Текст книги "Вентус"

Автор книги: Карл Шредер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 37 страниц)

Джордан открыл было рот, собираясь задать один из тысячи вопросов, теснившихся в голове, но Аксель дружески похлопал его по плечу.

– Ступай, дружок. Она ждет тебя. Позже поговорим. Джордан кивнул и чуть не бегом рванул к коляске. Усевшись рядом с мрачной Каландрией, он услышал, как она бормочет себе под нос: – …неприметный, как гулящая девка на первом причастии. Он всех нас погубит.

Конюший подвел их к главному подъезду, и они вышли из коляски. Другой слуга проводил гостей в гигантский круглый зал с куполообразным потолком, а затем по широкому уютному коридору – в комнату со стеклянной стеной, выходившей на главный двор.

Крылья здания со всех сторон окружали двор, набитый статуями, как каменный лес. Стройный ряд обрамленных пилястрами окон переходил в странные углы старинной башни. Казалось, особняк вырастал из ее края.

Джордан залюбовался искусно изваянными статуями. Они изображали мужчин и женщин, механ и опресней, а также другие волшебные создания. Парочка скульптур, похоже, покушалась на изображение самих Ветров. Джордан остановился у одной из них. Это была человеческая фигура, закутанная в высеченную из мрамора ткань со множеством складок, которые, казалось, трепетали на ветру.

– Леди Ханна Боро, шесть поколений тому назад, – сказал слуга, заметивший интерес Джордана к статуе. – Это была ее мастерская. Она изваяла все наши скульптуры.

Одна скульптура возле темного входа в башню стояла безголовая; скол был девственно-свежим. У подножия статуи, в траве, Джордан заметил несколько обломков.

– Что с ней случилось?

– Тише! – шикнула леди Мэй. – Не будь таким любопытным. Слуга сделал вид, что не слышит.

Джордан все еще раздумывал над репликой Мэй, пока гостям показывали их апартаменты. Квадратная спальня, а потолок – сплошная сеть перекрестий и стропил. Единственное узкое окно выходило на двор. Кровать там была одна, но слуга сказал, что принесут вторую. Кроме кровати, в комнате стояли ночной столик, платяной шкаф и большой письменный стол. По каменному полу были разбросаны овечьи шкуры; в спальне пахло камфарой и деревом.

Леди Мэй поблагодарила слугу.

– Мне нужна одежда. Можете прислать портного?

– У нас тут лучшие портные, леди. Ужин в шесть.

– Спасибо.

Слуга удалился, и Мэй с облегчением рухнула на кровать.

– Слава богу!

– Зачем мы пришли сюда? – спросил Джордан.

Он с восхищением рассматривал каменную кладку. Стены башни были куда толще, чем в самом замке. Через такие, наверное, даже Армигер пробраться не сумеет.

Леди Мэй, сняв левый ботинок, массировала пальцы.

– Мы останемся здесь, пока точно не узнаем, где Армигер. Соберись, Джордан. Ты должен сказать нам, где он и куда направляется. Когда мы найдем его, то сразу нанесем удар.

– С какой стати мне и дальше вам помогать? – спросил Джордан. – Когда я скажу Боро, что вы со мной сделали…

– Ты хочешь, чтобы твои кошмары прекратились, или нет? – оборвала его леди Мэй. – Когда мы покончим с Армигером, ты освободишься от диких снов. Но уничтожить его под силу только нам с Акселем. Никто больше на Вентусе на это не способен. Ты, конечно, можешь удрать от нас, однако от Армигера тебе не убежать.

Они долго смотрели друг на друга горящими от ярости взглядами.

– Ну так что? – спросила она наконец.

– Он идет сюда, – мрачно сказал Джордан. Мэй уронила ботинок и села.

– Точно?

– Да. Он идет за мной!

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, и все.

– Я так не думаю, – нахмурилась Мэй. – По крайней мере у нас нет доказательств того, что он по-прежнему получает от тебя сигналы. Как я уже говорила, мы приняли меры, чтобы он не мог видеть твоими глазами. Впрочем, скоро все выяснится. А пока поживем здесь. Только не забывай, что мы в гостях, Джордан, и веди себя соответственно.

