Текст книги "Пустынная песня (ЛП)"

Автор книги: Карола Лёвенштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

– Звучит довольно запутанно, – ответила я.

– На самом деле это не так, – сказала бабушка. – Здесь просто требуется очень много силы воли, а её у тебя достаточно, – она весело усмехнулась. – Чего тебе не хватает, так это опыта в фокусировании мыслей и сил, и с этого мы начнём твоё обучение.

– С чего именно мы начнём? – спросила я.

– С дыхательных упражнений и концентрации, – сказала бабушка. – Я только что взяла тебя с собой в Виннлу, а теперь ты должна попасть туда сама. Сфокусируй свою цель и сосредоточься на ней. Ты должна научиться переноситься туда самостоятельно.

– Кажется, это не так сложно, – увлечённо сказала я.

Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, потом представила себе Виннлу и стала ждать. Но ничего не случилось, не появилось никакого тумана, да и ателье не исчезло, как я заметила, когда приоткрыла глаза.

– Потребуются месяцы, – усмехнулась бабушка. – Если не годы, пока ты сможешь зайти в Виннлу самостоятельно. И поэтому мы начнём сейчас с самого начала. Закрой глаза и попытайся не о чём не думать, глубоко вдыхая и выдыхая.

Я коротко вздохнула, но потом попыталась расслабиться и избавиться от нетерпения.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

После обеда я направилась в Акканку, радуясь, что могу заняться чем-то активным.

Всё утро я терпеливо выполняла дыхательные упражнения и практиковалась в выдержки. Но это было не так просто. С самого утра меня тяготил разговор с бабушкой, продолжая вертеться в голове, и это сильно мешало сосредоточиться, так что к обеду мы, в конце концов, закончили первый урок.

Я быстрым шагом прошла по Каштановой аллеи и завернула на торговую площадь. Только теперь я действительно осознала, как долго будет длиться обучение на духовного странника и сколько сил и времени оно займёт.

Я задумчиво поднялась по ступенькам к книжному магазину и нажала на ручку. Дверь была заперта, и я с любопытством заглянула во внутрь. Как необычно, что господина Лилиенштейна нет на месте, но после нашего вчерашнего разговора он, скорее всего, вышел, чтобы навестить Константина Кронворта.

Я продолжила свой путь через торговую площадь и прошла к большой стоянке возле массива. А потом спустилась в Акканку. Казалось даже здесь большинство жителей уехало. В лесу я никого не встретила. Только на маленькой торговой площади Акканки я повстречала жещину из фркутово-овощного магазина, которая поприветствовала меня и рассказала о своём отпуске на островах Гиннинг.

Я с ней коротко поболтала, а потом пошла дальше, и в небольшом переулке мне навстречу вышла Дульса. Со своими короткими, серыми, как у мышки волосами и тоненькой фигуркой она выглядела невзрачной и застенчивой. Но я точно знала, что это ложное впечатление, потому что она была сильной личностью и имела огромную силу воли.

– Дульса, какой сюрприз, – поприветствовала я. – Ты навещала своих жильцов, чтобы проверить всё ли в порядке?

– Привет, Сельма, – она лучезарно улыбнулась и явно обрадовалась встречи со мной. – По правде говоря, я направляюсь в Шёнефельде, хочу пройтись по магазинам.

Я какое-то время колебалась, испытующе смотря на Дульсу.

– Значит ты действительно переехала в Акканку, – в конце концов сказала я.

– Да, переехала, и это было хорошим решением, – ответила она. – Я многое оставила позади, и это принесло мне пользу. Хотя последние недели были действительно тяжёлыми. Похороны Сесилии всё ещё раз взбудоражили. Мне пришлось освобождать её комнату и заниматься бумажными делами.

– Прости, что все так вышло, – подавленно сказала я.

– Это же была вина только Бальтазара, – решительно сказала Дульса. – Мы с Сесилией были едины во мнении, что хотим убрать его с дороги, и, в конце концов, нам это удалось. Я горжусь тем, что сделала Сесилия.

– Ты права, – сказала я. – Как твоя мама?

