Текст книги "Похищенная"

Автор книги: Келли Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Проходя мимо камеры Рут, я заметила, что внутри пусто.

– С Рут все хорошо?

– Тебе разве никто не сказал? – отозвался Ксавьер. – Я слышал, ты кое-что предложила Бауэр – ну, когда она еще была в себе.

– Предложила? А, да. Насчет Рут и Саванны. И что, им разрешили встретиться?

– Даже лучше. Пойдем, сама увидишь.

И Ксавьер зашагал по коридору.

СДВИГИ

– Доктор Кармайкл ждет ее наверху! – возмутился Такер.

Ксавьер и не думал останавливаться, так что я пошла за ним, по пути заглядывая во все камеры. Армен Хэйг лениво перелистывал «Нэшнл джиографик», Лия дремала, а вот жреца Водун что-то видно не было. Неужели Матасуми и его «убрал» из программы? Я невольно поежилась, вспомнив, что ожидает заключенных, отслуживших свой срок.

Подойдя к камере Саванны, Ксавьер потянулся к дверной ручке.

– Не смей! – прошипел Такер, быстро к нам приближаясь.

– Расслабься, старик. Не доводи себя до сердечного приступа.

– Да я в такой форме, что тебе и не снилось, сынок. Пускать эту… молодую женщину в камеры других заключенных ты не имеешь права.

– Почему же? Может, ты боишься чего? Ну, соберутся четверо сверхъестественных существ в одном месте. Вы только представьте, колоссальная концентрация психической энергии! – откликнулся Ксавьер, довольно умело подражая Матасуми.

Полудемон открыл дверь. Саванна и Рут сидели, склонив головы, за столом, и старшая ведьма выводила пальцем какие-то линии. Услышав нас, они в испуге отодвинулись друг от друга.

– А, это ты, – успокоилась Саванна, когда Ксавьер вошел в камеру. – Что, разучился проходить сквозь стены? Жаль, больше ты ведь ничего и не умеешь.

– Ну, разве она не душка? – бросил мне Ксавьер.

Рут шикнула на Саванну, но девочка, не обратив на нее внимания, поднялась и вытянула шею, чтобы получше меня рассмотреть.

– Кто это с тобой? – спросила она.

– Наша гостья, – объявил Ксавьер, – если будешь мне грубить…

Саванна проскользнула мимо полудемона и, увидев меня, улыбнулась.

– А, так вы новенькая, оборотень.

– Ее зовут Елена, милая, – вмешалась Рут. – Невежливо…

– Оборотень! Вот это я понимаю – настоящая сила! – выпалила Саванна, стрельнув глазками в сторону Ксавьера.

– Заходите, Елена, – пригласила Рут. – Как вы, милая?

– Выживаю пока.

– Я слышала, что случилось с мисс Бауэр. Бедняжка, это так ужасно…

– И что бывает, когда превращаешься в оборотня? – перебила Саванна. – Это больно? Или противно? Я однажды смотрела фильм про оборотней, там у парня волчья морда вылезла прямо изо рта, и голова у него на части разорвалась!

– Саванна! – одернула ее Рут.

– Ничего страшного, – улыбнулась я. – Хотя времени у нас мало. Меня сейчас отведут наверх. – Я многозначительно посмотрела на Рут. – У вас все хорошо?

Рут перевела взгляд на Саванну: сквозь недовольство проклюнулась гордость.

– Просто замечательно.

– Кажется, у Такера кончается терпение, – напомнил о себе Ксавьер. – Пора идти.

– Приведи ее как-нибудь еще разок, – попросила Саванна, возвращаясь на место. – И еще у меня кончились шоколадки.

– Будь добра, напомни, с какой стати я обязан оказывать тебе услуги? – отозвался Ксавьер. – Не потому ли, что ты сама красота и обаяние?

Саванна картинно вздохнула, но глаза ее сверкали лукавством – наполовину ребенок, наполовину женщина.

– Ну ладно, ладно. Если принесешь шоколадку, поиграю с тобой в «Монополию». Тебе ведь все время так ску-у-у-чно.

– Не надо, милая, – прошептала ей Рут.

– Да ничего, – заявила девочка. – Игрок из него все равно хер… дерьмовый. Мы его в два счета обыграем.