– Что вы имеете в виду? – подозрительно спросил юноша. Она похлопала рядом с собой по кровати, и Джордан сел на льняное покрывало. Постель была мягче всех, на которых ему доводилось спать, за исключением, быть может, кровати в механском особняке. Леди Мэй склонилась к нему и начала легонько массировать плечи.

– Мне надо поговорить с Акселем. Когда придет портной, попроси его одеть тебя. Только не в ливрею – ты больше не слуга, ты ровня любому в этом доме. Так что закажи жилет, смокинг и прочие вещи, понял?

Джордан кивнул.

– Не забредай слишком далеко и, пожалуйста, не ходи в комнаты для прислуги. Веди себя как хозяин. Тебе, возможно, это будет нелегко, но так надо.

Джордан нахмурился. А ведь ему действительно будет тяжело. Никогда в жизни Джордан не ходил по коридорам замка как хозяин. Он привык бегать от одной черной лестницы к другой и не заходить туда, куда его не вызывали. Мэй права; он инстинктивно будет искать помещения для прислуги, поскольку привык есть на кухне и уходить из замка по вечерам.

– Постараюсь, – буркнул юноша.

– Вот и хорошо. – Мэй вскочила с кровати. – Пойду поищу Акселя. Пожелай мне удачи.

Джордан проводил ее взглядом и, когда она ушла, запер дверь на задвижку. А затем принялся осматривать известку в швах вокруг окна, проверяя ее на прочность.

Акселя, естественно, поселили в главном здании. Каландрии не составило труда найти его апартаменты; все слуги знали его, хотя он пробыл здесь всего два дня.

Мэй, прыгая через ступеньку, поднялась на третий этаж. Она невольно улыбнулась, вспомнив, как Аксель ткнул того щеголя носом в землю. У двери Мэй остановилась и посмотрела на себя. На ней все еще был оборванный дорожный костюм. Жаль, что они не приехали раньше Акселя; тогда она встретилась бы с ним в элегантном платье, с жемчужинами в ушах. Она вздохнула и постучалась в дверь.

– Войдите!

Мэй вошла в роскошную спальню. Комната была огромной, с прекрасным видом на окрестности. На окнах висели бархатные занавеси, над кроватью – такой же бархатный балдахин. Резные ножки кровати, украшенные орнаментом, были позолочены – а может, отлиты из золота. Из-под кровати торчал носок женской домашней туфельки. Действительно, спальня Акселя…

В чистом пиджаке и синей шелковой рубашке, он встал из-за письменного стола.

– Привет! – Аксель раскрыл ей объятия. – Только не бей меня больше!

Мэй тепло обняла его. От Акселя все еще пахло вином, но она знала: он наверняка принял антиалкогольное средство перед встречей с ней. Аксель держал ее в объятиях на секунду дольше, чем ей хотелось бы, но это тоже было в порядке вещей. Наконец, отпустив ее, Аксель обвел комнату рукой:

– Ничего себе местечко, да?

– Ничего другого я от тебя и не ожидала, – ответила Мэй, глянув на туфельку.

Ее всегда поражала способность Акселя приноравливаться к обстоятельствам. В конце концов, он не был профессионалом, как она. Каландрию учили шпионажу и разведывательному искусству люди, для которых это было религией. Они забрали ее из приюта, где она очутилась после ареста и смерти матери, и отрезали все нити, связывавшие девочку с миром и домом. Они не просто сделали из нее другую личность – ей дали целый набор личностей. С тех пор Каландрия не играла, только когда спала. Она могла быть более или менее самой собой лишь в тех случаях, когда ей удавалось обмануть своих работодателей – и то исключительно с близкими друзьями, такими как Аксель.

Она встретилась с Акселем в глухом космическом уголке, на морозной планете без солнца. Он был контрабандистом. Они уже не впервые заключали взаимовыгодные соглашения, и каждый раз Каландрия была другой личностью. Акселю было непросто приспособиться к ее игре, но он сумел это сделать, и Каландрия прониклась к нему искренней симпатией. Сейчас она воспользовалась возможностью и выбранила его за беспечность.

– Если бы мне поручили заманить тебя в западню, ты проходил бы сейчас курс декриминализации, – сказала она ему. – Считай, что тебе повезло.

Аксель только рассмеялся.

Каландрия нуждалась в маскировке, чтобы внедряться в разные общества и субкультуры, чего требовала ее работа, в то время как Аксель, где бы он ни был, сразу же обзаводился друзьями, ни на йоту не меняя собственную наружность и манеру поведения.

