Текст книги "Ударная волна"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

22

Шесть карбасов, раскрашенных ярко и припричудливо, вошли в Гавань Розы. Палубы были заставлены деревянными ящиками с рыбой, переложенной льдом. Дизельные двигатели издавали негромкие стреляющие звуки из выхлопных труб. Туман полз по воде, придавая ей серо-зеленый цвет. Из-за горизонта поднималось солнце, скорость ветра была не больше пяти узлов. Вода слабо колыхалась, пенясь от лодочных винтов.

Бродмур подошел к Питту – тот сидел на корме и притворялся, будто вырезает ритуальную маску.

– Пришло время действовать, мистер Питт.

Американцу так и не удалось уговорить индейца называть его Дирком.

Одет Питт был в желтые клеенчатые штаны на помочах и свитер, связанный Ирмой Бродмур. На голову он до самых густых темных бровей натянул шерстяную шапочку. Индейцы не ведают утренней щетины, и Дирк чисто выбрил лицо. Легко водя тупой стороной ножа по маске, он краешком глаза рассматривал пристань. Это был не какой-то там дощатый пирс, а самая настоящая причальная стенка на бетонных сваях, оснащенная рельсами для подъемного крана. К такой стенке могли пришвартовываться и океанские корабли.

У причала стояло несколько судов, и в их числе большая яхта с необычайно плавными обводами и покатой надстройкой. Ничего подобного Дирку не доводилось раньше видеть. Судя по двойному фибергласовому корпусу, комфортабельная яхта была способна нестись со скоростью более сорока пяти километров в час. «Похоже, именно это судно зарисовал второй помощник капитана», – подумал Питт и поискал взглядом на корме красавицы название и порт приписки. Поиски не увенчались успехом.

Безымянность яхты подтвердила подозрение Питта: преступники предпочитают действовать анонимно. Повинуясь разгоревшемуся интересу, он напрямую уставился на иллюминаторы с наглухо опущенными шторками. Решив, что экипаж и пассажиры в такую рань еще спят, он собрался перевести глаза на охранников, заполонивших причал, как вдруг увидел даму поразительной красоты в коротком, наглухо застегнутом халате. Высокая и крупная, как амазонка, она убрала с лица гриву длинных нечесаных темно-рыжих волос и обозрела окрестности. Заметив, что Питт на нее глазеет, она задержала взгляд. При других обстоятельствах Питт сдернул бы вязаную шапочку и отдал поклон. Но ему приходилось играть роль индейца, а потому, с застывшим лицом, он лишь слегка опустил и поднял голову в знак приветствия. Дама сразу отвернулась. К ней приблизился лакей в ливрее и подал чашку кофе на серебряном подносе. Дама взяла чашку и удалилась в каюту; прислужник исчез следом.

– Впечатлила? – спросил Бродмур, с улыбкой глядя на Питта, охваченного благоговейным восторгом.

– Вынужден признать: она не похожа ни на одну из виденных мною женщин.

– Боудикка Дорсетт, Артурова кровь. Она по нескольку раз в год неожиданно заявляется сюда на своей модерновой яхте.

«Это, значит, третья сестрица», – отметил про себя Питт и снова подивился, до какой степени Мэйв разнится с единоутробными родственницами.

– Амазонка требует большей производительности от рабов и пересчитывает найденные алмазы?

– Ни то ни другое, – ответил Бродмур. – Боудикка в компании возглавляет службу безопасности. Говорят, она мотается от шахты к шахте, выявляя слабые места систем и личного состава.

– Живчик Джон Мерчант теперь сна лишится, – усмехнулся Питт. – Во все тяжкие пустится, чтобы произвести на нее приятное впечатление.

– Придется нам быть поосторожнее, – согласился Бродмур и кивнул на причал: – Вы только полюбуйтесь! Шестеро остолопов. Обычно посылали двоих. Тот, у кого на шее медальон, отвечает за причал. Зовут Кратчер. Отпетый негодяй.

