Текст книги "Ударная волна"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

По прикидке Питта, он оторвался на полторы сотни метров от «кадиллака». Шпионы Дорсетта не раньше, чем одолеют подъем, поймут, что птичка улетела далеко вперед. Когда они спустятся, между машинами будет уже около трети километра. Впрочем, при возможностях «кадиллака» разрыв сократится до минимума за пять минут.

Они мчались теперь по фешенебельному району Виргинии, где было много коневодческих ферм. В поздний час дорога была практически пустая. Питт без помех обошел две попутные машины. «Кадиллак» маячил в зеркале заднего вида, но Питт расслабленно держал руль. Страха он не ощущал. Филеры не собирались убивать его или Мэйв – в их задачу входило лишь наблюдение за дочерью босса. Поэтому Питт просто, как в детстве, наслаждался игрой в «воры и полицейские»: один догоняет – другой убегает.

Оторвав взгляд от дороги, он посмотрел на Мэйв. Она вжалась в спинку сиденья и склонила набок голову. Глаза полузакрыты, губы полуоткрыты. Вид у нее был такой, словно она переживала оргазм от совокупления с воздухом, стремительно обтекавшим ветровое стекло. Она и вправду испытывала восторг, но не потому, что вихрь норовил снести ей полчерепа, а потому, что мужчина ее грез в момент опасности находился рядом.

Почувствовав взгляд Питта, Мэйв встрепенулась и посмотрела назад.

– Догоняют! – истошно выкрикнула она.

Питт зыркнул в зеркальце на капоте. Расстояние между «аллардом» и «кадиллаком» сократилось до ста метров. «А водила у них не рохля, – подумал Питт. – Все рефлексы, точь-в-точь как у меня, заточены».

Они подъезжали к жилому району. Питт мог бы улизнуть от «кадиллака», запетляв по переулкам, но жертвоприношение обывателя или собаки, вышедших прогуляться на сон грядущий, не входило в правила игры. «Что делать?»

От размышления над неразрешимым вопросом Питта избавил дорожный знак, предупреждавший о строительных работах на проселке, ведущем на запад. Этот участок, как было известно Питту, изобиловал крутыми поворотами. Тянулся он километров на пять по открытой местности и упирался в шоссе, которое шло к штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли.

Питт сбросил ногу с педали газа, ударил по тормозам и закрутил руль налево. «Аллард», визжа дымящимися шинами, развернулся посреди дороги и только что не прыгнул на проселок.

Питт прилип взглядом к асфальту. Древние неразборные фары не освещали дорогу так далеко, как модерновые галогенные светильники, так что приходилось полагаться на шестое чувство, готовясь к следующему повороту. Питт, проходя повороты, забывал про тормоза, бросал машину в управляемый занос, потом маневрировал и мчался по прямой до следующего поворота.

«Аллард» оказался в своей стихии. Тяжелый «кадиллак» жестко пружинил даже на обычной дороге, но подвеска у него не шла ни в какое сравнение с подвеской гоночной машины. Человек и машина слились в единое целое. Питт с исключительной остротой чуял равновесие «алларда» и славил его простоту и большой, ударного типа, мотор. Губы растягивались в усмешке, когда он бросал машину в повороты, управляя с дьявольским азартом, не касаясь тормозов, сбрасывая скорость только на узких, как шпилька, разворотах. Водитель «кадиллака» сражался, не жалея сил, однако быстро уступал, с каждым новым поворотом.

Впереди на барьере сверкнули желтые предупреждающие огни: рядом с дорогой тянулась траншея, в которой прокладывался трубопровод. Питт с облегчением увидел, что дорога и дальше идет – барьер перегораживал ее лишь наполовину. На сто метров впереди грунт был покрыт щебенкой, но Питт все равно оставил ногу на педали газа. Его радовала туча пыли за багажником машины и град камней, вылетавших из-под ее колес: естественная завеса мешала преследователям ориентироваться.

Через две минуты головокружительной гонки Мэйв сообщила:

– Я вижу свет фар.

– Это шоссе, – объяснил Питт. – Вот тут-то мы с ними и распрощаемся.

Перекресток был пуст. Питт, сжигая шины, резко свернул влево, в сторону от города.

– Ты же не туда поехал! – сквозь визг колес донесся крик Мэйв.

