Текст книги "Пустынная песня (ЛП)"

Автор книги: Карола Лёвенштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– И как ты смогла вернуться? – спросила я.

Бабушка на одно мгновение замерла.

– Это было очень сложно, – наконец нерешительно сказала она.

– Почему?

– Потому что мы были уже не одни, – сказала она. – Я долго разговаривала с Эринном, и это привлекло другие души, у которых тоже было что рассказать. Их становилось всё больше и больше, и они все начали со мной говорить. Затем я увидела твоего дедушку между всеми этими лицами и внезапно…, – она замешкалась и напряжённо уставилась в окно. – Внезапно мне уже больше не хотелось возвращаться. Конечно, я знала, что он там, но я пришла, чтобы спасти Катерину. Но когда мы наконец воссоединились, мысль о том, что я ещё хотела что-то сделать, поблекла. Царство мёртвых было намного ближе, чем царство живых.

– И что случилось потом? – спросила я, затаив дыхание.

– Мы долго обнимались. Он спросил меня, что я здесь делаю, и когда я услышала его голос все чувства вернулись. Я хотела быть мёртвой и никогда не возвращаться, но он снова и снова спрашивал меня, что я здесь делаю, и мне пришлось заставить себя вспомнить, что я пришла ради нашей дочери. Я рассказала ему, что хочу спасти её, поэтому зашла так далеко.

– И что тогда?

– Тогда он сказал, что я должна вернуться и что не могу остаться. Он подождёт меня, и тогда у нас будет вечность, но сейчас ещё слишком рано. Он отослал меня назад, чтобы спасти Катерину.

– И ты ушла? – спросила я.

– Да, – ответила бабушка, тяжело вздыхая. – В тот момент я примирилась с ситуацией. Я знаю, что мы снова воссоединимся, когда придёт моё время. Использовав все свои силы, я смогла освободиться и отправится в обратный путь. Это была необъяснимая мука, снова вернуться к жизни. Царство мёртвых не отдает добровольно ни одной души. Затем я увидела знак, который подала мне подруга, и лишь благодаря ему смогла найти дорогу назад. Она последовала за мной в царство грёз, и её присутствие притянуло меня назад, она была словно якорь в реальности. Без неё я бы не смогла вернуться.

– Я её знаю? – тихо спросила я.

– Да, – сказала бабушка. – Это Седони. Она примерно того же возраста, как твоя мама, и уже тогда была опытным духовным странником.

– Седони? – громко спросила я, и видение нашей кухни исчезло.

Мы снова находились в пустой, светлой комнате, окружённой белым туманом, а с кухней исчезали и тёплая атмосфера, которая усыпила меня на короткое время. Совершенно чётко моё решение вернулось.

– Есть только одна причина, почему ты мне всё это рассказываешь, – спокойно сказала я.

– Да, – ответила бабушка. – Я знаю, что ты хочешь спуститься, чтобы быть с Адамом. Я также знаю, что твоё решение окончательное, и я не буду пытаться отговорить тебя, – она немного помедлила, и я увидела, как её губы скривились от боли. – Но я хочу попросить тебя, чтобы ты вернулась из царства мёртвых, а не оставалась там.

Я крепко сжала губы и долго смотрела на бабушку.

– Поговори с Адамом и примирись, спокойно с ним попрощайся, а затем вернись ко мне. Ты ещё нужна брату и сестре. Ты ещё нужна мне, – умоляла она.

– Я не могу, – устало сказала я.

Я так долго мужественно боролась, пытаясь справиться с болью, все мои силы закончились, все резервы были израсходованы. Я больше не хотела бороться. Всё кончено.

– Ты можешь, – настаивала она, – её голос дрожал, а в глазах стояли слёзы. – Пообещай мне, что вернёшься. Теперь ты знаешь, что это возможно.

Долгое время я оставалась стоять на месте, в то время как грудь разрывало и давило.

– Я попытаюсь, – в конце концов сказала я.

Бабушка кивнула и обняла меня.

– Теперь я ухожу, – сказала я. Если будем ещё больше растягивать прощание, легче не станет. – Я люблю тебя, – сказала я. – Спасибо за всё, что ты для меня сделала.