– Она получила клубневые ягоды и все забыла. Это было правильное решение, – сказала Дульса. – Но я просто больше не выдержала. Я не могла оставаться дома дольше, теперь, когда бабушка и Сесилия мертвы. Мама начала работать секретарем у Хельмута Нойфрида и теперь вполне довольна собой и своей жизнью. Она находится под регулярным присмотром твоей бабушки, а дома за ней присматривает отец. Поэтому я со спокойной совестью могу сосредоточиться на себе. Мне хорошо в Акканке, на подальше ото всех.

– Я рада, что ты хорошо со всем справляешься, – сказала я.

– Да, но я собираюсь придерживаться того, что сказала.

Дульса доверительно положила мне руку на плечо.

– Я знаю, Дульса, – серьезно сказала я и посмотрела ей в глаза. – Как только я решу снова подвергнуть свою жизнь опасности, ты можешь поучавствовать в этом.

Дульса довольно кивнула.

– Точно, ты уже что-то запланировала?

– Пока ещё ничего конкретного, – ответила я и огляделась. Хотя на узких улочках между двухэтажными, уютными домами почти не было магов, но никогда не знаешь, подслушивает ли тебя кто-нибудь в этот момент. Теперь я уже этому научилась. – Как только у меня будет какая-нибудь подсказка, мы соберёмся вместе. Я уже даже не смогу больше обойтись без твоих знаний.

– Спасибо, Сельма, – сказала Дульса. – Это много для меня значит. Что, собственно, ты делаешь в Акканке?

– Иду к драконам. Вероятно, Грегор Кёниг уже меня ждёт.

Я посмотрела на небольшую возвышенность, где в скале находились пещеры драконов.

– Тогда больше не буду тебя задерживать. Надеюсь скоро снова увидимся.

– Конечно.

Я на прощание помахала Дульсе и пошла дальше. Она справлялась с потерей сестры лучше, чем я ожидала. В конце концов, ведь это она постоянно заботилась о Сесилии. Но я почувствовала себя лучше из-за того, что она в порядке, потому что всё ещё чувствовала за неё ответственность. Благодаря Дульсе я ещё была жива и Адам тоже. Если бы её не было и если бы она, вместе со своей сестрой Сесилией, не метнула в Бальтазара сокрушительный поток огня, то меня бы не было сегодня в живых.

Последние несколько метров я преодолела бегом. Грегор Кёниг действительно уже поджидал меня в драконьих пещерах.

– А вот наконец и ты, Сельма, – нетерпеливо сказал он, вытирая руки о свои кожаные штаны, после того, как только что наполнил лохани драконов водой. – Яйцо уже треснуло, и в любую секунду дракон может вылупиться.

– Я уже иду, – ответила я. – Только что встретила Дульсу и обменялась с ней парой слов.

Грегор Кёниг потупился.

– Такое несчастье, – в конце концов сказал он. – Дульса действительно держится мужественно.

– Да, держится, – подтвердила я. – Собственно, а как чувствуете себя вы, теперь, когда стали героем Шёнефельде? – ухмыльнулась я.

Выражение лица Грегора Кёниг изменилось кардинально.

– Только не начинай об этом! – проворчал он. – Я так радовался, что в этом году отменили бальный сезон, и мог спокойно провести время здесь, в Акканке.

– Бальный сезон отменили? – переспросила я.

Лоренц будет сильно разочарован.

– Да, многие патриции служат в Чёрной гвардии, и все сейчас участвует в задании. Адмирал даже мобилизовал резервы. Вот почему балов не будет, многих гостей просто нет на месте. Всё было так спокойно, и раз тебе – Герой! И это при том, что подвиг совершил вовсе не я.

– Но об этом вы никому не расскажите, – сказала я.

– А что мне ещё остаётся. Уже сейчас, как только подумаю о церемонии награждения и всей этой бесполезной суете, меня охватывает ужас. Вчера все репортёры собрались у дверей, но я отослал их прочь и сказал, что Авроре нужен покой. Тогда они ушли, в поисках новой жертвы, у которой смогли бы взять интервью.

– Да, и нашли адмирала и раскритиковали его в пух и прах, – быстро сказала я.