Питт быстро окинул взглядом стражу. Особенно он опасался парня, которого стукнул в дежурке Джона Мерчанта. По счастью, ни одного знакомого лица он не заметил.

Каждый охранник держал автомат на ремне через плечо и направлял ствол в индейцев-рыбаков. «Покрасоваться в основном и для острастки», – сообразил Питт. Охрана вовсе не желала палить в кого бы то ни было на глазах у любопытствующих моряков пришвартованных судов.

Кратчер, заносчивый малый лет двадцати шести – двадцати семи, подошел к краю причала, когда рулевой Бродмура двинул карбас вдоль свай. Бродмур бросил конец каната на пристань, и тот упал, обвив армейские ботинки охранника.

– Привет, приятель. Может, зачалишь нас? – сказал Бродмур.

Охранник брыкнул ногой и сбросил конец в лодку:

– Сам чалься.

«Значит, спецназовский выкормыш», – подумал Питт, подхватывая канат.

Он забрался по лесенке на причал, намеренно прошел впритирку к охраннику и начал крепить швартов на чугунной тумбе.

Кратчер тут же врезал Питту ботинком под зад, потом ухватил его за подтяжки и злобно встряхнул:

– Ну ты, рыбья вонючка, не забывайся!

Бродмур замер. Вот оно, испытание. Индейцы хайда – люди тихие, гневом воспламеняться несклонные. «Сейчас Питт вырвется и ударит подонка», – обреченно подумал Бродмур.

Только Питт огрызаться не стал. Он оправился, потер рукой вздувшийся желвак на ягодице, снял вязаную шапочку, обнажив черные волосы, природные кольца которых были тщательно распрямлены маслом, и пожал плечами:

– Маху дал. Прошу простить.

– Что-то морда твоя мне незнакома, – враждебно произнес Кратчер.

– Я уже двадцать раз сюда ходил, – тихо сказал Питт. – И тебя сколько раз видел. Тебя Кратчер зовут. Три ходки назад ты меня в живот ударил за то, что рыбу слишком медленно разгружал.

Охранник смерил Питта взглядом и издал короткий, шакалий смешок:

– Попадись мне еще раз, и я тебя так по заднице налажу, что ты через всю протоку полетишь.

Питт, изобразив смущение и раскаяние, спрыгнул на палубу карбаса Бродмура. Другие лодки флотилии пришвартовались, отыскав щели меж грузовых судов. Непристроенные карбасы встали позади причаленных и принялись разгружаться через соседей.

Питт передавал ящики с лососем рыбаку на причале. Индеец укладывал их на тележку, прицепленную среди прочих к небольшому восьмиколесному трактору. Ящики были тяжелые: бицепсы и спинные мышцы Питта вскоре протестующе заныли. Пришлось стиснуть зубы, дабы не обращать на себя внимание стражи и работать с лихостью прирожденного хайда.

Спустя два часа тележки были загружены. Четыре охранника и команды карбасов расселись на свободных местах, и маленький поезд двинулся к столовой шахты. У входа в туннель караван остановился. Стража загнала рыбаков в комендатуру и велела раздеться до исподнего. Одежда их была тщательно ощупана, а ее носители по отдельности просвечены рентгеновским аппаратом. Проверку прошли все рыбаки, кроме индейца, который забыл вынуть из сапога складной нож. Питт удивился: вместо того чтобы попросту отобрать холодное оружие, его вкупе с хозяином отослали в лодку. Затем путешествие к горной выработке продолжилось.

– А я думал, вас обыскивают, только когда вы уходите, – шепнул Питт.

– И когда приходим, и когда уходим, – тихо ответил Бродмур. – В первый раз для предупреждения, чтоб не вздумали воровать, второй – для наказания, если надумали. Так что не советую вам глотать алмаз на добрую память о копях Дорсетта.