– Это не прощание, – сказала она твёрдым голосом. – Мы скоро увидимся.

Она погладила меня по щеке, а затем позвала Седони. Прошло совсем немного времени, и Седони вышла из тумана. Обе обменялись напряжённым взглядом, и у меня сложилось впечатление, будто они уже всё обговорили.

Бабушка в последний раз помахала мне, затем отступила в туман, как будто не могла дольше вынести прощание. Я в последний раз оглянулась, потом Седони взяла меня за руку и потянула в проплывающий мимо поток тумана, а если точнее, потянула вниз.

– Я буду твоим якорем, – сказала она, когда мы скользили вниз. – Это самое меньшее, что я могу сделать, после всего того горя, что причинила тебе моя мать.

– Спасибо, Седони, – ответила я.

– Ты должна сосредоточится, если хочешь вернуться, а я твёрдо уверенна в том, что ты захочешь, – настоятельно сказала она. – Я последую за тобой, насколько смогу, но я могу дойти только до определённого пункта, в противном случае не смогу вернуться, и тогда мы обе застрянем в царстве мёртвых.

– Поняла, – решительно сказала я.

– Ну хорошо, – ответила Седони. – Постоянно зови его по имени. У тебя не должно возникнуть проблем спуститься вниз. Поговори с ним, попрощайся, не спеши, а затем возвращайся назад. Сосредоточься на том, что у тебя есть ещё незаконченные дела. Думай о друзьях, брате и сестре и о бабушке, думай о драконах и полёте на них и обо всём, что ещё для тебя важно.

Я слабо кивнула, было много важных вещей. Но действительно ли они настолько важные? В конце концов, они не смогли остановить меня, я собиралась спуститься вниз.

– Ты готова? – спросила Седони и взяла меня за руку.

– Да, – решительно ответила я.

Более, чем готова.

– Тогда позови его, как делала в последний раз. Виннла покажет тебя дорогу.

Я снова кивнула, затем подумала об Адаме. Не о его внешности, а вспомнила о том, каким было ощущение покалывание в животе, когда он находился рядом.

– Где ты, Адам? – прошептала я и крепко сжала руку Седони. – Адам! – теперь уже громче позвала я, и вот это случилось. Я почувствовала, как начинаю медленно двигаться, как меня что-то притягивает, будто стрелку от компаса к северу.

Я крепко держала Седони за руку, в то время как мы скользнули в клубящийся туман, и мои уши наполнились шумом голосов. Мы погружались все глубже и глубже, пока голоса не стали тише, а свет постепенно темнел. Вокруг нас осела тьма, как вовремя сумерек, и голоса, в конце концов, совсем умолкли, в то время как я ощутила теплое покалывание. Я проследила за ним, почувствовала, как оно пронизывает меня, смывая все переживания, как наполняет силой, и я не могла дождаться, когда почувствую его ещё сильнее. Через некоторое время скольжение стало медленнее и жестче.

– Уже совсем скоро, – прошептала Седони, и я сама почувствовала, что меня удерживает что-то тягучее, как резинка.

– Ты должна разорвать эту связь, – настойчиво сказала Седони, сжимая мою руку.

Я почувствовала, что связь натянулась сильнее.

– Теперь мы должны расстаться, – сказала Седони, зажигая световой шар. Затем отпустила мою руку и осталась позади. – Я останусь здесь и буду ждать тебя. Помни, что ты должна вернуться. Не забудь!

Я пробормотала «хорошо», затем прошептала имя Адама и снова ощутила, как меня тянет что-то наверх. Однако теперь связь, которая удерживала меня, болела, как растянутое сухожилие. Я сосредоточилась на увеличившимся покалывании в животе и на том, чтобы продолжить скольжение вниз. Мысль о том, что я скоро снова смогу быть рядом с Адамом была сильной и влекла меня дальше.

Внезапно что-то болезненно разорвалось. Я вскрикнула, и меня отбросило вниз.

На какой-то миг меня напугала мысль о том, что это случилось. Я отделила душу от тела и была на пути в царство мертвых. Вокруг меня царила кромешная тьма, и я с ужасом осознала, какая вокруг тишина и как я одинока.

