Текст книги "Кто вы, профессор Амбридж? (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)
Часть 40
– Однако и заварили же вы кашу! – в сердцах сказал Снейп, поймав Марину Николаевну после первого урока и затащив в свой новый кабинет – подземелья пришлось отдать Слагхорну.
– Я заварила?! Вообще-то, меня собирались отстранить от преподавания, даже не уведомив заранее, а это уже ни в какие ворота не лезет! Скажете, вы тоже об этом не знали?
– Да откуда бы? Меня поставили перед фактом – должность преподавателя защиты теперь моя, зелья будет преподавать наш старый декан. Я, разумеется, поинтересовался, почему вы оставили Хогвартс, но директор сказал лишь, что вас призывают дела Министерства.
– А у меня самой вы спросить не могли? Если бы Филч не предупредил, я не знаю, удалось бы мне выкрутиться или нет, – мрачно сказала она. – Вернее, удалось бы, но с привлечением министра, а это…
– Долорес, поверите ли – было не до того, – серьезно сказал Снейп. – Мало того, что мне наконец кинули эту кость, и пришлось за оставшуюся до занятий неделю извернуться и подготовить хоть какой-то учебный план… что вы так улыбаетесь?
– По-моему, вы единственный в этом замке слышали такие слова, – ответила она, – вы продолжайте, продолжайте!
– Так вот, лорд в бешенстве. Сперва провал в Министерстве, а теперь еще и Беллатриса испарилась бесследно вместе с Петтигрю!
– Вас… допрашивали? – осторожно спросила Марина Николаевна.
– Разумеется, – мрачно ответил Снейп. – Но без применения радикальных методов, если вы об этом. Что я могу знать? Был у себя дома, варил кое-что для соратников, а то у них после Азкабана у кого легкие отказывают, кого радикулит скрючил…
– Волшебники не болеют подобным, разве нет?
– Не болеют маггловскими болезнями. А нелеченная двусторонняя пневмония и волшебника преотлично доконает, – ответил он. – Так вот, я был занят делом, когда вдруг явилась Беллатриса и потребовала, чтобы Петтигрю пошел с ней. На мой вопрос, какого черта, ответила, что это не мое дело, у нее поручение от повелителя. А кто я такой, чтобы ее допрашивать? Ну и всё, с тех пор их никто не видел.
– Так-таки и никто? – прищурилась она.
– Ну, разумеется, через несколько дней мне удалось вынюхать, что старина Флетчер проболтался – он видел Беллатрису возле «Гринготтса» вместе с Петтигрю, – ухмыльнулся Снейп. – Он рассказал об этом Дамблдору, ну а дальше по цепочке… Когда я передал это лорду, Малфой-мэнор уцелел чудом. А я что, с меня взятки гладки! На призыв ни тот, ни другая не являются, куда пропали – неведомо. Подозреваю, в скором времени лорд решит проверить хранилище в банке…
– Ну, подождем, – вздохнула Марина Николаевна. – Давайте лучше обсудим расписание.
– Не сейчас. Все равно за перемену не успеем, там нужно серьезно подумать. У меня на этой неделе только седьмой курс, а Слагхорн пусть мучается с первым, тут проблем нет. Ну а защиту… да, надо как-то поделить занятия.
– Может быть, как раз не поделить, а объединить? Хотя бы практику?
– Тогда у остальных преподавателей всё кувырком пойдет, – покачал головой Снейп и потёр лоб. – Ладно, разберемся. Где получится – объединим, где не выйдет – станем чередовать. Не так уж много часов на защиту отведено… Но вот с зельеварением выходит скверно.
– Почему? – не поняла Марина Николаевна.
– Потому, что я к себе на продвинутый курс беру только тех, кто получил по СОВ «превосходно», а Слагхорн – и учеников с «выше ожидаемого», – пояснил он. – На этот-то год у меня классы уже сформированы, а вот как быть в будущем…
– Погодите, но ведь Слагхорн хороший преподаватель, он нас обоих учил, – напомнила она. – И если пятикурсники сдадут экзамены с высокими оценками, что в этом дурного? Или вы по-прежнему не хотите наводнять рынок невостребованными специалистами?