Бетонный туннель, пронизывавший насыпь пустой породы, был высотой пять метров и в ширину десять метров – в нем вполне хватало простора для сновавших к погрузочному причалу и обратно больших грузовиков. Он тянулся почти на полкилометра и был хорошо освещен лампами дневного света. Заметив на стенах углубления, Питт спросил:

– А это что?

– Ответвления, нашпигованные разными приборами обнаружения.

– Охранники, вертолеты, системы слежения… Не слишком ли много для заурядного промышленного предприятия?

– Речь идет о пресечении не только воровства, но и побегов. Китайцы не должны попадать на материк. Таково условие сделки с продажными канадскими чиновниками.

Вынырнув из туннеля, трактор с тележками подъехал к складу, сооруженному из гофрированного железа, и остановился.

Мужчина в пальто, между распахнутыми полами которого был виден белый халат, открыл дверь склада и махнул рукой Бродмуру:

– Приветствую, Мейсон. Вовремя прибыли. У нас всего два ящика трески осталось.

– Мы вам столько рыбы наловили, что море почти опустело. – Обернувшись к Питту, Бродмур понизил голос и сообщил: – Дэйв Андерсон, главный повар. Приличный человек, но помешан на пиве.

– Надеюсь, в этот раз пересортицы не будет, – сказал Андерсон. – А то в прошлый раз вы лосося с камбалой смешали, отчего мое меню полетело к черту.

– Я вам лакомство привез. Пятьдесят кило филе лосося на стейки.

– Мейсон, вы просто чудо. Знаете, благодаря вам я не покупаю мороженую рыбу на материке, – широко улыбнулся повар. – Как уложите ящики, приходите в столовую. Вас и вашу компанию ждет завтрак. Чек я выпишу, как только взвешу товар.

Перенеся деревянные ящики в морозильник, рыбаки дружно протопали в теплую столовую. Пройдя по раздаточной цепочке, каждый получил на поднос яичницу с сосисками и пирог. Пока все подставляли стаканы к громадному кофейнику, Питт огляделся. Возле двери переговаривались четыре охранника, окутанные клубами сигаретного дыма. Без малого сотню столиков занимали китайцы. В смежном помещении сидели люди европейской наружности. «Инженеры и начальники», – определил Питт.

– Где здесь ваш рассерженный служащий? – спросил он Бродмура.

Индеец кивнул в сторону кухни:

– Там, у контейнеров с капустой.

Питт изумленно воззрился на него:

– Как это вам удалось устроить?

Бродмур хитро улыбнулся:

– Хайда умеют налаживать связь без всякой волоконной канители.

Бдительно кося глазом на болтавших охранников, Питт прошествовал на кухню. Повара и посудомойки не обратили на него ни малейшего внимания. Миновав плиты и раковины, Питт открыл заднюю дверь и попал на лестницу. От больших металлических контейнеров противно несло лежалыми овощами.

Питт потоптался на холоде, не очень-то представляя, чего ждет.

Наконец из-за контейнера появился высокий полный мужчина со свертком под мышкой. Одет он был в желтый комбинезон, брючины которого ниже колен были испачканы грязью. Мужчина был в пенопластовом шлеме с дыхательным фильтром.

Он знаком велел Питту переодеться. Когда Питт это сделал, он услышал голос инженера:

– Как я понимаю, вас интересует наш гадючник.

– Да. Меня зовут…

– Имена не имеют значения. У нас совсем немного времени, если вы собираетесь покинуть остров вместе с рыбацкой флотилией. Идемте.

23

Следом за таинственным инженером Питт пересек дорогу и вошел в современное, сложенное из готовых блоков сооружение, где в ряд выстроились лифты, доставлявшие рабочих к находившемуся далеко внизу руднику и оттуда на поверхность. Два лифта возили китайцев, один, поменьше, – служащих компании. Оборудованы лифты были самой современной техникой. Кабина двигалась плавно и бесшумно.

– Мы глубоко спускаемся? – спросил Питт.

– На пятьсот метров, – ответил инженер.

– А зачем респираторы?

– Для защиты от пемзовой пыли. Без респиратора в шахте легкие горят адским пламенем.