Я снова огляделась, но свет, который зажгла Седони, больше не было видно.

Меня сразу же охватила паника. Я парила посреди непроницаемой тьмы и не могла ориентироваться в пространстве.

– Адам, – прошептала я и снова почувствовала влекущее теплое покалывание.

Оно притягивало и указывало путь.

Можно было легко забыть о том, что ты когда-либо существовал. Я ничего не видела и не слышала, не знала, сколько прошло времени и продолжала ли я двигаться или остановилась.

Я углубилась в воспоминания об Адаме, нашем детстве и счастливом времени, которое мы вместе проводили в дубраве, поддержке, которую он мне оказывал, о том, как сильно я в него влюбилась, хотя бабушка стерла все мои воспоминания о нем.

В памяти всплыли множество прекрасных и счастливых часов, которые мы провели на Килеандросе. Я вспомнила все до мельчайших подробностей.

Я понятия не имела, как долго уже размышляю и парю, но внезапно увидела под собой маленький, теплый огонёк.

Только сейчас, когда я снова могла ориентироваться в пространстве, я заметила, что все-таки довольно быстро продвигаюсь вперед, и свет становился больше.

Я снова прошептала имя Адама и почувствовала, как мне стало тепло, как по всему телу распространилось покалывание, и я начала улыбаться. Он должен быть где-то здесь. Свет был уже недалеко, и теперь я увидела, что он освещает неровную поверхность. Я спустилась ниже, сосредоточив внимание на земле. Затем я мягко приземлилась, и то, что я была здесь, казалось правильным.

– Адам? – прошептала я и подняла взгляд. Теплый свет парил над землёй, он был крошечным и теперь я увидела, что под ним кто-то стоит. Фигура показалась мне знакомой, я выпрямилась и подошла ближе.

В мягком свете я смутно различила черты лица Адама и не веря свои глазам, уставилась на него, будто всё ещё должна была убедиться в том, что это действительно произошло.

– Сельма? – вопросительный тон в голосе Адама вызвал во мне сильное волнение.

Я хотела и смеяться, и плакать одновременно, но с губ сорвался лишь слабый всхлип. Он подошел ко мне, как делал это уже множество раз и обнимая, утешил, пока я наслаждалась опьяняющим ощущением его близости.

Несмотря на то, что мы были в царстве мертвых, я внезапно почувствовала себя снова живой. Моя душа начала излечиваться, и ко мне вернулось счастье. На моих губах появилась улыбка. Я больше не была одинока, и это медленно просачивалось в мой рассудок. Все снова находилось на своих местах, все снова было правильно.

Целую вечность мы стояли прижавшись друг к другу, наслаждаясь счастьем снова быть вместе. Но через некоторое время я заметила, что что-то изменилось.

Моя физическая реакция на его прикосновения происходила только в голове, и по интенсивности была не такой, какой я её помнила.

Но в данный момент мне было все равно. Потому что я снова была с ним, и только это имело значение.

– Я люблю тебя, – прошептала я.

– Не так сильно, как я тебя, – ответил он, и я услышала радостные нотки в его голосе.

– Ты знаешь, где мы? – спросила я и немного отодвинулась, чтобы изучить черты его лица в тусклом сиянии маленького огненного шара: его выдающийся подбородок, идеальную форму его полных губ и дугу, которую описывали его скулы. Он выглядел также, каким я помнила.

– Последнее, что я помню, это что меня укусил тот проклятый дракон, и что я пытался держаться, смотря тебе в глаза. В твоих глазах стояло такое отчаяние, что мне хотелось прогнать это чувство из них, – он, улыбаясь, изучал меня. – Теперь намного лучше. Я скучал по этому счастливому сиянию.

Он провел пальцем по моим губам, и я ненадолго закрыла глаза, чтобы почувствовать тусклое эхо воспоминаний, которые обычно вызывал этот жест.

– Значит, ты не знаешь, где мы сейчас находимся, – сказала я.

– Знаю, – мрачно ответил Адам. – Я совершенно точно знаю, где я. Укус дракона убил меня. Но мне интересно, что тут делаешь ты?

– Это очень долгая история, – сказала я.

