Текст книги "Похищенная"

Автор книги: Келли Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Бауэр принесла завтрак, и настроение у меня резко испортилось. Разумеется, против самой еды я ничего не имела, да и Бауэр в роли официанта не вызывала особой неприязни. В уныние меня вогнал ее вид: бежевые замшевые брюки (как раз по фигуре), воздушная льняная блузка, высокие – до колен – сапоги, волосы небрежно собраны в пучок, на щеках здоровый румянец, который ни за что не спутаешь с макияжем. И еле уловимый лошадиный запах – точно Бауэр явилась ко мне прямиком с утренней конной прогулки. На мне же была драная окровавленная футболка, волосы – от природы тонкие – из-за неподходящего шампуня спутались, а под глазами после тяжелой ночи набухли мешки. Бауэр бодро меня поприветствовала; я проковыляла, еле держась на ногах, к столу и буркнула что-то односложное в ответ. Даже сутулясь, я возвышалась над Бауэр на несколько дюймов – этакая женщина-неандерталец: большая, безобразная и не особо сообразительная.

Бауэр снова попыталась завязать беседу. Разговаривать не хотелось, но завтрак в одиночестве стал для меня непозволительной роскошью. Раз уж придется самой планировать побег, нужно для начала выбраться из камеры. Самый простой способ этого достичь – влиться в их «команду». А к этому, в свою очередь, можно прийти только через расположение Бауэр. Значит, придется вести себя паинькой. Звучит просто, а вот на практике… На практике я не могла себя заставить болтать о всяких пустяках с человеком, который меня в эту камеру и упрятал.

– Стало быть, вы живете в окрестностях Сиракьюс? – спросила Бауэр.

Я, не отвлекаясь от поедания бублика, кивнула.

– А моя семья родом из Чикаго, – сообщила она. – «Бауэр Пейпер Продактс». Слыхали?

– Что-то знакомое, – солгала я.

– Это давний бизнес. Очень давний.

Похоже, от меня ждут восхищения? Что ж, буду кивать головой – с самым впечатленным видом.

– Знаете, это так странно, – проговорила Бауэр, откидываясь на спинку стула. – Странно расти, когда за тобой стоит такое имя, такие деньги. Конечно, сама я к этому привыкла, потому что ничего другого в жизни и не знаю. Но стоит взглянуть на себя стороны – и понимаешь, что все тебя считают баловнем судьбы. Будто ты и в самом деле родилась с серебряной ложкой во рту, как в том старом выражении. Ты просто обязана быть счастливой, и да поможет тебе бог, если это не так.

– Не в деньгах счастье, – пробубнила я, внутренне поежившись от такой банальности. К чему все эти разговоры? Что, она сочувствия от меня хочет? Мол, богатство не приносит мне радости, оттого и похищаю ни в чем не повинных людей… ну, может, кое в чем и «повинных», но уж точно ничего не подозревающих.

– А вот вы и вправду счастливы, – произнесла Бауэр. Это был не вопрос, а утверждение.

Мне удалось изобразить на лице улыбку.

– В эту конкретную минуту, когда меня держат взаперти чужие люди? Я бы не сказала…

– Ну а в общем? До того, как вы попали сюда? Ваша жизнь полностью вас устраивает?

– Не жалуюсь. Но от идеала она очень далека. Одно проклятие оборотня…

– На самом деле вы свою силу проклятием не считаете – что бы вы там ни говорили.

Теперь она смотрела мне прямо в глаза. Или даже в душу. В горящем взгляде какой-то неясный голод, вся подалась вперед… Я чуть отодвинулась от нее.

– Иногда считаю, вы уж мне поверьте. – Я прикончила остатки бублика. – Как вкусно! Отличный бублик, такие только в Нью-Йорке делают. А добавки мне не положено?

Бауэр приняла прежнюю позу. Огонь в ее глазах погас, вернулась на место привычная вежливая улыбка.

– Что-нибудь придумаем. – Взгляд на часы. – Однако вам пора на обследование к доктору Кармайкл.

– Это ежедневная процедура?

– Нет-нет, что вы. То, что было вчера – так, предварительная проверка. А сегодня у вас полный медосмотр.