– Это единственная причина? – хитро спросил Питт.

– Нет, – признался инженер. – Не хочу, чтобы вы видели мое лицо. А так, если охрана что-то заподозрит, я смогу пройти тест на детекторе лжи, к которому наш шеф безопасности прибегает столь же часто, как врач – к анализам мочи.

– Живчик Джон Мерчант, – улыбнулся Питт.

– Вы знаете Джона?

– Встречались.

Лифт остановился, и двери разошлись в стороны. Инженер провел Питта на наблюдательную площадку, устроенную в пятидесяти метрах над обширным отделением выемки породы. Техника, работавшая на дне ямы, отличалась от той, какую можно встретить на других шахтах. Никаких вагонеток, никаких рельсов, никакого бурения, никаких взрывов, никаких громадин машин, убирающих пустую породу. Перед глазами Питта открывалось финансируемое, тщательно спроектированное и хорошо налаженное производство, управляемое компьютерами.

Инженер обратился к Питту:

– Мейсон не сказал, кто вы такой и кого представляете. И я этого знать не хочу. Он просто сказал, что вы пытаетесь найти источник звука, который убивает все живое.

– Это правда. Тысячи обитателей морей и побережий погибли при загадочных обстоятельствах.

– Вы полагаете, что звук исходит отсюда?

– У меня есть на то основания.

Инженер понимающе кивнул:

– Другие источники на Командорских островах, острове Пасхи и острове Гладиатор, не правда ли?

– Вы так считаете?

– Я это знаю. На всех алмазных копях, принадлежащих Дорсетту, применяется импульсная ультразвуковая техника. – Инженер указать на яму под площадкой. – Было время, когда мы бурили шурфы, стараясь выявить самые плотные залежи алмазов. Теперь не то. Ученые компании изобрели новый способ выемки руды, благодаря которому скорость процесса увеличилась в три раза, эффективность – в четыре.

Питт перегнулся через ограждение и посмотрел на котлован. Роботы загнали в голубую глину длинные стержни, возникла такая вибрация, что Питт содрогнулся. Он вопросительно взглянул на инженера.

– Голубая глина разрушается звуком неимоверно высокой частоты. – Инженер махнул рукой. – Видите вон то сооружение?

Питт кивнул.

– Это атомная электростанция. Требуется чудовищное количество энергии, при которой происходит разрушение кимберлита, чтобы добиться необходимых десяти-двадцати импульсов в секунду.

– Самая суть проблемы.

– Что вы имеете в виду?

– Звук, создаваемый вашей техникой, уходит в море. Когда он накладывается на энергетические импульсы, исходящие от других шахт Дорсетта, его мощность возрастает до убийственного уровня.

– В достаточной мере интересная теория, только одного в ней недостает.

– Чего именно?

– Сама по себе акустическая энергия не способна и сардинке повредить в трех километрах от острова. Мы используем частоты от шестидесяти до восьмидесяти килогерц – они поглощаются морской солью еще до того, как звук успевает убежать слишком далеко.

Питт внимательно посмотрел в зеленые глаза, пытаясь по ним определить, насколько искренен инженер.

– Откуда мне знать, что вы меня не водите за нос?

Разглядеть под шлемом мимику инженера Питт не мог, но по голосу почувствовал, что тот улыбается.

– Пойдемте. Я развею ваши сомнения.

Инженер вновь пригласил его зайти в лифт.

– Куда мы направляемся? – спросил Питт.

– В туннель под котлованом, там самое богатое месторождение.

Они прибыли в помещение, основательно укрепленное деревянными балками. У Питта завибрировали барабанные перепонки. Он непроизвольно сжал голову ладонями.

– Хорошо меня слышите? – раздался в шлеме голос инженера.

– Не очень, – пожаловался Питт. – Что-то жужжит.

– Известное дело.

– А что это?

– Потерпите. Сейчас все узнаете.

Вслед за инженером Питт добрался до нового забоя – этот был без деревянного крепежа. Округлые стенки казались отполированными.

