Текст книги "Дочери Рима"
Автор книги: Кейт Куинн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
– Теперь ты живешь здесь, – произнес Домициан. – Ну, как, нравится?
– Но как я могу здесь жить? – растерянно спросила Марцелла.
– Очень просто, – ответил Домициан. От быстрой ходьбы на его верхней губе поблескивали капельки пота. – Сегодня твой муж официально поставлен в известность, что ты ему больше не супруга.
– Что? – И Марцелла расхохоталась.
– Не смей надо мной смеяться! – оскорбился Домициан. – Отныне ты моя жена. Завтра утром, еще до приезда моего отца, состоится наше бракосочетание.
– Но ведь он наверняка был бы против! – Не пройдет и недели, и она вновь станет разведенной женщиной, как только отец Домициана или даже его брат, узнают про этот скоропалительный брак. Хотя кто знает, может, они не станут возражать, в надежде на то, что как только страсть юноши пойдет на убыль, он сам разведется с ней.
Затем Домициан, громко разговаривая, потащил Марцеллу по другим комнатам ее нового обиталища. Ванная, опочивальня с необъятных размеров кроватью, просторный таблинум с арочными окнами и целой стеной полок, уставленных свитками. Марцелла провела пальцами по гладкой поверхности письменного стола, на котором уже лежали чистые свитки пергамента, восковые таблички и перья.
Может, не так уж и плохо побыть пусть даже всего несколько недель или месяцев супругой императорского сына. Будучи супругой Люция, она постоянно ощущала ущербность своего положения – вроде уже не юная девушка, но и замужней матроной в полном смысле этого слова ее тоже нельзя было назвать. Когда же Домициан пресытится мной, я просто больше не выйду замуж.
Корнелия Секунда, известная как Марцелла, супруга сына императора. Ну, кто бы мог подумать!
– Видишь? – прошептал позади нее Домициан, касаясь губами ее шеи, и вновь потянул ее в постель. – Я же говорил тебе, что ты будешь моя.
– Какой ты, однако, своевольный, – пробормотала Марцелла между поцелуями. – Твой брат рассвирепеет, когда узнает.
– Подумаешь! Какая мне разница. – Руки Домициана нетерпеливо потянулись к подолу ее платья.
– Но ведь он наследник трона и может делать все, что ему вздумается.
В первый момент она даже не поняла, что ей больно. Лишь оторопела от неожиданности, когда Домициан с размаха ударил ее по лицу.
– Не подначивай меня, – спокойно добавил он.
На какой-то миг ей показалось, будто она вновь вернулась в залитый солнцем атрий и Марк Норбан смотрит на нее, не скрывая неприязни. Или в банях, когда на лице Дианы читалось откровенное презрение.
– Я не подначиваю, – вот и все, что смогла она сказать.
– О, еще как! – Домициан уже вошел в нее, давил всем своим весом ей на грудь. Однако на какой-то момент он замер, чтобы посмотреть в ее наполнившиеся слезами глазами. – Ты всех подначиваешь, Марцелла. И умеешь это делать с умом. Я не люблю умных женщин, но на тебя я управу найду. Так что даже не пытайся играть со мной в свои игры. Больше ни единого намека на Тита. Он тебя не касается, равно как и мой отец. Теперь твоя главная забота – это я!
– Разумеется, – Марцелла нежно обняла его за шею, однако Домициан резко убрал от себя ее руки.
– Ты будешь вести хозяйство в моем доме, – сказал он, и его тяжелая рука опустилась ей на горло. – Ты будешь согревать мне постель, – пальцы больно впились в ее плоть. – Ты родишь мне детей. – Хватка сделалась еще жестче. – Вот твои обязанности супруги, Марцелла. Твой долг истинной римской матроны. И ничего более.
Она попыталась что-то сказать, но его рука сдавила ей горло, подобно удавке. В глазах у нее плясали черные точки. Сверля ее пронзительным взглядом черных глаз, Домициан тем временем вновь пришел в движение внутри нее. И пока, в полном молчании, не кончил, его рука тяжелым камнем лежала на ее горле.