– Не знаю, чего они ещё ожидают, чтобы он сделал? Он ведь не может просто взять и сбросить со счетов вопрос о девушках только потому, что дамы и господа хотят провести свой бальный сезон. Невероятно! – Грегор Кёниг как раз сделал глубокий вдох, чтобы продолжить поносить бесстыдных репортёрах, как вдруг раздался высокий крик.

– Скорлупа яйца лопнула, – беззвучно сказал Грегор Кёниг и сразу же побледнел. – Идём!

Он забежал в драконью пещеру, а потом с правой стороны в узкий туннель, который вёл к небольшой, отдельной пещере. Там уже какое-то время Аврора была размещена одна. Небольшой световой шар освещал почти круглую пещеру диаметром примерно в сто метров, посередине которой Аврора вырыла из угольной пыли гнездо. Вокруг этого гнезда она сейчас взволнованно ходила, и это волнение могло означать лишь, что я пришла как раз вовремя, чтобы пережить грандиозное событие вместе с ней.

Когда Аврора заметила нас, она предостерегающе зарычала.

– Время действительно пришло, – восхищённо прошептал Грегор Кёниг, не испугавшись агрессивного поведения Авроры. Не обращая внимание на её непрекращающееся рычание, он сделал шаг вперёд, чтобы заглянуть в гнездо. – Скорлупа лопнула, – взволнованно сказал он, в то время как Аврора толкала яйцо мордой, чтобы наконец убрать скорлупу.

А потом это случилось. Благодаря мягкому подталкиванию Авроры скорлупа отделилась, и из яйца вылезла маленькая, влажная головка, осматривая умными, большими и блестящими, как алмазы глазами пещеру. Я сразу же влюбилась. И в мгновение ока поняла это. Маленькое существо двигалось осторожно, издавая нежный и высокий писк. Мне пришлось сдерживать себя, так хотелось подойти и погладить его.

Бледно-зелёная чешуя была влажной и переливалась. Когда Аврора убрала остатки скорлупы из гнезда, меленький дракончик попытался осторожно встать на свои шаткие ножки. Его большая голова казалась слишком тяжёлой, но после нескольких попыток, он всё-таки смог встать, и явно сам удивился тому, что у него получилось. Я почувствовала, что на глаза навернулись слёзы умиления, и в тоже время меня охватило чувство восторга.

Но не только я чувствовала себя так. Я ясно видела, что Грегор Кёниг рядом со мной боролся с теми же мыслями и чувствами.

– Невероятно, – пробормотала я все еще испытывая восторг.

Через какое-то время маленький дракон устал и снова опустился в угольную пыль.

Аврора нежно проурчала, опустилась в гнездо и свернулась калачиком вокруг своего малыша, чтобы защитить его, тем самым скрыв его от наших глаз.

– Ты видела наросты у него на затылке? Это девочка, – сказал Грегор Кёниг, смахнув слезу умиления.

– Да, – тихо ответила я, чтобы не мешать Авроре и ее малышу. – Значит это будет Максимиллиане?

– Нет, – быстро ответил Грегор Кёниг. – Я бы хотел назвать ее Сесилией.

Я немного помедлила, на глаза снова навернулись слезы.

– Это хорошая идея, – тихо и серьезно произнесла я. – Дульса будет рада.

– Да, а теперь я пойду подниму тост за нового дракончика, а завтра расскажу эту радостную новость репортерам и буду терпеливо раздавать тысячи интервью.

– Как и полагается настоящему герою, – улыбнулась я и вместе с Грегором Кёнигом покинула пещеры драконов.

Землетрясение

Когда я вечером вышла в сад и прошла к павильону, уже стемнело. Воздух был ещё тёплым, и я наслаждалась знойной погодой. Я знала, что это были последние жаркие деньки, прежде чем лето закончится и наступит осень, а с ней придёт холод и темнота. Мыслями я всё ещё находилась в драконьих пещерах и представляла маленькую Сесилию, которая сегодня вылупилась.