– Существует такая лава, которая извергается струями. Одна струя летит вверх, другая течет вбок, – пояснил инженер. – Когда верхняя струя остывает, боковая продолжает ток, выбиваясь на поверхность окружным путем. По дороге она образует пустоты. Вот эти полости, ничем не заполненные, и подвержены резонансу, который вы ощущаете.

– А что будет, если я сниму шлем?

Инженер пожал плечами:

– Попробуйте, только результат вам не понравится.

Питт сдвинул шлем на затылок. Через полминуты он утратил ориентацию и вынужден был прислониться к стене, а еще через несколько секунд почувствовал позывы к рвоте. Инженер поправил шлем на голове Питта и ехидно спросил:

– Удовлетворены?

Питт перевел дух; головокружение и тошнота исчезли, только еще в ушах позванивало.

– Теперь у меня есть слабое представление, как умирают от акустической чумы.

Инженер повел его обратно, к лифту.

– Как-то я тоже очутился здесь без слуховой защиты. Голова потом целую неделю раскалывалась.

Пока лифт поднимался на поверхность, Питт полностью оценил значение увиденного. Теперь он все знал. Знал источник акустической чумы. Знал, каким образом она воздействует на живой организм. Знал, как остановить ее.

– Я понял. Пустые полости в лаве резонируют и посылают звуковые импульсы высокой частоты через скалу, прямо в море, вызывая невероятный всплеск энергии.

Инженер снял шлем, провел ладонью по редеющим седым волосам и вновь надел маску.

– Да, всплеск энергии, которой более чем достаточно для массового убийства.

– Почему вы рискнули своей работой, а может, и жизнью, показав мне это? – спросил Питт.

Инженер засунул руки в карманы комбинезона.

– Мне не нравится работать на людей, которым я не верю. Люди вроде Артура Дорсетта сеют беды и трагедии… Если вам с ним доведется встретиться, то вы это сразу почуете. Все его предприятия дурно пахнут. Несчастных китайцев хорошо кормят, но принуждают работать по восемнадцать часов в сутки. И ничего им не платят! За минувший год двадцать человек умерли от несчастных случаев, от усталости они не смогли увернуться от вагонеток. Скажите, зачем нужно дни напролет добывать алмазы, если по всему миру этих проклятущих камней с избытком? «Де Бирс», может, и такая же мерзкая, как «Дорсетт консолидейтед», но стоит ей отдать должное: она придерживает продукцию, чтобы цены оставались высокими, а Дорсетт только вредит рынку. Я бы свое годовое жалованье отдал, чтобы узнать, что у него на уме. Кто-то вроде вас, кому ведом весь ужас, что мы творим здесь, должен остановить Дорсетта, прежде чем он загубит еще сотню безвинных душ.

– Почему бы вам самому не забить тревогу?

– Сказать легче, чем сделать. Все мы подписали жесткие контракты. Нет соучастия – нет денег. Попробуй мы обратиться в суд, адвокаты Дорсетта такую дымовую завесу наведут – лазером не пробьешь. Ничуть не лучше и «конникам» жаловаться. Дорсетт прикинется агнцем Божьим и всех чертей на рога поднимет, чтобы обвинить нас в клевете. Пока же дело обстоит так: через три недели мы обязаны законсервировать шахту, после этого с нами расплатятся и отправят восвояси.

– А почему вы не сядете на судно и не уедете прямо сейчас?

– Главный управляющий попробовал именно так и поступить, – медленно выговорил инженер. – Если верить письму, которое мы от его жены получили, домой он пока не вернулся. Прошло полгода с его отъезда, а он все не вернулся.

– Суров ваш хозяин.

– Как и любой центральноамериканский наркобарон.

– Зачем закрывать шахту, если она еще дает алмазы?

– Понятия не имею. Дорсетт назначил дату. У него явно есть план, посвящать в который наемный персонал он не намерен.