– Прекрасно, – весело произнес он, вставая с постели. Марцелла тоже приподнялась, жадно хватая ртом воздух. – Сейчас я отправлю своего управляющего, чтобы он поставил в известность твою семью и забрал твои вещи. Это крыло императорского дворца в нашем полном распоряжении. Сегодня за ужином я представлю тебя брату.
Марцелла закашлялась, и Домициан с легким удивлением посмотрел в ее сторону.
– Тит не станет возражать против этого брака, если это тебя беспокоит. У него самого нет ни малейшего желания жениться во второй раз, как и у нашего отца. Так что их вполне устроит, если супругой обзаведусь я. Как дочь полководца Гнея Корбулона, ты отлично подходишь на роль жены императорского сына. Может даже, самого императора.
Марцелла надрывно втянула в себя воздух. Дыхание по-прежнему давалось ей с трудом. Руки ее тряслись, а внизу живота появился неприятный холодок. Она до сих пор ощущала его руку на своем горле, видела перед собой эти странные, неподвижные черные глаза. Боги, как не были они похожи на глаза веселого, румяного юноши, который сейчас весело разглагольствовал перед ней, поправляя на себе одежду. Это были глаза совершенно другого существа.
– Как ты понимаешь, я в один прекрасный день стану императором. Несс тоже так говорит. По его словам, я буду господин и бог Рима, а ты – его госпожа и богиня. Если я не ошибаюсь, ты бы была не против? – он убрал локон от ее лба. Марцелла слегка отстранилась, но Домициан как будто этого не заметил. – Разумеется, даже госпожа и богиня в первую очередь жена. Ты будешь заниматься домой и семьей, и не станешь совать нос в государственные дела. Я никогда не следую женским советам.
Домициан хлопнул в ладоши, и в комнату вошли несколько юных рабынь. Все до одной низко поклонились Марцелле.
О, Фортуна, неужели они еще раньше, чем я, знали, что Домициан намерился сделать меня своей женой?
– Это твои новые горничные, – тем временем продолжал Домициан. – Переоденься к ужину, но только не надевай зеленое. Терпеть не могу этот цвет. Ах да, – добавил он, как будто что-то вспомнил. – И никакой писанины. Впрочем, на это у тебя не останется времени. Кроме того, это занятие не пристало невестке императора. Этот стол предназначен лишь для того, чтобы писать за ним письма. Естественно, перед тем, как их отправить, я буду их просматривать.
Дыхание Марцеллы вырывалось из груди короткими всхлипами. Нет, нет, нет, мысленно повторяла она, как молитву, однако стоило ей открыть рот, как все слова, и даже дыхание застряли у нее в горле.
В комнату, ведя за руку маленькую девочку, вошла еще одна рабыня. Ребенок был на год или два младше Флавии, однако куда серьезнее. Девочка пристально посмотрела на Марцеллу сквозь завесу длинных, прямых белокурых волос.
– Это вторая дочь моего брата, Юлия Флавия, – как ни в чем не бывало продолжал Домициан. – Он давно развелся с ее матерью, точно так же, как и с твоей взбалмошной кузиной Лоллией. Я поручаю тебе заботу и присмотр за этим ребенком. Думаю, это тебя вполне устроит, пока у нас с тобой не будет собственных детей. Я достаточно тебя пропахал, так что за этим дело не станет. Думаю, что ты уже беременна.
– Нет, – пробормотала Марцелла, однако Домициан ее не слушал.
– Меня ждет брат. Распорядись, чтобы к завтрашнему дню был готов брачный наряд. Увидимся за ужином, – и он, как ни в чем не бывало, легонько поцеловал ее в щеку. – И еще одна вещь. Мне страшно не нравится имя Марцелла. Придется придумать для тебе новое.
С этими словами он ушел. Марцелла осталась стоять, глядя ему вслед. Ею владел такой ужас, что ноги, казалось, приросли к мраморному полу.
– Госпожа, – обратилась к ней рабыня и подтолкнула вперед племянницу Домициана. Однако Марцелла оттолкнула девочку от себя. Ее душили рыдания.
Нет, нет, мне ничего этого не нужно. Я не хочу никаких детей, никаких пиров, никаких примерок, никаких дворцовых обязанностей. Это не для меня. Не для историка Марцеллы, не для той, что низложила четверых императоров.