– Поскольку мы в царстве мертвых, и время здесь не играет никакой роли, то ты можешь мне рассказать.

Он все еще бережно держал меня в объятьях и с нетерпением посмотрел мне в глаза.

Я вздохнула.

– Ну, хорошо, – сказала я и начала с атаки дракона Латориоса и как моя бабушка спасла тело Адама.

Затем рассказала про Нурию и наши поиски эликсира, с помощью которого я хотела спасти Адама. Не умолчала и о своих брате и сестре и о том, как события в Беларе накалились, и Алке пришлось раскрыть себя. Под конец я рассказала, как Алка убежав с эликсиром, ранила всех нас.

– И тогда я решила спуститься в царство мертвых, потому что не могу жить без тебя.

– Только не это! – сказал Адам, и я увидела, как в его глазах вспыхнул давно знакомый гнев.

– Я не хочу, чтобы ты погубила свою жизнь только потому, что меня больше нет рядом. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

– Но без тебя я не могу быть счастливой, – запротестовала я. – Я жила только ради того, чтобы тебя спасти. Я слышала, как ты просил о помощи, – тихо сказала я, и Адам внезапно умолк. – Это не было сном или иллюзией. Это был ты, разве нет?

Адам какое-то время молчал, затем кивнул.

– Между нами была связь. Я могла слышать и чувствовать тебя или что бы это там ни было, – настойчиво сказала я. – Если ты не хочешь быть со мной, то я уйду, но тогда скажи мне это прямо в лицо.

Адам так сжал губы, что они стали тонкой линией. Его глаза прямо-таки горели, а взгляд был полон гнева, любви и боли.

– Сельма, – измученно сказал он.

– Прогони меня, – сиплым голосом прошептала я. – Если не хочешь, чтобы я была рядом, тогда прогони меня.

– Я не могу просить тебя об этом, – сказал он, и в его красивых чертах лица читалось мучение. – Я люблю тебя, Сельма. Быть без тебя – это как бесконечное проклятье. Тьма сводит меня с ума, одиночество и беспокойство о тебе не дают покоя. Но я не могу требовать, чтобы ты ради меня пожертвовала своей жизнью. Это уж слишком.

– Для тебя мне ничего не жалко, – улыбнулась я.

– Нет, – решительно сказал Адам. – Возвращайся!

– Ни за что, – сказала я также решительно.

Пока мы молчали и сверкали друг на друга глазами, я внезапно заметила, что неподалеку находятся два маленьких огонька, которые быстро приближались.

– Кто там? – с беспокойством спросила я в темноту, в то время как рука Адама интуитивно крепче сжала мою талию, когда он почувствовал, что во мне просыпается страх.

– Сельма, – вопросительно произнес теплый голос, и во мне проснулись далекие воспоминания.

Этот голос каждый день читал мне сказку перед сном, этот голос нежно утешал меня и убаюкивал. Этот голос покинул меня, когда мне было всего четыре года.

– Мама? – глухо спросила я в темноту. Я совсем не думала о том, что встречу здесь маму.

– Сельма, – сказал голос, узнавший меня и не верящий в то, что я здесь, и теперь, при свете бледных световых шаров, я увидела две приближающиеся фигуры, которые крепко держались за руки.

И внезапно я оказалась напротив мамы, которая выглядела также, как и на фотографиях. Ее длинные, рыжие волосы мягко обрамляли узкое лицо, с которого на меня с любопытством смотрела пара серо-зеленых глаз. Возможно, в этот момент мы выглядели так похоже, что нас можно было бы спутать. Она улыбнулась, и у меня появилось такое ощущение, будто я смотрюсь в зеркало. В то же время я почувствовала утешение, как если бы рана наконец-то закрылась и излечилась. Я робко ответила на улыбку.

Однако она не колебалась, быстро заключив меня в объятья и крепко прижав к себе. Затем я заметила, что возле меня стоит кто-то ещё.

– Папа, – удивилась я и посмотрела в его улыбающееся лицо, которое так походило на лицо Леандро. Оттенок их темных волос был одинаковым. Затем и он заключил меня в объятья и с облегчением прошептал мое имя.

– Что ты здесь делаешь? – спросила мама.

Я тяжело вздохнула.