– И Дорсетт не опасается, что кто-нибудь из вас расскажет о порядках, царящих здесь, как только вы получите вольную?

– Мы все повязаны круговой порукой. Заговорит один – все окажемся в тюрьме.

– А китайцы-рабочие?

Инженер помолчал.

– Думаю, их похоронят в шахте.

– Убьют?!

– Зная Дорсетта, могу сказать: он и глазом не моргнет, отдавая приказ своим лакеям-охранникам.

– Вы с ним встречались?

– Однажды.

– А с его дочерьми?

– Видел старшую. Ножницы для кастрации животных добрее.

– Боудикка, – слабо усмехнулся Питт.

– Сильная, как буйвол. Как-то у меня на глазах она одной левой оторвала от земли совсем не хилого мужика.

Больше вопросов Питт задать не успел: лифт остановился.

Инженер кивнул на наряд Питта:

– Ваше облачение принадлежит геологу, который слег с гриппом. Мне нужно вернуть одежду, пока пропажу не обнаружили и не стали выяснять, почему ее нет на месте.

– Здорово, – пробормотал Питт. – Наверное, я с респиратора бациллы гриппа подхватил.

Они прошли за капустный контейнер, и Питт переоделся.

– Ваши друзья индейцы уже вернулись к карбасам. – Инженер завернул в комбинезон шлем и сунул под мышку. – Видите вон тот фургон? Он перевозит служащих. Через десять минут он должен быть на пристани. Поприветствуйте водителя и попросите провезти вас через туннель.

Питт в сомнении нахмурился:

– Вы не думаете, что он станет расспрашивать, почему я не уехал со всеми хайда?

Пожилой инженер достал из кармана комбинезона блокнот с карандашом, черкнул несколько слов и вручил листок Питту:

– Отдайте ему записку. Она гарантирует вам безопасный проезд. Мне пора на работу возвращаться, не то мускулистые мальчики Живчика Джона поднимут тревогу.

Питт пожал ему руку:

– Я вам признателен за помощь. Вы ужасно рисковали, поверяя секреты «Дорсетт консолидейтед» совершенно незнакомому человеку.

– Если удастся уберечь от гибели ни в чем не повинных людей, любой риск оправдан.

– Счастливо вам.

– И вам того же. – Инженер пошел прочь и вдруг, вспомнив о чем-то, обернулся: – Еще одно, просто из любопытства. Я видел на днях, как вертолет Дорсетта с пушками погнался за каким-то гидропланом. Он так и не вернулся.

– Я знаю, – сказал Питт. – Он разбился по неосторожности пилота.

– Откуда вы знаете?

– Я сидел в гидроплане.

Инженер как-то странно взглянул на него:

– А Малкольм Стоукс?

Питт понял, что имеет дело как раз с тем тайным агентом, о котором говорил Стоукс.

– Металлический осколок в легком. Но он доживет до вожделенной пенсии.

– Я рад. Малкольм хороший человек. У него прекрасная семья.

– Жена и пятеро детей, – кивнул Питт. – Он сказал мне это, когда мы выбрались из-под обломков.

– Вы, значит, едва выскочив из огня, прыгнули в полымя?

– Не очень-то разумно с моей стороны, правда?

Судя по голосу, инженер улыбнулся:

– Как сказать.

Спустя пять минут после того, как инженер ушел, появился фургон. Питт помахал рукой водителю. Тот, одетый в форму охранника, притормозил и подозрительно посмотрел на него:

– А ты откуда взялся?

Питт протянул ему листок из блокнота и пожал плечами.

Водитель прочел записку и, скомкав, швырнул на пол.

– Ладно, залезай. Отвезу тебя до смотровой.

Питт уселся у него за спиной и, притворившись, будто поправляет сапоги, подобрал бумажный комок и прочитал:

Этот рыбак-хайда сидел в уборной, когда не знавшие о том друзья уехали и оставили его одного. Пожалуйста, доставьте его на причал до того, как рыбацкая артель отчалит.

К. Касслер,

главный штейгер