Оставшуюся часть дня я провела в коммуналке Лианы и помогла собрать ей ещё несколько полочек, в то время, как Пауль не прекращал рассказывать, на каких предметах он хочет сосредоточиться в университете в Грюненталь. Он всё время находился рядом, поэтому я не смогла рассказать Лиане, что скорлупа «Священного яйца» лопнула и что Дульса окончательно переехала в Акканку. Мне пришлось волей-неволей перенести этот разговор на другой день, потому что как только полочки были готовы, Пауль откомандировал нас на кухню, где мы под его компетентным руководством приготовили овощной пирог.

В кокой-то момент я забыла, что хотела поговорить с Лианой о чём-то важном, и только ещё наслаждалась беззаботным временем с друзьями. Мы ели, смеялись и обменивались воспоминаниями о наших школьных днях.

Я села в павильоне и зажгла старую масляную лампу, погрузившись в мысли. Хотя вечер и был забавным, я знала, что так не может продолжаться вечность. Я не могла и не хотела исключать из наших разговоров большую часть тем и каждый раз врать Паулю, когда речь заходила о нашей учёбе. И мне больше не приходило в голову никаких творческих идей по поводу административной теории, которой мы официально обучались в Теннебоде, а Пауль однажды уже отметил, что видимо этот учебный курс есть только здесь, в Теннебоде, потому что он больше нигде не смог найти эту специализацию.

Нам с Лианой постоянно приходилось следить за тем, чтобы не проговориться и не рассказать о чём-нибудь, о чём нельзя рассказывать. Я вздохнула, не в силах подавить меланхолию, которая каждый раз охватывала меня, когда я думала о том, в какой строгой системе я была поймана. Но на данный момент у меня была обоснованная надежда, что скоро всё изменится. Выборы будут новым началом, и я возлагала большие надежды на адмирала и Чёрную гвардию, которая скоро найдёт пропавших девушек. Меня охватило тёплое чувство.

Подожди! Да, мысль была полна надежды, и я пока не спешила сама усиленно проявлять активность, но было необычно то, что она смогла вызвать такое тёплое покалывание в животе. В тот момент, когда я поняла, откуда возникло такое сильное чувство, что согрело мне сердце и начало распространяться по всему телу, с неба упала тёмная тень и тихо приземлилась рядом на траву.

– Адам, – удивлённо прошептала я, вскочила и бросилась ему на шею, прежде чем он успел сказать хоть слово.

Он глубоко вдохнул и зарылся лицом в мои волосы, крепко прижимая меня к себе.

– Как я только смог выдержать даже один день без тебя? – прошептал он, и моё сердце подпрыгнуло.

– Я так рада, что ты вернулся, – ответила я, но вот его губы уже накрыли мои, и он бурно и нетерпеливо поцеловал меня.

Его присутствие вселило живое тепло в моё сердце, вызвало сладкую дрожь, пробежавшую по телу, в то время, как его руки крепко обхватили меня за талию и прижали ещё ближе к себе.

– Как ты? – спросил он, нежно убирая мне со лба прядь волос.

– Теперь, когда ты здесь, намного лучше, – сказала я. – Я бы с удовольствием приняла вместе с тобой участие в поисках.

– Мне бы тоже понравилось это больше, хотя меня успокаивала мысль о том, что ты здесь, в Шёнефельде, – он тихо рассмеялся. – Я очень по тебе скучал.

Он снова поцеловал меня, дольше и интенсивнее, проводя рукой по спине, в то время как я вбирала в себя все впечатления: живое и энергичное биение его сердца, тепло его кожи, его твёрдое, сильное тело и бурный и нетерпеливый поцелуй. Это был идеальный момент, один из таких, которые должны длиться вечно.

Но через некоторое время поцелуи Адама стали спокойнее, и он отстранился.

– Ты практиковалась в техниках боя, которые мы обсуждали? – спросил он.

– Может нам обсудить это позже? – спросила я и вздохнула.

Я ещё была не готова отпустить этот момент.

– Согласен, – вздохнул Адам.

Он притянул меня к себе, чтобы снова поцеловать, нежно и с чувством, так что у меня закружилась голова.

– Хочу ещё! – ухмыляясь и в тоже время задыхаясь попросила я, когда он снова отстранился. Но потом кое-что вспомнила. – Почему ты вернулся? Вы уже чего-то добились?

