Текст книги "Ударная волна"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц)

9

Питт чувствовал себя полной развалиной, когда «Полярный охотник» показался светящейся точкой на экране радара, а четким силуэтом – по правому борту с носа. Тщетно обследовав остальные отсеки «Снежной королевы», он лишь на двадцать минут прикорнул в кресле. Есть люди, которых бодрит и краткий отдых. Питт не принадлежал к их числу. Двадцати минут дремы ему было мало для того, чтобы воспрянуть душой и телом после двадцати четырех часов напряженной деятельности.

«Стар я уже, – думал он, стоя в рулевой рубке. – Это в молодости можно было круглые сутки сражаться с бушующим морем и оставаться свежим как огурчик». Судя по ноющим мышцам и боли в суставах, он был уверен: с тех пор прошло как минимум сто лет.

Слишком долго он пахал на Национальное подводное и морское агентство и адмирала Сэндекера. Пришла пора поменять работу, выбрать что-нибудь необременительное – например, заняться плетением шляп из пальмовых листьев на Таити или заделаться коммивояжером по продаже противозачаточных средств. «Последнее особенно полезно для развития ума», – усмехнулся Питт и перевел тумблер системы автоматического контроля в положение «Всем стоп». Затем он радиограммой сообщил Демпси, что заглушил машины, и попросил прислать на борт «Снежной королевы» команду, способную управлять круизным лайнером. После этого он взялся за телефон и вызвал по спутниковой связи адмирала Сэндекера.

Дежурный в НУ МА сразу же переключил его на личную линию Сэндекера. Хотя Питта и адмирала разделяла треть земного шара, часовая стрелка в Антарктике всего на час опережала часовую стрелку в Вашингтоне.

– Добрый вечер, адмирал.

– Давно пора было голос подать.

– Тут у нас дела круто пошли.

– Мне пришлось из вторых уст, от Демпси, узнавать, как вы с Джордино разыскали и спасли круизный лайнер.

– Хочу сообщить вам подробности.

– Вы встретились с «Полярным охотником»?

Сэндекер был скуп на похвалы.

– Да, сэр. Капитан Демпси всего в нескольких сотнях метров от меня по правому борту. Он высылает катер, чтобы доставить на борт «Снежной королевы» спасательную команду и взять единственную живую пассажирку.

– Сколько жертв?

– Я обнаружил всех, кроме пяти членов экипажа. Судя по списку пассажиров, найденному в каюте казначея, и реестру экипажа из каюты первого помощника, погибли сто восемьдесят человек из двухсот двух.

– Сто восемьдесят?

– Да. Включая пропавших без вести.

– Поскольку судно принадлежит австралийцам, их правительство начинает масштабное расследование обстоятельств, приведших к трагедии. Фирма «Рупперт энд Саундерс», владеющая круизным лайнером, зафрахтовала в авиакомпании «Квонтас» реактивный самолет для переброски спасенных людей с аэродрома британской станции в Сидней.

– Что будет с телами погибших?

– Британцы заморозят их и доставят в Австралию военно-транспортным самолетом.

– А что будет со «Снежной королевой»?

– «Рупперт энд Саундерс» отправляет на самолете судовую команду, чтобы вернуть лайнер в Аделаиду, и бригаду следователей, чтобы выяснить причину трагедии до того, как судно прибудет в порт.

– Вы должны потребовать открытый контракт на спасение. НУМА может получить не меньше двадцати миллионов долларов за спасение судна от несомненного бедствия.

– Положено нам или не положено, только мы гроша ломаного не возьмем за спасение лайнера. – Питт уловил бархатные нотки удовольствия в голосе Сэндекера. – Мы вдвое больше получим от льгот и участия австралийского правительства в научных проектах.

– Никколо Макиавелли мог бы кое-чему у вас поучиться, – вздохнул Питт.

– Думаю, для тебя небезынтересно будет узнать, что в вашем районе за последние сорок восемь часов не зафиксировано ни одного странного случая гибели рыб или морских животных. Похоже, смертное поветрие переместилось к островам Фиджи. Оттуда поступают сообщения об огромном количестве рыб и морских черепах, вынесенных на берег.

– Зараза даром времени не теряет.