– Посмотри-ка на эти картинки! – сказал он, подтащив ее к стене. Стены были увешаны большими выцветшими фотографиями предков клана Боро. – Напечатаны на фарфоре, а потому неподвластны времени. Здорово, да?

Мэй приподняла бровь.

– Пожалуй.

Фотография была разрешена Ветрами, как и другие элементарные химические процессы. Аксель это знал. С чего вдруг его так заинтересовали эти снимки? Они не шли ни в какое сравнение даже с самыми примитивными голограммами.

Аксель взялся за графин с вином.

– Прекрати! – сказала Мэй. – Еще не вечер.

– Потрясающие картинки, по-моему, – отозвался Аксель. – Особенно эта, напечатанная на пергаменте.

Он поставил графин на резной столик под снимком, взялся обеими руками за рамку и снял фотографию со стены.

Перед ними открылась дыра неправильной формы – широкий конец вделанного в штукатурку большого рога. Каландрия изумленно раскрыла глаза. Аксель поднес руку к уху, встав в позу усердно слушающего человека, а другой рукой выразительно махнул Каландрии.

– Интересно, как они это сделали? – откашлявшись, спросила она.

– Что именно? Фарфор или пергамент?

Аксель взял графин и кивнул в сторону рога. Мэй покачала головой.

Пожав плечами, Аксель вылил содержимое графина в рог. Красное вино забулькало, стекая в трубку в стене – и, очевидно, в ухо того, кто слушал с той стороны.

Аксель фыркнул, чрезвычайно довольный собой, и, схватив со стола шелковую салфетку, сунул ее в отверстие рога. Затем повесил фотографию обратно и сдул с рук пыль.

– Он здесь один. Теперь мы можем поговорить.

– Брось! – сказала Каландрия. – С какой стати им нас подслушивать? Мы же просто гости.

– Время такое. – Аксель перевернул обитый белым плюшем стул и оседлал его, положив руки на спинку. – Здесь собрался весь клан Боро, а это плохо. Старик Юрий может подумать, что мы – шпионы.

– С какой стати? Похоже, семейство довольно дружное. Хотя я не успела с ними пообщаться…

– Еще успеешь. У тебя получится лучше, чем у меня. Сходим на ужин, а потом ты мне расскажешь, кто кого намерен убить. Они же прирожденные убийцы! Ты видела статую во дворе?

Мэй кивнула.

– Прошлой ночью. Дуэль. Я не видел, кто стрелялся и кто погиб, поскольку об этом не объявили заранее. А может, это была засада… Как знать?

– Тут ты прав. – Она села за письменный стол и посмотрела в окно. – Я впервые попала в такую обстановку.

– Средневековье, что и говорить, – кивнул Аксель. – Но ты взгляни с исторической точки зрения. Шестьсот лет назад все эти люди копались в навозе и жили в глиняных хибарах, властью обладали только военачальники. Так что прогресс их общества просто поразителен, если учесть, какие предки были у кланов типа Боро. – Он обвел спальню рукой. – Все это выглядит очень по-европейски. Наверняка местные жители веками делали набеги на библиотеки в особняках. Как ты думаешь, что требуется для создания государства? Одна книга по экономике и еще одна по садоводству?.. После катастрофы они сохранили очень мало знаний и восполняли их в особняках. Однако эти знания доставались дорогой ценой.

Каландрия представила себе, как солдаты, вооруженные копьями, сражаются с золотистыми тварями, которых видели они с Джорданом, пробиваясь в библиотеку, а затем хватают первые попавшиеся книги и с боем отходят назад.

– По какому поводу праздник? – спросила она.

– Родных созвал Юрий, патриарх. Ты видела его жену Мари. Хорошее имя. В клане идет борьба за власть, и Юрий хочет найти приемлемое для всех решение. Богатые представители клана Боро живут в трех странах: Мемноне, Равеноне и Япсии. Парламентское восстание в Япсии нарушило баланс сил; Юрий стремится, чтобы семья не пострадала. Япсиане не возражают, поскольку это поможет им укрепить позиции у себя в стране. Проблема в том, что здесь представлены две фракции – парламентская и роялистская. Если ты присмотришься, то наверняка сможешь увидеть их в разных концах двора.

