Текст книги "Из рода Свирх. Дикарка (СИ)"

Автор книги: Кирра Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– И что, кого Зиг подозревает в убийстве Зойдака? – спросил он.

– Его убили шипом какого-то степного растения, – Карл широко зевнул, прикрыв рот ладонью. После сытного обеда и «онгейского» бессонная ночь за игровым столом дала о себе знать.

«Пора уже поговорить о моём деле, не то захрапит лицом в тарелке», – подумал Деган.

– Зиг думает, к убийству причастны степняки? – спросил он.

Карл не ответил: обнаружив, что заляпал рукав соусом, он с сокрушенным видом вытирал его салфеткой. Закончив, поднял на Дегана глаза:

– А? Что ты спросил?

– Я спрашиваю, подозревает ли император степняков?

– Это тебе лучше у него спросить, – сонным голосом отозвался Карл.

Его веки отяжелели, речь стала невнятной.

– Спрошу, – сказал Деган и вдруг громче прежнего заявил: – Долг я твой не оплачу! У меня теталов нет.

Сон с Карла как рукой сняло. Он распахнул глаза с таким видом, будто Деган только что отхлестал его по щекам.

– Что? – недоумённо пробормотал приятель. – Стеф, это шутка?

Деган не удержался от смешка.

– Мне показалось, ты захотел оставить меня без своей компании, – сказал он.

– Подлец, – беззлобно ругнулся Карл и указал на кувшин: – Налей мне ещё.

– Довольно, – сказал Деган.

Он встал, взял графин с водой, чистый кубок и налил приятелю.

– Пей. Вода прочищает ум, и ты мне сейчас нужен как раз таким.

– Нужен? Для чего? – удивился Карл.

– Помнится, у тебя в приятелях значился имперский смотритель лечебниц.

Карл скривился, точно Деган наступил ему на мозоль.

– Не у меня, а у моей матушки, – сказал он, но, видимо из опасений, что Деган в самом деле не станет оплачивать долг, добавил: – Но я с ним тоже хорошо знаком и в каком-то смысле... А в чём твой интерес?

– Мне нужно встретиться и переговорить с глазу на глаз с одним из пациентов дома скорби в Дироше.

– В Дироше, – тупо повторил Карл.

По собранной складками коже на лбу приятеля было видно, что он усиленно думает, пытаясь связать дом скорби в Дироше со смотрителем лечебниц в Тарганен. Дегану даже жаль его стало – но теталы надо отрабатывать.

– Выпей воду, – он протянул приятелю кубок.

На этот раз Карл послушно взял и выпил.

– А теперь слушай, – сказал Деган. – Уверен, у имперского смотрителя лечебниц найдётся выход на заведующего дома скорби в Дироше. И вместе они устроят мне встречу с пациентом. Ага?

Он ободряюще улыбнулся приятелю.

Карл тяжко вздохнул.

– Напомню, встреча должна проходить наедине. И ещё, я не могу появляться в Дироше под своим именем. Что, если навестить пациента придёт сестра милосердия?

Карл расхохотался.

– Ты?! Сестра милосердия?! – воскликнул он. Сон окончательно прошёл.

– Ну да, я, – Деган опустил голову и бросил на него кокетливый взгляд. – А что, разве я так уж плоха?

Карл чуть с кресла от смеха не вывалился.

– Повтори! Повтори ещё раз! – заорал он.

Деган мило захихикал и легонько ударил Карла по руке полотняной салфеткой.

– Вы так дерзки, мой друг, – сказал он высоким голосом. – Уже более сорока лет никто не орошал моё прекрасное лоно нектаром любви.

Он захлопал ресницами и одарил приятеля многообещающим взглядом.

– А-а-а! Я устрою тебе эту встречу, Стэф! – восторженно воскликнул Карл. – Хотя бы ради того, чтобы увидеть тебя в платье сестры милосердия.

Деган послал ему воздушный поцелуй.

– Как зовут пациента? – спросил Карл.

– Ноа Шенап, – ответил Деган уже своим обычным голосом. – Он был правой рукой управляющего дома Закона в Сухо, но потом в одночасье лишился рассудка, и его отправили в Дом скорби в столице.

Карл с лукавой улыбкой погрозил ему пальцем:

– Как хорошо я знаю эту интонацию.