– М-да… – грустно подтвердил Сэндекер. – Если мы не сумеем быстро выявить причину эпидемии и устранить ее, то станем свидетелями катастрофы планетарного масштаба. Морская фауна находится на грани уничтожения.

– По крайней мере, мы знаем, что это не красная волна, – утешил себя и Сэндекера Питт. – Помните ее взрывное распространение по течению Нигера?

– Еще бы! С тех пор как мы закрыли зловредный мусорный завод в Мали, датчики в верховьях и низовьях реки не отмечают никаких признаков переработанной синтетической аминокислоты и кобальта, которые и создавали проблему.

– Есть у ваших лабораторных гениев предположения на этот раз? – поинтересовался Питт.

– Мне о них пока неизвестно. Мы надеемся на ваших гениев на борту «Полярного охотника».

– Если биологи и сделали какие-то выводы, то держат в тайне от меня.

– А у тебя самого есть соображения на сей счет? – вкрадчиво спросил Сэндекер. – Что-нибудь вкусненькое на поживу псам из новостных агентств. У меня здесь околачивается стая голов в двести.

Тень улыбки промелькнула во взгляде Питта. Они с адмиралом давно условились не обсуждать серьезные вопросы по спутниковому телефону. Разговоры, идущие через атмосферу, так же легко подслушать, как и беседы по старым добрым проводным линиям. Упоминание о репортерах призывало к осторожности.

– Что нынче пишут в прессе? – беззаботным тоном спросил Питт.

– О корабле мертвых из антарктического треугольника.

– Вы шутите?

– С удовольствием вышлю тебе по факсу парочку статеек.

– Боюсь, моя гипотеза разочарует читающую публику.

– Тогда начни с меня.

Питт замолчал, подбирая слова.

– Я понимаю, это звучит сомнительно… да, сомнительно звучит, но, по-моему, во всем виноват вирус, который переносят воздушные потоки, – наконец произнес он.

– Вирус, – машинально повторил Сэндекер. – Не очень-то оригинальная идея.

– Чем богаты, тем и рады.

– Ну что ж, – смиренно вздохнул Сэндекер, – придется доверить расследование ученым. Они, по-видимому, лучше владеют ситуацией, чем ты.

– Простите, адмирал, мне сейчас не до размышлизмов.

– Судя по голосу, ты очень устал. Желаю хорошо выспаться на борту «Полярного охотника».

– Благодарю вас за понимание.

– Всегда с нашим удовольствием.

В трубке щелкнуло, и связь прервалась.

Дейрдра Дорсетт на крыле мостика «Снежной королевы» изо всех сил махала руками. Ее голос звенел над убывающим расстоянием между двумя кораблями.

Мэйв, стоя у бортового ограждения «Полярного охотника», обводила взглядом палубы круизного лайнера. Наконец она обнаружила ту, что звала ее по имени.

– Дейрдра?! – не поверила она своим глазам.

– Я! Я! – запрыгала Дорсетт.

– Ты… здесь… Откуда?

– О, Мэйв, ты не представляешь, как я рада видеть тебя живой!

– И я рада, что ты не умерла.

– Ты здорова?

– Обморозилась слегка.

Мэйв сделала знак матросам, спускавшим на воду катер.

– Я с вами. Дейрдра! – снова крикнула она. – Я встречу тебя у трапа.

– Я жду!

Дейрдра с улыбкой зашла в рулевую рубку, где Питт переговаривался по радио с Демпси. Он, улыбнувшись, кивнул красавице и попрощался с капитаном.

– Демпси говорит, что Мэйв уже на пути к нам.

– Она удивилась, увидев меня.

– Какое счастливое совпадение, – сказал Питт. – Из всего экипажа «Снежной королевы» уцелели вы двое и оказались подругами.

Дейрдра пожала плечами:

– Нас вряд ли можно назвать подругами.

Питт с любопытством заглянул в карие глаза, которые сверкали почти на уровне его глаз:

– Что, недолюбливаете друг друга?

– Дурная кровь сказывается, мистер Питт, – нехотя объяснила Дейрдра. – Дело в том, что, несмотря на разные фамилии, Мэйв и я – родные сестры.