– Ну-ну, – протянула Каландрия, выглянув в окно. – Ужин обещает быть веселым.

– Это еще не все. Положение Юрия как патриарха тоже не бесспорно. Какую сторону он поддержит в япсианском раздоре? Вопрос не простой, поскольку проигравшая сторона может расковырять старую рану и оспорить законность патриаршей власти Юрия. Все это происходит прямо сейчас, пока мы с тобой разговариваем.

– Бог ты мой! – Каландрия улыбнулась. – Мы с тобой всегда выбираем самые интересные отели.

– Да. Надо вести себя осторожнее, чтобы нас не втянули. А как дела с Масоном?

– Ты видел его. Как он тебе показался? Аксель пожал плечами:

– На вид парень крепкий. Он знает, где Армигер?

– Если бы знал, мы могли бы отправить его домой, – сказала Каландрия. – Увы, не знает. Наша с тобой задача – определить местонахождение Армигера, причем сделать это надо завтра или послезавтра, не позже. Джордан сейчас слишком поглощен собственными бедами, и мы должны продемонстрировать ему преимущества его положения. Парень боится, что Армигер идет сюда.

– А он действительно сюда идет? – нахмурился Аксель.

– Не знаю. Вот был бы сюрприз для Боро! Похоже, Армигер сейчас – ходячий труп, хотя, возможно, он возрождается. Нужно узнать, насколько он силен, прежде чем мы встретимся с ним. Как бы нам заставить Джордана выяснить это?

– Да… – Аксель рассеянно грыз костяшку у себя на кулаке. – Нам бы сил побольше!

– Политических?

– Нет, черт возьми! Оружия. Не нравится мне эта планета, Каландрия. Проклятые Ветры вечно начеку. Стоит привезти сюда что-нибудь посложнее наручных часов, как они нападают на тебя и все отнимают. Нельзя сражаться с Армигером без настоящего оружия. Нам бы плазменную пушку… Мэй коротко рассмеялась.

– Будем следовать плану. Когда мы выясним, где Армигер, «Глас пустыни» выстрелит в него с орбиты.

– Ну да. А потом Ветры взорвут твой звездолет! Каландрия сверкнула на него глазами.

– Насколько я знаю, у Ветров ужасно замедленная реакция. Они позволили нам спуститься на катере, и он благополучно вернулся на «Глас». Они считают, что никакой техники на планете не осталось.

– Да, однако они будут против, если мы раздолбаем Армигера из ядерной пушки. У меня есть другая идея.

Каландрии тоже не сильно нравился их план, поэтому она сказала:

– Выкладывай.

– Мы сами свяжемся с Ветрами. Расскажем им об Армигере. Они ведь представляют собой нечто вроде иммунной системы планеты – любое чужеродное тело со временем уничтожается. Нас они тоже прикончат, если мы будем слишком долго канителиться. Диву даюсь, как Армигеру удалось продержаться так долго. Очевидно, более высокая технология…

– Вот именно! – сказала Каландрия. – Он умнее Ветров. Даже если бы мы знали, как вступить в переговоры с Ветрами, ты думаешь, они нам поверят? Я убеждена, что Армигер невидим для них. И я сомневаюсь, что они его обнаружат.

– Вентус оказался куда сложнее, чем мы думали, – возразил Аксель. – Здесь есть люди, которые общаются с Ветрами. За последнюю пару дней я услышал целую кучу историй…

– Историй? Аксель, да на этой планете мифы растут как грибы! Никто из местных понятия не имеет, кто такие Ветры, а если даже имеет, то совершенно не может на них повлиять.

– Есть способы. Ты серьезно думаешь, что люди смогли бы выжить тут, если бы не научились ладить с Ветрами?

Каландрия снова глянула во двор. Дворцу было несколько веков, а цивилизации, построившей его, – еще больше. Ветры так же постоянно присутствовали в жизни людей, как их нарицательные тезки. Возможно, Аксель прав…

– Так как же они это делают?

– В принципе довольно просто. Две главные их религии имеют экологическую основу, верно? Суть их доктрины – подражание Ветрам. Если ты будешь вести себя как Ветер, они примут тебя за своего. И тогда ты сможешь общаться с ними.

– Слишком уж просто, – сказала Мэй. – И в то же время загадочно.