Деган вопросительно поднял брови.

– Ты не веришь в безумие Шенапа, – пояснил Карл.

Деган побарабанил перебинтованными пальцами по столешнице:

– Сложно сказать. Я немного интересовался о нём в Сухо. Не глубоко, чтобы не вызвать подозрений. Но в большинстве все отзывались о нём, как об упёртом службисте без воображения. Только две дамы назвали его чутким и впечатлительным. Короче, мне нужно с ним встретиться и самому посмотреть, что он собой представляет. Вполне возможно, что безумие – это его укрытие.

– От чего? – Карл подался вперёд, вновь утопив рукав в соусе.

Деган задумчиво пожал плечами:

– В том-то и вопрос.

Карл поднялся из кресла. При своём полном теле он двигался на редкость пластично.

– Хорошо, помогу, чем смогу, – сказал он. – Но на этот раз я хочу знать подробности истории (он хохотнул) из уст сестры милосердия.

Деган улыбнулся:

– Договорились. Если не против, я хотел бы отдохнуть у тебя, пока всё не решится.

Приятель скользнул взглядом по его перебинтованным рукам:

– Живи сколько хочешь. Ты знаешь, мой дом – твоя крепость. Пришлю к тебе своего врача, он не из болтливых.

– Спасибо, – ещё шире улыбнулся Деган и вылив себе остатки «онгейского», откинулся в кресле.

Глава 23

Маара.

Домой возвращались молчаливые, угрюмые. Тяжёлым гнётом нависли над всеми слова императора. Я вцепилась в повод, жмурилась, пытаясь выбросить из памяти лицо этого подлеца, но чем сильнее старалась, тем чётче вырисовывались его черты, каждая морщинка, капризный изгиб чувственных губ, чуть опущенные уголки подведённых сурьмой глаз, чёрные, поделённые на ровный пробор волосы. А за его спиной кривились рожи придворных – наглые, злые. Я чувствовала, как в груди всё клокочет от бессильной ярости к этой изнеженной, напыщенной, тупой толпе.

Похожие чувства обуревали всех наших, между нами искрило напряжение. Из-за любого пустяка, будь то потерянная ложка или слишком сильный жар костра, возникали стычки, порой переходящие в драки. Потом все остывали и стыдились, но появлялся новый повод для ссоры, и всё повторялось.

Так мы ехали домой: осмеянные и униженные. Я не представляла, как мы посмотрим в глаза односельчанам и что скажем. В голове гвоздём засела мысль, что мы могли провести переговоры на своих условиях, отстоять Лес. Но когда я пыталась додумать, как именно мы могли это сделать, передо мной зияла полная тумана пропасть.

Вновь ночевали в Малой степи. Стоя в карауле, я увидела, как Наставник и Тооли поднялись со своих мест и отошли подальше от остальных. Оставить пост я не могла, только изо всех сил напрягла слух, чтобы уловить, о чём они говорят, но кроме невнятного бормотания ничего не услышала.

Когда Наставник возвращался к своему месту, я тихо окликнула его.

Он подошёл. Костёр к тому времени догорел, небо затянули тучи, сквозь которые не мог пробиться свет Голубого Окхари, и я скорее угадывала, чем видела Наставника.

– Что тебе, Маара? – тихо спросил он.

– Неужели мы на самом деле отдадим им половину нашего Леса? Мы не должны так поступать! – с жаром прошептала я.

При одной мысли, что кто-то из империи Тарганен зайдёт на нашу землю и будет там хозяйничать, меня охватывало бешенство.

– Для начала нужно вернуться домой, – ответил Наставник. – А там будем готовиться. Возможно, сначала придётся пойти на их условия.

– Платить дань?! – возмущённо воскликнула я.

– Не ори, – поморщился он.

Я прикусила нижнюю губу.

– Да, платить дань, – нарочито спокойно сказал он. – Недолго, пока не соберём силы для того, чтобы вступить с ними в битву. Иногда нужно показать покорность, чтобы враг враг расслабился и не прикрывал горло. Изучим, что за зверя ты наколдовала (я поняла, что он говорит про моего уфари), научим его слушаться команды. Потом ты создашь ещё таких же. Если всё получится, у нас появится боевое преимущество. Уж Лес мы точно сумеем отстоять, а там и на другие земли двинем. Мы слишком долго были оторваны от мира Сивон, наша поездка особенно ярко это показала. Пора роду Свирх вернуть былое могущество не только в мечтах.