– Смотри и учись, – сказал Питт, быстро возвращая руль в прежнее положение.

Слегка тормознув, он спокойно направил «аллард» в разворот и поехал к столице.

– И что это все значит? – спросила Мэйв.

– Это называется «копченая селедка», – с охотой пояснил Питт. – Если эти псы так сообразительны, как я о них думаю, они поедут по следу моих шин в противоположную сторону.

Мэйв сжала его руку и приткнулась к плечу.

– Что же ты приготовил под конец?

– Теперь, изумив тебя виртуозностью вождения, я намерен потрясти своей страстью.

Она хитровато глянула на него:

– Уверен, что у меня со страху не пропало желание близости?

– Я залез к тебе в мозг и увидел, что все как раз наоборот.

Мэйв засмеялась:

– Так ты умеешь читать чужие мысли?

Питт состроил хитрую физиономию и изрек:

– У меня дар. В моих жилах течет цыганская кровь.

– Ты цыган?!

– Если верить семейным преданиям, мои предки, перебравшиеся в семнадцатом веке из Испании в Англию, были цыганами.

– Стало быть, ты способен предсказывать будущее?

– Да, но мои способности проявляются только в полнолуние.

Она взглянула на него недоверчиво, но наживку заглотнула.

– А что происходит в полнолуние?

Он обернулся к ней и сказал абсолютно серьезно:

– Именно тогда я выхожу из дома и ворую курочек.

27

Мэйв с опаской вглядывалась в чернильную тьму, пока Питт ехал по неосвещенной грунтовой дороге на окраине вашингтонского международного аэропорта. Вот они подъехали к заброшенному ангару. Беспокойство Мэйв возросло, и она непроизвольно съежилась в кресле. Питт остановил «аллард» под тусклым желтоватым фонарем на высоком столбе.

– Куда это ты меня привез? – требовательно спросила Мэйв.

Он изобразил изумление:

– Как куда? К себе домой, разумеется.

На лицо Мэйв легла тень чисто женской брезгливости.

– Ты живешь в этом сарае?

– То, что ты видишь, здание историческое, его выстроили в тысяча девятьсот тридцать шестом году для обслуживания одной из первых авиалиний Соединенных Штатов Америки.

Питт достал из кармана пальто пульт управления и набрал код. Спустя секунду поднялась дверь, открыв вход, как показалось Мэйв, в кромешно темную пещеру, полную всяких ужасов. Для пущего эффекта Питт выключил фары, въехал в дом и подал сигнал закрыть дверь. И остался сидеть в машине.

– Ну как тебе?

– Еще немного, и я начну звать на помощь, – призналась Мэйв.

– Извини.

Питт набрал другой код на пульте, и ангар озарился ярким светом люминесцентных ламп, грамотно установленных по всему арочному потолку.

Мэйв испытала восторг при виде бесценных образцов механического искусства и с неподдельным интересом принялась разглядывать сверкающую коллекцию. Она узнала пару «роллс-ройсов» и большой «даймлер» с откидным верхом, но ей незнакомы были американские «паккарды», «пиерс-эрроу», «стутцы», «корды» и европейские «испано-суиза», «бугатти», «изотта-фраскини», «талбот-лаго» и «делахэй».

С потолка свисали два самолета: старый трехмоторный «форд» и «Мессершмитт-262», истребитель времен Второй мировой войны. От этих боевых порядков дух захватывало. Единственным экспонатом, который казался здесь неуместным, был угловатый цоколь, поддерживавший подвесной мотор, прилаженный к старинной ванне чугунного литья.

– И все это твое? – восхищенно пролепетала она.

– А также будущей жены и детишек.

Мэйв кокетливо склонила голову набок:

– Почему ты до сих пор не обзавелся семьей? Не нашел подходящей женщины?

– Полагаю, это так.

– Несчастлив в любви?

– Родовое проклятие.

Мэйв указала на темно-синий «пиерс-эрроу» с трейлером:

– А живешь ты там?

Он рассмеялся:

– Мои апартаменты наверху. Можно подняться по железной винтовой лестнице, а если лень, то на грузовом лифте.

– Я лучше пешком, – тихо произнесла она.