– Может нам обсудить это позже? – посмеялся Адам, но потом прислонился к павильону, не выпуская меня из объятий.

– Может быть, – дерзко ответила я, и Адам улыбнулся, потом его взгляд стал серьёзнее. – К сожалению, мы ничего не добились, – начал рассказывать он. – Хотя у нас было несколько хороших наводок. Но большей части из нас пришлось прервать поиски. Адмирал послал меня домой.

Я явно слышала раздражение в его голосе.

– Почему? – спросила я.

– Сенаторы считают, что адмирал пренебрёг защитой Шёнефельде, и только поэтому шёлковые пираньи смогли сбежать из Акканки. Теперь они уже сошлись во мнение, что за это несут ответственность гномы, и говорят, что те никогда бы не осмелились зайти так далеко, если бы Чёрная гвардия регулярно присутствовала в Акканке.

– Я не могу в это поверить, – возмутилась я. – Что здесь могла бы изменить парочка гуляющих по Акканке воинов Чёрной гвардии?

– Я тоже думаю, что это почти ничего не изменило бы, но сенаторы смотрят на это по-другому. Адмиралу пришлось подчиниться давлению, и отозвать часть Чёрной гвардии от поиска Бальтазара и исчезнувших девушек. В настоящее время я пока что размещён здесь, в Шёнефельде.

– Возможно, гномы и имеют к этому какое-то отношение, – задумчиво сказала я. – Но вряд ли они намеренно хотели нанести урон. Скорее всего, им всё равно, что мы делаем, пока маги оставляют их в покое. Но как бы сильно я не радовалась тому, что ты вернулся, Адам, девушек нужно найти. А я до сих пор думала, что у адмирала это задание в надёжных руках.

– Я знаю, – ответил Адам, он был явно подавлен, и взяв мою руку в свою, крепко сжал. – Боюсь, адмирал недооценил власть сенаторов и пропаганду «Хроники короны». Сочувствие и негодование первых дней улетучились, и теперь снова возвращается повседневная жизнь. Шок поблек, ведь речь идёт об избирательной компании и о том, кто в скором времени займёт самое влиятельное место в Объединённом Магическом Союзе. Без балов патриции не могли заниматься летом пропагандистской деятельностью и раздавать щедроты.

– Значит вот оказывается в чём дело, – горько сказала я, а Адам медленно кивнул.

– Подожди и увидишь, что случиться, как только «Хроника короны» опубликует наконец список кандидатов. Насколько я слышал, на эту должность претендуют многие известные люди.

– Да, – сказала я. – Даже господин Лилиенштейн подал заявку, и он надеется, что действительно сможет что-то изменить.

– Я не хочу отговаривать его, – сказал Адам, нежно поглаживая большим пальцем мою тыльную сторону руки. – Но, чтобы произвести на патрициев впечатление, ему нужно иметь толстый кошелёк. Они привыкли к тому, чтобы их голоса добивались с помощью щедрых средств.

– У господина Лилиенштейна нет никаких шансов, – разочарованно сказала я.

– Ах Сельма, – вздохнул Адам и утешая, прислонил свою голову к моей.

– Как было бы здорово, если бы всё было так просто, да? – глухо сказала я, чувствуя, как из-за разочарования на глаза навернулись слёзы.

– Сельма, я сделаю всё для тебя, но всегда было ясно, что это будет на так просто. Ты знаешь, что предсказали нам Сибиллы.

– Знаю, – вздохнула я. – Мы выбрали каменистый и опасный путь, но я не могу примириться ни с чем другим. Кроме того, каждая секунда с тобой стоит того, – я немного помедлила, и одно мгновение мы молча смотрели друг другу в глаза. – Как думаешь, адмирал сможет ещё долго продолжать поиск девушек?

Теперь вздохнул Адам, и я уже догадывалась, каким будет ответ.

– По правде говоря, я в это не верю. Как только палата сенаторов объявит список утверждённых кандидатов на должность примуса и его опубликуют, начнётся предвыборная компания. Тогда Чёрная гвардия понадобится на месте, чтобы обезопасить все предвыборные мероприятия, а эти мероприятия обязательно состояться, в этом ты можешь быть уверена.