– И это тоже. Но, – негромко сказал Снейп, – сдать экзамен не так уж тяжело, если в голове хоть что-то задержалось. Сложные зелья на нем не предлагают, что-то для среднего уровня, поэтому получить «П» вполне возможно.
«Логично… это как наши ЕГЭ – можно сдать на высокий балл, даже если ничего толком не знаешь, а просто хорошо натаскан отвечать на вопросы теста», – подумала Марина Николаевна.
– Вдобавок вам нужно знать, как работал ученик все предыдущие годы? – спросила она.
– Желательно. Промежуточные результаты тоже мало о чем скажут: если вы помните, Слагхорн всегда немного завышал оценки… особенно, если ученик был вхож в его клуб.
– Вам тоже?
– Нет, – Снейп фыркнул и отвернулся. – Ему не нравились мои идеи. Могу его понять: он уже тогда был немолод, мечтал о тихой старости, а тут вдруг шестикурсник с какими-то усовершенствованиями! Что может придумать такой мальчишка, право слово…
– Обидно было? – серьезно спросила Марина Николаевна.
– Да, – честно ответил он. – Но я все равно делал по-своему. И еще… Я тут, когда переселялся в этот класс, – Снейп неожиданно усмехнулся и отошел к столу, – разобрался, наконец, в шкафах.
– Не хотели оставлять Слагхорну ничего ценного?
– Ценного, не ценного… там могло заваляться что-то такое, чему не следует попадаться на глаза посторонним, – серьезно ответил он, – а за столько лет я вполне мог об этом забыть. Так и вышло.
– И что вы там обнаружили? – заинтересовалась Марина Николаевна.
– Свой старый учебник за шестой курс, – Снейп показал ей потрепанную книгу. – Глядите.
– Можно? – на всякий случай уточнила она и осторожно взяла книгу в руки.
На полях живого места не было от приписок, что-то в рецептах было перечеркнуто, сверху надписано другое количество ингредиентов, число и порядок помешиваний, время приготовления…
– Шестой курс… – протянула Марина Николаевна, листая густо исписанные страницы. – И это всё действенно?
– Разумеется.
– А вам никогда не приходило в голову предложить поправки к этому учебнику? Или выпустить собственный, к примеру?
– Мне много чего приходило в голову, Долорес, – мрачно ответил он. – Но… знаете старую присказку про слона?
– Которую?
– Может ли слон съесть тонну бананов? Так вот, съесть-то он съест, да кто же ему даст?
– Понятно… – вздохнула она. – Сперва вы были слишком молоды, чтобы опровергать авторитеты, потом вам было не до того, а теперь, подозреваю, стало всё равно.
– Да, примерно так, – ответил он.
– Но, полагаю, если вы вдруг снова захотите это сделать, – сказала Марина Николаевна не без намека, – изыскать возможность будет не так уж сложно.
– Не вижу смысла. Своих старшекурсников я не по учебнику натаскиваю. Насмотрелись? Тогда отдайте, я уберу это подальше. Там не только рецепты записаны.
– Да, вижу, – краем глаза Марина Николаевна успела увидеть вписанные на свободные места слова, заклинания, судя по всему. – А это…
На обороте была подпись: «эта книга принадлежит Принцу-полукровке». Почерк был тот же самый, мелкий, убористый.
– Отдайте, – резко повторил Снейп, забрав у нее учебник.
– Ваш псевдоним? – спросила она.
– Почти, – он помолчал, но все-таки неохотно ответил: – Это фамилия матери.
– Извините, – искренне сказала Марина Николаевна.
– Не за что извиняться.
Воцарилось неловкое молчание.
– Кстати, всё забываю спросить, как котлы-то? Уменьшенной емкости?
– Недурно, – ответил Снейп, явно порадовавшись смене темы. – Во всяком случае, соответствуют необходимым параметрам. Кое-что надо будет доработать, но для школьных занятий сойдут. Но, Долорес, эта идея всё равно канет в Лету, потому что Слагхорн подобных новшеств не приемлет.