Увы, рядом с ее дверью уже встал караул преторианцев – охранять ее и шпионить за ней, а по ту сторону дверей, среди мраморных колонн, уже толпились любопытные придворные. Со всех сторон ее окружала толпа, и она поняла, что ей больше никогда не знать одиночества.
Если Домициан добьется своего, то я стану императрицей, с ужасом подумала Марцелла. И тогда не в моей власти будет его свергнуть.
Да, не в ее власти. Потому что еще раньше Домициан пресытится ею и потребует развода. И тогда ее жизнь вернется в прежнее русло. О, Фортуна, пусть это произойдет как можно скорее. Клянусь тебе, я больше никогда не стану менять императоров!
– Госпожа, – прервал поток ее мыслей чей-то негромкий голос. – Рад приветствовать тебя во дворце. Мы уже встречались, причем не раз. Меня зовут Несс.
– Несс? – машинально переспросила Марцелла.
– Мой господин Домициан назначил меня придворным астрологом.
Марцелле отвесил поклон невысокий, пухлый мужчина, уже слегка лысеющий, несмотря на довольно молодой возраст. Одет он был в мантию, вышитую астрологическими знаками.
– Он велел мне, чтобы я представился. Однако, как я вижу, у тебя и без того хватает дел, поэтому не стану тебе докучать.
– Погоди, я тебя знаю. Ты тот самый астролог, на которого Домициан постоянно ссылается – он свято верит в твои предсказания.
Марцелла изловчилась и схватила Несса за рукав.
– Признавайся, ведь это ты сказал ему, что я буду его женой? Быстро отвечай! Если да, то измени свое предсказание! Скажи ему, что хорошей жены из меня не получится, сообщи ему, что у меня никогда не будет детей…
– Верно, хорошей жены из тебя не получится, – согласился Несс. – И у тебя никогда не будет детей, но я здесь не при чем. Кроме того, в том настроении, в каком он пребывает, Домициан не станет никого слушать. Так что ни о чем не проси. А пока до свидания.
Несс попытался освободить рукав, но пальцы Марцеллы мертвой хваткой вцепились в ткань. Рабы растерянно уставились на них, однако Марцелле было все равно.
– Что ты хочешь этим сказать?
– О боги, зря я не открыл винную лавку! – пробормотал Несс. Он расправил плечи, встав перед ней в полный рост, однако по-прежнему не решался смотреть ей в глаза. – Извини, госпожа, но я ничем не могу тебе помочь.
– В таком случае хотя бы прочитай мои звезды. Или мою руку, если это требует меньше времени.
Ты ведь не веришь в астрологию, раздался в ее голове насмешливый голос, а также в шарлатанов, которые гадают по ладони. Тем не менее она торопливо протянула руку.
– Прочти, что говорят линии на моей ладони, и скажи Домициану, что звезды утверждают, что он разведется со мной уже через месяц.
– О, только не это! – Несс убрал руки за спину. – Я уже как-то раз читал твою ладонь, так что с меня достаточно. После этого я пил целую неделю и даже подумывал о том, чтобы сменить профессию. Нет-нет, уволь меня, госпожа. Свое будущее ты в состоянии увидеть сама.
– Ты никогда не читал мою руку. Более того, я не люблю астрологов…
– Когда тебе было десять лет, ты решила, что будет весело послушать, что я тебе скажу.
Марцелла в упор посмотрела на него. В детстве она и ее кузины, весело хихикая, не раз, забавы ради, просили гадалок на форуме предсказать им судьбу. Неужели это был Несс?
– Зачем ты сказал Домициану, будто мне судьбой предначертано стать его императрицей? Зачем?
– Потому что так оно и есть, – устало ответил Несс и зашагал в сторону атрия.
– Но это же курам на смех! – воскликнула Марцелла и бросилась вслед за ним. Рабы расступились в стороны и без стеснения шушукались между собой. Малышка Юлия поспешила вслед за Марцеллой на коротеньких ножках. – Ты говоришь Домициану то, что он хочет от тебя услышать. Ты готов на что угодно, лишь бы только он тебя не прогнал. Ты настоящий мошенник!