Я судорожно вздохнула:

– Но до этого нам придётся отдать им половину Леса!

– Чтобы обрести многое, сперва нужно пожертвовать малым, – наставительно произнёс он и с лёгкой улыбкой добавил: – Главное, не перепутать.

Я невольно улыбнулась. Наставник коснулся моей руки и сказал:

– Это была хорошая поездка, поучительная. Мы извлечём из неё важные уроки.

Я кивнула.

– А теперь давай спать. Кто тебя меняет?

– Ирэена и Фараам.

– Хорошо. Я планирую завтра добраться до дома, так что идти будем быстрее прежнего. Отдохни получше.

Я кивнула.

...

Они появились из мрака степи – быстрые, бесшумные, невидимые. Напали на караульных, перерезали им горла. Фараам успел выкрикнуть «Игреб!»* и тут же упал, обхватив себя руками за шею, по которой рекой текла горячая кровь.

Его крик поднял на ноги остальных. Мы схватились за мечи, пытаясь осмотреться в глухой темноте. У напавших будто не было тел. Они не производили ни звука, появлялись и исчезали, точно духи. Только лязгал металл о металл, только стонали раненые. Наши раненые.

У меня промелькнула мысль, что это духи Леса явились, чтобы отомстить нам за то, что мы не отстояли свою землю. Страх сковал мои руки невидимыми цепями, меч отца стал слишком тяжёл.

Наконец кому-то из наших удалось зажечь от костра факелы. Первое, что я увидела, было тело Ирэены. Она лежала на боку, окровавленные пальцы судорожно скребли землю, ноги подёргивались, из разрезанной шеи раздавались булькающие звуки, а глаза уже смотрели за грань, куда все уходят без возврата.

Я с болью отвернулась. Увидела, что напавшие такие же люди, как мы, просто на них чёрная одежда и латы из вороного металла, головы обмотаны платками с прорезями для глаз, на руках перчатки. Поняв, что они не духи, я осмелела и вновь со всей яростью ринулась в бой. Мы с Фриидой и Лиимом встали так, чтобы закрыть спины друг друга.

На нас набросились трое. Молчаливые, с блестящими в прорезях повязок глазами, они пытались разъединить нас. Но мы вновь были в родной стихии – вместе, как единый многорукий бог.

Один из напавших упал, пронзённый мечом Лиима, но тут же зашипела от боли и согнулась пополам Фриида. Я перекатилась через её спину, обрушила на «чёрного» удар меча, разрубив его от плеча вниз. Третьего мы прикончили вместе с Лиимом. Друг склонился над Фриидой, я же поискала взглядом Наставника. На него наседали сразу двое, яростно тесня в сторону от остального отряда. Наставник бился с холодной злостью, не давая обойти себя.

Я бросилась к нему на помощь, но внезапно перед глазами вспыхнул яркий огонь. Я прикрыла рукавом глаза от жара, и тут же почувствовала острую боль в затылке. Небо и земля поменялись местами. Прежде чем меня накрыла тьма, я увидела задние копыта лошади вороной масти. В лицо полетели комья земли, и...

Очнулась оттого, что кто-то лил на голову воду. Открыла глаза и тут же застонала: кажется, у меня болели даже ресницы, а голову «протыкал» невидимый раскалённый прут. Всё вокруг было смазано и расплывчато, впереди и сбоку перемещались люди, но когда я пыталась их рассмотреть, глаза жгло огнём. Я лежала на боку, связанная по рукам и ногам, от сырой земли шёл холод. Шлема на голове не было; кирасы тоже. Нательная рубашка задралась и скаталась, будто меня волокли за ноги. Я заворочалась, пытаясь опустить её, но ничего не получилось.

– Эта тоже девка, – раздался неподалёку грубый мужской голос.

– Ай! Кусается, стерва! – воскликнул второй. Тут же раздался звук удара и женский всхлип.

Я подняла голову и вгляделась в сторону, откуда раздавались голоса. Окружающий мир постепенно обретал чёткость: вокруг росли деревья. Лес оказался чужой: редкий, деревья корявые, нездоровые, с высохшими ветками и зелёными пятнами на коре. Я отметила, что стало гораздо светлее, хотя небо по-прежнему было затянуто тучами.