Мне нужно было сказать старшей ведьме еще кое-что, но как сделать это в присутствии Ксавьера? Попросить, чтобы нас оставили наедине, я не решалась. Да и в любом случае, какое может быть «наедине», когда сидишь в стеклянном кубе?

– Так у вас не получилось связаться с Пейдж, – сказала Рут.

Я вздрогнула и во все глаза уставилась на полудемона. Тот по-прежнему перешучивался с Саванной.

– Он меня не слышит, – пояснила ведьма. – Только вслух мне не отвечайте, заклинание работает лишь в одну сторону. Достаточно будет и кивка.

Я кивнула.

Рут со вздохом продолжила:

– Этого я и боялась. Вчера я с ней разговаривала, но сегодня утром не смогла связаться ни с ней, ни с вами. Может, слишком много сил трачу на девочку. Я и не представляла, сколько мощи заложено в Саванне. У ее матери были отличные задатки, но она своего дара не заслуживала – не хватало дисциплины, слишком она тянулась… ко всему темному. Если этого ребенка должным образом подготовить… – Рут осеклась. – Впрочем, не буду вас утомлять нашими ведьмовскими делами. Об одном попрошу – во что бы то ни стало отвезите девочку к Пейдж. После наших уроков Саванну нельзя предоставить самой себе. Что касается связи, то не беспокойтесь, милочка. Все обязательно получится. Если силы ко мне вернутся, я поговорю с Пейдж и сообщу вам, что она скажет.

– …покер?

Саванна что-то у меня спрашивала.

– Э… что?

– Вы умеете играть в покер? – повторила она. – Ксавьер говорит, что игроков должно быть четверо, и поэтому не хочет с нами сразиться. А я так думаю, что он просто боится проиграть девчонке.

– Спокойной ночи, Саванна, – сказал Ксавьер, выпроваживая меня из камеры.

– Только не темный шоколад! – крикнула Саванна вслед. – У меня от него прыщи!

Полудемон хихикнул и закрыл за собой дверь. Такер все так же стоял посреди коридора, сложив руки на груди.

– Ну? – заговорил Ксавьер. – Не появлялся ли неопознанный летающий объект? Или, может, стены рухнули?

Такер молча обжег его взглядом. Полудемон улыбнулся от уха до уха и повел меня к выходу.

– Ты не веришь в эту теорию насчет психической энергии? – поинтересовалась я по пути. – Что же это, по-твоему? Полтергейст?

– Полт… – не договорил Ксавьер, и его губы скривились в усмешке. – Лия.

– Она, кажется, считает…

– Знаю я, что она считает. – Ксавьер открыл защитную дверь. – Носится с этим полтергейстом…

– Так вот вы где! – раздался голос.

Со стороны лифта к нам спешила Кармайкл.

– Риз! – воскликнула она. – Могла бы и догадаться. Я послала за Еленой двадцать минут назад.

– Было бы дело срочное, сами бы пришли, – парировал тот.

– Пока вы тут тянули, оно стало срочным. – Она махнула рукой – прочь, мол. – Идите, хоть раз сделайте что-нибудь полезное. Ваша помощь может понадобиться…

Ксавьер исчез. Кармайкл со вздохом покачала головой, схватила меня за локоть и втянула в лифт. Когда мы шли по коридору среднего уровня, я краем уха уловила обрывки беседы из-за закрытой двери. Звукоизоляция была отличная даже для моего слуха, но кое-что получилось разобрать. Я сразу узнала голос Матасуми. Другой показался незнакомым – мужчина, говорит с переливчатым акцентом.

– Вампира? – произнес неизвестный. – Кто ему разрешил ловить вампиров?

– Он в разрешении не нуждается, – ответил Матасуми почти шепотом, хотя за такими толстыми стенами его бы никто, кроме оборотня, не услышал. – Сондра теперь недееспособна, и он почувствовал себя главным. Требует, чтоб вы сказали нам, где искать вампира.

«Он» – явно Уинслоу. Но кто же этот второй? Может, он и есть неуловимый Исаак Катцен, колдун? Проходя мимо закрытой двери, я сбавила шаг.