Бауэр подняла руку. Открылась дверь, и в камеру вошли двое охранников. Так они ждали там все это время! Я втайне надеялась, что Бауэр стала мне доверять, и на этот раз обойдется без вооруженного сопровождения. Видно, не обошлось. Одна видимость доверия, а по сути – пшик. Да, она не глупа. Черт.

У меня появилась соседка: выйдя из камеры, я увидела в помещении напротив женщину, сидевшую спиной ко мне за столом. Похожа на… Нет, такого быть не может! Мне бы кто-нибудь сказал!

Женщина повернулась ко мне в профиль. Да, это была Рут Винтербурн.

– Когда ее?.. – проговорила я.

Проследив за моим взглядом, Бауэр улыбнулась, словно я отыскала подарок, искусно спрятанный под елкой.

– Ее привезли одновременно с вами. В то утро мы вели наблюдение за «Легион-холлом». Как только вы уехали, мы с Ксавьером решили последовать за вами. Основная часть группы осталась на прежнем месте. Мы предполагали, что в конце концов кто-нибудь отобьется от других. По счастью, это оказалась Рут. Очень ценная добыча. Впрочем, любой из пятерых нас бы устроил. Кроме ее племянницы, пожалуй. От такой молодой ведьмы, к тому же еще ученицы, проку мало. Вот Саванна совсем другое дело – учитывая ее возраст и способности ее матери.

– Почему тогда я увидела Рут только сегодня?

– Поездка оказалась для нее… сопряжена с некоторыми трудностями. Возраст сказывается – хотя он-то и представляет для нас наибольшую ценность, приходится быть вдвойне осторожными. Мы переборщили с транквилизаторами. Но сейчас с ней все нормально.

Нормально, говорите? Тусклый взгляд, пожелтевшая кожа, вялость – может, кому-то это все и казалось естественными признаками старения, однако я привыкла видеть Рут совсем другой. С точки зрения физиологии с ней и впрямь все было в порядке – никаких болезненных симптомов, ничего не сломано. И все же ей нанесли нешуточный вред.

– У нее не больно-то веселый вид, – заметила я. – Подавленный даже.

– Бывает.

Простая констатация факта. Эмоций – ноль.

– Может, мне с ней поговорить? – предложила я. – Я бы как-то ее взбодрила…

Бауэр задумчиво постукивала пальцами по бедру, размышляя над моим предложением. Если она и подозревала в нем какие-то скрытые мотивы, то ничем этого не выдала.

– Что-нибудь, может, и придумаем, – сказала она наконец. – Вы всегда готовы к сотрудничеству, Елена. Остальные беспокоились на ваш счет, но если не считать эпизода с дырой в стене, вели вы себя на удивление хорошо. А я считаю, что хорошее поведение нужно поощрять.

С этими словами она повернулась и зашагала к наружной двери. Внутри меня все кипело, и все же я последовала за ней, как послушный щенок. А ведь и точно, дрессированный щенок. Вы уж простите, но о взрослой женщине не говорят, что она «хорошо себя ведет». Однако Бауэр выразилась именно так – и безо всякого злого умысла. «Будь хорошей собакой, Елена, и получишь угощение». Мне с трудом удавалось себя сдерживать – так хотелось высказать Бауэр, что я на самом деле думаю о ее системе поощрений… и все-таки я смолчала. Мне нужно было поговорить с Рут. Здесь я могла довериться ей одной – и просить помощи уже не стеснялась. В Питсбурге ее заклинания выручили нас в безвыходной ситуации. Объединив наши способности, – от нее магия, от меня физическая сила, – мы сумеем выбраться отсюда.

Как и подобает послушному щенку, медосмотр я прошла, даже и не пикнув. А на этот раз он оказался весьма обременительным. С меня сделали несколько рентгеновских снимков, взяли пробы крови, мочи, слюны и еще каких-то жидкостей, о существовании которых я прежде и не подозревала. Потом к моему телу прикрепили провода, сняли кардиограмму и электроэнцефалограмму. Кармайкл щупала меня, тыкала разными инструментами и задавала вопросы, на которые я постеснялась бы отвечать и гинекологу. Однако я не сопротивлялась и делала все, что от меня требовалось, поскольку на кону стоял разговор с Рут.