Аксель поднял руки вверх и встал.

– Можешь верить во что угодно, черт побери! Но в этом есть смысл, Каландрия. Начнем с того, что люди для Ветров – тоже загадка. Они не могут понять, то ли мы паразиты-вредители, то ли составная часть их грандиозного дизайна. Как, по-твоему, развивается здесь сельское хозяйство? Люди успокаивают гнев Ветров. Они их усмиряют, и это дает свои плоды! Мне кажется, нам надо этим заняться.

– Хорошо, займись, – согласилась Мэй. – А я поработаю с Джорданом и узнаю, куда направляется Армигер.

– Он действительно куда-то идет? – нахмурился Аксель.

– Может быть. «Глас пустыни» обнаружил место битвы, о которой рассказывал Джордан, но ее уцелевшие участники разбрелись кто куда на сотни километров. Я попытаюсь добиться от Джордана более четкого ответа.

– А вдруг Армигер все-таки идет сюда?

Каландрия посмотрела на лесную чащобу за подворьем.

– В таком случае я очень надеюсь, что Джордан сумеет предупредить нас о его прибытии.

7

Джордан нервно разгладил отвороты манишки. Он никогда не носил такой одежды. Ее странный вид и крайнее неудобство каждую минуту напоминали о том, что сегодня вечером ему предстоит сыграть роль подопечного Каландрии Мэй. Твердая ткань и покрой рубашки приподняли плечи и заставили постоянно выгибать спину. Остальные мужчины стояли и ходили точно так же, с почти горделивой осанкой. Джордан всегда полагал, что это связано с их положением в обществе. А оказалось, что просто одежда заставляет их задирать носы… Вот умора! Джордан уже не мог смотреть на них с прежним благоговением.

Он стоял возле столовой в толпе молодых людей, которые разговаривали между собой. Язык-то Джордан знал, но не мог понять, что они обсуждают – какие-то права, обязательства, неофициальную иерархию… Джордан, насколько возможно, уклонялся от беседы и лишь кивал да улыбался, когда нужно. Он знал, что речь выдает в нем ремесленника. Каландрия обещала ее исправить, но пока не успела.

– Вот ты где! – прогудел знакомый голос. Рука Акселя Чана тисками сжала его плечо. – А где леди?

– Переодевается, – коротко ответил юноша.

Аксель говорил так громко, что к ним повернулись все головы вокруг. Джордану хотелось провалиться сквозь землю под взглядами этой великосветской толпы.

– Отлично. Пока ее нет, я украду тебя на минутку. Аксель повел его мимо стайки женщин, которые кокетливо болтали, прикрываясь веерами из перьев. Они вышли в коридор с каменным полом, ведущий из прихожей к лестнице, и остановились под высоким окном. Вечерний свет залил коридор, позолотив каменную стену, к которой прислонился Аксель.

– Как Дела, дружок?

– Мне это не нравится, – сказал Джордан, потянув за лацкан камзола.

– Хорошая форма. Красное с золотом… Сам выбрал? Джордан настороженно кивнул.

– Славненько и со вкусом. Мы еще сделаем из тебя инспектора!

– Каландрия говорит, она может научить меня говорить, как они.

– Тут ничего сложного. Просто говори помедленнее и цеди сквозь зубы, как будто… – Аксель заговорил, передразнивая светских щеголей: – …тебе вообще лень открывать рот.

Джордан невольно улыбнулся, услышав эту мастерскую имитацию. Аксель наклонился к нему.

– Главное, не волнуйся. Мы все прикидываемся. Такова жизнь.

– Но зачем нам это делать?

– Чтобы сойти за своих. Лучше, когда говорят с тобой, чем о тебе – за спиной. – Аксель отодвинулся от стены, галантно улыбнувшись двум дамам, которые прошли мимо. Они не обратили на него ни малейшего внимания. Он снова прислонился к стенке и взглянул на Джордана. – Я обещал показать тебе письмо от сестры. Ты умеешь читать?

– Немного. Я разбираю цифры и понимаю архитектурные термины – ну и еше чуть-чуть.

– Я тебе почитаю. Твоя сестра мне его продиктовала.