– Выборы состояться уже в начала ноября, не так ли? – задумчиво сказала я. – Это означает, что нас ожидают два месяца предвыборных компаний, прежде чем адмирал даже начнёт думать о том, чтобы продвигать вперёд поиск пропавших девушек.

Адам кивнул.

– Именно так, а также это означает, что кандидатам остаётся всего несколько недель, чтобы убедить избирателей отдать свой голос за них.

– А так как до сих пор никто не нашёл девушек, то никто и не посмеет использовать эту тему в предвыборной компании, – задумчиво сказала я и прислонила голову к прохладной коже его куртки.

– Правильно. И учтивая то, что среди кандидатов наверняка будут некоторые сенаторы, то лучше вообще полностью изгнать тему с повестки дня. Ни один из кандидатов не захочет провозгласить своей предвыборной программой решение этой гигантской задачи. Если он потерпит неудачу, а это не исключено, тогда его политическое падение неизбежно. Никто не захочет так рисковать, – Адам нежно погладил меня по волосам.

– Даже господин Лилиенштейн будет несомненно осторожен в том, чтобы обещать своим избирателям вернуть девушек здоровыми и невредимыми их семьям.

– Никто не может пообещать этого, – тихо сказал Адам.

– Значит даже ты больше не веришь в то, что адмирал сможет их найти, – я подняла на него взгляд, и синий цвет его глаз ненадолго отвлёк меня от нашего разговора.

– Сельма, – вздохнул Адам. – Меня не было три недели. Мы начали обыскивать все места, где видели морлемов. Адмирал думает, что эти места могут указать на их убежище. Нужно много времени и персонала, чтобы досконально обыскать все места. Нужно собирать информацию и найти следы, тогда будет понятно в каком направлении искать.

– Или же может просто повести, – быстро сказала я.

– Пусть так, – Адам улыбнулся. – Или же нам крупно повезет, и мы получим какую-то наводку, которая ограничит круг поисков. Рамон и Леннокс были в Америке, а я с Торином и еще несколькими людьми обыскивал Белару. Другое подразделение было в Испании, сам Адмирал в Греции, где осматривал сгоревший храм и виллу, там, где мы столкнулись с Бальтазаром, – Адам немного понизил голос, и я тяжело сглотнула. – Но без большого количества людей поиски ни к чему не приведут.

– Но мы не можем отказаться от поисков и ждать, пока пройдут выборы, в надежде, что следующий примус, возможно, продолжит искать.

– Я тоже так думаю, – сказал Адам.

– Нам, по крайней мере, стоит осмотреться, может найдём какие-нибудь ссылки, которые ограничат немного круг поисков. Кстати, где находится Белара? – с любопытством спросила я.

– В Африке, – сказал Адам, снова погладив меня по волосам.

– У Дульсы есть все драконы из африканской команды, – вдруг вспомнила я.

– В Балере больше нет команды драконов, уже давно. У Дульсы драконы из южноафриканской команды. Это совсем другое. Поселение в Южной Африке можно сравнить с Шёнефельде. У них есть там своя собственная команда драконов, университет и вообще функционирующая общественная жизнь. На самом деле, даже больше, чем в Шёнефельде. Это современный, весёлый город, а вот Балера точно нет. Это тихий городишко в пустыне, окружённый лишь песком, где-то посреди Сахары, куда не отважится добровольно отправиться ни один благоразумный человек. Там живёт много таких, кто удалился от мира и деятелей искусств, и им всем нравиться покой. В городе царит призрачная тишина. Днём там невыносимо жарко, а ночью ужасно замерзаешь и всё время дует дурацкий ветер, а песок прилипает повсюду.

– Звучит не слишком соблазнительно, – сказала я.