Осмотр продлился несколько часов. В полдень раздался стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в лазарет вошли двое охранников – может, те же самые, что привели меня сюда утром, не знаю. К этому времени я уже перестала их различать – все эти коротко стриженные головы слились для меня в сплошную кляксу, без имени и особых примет. Видел хотя бы одного – считай, видел всех. В начале осмотра какой-то паренек присматривал за мной, но примерно через час он пробубнил, что его смена кончилась, и попросил доктора Кармайкл позвонить на пост. Она этого так и не сделала. Я сперва подумала, что эти двое прибыли вместо него, однако на самом деле они привели «человека-хамелеона», Армена Хэйга.

– Я не успеваю, – бросила Кармайкл, не отводя взгляда от подсвеченных рентгеновских снимков, развешанных на стене.

– Нам подождать снаружи? – спросил один из охранников.

– Нет необходимости. Пожалуйста, займите второй смотровой стол, доктор Хэйг. Я скоро закончу.

Хэйг кивнул и прошел, куда велели. Охранники обещали вернуться через час и покинули помещение. Наручников на Хэйге не было. Видимо, особой опасности он не представлял – даже если бы ему и удалось изменить внешность, незнакомый человек на территории комплекса сразу бы привлек к себе внимание. Какой уж там побег…

Кармайкл суетилась еще минут двадцать – изучала рентгеновские снимки, что-то разглядывала в микроскопах, делала записи в блокноте. Наконец, оглядев комнату, она взяла с металлической тележки поднос с колбочками.

– Прежде чем закончить с вами, мисс Майклс, мне нужно провести в лаборатории один тест.

Кажется, у меня дежа-вю? Закрываем в одном помещении со мной другого заключенного, находим повод отлучиться… а потом наслаждаемся зрелищем. Что, больше им ничего на ум не приходит?

Кармайкл направилась было к выходу, но резко остановилась и перевела взгляд с меня на Хэйга. Немного подумав, она поставила поднос на стол и включила переговорник. Хотя она стояла к нам спиной и говорила вполголоса, мне не составило труда разобрать ее слова: докторша спрашивала у кого-то из охранников, можно ли оставить меня наедине с Хэйгом на несколько минут – при условии, что я в наручниках. Оказалось, можно.

– Не забудьте включить камеру наблюдения, – проговорил Хэйг, когда она дала отбой. Голос у него был приятный, бархатный, без следа какого-либо акцента.

Кармайкл фыркнула.

– Я даже свой видеомагнитофон программировать не умею. И вы хотите, чтобы я управлялась с этой штуковиной? – Она показала на камеру у себя над головой. – Но я вас предупреждаю – о побеге можете забыть. Дверь я за собой закрою, В приемной есть камера, и вот она-то работает прекрасно, а в коридоре дежурят охранники. Всякие выверты с вашей стороны им не понравятся.

С этими словами она подхватила поднос и вышла из лазарета.

ВЕЧЕРНИКА

После ухода Кармайкл я пригляделась к видеокамере, выискивая подвох. Камера оставалась неподвижной.

– Итак, – заговорил Хэйг, – за что сидим?

– Изнасилование и мародерство.

Уголки его губ чуть приподнялись:

– Так я и думал. И как вам новое место жительства?

– Конура, вы хотите сказать?

И снова легкая улыбка:

– Так значит, вы все-таки оборотень. А я все не решался спросить – вдруг это невежливо. Эмили Пост[19] о таких вещах ничего не пишет. Оборотень… М-м-м. Был у меня один пациент с ликантропией. Прежде чем ложиться на кушетку, всегда поворачивался три раза вокруг оси. Раздражающая привычка. Зато всегда приносил мне газеты с крыльца.

Я вспомнила, как обратилась к моему собеседнику Кармайкл.

– Доктор Хэйг… Так вы, что ли, мозгопр… психиатр?

– Да, я «мозгоправ». На таких способностях, как у меня, особенно не заработаешь. Киллеру международного масштаба они, может быть, и пригодились бы, но стрелок из меня никудышный. И, пожалуйста, зовите меня просто Арменом. Формальности нам ни к чему.

– А меня зовут Елена. Психиатрия, говорите? Вы знали Матасуми до того, как попасть сюда?

– Имя слышать приходилось. – Темные губы скривились в презрительной усмешке. – Он парапсихолог. Славится тем, что не раз нарушал кодекс научной этики.