Так же внимательно, как музей, Мэйв осмотрела и жилые комнаты. Особенно ее поразило служившее спинкой кровати громадное штурвальное колесо. В итоге Мэйв определила квартиру как берлогу закоренелого холостяка.

– Вот, значит, куда переселился Гекльберри Финн, покинув свой плавучий дом, – сказала она, сбрасывая с ног туфли и устраиваясь на кожаном диване в гостиной.

– Вообще-то я большую часть года провожу на воде. Эти комнаты видят меня куда реже, чем мне того хотелось бы. – Питт снял пиджак и развязал галстук-бабочку. – Выпьешь чего-нибудь?

– Коньячку было бы здорово.

– Подумать только, ведь я же увез тебя с вечеринки раньше, чем ты успела поесть. Позволь, я быстренько сварганю что-нибудь.

– Коньяка вполне-вполне достаточно. Наесться я и завтра смогу.

Питт налил Мэйв коньяку и присел рядом с ней на диван. Она желала Дирка до жути, хотела сжать его в объятиях, просто дотронуться до него, но в душе вдруг разыгралась буря. Могучей волной накатило чувство вины за то, что мальчики страдают в жестоких лапах Джека Фергюсона, а она ничего не предпринимает для их спасения. В груди образовалась глыба льда, а тело онемело. Перед глазами встали Шон и Майкл. Она не могла в их присутствии предаться чувственному наслаждению. От отчаяния Мэйв хотелось вопить. Она поставила рюмку с коньяком на столик возле дивана и разразилась безудержными рыданиями.

Питт крепко прижал ее к себе.

– Твои дети? – спросил он.

Она закивала, причитая:

– Прости, я не хотела тебя обманывать.

Странно, но женские переживания не были великой тайной для Питта, как для большинства мужчин. Он не приходил в замешательство, когда дело доходило до слез. Так называемые женские причуды он воспринимал скорее с состраданием, чем со злостью.

– Я понимаю, у матери забота о детях всегда стоит на первом месте, – сказал он ласково.

– Правда, ты не сердишься?

– Ну конечно.

– Ты удивительный человек, я таких еще не встречала.

Он поднялся с дивана и вернулся с коробкой бумажных салфеток.

– Извини, что не могу предложить носовой платок. У меня его попросту нет, только салфетки.

– Я тебя не разочаровала?

Питт улыбнулся. Мэйв утерла слезы и громко высморкалась.

– Правда в том, что ты меня не разочаровала. До конца по крайней мере.

Глаза ее вопрошающе раскрылись.

– Не понимаю.

– Мне нужна твоя помощь.

– В чем?

– Чтобы пробраться на остров Гладиатор.

Мэйв нервно всплеснула руками.

– Ты что собрался сделать? – с трудом выговорила она. – Хочешь рискнуть жизнью ради моих детей?

– И ради твоих детей тоже, – твердо выговорил Питт.

– Но… почему?

Его неудержимо потянуло сказать ей, как гибка она и как мила, как таит он глубоко в душе чувство глубокой привязанности к ней… Но Питт не мог позволить себе изъясняться как истомленный любовью юнец. Верный себе, он прибег к облегченному варианту:

– Почему? Потому что адмирал Сэндекер дал мне десять суток отпуска, а я ненавижу сидеть без дела.

На измученное лицо Мэйв вернулась улыбка, и она притянула Питта к себе:

– Какой же ты враль!

– Ну почему, – сказал он, прежде чем поцеловать ее, – почему все женщины видят меня насквозь, а?

ЧАСТЬ III
АЛМАЗЫ… ВЕЛИКАЯ ИЛЛЮЗИЯ

28

30 января 2000 года

Остров Гладиатор, Тасманово море

Дворец Дорсетта располагался в седловине острова, между двумя господствующими вулканами. Обращен он был к лагуне оживленным портом, обслуживающим добычу алмазов. Две шахты и в том и в другом вулканическом образовании непрерывно работали едва ли не с тех самых дней, когда Чарлз Дорсетт и Мэри Виклеман, поженившись, вернулись из Англии на остров. Кое-кто утверждает, что семейная империя тогда и зародилась, но более осведомленные стоят на том, что по-настоящему начало империи положила Бетси Флетчер, когда нашла необычные камешки и дала их детям поиграть.