– Так и есть, но прежде всего я понятия не имею, зачем там находится Морлемам. Сейчас в городе живёт не так уж много магов. Когда-то это было процветающее поселение, но большинство переехало дальше в Южную Африку. Мы тщательно обыскали все улочки и дома, осмотрели также окрестности. Местные жители молча терпели нас, но по ним было заметно, что наше присутствие сильно нарушает их монотонную жизнь. Единственный достойный мужик был бургомистр. Он сам служил раньше в Чёрной гвардии и где мог, пытался нам помочь. Но даже если бы мы остались там ещё дольше, не думаю, что что-то бы нашли.

– Звучит не особо обнадеживающе, – задумчиво ответила я, высвобождаясь из объятий Адама. Затем посмотрела на звёздное небо. – Если бы только знать, зачем Морлемы наведывались во все эти места.

– Они также находились возле входа в Темаллин, и я уже всё это время размышляю, что они хотели во всех этих местах, – Адам снова обнял меня и притянул ближе к себе. – Нам нужно найти девушек, мы обязаны сделать это, ради Лианы и Дульсы. И если адмирал больше не может нам помочь, тогда нужно взять дело в свои руки. Сесилия пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти нас, и нельзя допустить, чтобы эта жертва была напрасной. Уже только ради неё мы должны сражаться дальше.

– Я знаю, – решительно сказала я. – И я рада, что ты смотришь на это так же, как я. С тобой на моей стороне и бабушкой, которая поддерживает нас, надеюсь у нас есть шанс.

– Другой мысли нам даже нельзя допускать, – настоятельно сказал Адам.

Оранжевый отсвет маленькой масляной лампы лежал не его щеке, и я нежно провела по ней.

– Хорошо, – решительно сказала я. – Тогда стоит рассмотреть это вопрос ещё раз с самого начала. Нужно использовать сведения, которые до сих пор собрал адмирал.

– Правильно, – сказал Адам, прижимая щёку к моей ладони. – И ещё нужно получше познакомиться с Хеландером Бальтазаром, чтобы понять его. Что им движет? Каковы его сильные стороны, а ещё важнее, каковы слабости? Как протекала его жизнь до сих пор? Если мы будем всё это знать, тогда, возможно, сможем сделать заключение, какое место в мире выбрал бы Бальтазар, чтобы спрятать столько девушек.

– Поскольку они работают на него, то должны же быть какие-то плоды этого труда, а если учесть, сколько много прилежных рук, их должно быть очень много, – задумчиво сказала я, но физическое присутствие Адама и его нежные ласки всё сильнее отвлекали меня от моих мыслей.

– Это значит, что нам нужно сначала собрать информацию, – его губы нежно пощекотали мне лоб.

– Мы уже делали это один раз, – сказала я, закрывая глаза, чтобы насладиться нежным прикосновением его губ. – Ты знаешь, что в прошлом году мы уже занимались всеми королевскими семьями, пытаясь выяснить, какими атрибутами власти обладают эти семьи.

– Значит нам придётся просмотреть всю эту информацию в новом свете, – сказал Адам. – Каково финансовое положение семьи Бальтазар? Как они до сих пор зарабатывали на жизнь?

– Да, – сказала я, пытаясь всё запомнить. – Кроме того, нам нужно добыть другой взгляд на вещи, а именно от такого человека, кто знал Хеландера Бальтазара лично. Нужно найти парочку свидетелей, которые познакомились с Бальтазаром, прежде чем тот стал жаждущим власти монстром. Может быть кого-то с того времени, когда он учился в Тенненбоде. Твои родители должны быть одного возраста с ним. Просто спроси у них.

– Хорошая идея, – сухо сказал Адам, и по тону в его голосе я услышала, что что-то с его родителями не так. – Мы можем спросит твою бабушку, и что насчёт Парэлсуса и господина Лилиенштейн? Ведь они все с ним общались.

– Хорошая идея. С бабушкой я сама ещё раз поговорю и с господином Лилиенштейн. Он всё равно хотел составить список антиквариата, который королевские семьи передали палате сенаторов.

– Он знает об атрибутах власти? – спросил Адам, а его руки провели теперь нежно вдоль моих бёдер.

– Он знает, что существуют магические предметы, обладающие необычными силами, – его прикосновения отвлекали меня. – Но я думаю, он не знает какое значение имеют атрибуты власти, по крайней мере мне он ничего об этом не говорил.