– Серьезно? Никогда бы не подумала. Наверное, у вас тут нет недостатка в кандидатах для психоанализа – и среди сотрудников, и среди заключенных.

– Меня как раз и пугает, что тем, кого рассадили по камерам, я бы поставил более обнадеживающий диагноз.

– Что с Матасуми не все в порядке, это ясно, – заметила я. – А Бауэр?

– Собственно, она из немногих, кто еще в своем уме. Просто несчастная женщина.

У меня создалось о ней несколько иное впечатление, но не успела я возразить, как Армен продолжил:

– А вот кого я действительно хотел бы увидеть на своей кушетке, так это Тайрона Уинслоу. Правда, у меня возник бы большой соблазн привязать его покрепче и дать деру.

– А что с ним не так?

– С чего бы начать? Тайрон Уинслоу… – Армен повернул голову к двери – в приемной послышались шаги – и тут же сменил тему: —…уехал в город по делам. – Он понизил голос: – Если потребуется помощь, когда будете здесь осваиваться, обращайтесь ко мне. Это не самое приятное место. Чем скорее мы отсюда выберемся, тем лучше для всех нас.

Многозначительным взглядом он дал мне понять, что имеет в виду не психологическую помощь.

– Как я уже сказал, от моих специальных способностей толку мало, – прошептал он. – Но я довольно наблюдателен… как и всякий психиатр. И, как любой человек, всегда рад товарищу: моральная поддержка, две головы вместо одной – вместе мы сильнее. Впрочем, сила – это по вашей части.

Дверная ручка повернулась, и в комнату влетела Кармайкл, перелистывая на ходу страницы блокнота.

– Ступайте, мисс Майклс, – объявила она. – Конвой ожидает в приемной.

– Рад был познакомиться с вами, Елена, – сказал мне Армен на прощанье. – Приятно провести время.

Бауэр с охранниками отвели меня в комнату для допросов (она же общая). Как и в прошлый раз, на меня надели ремни и колодки, зато наручники сняли. Я сперва обрадовалась – пока не поняла, что свобода предоставлена лишь на время обеда. Как только я завершила трапезу, наручники и ремни для локтей вернулись на место. К этому времени подошли Матасуми с Тесс, и начался второй раунд допросов.

Через пару часов Бауэр повела меня обратно в камеру. В помещении напротив никого не было.

– Где Рут? – осведомилась я.

– Ей стало хуже. Сейчас она в лазарете.

– Это серьезно?

– Угрозы для жизни нет. Наверное, мы немного перегибаем палку, однако здоровье гостей прежде всего.

– Вы разрешите нам повидаться?

– Боюсь, это невозможно, – ответила Бауэр, потянувшись к дверной ручке. – Хотя компания у вас все-таки будет.

– Я хотела бы поговорить с Рут.

Бауэр вошла в камеру, словно я ничего и не сказала. Охранники подтолкнули меня следом. Я сделала шажок, но тут же остановилась. Волосы на загривке встали дыбом, предупреждая, что в моем логове чужак.

– Помните Лию? – спросила Бауэр.

Рыжеволосая женщина-полудемон за столом налила вина в бокал и, подняв взгляд, улыбнулась.

– Эй, – начала она, – вы ведь Елена?

Я кивнула.

– Добро пожаловать на вечеринку, – провозгласила Лия, торжественно подняв бокал. – Подумать только – вино, сыр, сладкие крекеры… Я дома-то такого не ем. Присоединитесь к нам, Сондра?

– Если не возражаете.

– Чем больше народу, тем веселее. – В улыбке Лии не было ни капли сарказма. – Налить вам вина, дорогие дамы?

– Будь так добра, – попросила Бауэр.

Хотя я промолчала, Лия наполнила и третий бокал. Бауэр подошла к столу и взяла свой – а мне оставалось лишь ошалело на них таращиться. Вино, сыр, вечеринка?..

– Как вы относитесь к белому вину? – поинтересовалась Бауэр, протягивая мне бокал. – Хороший год, кстати.

– Э… спасибо.

Приняв бокал, я примостилась на стуле, что было не так-то просто.

– Елена у нас журналист, – сообщила Бауэр.

– Да? На радио или на телевидении?

– В печати, – пробормотала я. Звук вышел какой-то горловой и подозрительно смахивал на рычание.