10

Море было спокойным, когда «Полярный охотник» и «Снежная королева» бросили якоря прямо напротив британской исследовательской станции. Демпси с мостика отдавал распоряжения малочисленной команде на борту круизного лайнера.

Питт с трудом держался на ногах от недосыпа. Ал с первого взгляда понял, в каком он состоянии, и скоренько налил ему чашку кофе. Питт с признательностью принял подношение, глотнул подернутый парком напиток и уставился на небольшой самолет, который с ревом приближался к кораблю.

Не успели лапы якоря «Полярного охотника» как следует уцепиться за дно бухты, как представители «Рупперт энд Саундерс» высадились на палубу. Уже через несколько минут они добрались до мостика, где их поджидали Питт, Демпси и Джордино. Крупный розовощекий мужчина широко улыбнулся.

– Капитан Демпси?

Демпси шагнул вперед:

– Это я.

– Капитан Йен Райан, руководитель спасательной операции компании «Рупперт энд Саундерс».

– Рады приветствовать вас на борту, капитан.

– Мы прибыли, чтобы принять командование «Снежной королевой».

– Она в полном вашем распоряжении, капитан. Если можно, отправьте мою команду домой на вашем катере.

По обветренному лицу Райана скользнула тень облегчения. Ситуация была деликатная. По закону Демпси имел право распоряжаться спасенным судном как заблагорассудится.

– Я верно вас понял, сэр? Вы отказываетесь от «Снежной королевы» в пользу «Рупперт энд Саундерс»?

– НУМА не занимается спасательным бизнесом, капитан. У нас нет желания завладеть «Снежной королевой».

– По просьбе дирекции компании выражаю вам глубочайшую благодарность за все, что вы сделали для наших пассажиров и судна.

Демпси указал на Питта и Джордино:

– Благодарите их. Эти джентльмены нашли туристов на острове Сеймур и не позволили лайнеру разбиться о скалы островов Опасности.

Райан с чувством пожал руку Питту, затем Джордино:

– Замечательное достижение, совершенно замечательное. Уверяю вас, «Рупперт энд Саундерс» не останется перед вами в долгу. Ее признательность будет в высшей степени щедрой.

Питт с показным сожалением покачал головой:

– Мы получили указание из штаб-квартиры НУМА, от адмирала Джеймса Сэндекера. Нам запрещено принимать какое-либо вознаграждение за спасение «Снежной королевы».

Райан даже побледнел.

– Ничего, совсем ничего?

– Ни единого цента, – отчеканил Питт, с трудом сдерживаясь, чтобы не закрыть будто свинцом налившиеся веки.

– Как это чертовски благородно с вашей стороны! – воскликнул Райан. – Неслыханно! Уверен, наши страховщики будут в каждую годовщину этой трагедии поднимать бокалы за ваше здоровье.

Демпси жестом остановил восторженное словоизвержение:

– Коль скоро речь зашла о бокалах, капитан Райан, не выпить ли нам у меня в каюте?

Райан оглянулся на подчиненных:

– Приглашение распространяется и на них?

– Ну разумеется! – с дружеской улыбкой воскликнул Демпси.

– Вы спасли наш лайнер, вы вызволили наших клиентов из беды, и теперь вы нам ставите выпивку. Если не возражаете, то я так скажу, – произнес Райан голосом, который шел, казалось, от самых его сапог. – Вы, янки, чертовски странные люди.

– В общем-то, нет, – возразил Питт. – Просто мы никудышные ловцы удачи.

Питт, исключительно по въевшейся привычке, принял душ и побрился. Затем как сомнамбула доковылял до своей королевских размеров кровати (а других на корабле и не было) и рухнул поверх одеяла.

Отключившийся мозг не воспринял стук в дверь каюты. Обычно вскакивавший на любой, самый незначительный звук, Питт не проснулся, даже когда стук повторился. И уж конечно, он не слышал, как Мэйв медленно открыла дверь, миновала крохотную прихожую и тихо спросила:

– Мистер Питт, вы тут?

Мэйв хотела вместе с Питтом отметить свое спасение. В руке она держала бутылку выдержанного коньяка «Реми Мартин», подаренную Джордино.