Аксель вынул из кармана листок бумаги, развернул его и начал читать:

– «Ах, Джордан, я так по тебе скучаю! Мне ужасно хочется, чтобы ты был сейчас со мной, но сэр Чан говорит, что сначала ты должен что-то сделать для него, а потом ты вернешься с кучей денег. Мне очень жаль, что я убежала. Мама с папой дико рассердились на нас, хотя не подают виду. Они вообще не говорят о той ночи. И все время молятся о том, чтобы ты вернулся. Как бы мне хотелось, чтобы ты был дома, а то мне даже поговорить не с кем! Сэр Чан велел мне написать что-нибудь такое, чтобы ты понял, что письмо и правда от меня. Помнишь лестницу в замке, где мы нашли трещину? Мы еще спрятали там записку. Первое слово было «Фу!». Ты помнишь?»

Джордан вздохнул с облегчением – впервые за эти дни, – а затем прислонился к стенке рядом с Акселем и улыбнулся.

– Так что? Это действительно она, да? – спросил Аксель. Джордан кивнул.

Аксель продолжил чтение:

– «После того как сэр Чан нашел меня, он дал мне письма о назначении на службу к Королю Равенона. Не могу поверить – и никто из наших не может, но Кастор поверил. И Туркарет тоже. Видел бы ты его лицо, когда сэр Чан показал ему письма! Он явно готов был убить Чана, да только побоялся. А Кастор – тот, по-моему, даже улыбнулся слегка. Короче, Кастор сказал Туркарету, чтобы он не спорил, и подписал письма, а сэр Чан одолжил мне денег, чтобы я переехала к Санглерам, где я сейчас сижу и жду курьера из Равенона, который придет ко мне прежде, чем к Кастору. Я так горжусь – и в то же время так боюсь! А еще мне очень одиноко. Надеюсь, ты скоро вернешься. Сэр Чан говорит, что у тебя сейчас не жизнь, а сплошные приключения. Напиши мне, пожалуйста, о них».

– А можно? – спросил Джордан. Аксель кивнул.

– Только о наших планах и об Армигере – ни слова. – Он посмотрел в сторону и улыбнулся. – Кстати о дамах!.. Ты – видение, моя дорогая.

– Спасибо, Аксель, – с улыбкой сказала Каландрия.

Она надела длинную изумрудно-зеленую юбку, корсаж, расшитый золотым бисером, и белую блузку с широкими рукавами. Зачесанные кверху волосы были заколоты шпильками с жемчужинками. Ансамбль завершало золотое колье. Лицо леди Мэй поражало почти неземным совершенством, которое угадывалось Джорданом, однако было до сих пор скрыто слоем грима и копной волос. Она, безусловно, пользовалась косметикой, но так искусно, что ее невозможно было заметить.

Джордан выдавил из себя что-то невразумительное и покраснел. Каландрия загадочно улыбнулась, опустив длинные ресницы.

– Да ты у нас настоящий джентльмен, Джордан! Пойдем ужинать?

Она приглашающе согнула в локтях обе руки. Аксель немедленно взял ее под локоток, Джордан поспешил пристроиться с другой стороны. Войдя в прихожую, он ощутил настоящий прилив гордости, услышав, как при их появлении слева и справа стихают все разговоры. Улыбка Каландрии стала еще таинственнее; лицо Акселя застыло, превратившись во властную маску. Как выглядел он сам, Джордан понятия не имел, однако сильно подозревал, что портит весь эффект. Он постарался подобраться, как Аксель, и скорчил слегка презрительную мину.

Ярко освещенный лампами зал в ширину был примерно таким же, как в высоту, в длину – вдвое больше. Над головой уходил ввысь метров на пятнадцать сводчатый потолок из светлого камня. Между узкими контрфорсами висели драпировки с изображением сцен из долгой и плодотворной истории жизни генеральных инспекторов Боро: в основном сборы и обложение налогами, а вместо блистательных побед, которыми похвалялись бы настоящие аристократы, несколько картин изображали милиционеров Боро, разгоняющих толпу горожан-бунтовщиков. В конце зала ревел огонь в камине, наполняя воздух ароматом древесной смолы. По обе стороны зала были накрыты столы, в конце которых возвышались резные железные арки с лампами, увитые цветами. Приглашенные рассаживались с помощью одетых в черное слуг. Приглушенный гул голосов поднимался вверх и эхом отдавался от арок.