– Она фрилансер, – продолжала Бауэр. – Пишет для разных изданий статьи о политической жизни Канады. Да она и сама канадка.

– Вот как? Интересно. У вас же вроде не президент, а премьер-министр, да?

Я кивнула.

Лия смущенно засмеялась:

– Дальше мои познания в международной политике не идут. Извините.

Мы сделали по глотку вина.

– А Лия работает помощником шерифа в Висконсине, – заявила Бауэр.

Я кивнула, судорожно пытаясь сообразить, что бы такое сказать в ответ. В голове было совершенно пусто. Елена, ну что же ты, не способна на большее? Скажи что-нибудь. Ну хоть что-нибудь! Не сиди, кивая головой, как китайский болванчик. Раз уж мы поговорили о моей профессии, то полагается в ответ спросить, чем занимается собеседница. Именно так и ведут разговоры приличные люди. Пускай я мало общалась с женщинами – есть правила, которые едины для всех.

– Стало быть, вы работаете в полиции, – промямлила я, в душе поморщившись. Мда. Если ничего умнее не придумывается, то лучше вообще рта не открывать.

– Это не так интересно, как кажется, – заверила Лия. – Тем более в Висконсине. Сыру кто-нибудь хочет?

Она отрезала несколько ломтиков от куска «гауды» и подвинула тарелку к нам. Мы угостились сыром и ажурными крекерами, которые при укусе рассыпались в крошку, а Лия тем временем подлила вина в бокалы. Я опустошила свой залпом и тут заметила, что обе женщины с интересом за мной наблюдают.

– Пить очень хочется, – проговорила я. – Наверно, лучше мне ограничиться водой.

Бауэр улыбнулась.

– Пейте, сколько душе угодно. Если надо, найдем еще вина.

– Значит, вы живете в Канаде? – спросила Лия.

Промолчу я – ответит Бауэр. Моя жизнь здесь ни для кого не секрет.

– Нет, в штате Нью-Йорк.

– Ее муж – американец, – пояснила Бауэр. – Клейтон ваш муж, верно? Записей о регистрации брака мы не нашли, но я приметила у него на пальце обручальное кольцо, когда мы за вами следили. – Она бросила взгляд на мою правую руку. – А у вас почему-то кольцо невесты, как после помолвки.

– Долгая история.

Лия подалась вперед.

– Так долгие истории – самые лучшие.

Я, наоборот, отодвинулась к спинке стула.

– Ну а как насчет вас двоих? Замужем? Встречаетесь с кем-то?

– Нормальных мужиков брачного возраста в нашем городке не обнаружилось, – отозвалась Лия. – Я подала заявление на перевод в другой штат, пока меня еще не стали привлекать старые вдовцы.

– А я была замужем, – подхватила Бауэр. – Вышла за парня из чувства протеста, потому что отец запретил, но вскоре осознала, что иногда отец бывает прав.

– Чем занимается ваш муж? – поинтересовалась Лия.

– Клейтон – антрополог, – выпалила Бауэр, не давая мне возможности ответить или промолчать.

– Да вы что? Это так… здорово.

Бауэр захихикала:

– Да ладно тебе, Лия. На самом деле это ужасно.

– Не сказала бы, – хмыкнула Лия.

Бауэр опустошила свой бокал и подлила всем вина.

– Поверь мне, этот парень – не какой-нибудь там хилый очкарик. Жаль, ты его не видела. Светлые кудри, голубые глаза, а тело… как у греческого бога.

– А фотография у вас есть? – оживилась Лия.

– Нет. – Я попыталась сменить тему. – Ну и как вам…

– Наверху у нас есть несколько фотографий, сделанных разведгруппой, – перебила меня Бауэр. – Я тебе как-нибудь их покажу. Елене очень повезло.

– Внешность не главное, – хитро улыбнулась Лия. – У мужчин есть качества и поинтересней.

Я уставилась на пузырьки в бокале. Только таких вопросов не надо. Ну пожалуйста…

Лия допила вино.

– Я бы хотела у вас кое-что спросить. Если, конечно, это не слишком личное…

– И даже если слишком, – хихикнула Бауэр.