Не дождавшись ответа, Мэйв решила удалиться, но вдруг почувствовала прилив любопытства. Не зная, как поступить, она посмотрела в зеркало, висящее на стене. Щеки горели, словно у проказливой девчонки. «Стыдно, – сказала Мэйв этой дурочке. – Разве можно закатываться к полузнакомому мужчине без приглашения? Папаша наверняка осудил бы твой каприз».

Отец Мэйв, по натуре деспот, не терпел проявления своеволия у близких. Он был крайне возмущен тем, что жена родила ему девочек, готовых растранжирить семейные богатства, а не мальчиков, способных сохранить и приумножить их. Со всей энергией, отпущенной природой, он принялся ломать дочерей, прививать им мужские черты характера.

В восемнадцать лет Мэйв могла ударом ноги послать футбольный мяч дальше, чем большинство ребят из ее группы в колледже. Однажды она прошлась от Канберры до Перта в сопровождении только собаки, прирученной динго. Она думала, что отец восхитится ее подвигом, а он сослал своевольницу на семейные копи, работать бок о бок с забойщиками и взрывниками. Обиженная, Мэйв сбежала в Мельбурн и поступила в университет. Отец и пальцем не шевельнул, чтобы вернуть ее в лоно семьи. За все годы обучения она не получила от него ни пенни. Но Мэйв не пала духом. Она влюбилась в восхитительно загорелого, ладно скроенного и крепко сшитого парня с нежными серыми глазами, сына владельца овцеводческого ранчо. Смеясь и ссорясь, они прожили вместе год. При расставании, которое было неизбежно, Мэйв умолчала о своей беременности.

Мэйв поставила бутылку на столик и увидела пухлый кошелек из телячьей кожи. «Ох, погубит меня любопытство», – подумала она и раскрыла бумажник. Перебрав кредитные, визитные и членские карточки, два незаполненных чека и сто двадцать три доллара, она удивилась отсутствию фотографий. «Неужели Дирк одинок?» Положив бумажник рядом с бутылкой, она обозрела другие предметы на столике: потертые глубоководные часы с оранжевым циферблатом на тяжелом браслете из нержавеющей стали и связку ключей от дома и от машины.

«И все-таки этого мало, чтобы составить представление о человеке», – решила она и двинулась дальше.

В душевой стоял легкий запах мужского лосьона после бритья. Мэйв почувствовала знакомое томление. После сероглазого парня у нее были мужчины, но все они исчезли – кто по ее требованию, кто по собственному почину.

– Мистер Питт, – снова позвала она, но не громче прежнего. – Вы здесь?

Она перешла в следующий отсек и застыла как вкопанная.

Питт лежал на кровати, вытянув ноги и скрестив руки на груди, как в гробу. Мэйв облегченно вздохнула, заметив, что руки равномерно поднимаются и опускаются.

«Спит, – подумала она. – Ну и пусть».

Она пробежала глазами по его телу. Оно было крепким и гладким. Плечи широкие, живот плоский, бедра узкие. Мускулы на руках и ногах в меру обозначены. Этот мужчина был слеплен из того же теста, что и те, с которыми она состояла в интимной близости, но ни один любовник не вызывал у нее столь страстного желания. Ей даже показалось, что она никого никогда по-настоящему не любила – просто заводила интрижки назло отцу. В сущности, он продолжал руководить ее жизнью. Она и от аборта отказалась, чтобы только ему досадить.

Мэйв сходила в душевую, взяла полотенца и прикрыла чресла Питта. «Мало ли кто еще войдет в каюту», – подумала ревниво.

И как накликала.

– Любуешься, сестричка? – раздался у нее за спиной тихий хрипловатый голос.

Мэйв резко обернулась. В дверном проеме, опираясь плечом о косяк и покуривая сигарету, стояла Дейрдра.

– Ты что тут делаешь? – прошипела Мэйв.

– Удерживаю тебя от соблазна.

– Очень смешно.

Мэйв за руку вывела непрошеную опекуншу на палубу и осторожно прикрыла за собой дверь.

– Ты зачем таскаешься за мной? Почему не отправилась в Австралию?

– Я у тебя могла бы то же самое спросить, дорогая.

– Научные сотрудники попросили меня задержаться.

– А я осталась, чтобы помириться с тобой.