– Адама тяжело ранила Алка Бальтазар, его безжизненное тело лежит в Шёнефельде, а душа уже несколько месяцев находиться в царстве мертвых. Я пыталась его спасти и снова соединить тело и душу, но последний шанс упущен, а его смерть окончательно предрешена. Я люблю его и не могу без него жить, поэтому я здесь. Я хочу навсегда остаться с ним.

– Ты отказалась от своей жизни? – неодобрительно спросила мама.

– Да, так она и сделала, – угрюмо подтвердил Адам. – И действовала снова не подумав. Теперь мы оба мертвы.

– Ты посылал мне из царства мертвых мольбы о помощи, – напомнила я, с удовлетворительной улыбкой на губах наслаждаясь его заботливым гневом. Как же мне этого не хватало. – И мы не совсем мертвы. Наши тела еще живы, но похоже так будет надолго.

Моя мать переводила взгляд то на меня, то на него, будто о чем-то размышляла.

– Значит, ты получала от Адама мольбы о помощи? – спросила мама.

– Да, получала, – подтвердила я.

– Тогда это может сработать, – сказал мой отец, и я озадаченно перевела взгляд на него, удивлённо рассматривая его знакомую улыбку.

– Что может сработать? – с любопытством спросила я.

– Ваша связь очень сильна, – сказала мама, обращаясь ко мне. – Возвращайся и возьми с собой Адама.

– Но это невозможно, – сказала я.

По крайней мере, я так думала до этого момента, потому что Седони говорила, что это именно так. Я немного колебалась. Она также сказала, что те, кто находятся в царстве мертвых, не могут контактировать с внешним миром. Но в этом она ошиблась, в конце концов, Адаму это как раз-таки удалось.

– Это невозможно, когда по ту сторону больше нет тела, ведь куда тогда идти душе. Но у вас ещё есть связь с миром живых, и вы должны ею воспользоваться, – настаивала мама.

– Ты и вправду думаешь, что это сработает? – не веря спросил Адам. – Я же пытался выбраться отсюда, но у меня не получилось.

– Ты не духовный странник, – просто сказала мама, – Ты даже не смог бы самостоятельно прийти сюда. Но моя маленькая дочь, – она положила мне руку на плечо, – Похоже, духовная странница.

– Джоржетта начала обучать меня, – сказала я. – Кроме того, меня ждет Седони и поможет найти дорогу обратно.

– Попробуй, – настойчиво сказал отец. – Прямо сейчас.

– Да, конечно.

Я кивнула и печально посмотрела на них.

Мама ободряюще улыбнулась.

– Возвращайся, твоё время ещё не пришло. Когда ты до конца проживешь свою жизнь, тогда у нас будет достаточно времени, чтобы поговорить обо всем, что с тобой случилось.

Я крепко ее обняла.

– Я бы с радостью осталась с тобой, – сказала я.

– Ещё нет, – ответила она, отстраняясь. – Я буду тебя ждать.

– Тебе сейчас лучше уйти, – настойчиво сказал отец, оглядываясь по сторонам.

Только сейчас я заметила, что ко мне приближаются много световых огоньков.

– Что здесь происходит? – испуганно спросила я.

– Не бойся, – сказал отец. – Это все те, кто почувствовали, что ты пришла. Там твой дедушка Эдгар, а там мои родители, которые видели тебя, когда ты была маленьким ребенком. Они пришли, чтобы принять тебя. Но если начнешь говаривать со всеми, то никогда не выберешься отсюда. Так что, поторопись.

– Я люблю вас, – с тяжелым сердцем сказала я.

– Мы тоже тебя любим, – ответила мама с озабоченным видом. – Лишь один вопрос. Все ли хорошо у Лидии и Леандро?

Я быстро кивнула.

– Им уже восемнадцать, и этой осенью они приедут учиться в Теннебоде.

Мама облегченно улыбнулась. Затем ещё раз помахала мне на прощанье, и я увидела, как оба световых шара, которые сопровождали моих родителей, исчезли в темноте. Я повернулась к Адаму.

– У нас получиться, – убедительно сказал он. – У тебя получиться.

