Текст книги "Пустынная песня (ЛП)"
Автор книги: Карола Лёвенштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)
– Есть новости? – спросил Торин, когда Грегор Кёниг вернулся с обхода.
– Фридерика сидит в секретариате и всё ещё пытается попасть к примусу. Он определённо ещё в офисе и сенаторы тоже. Это ей уже удалось выяснить, что не сулит ничего хорошего. Похоже, история Сельмы верна. Но она всё ещё не знает ничего обязывающего.
Торин кивнул.
– Будет лучше, если мы сейчас немного приляжем. Мы не знаем, какой будет ночь. Вы дежурите первым, разбудите меня через два часа, а дальше посмотрим.
– Так для меня гораздо лучше, сейчас я всё равно не смогу сомкнуть глаз, – сказал Грегор Кёниг и отошёл к краю драконьей пещеры, чтобы понаблюдать, как искусственное солнце Акканки постепенно тускнеет, и, в конце концов, подземную страну окутывает темнота. Я молча смотрела на него и отчётливо ощущала его грусть. Возможно, это был последний закат солнца, который переживала Акканка, возможно, высококонцентрированный, огненный шар потухнет уже завтра, и на эту искусственную пещеру опуститься вечная тьма.
Грегор Кёниг зажёг слабый световой шар, а Торин развернул коврик и лёг на него. Я поступила также, распаковала спальный мешок, который дал мне Грегор Кёниг и устроилась так удобно, как только возможно в угольной пыли перед стойлом Ариэля. Я только хотела ненадолго прилечь и отдохнуть, так же, как и остальные. Но гармоничное ворчание, которое беспрерывно издавал Ариэль, позволило мне мысленно отвлечься, без воспоминаний, без боли и бремени. И, в конце концов, я довольно быстро заснула.
Я знала, что мне снится сон, но в этом не было ничего необычного. Однажды я уже стояла на этом пороге, где-то между сном и бодрствованием. Великое искусство состоит в том, чтобы бодрствуя, войти в собственный сон. Оно требует силу, которой мне не хватало до этого момента.
Мимо меня пронеслись образы, я увидела Акканку, лежащую передо мной в потускневшем, искусственном солнце, увидела Ариэля, как он, ворча от удовольствия, валяется в угольной пыли, а потом увидела Адама, как он стоит на большом лугу таинственного сада. Его окружал уже хорошо мне знакомый рассеянный свет позднего лета, словно золотистые точки, маленькие насекомые жужжали над лугом. На губах Адама играла знакомая улыбка. Я узнала эту сцену. Но внезапно улыбка исчезла, а его лицо выглядело измученным. Я была шокирована глубокой болью, которую прочитала на нём.
– Адам, – тихо сказала я и направилась к нему. В этот раз образ не исчез. Он оставался стоять, был неземной красоты, близко и в тоже время далеко. Моё сердце билось всё неистовее, причиняло боль и всё же было такое живое.
Казалось, он меня узнал.
– Сельма, – сказал он, но его голос прозвучал издалека. – Помоги мне!
Его слова были отчаянной мольбой, и моё сердце чуть не разорвалось от боли. Я должна была помочь ему, немедленно.
– Ты где? – спросила я дрожащим голосом.
Но внезапно образ Адама размылся, и я услышала тихое ворчание Ариэля. Этот звук пленил меня, успокоил и сопроводил, словно барабанная дробь, этот ритм потянул меня дальше.
Я посмотрела на себя и заметила, что теперь вижу своё тело, что-то, что обычно во сне никогда не воспринимаешь. Я поднесла руки к лицу и пошевелила ими. Они казались реальными, слишком реальными для сна.
Я поняла, что только что случилось. Мне удалось, я смогла войти в Виннлу и оказалась в своём собственном сне. Я попыталась быстро вспомнить множество часов, когда Седони объясняла, что нужно делать.
В настоящий момент я находилась на лугу, который только что мне снился. Мой собственный сон был словно пузырь, плавающий в большом море. Эту область я могла оформлять по собственному усмотрению, а также выйти из неё. Седони описывала мир за пределами собственных снов, как рассеянный туман, в котором вначале сложно ориентироваться. Так как туман нужно воспринимать словно энергетическое поле, из которого можно вытягивать силу, потому что оно подпитывается магической силой всех. Оно неосознанно соединяет магов, и если вслушаться в него, то можно услышать шёпот множества снов и мыслей магов.