– Да, и меня это устраивает, – обернулся к ней Несс посреди облицованного зеленым мрамором атрия. – Да, я говорю людям то, что они хотят услышать. Согласен, это не слишком благородное занятие, но по крайней мере оно меня неплохо кормит и дает крышу над головой. Тогда я посмотрел на твою детскую руку, и теперь, спустя годы, все сбывается! Абсолютно все! Ты хотя бы представляешь себе, какие неудобства это создает?
– В таком случае прочти мои лини судьбы снова! – крикнула в отчаянии Марцелла. – Пусть сбудется что-нибудь еще!
– Извини, госпожа, но так не бывает. Ты станешь женой Домициана, а впоследствии императрицей, и ни ты, и ни я не в состоянии этого изменить.
Марцелла раскрыла рот. Губы ее пересохли, стали похожими на старый пергамент. Мысли кружились с бешеной скоростью, ускользая в бессмысленную пустоту. Малышка Юлия догнала ее и пухлыми детским пальчиками вцепилась ей в подол. Несс посмотрел на девчушку и сделал печальное лицо.
– Лучше присмотри вот за ней, – устало произнес он. – Потому что если этого никто не сделает, то ее жизнь будет столь же несчастна, что и твоя собственная.
– Ты лжешь! – прошептала Марцелла.
– Что ж, пусть будет так, если ты в этом уверена, госпожа, – с этими словами Несс повернулся и зашагал прочь, мимо просителей, которые уже толпились под дверью жены императорского сына.
Марцелла тяжело опустилась прямо на мраморный пол.
– Он лжет! – повторяла она. – Он лжет!
Малышка Юлия забралась к ней на колени и уткнулась носиком ей в плечо. Марцелла сделала вид, будто не заметила. В эти мгновения она отчаянно пыталась поверить в собственную ложь.
Глава 24
Корнелия
Первый день нового года принадлежит Янусу, богу дверей, богу начал, и как обычно в этот день Корнелия и ее кузины обменивались монетками, на которых был изображен его двойной профиль. Одно лицо смотрело вперед, другое было повернуто назад, и в первый день этого года в этом двуличии бога имелся особый смысл. Взгляд Корнелии вместе с остальным Римом был устремлен вперед, на императора Веспасиана, когда тот с триумфом входил в город. И вместе с тем, она то и дело невольно оглядывалась назад, вспоминая императора, растерзанного толпой на форуме, затем еще одного, тот с войском пошел на север, где потерпел сокрушительное поражение, а затем третий. Этот встретил свою позорную смерть один, и не где-нибудь, а в конюшне.
Сегодня, в первый день нового года, Веспасиан вошел в Рим. Позднее Корнелия узнала, каким ликованием его приветствовала толпа. Но ее самой там не было. Потому что предстояло произнести другие, куда более важные слова.
– Если ты Гай, то я – Гайя. – Рука Друза крепко сжала ее руку, когда она произносила священные слова брачного обета. И даже сквозь завесу полупрозрачного покрывала ей были видны слезы в его глазах. Такое скромное бракосочетание, вокруг алтаря собрались лишь родные и самые близкие друзья. Лоллия от любопытства вытягивала шею и поднималась на цыпочки. Диана как всегда опоздала. Родители Друза и его сестра стояли чуть в сторонке, гордые и одновременно слегка сконфуженные. Марцеллы не было, даже супруга императорского сынка понимает, что неразумно появляться там, где ей не рады. За что Корнелия была ей благодарна.
Жрец привел для брачного жертвоприношения белую козочку, а Друз вновь сжал Корнелии руку. Та подняла глаза на мраморную статую Юноны, которая, казалось, смотрела на нее взглядом мраморных глаз. Неужели она улыбается мне? Впрочем, почему бы нет?
Коза вырвалась из рук жреца и с блеяньем побежала по улице. Жрец громко выругался. Корнелия невольно захихикала. Друза душил смех, и он не мог вымолвить даже слова.
– Не надо ее ловить! – крикнула Лоллия. – Какая-нибудь женщина в бедном квартале будет рада бесплатно обзавестись козой. Она будет доить ее каждый вечер. Это куда лучшее предзнаменование, чем наши забрызганные кровью ноги.
Корнелия была с ней полностью согласна.