Я знала, что он хочет меня взбодрить, но я понятия не имела действительно ли смогу это сделать. Тем временем, огоньки уже приблизились, и я узнала Сесилию, которая мне махала.

Я очень хотела обнять ее и попросить прощение за все, но я сосредоточилась только на Адаме, хорошо понимая, что иначе мы останемся здесь навсегда.

– Пойдем, – напряженно сказал Адам.

Я понимала, что он понятия не имеет, что нужно делать. Теперь все зависело от меня.

Я крепко сжала его руки и закрыл глаза. Затем глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы сосредоточиться, вспоминая все, чему меня научили Седони и бабушка.

Я опустошила разум и думала лишь о том, что хочу вернуться к Седони. Она была моим якорем и следующим пунктом назначение, куда я должна направиться. Я представила себе, как она выглядит, её фигуру. Затем подумала о всех тех вещах из-за которых хотела вернуться назад, о брате и сестре, о бабушке и моём теле, которое лежало в драконьих пещерах и ждало меня. Мысль о драконах наполнила меня жизнью.

– Где ты, Седони? – спросила я, пытаясь ее почувствовать. – Седони, – позвала я, но ничего не почувствовала.

Я ещё крепче ухватилась за руки Адама и снова позвала Седони, затем просто прыгнула вверх. Было тяжело и больно. Внезапно я почувствовала, как меня тянет к световым огонькам внизу. Моя голова болела, и я снова распахнула глаза. Все же я и дальше концентрировалась на лице Седони и продолжала звать ее по имени.

– Давай, – сказала я Адаму, мой голос прозвучал загнанно. – Нам нужно вернуться. Ты нужен свои братьям, и ты нужен мне.

Я подумала обо всем, что имело для меня значение в жизни. О брате и сестре, о бабушке, а моих друзьях, о Грегоре Кёниг и драконах и почувствовала, как постепенно начала двигаться. Чтобы подниматься, мне требовалось безграничное количество силы, боль становилась все сильнее и сильнее.

Адам тяжело оттягивал мою руку.

– Помоги мне, Адам, – выдохнула я. – Думай обо всем, из-за чего хочешь вернуться. О своих братьях, о чести и мести. Не важно о чём, просто сделай это сейчас.

Боль в голове становилась невыносимой.

– Посмотри на меня, – сказал Адам, и я открыла глаза. – Я думаю о нашем будущем, о нашей любви и о детях, которые у нас будут.

Я утонула в его взгляде, и между нами запульсировало мощное, теплое чувство счастья, сильное и чистое, крепкое и живое. Головная боль стала слабее.

– Седони, – снова позвала я и ощутила движение.

Маленький световой огонек, который до сих пор сопровождал Адама, отделился от него, остался позади и опустился вниз.

Световые огоньки постепенно исчезали. Теперь мы были в абсолютной тьме, в которой нельзя было понять, где верх, а где низ. Лишь одно я ощущала довольно чётко, и это было крепкое прикосновение Адама, и я почувствовал знакомую близость между нами.

– Седони, – снова позвала я, в то время как мы двигались в темноте, и я отчаянно искала ее свет.

Ощущение времени пропало, а страх потеряться где-то в пустоте становился все сильнее.

– У нас получится, – сказала я.

– Вместе мы сможем всё, – согласился Адам, полный уверенности, и его слова предали мне смелости.

Я снова и снова произносила имя Седони и надеялась, что мы находимся на верном пути.

– Я люблю тебя, – тихо сказала Адам.

Головная боль стала сильнее, и я почувствовала, что Адаму стало хуже, как ослабла хватка его руки, и он отвечал всё более односложно. Во мне проснулась паника, и я снова и снова отчаянно звала Седони. А затем я увидела маленький огонек.

– Там Седони, – взволновано сказала я, указывая на маленькое пятно. – У нас получиться, Адам, получится.

Он становился все тяжелее, но светлое пятно медленно и неуклонно приближалось. Я почувствовала, что уже на приделе.

– Мы почти добрались, – снова сказала я.

Вскоре мы приблизились настолько, что можно было узнать фигуру рядом со световым огоньком, и белое одеяние, в которое облачалась Седони с тех пор, как переселилась к святым девам.