Из голосов, которые услышишь, можно составить прогноз на будущее, так как делали Сибиллы или моя бабушка. Но для этого нужны практика и опыт.
После того, как я это осознала, я огляделась на летнем лугу, на котором всё ещё стояла. Вокруг головы жужжали золотистые насекомые. Ленивый, тёплый ветерок ласкал кожу и шевелил цветы и траву. Он направлял меня, и я снова подумала об Адаме.
Встреча с ним показалась такой реальной, а его зов о помощи таким отчаянным. Я хотела увидеть его ещё раз, закрыла глаза и попыталась представить Адама. Но у меня никак не получалось, вместо этого, я услышала ритмичное ворчание Ариэля. Затем я снова открыла глаза и внезапно оказалась в пустой комнате, чьи стены, казалось, состоят из тумана. Луг исчез.
– Я в Виннле, – удивлённо прошептала я и приблизилась к туману. Он улетучивался, чем ближе я подходила и, в конце концов, я увидела изогнутую стену, которая, казалось, состоит из стекла.
Она была молочно-туманной, так что через неё ничего не было видно, но должно быть, это конец моего сна. Я осторожно прикоснулась к стене, вопреки моим ожиданиям она была мягкой и тёплой.
Я подумала о Седони и о том, что она поощряла меня выйти из моего сна, когда наконец придёт время. Я осторожно прикоснулась к мягкой стене, а потом нажала на неё рукой. Стена изогнулось под давлением моей руки, но затем прорвалась, и моя рука исчезла в ней.
В этот момент меня охватила паника, потому что было неизвестно, что меня ждёт с другой стороны. Я набрала в лёгкие воздуха, подбадривая себя, затем просунула руку дальше, а за ней последовали голова и туловище.
Мне навстречу раздалось громкое журчание, как будто я оказалась в бурной реке. Оно сильно гремело в ушах, а молочный туман, который окружал меня, я заметила намного позже.
Некоторое время я с любопытством оглядывалась. Вокруг меня всё двигалось, туман проплывал мимо, а журчание изменялось, иногда я слышала в нём голоса и могла понять некоторые слова. До меня доходили даже фразы, и в них всегда речь шла о надвигающейся войне.
Я навострила уши, и услышала, как глубокий голос говорит, что высокомерные маги заслуживают смерти от меча гномов. У них нет права возвышаться над другими магическими существами.
Испугавшись враждебных голосов, раздающихся в Виннле, я отступила за эластичную стену. Дыра, которую я сделала, сразу же закрылась, и я опустилась на пол. Эта та материя, из которой сплетаются пророчества? Должно быть так и есть, потому что было совершенно ясно, что надвигается на Объединённой Магический Союз. И всё это только потому, что примус возомнил о себе бог знает, что, и в своём высокомерии оскорбляет других.
Кто-то должен пойти к гномам и сказать им, что не все так думают. Иначе надвигающуюся катастрофу не остановить. Я закрыла глаза и сосредоточилась на ворчании Арэиля. Я немедленно должна покинуть мир грёз. Если это пророчество верно, то даже профессор Эспендорм не сможет предотвратить катастрофу, угрожающую Акканки.
Я почувствовала толчок и вдохнула терпкий запах драконьего навоза. Когда я распахнула глаза, то поняла, что вернулась назад. Я резко села и увидела, что Торин стоит у входа в драконью пещеру и тихо разговаривает с Грегором Кёниг. Взгляд на часы подсказал мне, что сейчас немного позже полуночи.
Я прислушалась к обеспокоенным голосам возле входа. Профессор Эспендорм всё ещё не смогла ничего добиться, а через несколько часов ультиматум заканчивался. Грегор Кёниг уже проигрывал всевозможные сценарии, чтобы как можно быстрее вывести население из Акканки. Через два часа оба хотели начать с эвакуацией, не зависимо от того, получат ли они официальное предупреждение из палаты сенаторов или нет.