– Врешь.

– Признаюсь, были и другие соображения.

– Как это нам удалось разминуться на «Королеве»?

– Я не выходила из каюты. У меня было расстройство желудка.

– Опять врешь! – выпалила Мэйв. – Ты здоровая как лошадь. Не припомню, чтобы ты когда-нибудь болела.

Дейрдра затянулась и щелчком отбросила окурок в море.

– Скажи, тебя не удивило мое спасение?

Мэйв, сбитая с толку, посмотрела сестре в глаза:

– Ты же в холодильнике была.

– Ага, старичью ангелочка доставала! Веришь?

– Тогда где ты была?

– В холодильнике. Но не ради этих старперов. А ты, думаешь, случайно оказалась в пещере?

– К чему ты клонишь?

– Сейчас поймешь. Но сначала немного розовых соплей. Семья по-прежнему тебя любит. Да-да, и папочка. Он, конечно, разозлился, когда ты выскочила из его кабинета, клянясь никогда в жизни не видеть никого из нас. А уж когда узнал, что ты официально поменяла его фамилию на прабабкину, совсем обезумел. Но человеческое сердце отходчиво. Он беспокоился о тебе, следил за каждым твоим шагом.

Мэйв хмыкнула:

– Небось боялся, что я расскажу кому следует о его грязных махинациях.

– Какими бы специфическими средствами он ни пользовался, все было для нашего блага. Для твоего, Боудикки и моего.

– Боудикка! – бросила Мэйв. – Дьявол во плоти.

– Думай как хочешь, – бесстрастно отозвалась Дейрдра, – только Боудикка всегда заботилась о наших с тобой интересах.

– Если ты этому веришь, значит, ты еще большая дурочка, чем я считала.

– Именно Боудикка уговорила папочку сохранить тебе жизнь.

– Сохранить мне жизнь? Каким образом?

– А кто, по-твоему, уговорил капитана отправить тебя на берег с первой экскурсией?

– Ты?

– Я. Меня для того и послали в этот поганый круиз.

– Нет, погоди. Была моя очередь сходить на берег.

Дейрдра покачала головой:

– Ошибаешься. Ты должна была сопровождать вторую группу экскурсантов.

В голосе Дейрдры засквозил холодок.

– Папочкины люди рассчитали, что феномен проявит себя, когда ты с туристами будешь в пещере.

Мэйв показалось, будто у нее палуба уходит из-под ног, от щек отлила кровь.

– Они не могли предугадать такое событие, – задыхаясь, пролепетала она.

Дейрдра пренебрежительно пожала плечами:

– Тогда с какой стати я вместо официантки пошла в холодильник?

– Значит, отец знал все заранее, – сказала Мэйв, привыкая к жуткой новости.

Сестрица обнажила зубы в злой улыбке.

От ярости Мэйв содрогнулась всем телом.

– Тогда почему он не предотвратил массовую гибель?!

– У папочки есть дела поважнее, – спокойно объяснила Дейрдра.

Мэйв сжала кулаки:

– Клянусь Богом, вы ответите за свое бессердечие!

– Собираешься предать семью?

– Можешь не сомневаться!

Дейрдра прищурилась:

– Да, верю, ради спасения человечества ты способна предать нас. А как насчет сыновей?

– Шона и Майкла вам не найти!

– Это в Перте-то? – притворно удивилась Дейрдра.

Мэйв онемела.

– Учитель – Холлендерс, кажется, его фамилия – хороший человек, но излишне доверчивый. Боудикка легко уговорила его отпустить близнецов на пикник.

У Мэйв от ужаса прорезался голос.

– Они у вас?

– Мальчики? Разумеется.

– Что вы с ними сделали?

– Отвезли на свой остров. Папочка учит их там торговать алмазами. Да не волнуйся ты. Худшее, что может с ними случиться, – это какая-нибудь травма. Ты лучше других знаешь, чем грозят детям игры возле карьеров. А так со временем твои мальчишки станут невероятно богатыми и могущественными людьми.

– Вроде нашего папочки?! – выкрикнула Мэйв, трясясь от ярости и страха. – По мне, лучше бы им умереть.