Умоляю, умоляю, умоляю…

– Вы ведь превращаетесь в волков, так? – начала Лия. – Ну вот, когда вы с мужем в таком виде, вы… ну… вы остаетесь любовниками?

Бауэр фыркнула так, что вино из носа брызнуло. Лучше бы уж Лия спросила, каков Клей в постели. Кошмар, сущий кошмар. Мало того, что приходится за вином и сыром вести беседы с малознакомыми женщинами – так эти женщины еще все обо мне знают и уже порядком захмелели… Ну почему я не могу провалиться сквозь пол?

– Очень хороший сыр, – проговорила я наконец.

Бауэр расхохоталась так, что довела себя до икоты.

Дверь с шипением открылась, и в проем всунул голову охранник.

– Мисс Бауэр?

Бауэр протрезвела в мгновение ока. Кашлянув в кулак, она выпрямилась и с присущим ей повелительным выражением посмотрела на подчиненного.

– Да?

– У нас проблема с заключенным номер три, – сообщил охранник.

– Они вам не заключенные, – отрезала Бауэр, подымаясь на ноги. – Что стряслось с мистером Заидом?

– Куда-то пропала его одежда.

Лия прыснула, но тут же прикрыла рот салфеткой.

– Что он с ней сделал? – спросила Бауэр.

– Он… э… ничего с ней не делал, мэм. Пошел в душ, а когда закончил, вещей просто не было, и все. Он такую буч… такой скандал поднял! Ругается, орет всякую чушь. Ну, это свое вуду. Хочет видеть вас. Немедленно.

На лице Бауэр промелькнула тень раздражения.

– Скажите мистеру Заиду… – Она осеклась и после паузы продолжила: – Ладно, я поговорю с ним. Останетесь с гостями. Я мигом.

ПРИЗРАКИ

Не успели мы с Лией обменяться и парой фраз, как Бауэр вернулась. Вид у нее был недовольный.

– Что там с Кертисом? – спросила Лия.

Бауэр, погруженная в раздумья, ответила не сразу:

– С ним все нормально. Он просто… немного напуган.

– Так где были его вещи? – не унималась Лия.

Снова пауза.

– Вещи? В книжном шкафу. – Бауэр села на стул, подлила себе вина. – Аккуратной стопочкой лежали на верхней полке.

– Здесь орудуют духи, – нараспев протянула Лия, хулигански улыбаясь.

– Не начинай, – предостерегла ее Бауэр.

– Это вы переместили… – начала я. – То есть, вы можете двигать предметы на таком расстоянии?

Лия помахала крекером, рассыпав крошки по столу.

– He-а. Но было бы здорово. Телекинез действует только на то, что находится в поле зрения полудемона. Не видя предмета, я его ни за что не сдвину с места. Кроме того, мне не хватает точности. Вот, допустим, нужно поднять стопку одежды… – Она перевела взгляд на кровать. Сложенная простыня взмыла в воздух, перелетела через край и упала на пол бесформенной грудой. – Гравитация всегда оказывается сильнее. Я могу отшвырнуть простыню к стене или подбросить ее в воздух, но аккуратно опустить не получится.

– Так значит, все дело в случайной психической энергии? – поинтересовалась я у Бауэр.

– Они вернулись! – пропищала Лия тонким детским голоском.

Бауэр расхохоталась, прикрывая ладонью набитый печеньем рот и грозя Лие пальцем.

– Прекрати. – Потом повернулась ко мне: – Это излюбленная теория Лии. Она думает, что у нас тут завелся полтергейст.

– Полтергейст? – переспросила я. – Только не говорите, что здание построено на месте индейского кладбища. Целых три фильма вышло, можно было бы и уяснить.[20]

Лия рассмеялась.

– Понятно теперь? Спасибо вам, Елена. Сондра даже первый «Полтергейст» не смотрела. Все, что относится к массовой культуре, для нее пустой звук.

– Так, значит, вы шутили? – уточнила я. – Насчет полтергейста?

– Хе-хе.

– Не потакайте ей, – предупредила Бауэр.

– Вы ведь не верите в призраков? – сказала я.

– Конечно, – широко улыбнулась Лия. – Но оборотней это не касается. А если серьезно, что вы знаете о полтергейсте?

– Я не досмотрела до конца вторую часть, а на третью вообще не пошла.