Я должна что-то сделать, и я уже знала, что. Оба не заметили, что я проснулась. Рамон и Леннокс спали недалеко и тихо храпели.
Я должна исчезнуть незаметно. В задней части драконьих пещер находился вход в туннели, которые в идеальном случае вели в Темаллин. Но эти же туннели также ведли в царство гномов, и туда я должна сейчас отправиться. Кто-то должен сказать гномам, что лишь немногие маги думают так, как Ладислав Энде, и что они не могут наказать целый город за высокомерие одного единственного человека.
Но нельзя, чтобы Торин заметил, как я ускользаю. Он не одобрит непредсказуемую опасность, которой я себя подвергну. Горькая улыбка появилась на губах, когда я подумала о том, как сильно разозлился бы Адам, если бы узнал, что я планирую отправиться в царство гномов.
Я подождала, когда Торин и Грегор Кёниг сделают ещё пару шагов вперёд, потом тихо встала, набила спальный мешок курткой, чтобы он более-менее выглядел полным. В полутьме, надеюсь, никто не заметит, что я исчезла.
Я тихо прокралась в заднюю часть драконьей пещеры, мимо стойл Пико, Салуса и Понтоса, которые тихо фыркнули, когда увидели меня. Затем свернула налево, в небольшой коридор, который как казалось, заканчивается тупиком. Но это было не так, ведь именно здесь мы с бабушкой вышли, когда в прошлом году вернулись из Темаллина. В коридоре стояла кромешная темнота, слабый свет от светящегося шара Грегора Кёниг сюда уже не доходил. Я шла на ощупь вдоль шершавой стены, пока не почувствовала, что ее поверхность стала более гладкой.
Это была дверь, через которую я должна пройти.
– Апперраа! – прошептала я на древнем языке и дверь открылась с тихим, трущимся звуком. Я зашла в темноту и обернулась.
– Клаутерраа! – прошептала я, после чего дверь закрылась за мной.
Мягкое свечение зажженного мной шара немного меня успокоило. Я увидела, что туннель простирается вперед на несколько метров, а затем разделяется. Я точно не знала, каким путем бабушка много месяцев назад шла со мной, но из ее рассказов я запомнила, что гномы очень быстро замечали, когда кто-то незаконно ступал на их территорию. Стоит мне сбиться с дороги, ведущей в Темаллин, как они тут уже возьмут меня под стражу, а именно это мне и надо.
Некоторое время я шла прямо по коридору, а на следующей развилке произвольно повернула направо. Эта дорога вела меня в глубины земли, и это было хорошо. На следующем перекрестке я повернула налево и долго шла по коридору, который медленно расширялся и становился выше.
И вот, наконец, после достаточно долгого хождения, я увидела свет в конце коридора. Я потушила световой шар, сделала глубокий вдох и твердым шагом направилась к свету.
Я подбадривала себя мыслями о драконах, Грегоре Кёниг и Акканке, которые столько для меня значили. Все это не должно уйти под воду, если я смогу это предотвратить.
В слабом освещении я увидела маленькие, коренастые фигурки гномов и начала судорожно размышлять, как обратиться к гномам как можно вежливее, чтобы не рассердить их.
– Приветствую вас, – сказала я, подойдя поближе. – Извините пожалуйста, что я без разрешения прошла по вашим туннелям. Я знаю, что мне не позволено делать это.
– Тогда ты несомненно знаешь, что тебя ожидает смерть, – угрожающе сказал глубокий голос.
Теперь я была достаточно близко, поэтому хорошо видела гномов. Их было пять, как и воины Чёрной гвардии одеты в грубую кожу и вооружены мечами и кинжалами. У одного из них было копьё, а его одежда украшена золотыми отличительными знаками. Я предположила, что он предводитель этой группы.
Они все доставали мне лишь до живота, но были широкими, коренастыми и мускулистыми, и я знала, что в поединке не смогу им противостоять. Они носили длинные бороды, их волосы тоже были длинными, но всё выглядело ухоженным, потому что было перевязано кожаным ремнями. Вокруг них парили маленькие световые шары, излучающие тусклый свет.