– Может и такое случиться, – ласково посулила Дейрдра. – Держи язык за зубами, если не хочешь, чтобы твое опрометчивое желание исполнилось. Домой полетим вместе. – Она пошла было прочь, но оглянулась. – Думаю, ты убедишься, как умеет папочка прощать тех, кто искренне раскаивается в своих заблуждениях.

ЧАСТЬ II
ОТКУДА ИСХОДЯТ ГРЕЗЫ

11

Адмирал Сэндекер редко пользовался конференц-залом управления: приберегал для членов конгресса и почтенных ученых. Решать внутренние дела НУМА он предпочитал в другом помещении, рядом со своим кабинетом. Там было удобно, можно было проводить неформальные, закрытые для посторонних ушей встречи с директорами НУМА. Частенько Сэндекер превращал это помещение в столовую: он сам и директора располагались в кожаных креслах вокруг трехметрового стола, изготовленного из куска деревянного корпуса шхуны, поднятой со дна озера Эри; толстый бирюзовый ковер и камин, облицованный в викторианском стиле, дополнительно создавали ощущение комфорта.

В отличие от других помещений, соответствующих по дизайну стенам из зеленоватого стекла, устремленным ввысь, этот зал выглядел так, будто его перенесли в штаб-квартиру НУМА прямо из старинного лондонского клуба для джентльменов. Стены и потолок были обшиты панелями из шелковистого тикового дерева, в резных рамах висели картины с изображением событий, примечательных для Военно-морского флота Соединенных Штатов. Вот полотно, подробно рассказывающее об эпическом сражении между Джоном Полом Джоунзом на скудно вооруженном «Бравом Ричарде» и новым британским пятидесятипушечным фрегатом «Серапис». На картине рядом почтенный американский фрегат «Конститьюшн» метким огнем заваливает мачты на британском фрегате «Ява». На противоположной стене броненосцы времен Гражданской войны «Монитор» и «Виргиния» (более известный под названием «Мерримак») ведут ожесточенный огонь. Капитан первого ранга Дьюи, уничтоживший испанский флот в Манильском заливе, и пикирующие бомбардировщики, взлетевшие с авианосца «Интерпрайз» на бомбежку японского флота во время битвы у атолла Мидуэй, висят бок о бок. Только картина над камином не изображает морское сражение. Это портрет Сэндекера в капитанской форме; под ним на каминной полке в застекленном футляре – модель последнего корабля, которым командовал адмирал, ракетного крейсера «Таксон».

После того как Сэндекер вышел в отставку, тогдашний президент Соединенных Штатов предложил ему возглавить новое правительственное учреждение. Начав с аренды складских помещений и штата из дюжины человек (Питт и Джордино в их числе), Сэндекер превратил НУМА в огромную организацию, вызывавшую зависть у океанографических институтов во всем мире. В ней работали две тысячи сотрудников. НУМА имело огромный бюджет, который редко подвергался сомнению у членов конгресса.

Сэндекер боролся с надвигающейся старостью. На седьмом десятке лет он совершал длительные пробежки, занимался со штангой и проделывал всевозможные упражнения, до пота и сердцебиения. О результатах усиленной тренировки и строгой диеты красноречиво свидетельствовала поджарая фигура. Он был чуть выше среднего роста. Огненно-рыжие волосы, коротко постриженные и приглаженные, распадались с левой стороны; пробор был тонюсенький, как лезвие бритвы. На худощавом узком лице выделялись пронзительные светло-карие глаза и бородка клинышком.

У Сэндекера имелась единственная слабость – сигары. Он выкуривал в день по десять штук, свернутых особым образом из специально отобранных листьев. В комнате совещаний он появился, дымя сигарой.

Милостиво улыбнувшись присутствующим, Сэндекер сказал:

– Прошу прощения, джентльмены. Вызвать вас в столь позднее время меня вынудили чрезвычайные обстоятельства.

Хайрем Йегер, руководитель компьютерной сети НУМА и хранитель самой обширной в мире базы данных о море, откинулся на спинку кресла и кивнул Сэндекеру. Как только возникала задача, требовавшая немедленного решения, адмирал в первую очередь обращался к нему. Йегер с женой и дочерьми жил в богатом районе столицы и разъезжал на «БМВ» ручной сборки. На совещание он пришел в смокинге.