– Северус, я вас умоляю! – вздохнула она. – Вы же разговариваете с Генеральным инспектором! И как только Министерство утвердит новые стандарты для школьного инвентаря – а это случится, как только вы дадите свое заключение об испытаниях, – нашему старому профессору придется смириться.
– Бюрократия всё-таки великая вещь, – серьезно сказал он, порылся на столе и выудил папку. – Вот. Правда, писал я в вольной форме, но, думаю, сойдет.
– Сойдет, если там четко обозначены достоинства, недостатки и сделаны выводы о приемлемости использования текущей модели для школьных занятий.
– Всё в наличии, и мои предложения по усовершенствованию тоже, – заверил Снейп. – Так, скоро начнется следующий урок. У меня как раз седьмой курс…
– Минуту, Северус, – попросила Марина Николаевна. – Насчет ваших курсов продвинутых зелий… Можно сделать вот как: оценки за СОВ – сами по себе, а для того, чтобы попасть в ваш класс, нужно будет сдать вступительный экзамен лично вам. И теорию, и практику, и творческое задание, что вы там еще придумаете… А если Слагхорну захочется, пусть формирует собственный класс на основании оценок за общий экзамен и исходя из личных предпочтений.
– Мне нравится эта идея, – помолчав, сказал Снейп.
– Но тогда вам придется организовать консультации и факультативы для пятикурсников, которые рискнут взяться за продвинутые зелья, – предостерегла Марина Николаевна. – С рывка экзамен вам сможет сдать только гений, а вряд ли их в Хогвартсе переизбыток!
– Это уже меньшее из зол, – серьезно ответил он. – Помните, что я вам говорил на тренировке? Если кто-то действительно хочет научиться…
– То постарается, – завершила она. – Ну что, первоначальный план действий наметили? С расписанием разберемся… И не забудьте, что завтра вечером нас ждет Ингибьёрг!
Марина Николаевна уже взялась за дверную ручку, когда Снейп окликнул:
– Долорес! А если Министерство одобрит учебник под моей редакцией, ведь Слагхорну придется им пользоваться?
– Разумеется. А вы осилите редактуру учебных пособий за пять курсов?
– Не пять, а семь, – поправил он. – И вы полагаете, если я до сих пор не пытался издать их, то вовсе ничего не сделал?
– Вы невозможны, Северус, – искренне сказала она. – Но в любом случае, заменить учебники на дополненные и исправленные издания получится только на будущий год. А еще неизвестно, останется ли Слагхорн преподавать!
– А хотя бы во втором семестре? Для четвертых-пятых курсов?
– Издать, думаю, получится, а вот купить новые книги не все смогут, – покачала она головой. – Так, стоп. Зачем всем их покупать? Я придумала кое-что получше, и если у вас в самом деле всё готово, то выкладывайте. А дальше уже моё дело… Если сложится, то учебники мы заменим уже в этом семестре!
– Буду вам должен, – совершенно серьезно сказал Снейп и вынул из шкафа несколько объемистых папок.
– Давайте не станем считаться, – попросила Марина Николаевна. – После всех наших совместных похождений и после того, как вы мне жизнь спасли…
– Это вы преувеличиваете. Избавил от максимально неприятных последствий – так будет правильнее.
– От смерти, вы имеете в виду? – усмехнулась она и взяла папки. – Так… это окончательные варианты?
– Пока да, – оптимистично ответил Снейп. – Может, через год мне еще что-нибудь захочется улучшить и исправить.
– Прекрасно… Летти, – велела Марина Николаевна появившейся домовушке, – переправь это в мой кабинет. Ну и я пойду… сочинять письмо британскому министру.
∗
«Господин министр, – написала она, — не могу передать, какое возмущение охватило меня, когда я узнала об очередном демарше Дамблдора! Представьте себе, он тихой сапой, не поставив в известность ни совет попечителей, ни меня как Генерального инспектора, ни коллег, пригласил на должность преподавателя зельеварения Горация Слагхорна, а Северуса Снейпа вознамерился поставить преподавателем защиты от Тёмных искусств!
Но обо всем по порядку.