– Смерть меня не пугает, – автоматически ответила я. – Я пришла, потому что хочу просить о пощаде. Примус магов оскорбил гномов, а я хочу передать сообщение, что так думают не все маги и считают, что это несправедливо. Мы не хотим войны.
Гном, который говорил, критически меня осмотрел, потом свёл кустистые брови на переносице.
– Ты официальный посол палаты сенаторов?
– Нет, – сокрушённо ответила я.
– Тогда твоя точка зрения не так много значит, – ответил гном пожимая плечами. – Отведите её в темницу, а завтра мы будем её судить.
– Нет, – в отчаяние выкрикнула я. Всё шло не так, как надо, это ужасная ошибка. – Пожалуйста, отведите меня к вашему королю, он должен знать, что не все маги такие, как Ладислав Энде.
– К королю? – спросил насмешливо гном и громко рассмеялся. Другие гномы присоединились к его злорадному смеху. – Она хочет к королю. Вы это слышали?
Грубый хохот гномов прогремел через весь туннель, а я лихорадочно размышляла, как убедить гномов в моих честных намерениях. Вразумить их парочкой огненных шаров было, скорее всего, не слишком хорошей идеей. К тому же я всё ещё находилась под действием колючих функий, и мои огненные шары были не очень впечатляющими.
– Пожалуйста, отведите меня к своему королю. Вы должны пощадить Акканку, – отчаянно умоляла я.
– К королю, – вновь рассмеялся гном. Направив на меня копьё, он указал вдоль коридора.
– Идите туда, благородный маг. Сможете умолять стены своей камеры о пощаде.
– Пожалуйста, – в отчаяние повторила я, в то время как он ткнул копьём мне в спину, заставляя двигаться вперёд. Двое гномов пошли впереди, и я неохотно последовала за ними.
«Не паникуй», – сказала я себе, когда мы шли по бесконечным коридорам, проникая всё глубже под землю. Я никогда не смогу самостоятельно выбраться из этих сложных пещерных туннелей.
Наконец коридор закончился, переходя в небольшую пещеру. На потолке парили те же маленькие, тускло-светящие, световые шары, погружая пещеру в сумрачный свет. Я противостояла импульсу создать несколько концентрированный, световых шаров и сощурилась, чтобы лучше видеть.
В стенах пещеры были вырезаны дыры, которые, должно быть, были окнами и дверями. Видимо, гномы жили прямо в земле, а свои дома просто вырыли в стенах пещеры. Некоторые входы выглядели богато украшенными, другие были простыми и скромными. Гномы провели меня через пещеру в другой конц, где дорогу заграждали искусно выкованные ворота.
Предводитель небольшой группы постучал копьём в ворота, и их открыли изнутри.
До меня донёсся шёпот, когда меня толкнули в темноту.
– Кого вы здесь подцепили? – спросил скрипучий голос.
Я различила в полутьме ещё одного гнома. Глаза с трудом привыкали к плохому освещению.
– Мага, которая хочет поговорить с королём, – язвительно засмеялся гном с копьём, и постепенно мной начало завладевать нетерпение. Если они действительно бросят меня в темницу, это не поможет Акканке. Я ещё надеялась, что смогу предотвратить катастрофу, но на данный момент всё выглядело иначе.
Быстро приняв решение, я подняла руку и создала световой шар. Испуганное шипение, казалось, было ответом, но я облегчённо вздохнула, когда, наконец, смогла хоть что-то различить.
Передо мной в узком зале стояло примерно десять гномов.
– Я не просто какой-то маг, – решительно сказала я. – А также я не шучу. Меня зовут Сельма Каспари, и я внучка Жоржетты фон Норденах. Я пришла к вам, чтобы просить мира, а не для того, чтобы вы издевались надо мной. Отведите меня к своему королю или отпустите, чтобы я, по крайней мере, смогла спасти невинных людей, которые не имеют никакого отношения к препирательствам примуса.
Я выжидающе смотрела на гномов, а они, в свою очередь, с удивлением смотрели на меня. Задержавший меня гном с копьем кашлянул, и я уж было подумала, что он сейчас поднимет копье и казнит меня на месте. Мое сердце бешено колотилось, пока шли секунды, и в воздухе висело колоссальное напряжение.