– Выбор был такой: либо откликнуться на вашу просьбу, – сказал он, качаясь на задних ножках кресла, – либо вести жену на балет.

– И так и так ты проиграл, – рассмеялся Руди Ганн, директор-распорядитель НУМА и второй человек в иерархии управления.

Как и Йегер, Ганн служил у Сэндекера палочкой-выручалочкой. Этот человек обладал недюжинным организаторским талантом. Он настороженно смотрел сквозь толстые стекла очков в роговой оправе и тем напоминал сову, выжидающую, когда под ее деревом пробежит мышь-полевка.

Сэндекер уселся во главе стола, стряхнул пепел сигары в морскую раковину и разложил карту Антарктического полуострова. На карте был нарисован круг, вблизи него краснели пронумерованные крестики. Сэндекер постучал пальцем по карте:

– Джентльмены, всем вам известно о трагическом случае на море Уэдделла. Первое – положение «Полярного охотника» в момент обнаружения мертвых дельфинов; второе – место гибели тюленей у южных Оркнейских островов; третье – остров Сеймур, место массовой гибели пингвинов и тюленей, и четвертое – приблизительное положение «Снежной королевы», когда грянула беда.

– Круг километров девяносто в диаметре, – на глазок определил Йегер.

– Ничего хорошего, – заметил Ганн, и глубокая складка прорезала его лоб. – Это в два раза больше, чем гибельная зона возле острова Чирикова в юго-западной части залива Аляска.

– По примерным подсчетам, в тот раз погибло более трех тысяч морских львов и пять рыбаков, – сказал Сэндекер, взял со стола пульт управления, направил его на противоположную стену и нажал кнопку.

С потолка медленно опустился большой экран. Адмирал нажал другую кнопку, и на экране возникло трехмерное изображение карты Тихого океана. Голубые светящиеся шары, в которых как живые двигались рыбы и млекопитающие, располагались в разных местах карты. В шаре над Сеймуром и в том, что был возле Аляски, мельтешили люди.

– Еще три дня назад, – продолжил Сэндекер, – все отмеченные зоны находились в Тихом океане. Теперь у нас появилась новая зона – в Южной Атлантике.

– Таким образом, речь идет о восьми проявлениях некой смертоносной силы за минувшие четыре месяца, – заметил Ганн. – Частота нарастает.

Сэндекер внимательно посмотрел на свою сигару:

– И ни единого намека на источник.

– Если кто от этого и расстраивается, так это я, – сказал Йегер, беспомощно воздев ладони. – Я опробовал сотню компьютерных программ. Ни одна не подходит к решению загадки. Никакое известное заболевание, никакое химическое загрязнение не способно выскакивать невесть откуда, перемещаться на тысячи миль и бесследно исчезать.

– У меня над этой задачей бьются тридцать ученых, – сообщил Ганн, – и пока все они спотыкаются на ключе, позволяющем распознать источник.

– Есть что-нибудь от патологоанатомов, исследовавших тела пяти рыбаков, которые береговая охрана нашла на судне неподалеку от острова Чирикова? – спросил Сэндекер.

– Предварительное вскрытие не выявило поражения тканей ядом или инфекцией. Как только полковник Хант завершит работу над отчетом в Военно-медицинском центре имени Уолтера Рида, я попрошу его с вами связаться.

– Черт побери! – взорвался Сэндекер. – Что-то же их убило! Шкипер умер в рулевой рубке – его руки сжимали штурвал. Остальные погибли на палубе, готовясь к подъему сетей. Просто так, без причины двадцати-тридцати лет от роду люди замертво не падают.

Йегер согласно кивнул:

– Может быть, мы не там ищем. Это должно быть нечто такое, о чем мы даже не догадываемся.

Сэндекер рассеянно следил, как табачный дым спиралью поднимается к потолку. Он не любил сразу излагать суть дела – предпочитал подводить к ней слушателей неспешно.

– Как раз перед нашим совещанием я говорил с Дирком.

– У него что-нибудь новенькое? – спросил Ганн.

– Но только не от биологов, что на борту «Полярного охотника». Дирк выдвинул собственную версию происшествия, довольно странную, как он сам признает. Мы до этого не додумались.