Слагхорн, как вам, конечно же, известно, выйдя в отставку, наслаждался заслуженным отдыхом и не занимался преподаванием. Сомневаюсь, что он следил за последними веяниями зельеварения. Кроме того, его методы преподавания заметно устарели (например, он решительно против нововведений Министерства наподобие уменьшенных ученических котлов).
Кроме того, Слагхорн берет в свои классы на курс продвинутых зелий учеников с оценкой СОВ «выше ожидаемого», а вы, полагаю, прекрасно помните, как просто ее получить! Это удалось даже Поттеру и Уизли!
Возвращение этого преподавателя в школу, с одной стороны, можно воспринять, как позитивный момент: он хорошо ладит с детьми и может преподать им основы. Однако на более старших курсах его ретроградство сослужит скверную службу.
Дело в том, господин министр, что программа по данному предмету давно не подвергалась пересмотру и катастрофически устарела. Изменения в учебники не вносились не менее полувека, а наука, тем временем, не стоит на месте! Выходит, в лучшей школе чародейства и волшебства дети, наше будущее, цвет магического общества не получают знаний достойного качества?
Теперь о Снейпе. Вы знаете, что он давно желал получить место преподавателя защиты, но это обусловлено не столько его стремлением научить детей чему-то запретному, сколько пониманием: на эту должность берут кого попало! Посудите сами, кто преподавал защиту в последние годы? Квиррелл, который, кстати, пропал без вести (а до того назначения вел маггловедение; интересная смена области деятельности, не правда ли?), затем Локхарт (абсолютно некомпетентный преподаватель), потом Люпин (оборотень!), а следом – Пожиратель под оборотным зельем. Сами посудите, чему они могли научить подрастающее поколение! Ну а поскольку Снейп осознает ответственность за учеников, то происходящее не могло не возмущать его до глубины души, жаль, он никак не мог повлиять на решения директора…
Так или иначе, но после моего назначения преподавателем защиты Снейп успокоился, осознав, что теперь ученики находятся вне опасности и могут изучать предмет так, как это предписано Министерством, на уровне, доступном и достаточном для их возраста и способностей.
Мне же он сообщил, что уже не первый год работает над улучшением учебников по зельеварению. К сожалению, его молодость (даже с учетом того, что он Мастер Зелий, как и Слагхорн!), предвзятое отношение старших коллег по цеху к такому, с позволения сказать, выскочке, а также известные вам печальные факты его биографии не оставляли никаких шансов не то что протолкнуть исправленное издание в печать, а даже пройти первый этап согласования! Директор же, разумеется, не шевельнул и пальцем, чтобы исправить сложившуюся ситуацию…
Снейп признался также, что на своих занятиях отходит от указанных в утвержденном учебнике рецептов, тем самым добиваясь прекрасных результатов! Конечно, продвинутый курс зельеварения выбирают лишь немногие, истинные энтузиасты своего дела, чувствующие призвание к этому занятию, но СОВ сдают все без исключения. Так и должно быть, не находите?
Теперь же, с возвращением Слагхорна, начнется регресс. Ученики, уже привыкшие к тому, что рецепты Снейпа всегда действенны, станут недоумевать, отчего у них не выходит сварить простейшее зелье по учебнику. Получая же все более низкие оценки, они быстро утратят интерес к зельеварению, и продвинутый курс выберет уже не десяток учеников, а единицы! Не за горами тот час, когда Слагхорн станет набирать даже тех, кто едва натянул СОВ на «удовлетворительно»! Разве такие специалисты нужны нашему обществу в будущем?
Я проконсультировалась с преподавателями из аврорской школы, а также из школы целителей, показав им выкладки Снейпа. Они заверили, что его рецепты идеальны, и если бы к ним поступали выпускники с подобным уровнем знаний, их не приходилось бы переучивать на местах, затрачивая время и ресурсы.
Подведу итог, господин министр.
Убрать Слагхорна без шума не выйдет: он хороший преподаватель, и придраться к нему не в чем. Кроме того, повторюсь, он умеет ладить с младшекурсниками. Поэтому предлагаю такой выход: он остается, но преподает только курсам с первого по пятый. На продвинутые зелья классы набирает Снейп, и не по оценкам СОВ, а по результатам практического экзамена, который претенденты будут сдавать лично ему. Однако для того, чтобы это в принципе оказалось возможно, необходимо сменить учебные пособия.