Затем молодожены и гости направились в сторону дома деда Лоллии, который предложил, чтобы свадебный пир состоялся у него. Друз привлек Корнелию к себе и, убрав от ее лица фату, поцеловал.
– Ты теперь моя, – прошептал он, и его рука скользнула к ее уже заметно округлившемуся животу.
– Твоя, – прошептала она в ответ. В красно-золотом одеянии центуриона преторианской гвардии он выглядел весьма внушительно, и все благодаря императору Веспасиану. «Была ли я так счастлива, когда выходила замуж в первый раз?» Корнелия не знала. Возможно, этот вопрос не требовал ответа. Может, довольно того, что на роду у нее написано выйти замуж дважды, причем оба раза за достойных мужчин.
– Юнона всемилостивая! – воскликнула Корнелия, когда они сквозь двойные двери вошли в атрий. Колонны были увиты гирляндами мирта и жасмина, из фонтана било фалернское вино. Откуда-то доносились нежные звуки лир, ноздри щекотали ароматы изысканных блюд. – Лоллия, ты явно перестаралась!
– Неправда. Пусть это бракосочетание слегка поспешное, однако никто потом не скажет, что все было сделано наспех. К тому же это не я, а мой дед. Это все сделано его стараниями, – Лоллия обвела довольным взглядом атрий. – Ты даже не представляешь, как это приятно заниматься свадебными приготовлениями, если это не твоя, а чья-то еще свадьба!
– Тебе, моя дорогая, только самое лучшее, – дед Лоллии нежно ущипнул Корнелию за щеку. – Мое сокровище рассказала мне, что ты утешала ее, когда она вышла замуж за это злобное чудовище Валета.
Корнелия посмотрела на пухлое лицо Париса, – казалось, оно лучилось радостью – и бросилась ему на шею. Ну почему я когда-то стеснялась того, что он мой родственник? Она вспомнила собственного отца, который даже не присутствовал на ее первой свадьбе и с трудом отличал ее от сестры. Дед Лоллии сделал для меня больше, чем мой собственный отец.
– А теперь я хотел бы поговорить с тобой, – обратился Парис к Друзу, отводя его в другой конец атрия. – Нашего бравого солдата вышли встречать слишком много гостей. Посмотрим, что можно сделать, чтобы из тебя вышел настоящий командир в Таррацине.
Тем временем, охая и ахая от восторга при виде свадебного убранства, в дом прибывали гости. Корнелия обняла Лоллию рукой за талию.
– Полагаю, в самое ближайшее время мы устроим еще один праздник, в честь твоего замужества.
– Да, за родственника Веспасиана, – легкомысленно ответила Лоллия. На ней было ярко-желтое платье с вышитым поясом – гораздо более скромный наряд, чем она обычно носила. В волосах вместо рубинов алые маки. Кстати, отметила про себя Корнелия, сами волосы выкрашены в более сдержанный оттенок рыжего. – Если не ошибаюсь, его имя Гней Флавий. Или Публий? Ничего, вскоре мы это выясним.
– Госпожа, – рядом с Лоллией возник рослый золотоволосый галл. – Управляющий спрашивает, начинать ли музыкантам играть.
– Ну, конечно, Тракс! И, пожалуйста, пусть вино льется рекой, – Лоллия, сияя счастьем, вновь повернулась к Корнелии. – Я отныне должна добавлять «пожалуйста», потому что Тракс теперь вольноотпущенник. Его освободили на прошлой неделе. И если я не буду говорить с ним учтиво, он может меня бросить.
– Сомневаюсь, – с улыбкой ответила Корнелия. Раб, вернее, вольноотпущенник, стоял и не спешил никуда уходить. Лоллия взяла его под руку, и его пальцы безмолвно сжали ее пальцы. – Кстати, я вижу у тебя новое кольцо.
– Ах, да! – Лоллия с восхищением посмотрела на простое железное колечко на безымянном пальце левой руки. – Правда, симпатичное? Тракс подарил его мне, когда я его освободила.
– А что будет, когда твой новый муж наденет тебе на этот же самый палец другое кольцо? – задумчиво спросила Корнелия.
– О, его можно будет надеть сверху! Потому что это не снимается.