– А я почти что эксперт по этой теме, только самоучка. В старших классах читала все, что только можно найти о полтергейсте. У моих способностей с ним много общего. Хотелось больше знать о себе самой и своей расе, и я думала тогда, что это явление на самом деле – дело рук полудемонов-телекинетиков.

– Похоже на правду, – заметила я.

– Только до тех пор, пока не копнешь чуть глубже. Полтергейст обычно наблюдается там, где в доме есть дети, вступающие в период полового созревания. Полудемоны начинают ощущать свою силу позже, фактически во взрослом возрасте. Часто полтергейст сопровождается странными шумами и голосами, а это в мой репертуар не входит. Переставлять мебель или с точностью перемещать предметы мне тоже не по силам.

– Но ведь никаких шумов мы до сих пор не слышали, – возразила Бауэр.

– Полтергейст не всегда проявляет себя в звуках. Между тем все прочее указывает именно на него.

– Значит, он ни с того, ни с сего взял да и завелся здесь? – спросила я. – Почему не где-нибудь еще?

– Саванна тут ни при чем, – отчеканила Бауэр, искоса глянув на Лию.

– Ведьма-подросток?

– Это всего лишь теория, – пояснила Лия. – Возрасту Саванны самый что ни на есть подходящий, а если учитывать, какая сила в ней заложена, то она просто идеальный проводник для полтергейста. Особенно в таких неестественных условиях.

– Так вы думаете, это она вызвала…

– Нет-нет, что вы, – перебила меня Лия. – Саванна такая лапочка. Она не виновата, поверьте мне. Вот ее мать – та была не подарок, от нее всего можно было ожидать. Но я уверена, что ее темные силы к дочке не перешли.

– Если, – начала Бауэр, – повторяю, если полтергейст как-то и связан с Саванной, – в чем я очень сомневаюсь, – то сама она об этом ничего не знает.

– Верно, – согласилась Лия. – Скорее всего эти силы ей вообще неподвластны. Об этом все говорит… ну, если не считать…

Бауэр вздохнула.

– Здесь случаются и более тревожные явления, и в центре их всегда стоит Саванна. Когда она чем-то расстроена, паранормальная активность повышается.

– Если бы тот охранник вовремя не пригнулся… – проговорила Лия. – И все-таки Саванна делает это не намеренно. Более вероятно, что полтергейст реагирует на ее эмоциональное состояние. Девочка невольно установила с ним контакт, что чревато большими неприятностями. Если кто-нибудь сильно ее рассердит…

– Это случайная психическая энергия, – с нажимом проговорила Бауэр. – Пока доктор Матасуми или я своими глазами не увидим доказательств обратного, догадки останутся догадками.

Открылась дверь.

– Да? – с раздражением бросила Бауэр, но, увидев в проеме помощницу Матасуми, продолжила уже мягче: – Извините, Тесс. Что случилось?

– Уже почти половина пятого. Доктор Матасуми попросил, чтобы я вам напомнила…

– Про селекторное совещание? Ах да, простите, я совсем забыла. Сейчас к вам присоединюсь. Будьте так добры, вызовите охранников – отвести Лию в ее комнату.

– Вечеринка кончилась, – констатировала Лия и одним глотком допила вино.

После обеда голос, который я слышала ночью, снова меня позвал. На этот раз ошибиться было невозможно – все происходило наяву. Ну, почти невозможно. Я по-прежнему лелеяла надежду, что так называемая вечеринка привиделась мне в дурном сне.

– Кто здесь? – сказала я вслух.

– Это я, милая. Рут.

Я подошла к дыре в стене, пригнулась, заглянула в соседнюю камеру. Никого.

– Где вы?

– В камере напротив вашей. Я использую заклинание, позволяющее передавать мысли, но радиус действия у него небольшой. Говорите, как обычно – я вас услышу. Как хорошо, что наконец-то удалось связаться с вами! Со мной за эти дни случилось много неприятного. Сперва транквилизаторы, потом это защитное поле. Едва я нашла способ его обойти, как меня потащили в лазарет – у меня, видите ли, низкое содержание лейкоцитов в крови. А чего они ожидали, в моем-то возрасте?

– Защитное поле? – переспросила я.

– Я все объясню. Усаживайтесь поудобнее, милая, и начнем.