Первоначальное жилье, сложенное из бревен и покрытое пальмовыми ветвями, было снесено при Ансоне Дорсетте. Он же спроектировал и построил большой дворец, который, пережив не одну переделку при последующих владельцах, и достался Артуру Дорсетту. Стиль дворца был выдержан в классическом духе: внутренний дворик, веранды и тридцать комнат, меблированных исключительно английским колониальным антиквариатом. Единственные приметы современности – большая спутниковая тарелка да плавательный бассейн в центре дворика.

Артур Дорсетт повесил трубку телефона, вышел из кабинета и направился к бассейну. Дейрдра в бикини, развалившись в шезлонге, впитывала гладкой кожей тропическое солнце.

– Напрасно ты выставляешь себя в таком виде перед моим управляющим, – мрачно сказал Дорсетт.

Дейрдра медленно приподняла голову:

– Ничего страшного. На мне бюстгальтер.

– И женщины еще удивляются, почему их насилуют!

– Неужели ты хочешь, чтобы я ходила здесь, одетая в какой-нибудь мешок? – фыркнула дочь.

– Я только что говорил с Вашингтоном, – в ярости выговорил Дорсетт. – Похоже, сестрица твоя пропала.

Пораженная, Дейрдра села и рукой прикрыла глаза от слепящих лучей солнца.

– Твой источник надежен? Я лично наняла лучших следаков, бывших агентов секретной службы, чтобы держать ее под наблюдением.

– Надежен. Твои следаки упустили ее после дикой гонки в пригороде.

– Мэйв не настолько сообразительна, чтобы провести профессиональных агентов.

– Судя по тому, что мне сообщили, ей есть кому помочь.

Дейрдра презрительно поджала губы:

– Позволь, я угадаю: Дирк Питт.

Дорсетт кивнул:

– Этот человек повсюду. Боудикка держала его в кулаке на шахте, так он у нее сквозь пальцы проскользнул.

– Я почуяла, что он опасен, еще в Антарктике. Он Мэйв спас и мне помешал убраться со «Снежной королевы» на твоем вертолете, после того как я направила лайнер на скалы. Когда он помчался разыскивать эту посудину, я думала, что мы навек избавимся от него. Так нет, уцелел. Кто мог представить, что он заявится на Кангит!

Дорсетт взмахом руки подозвал красивую девочку-китаянку, которая стояла у колонны, подпиравшей крышу веранды. Девочка была одета в длинное шелковое платье с высокими разрезами по бокам.

– Принеси джину, – приказал он. – И побольше. Я не люблю экономить на выпивке.

Дейрдра взметнула высокий пустой стакан:

– Еще один ром с сахаром, лимонным соком и льдом.

Девочка поспешила за напитками. Дейрдра приметила, каким взглядом провожает девочку отец, и закатила глаза:

– Ах, папочка, развлекаться с прислугой! Мир ждет большего от человека твоего состояния и положения.

– Есть нечто такое, что превыше классовых различий, – осадил дочь Дорсетт.

– Что будем с Мэйв делать? Она явно заручилась поддержкой Дирка Питта и его друзей из НУМА, чтобы освободить близнецов.

Дорсетт оторвал взгляд от удаляющейся китаянки.

– Как человек явно смекалистый, он быстро убедится, что попасть на Гладиатор гораздо труднее, чем на Кангит.

– Мэйв знает остров лучше любого из нас. Она покажет дорогу.

– Даже если им удастся высадиться на берег, ближе чем на двести метров они к дому не подойдут.

На губах Дейрдры заиграла дьявольская улыбка.

– Кажется, самое время подготовить теплую встречу.

– Никаких теплых встреч, дорогая. Только не здесь, не на острове Гладиатор.

– Подозреваю, у тебя имеется план получше.

Дорсетт кивнул:

– Мы завалим их на пути, как любят выражаться американцы, еще до того как они доберутся до наших берегов.

– Мой отец самый предусмотрительный человек в мире. – Дейрдра встала и обняла отца.

Она с детства любила его запах. Дорсетт пользовался одеколоном какой-то особой марки, который привозили из Германии. Крепкий мускусный запах напоминал Дейрдре о больших деньгах и принадлежности к привилегированному обществу.