Гном сдвинулся с места, и я подняла руки, чтобы защититься от копья.
Однако к моему большому удивлению он не напал на меня, а склонил передо мной голову.
Я в недоумении посмотрела на него.
– Что… – пробормотала я, но вместо ответа другие гномы также уважительно склонили головы.
Гном с копьем выпрямился.
– Сельма Каспари, для нас большая радость, что ты у нас в гостях.
– Правда, – с сомнением сказала я.
Только что они говорили совсем другое.
– Мы слышали о том, что ты подняла со дна озера грааль патрициев и передала его Снежным гномам. Все об этом слышали. Его смогли уничтожить после того, как маги долгое время злоупотребляли его силой и порабощали наших.
– Верно, – подтвердила я.
Не думала, что раздражённый Снежный гном из Антарктики всё же нашёл такие положительные слова в мою пользу, а вести о нашем приключении достигли Шёнефельде.
– То, что Арпади причинили Снежным гномам, было неправильно, и я была рада помочь вашим.
– Я лично отведу тебя к королю, он с удовольствием тебя примет. Сюда, пожалуйста!
Он указал на широкую лестницу, ведущую вниз, а затем пошёл впереди. Я быстро последовала за ним, всё ещё удивляясь, что ситуация так быстро изменилась.
Через некоторое время мы достигли залы, в лобовой части которой находился огромный трон из тёмного метала, богато украшенный и такой тяжёлый, что, вероятно, потребуется сотня гномов, чтобы сдвинуть его с места.
Посреди залы стоял большой стол из тёмного дерева, окружённый примерно двадцатью стульями. Скорее всего, королевские гномы проводили здесь совещания и праздновали праздники. Меня подвели к трону, и вскоре в залу вошёл седовласый гном. Точно так же, как и воины, он был одет в кожу. Он отличался от них только тем, что поверх кожи на нём была одета тёмно-красная накидка, а также у него был умные, пронзительные, почти чёрные глаза.
– Сельма Каспари, – пробормотал он, внимательно меня разглядывая, пока садился на трон. Он излучал холодный авторитет, и я хорошо могла себе представить, как сильно задели его гордость провокации Ладислава Энде. – Я надеялся, что, если мы встретимся, обстоятельства будут более благоприятными.
– Да, мне тоже этого хотелось бы, – ответила я и вышла вперёд. – Я пришла, что…, – он поднял руку и прервал меня на полуслове.
– Я знаю, зачем ты пришла, – прорычал он. – Но я не могу выполнить твоё желание. Я, без сомнения, благодарен тебе за услугу, которую ты оказала гномам и Снежным гномам. Похитить грааль патрициев у магов и вернуть его Снежным гномам, чтобы они смогли его уничтожить – это то, что ещё ни один маг не делала для нашего народа. Атрибуты власти когда-то были предназначены для того, чтобы окончить войну, а не для того, чтобы чрезмерно умножать власть одного единственного человека.
Я изумлённо смотрела на короля гномов. Он знал об атрибутах власти, и это сильно меня удивило.
– Нельзя порабощать гномов и Снежных гномов, – в конце концов, дипломатично ответила я. – У Арпади не было на это права, точно также как его нет у Ладислава Энде, чтобы предъявлять вам требования. Я пришла, чтобы сказать вам, что не все маги думают так, как он. Мы не хотим войны с гномами, мы хотим жить в мире, вести торговлю и извлекать друг у друга выгоду.
– Всё это звучит красиво, но слова вашего лидера были совсем другими, и, в конец концов, в счёт идут его слова, потому что это он говорит за свой народ, а не ты, – король гномов обхватил ручки своего трона и смотрел на меня. – Однажды он уже оскорбил гномов, обвиняя их в том, что они помогли сбежать шёлковым пираньям и вызвали землетрясение. Но мы не имели ничего общего ни с тем, ни с другим.
– Правда? – удивилась я.
– Мы придерживаемся данного слова и не нарушаем его. Только благодаря льстивым словам вашего адмирала я дал себя успокоить. Но теперь с меня хватит. Мы не дадим магам доступа в наши подземные шахты, а заклинание для обработки ранниума – это секрет нашего народа, который сохранялся на протяжение тысячелетий. Мы скорее умрём на войне, чем передадим его магам, – голос короля становился всё громче, наполнив всю залу.