Понимаю, сделать большой тираж дорого, долго и сложно, однако выход есть. Достаточно одного комплекта учебников (даже и не в печатном виде), а дальше мы подключим преподавателей, задействуем копировальное заклятие и обеспечим всех учеников пособиями. Пускай они будут выглядеть скромно, но глянцевая обложка – не залог богатого содержания! (Достаточно вспомнить книги Локхарта!) В целом, это можно сделать и в Хогвартсе, нужна лишь ваша резолюция.
Копии дополненных и улучшенных учебников прилагаю, равно как и заверенные копии писем компетентных специалистов из Мунго и аврората с заключениями касаемо содержимого этих учебников.
Что касается уроков защиты от Темных искусств, мы со Снейпом сошлись на том, что станем чередоваться на занятиях: ему еще потребуется выделить время на факультативы для пятого курса, а мои обязанности Генерального инспектора, как вы понимаете, тоже порой требуют отлучек. В любом случае, с этой стороны никаких неожиданностей последовать не может: Снейп абсолютно согласен с позицией Министерства в части того, что школьникам совершенно ни к чему заниматься защитой на практике. Ну а теорию он знает великолепно, могу ручаться, и ни на шаг не отойдет от утвержденной программы – это, в первую очередь, в его личных интересах (вы понимаете, о чем я).
Искренне надеюсь, господин министр, что вы не станете затягивать со столь важным решением, отдав эти пособия на экспертизу замшелым ретроградам, способным затянуть ее на несколько лет!
С надеждой на скорейший ответ, преданная вам Долорес Амбридж».
– Остается только ждать, – добавила она вслух и вручила письмо и увесистый пакет Летти – отправлять такой груз с совами было просто жестоко по отношению к бедным птицам. – Будем надеяться, я была достаточно убедительна!
Часть 41
– Проходите, – сказала Ингибьёрг, когда Храфн открыл дверь, впуская гостей, – рассаживайтесь, где хотите. Чаю желаете?
– Спасибо, с удовольствием, – ответила Марина Николаевна, потому что под чаем прорицательница понимала травяной отвар, душистый и крепкий, а если еще и с каплей мёда, то и вовсе поразительный.
– Спасибо, не стоит, – в унисон ей ответил Снейп и занял свободное кресло.
– Подай обоим, Храфн, – велела Ингибьёрг, – всё равно же заинтересуется и попробует, так вот, чтоб два раза не вставать… Ну-с, излагайте, с чем пришли!
– Вы же знаете, – улыбнулась Марина Николаевна.
– Я догадываюсь, а подробности уж сами выкладывайте.
– Северус, тогда лучше вы, – попросила она. – Потому что я о проклятии не знаю ничего. Только то, что Дамблдор надел проклятое кольцо, и осталось ему не так долго. Вы же видели его руку, Ингибьёрг?
– А как же, – кивнула та, – а до того, как увидела, почуяла. Вам не понять, у вас этого нюха нет, но уж поверьте – несет от него, как от старого пепелища. Страшный запах, холодный…
– Я могу только объяснить, что обнаружил, – сказал Снейп и посыпал такими терминами, что Марина Николаевна понимала его с пятого на десятое.
Ингибьёрг, однако, слушала и кивала, а когда он закончил, сказала:
– Ну, я так и подумала. У нас это иначе называется, а суть та же. Значит, говорите, что покамест заперли заклятие в руке?
– Да.
– И давно держите?
– С июля.
– Сильны, однако, – проговорила она, глядя на Снейпа в упор. – Сколько еще ему осталось?
– Меньше года. Долорес полагает, если ампутировать руку, то, возможно…
– Возможно, – кивнула Ингибьёрг, и глаза ее затуманились.
– Отчего тогда сам Дамблдор не предложил такой выход?
– Очевидно, он знает, что так просто такие дела не делаются, – проговорила пророчица. – Избавиться-то от проклятия можно, да отдать придется не просто кусок плоти…
– А что еще? – шепотом спросила Марина Николаевна.