– Интересно, – сказал Йегер.

– Он предполагает новый вид загрязнения.

Ганн бросил на Сэндекера скептический взгляд:

– Это еще что за невидаль?

Сэндекер усмехнулся, словно снайпер, припавший к оптическому прицелу. И выпалил:

– Шум.

– Шум, – повторил Ганн. – Какого рода шум?

– Дирк считает, что возникли звуковые волны, которые распространяются в воде на сотни, а то и тысячи миль. Выходя на поверхность, они убивают все живое вокруг. – Сэндекер победоносно оглядел подчиненных.

Йегер не был человеком бесстыдным, но тут и он опустил голову и расхохотался:

– Боюсь, старина Питт чересчур усердно налегает на текилу.

Ганн отреагировал иначе. Несколько секунд он напряженно всматривался в изображение Тихого океана на экране. Потом произнес:

– Мне кажется, Дирк на что-то напал.

Йегер прищурился:

– Вам кажется?

– Да, – откровенно признался Ганн. – Причиной катастрофы вполне может оказаться подводный источник звука.

– Рад слышать голос «за», – сказал адмирал. – Поначалу я решил, что Дирк от усталости говорит что-то не то. Но чем дольше я думал, тем больше убеждался в том, что его версия имеет право на существование.

– По слухам, – сказал Йегер, – он в одиночку спас «Снежную королеву» от крушения.

Ганн кивнул:

– Это правда. Ал сбросил его с вертолета на лайнер, и Питт увел судно от скал.

– Вернемся к погибшим рыбакам, – предложил Сэндекер. – Сколько у нас времени до того, как мы должны передать тела властям Аляски?

– Минут пять после того, как власти узнают, что тела у нас, – ответил Ганн. – Команда катера береговой охраны, обнаружившая рыбацкое судно, дрейфовавшее в заливе Аляска, доложит обо всем начальству, едва сойдет на берег.

– Даже если капитан прикажет ей держать язык за зубами, – добавил Сэндекер.

– Мы не на войне, адмирал. В северных водах береговую охрану очень уважают. Моряки не станут устраивать заговор молчания против людей, чьи жизни они призваны спасать. Пара стаканчиков в салуне «Юкон», и они поведают эту новость любому, у кого есть уши.

Сэндекер вздохнул:

– Полагаю, ты прав. Командующий береговой охраной Макинтайр секретов не жалует. Только получив прямой приказ от министра обороны, он передал тела научным сотрудникам НУМА.

Йегер понимающе взглянул на Сэндекера:

– Интересно, кто достучался до министра обороны?

Адмирал хитро улыбнулся:

– После того как я разъяснил, насколько случившееся серьезно, он готов был оказать любое содействие.

– Нехилая буча разразится, – пообещал Йегер, – стоит только местной рыбацкой братве и семьям погибших моряков узнать, что тела были обнаружены и вскрыты за неделю до того, как им сообщили о трагедии.

– В особенности, – в тон ему добавил Ганн, – когда они узнают, что мы перевозили тела для обследования в Вашингтон.

– Слишком рано будоражить прессу, они успеют еще записать историю про то, как на судне была обнаружена мертвой вся команда, включая ручного попугая. В то же время нам меньше всего нужен очередной блицтурнир с журналистами по поводу необъяснимого явления.

Ганн пожал плечами:

– Пресловутый кот вылез из мешка. Что касается «Снежной королевы» – тут скрывать нечего. Уже завтра сообщение о лайнере будет гвоздем всех новостных программ.

Сэндекер кивнул Йегеру:

– Хайрем, покопайся у себя в базе данных, извлеки все имеющее отношение к подводной акустике. Ищи любые эксперименты, коммерческие или военные, где применялись высокочастотные звуковые волны в водной среде, сообщения об их источнике и воздействии на людей и морских млекопитающих.

– Начну прямо сейчас, – заверил Йегер.

Ганн с Йегером вышли из совещательной комнаты. Сэндекер привольно раскинулся в кресле, попыхивая сигарой. Взгляд заскользил от одного морского сражения к другому, ненадолго задерживаясь на каждом. Потом Сэндекер закрыл глаза, собираясь с мыслями.