Все гномы, что стояли вокруг, загорланили, восхваляя своего короля.
Я поняла, насколько безнадёжной была моя затея. Я даже не могла винить в этом гномов, потому что они рассердились на Ладислава Энде. Его несдержанная политическая акция поставила под угрозу мир, который длился много лет на взаимовыгодной основе.
– Разве нет способа договориться? – осторожно спросила я.
– Время разговоров закончилось, – сказал король глубоким голосом. – Менее чем через два часа крайний срок истекает, и до сих пор нет никакого официального извинения вашего лидера. Мы затопим подземную пещеру, которую предоставили магам, как и объявили. Гномы всегда держат слово.
– Прошу вас, – настоятельно попросила я. – Тогда, по крайней мере, дайте отстрочу, чтобы можно было увести в безопасное место невинных. Маги ничего не знают о том, что их примус предъявил такие требования. Они спят в своих постелях и умрут, не зная почему.
Король выглядел задумчиво, в то время как я опустилась на колени и умоляюще смотрела на него.
– Они ничего об этом не знают? – в конце концов, подозрительно спросил он.
– Нет, – ответила я. – Примус предъявил вам эти требования, не сообщив об этом народу.
– Я убиваю своих врагов в битве, – наконец с гордостью ответил он. – Лицом к лицу, с равным противником. Убивать невинных во сне – это бесчестно и трусливо.
Он всё ещё задумчиво смотрел на меня, в то время как я молча умоляла, чтобы он, по крайней мере, согласился с моей просьбой дать отстрочу.
Гномы вокруг меня недовольно бормотали.
– Ну хорошо, – прорычал король через некоторое время. – Я даю тебе отсрочку на двенадцать часов. Отведи в безопасное место всех невинных, и, если ваш глава официально не извинится до конца этого срока, тогда мы вернём наши территории себе.
– Спасибо, – с облегчением сказала я и встала.
Время поджимало, и я, по крайней мере, чего-то добилась.
– Отведите её к её людям, – крикнул король гномам, которые привели меня сюда.
– Благодарю за вашу милость, – сказала я и уже собиралась уйти, но тут кое-что вспоминала. – Я ищу в Беларе Иерихонский эликсир, – медленно сказала я.
– В самом деле, – сказал король гномов. – Мы уже задавались вопросом, что ты выискиваешь так глубоко в земле. Наши наблюдают за тобой.
– О! – удивилась я. – Надеюсь, я не сделала ничего запретного.
– Ты вовремя остановилась, прежде чем нарушила соглашение Ранданистана, – король милостиво улыбнулся, когда увидел моё смущённое лицо.
– Эликсир под землёй? – спросила я.
Король гномов задумчиво посмотрел на меня, как будто размышлял, действительно ли хочет дать мне эту ценную информацию.
– Я отвечу на этот вопрос. С этим советом и другим одолжением, которые мы для тебя сделали, наш долг оплачен. С этого момента мы будем относиться к тебе так же, как и к другим магам.
– Долг? – страдальчески спросила я.
Уже Снежный гном в Антарктике был одержим мыслью погасить взаимный долг. Внезапно у меня появилась идея.
– Я согласна, – протянула я. – Если вы скажите, что знаете о местонахождении оставшихся атрибутов власти и о похищенных Морлемами дочерях магов.
– Что? – недоверчиво прогремел голос короля гномов через всю комнату. – Не думаешь, что мы уже давно сами отвоевали бы назад атрибуты власти, если бы знали какие-то детали. Под землёй их нигде нет.
– А как насчет девушек? – продолжила дознаваться я.
Он некоторое время подозрительно на меня смотрел.
– Как пожелаешь, – наконец произнёс он. – Но тогда наш взаимный долг будет окончательно погашен.
– Согласна, – сказала я.