– Вы зря тратите время, Лоуренс, – произнес незнакомец. – И сами это знаете. Вы должны настоять на своем. Скажите ему «нет». Я отыскал для него двух оборотней, и хватит. Нужно сосредоточить усилия на высших расах – заклинателях и полудемонах. Волки и вампиры – скоты, которыми движут животные инстинкты. Иного предназначения у них нет. И толку от них – тоже.

– Это не совсем верно, – возразил ученый. – Согласен, заклинатели для нас важнее, но, вместе с тем, работа с оборотнями предоставит бесценные сведения о природе их физической мощи и чувственного восприятия. Вампир пригодился бы в…

– Черт побери! Не верю своим ушам! Да вы не лучше Сондры! Соблазнились…

Кармайкл потянула меня дальше, и окончание его реплики расслышать не удалось. Я сделала вид, будто споткнулась, но голоса уже стихли. Тянуть стало бессмысленно, и я проследовала за докторшей в лазарет.

Оказалось, ничего особенно неотложного меня там не ожидало. Из места инъекции хлестал густой зловонный гной с примесью крови, а само оно раздулось до размеров мячика для гольфа: Бауэр рисковала потерять руку ниже локтя. Да, признаю, в обычных обстоятельствах было бы, о чем беспокоиться, но когда человек превращается в оборотня, это лишь одна из многочисленных угроз для его существования. Я снова порекомендовала Кармайкл ничего не выдумывать, пускай превращение продолжается само собой. Следует проводить только самое простое, если не примитивное лечение. В данном случае – очистить рану от сгустков крови, наложить на опухоль компресс и следить за изменениями температуры.

Все это время Бауэр оставалась погружена в кому. Вообще она ни разу не приходила в сознание с той минуты, как повалилась без чувств на пол в моей камере. Природа взяла свое – отключила мозг и направила все имеющиеся ресурсы на поддержание тела.

Криз наконец-то прошел, и Кармайкл решила переселить меня в лазарет на постоянной основе. С моей стороны возражений не последовало. Чем дальше от камеры и ближе к свободе, тем лучше. Само собой, Матасуми был не в восторге от этой идеи. Он долго препирался с Кармайкл и – как обычно – уступил. В лазарете для меня выделили отдельную койку и поставили круглосуточную охрану – один молодчик в помещении, двое за дверью. Однако я выдвинула собственное требование: никаких наручников. Если Бауэр вдруг очнется, беззащитной я оставаться не желаю. Спор продолжался долго, но в конце концов Матасуми и Кармайкл сдались. Браслеты с меня сняли – правда, теперь в лазарете дежурило двое охранников.

Все еще не теряя надежды установить контакт с Пейдж, я мысленно составила список вопросов, которые планировала задать Альфе. О собственном превращении я мало что помнила. Не забылось только, как Джереми объяснял, что обезболивающих дать не может, «природа должна все сделать сама» (он твердил это постоянно). Один-единственный раз он прибегнул к помощи медикаментов. Почему – неизвестно, но ведь это означает, что его правило допускало и кое-какие исключения! Так какие же? Как я узнаю минуту, когда не давать Бауэр транквилизатор станет опасней, чем усыплять ее? А ремни и бинты? «Слишком туго», «слишком свободно»… где граница между этими крайностями? Безумие придаст Бауэр сил, но представляет ли она угрозу для опытного, здорового оборотня – то есть меня? И еще слюна. При обычном укусе в кровь человека попадает ограниченное количество слюны. Бауэр вогнала себе ударную дозу. Стоит ли беспокоиться на этот счет? Не возникнут ли какие-то осложнения из-за того, что слюну ввели путем инъекции? Джереми все это знает, мне необходимо посоветоваться с ним.

Разговор так и не состоялся. Я, как могла, отгоняла дремоту, но после полутора суток бессонницы и стресса, силы мои были на пределе. Пейдж на связь не вышла.