Шагах в тридцати от меня на земле лежала Фриида – тоже без шлема, с испачканным в грязи лицом и в окровавленной на боку рубахе. Я вспомнила, что в бою её задели мечом, насколько сильно, неизвестно. Руки девушки были вытянуты и привязаны к дереву, на ногах сидел худой бородатый мужик. Рядом с ним на земле второй – тоже худой и бородатый. Он показывал товарищу прокушенный палец, поднеся так близко к его глазам, будто хотел их выколоть. Одеты мужчины были совсем не так, как напавшие на нас, и больше напоминали бродяг. У бродяги, сидевшего на ногах Фрииды, висел на поясе нож. Чуть поодаль стояла запряжённая двумя мохнатыми лошадками и крытая грязной дерюгой повозка. Её караулили четверо вооружённых мечами мужчин.

Кажется, мы попали к разбойникам. Тем самым, нападения которых так опасались по дороге в империю Тарганен. А вот по пути обратно, мы немного расслабились: грабить у нас было нечего. Но когда появились разбойники? И куда исчезли напавшие на нас? Где Наставник, Лиим, Тооли, остальные? Я посмотрела на крытую повозку: может, наши мужчины там? Почему нас с Фриидой вытащили наружу?

Я немедленно получила ответ на свой вопрос. Мужчина с прокушенным пальцем склонился над Фриидой и спросил:

– Будешь со мной ласковой?

Она яростно плюнула ему в лицо.

– Вот тварь, – процедил он, утирая лицо рукавом. – Погоди, я научу тебя ласке.

После чего наклонился и ударил Фрииду кулаком в лицо. Её нос превратился в уродливую кровавую массу, по подбородку потекла красная жижа, из глаз хлынули слёзы. Фриида завертелась на земле, пытаясь освободиться, но второй разбойник крепко держал её за ноги. Из-за деревьев появились ещё мужики, такие же грязные и оборванные, как эти двое. Они подошли ближе, с равнодушием и какой-то звериной сосредоточенностью наблюдая за избиением. Ни у кого на лице не появилось сострадания и жалости.

– Ну-ка, снимите с неё штаны! – крикнул им избивавший Фрииду. – Не бойтесь, очередь до всех дойдёт.

Сидевший на ногах у Фрииды, встал. Вместе ещё с одним разбойником они, смеясь, стянули с девушки сапоги и штаны, развели её ноги в стороны. Тот, который бил, залез на неё сверху и развязал верёвку, удерживающую его портки.

Неожиданно Фриида заорала:

– Проклинаю вас! Чтобы вы сдохли! Все вы и дети ваши!

Она выгнулась дугой, после чего упала на землю и замерла, глядя в небо. Изуродованное лицо превратилось в неподвижную маску.

– Егрек, слышь... Она того... кончилась, – растерянно сказал разбойник, который держал её за плечи.

Насильник отшатнулся, хотел вскочить на ноги, но запутался в собственных штанах и упал на зад.

Двое, державших Фрииду за ноги, отпустили её и привстали, глядя мёртвое тело с изумлением, переходящим в суеверный ужас. Да и было отчего ужаснуться: лицо Фрииды стало опухать и налилось синевой. Кожа в нескольких местах лопнула, из трещин вытекла чёрная жижа.

Я дотронулась языком до зуба с зерном яхменя. Раскусить его прямо сейчас, не ждать, пока со мной сделают тоже, что с Фриидой? Но от одного взгляда на изменившееся до неузнаваемости лицо односельчанки, меня прошиб холодный пот и замутило. Наади ничего не говорила про то, что это будет выглядеть так жутко.

И потом, вдруг мне повезёт и получится убежать? А если раскушу зерно, спасения точно не будет. В голове отчётливо прозвучал голос Наади: «Не спеши раскусывать семя, борись и надейся. Небесный Лес всегда примет тебя под свои кроны, не нужно туда торопиться».

«Хорошо, Наади, – мысленно ответила я ей. – Буду надеяться».

В этот момент ко мне подошёл Егрек. Сердце у меня зашлось от страха. Я попыталась отползти назад, но упёрлась спиной в корень дерева. Разбойник выхватил закреплённый на поясе нож и навис надо мной, прижав острие к моему горлу. В глазах мужчины плескался животный страх за свою жизнь.