– Наконец-то, – я услышала облегчение в ее голосе. – Тебя не было целую вечность.

– Теперь я снова здесь, – слабо сказала я, когда мы вылетели вверх, и свет вернулся.

Тьма исчезла, и я сильнее сжала руку Адама, чтобы не потерять его. Я посмотрел на него и увидела, что он слабо мне улыбается.

– Нам нужно наверх, чтобы провести ритуал и вновь объединить ваши души с телами, – коротко сказала Седони, и явно казалась загнанной.

Я чувствовала, что усталость становится всё сильнее, в то время как мы проникли в туман, и меня захлестнул поток слов, а в ушах звучали обрывки фраз.

Шум становился все громче и громче, но внезапно стало светло и тихо, и я увидела, что нас ждут святые девы.

Вдруг я почувствовала себя такой уставшей, что едва могла держать глаза открытыми. Последнее, что я почувствовала, это что у меня окончательно выскользнули из рук руки Адама, а в уши проникли тревожные голоса. Затем всё снова стало темно.

Пробуждение

Я открыла глаза и увидела потолок моей комнаты в Каменном переулке. Перед широко открытыми окнами, в которые задувал летний, пахнущий цветами ветерок, радостно щебетали птицы.

Всё было настолько настоящим и прекрасным, что я сделала глубокий вдох и с восхищением наблюдала через окно, как ветер колышет листья лесного бука. В моей комнате громко жужжала пчела, облетела вокруг люстры и снова вылетела на улицу.

Я прикоснулась руками к простыне, она была настоящей на ощупь. Нигде не было видно тумана или слишком много света.

Я осторожно села и внезапно застонала, потому что голову пронзила острая боль. Я услышала, что приближаются тихие шаги, и в комнату вошла бабушка.

– Я во сне или всё реально? – хрипло спросила я, как будто это было сейчас особенно важно.

– Реально, – сказала она.

Я вяло кивнула и опустилась назад на подушки.

Сейчас меня по-настоящему интересовало лишь одно, а именно, смогла ли я спасти Адама.

– Адам ещё жив? – спросила я и в отчаяние посмотрела на бабушку, в то время как уголки моих глаз нервно дёргались.

Время, когда мой вопрос замер в воздухе, и бабушка, чтобы ответить, медленно открыла рот, казалось растянулось до мучительной вечности. Я хотела услышать ответ и всё же боялась его. Одно мгновение даже подумала просто выбежать из комнаты и отложить знание правды ещё на некоторое время.

Но хотя мои ноги дёргались, я осталась лежать в постели.

– Он ещё жив, – сказала бабушка, и я с шумом выдохнула.

– А его душа вернулась в тело? – спросила я, затаив дыхание.

Бабушка быстро кивнула.

– Да, вернулась. Он пришёл в себя на прошлой недели и постепенно восстанавливается.

Слова искрились внутри меня, словно освежающая услада, уголки рта автоматически приподнялись вверх, а из глаз полились слёзы облегчения.

Я чувствовала, как дрожат руки от волнения, и больше не находила слов.

– Он здесь, – в конце концов сказала она тихо. – Он здесь уже несколько дней и ждёт, когда ты наконец придёшь в себя. Адам, – крикнула она в сторону кухни, и я вновь услышала шаги.

Широко распахнув глаза, я смотрела в сторону коридора. Внезапно сердце пустилось вскачь, и когда Адам появился в дверном проёме, высокий, темноволосый и потрясающе красивый, у меня из горла вырвался хрип.

Он похудел, под глазами залегли тени, но я видела только его пылающий и жгучий взгляд.

Он быстро пересёк комнату и сел на край моей кровати, в то время как я не могла оторвать от него взгляд. Бабушка тихо закрыла за собой дверь, оставив нас одних, и он осторожно лёг рядом.

– Адам, – устало и заплетающимся языком прошептала я.

Я недоверчиво заморгала, потому что до сих пор была не уверена в том, проснулась или всё ещё грежу или даже оказалась в похожем на реальность видении. Он, как и я, замер как будто мы оба боялись, что этот момент нереален.