Следующий день начался с череды разнообразных приступов. Сначала Бауэр били судороги. Потом она чуть не задохнулась: глотка у нее распухла, шейные мышцы стали толще – началось превращение человека в волка. Однако анатомия Бауэр была к этому еще не готова: снаружи шея изменилась, а все, что находилось внутри – дыхательное горло, пищевод и так далее – осталось прежним, человеческим. Подробностей не знаю, я не врач, а Кармайкл растерялась. Пугало другое: Бауэр вообще перестала дышать. Если бы мы занялись выяснением причин, она бы попросту умерла. Я запрокинула женщине голову – дыхательные пути при этом распрямились – и стала усиленно массажировать ей шею, стараясь вернуть той очертания, присущие человеку. Это давало результаты, но слишком медленно. Кармайкл беспокоило, что у пациентки разовьется кислородное голодание. Я с ней согласилась, и в итоге докторше пришлось провести экстренную трахеотомию. Ничего увлекательнее в жизни не видела. Наконец угроза миновала, и мы вздохнули с облегчением… на какое-то время.

У переезда в лазарет оказалось больше преимуществ, чем поначалу думалось. Я не просто была этажом ближе к свободе – главное, что через день люди стали относиться ко мне примерно так же, как и к Тесс. Из заключенной я сделалась помощницей врача, занимающей в общей иерархии довольно скромное положение и по этой причине никому особо не нужной. Иными словами, моей персоны стеснялись не больше, чем мебели, и спокойно вели при мне любые разговоры. Матасуми беседовал с Кармайкл, охранники болтали между собой, Тесс заигрывала с симпатичным уборщиком – рты не закрывались, а я усердно слушала. Просто поразительно, что удалось таким образом вызнать – начиная с отдельных сведений об устройстве комплекса и его организационной структуре и кончая всякой ерундой вроде сплетен об охранниках, любящих отлынивать от работы. Очаровательно.

Кроме того, немного позже я повидалась с Арменом Хэйгом, а также со жрецом Водун Кертисом Заидом – он, вопреки моим опасениям, счастливо здравствовал. Впрочем, с ним у меня не сложилось. Если Бауэр не врала и Лие действительно удалось подружиться со жрецом, то в искусстве общения ей поистине не было равных. Я попыталась завязать с ним разговор, однако даже на тривиальное «доброе утро» он ответил молчанием и злобным взглядом. Нет, из него союзник никакой. Армен, напротив, внушал большие надежды. Он не только планировал побег и готов был принять мою помощь, но и прилежно выполнял домашнее задание. Психиатр многое вызнал о системе безопасности, графике смены охраны и планировке здания. Более того, он умудрился передать мне всю эту информацию под носом у Кармайкл, ненавязчиво вплетая ее в банальную болтовню, так что ненужных подозрений ни у кого не возникло. Наблюдательный, спокойный, умный мужчина – ну просто идеал… в смысле, для партнера по побегу.

ИСХОД

Через несколько часов у Бауэр начался очередной приступ судорог, но в конце концов мы ее усмирили. Мне почему-то не сиделось на месте – я блуждала по лазарету из угла в угол, без нужды дотрагивалась до мебели, вертела в руках инструменты и, наконец, чуть не снесла одну из медицинских тележек. Кармайкл оторвалась от своих бумаг.

– Может, присядете? – раздраженно бросила она. – Не хватало еще, чтоб вы что-нибудь сломали.

Я подошла к стулу, взглянула на него – и стала изучать капельницу Бауэр.

– Не… – начала докторша.

– А что вы такое ей вливаете?

– Это общеукрепляющий водный… – Кармайкл умолкла на полуслове, потому что я уже потеряла интерес к капельнице и переключилась на монитор, по которому с пиканьем ползла синусоида сердечного ритма Бауэр. – Что, скоро у вас Преображение?

Покопавшись в памяти, я сообразила, что последний раз Преображалась в понедельник ночью, то есть дней пять назад. Как и большинству оборотней, жить мне приходится по недельному циклу. Проще говоря, хотя бы раз в неделю я должна Преображаться, хочется мне того или нет – в противном случае организм сделает это сам, против моей воли. Вот откуда такая непоседливость! Скоро мышцы начнут ныть, побаливать… Пока что мне удавалось держать свое тело в узде, и еще несколько суток перетерплю. Если Преображение случится здесь, то меня скорее всего запрут где-нибудь и все запишут на пленку. Лучше постараться, чтобы до этого не дошло.

– Да нет, – заверила я докторшу. – Просто мне как-то не по себе. Не привыкла подолгу находиться в четырех стенах.

Кармайкл отложила ручку.