Отец неохотно отстранился, сердясь на себя за разгоравшуюся страсть к собственной плоти и крови.

– Поручаю тебе координацию действий. Боудикка, как обычно, обеспечит быстроту исполнения.

Дейрдра лукаво улыбнулась:

– Ставлю на кон свою долю в «Дорсетт консолидейтед», тебе известно, где они находятся.

– Уверен, что не в Вашингтоне.

– А точнее?

– Раз Мэйв не видно в Джорджтауне, а нога Питта в последние два дня не переступала порог НУМА, то и сомневаться нечего, что они вместе направляются сюда за близнецами.

– Как по-твоему, где мне устроить им западню? – Глаза хищницы азартно блеснули. – В аэропорту или в Гонолулу, Окленде или Сиднее?

Он отрицательно покачал головой:

– Только не там. Вряд ли они воспользуются авиарейсами и гостиницами для туристов. Скорее всего, они полетят на реактивном самолете НУМА и приземлятся на его базе.

– Я и не знала, что у американцев есть постоянная база для океанографических исследований в Новой Зеландии или в Австралии.

– А ее и нет, – ответил Дорсетт. – Зато есть судно «Океанский удильщик», которое занимается исследованиями во впадине Баунти, западнее Новой Зеландии. Если я не ошибаюсь, Питт и Мэйв прибудут в Веллингтон и отправятся на судно НУМА, стоящее у городского причала, завтра примерно в это время.

Не скрывая восхищения, Дейрдра уставилась на отца:

– Ты все это по звездам вычислил?

Дорсетт снисходительно улыбнулся:

– У меня есть знакомец в НУМА, которому я очень хорошо плачу за регулярную информацию о любых находках драгоценных камней.

– Тогда наша стратегия такова: Боудикка со своей командой настигает исследовательское судно и делает так, что оно бесследно пропадает.

– Глупо, – отрезал Дорсетт. – Дирк Питт каким-то образом увязал зачистку пострадавших судов с Боудиккой и нашей яхтой. Стоит пустить на дно один из кораблей НУМА вместе с экипажем, как мы сразу попадем в обвиняемые. Нет, это дельце следует обтяпать поизящней.

– Двадцать четыре часа не такой большой срок для изящества.

– Отправляйся в путь после обеда. Джон Мерчант с охранниками будет ждать тебя в Веллингтоне на нашем складе.

– Я думала, Питт проломил Мерчанту череп на Кангите.

– Трещина всего с волосок. Вполне хватило, чтобы он обезумел от жажды мести. Он настоял, чтобы его включили в охотничью команду.

– А вы с Боудиккой что намерены предпринять? – спросила Дейрдра.

– Мы пойдем на яхте и прибудем в Веллингтон к полуночи. У нас десять часов, чтобы хорошенько подготовиться к операции.

– Это означает, что мы захватим их ясным днем?

– Чтоб они сгорели ясным пламенем. – Дорсетт так крепко схватил Дейрдру за плечи, что та поморщилась. – Я рассчитываю на тебя, дочь, ты все препятствия одолеешь.

– Зря ты понадеялся на Мэйв, – укорила Дейрдра. – Мог бы и догадаться, что она кинется спасать своих сосунков при первой же оказии.

– Сведения, которые она передала нам до того, как исчезнуть, весьма ценны, – поморщился Дорсетт, которому было нож острый признавать свои ошибки.

– Погибни Мэйв на Сеймуре, не было бы у нас сейчас всей этой заварухи.

– Ты забыла о Питте, – возразил Дорсетт. – Мэйв не имела понятия, что он сунется на Кангит. Это Питт забросил сеть. Однако какие бы сведения он ни выудил, нам они вреда не причинят.

У Дорсетта были все основания для подобного заявления. Шахты его находились на островах. Водная преграда и усиленная охрана не оставляли места для организованного протеста экологов. Журналисты на пушечный выстрел не подпускались к горным предприятиям. Адвокаты днями и ночами работали, отбивая малейшие попытки юридических нападок. Специалисты по связям с общественностью представляли акустическую чуму как выдумку конкурентов Дорсетта или как тайный эксперимент американской военщины.

– Через двадцать три дня мы закроем шахты, и буря, если ее поднимет адмирал Сэндекер, уляжется сама собой.