Я заметила глубину и боль в его глазах, которых раньше не было. Он выглядел так же, как я его помнила, черты не изменились, те же изгибы подбородка и лба, и даже обеспокоенная складка вокруг рта была всё ещё такой же. Он лежал рядом, не прикасаясь ко мне, большой и надёжный, каким был для меня всегда.

– Сельма, – пошептал он, и когда назвал меня по имени, и я действительно услышала его голос, я начала дрожать.

Он взял меня за руку, и мы ненадолго застыли в этой позе, в то время как я ощущала тепло его прикосновения на коже.

Я хотела выпрямиться, но от боли вздрогнула и вскрикнула.

– Не вставай, – обеспокоенно сказал Адам.

Я снова опустила на подушку и устало закрыла глаза.

Когда я открыла глаза в следующий раз, должно быть прошло несколько часов. Свет исходил из другого направления, и я обнаружила, что чувствую себя намного лучше, сильнее, и головная боль, казалось, тоже прошла.

Послеобеденное солнце падало сквозь густую листву деревьев, погружая мою комнату в тёплый свет.

Я некоторое время оставалась лежать и наблюдала за отбрасываемой на стене тенью, у которой была такая простая красота, что я не могла оторвать взгляд. Я огляделась и заметила, что одна. Дверь в мою комнату была открыта, а из кухни доносился тихий и встревоженный голос Адама. Он здесь. Я тихонько улыбнулась. Затем с трудом встала и отчётливо почувствовала, что ещё плохо держусь на ногах.

Тем не менее мне удалось подняться и дойти до ванной. Я нуждалась в горячем душе и крепком кофе, которые бы поставили меня на ноги.

Пока горячая вода текла мне на спину, я закрыла глаза, наслаждаясь этим чувством, как будто в первый раз в жизни принимала душ. Спустя, казалось, целую вечность я вышла из душа, одела джинсы и зелёную футболку и отметила, что чувствую себя намного лучше.

Затем я вернулась в свою комнату, и уже была не одна. Адам сидел на краю кровати и смотрел на меня с потрясающей улыбкой на устах. Он улыбался так лучезарно, что на одно мгновение я забыла, что нужно дышать. Но мне быстро об этом напомнили, когда он встал и подошёл.

– Наконец-то, – облегчённо прошептал он.

– Это действительно ты? – спросила я, не веря своим глазам.

– По крайней мере, всё кажется очень реальным, – ухмыльнулся он и подошёл ещё немного ближе, так что я почувствовала его тёплое дыхание на своей щеке. Чувство не пришло внезапно, и всё же я удивлённо ахнула, когда ощущение покалывания хлынуло в голову и живот. Совершенно непроизвольно моё лицо осветила недоверчивая улыбка.

– Это самое лучшее, что я когда-либо чувствовала, – тихо сказала я. – Когда я тебя потеряла…, – я колебалась, пытаясь подобрать слова, которые описали бы те страдания, что чувствовала. – Эта была словно самая глубокая долина, через которую я когда-либо проходила. Самое тёмное время в моей жизни до этого момента, а у меня уже есть парочка абсолютно чёрных периодов.

– Всё закончилось, – сразу сказал Адам, и его серьёзный взгляд рассеял мои тёмные чувства.

– Да, – быстро сказала я. – Всё наконец закончилось.

– Как ты могла так поступить? – прошептал он, но сказал это без упрёка, не имея ввиду то, что мои действия были неверными. Его взгляд очаровал меня, пленял своей глубокой интенсивностью. – Ты поступила безответственно, умерла, чтобы быть рядом со мной.

– Как я могла так поступить? – спросила я и взяв его за руку, прижала к своей щеке, наслаждаясь живым чувством, которое всё больше наполняло меня. – Все эти месяцы я жила только потому, что у меня была надежда, что скоро ты вернёшься ко мне, – честно сказала я. – Только эта мысль удерживала меня все эти месяцы от отчаяния. Когда Алка сбежала с эликсиром, эта надежда была безвозвратно уничтожена. Я знала, что не смогу без тебя жить, да и не хотела. Существовал только один этот способ, – я посмотрела ему в глаза. – Я должна была снова быть рядом с тобой, и если не в этой жизни, то я предпочла бы быть с тобой в царстве мёртвых, чем вообще никак.