуками Мехмеду VI.

– Боюсь, не знаю, кто это, – тряхнув головой, ответил Джордино.

– Мехмед VI был последним из правивших султанов Османской империи. Его свергли и с семьей изгнали из страны в 1923 году, когда к власти пришел Ататюрк.

– А теперь бедному мальчику нечем похвастаться, кроме как старым грузовым корытом. Неудивительно, что у него зудит в заднице.

– У него есть много больше, – сказал Питт. – Егер считает, что эта парочка входит в число богатейших людей в стране.

– Теперь я понимаю, почему он с таким пылом отнесся к найденному кораблю.

– А также с какой наглостью организовал ограбление Топкапы. Хотя мотивы могут быть и другими.

– Например?

– Егер наткнулся на то, что, возможно, у него финансовые связи с одной стамбульской промоутерской компанией. Та занимается предвыборной кампанией муфтия Баттала, выставившего свою кандидатуру на президентские выборы.

Питт положил на стол лист бумаги.

– Рей Руппе говорил нам про этого муфтия. У него множество последователей из числа фундаменталистов, и многие считают его опасным человеком.

– В такой гонке не повредит иметь друзей с большим карманом. А что с этого Челику?

– Вот вопрос, ответ на который может всех сильно удивить, – ответил Питт.

Он положил на стол последнюю страницу доклада и принялся размышлять, что же задумали этот богатый турок и его безумная сестра. Джордино принялся разглядывать спутниковые фотографии.

– Так, «Оттоманская Звезда» вернулась в порт, – сказал он. – Интересно, что там делает рядом с ней греческий танкер?

Он подвинул фотографию в сторону Питта. Тот взглянул на уже хорошо знакомую ему бухту и увидел ошвартованное у причала грузовое судно. С противоположной стороны пирса стоял небольшой танкер с едва различимым бело-синим флагом на мачте. Флаг привлек к себе его внимание. Питт мгновение смотрел на него, а затем схватил лупу.

– Это не греческий флаг, – сказал он. – Танкер – израильский.

– Впервые слышу, что у Израиля есть танкеры, – сказал Джордино.

– Что вы там сказали про израильский танкер? – спросил Кенфилд, услышав их разговор.

– Эл его увидел в бухте у наших турецких друзей, – ответил Питт.

Кенфилд побледнел.

– Когда мы еще были в порту, поднялся шум по поводу израильского танкера, пропавшего у Манавгата. Это водоналивной танкер на самом деле.

– Да, помню, видел такой пару недель назад, – сказал Питт. – Какого он размера?

– Танкер «Даян», насколько я помню, – сказал Кенфилд, вводя данные в строку поиска в компьютере. – Водоизмещение восемь тысяч брутто-регистровых, длина девяносто четыре метра.

Он развернул монитор к Питту и Джордино, чтобы показать им фотографию судна. Совпадение было полным.

– Фотографии сделаны меньше суток назад, – сказал Джордино, глянув на метку на спутниковой фотографии.

– Капитан, наша защищенная спутниковая линия в порядке? – спросил Питт.

– В полнейшем. Хочешь позвонить?

– Да, – ответил Питт. – Пора связаться с Вашингтоном.