– Папочка, а тебе не кажется, что, закрыв шахты, мы фактически признаем свою вину? Ведь после этого гибель всякой живности на море и побережье прекратится. Не обрушится ли на нас лавина судебных исков?

– Не тревожься, дочь. Доказать, что наш способ добычи алмазов смертоносен, невозможно. Свидетелей мы уничтожим, а ученых… Пройдет всего три недели, и этим высоколобым нечего будет изучать. Мы вывезем с наших предприятий все до последней гайки, до последнего болтика. Акустическая чума, как упорно ее именуют, останется лишь в заголовках вчерашних газет.

Возвратилась девочка-китаянка с напитками на подносе. Подала и растаяла тенью под крышей.

– Вот еще что, – лениво произнесла Дейрдра. – Если мамаша близнецов нас предала, то как быть с ними?

– Мне они больше не нужны, как и их мамаша.

– Очень жаль, – обронила Дейрдра, катая ледяным стаканом по лбу.

Дорсетт залпом выпил джин, будто обычную воду, и посмотрел на дочь:

– Жаль? Кого именно? Мэйв? Близнецов?

– Ни ее, ни их.

– Тогда кого же?

Точеные черты Дейрдры исказила ядовитая усмешка.

– Миллионы баб, когда они обнаружат, что их бриллианты не стоят и стекляшек.

– Мы лишим романтики этот камень, – рассмеялся Дорсетт. – Уж это я тебе обещаю.

29

Адмирал Сэндекер с большой неохотой отпустил Питта в опасную экспедицию. Директор НУМА считал Артура Дорсетта алчным психопатом, убивающим без зазрения совести. Адмирал помог Питту и Джордино получить визы в Новую Зеландию, выделил самолет НУМА и предоставил в их распоряжение исследовательское судно. Взамен он потребовал единственное: не рисковать людьми. Питт пообещал, что «Океанский удильщик» будет держаться на почтительном расстоянии от Гладиатора. А что касается участников экспедиции, то про них Питт ничего не сказал: ведь они собирались рисковать собой, а не чужими жизнями. Задумка у него была такая: на подводном аппарате проскочить в лагуну, высадиться на берег, помочь Мэйв вызволить сыновей и вернуться на судно.

Самолет вел Джордино. В кресле пилота реактивного «Гольфстрима» он держался столь невозмутимо, будто нежился под пальмой на песчаном пляже.

Дружба Питта и Джордино началась в тот день, когда они, первоклассники, подрались из-за какого-то пустяка. В средней школе они вместе гоняли футбольный мяч: Джордино – блокирующий защитник, Питт – защитник. Потом они окончили Военно-воздушную академию и получили по полной программе в небе над Вьетнамом. Даже в личном плане они мало чем отличались друг от друга: оба были холостяками. Только Джордино менял любовниц как перчатки, а Питт предпочитал прочные связи.

Мэйв спала. Лицо ее выглядело усталым. За долгий перелет из Вашингтона в Веллингтон ей не удалось отрешиться от тяжелых мыслей. Питт тронул ее за плечо:

– Столица Новой Зеландии под крылом. Просыпайся.

Голубые глаза раскрылись.

– Я не сплю, – сонно пробормотала Мэйв.

– Как себя чувствуешь? – мягко спросил Питт.

Она отдала шутливый поклон:

– Всегда к вашим услугам, сэр.

Самолет развернулся и плавно пошел на посадку.

– Видишь нашу машину? – крикнул Ал через плечо Дирку.

Питт обозрел в окно летное поле. Бирюзового фургона не было.

– Должно быть, опаздывает, – сказал Питт. – Или мы рановато прибыли.

– На пятнадцать минут раньше положенного, если верить этому барахлу, – отозвался Джордино, постучав пальцем по приборной доске.

Распорядитель, сидевший в кузове грузовичка, подал сигнал следовать за ним на свободное место стоянки для начальства. Ал остановил «Гольфстрим» тогда, когда поравнялся крыло в крыло с соседними самолетами.

Питт открыл пассажирскую дверцу, спустил трап и покинул салон. Мэйв следом за ним выбралась на поле и сразу заходила взад-вперед, разминая затекшие ноги.

Джордино выключил двигатели, передал Питту сумки и запер самолет.