Чтобы никто не помешал нашему разговору, Рут наложила на коридор специальное заклинание – если там кто-то появится, она сразу узнает. Вообще, чары – штука практичная. Это, конечно, не мой профиль, но пользы от колдовства больше, чем я когда-то думала.

Рут похитили почти одновременно со мной, поэтому она не знала, вернулись ли Джереми с Клеем к остальным. Может, они даже и не представляли, что со мной стряслось. Изумлению Рут не было предела, когда я упомянула о несостоявшемся сеансе связи с Джереми – словно оборотни и телепатия несовместимы. Что ж, у каждого свои предрассудки. Ведьмы хороши психической силой, оборотни физической – «и с мест они не сойдут».[21]

– Что произошло, когда вы попытались выйти на связь? – поинтересовалась она.

– Я этого в принципе не умею, – пояснила я. – Такие способности есть только у Джереми. Приходится ждать, пока он сам не установит контакт.

– А вы не пробовали?

– Даже не представляю, как это делается.

– Обязательно попробуйте! Это очень просто. Нужно всего лишь расслабиться и представить, будто… Хотя нет, ничего не выйдет.

– Почему?

– Они наложили защитное поле. Вы случайно не встречались с их чародеем?

Я покачала головой – и тут же поняла свою ошибку: Рут ведь не могла меня видеть.

– Нет, но слышала о нем. Кажется, его фамилия Катцен.

– Исаак Катцен?

– Вы его знаете?

– Скорее кое-что знаю о нем. Если не ошибаюсь, он член одного из Кабал-кланов. Будем надеяться, они тут ни при чем, а то проблем не оберешься. Кабал-кланы чародеев… – Рут замолчала. – Простите, милая. Это наши колдовские дела, вам незачем забивать ими голову.

– Что не так с Катценом? Чего еще я о нем не знаю? Бауэр сказала, что нам вряд ли доведется встретиться. Как она выразилась… Он не общается с представителями «низших рас».

Смешок.

– Тогда это точно колдун. Нет, милая, вам не стоит беспокоиться на его счет. Колдунам нет дела до тех, кто далек от магии. До ведьм, впрочем, тоже. Колдуны – это не какие-нибудь там «ведьмаки», это принципиально иная раса. Очень зловредная, надо сказать. Они не чувствуют никакого родства с другими, не имеют ни малейшего представления об альтруизме. Им бы и в голову не пришло использовать свои способности во благо… – Вздох, смешок. – Хватит отвлекаться, Рут! Что поделаешь – возраст. Не то чтобы мысли у меня блуждают, просто голова так набита информацией, что ум то и дело сходит с рельс и катит по касательной…

– Я не возражаю.

– Время, милочка. Время.

Я обернулась к двери.

– Кто-то идет?

– Пока нет. Если Исаак Катцен и вправду один из их «сотрудников», как вы говорите, то он почти наверняка отвечает – помимо всего прочего – за поле, блокирующее телепатический обмен.

– Помимо всего прочего?

– Ну, к примеру, он мог бы отслеживать личные контакты между заключенными, обеспечивать безопасность…

– Отслеживать контакты? Значит, он может нас подслушать?

– Нет, милая. Для этого он должен быть совсем рядом с нами, а я точно знаю, что на этом этаже кроме нас и других заключенных никого нет. Однако будьте осторожны: если он и в самом деле здесь бывает, то услышит вас и без переговорного устройства. Почти все его заклинания работают только на небольшом расстоянии, но защиты от телепатии это не касается.

– И все же вы как-то ее обошли. А как насчет контакта с кем-нибудь за пределами комплекса?

– Нужно попробовать, хотя пока у меня просто не было возможности. Я попытаюсь немного попозже – свяжусь с Пейдж, скажу ей, что вы тоже здесь. Она сумеет на вас выйти. Все необходимые навыки у нее есть, и, хотя на практике она их еще не использовала, все должно получиться. Когда-нибудь Пейдж станет очень сильной заклинательницей. Способностей у нее хватает, честолюбия – тем более. Правда, пока она считает себя всесильной, развиваться дальше будет нелегко. Будьте терпеливы с ней, Елена. Ник чему ей сейчас разочаровываться в себе.

– Зачем мне вообще с ней разговаривать? Почему не вы сами? Потом бы просто передали ее слова мне, и все…