– Итак, – начал он. – Мы знаем землю и всё, что скрыто в ней, а также мы знаем, где спрятаны ценные и могущественные вещи. Иерихонского эликсира под поверхностью земли нет. Там тебе не стоит искать. Ты только потеряешь время. Однако девушки, которых ты ищешь, спрятаны под землёй, а именно в пещере по близости от Линкольнвилл, как это место называют немагические граждане. Теперь иди! – король встал, закончив разговор.
Гном с копьём вытолкнул меня из залы, в то время как мысли в моей голове обгоняли одна другую. Наконец у меня появилась подсказка, где спрятаны девушки. Лиана и Дульса будут вне себя от радости. А ещё эликсир. В течение многих месяцев я совершенно напрасно рылась в песке, много раз надеялась, что приблизилась к эликсиру и что спасение Адама уже не за горами. Но вся работа была напрасной, потому что я всегда искала не в том месте.
В то время как гномы вели меня по коридорам в Акканку, я лихорадочно размышляла о том, где именно в Беларе может быть спрятан эликсир.
Кламартин
Когда я вновь вошла в драконью пещеру, у меня всё ещё не было решения. Над Акканкой лежала густая тьма, но уже довольно скоро снова засияет искусственное солнце. Ворота в пещеры гномов закрылись за мной со скрежетом. Я осторожно прошла на ощупь через коридор, пока не оказалась перед стойлом Понтоса, который поприветствовал меня тихим фырканьем. Я коротко его погладила, чувствуя облегчение, что вернулась назад здоровой и невредимой, затем поспешила вперёд, где Грегор Кёниг и Торин, почти без изменений, сидели у входа в драконьи пещеры и тихо разговаривали.
– Есть новости? – поспешно спросила я и села рядом. – Профессору Эспендорм удалось чего-нибудь добиться?
– Нет, – сокрушённо сказал Грегор Кёниг. – Её отослали час назад. Ей пришлось покинуть палату сенаторов.
– Можно сказать, её выгнали, – прорычал Торин.
– Она всё ещё в Берлине и хочет попробовать ещё раз через несколько часов. Нам нужно начинать действовать, в противном случае будут мёртвые и раненные.
Голос Грегора Кёниг звучал хрипло и нервно. Он посмотрел на Торина, который молча кивнул и уже хотел встать, чтобы начать эвакуацию.
– Подожди! – быстро остановила его я. – Сядь, мы выиграли немного времени.
– Как это возможно? – спросил Торин, но всё же опустился на землю и серьёзно на меня посмотрел. – Ничего не изменилось.
– Нет, кое-что изменилось, – быстро сказала я. – Я была у короля гномов и смогла добиться отсрочки ещё на двенадцать часов.
– Что? – закричал Торин, а Рамон сонно сел. Но он только пробурчал, не понимая, что происходит и вновь опустился на своё ложе, когда никто не призвал его к бою. – Ты совсем рехнулась? – тихо прошипел Торин, а его глаза гневно сверкали. – Гномы агрессивны. Кто входит в их пещеры, рискует жизнью.
– Я знаю, – ответила я. – Но гномы кое-что мне задолжали, поэтому пощадили и выполнили мою просьбу.
– Это безумие, – фыркнул Торин. – Ты незаметно улизнула из пещеры совсем недавно, верно?
Я смущённо кивнула.
– А я даже ничего не заметил, – он в недоумении посмотрел на меня. – Неудивительно, что Адам всегда так бурно реагировал, когда речь заходила о твоей безопасности. Я всегда думал, что он чрезмерно преувеличивает, но ты абсолютно непредсказуема, и видимо жаждешь смерти. Если он когда-нибудь воскреснет, я больше никогда не буду его упрекать за преувеличенную осторожность. Ты понятия не имеешь, какой опасности только что себя подвергла.
– Это не имеет значения, – резко сказала я. – Главное, я добилась отсрочки. Как только солнце встанет, у вас будет целый день, чтобы спокойно эвакуировать Акканку.
– Спасибо, Сельма, – сказал Грегор Кёниг, который в отличие от Торина, оставался спокойным. – Хотя я тоже ошеломлён тем, какой опасности ты себя подвергла, но я очень за это благодарен.
– Как вы собираетесь объяснить эвакуацию? – спросила я, обращаясь к Грегору Кёниг и игнорируя укоризненный взгляд Торина.