К ним подошла Диана в золотистом шелковом платье. Ее наряд отличался оригинальностью: почти под самое горло впереди, сзади он оставлял спину открытой почти до самое поясницы. Под руку она держала мужчину – седого и слегка кособокого. Корнелия сразу его узнала – это был сенатор Марк Норбан.
– Марк! – воскликнула она, когда он склонился над ее рукой. Несколько месяцев за тюремной решеткой оставили на нем жестокий отпечаток. Корнелия тотчас решила, что непременно должна найти для него новую жену. Поскольку она сама вновь была замужем, ей хотелось осчастливить весь мир. – Вскоре мы будем веселиться на вашей свадьбе, – сказала она ему.
– Вряд ли. Мне никогда не везло с женами. Этот Несс, о котором все говорят с тех пор, как Домициан назначил его придворным астрологом, сказал, что мне не стоит жениться снова. Обычно я не верю в предсказания астрологов, однако… – Марк посмотрел в сторону Туллии. Та, стояла рядом с Гаем, царапая плечо мужа острым ногтем. – Думаю, мне не стоит искушать судьбу.
– Чепуха, Марк! – с легкой укоризной воскликнула Корнелия, а сама подумала, может, он прислушается к Друзу?
Втроем они пошли дальше. Диана весело щебетала о чем-то своем, Марк исподволь наблюдал за ней с легкой улыбкой, как будто она была неким любопытным природным явлением, вроде двухголового теленка.
Лоллия хлопнула в ладоши, и барабанщики тотчас ударили в барабаны, давая гостям знак, что те могут занимать свои места. Свадебный пир начался. Судя по тому, что говорили о ней позднее, это была самая лучшая свадьба за весь год! Даже рабы, и те выглядели счастливыми, смеялись и разговаривали между собой, поднося к столу вино, серебряные чаши с фруктами, жареного поросенка, сдобренного жареными листьями шалфея и чесноком. Друз и Корнелия заняли почетное пиршественное ложе. Друз тотчас принялся ухаживать за своей беременной невестой – наполнил вином кубок и по ее просьбе развел его водой. Корнелия рассмеялась и кинула в него виноградиной. Лоллия держала на коленях малышку Флавию и щекотала ее павлиньим пером. Тракс, сияя улыбкой, как верный страж, занял место за их спинами. Дед Лоллии щегольски надел на парик лавровый венок и уже вел разговоры с каким-то гостем в парадной тоге, не иначе как заключал очередную сделку. Родители Друза скромно расположились на ложе рядом с сыном. Впрочем, Корнелия тотчас стащила их оттуда и повела по залу, чтобы представить присутствующим, пока они наконец не стряхнули с себя робость.
– На всех твоих кузинах такие красивые платья, – застенчиво заметила сестра Друза, и Корнелия тотчас взяла эти ее слова на заметку. В самое ближайшее время она непременно должна обновить гардероб девушки.
Диана стояла, прислонившись к колонне, и подбрасывала виноградины, которые затем, словно заправский циркач, ловила ртом. Корнелия не удержалась и в шутку обняла ее из-за спины. Виноградина пролетела мимо рта.
– Ты опоздала на мою свадьбу, – попеняла она кузине. – Как прошли гонки?
– «Красные» пришли первыми. Семь раз из восьми. – Диана обняла ее в ответ, осторожно, словно боялась задеть живот.
– Даже если я беременна, не бойся, я не стеклянная и не разобьюсь.
– Я знаю, как надо обращаться с беременными кобылами, – ответила Диана. – А вот беременная кузина – такого опыта у меня еще нет. Сомневаюсь, что тебя можно накормить горячим овсом или обернуть тебе копыта куском шерстяной ткани.
Корнелия рассмеялась.
– Пока меня не разнесло до размеров дома, мы с тобой непременно должны вместе сходить на бега. Ты, я и Друз. Думаю, до отъезда в Таррацину мы выкроим время.
Друз получил туда назначение командиром учебного лагеря, а Гай, – ну кто бы мог ожидать от него такой щедрости! – не взирая на яростные протесты Туллии, преподнес им в качестве свадебного подарка виллу. Ту самую виллу, где в течение двух коротких недель они были так счастливы и мечтали о том, как по винограднику в один прекрасный день будут бегать их ребятишки.