Неожиданно над аэропортом пронесся дождевой шквал. Только они нырнули под крыло самолета, как вновь из-за клубящейся массы белых облаков выглянуло солнце. Питт принял это за добрый знак. В течение последних десяти лет он трижды навещал Веллингтон, и всякий раз его встречала противная изморось.

Показался микроавтобус «тойота» с надписью «Перевозки по гавани» на боках. Он затормозил у начальственной стоянки. Водитель соскочил на землю и затрусил к «Гольфстриму».

– Кто тут Дирк Питт? – спросил парень, похожий на плакатного ковбоя.

– Я тут он, – представился Питт.

– Карл Марвин. Извините, что запоздал. У фургона на борту «Океанского удильщика» сдох аккумулятор. Пришлось позаимствовать транспортное средство в порту. Очень надеюсь, что вы не испытали неудобств.

– Совсем нет, – с кислым видом проговорил Ал. – Мы во время антракта наслаждались тайфуном.

Ехидный смысл фразы пролетел мимо сознания водителя.

– Долго ждете?

– Минут десять, – сказал Питт.

Марвин стронул «тойоту», как только они разместились.

– Наш причал рядом, заскучать не успеете, – радушно посулил он.

Питт с Мэйв сели вместе. Держась за руки, как школьники, они заговорили вполголоса. Джордино устроился перед ними, сразу за спиной водителя, и углубился в изучение аэрофотоснимков Гладиатора, которые адмирал Сэндекер одолжил в Пентагоне.

За окнами замелькали картины порта: складские помещения, портальные краны, пирсы с грузовыми судами, принадлежащими по большей части азиатским компаниям. Пассажиры не обращали никакого внимания на индустриальный пейзаж, зато водитель часто и остро посматривал на них в зеркальце заднего вида.

– «Океанский удильщик» за тем складом, – сообщил он, кивнув на лобовое стекло.

– Он готов к отплытию? – спросил Питт, не отрываясь от Мэйв.

– Экипаж ждет не дождется вашего прибытия.

Джордино задумчиво посмотрел на затылок водителя. Спросил:

– А у вас на судне какие обязанности?

– У меня? – переспросил водитель, не поворачивая головы. – Я фотограф-исследователь.

– Нравится вам плавать под командой капитана Демпси?

– Отличный господин. Очень заботится об ученых и их работе.

Джордино глянул в зеркальце заднего вида и простодушно улыбнулся Марвину, встретившись с ним взглядом.

Капитана «Океанского удильщика» звали Джо Росс, и никаких фотографов-исследователей на корабле не могло быть.

Джордино склонился над коленями и достал из нагрудного кармана куртки накладную на авиационное топливо, выданную ему в Гонолулу, где «Гольфстрим» заправлялся перед вылетом в Веллингтон. Черканув пару слов на бумажке, он скатал ее в комок и перекинул Питту.

Дирк, уверенный, что это какая-нибудь шутка по поводу его с Мэйв отношений, небрежно развернул записку и прочел: «Малый – подстава».

Питт подался вперед и разыграл возмущение:

– Мне надоели твои остроты!

Джордино обернулся и тихо-тихо произнес:

– Я «купил» его. Он не знает имени своего капитана. И утверждает, будто он фотограф. Усек?

– Усек, – шепнул Питт.

– Этот тип везет нас прямо в преисподнюю, – сказал Джордино и кивнул на окно.

Они подъезжали к складу с крупной надписью над дверным проемом «Дорсетт консолидейтед».

Водитель загнал микроавтобус, и охранники немедленно закрыли складские двери.

– По зрелом размышлении вынужден признать, что нас сцапали, – сообщил Питт.

– И?..

Времени на продолжительное совещание не было.

– Сгружай ковбоя, – велел Питт.

Обратного отсчета Ал дожидаться не стал. Четыре стремительных шага – и он мертвой хваткой обхватил шею человека, назвавшего себя Карлом Марвином. Мгновенно разлучив обманщика с баранкой, он распахнул дверцу автобуса и избавился от лишнего груза.