– Думаю, организовать для вас прогулку по комплексу в моих силах. Под надежной охраной, разумеется. Как это я раньше не подумала, что вам нужны тренировки?..

– Тренировки? – донесся вдруг голос из приемной. – Что еще за разговоры? Это мой комплекс!

– Здравствуйте, Тайрон, – откликнулась Кармайкл, не поворачивая головы. – Вам что-то нужно?

Уинслоу вальяжной походочкой вошел в комнату и лучезарно мне улыбнулся.

– Только она вот. Я подумал, что неплохо бы составить Елене компанию. А вы бы пока спокойно поработали.

– Это очень… заботливо с вашей стороны, Тайрон, но, боюсь, вам придется подождать, если вы желаете пообщаться с мисс Майклс. Я собираюсь вызвать дополнительную охрану, чтобы вывести ее на прогулку. Ей что-то неспокойно.

– Неспокойно? Она готова Преобразиться?

– Нет, не готова. – Кармайкл положила блокнот на стол и направилась к переговорнику.

– Преображение вскоре произойдет. Может, ей надо…

– Ничего ей не надо.

Она нажала на клавишу вызова. Уинслоу встал за спиной докторши и отключил переговорник.

– Говорите, ей нужны тренировки? Тогда как насчет тренажерного зала? Вызывайте охрану, и я сам ее туда отведу.

Помедлив, Кармайкл перевела взгляд с магната на меня и сказала:

– Думаю, это не лучший выход. Прогулки…

– …будет недостаточно, – закончил за нее Уинслоу и улыбнулся, как мальчишка. – Я прав, Елена?

Я задумалась. Конечно, обстоятельная экскурсия по комплексу пришлась бы кстати; с другой стороны, лучше задобрить Уинслоу, пока я еще не наскучила ему в живом виде.

– Лучше в тренажерный зал.

Многозначительным взглядом Кармайкл дала понять, что выполнять желание Уинслоу меня никто не обязывает. Я отвела глаза, и докторша, бросив: «Хорошо», щелкнула кнопкой переговорного устройства.

Двое охранников остались в лазарете, а вот парочку, караулившую у входа, мы прихватили с собой. По пути к группе добавилось еще трое, так что в итоге меня конвоировало вдвое больше людей, чем приглядывало за Бауэр. Я бы расставила приоритеты по-другому, да только моего мнения никто не спрашивал, а самой предлагать было бесполезно. Спасибо и на том, что Кармайкл тех двоих не отослала – с нее бы сталось.

Ни размерами, ни оснащенностью их тренажерный зал меня не удивил – все почти как у нас в Стоунхэйвене. В небольшом помещении уместились многофункциональный силовой комплекс, набор гантелей и штанг, боксерская груша, беговая дорожка, лыжный тренажер и «Стэйрмастер».[25] Мы кардиотренажеров в доме не держим: какая бы погода ни стояла за окном, никакие «беличьи колеса» не заменят пробежки на свежем воздухе. Что же касается степпера, то упругие ягодицы в системе ценностей оборотня занимают весьма скромное место. Судя по толстому слою пыли, у здешних охранников «Стэйрмастер» тоже почетом не пользовался.

В зале занимались трое парней. Уинслоу велел им проваливать. Один подчинился, но двое остались. Ну как же, девчонка будет тяжести поднимать – очуметь просто. Похоже, ребята давненько не выбирались в нормальный общественный спортзал…

Толком «покачаться» не удалось. Стоило мне ухватиться за штангу или гантели, как подбегал Уинслоу, и начинались вопросы – а что это я делаю, а какой вес могу взять? Это очень раздражало. Поскольку уронить ему на ногу пятидесятифунтовую железяку было бы весьма неразумно с моей стороны, пришлось перейти на беговую дорожку. Как ее программировать, я не разобралась. Уинслоу вызвался помочь, но в результате компьютер вообще завис. Похоже, его познания в технике на тренажеры не распространялись. Мне, впрочем, разминать ноги не особенно и хотелось. Сильнее было другое желание – от души что-нибудь поколотить. В дальнем углу зала отыскалось то, что доктор прописал, – боксерская груша.