– Между прочим, мы с Друзом подумали, а не купить ли нам лошадей, – радостно щебетала счастливая Корнелия. – И еще виноградник. Друз хотел бы делать самое лучшее вино в округе. – Она заметила, что Диана с трудом подавила зевок, однако не могла удержаться и выложила свои намерения относительно того, какой будет комната ее будущего ребенка, которого, если это будет девочка, в честь отца назовут Друзиллой, а если мальчик, то Друзом.
– О боги! – к ним присоединилась Лоллия в своем солнечном платье. Правда, выражение ее лица было совсем не солнечным. – Вы только подумайте, кто приехал сюда, чтобы испортить нам праздник.
– Она не посмеет, – с угрозой в голосе произнесла Диана.
– Теперь она супруга императорского сына, моя дорогая. И может делать все, что ей вздумается.
Грянул гром рукоплесканий, и они посмотрели в другой конец зала. Корнелия не видела Марцеллу с того дня, когда та молча поднялась и ушла в клубящийся паром кальдарий. Лишь слышала ее имя, когда по городу на крыльях ветра разнеслась неожиданная новость – Домициан взял Марцеллу в жены. Корнелия не сразу узнала сестру – усыпанная драгоценностями, та стояла в дверях зала, держа под руку Домициана. Дед Лоллии вышел к ним, чтобы поприветствовать высокопоставленную чету. Гости также поспешили отвесить поклоны. Когда же Домициан повел молодую жену через весь зал, приглушенный гул голосов перерос в оглушительный рев.
– И все-таки так нечестно! – сокрушенно воскликнула Корнелия. – Веспасиан неженат, Тит тоже. И вот теперь Марцелла исполняет роль императрицы. После того что она натворила, она стала первой женщиной Рима.
– А может, в один прекрасный день и настоящей императрицей, – добавила Диана. – При условии, что Домициан сам когда-нибудь облечется в пурпурную тогу.
– Этому не бывать! – фыркнула Лоллия. – Какой урок преподал нам этот год? Что никто, кто стоит в очереди к трону, до него не доходит. Марцелла лишь тогда станет императрицей, когда уберет со своего пути и Веспасиана, и Тита.
– О, в таких делах она мастерица! – заметила Диана. – Вспомните ее успехи за последний год.
Все трое переглянулись, а затем посмотрели на Марцеллу. К той уже выстроилась очередь гостей, желающих поцеловать ее унизанную кольцами руку.
– На ней пурпур, – вздохнула Лоллия. – Когда-то мы по праздникам все надевали один цвет.
Четыре Корнелии всегда одевались в тон друг дружке. Вот и сегодня Лоллия и Диана отдали предпочтение оттенкам желтого, в тон свадебному шафранному наряду Корнелии. Но только не Марцелла. Корнелии вспомнился день гонок, чуть больше года назад, когда они все четверо, в надежде на счастливое будущее, оделись в красное. Сама она нарядилась дорого и вместе с тем элегантно, чтобы быть похожей на императрицу. Лоллия, как обычно, допустила в своем наряде немного вульгарности. Марцелла была сама строгость, никаких излишеств, никаких украшений. И вот сегодня именно Лоллия нежна и женственна. У Корнелии было такое ощущение, будто ее собственные волосы змеями извиваются вокруг шеи. Марцелла же стояла на другом конце зала, неподвижно, как статуя, облаченная в плотный шелк. Жесткие локоны убраны наверх, на шее столько ожерелий, что она не в состоянии повернуть голову. Марцелла посмотрела через весь зал на Корнелию. Та ответила ей взглядом, однако в следующий миг рука Домициана цепко взяла супругу за локоть. Корнелия заметила, как сестра тотчас потупила взор и покорно пошла за ним следом.
– Что нам с ней делать? – задумчиво спросила Лоллия.