Питт прыгнул на водительское место и вдавил педаль газа в покрытый ковриком пол. Не медля ни секунды, автобус ринулся вперед, на кучку вооруженных людей. Они прыснули в стороны, как взметенные ветром пожухлые листья. Два поддона, уставленные картонными коробками с электрической кухонной утварью из Японии, оказались прямо на пути машины. Питт и бровью не повел. Коробки, части тостеров, смесителей и кофеварок взлетели на воздух, будто шрапнель из разорвавшего снаряда гаубицы.

Питт припал к рулю и рванул прямо на дверь. От мощного удара створы снесло с крепежа, и «тойота» с ревом выскочила на пристань. Питт быстро-быстро закрутил баранку, уходя от столкновения с опорой высоченного подъемного крана.

Эта часть причала была пустынна. Никаких судов, пришвартованных под погрузку или разгрузку. У рабочих, ремонтировавших пирс, был обеденный перерыв. Они расположились тесным рядком на длинном деревянном ограждении, которое тянулось поперек подъездной дороги. Питт неистово загудел и завертел баранку, изо всех сил стараясь не ударить рабочих, которые замерли, увидев несущийся на них автобус. Машина обогнула ограждение, задев его задним бампером. Оно крутанулось, и рабочие посыпались на пирс как горох.

– Простите, ребята! – крикнул Питт в окошко, проносясь мимо.

Он ругал себя за то, что оказался таким растяпой и не расспросил водителя, прежде чем сесть в «тойоту». Теперь он понятия не имел, как попасть на шоссе, ведущее в город.

Длинный грузовик с прицепом перегородил дорогу. Питт заюлил, стараясь объехать громадную фуру. Но столкновения избежать не удалось, о чем известили звон разбитых стекол и визг покореженного металла. Автобус ударил по передку грузовика. Покалеченная с правой стороны «тойота» шарахнулась вбок и вышла из повиновения. Питт поворотом руля остановил занос и выправил ход. Только после этого он обратил внимание, что по треснувшему ветровому стеклу расплывается жидкость. От удара радиатор выбило с крепления и вырвало патрубки, соединявшие его с двигателем. Мало того! Правая шина взорвалась, и передняя подвеска выскочила из крепежа.

– И надо тебе биться обо все, что попадается на пути?! – раздраженно проворчал Джордино.

Он сидел на полу с неповрежденной стороны автобуса, заботливо обняв Мэйв.

– Неразумно с моей стороны, – согласился Питт. – Раненые есть?

– Ссадин с шишками вполне хватает, чтобы выиграть судебный иск за оскорбление действием, – браво подала голос Мэйв.

Джордино потер быстро разрастающуюся припухлость на голове и скорбно глянул на Мэйв:

– Папаша ваш – подлый дьявол. Прознал о нашем прибытии и устроил ловушку.

– Кто-то в НУМА, должно быть, у него на жалованье. – Питт метнул быстрый взгляд на Мэйв: – Не ты, надеюсь.

– Не я, – твердо выговорила Мэйв.

Джордино пробрался в конец автобуса и увидел, как два черных фургона огибают поврежденный грузовик.

– У нас на кончиках выхлопных труб гончие.

– Добрые или злые? – спросил Питт.

– Мне ненавистно быть глашатаем печальных новостей.

– И все-таки.

– У них на ошейниках написано «Дорсетт консолидейтед».

– Действительно, известие не из радостных. Придется тебя убить.

– Погоди. Может, я увижу копов. Мы по дороге столько дров наломали, что пора им появиться.

– Напрасно надеетесь, – подала голос Мэйв. – Папочка наверняка подкупил местную полицию.

Лишенный охлаждения двигатель быстро перегревался, из-под капота вырывались большие клубы пара. Разбитая машина почти не слушалась Питта. Передние колеса, оба вывернутые наружу, силились разъехаться в разные стороны. Внезапно перед автобусом показался узкий проход между складами. Полагаясь на счастливый жребий, Питт направил автобус в просвет. Жребий выпал неудачный. Они выехали на пустой пирс, с которого не было другого пути, кроме как пройденного.

– Конец охоте, – вздохнул Питт.

Джордино посмотрел в окно:

– Шавки это поняли. Они стоят и злорадствуют.

– Мэйв! – позвал Питт.

Она подошла к нему:

– Да?

– Ты на сколько можешь задержать дыхание?

– Не знаю, может, на минуту.

– Ал! Что они делают?

– Шагают к автобусу с отвратительными дубинами в руках.