– О-о-о… – протянула Ингибьёрг, – многое. Каяться придется, Долорес. Не перед людьми, перед своей совестью, если жива еще. А она жива, конечно, только усыплена надежно, но в нужный срок проснется и будет терзать так, что телесные муки покажутся избавлением… Не день, не два – всегда! А вы не коситесь в сторону, Северус, – добавила она. – Ваш-то ненасытный зверь денно и нощно при вас, и вы не усыпить его пытаетесь, а всё кормите и кормите, и если не прекратите, он вас пожрёт, как великий волк – солнце в самом конце времен.
– Не вполне понимаю… – пробормотал тот, но по лицу видно было – все он прекрасно понял. – Гм. То есть, получается, Дамблдор знает, что может избавиться от проклятия, но такой ценой, что легче умереть и не мучиться?
– Если грубо, то именно так.
– Прекрасно! Ему, значит, посмертные почести, а мне – клеймо убийцы? – горько произнес Снейп и осекся. – Госпожа Ингибьёрг, я…
– Я будто не вижу связующей печати! – перебила она. – И сейчас вы бросили еще кусок стервятины своему зверю, Северус. Прекратите, не то потом поздно будет, на цепи не удержите! Он и так уже слишком велик для вас.
– Ингибьёрг, а без согласия директора можно это проделать? – спросила Марина Николаевна. – Что-то я сомневаюсь в его желании по-настоящему испытать муки совести…
– Можно, – кивнула прорицательница и задумалась. – На осенний перелом года самое время. Не выйдет, тогда на зимний солнцеворот.
– Руку все равно резать придется?
– А как же, – серьезно ответила Ингибьёрг. – Во-первых, она и так уже, считай, мёртвая. А во-вторых, с током крови многое должно выйти… Есть одно зелье…
Она щелкнула пальцами, и Храфн подал ей ларец, инкрустированный резной костью.
– Знала, что пригодится, – сказала Ингибьёрг, вынув из ларца флакон, наполненный изумрудно-зеленой, переливающейся, словно северное сияние, жидкостью. – Вот и захватила. Это зелье на душу действует, как рвотное, вывернет наизнанку, только держись!
Марина Николаевна переглянулась со Снейпом. О похожем говорил Кричер, когда рассказывал о каменной чаше в пещере, о тех ужасах, которые видел и переживал сам, о том, как страдал Регулус Блэк перед смертью…
– Слыхали о таком? – спросила прорицательница, и Снейп кивнул. – Ну вот. Вы же зелья директору готовите? Значит, вы ему это и вручите. А вы, Долорес, придумаете, как избавить его от головешки, времени еще предостаточно… Что замолчали? Думаете, может, лучше оставить всё, как есть? Пускай умрет, как задумал, легко и без хлопот, а вина ляжет на других?
– Ну нет! – не удержалась Марина Николаевна, вспомнив о малолетних Поттере, Малфое, да и многих других. И о взрослых. И о тех, кого она вовсе не знала, тех, кого уже не было в живых…
– Я знала, что вы так скажете, – улыбнулась Ингибьёрг и убрала флакон в ларец. Двергар с поклоном унес его прочь. – Кое за что смерть – слишком легкая расплата… А вы, Северус, наденьте уже намордник на вашу тварь!
– Надел бы, если бы знал, как, – негромко ответил он.
– Вы знаете, как, вы просто не хотите. Вам не пятнадцать лет, Северус, в вашем возрасте упиваться подобным уже неприлично. И умирать из-за этого тоже глупо, потому что, хоть вам и не пятнадцать, но и не сто с лишком, вам еще жить да жить! – отрезала прорицательница. – И довольно об этом. Время уже позднее, так что идите-ка вы спать…
Ингибьёрг поднялась во весь рост, и гости тоже встали.
– Подумайте, как устроить задуманное, если в самом деле хотите рискнуть, – сказала она. – Время еще есть. Доброй ночи!
– Доброй ночи, – кивнула Марина Николаевна и вышла, Снейп последовал за нею.