– Отчего она умерла? – спросил он, кивнув в сторону Фрииды. – Ты должна знать, вы были вместе.

Остальные разбойники приблизились к нам, держась на расстоянии.

– Говори, не то зарежу! – рявкнул Егрек.

Я почувствовала укол, по шее потекла горячая струйка крови. Тут меня осенило, что это мой шанс, если не на освобождение, то на защиту от изнасилования.

– Она болела, – сказала я, прямо глядя в глаза мужчине.

– Чем? Никогда не видел, чтобы после смерти рожа лопалась.

– Это... чёрная горячка.

– Никогда о такой не слышал, – заметил Егрек.

– Она заразна? – перебил его, державший Фрииду за ноги. Он сунул руку под рубаху и стал расчёсывать грудь.

– Да, – ответила я. – Но мы в роду Свирх научились лечить. Нужно только не опоздать. Помочь Фрииде мы уже не успели.

Я скорбно замолчала.

– Ты умеешь такое лечить? – недоверчиво спросил Егрек.

– Я младшая целительница рода Свирх и знаю заклинание от этой болезни, – во рту у меня пересохло от страха, но я заставила себя по-прежнему не отводить глаз от разбойника. Его заскорузлое лицо не покидало сомнение, он не знал, верить мне или нет.

– Как понять, что заболел? – спросил молчавший до сих пор разбойник – здоровый белобрысый детина.

Я покосилась на его друга и ответила:

– Сначала начинает чесаться грудь, потом всё тело. Чем дальше, тем сильнее.

Все повернули головы к чесавшемуся. Он быстро вытащил руку из-под рубахи и, подняв её, со страхом посмотрел на кожу. Она была грязной, в красных полосах от начёса.

– Похоже, ты заразился, – мрачно сказала я.

На лице разбойника появился ужас.

– А ну, отойди! – рявкнул на него, стоявший рядом.

– Да ты чего, Прол, это ж блохи! – воскликнул разбойник. – Я и вчера чесался, и позавчера.

– Пошёл вон, кому говорю! – заорал Прол и выхватил нож.

Чесоточный отбежал в сторону.

– Дальше! – приказал Прол.

Постоянно оглядываясь, чесоточный ушёл за деревья и остановился там, прислушиваясь к разговору.

– Твои все тоже болеют? – спросил у меня Прол и указал на крытую повозку.

Я с радостью подумала, что не ошиблась и наши мужчины там.

– Нет, к ним уже применили заклинание, – ответила я. – Не успели только с Фриидой. Чёрная горячка такая опасная – упустишь, и всё.

Разбойники посмотрели на Фрииду.

– Чего мы ждём? Надо развязать девку и пусть читает заклинание, пока мы все не сдохли! – нервно сказал Прол, глядя на Егрека. Похоже, тот был у них вроде главаря.

Остальные поддержали:

– Егрек, развязывай колдунью и пусть лечит!

– Развязывай! Чего ждёшь?!

Я пристально посмотрела на главаря:

– Сейчас вас всех ещё можно спасти. Потом будет поздно.

Дёрнув щекой, он разрезал верёвки на моих запястьях и лодыжках.

– Хорошо, спасай, но если обманешь... – Егрек многозначительно щёлкнул языком.

– Не обману, – спокойно сказала я, растирая затёкшие руки. Верёвка оставила на коже следы.

С достоинством целительницы я поднялась с земли. Нужно вести себя уверенно. Вспоминать, что делала во время обрядов Вееки и поступать также.

Взгляд притягивало тело Фрииды, которая лежала голая ниже пояса. Нужно прикрыть её срам.

– Для начала накройте её, – сказала я, указав на односельчанку.

– Сама накрывай, – грубо откликнулся Егрек и принёс мне тёмную тряпку. По виду, рубаху кого-то из разбойников.

Я подошла к Фрииде, накрыла низ её живота и ноги. На лицо старалась не смотреть: хотелось запомнить девушку красивой.

Вернувшись к разбойникам, я сказала:

– Сядьте кругом.

Шесть мужиков, как послушные дети, расселись на траве, не отводя от меня глаз. Все, кроме Егрека. Он стоял, глядя на меня с прежней недоверчивостью.