Я нацепила перчатки, и зеваки придвинулись поближе – может, втайне лелея надежду, что сейчас Уинслоу получит хорошую взбучку. Подойдя к снаряду, я нанесла пробный удар. По толпе пронесся восхищенный ропот. О, да она драться хочет?! Круто! Вот если бы вместо груши была другая девица… Мечтать, как говорится, не вредно.

Первые несколько секунд я примеривалась, вспоминала правильную стойку и последовательность движений. Несколько медленных ударов. Потом быстрее. Снова замедляюсь. Хук справа. Уинслоу стоял довольно близко ко мне, и, немного скосив взгляд, мне без труда удалось представить его на месте снаряда. Бам-бам-бам – три молниеносных удара. Периферийным зрением я видела его напряженное лицо, полуоткрытый рот, блеск его глаз. Похоже, ему это нравится не меньше, чем мне. Что ж, тем лучше. Я пружинисто отскочила назад. Пауза. Вдох. Пошла! Я вогнала кулак в снаряд – раз, другой, третий, и скоро сбилась со счета…

Полчаса спустя пряди у меня на лбу слиплись от пота. Пот струился по подбородку, щипал глаза. Ни один дезодорант в мире не перебил бы его запах. Если Уинслоу и заметил вонь, то ничем этого не выдал – слишком поглощен был зрелищем. Время от времени я замечала бугорок в его джинсах, и тогда снаряду доставалось еще сильнее. Наконец я выдохлась. Удар ногой с разворота – и груша врезалась в стену. Не вытирая пота, я повернулась к Уинслоу:

– Душ.

Он указал на дверь за «Стэйрмастером».

– Там.

Я направилась к двери. Уинслоу, подозвав двоих охранников, двинулся за мной. Я резко обернулась и пронзила его взглядом. Магнат смотрел на меня, не отрываясь, губы его подрагивали от возбуждения – точь-в-точь девятиклассник, забравшийся в женскую раздевалку. Наши глаза встретились… и тут у меня в голове что-то щелкнуло. Сорвав футболку, я зашвырнула ее в угол. За ней последовал лифчик, потом джинсы, носки и, наконец, трусики. Выпрямившись; я со злостью посмотрела на Уинслоу: «Это ты хотел увидеть? Вот и отлично, пялься сколько влезет». Когда он – и все присутствующие охранники – всласть налюбовались, я развернулась и пошла в душ.

После такого даже озабоченный подросток задумался бы над своим поведением, смутился бы. Но если Уинслоу и испытывал чувство стыда, то явно не отличал его от несварения. Все с той же ухмылочкой на лице магнат ввалился – с двумя охранниками – в душевую и стал смотреть, как я моюсь. Предложил «потереть мне спинку», но тут же схлопотал по рукам. Ухмылка вмиг сползла с его рожи, и бросившись к крану, Уинслоу отключил горячую воду. Я ничего на это не ответила, вообще не сдвинулась с места, так что душ получился ледяной. Это немного утихомирило и магната – он снизошел до того, чтобы подать мне полотенце. А я получила хороший урок: Уинслоу хочет видеть меня крутой, но с ним я обязана быть паинькой. На обложках дешевых фэнтезийных романов часто рисуют таких женщин – длинноногих, подтянутых, с гривой роскошных волос… и в ошейнике, инкрустированном драгоценными камнями. Амазонка и сексуальная рабыня в одном лице.

Как только мы вышли из душевой, один из охранников передал, что звонила Кармайкл – мол, я срочно ей понадобилась. Уинслоу отконвоировал меня обратно в лазарет и удалился. Как выяснилось, серьезных осложнений пока не возникало – так, рядовой приступ судорог. Возможно, Кармайкл просто воспользовалась удобным предлогом, чтобы избавить меня от общества Уинслоу. В ее поведении об этом ничего не говорило: как и раньше, докторша то сухо отдавала команды, то сердилась на меня, неумеху. Впрочем, за два дня мы притерпелись друг к другу, и в нашем общении царила сдержанная благожелательность. Я даже прониклась к ней уважением. Не знаю, чувствовала ли Кармайкл то же самое – возможно, я упала в ее глазах, безропотно подчинившись Уинслоу, – но она по крайней мере относилась ко мне как к личности, а не как к подопытному животному.