– Мы кое-что тут придумали, – сказал Гренор Кёниг. – Я не могу произвести официальную эвакуацию из-за гномов, потому что для этого ещё нет указания из палаты сенаторов. Но в моей власти эвакуировать Акканку, если жителям грозит опасность от животных и растений.
– Хорошая идея, – сказала я.
– Да, я думаю, это сработает. Жителей Акканки можно временно разместить в Теннебоде и Шёнефльде. Я уже обговорил это с профессором Эспендорм. Для драконов мы тоже нашли решение. Профессор Эспендорм может на короткое время предложить место во дворе замка Теннебоде. Для начала, чтобы увести всех в безопасное место, этого будет достаточно.
– Хорошо, – сказала я, почувствовав облегчение и радуясь. Теперь я явно ощущала усталость. Напряжение прямо-таки спало с меня.
– Приляг ещё ненадолго, – сказал Торин, который увидел, как мои плечи внезапно поникли. – Мы начнём с эвакуацией, как только снова появится свет, а потом обговорим всё остальное.
– Хорошая идея, – устало ответила я и прошла к спальному мешку. Я легла и в тот же момент заснула.
Я проснулась, когда кто-то более или менее нежно принялся толкать меня в бок. Ещё в полусне, я заморгала и увидела любопытные, алмазные глаза Ариэля.
– Мне пора вставать? – устало спросила я, и Ариэль, словно в подтверждение, ещё раз толкнул меня в бок.
Я ухмыльнулась и в тоже время почувствовала всепоглощающую боль в сердце. Именно в этот момент я всё вспомнила: гномов, эвакуацию, и то, что Акканке грозит затопление.
Я распахнула глаза и вскочила на ноги. Слишком поздно я заметила, что ещё нахожусь в спальном мешке и теперь, вероятно, похожа на личинку, собравшуюся прогуляться.
– Ну, наконец выспалась, – услышала я ухмыляющийся голос Торина. Мой вид был, наверное, божественным. Я развернулась и увидела, что он, вместе с Ширли, сидит у входа в драконью пещеру. – Уже обед, и ты многое пропустила.
– Почему вы меня не разбудили? – укоризненно спросила я, снимая спальный мешок.
– Ты заслужила немного отдыха, – сказал Торин. – Невероятно, что тебе удалось отвоевать у гномов отстрочу.
– Однако сегодня ночью ты ещё говорил, что это совершенно безрассудно и опасно для жизни, – ответила я, опускаясь рядом с Ширли, которая протянула мне скрипыша и бутылочку с эссенцией колючей функии. – Спасибо, – сказала я и сделала маленький глоток. Потом немного подождала, ощущая, как боль становится более тупой и терпимой.
Ширли похлопала Торина по руке.
– Я объяснила, что, когда он рядом, ему следует ожидать от тебя подобное. Да он и сам уже осознал насколько ценны дополнительные часы. Если хочешь чего-то добиться, приходится рисковать.
– Я не просто так взяла и приняла безрассудное решение, – сказала я. – Я попала с царство грёз и услышала там, как гномы думают о магах. Я имею ввиду обо всех магах. Я просто должна была пойти к ним и объяснить, что мы не все такие.
– Это становится всё более сумасшедшим, – простонал Торин.
– Тебе, наконец, удалось попасть в царство грёз, – обрадовалась Ширли. – Поздравляю.
– Да, это было так захватывающе, но в то же время сбило меня с толку, столько много голосов…
Я потупила взгляд.
Ещё больше меня смутила встреча с Адамом, который явно просил меня о помощи. Надо побыстрее поговорить об этом с Седони или с бабушкой.
– Итак, что случилось? Что я пропустила?
– Ну, – Торин прочистил горло. – Грегор Кёниг объявил чрезвычайное положение сразу, как только рассвело на том основании, что пропала одна кладка яиц огненных питонов, и что животные в ярости напали на магов. Отличная идея. Ни один маг не захочет добровольно столкнуться с обезумевшим огненным питоном. В течение часа все собрали свои вещи и упорядоченно и на цыпочках покинули Акканку, только чтобы не вспугнуть питонов.