– Я никогда не обмолвлюсь с ней даже словом, – негромко сказала Корнелия. Тем не менее она не удержалась и бросила взгляд через триклиний, туда, где после обмена любезностями с гостями Домициан и Марцелла расположились на почетном ложе. Корнелия сопровождала сестру не на одном десятке пиров: Марцелла обычно возлежала на ложе, опершись на локоть и зажав в другой руке полный кубок, к которому даже не притрагивалась губами, наблюдала за гостями и едва заметно улыбалась каким-то собственным мыслям. Сегодня она лежала рядом с Домицианом и, опустив ресницы, жадными глотками пила из кубка вино. Лежала не пошелохнувшись, не проронив ни слова.
– Я не совсем уверена, – произнесла спустя какое-то время Диана, – что нам нужно что-то делать.
– Что ты хочешь сказать? – удивилась Корнелия.
– О, у меня только что была интереснейшая беседа с Марцеллой! – влезла в их разговор Туллия. Складки ее роскошно вышитого платья разлетались во все стороны. – Как прекрасно снова ее увидеть! Вообще-то ей давно пора пригласить нас к себе в гости во дворец, но, с другой стороны, ей нужно было время, чтобы освоиться со своими новыми обязанностями. Кстати, они с Домицианом могли бы и не делать из своего бракосочетания такого громкого события, но уж такова нынешняя молодежь! – Туллия трещала, обращаясь главным образом к Диане, поскольку до сих пор неодобрительно относилась к браку Корнелии. С Лоллией же она вообще никогда даже не заговаривала. – Подумать только! Нашу Марцеллу взял в жены сын самого императора!
– Я ненавижу Марцеллу, – отозвалась Диана.
– …и теперь она взяла на себя заботу о дочери Тита, Юлии! Какая это для нее замечательная школа, пока у нее нет собственных детей! Она даже попросила моего совета, какие блюда приготовить для придворного пира, который состоится на следующей неделе. И еще новость! Она оставила свою писанину! Я всегда знала, что ей требуется твердый и решительный муж, который бы умел поставить ее на место, если он хочет иметь образцовую супругу…
– Корнелия, позволь поздравить тебя с бракосочетанием, – раздался позади Туллии негромкий голос. – Я так за тебя рада. Лоллия, Диана, как давно я вас не видела!
Марцелла – словно выточенная из мрамора статуя, с ног до головы в драгоценностях – совсем не похожая на себя прежнюю. Приглядевшись, Корнелия заметила, что браслеты на ее руках надеты неспроста – под ними виднелись багровые кровоподтеки.
– Я принесла тебе свадебный подарок, – продолжала тем временем Марцелла и протянула ей перевязанный лентой свиток. – Я попросила Несса составить для тебя гороскоп. По его словам ты родишь девочку. После нее у тебя будет еще пара девочек и пара мальчиков. Разумеется, Несс всегда говорит то, что от него хотят услышать. Но я думаю, его предсказание будет тебе приятно.
Но Корнелия не протянула за свитком руки, и Марцелла в конце концов была вынуждена вручить его стоявшему рядом рабу.
– Почему бы вам не проведать меня во дворце? – продолжала она, словно не замечая, что Корнелия стоит перед ней, не проронив ни слова в ответ. – Домициан не позво… считает, что в моем положении неприлично самой ходить в гости за пределами дворца.
– Боюсь, что я слишком занята, – холодно ответила Корнелия.
– И я тоже, – добавила Лоллия.
– Корнелия, – Марцелла протянула руку. – Почему бы тебе не принять мое приглашение? Мы посидим с тобой и от души посплетничаем, как в старые добрые времена. Вспомни, как мы с тобой в детстве потихоньку брали в постель пирожные и часами болтали, мечтая о том, как мы выйдем замуж, когда вырастем?
Но Корнелия видела перед собой Пизона, лежащего в луже крови на ступенях храма Весты. Она видела Друза с ножом в боку. Даже стоя на коленях, он пытался ее защитить. В следующий миг она почувствовала на своей руке унизанные кольцами пальцы Марцеллы.
– Прошу тебя, – прошептала та. – Я хочу назад свою сестру.
Корнелия вырвала руку.
– Какую сестру?
Марцелла в упор посмотрела на нее.
– Я непременно наведаюсь к тебе в гости! – воскликнула Туллия, словно не замечая этой сцены. – Скажи мне, малышка Юлия больше не кашляет? Я знаю одно хорошее средство от кашля, специально для детей…