– Может стоит довериться ему, – предложил Адам, его прикосновения становились всё более настойчивыми.

– Я уже тоже думала об этом, – сказала я, слыша, как убыстряется мое дыхание.

– Тогда займемся этим прямо завтра. Кстати очень благородно с твоей стороны заморозить Волчье озеро, спасти парочку уставших от жизни подростков, и отдать всю славу Грегору Кёниг.

Адам улыбался озорной улыбкой.

– Теперь что, каждый знает, что это была я? – улыбнувшись, спросила я.

– Торин и я сами догадались.

– Да, – вздохнула я. – Я сделала это, но не ради славы. Я же не могла бросить этих двоих на съедение шелковым пираньям. Но эта история и для меня закончилась хорошо. Друиды из Темаллина дали своё согласие на то, чтобы бабушка обучила меня на духовного странника, и мы уже даже начали занятия.

– Это хорошие новости, – сказал Адам, и я увидела голодный блеск в его глазах.

– А теперь мы уже достаточно обсудили политические вопросы, – прорычал он, обнимая меня крепче за талию.

Сладкая дрожь распространилась от живота по всему телу, и я снова спросила себя, как же мне удавалось пережить без него даже одну минуту.

– Потому что теперь, – многообещающе сказал он, и его голос прозвучал низко и соблазнительно, – мы подобающе отпразднуем наше воссоединение.

Я захихикала, когда он одним махом взял меня на руки и отнёс обратно в дом.

Утро наступило слишком рано. Проведя три недели без Адама, мы интенсивно использовали каждую минуту прошлой ночи. Но известие о том, что адмиралу пришлось прекратить поиск девушек так сильно обеспокоило меня, что я следующим утром после обильного завтрака начала выискивать материл, который мы собрали в прошлом году с Лианой, Лоренцем и Ширли. В то время мы искали магические предметы. Но в этот раз хотели прочитать всё ещё раз в новом свете.

– Это займёт вечность, – мрачно сказал Адам, когда мы провели первую половину дня в моей комнате, читая, листая и сортируя бумаги, а гора материала не особо уменьшилась.

– Тогда нам стоит созвать помощь, – сказала я, перешагивая через стопку бумаги. – Хотя Лиана хотела провести ещё несколько влюблённых дней с Паулем, но она обязательно примет участие, да и Дульса горит желанием помочь.

– Согласен, – вздохнул Адам, и я связалась Лианой.

Вскоре мы сложили весь материал и отнесли его в коммуналку Лианы, где нас уже поджидала не только Лиана, но и Дульса. И с присущей ей основательностью сначала внесла структуру в наш исследовательский материал.

Ближе к вечеру третьего дня мы добыли полный обзор биографии Хеландера Бальтазара.

– Здесь нет ничего странного, – сказала Лиана.

После того, как она узнала, что адмиралу медленно, но верно придётся прекратить поиски потерянных девушек, она с энтузиазмом взялась за работу. Она даже отослала Пауля под предлогом, что нам нужно подготавливать курсовую работу. Теперь с покрасневшими от пыла щеками она сидела под широко распахнутым окном, через которое проникал прохладный воздух и составляя краткий обзор, записывала важные аспекты жизни Бальтазара.

– Ничего необычного. Он учился в местной школе, потом обучался профессии в Теннебоде. У него были друзья, и он никогда не выделялся. Его магический талант, кажется, был не больше, чем у других. Хотя у него и была склонность к пятому элементу, но он не закончил пятый год в Тенненбоде лучше всех, потому что самой лучшей была профессор Эспендорм.

– Интересно, – сказала Дульса. – Но я не особо верю в то, что профессор Эспендорм терпеливо ответит на наши любопытные вопросы, касающиеся Хеландера Бальтазара.

– Правильно, – ответила я. – Я скорее думаю, что о том, чего нельзя найти в открытых для публики документах, нам поможет узнать господин Лилиенштейн. Он учился вместе с моей бабушкой и Алкой Бальтазар. Несомненно, будет интересно узнать, каким человеком была мать Бальтазара, а также, думаю, стоит пролить свет на судьбу его сестры Седони.