Они молча спустились на пару пролетов вниз, и тогда Снейп негромко произнес:
– Я сумею подлить зелье, это не так сложно.
– А я, кажется, знаю, кто поможет нам с… хм… ампутацией, – серьезно ответила Марина Николаевна. – Только нужно будет рассчитать всё как следует. Возможно, расставить ловушку. Одним словом, надо выяснить у Ингибьёрг подробности, а потом посоветоваться со специалистом!
– Вам-то это зачем? – спросил он.
– Если отвечу, выйдет слишком пафосно и глупо, – честно сказала она. – Поэтому скажу просто: пускай живет и мучается! Гм… кстати, вы успели исследовать крысу? Я руку имею в виду.
– Да, но я такое повторить не сумею, – признался Снейп. – Вернее, сумею в очень грубом приближении, а так, чтобы рука была, словно живая… это мне еще лет десять тренироваться придется!
– Ну вот, вам есть, к чему стремиться, – Марина Николаевна остановилась и похлопала рыцарские доспехи по плечу. – Как вам такая стальная рука?
– Недурно. Главное, чтобы она по ночам по замку не ползала, – без тени улыбки сказал он.
– И не задушила владельца? – спросила она, приятно удивившись таким познаниям.
– Та, что у крысы – задушит, стоит сделать шаг в сторону, – просветил Снейп.
– Видимо, лорд хорошо знает старые легенды…
– Кстати, кое в каких источниках описано нечто подобное тому, о чем говорила Ингибьёрг, – сказал он вдруг. – Там, где говорится, что волшебник может собрать свои крестражи и воссоединиться с ними. Сказано, что он должен искренне раскаяться за содеянное и сполна прочувствовать, какое чудовищное злодеяние совершил. Но на это никто не пойдет, потому что сила раскаяния, скорее всего, его попросту убьёт.
– В самом деле, похоже… Будем надеяться, что директор достаточно крепок духом, – вздохнула Марина Николаевна и насторожилась. – Слышали? Мне не померещилось?
– Нет, сигнальные чары сработали, – кивнул Снейп. – Идем!
∗
Авроры успели первыми, как им и полагалось, и трое задержанных уже лежали на полу.
– Однако… – сказала Марина Николаевна. – Вот вам и меры безопасности!
– Всё сработало на отлично, мадам Амбридж, – заверил старший смены. – Проникновения извне не было. Как только посторонние показались в коридорах, сработала сигналка, и парни пошли на перехват. А откуда эти посторонние взялись, мы сейчас выясним… Желаете присутствовать?
– Непременно. Северус?
– Если не возражаете. Может быть, веритасерум понадобится, так у меня есть запас…
– О, это хорошо, профессор, – серьезно сказал аврор, – потому как у нас тоже есть, но маловато. Мерфи, давай-ка их вон в тот класс, не посреди коридора же допрашивать!
Мерфи, громадный мужчина с бритым черепом, взмахнул палочкой, вздергивая всех троих на ноги, и направил к двери.
Из-за поворота показались еще двое авроров, обменялись с присутствующими условными жестами (явно давая понять, что они – это именно они, а не кто-то в их облике) и присоединились к компании.
– Старшекурсника выловили в другом крыле, – сказал один из них. – Но он просто на свиданку с девчонкой бегал. Вразумили и отпустили.
– Хорошо. Мадам Амбридж, профессор, прошу…
– Если можно, мы поприсутствуем незримо, – быстро сказала Марина Николаевна. – Летти, мантию мне!
– Хорошая штука, – одобрил ближайший аврор. – Качество – высший класс! Нам бы такие…
Процессия вдвинулась в класс.
– Хотел бы я знать, как Мародеры вчетвером под этой чертовой тряпкой умещались? – прошипел Снейп, пытаясь одернуть мантию.
– Не знаю, но пригнитесь, ваши ноги видно!
– И долго мне стоять на полусогнутых?
– Ну… присядьте на стол, что ли, как вы обычно делаете, а я рядом встану, – нашлась Марина Николаевна. – Да, вот так. Тише…
Задержанные уже стояли вдоль стены: руки за голову, ноги на ширине плеч… Ну и обездвиживающие заклятия для верности, куда же без этого.