Вечером в тюремном блоке случилось несколько происшествий. К нам явился охранник с травмой головы. Поскольку на меня никто внимания не обращал, удалось узнать обо всем в подробностях.

Охранник зашел в камеру Саванны и Рут, чтобы унести тарелки, оставшиеся после ужина. Стоило парню открыть дверь, как в голову ему полетело одно из блюд. Он пригнулся, но блюдо врезалось в стену с такой силой, что осколки фарфора вонзились ему в лицо, едва не задев левый глаз – Кармайкл с полчаса их выковыривала. Зашив самые серьезные раны, она обсудила ситуацию с Матасуми. Точнее сказать, Матасуми болтал без умолку, а докторша что-то бурчала в нужных местах, явно мечтая, чтобы ученый засунул свои теории куда подальше и дал ей спокойно работать. Видно, кроме Кармайкл и вышедшей из строя Бауэр ему не с кем было поговорить. Теоретически, конечно, оставался Уинслоу, однако у меня создалось впечатление, что серьезно его никто не воспринимал. Он существовал в несколько иной плоскости: как ценного инвестора его слушались и всячески умасливали, как полного дилетанта – не посвящали в дела комплекса.

Очевидно, в последние дни уровень паранормальной активности в тюремном блоке резко возрос. Лия – кстати, соседка Саванны – жаловалась, что кто-то постоянно опрокидывает ее бутылочки с шампунем, рвет журналы, переставляет в комнате мебель. Часто доставалось и охранникам. Проходя мимо камеры Саванны, они спотыкались буквально на ровном месте – словно что-то ударяло их по ногам. Все эти явления действовали на нервы, но реальной угрозы не представляли. Однако сегодня утром все изменилось. Охранник, доставив Рут и Саванне новый комплект одежды, слегка упрекнул девочку – та забрызгала вчерашнюю футболку кетчупом. Когда он выходил из камеры, дверь ударила его по плечу, оставив огромный синяк. По мнению Матасуми, неожиданный всплеск активности был вызван тем, что Рут и Саванна теперь жили вместе. Но ученый и не думал их разлучать, хотя эпизод с блюдом и должен был бы внушить ему серьезные опасения. Да разве можно упустить такую бесценную возможность – увидеть своими глазами, чем займутся две ведьмы, очутившись в одном помещении? И что в сравнении с этим шрамы и увечья охранников! Матасуми все разглагольствовал о том, какую «колоссальную пользу для науки» можно извлечь из ситуации. Мне показалось, что Кармайкл пробормотала под нос несколько нелестных эпитетов в его адрес. Впрочем, не уверена.

Ночью, свернувшись калачиком на койке, я попробовала связаться с Рут. Наверно, мне просто не хотелось признавать очевидное: экстрасенсорных способностей у меня никаких. Легче было верить, что нет ничего невозможного – надо только хорошенько постараться, проявить волю. Происшествие с охранником очень меня встревожило. Рост паранормальной активности наверняка связан с «обучением» Саванны. Нужно предупредить Рут: сбавьте обороты, иначе вас рассадят по разным камерам. Наконец, убив на бесплодные попытки целый час, я сдалась. Эта неудача напомнила мне о том, что Пейдж не выходит на связь… что с Джереми так и не удалось поговорить… и что я совсем одна. «Нет, – возразила я самой себе, – и вовсе не одна. Просто временно вне зоны доступа…» Придется обойтись без поддержки Джереми – у меня своя голова на плечах. В прошлом году я самостоятельно разработала и осуществила план спасения Клея. Понятное дело, без парочки недочетов не обошлось… ну или даже не «парочки» – меня чуть не убили… но, черт возьми, я ведь своего добилась, правда? В этот раз все пройдет лучше. Век живи, век учись. Или, в моем случае, век учись – век проживешь.

– Да не в этом… в левом ящичке. Где у тебя левая рука?

Я беспокойно заметалась во сне. Кармайкл выкрикивала команды:

– Подай каталку. Чтоб тебя! Я сказала каталку, а не тележку!

Мне грезилось, будто я мечусь между рядами совершенно одинаковых каталок и не могу найти нужную.

– Возьми… Ладно, не надо. Давай на выход!