«Меня не проведёшь, колдунья!» – читалось на его лице.

Из-за деревьев неуверенно подтянулся чесоточный.

– Егрек, – тихо позвал главаря один из разбойников и указал на чесоточного.

Егрек развернулся и направился к чесоточному. Мужик отступил на несколько шагов и торопливо сказал:

– Я не больной! Клянусь! Это всё блохи кусают!

Я увидела, как Егрек на ходу достал из-за спины нож. Чесоточный его не видел и продолжал с надеждой смотреть на приближающегося главаря.

– Пустите меня к себе, – жалобно попросил он.

– Конечно, друг, – ответил Егрек и бросился на него.

Блеснул зажатый в руке нож. Чесоточный упал на землю, зажав руками живот.

Егрек вытер нож о рукав, убрал в чехол на поясе и вернулся к остальным. От повозки раздались крики караульных:

– Э! Что у вас там творится?

Двое из них направились было к нам, но в неуверенности остановились.

– Не подходите к нам! – ответили им. – Оставайтесь на месте!

Разбойники вернулись к повозке.

– Ну что, начнём уже? – нетерпеливо спросил у Егрека Прол.

– Обождите! – приказал главарь и вновь окинул меня недобрый взглядом.

– Ну, что ещё?! – заворчали друзья.

– Прол, а ну-ка приведи кого-нибудь одного из повозки, – сказал Егрек. – Пусть подтвердит, что девка не врёт. А то знаю я эти колдунские штучки: сейчас прочитает заклинание и убьёт нас всех разом.

У меня задрожали колени. Неимоверным усилием я заставила себя не показать панику и равнодушно встретить взгляд Егрека.

– Если бы я могла так убить, то уже сделала бы это, – сказала я Егреку. – А протянете с заклинанием, будет поздно.

– Егрек! Хватит тянуть! – заволновались разбойники.

Он с бешенством зыркнул на Прола:

– Я сказал, веди!

Разбойник нехотя встал и быстрым шагом направился к повозке. Что-то сказал одному из караульных, и вместе они выволокли оттуда Лиима. Моё сердце сделало рывок: ну всё, сейчас Лиим скажет что никакая я не целительница, а Фриида умерла оттого, что раскусила семя яхменя. Надо попытаться как-то предупредить друга!

Будто прочитав мои мысли, Егрек вновь достал нож, подошёл ко мне и, обхватив за шею, прижал нож к моему горлу.

– Скажешь ему хоть слово, убью, – пригрозил он.

– И умрёшь от чёрной горячки, – в тон ему ответила я.

– Никогда не слышал про такую болезнь, – сказал он. – Сдаётся мне, девка, дуришь ты нас.

Однако в его голосе проскользнула неуверенность.

– Поверишь, когда морда лопнет,– презрительно фыркнула я, стараясь говорить громче, в надежде, что Лиим услышит. – Чёрная горячка уже разъедает тебя!

– Заткнись! – рявкнул Егрек.

Тем временем, Лиима подвели ближе. Он был босым, в разорванной рубахе и со связанными за спиной руками. Наши взгляды встретились, я указала глазами на Фрииду. Как же ему передать, что я тут насочиняла?!

– Отчего она умерла? – спросил Егрек, кивнув на Фрииду. – Только не ври мне тут. Соврёшь, перережу вашей колдунье горло.

Лиим вновь посмотрел на меня, потом на Фрииду, глуховато сказал:

– Точно не знаю, я не из их села. Меня наняли для поездки...

Мне хотелось его расцеловать.

– Прол, уведи этого, приведи другого! – приказал Егрек.

В глазах Прола сверкнула злость.

– Нет уж, хватит! – рявкнул он. – Если хочешь подохнуть, подыхай один! Мы тебе в этом не товарищи.

– Отпусти колдунью, пусть говорит своё заклинание, – поддержали его другие разбойники.

Они поднялись с мест, по-волчьи глядя на Егрека. Главарь ощерился, неохотно убрал нож от моей шеи.

– Ла-а-адно, – процедил он сквозь зубы и, глядя на меня с прищуром, добавил: – Я слежу за тобой, рыжая. Только попробуй что-нибудь выкинуть!

Он красноречиво провёл ребром ладони себе по шее.

___

Игреб – берегись.