– Начнем, – сказал старший аврор. – Мерфи, их палочки мне.
– Держите, шеф, – тот протянул ему требуемое.
Марина Николаевна с нескрываемым любопытством следила, как аврор – его фамилия была Беркли – проводит своей палочкой вдоль чужой, едва заметно шевеля губами.
– Однако, – сказал он, – разверните задержанного, Мерфи.
Тот выполнил приказ, и Марина Николаевна невольно вцепилась в плечо Снейпа: каждый дюйм кожи незнакомца был испещрён рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. А уж глаза… Один – маленький, тёмный и блестящий, а другой – большой, круглый, ярко-голубой, он непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, а временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.
– Аластор Грюм, – невыразительно произнес Беркли. – Аврор в отставке.
– Ты что, малец, не признал меня? – прохрипел тот, облизнув губы.
– В позапрошлом году под вашей личиной скрывался Пожиратель смерти, поэтому я, пожалуй, выжду пару часов, мистер Грюм, а потом уже поздороваюсь, – ответил Беркли. – Лайон, проследите за ним. Так, а это у нас кто? Нимфадора Тонкс, аврор, зарегистрированный метаморф… Ну и кто из вас двоих Тонкс?
Один из мужчин возле стены слабо пошевелил рукой.
– Повернитесь, только медленно, и примите истинное обличье, мисс Тонкс, – приказал Беркли.
Странно было наблюдать, как будто плавятся черты лица, меняется рост, фигура, цвет волос… Наконец перед ними оказалась симпатичная девушка с короткими серо-бурыми волосами.
– Прекрасно. А теперь…
– Гхм! – громко произнесли от дверей.
Беркли не повернулся на звук.
– Кто там? – спросил Беркли, не сводя взгляда с Тонкс.
– Директор Дамблдор, сэр, – отозвался еще один аврор.
– Доброй ночи, господин директор, – сказал Беркли, по-прежнему созерцая девушку, – что привело?
– Видите ли, мистер Беркли, – негромко проговорил тот, – эти люди – мои гости.
– Прекрасно, господин директор, – невозмутимо отозвался аврор, – тогда поясните, пожалуйста, почему ваши гости разгуливают ночью по замку, причем одна из них – в чужом обличье? Как они сюда попали, не спрашиваю, и так ясно, что через ваш камин.
– Очевидно, им хотелось вспомнить молодость…
– А почему посреди ночи? Что мешало им вспоминать молодость днем?
Аврор был абсолютно невозмутим, и Марина Николаевна прекрасно знала, почему: Дамблдор не являлся для него авторитетом, поскольку Беркли никогда не учился в Хогвартсе.
При аврорате имелось не только курсантское училище, но и что-то вроде кадетского корпуса, куда детей отдавали лет в пять-шесть, и Беркли, как потомственный аврор, учился именно там.
В одиннадцать лет кадетам, как и всем прочим детям, приходило приглашение, и они вольны были остаться и продолжать обучение или же отправиться в Хогвартс. Однако, как сказал Беркли-старший, этим приглашением за всю историю существования корпуса воспользовались единицы. В том числе, кстати, Уильямсон – неизвестно, по какой причине он решил отправиться в Хогвартс, но выдержал там ровно один семестр, после чего настоятельно попросил восстановить его в корпусе.
Таким образом, слова МакГонаггал о том, что пополнения в аврорате давно не было, оказались правдой лишь отчасти: пополнение имелось, только оно приходило напрямую из корпуса, минуя училище. В последнем дрессировали именно людей со стороны, своих же обучали с малолетства.
– Продолжим, – сказал Беркли, не дождавшись ответа директора. – Ого! Ремус Люпин, оборотень… Изумительно!
– Сейчас не полнолуние, – мягко произнес Дамблдор.
– Без разницы, – ответил аврор, повернувшись, наконец, к директору. – Мне приказано обеспечивать безопасность учеников. Прогулки оборотня по школе, в полнолуние или нет, недопустимы. Мерфи, вызовите конвой, пусть переправят всех троих в управление до выяснения обстоятельств.