Мужской голос пробормотал извинения. Стоило мне разлепить веки, по глазам ударил свет флуоресцентных ламп. Недовольно зажмурившись, я, уже осторожней, сделала вторую попытку. Это и в самом деле была Кармайкл, но на сей раз горячилась она не из-за меня. По лазарету бестолково бегали двое парней, в спешке собирая необходимые инструменты. Докторша занималась тем же самым. Двое постоянных охранников тупо смотрели на этот переполох, словно еще не до конца проснулись.

– Чем-нибудь помочь? – спросил один из них.

– Да, – бросила Кармайкл. – Не стой, как столб!

Отстранив его, она вытолкнула каталку за дверь. Я слезла с койки и поспешила за докторшей – то ли осмелев спросонья, то ли попросту отупев. В любом случае, это был правильный поступок: она меня даже не заметила. Чтобы привлечь внимание Кармайкл в ту минуту, понадобилось бы самое меньшее пырнуть ее скальпелем. Охранники тоже ничего не сказали – решив, наверное, что я теперь официальная помощница докторши. И если уж она не возражает…

Я с охранниками подбежала к лифту, но двери кабины закрылись за Кармайкл. Пришлось ехать вторым заходом. Надежда, что сейчас выберемся на поверхность, не оправдалась. Как и всегда, кабина тронулась вниз, в тюремный блок.

– Что стряслось? – спросила я.

Трое охранников притворились глухими. Четвертый, в виде исключения, пожал плечами и буркнул: «А кто его знает». Двери лифта открылись, охранники вдруг вспомнили, за что им платят деньги, и встали у меня по бокам. Едва мы миновали защитную дверь, как послышался голос Саванны:

– Да сделайте же что-нибудь! Быстрее!

Из открытой двери ее камеры вырывались голоса.

– Успокойся, Саванна, – произнес Матасуми. – Ты мешаешь охранникам рассказать мне, что случилось.

Я вздрогнула. Опять пострадал какой-то охранник? А ведь и дня не прошло. Похоже, Рут и Саванну точно расселят. Я ускорила шаг, но пришлось подстраиваться под конвоиров, а те особенно не торопились.

– Это не я! – крикнула Саванна.

– Конечно, не ты, – отрубила Кармайкл. – Не мешай мне.

– Инструменты вам не понадобятся, – заметил Матасуми. – Когда я пришел сюда, признаки жизни уже отсутствовали. Мы опоздали.

– Опоздали мы или нет, решать буду я, – сказала докторша.

Признаки жизни отсутствуют? Не к добру это…

Едва я вошла в камеру, Саванна кинулась ко мне. Я рефлекторно выставила руки, ожидая удара, но девочка лишь обхватила меня за талию.

– Это не я! – повторила она.

– Знаю, – пробормотала я. – Знаю.

Я неуклюже погладила ее по голове (надеюсь, не как хозяин, ласкающий собаку). Утешать несчастных детей мне приходилось нечасто. Если честно, ни разу не приходилось. Я поискала глазами Рут. В комнате было не протолкнуться. Кармайкл и трое охранников склонились над кроватью, на которой виднелось чье-то распростертое тело. Парни, которые меня привели, втиснулись в камеру, задвинув нас с Саванной в угол. Я изо всех сил вытягивала шею, пытаясь хоть что-то рассмотреть.

– Где Рут? – проговорила я наконец.

Девочка притихла и отстранилась от меня. В животе у меня что-то сжалось. Я перевела взгляд на койку. Кармайкл с охранниками по-прежнему загораживали обзор, но самое главное я увидела: с кровати бессильно свисала чья-то рука – маленькая, пухлая, в пигментных пятнах…

– О нет… – прошептала я.

Саванна вырвалась у меня из рук:

– Это… это не я!

– Конечно, конечно… – сказала я и вновь прижала ее к себе, надеясь, что она не заметила моей первоначальной реакции.

Матасуми повернулся к моим конвоирам:

– Я хочу знать, что здесь случилось.

– Да мы только что пришли, – отозвался один из них и показал на людей, сгрудившихся у кровати: – Лучше их спросите, они тут с самого начала.

После секундного колебания ученый подошел к кровати и постучал одного из парней по плечу. Тот обернулся, но в этот момент из коридора послышался шум, и в камеру ворвались еще двое охранников, на этот раз с винтовками в руках.