В детстве Джордан как-то наблюдал подобный прием в замке Кастора, глядя в щелку кухонной двери. Он не помнил последовательности событий – только яркий свет, и смех, и поразительное разнообразие блюд, которые проносили мимо него. Все взрослые казались ему богами, в особенности ревизоры и инспекторы. Сейчас ему тоже ужасно хотелось найти какую-нибудь дверь, за которой можно было бы спрятаться, и поглазеть на столы из безопасного места. И в то же время он хотел быть здесь, сидеть вместе с избранными, словно он имел на это право. По крайней мере на этот вечер аура Каландрии защищала его. Поэтому, когда они заняли свои места за столом в конце зала, Джордан опустился на стул с изумлением и восторгом, безумно жалея при этом, что он не может одновременно смотреть на самого себя в щелку кухонной двери и управлять собой здешним, как марионеткой, дергая за ниточки.

Он глянул на идеальное лицо Каландрии и вдруг подумал: а может, она и Аксель в такие моменты действительно наблюдают себя со стороны и дергают за ниточки свои светские обличья?..

Его размышления были прерваны ревом рожка. Все уже расселись; Аксель с Каландрией сели по обеим сторонам от Джордана, изолируя его от неизбежных разговоров с соседями, чему он был только рад. До него в полной мере наконец дошло, где он находится; это был один из таких моментов, которые остаются в памяти навеки. Джордан провел пальцем по ободку синей фарфоровой тарелки. Он видел такие тарелки дома, но никогда не дотрагивался до них. Красный рукав его камзола выглядел потрясающе красиво в ярком белом свете, а нож и вилка, лежавшие рядом с тарелкой, то и дело вспыхивали веселыми бликами.

Юноша поднял голову – и в этот миг двери справа отворились и в зал вошла процессия.

В замке у Кастора тоже так было; все это казалось Джордану таким знакомым и в тоже время настолько странным, что у него мурашки побежали по спине. Слуги, одетые в платья аристократов, чинно вошли парами в зал. На каждом из них была маска – посмертная маска предков клана Боро. Эти маски, очевидно, хранились в отдельном зале, где-то рядом со входом во дворец. В замке Кастора они висели парами на стене и вместе с надписями образовывали генеалогическое древо семьи; по праздникам маски снимали с крючков и надевали, как сейчас. Предки Боро пришли навестить своих потомков.

Снова раздался звук рожка. Все встали. Люди в масках прошли по проходу между столами, учтиво кланяясь или приседая в реверансе у главного стола, что стоял на возвышении у камина, после чего процессия повернула обратно. Считалось, что гости должны из вежливости заранее узнать имена и биографии тех, кого изображали маски; Джордан, естественно, даже не подумал об этом. Но он ведь никогда раньше не бывал в гостях у высокородных персон. Он решил при первой же возможности сходить в зал, где висели маски, и ознакомиться с генеалогией клана Боро.

– Приветствую вас от имени моего мужа! – встав, сказала леди Мари. – Нам надо обсудить множество серьезных вопросов, однако я прошу вас вначале отведать те блюда, что мы приготовили для вас, и забыть на время обо всех ваших заботах.

– Что это за серьезные вопросы? – шепотом спросил Джордан у Каландрии.

– Скоро увидишь, – туманно ответил Аксель, еле заметным жестом указав на противоположный стол.

Джордан посмотрел туда, но не увидел ничего особенного – просто две группы родственников, сидящих рядом и внимательно слушающих леди Мари. Члены каждой группы то и дело переглядывались между собой, избегая взглядов тех, кто сидел напротив.

Аксель кивнул патриарху, сидевшему поблизости от главного стола.

– Это Линден, – шепнул он Джордану. – Прямой наследник Боро.

Линден, худощавый и юркий старичок с седыми волосами, завязанными в конский хвост, не сводил глаз с Мари, пока она говорила.

– А это, – Аксель показал на главу другого семейства с квадратным лицом, – Брендан Шейя, внебрачный сын Юрия и леди из Япсии. По япсианским законам наследником является он.

– В Япсии сейчас гражданская война? – шепотом спросил Джордан.

Аксель кивнул.

– Ты можешь сказать мне, кто здесь роялист, а кто – парламентарий? – коснувшись руки Джордана, спросила Каландрия.

Джордан смерил глазами обе семьи, потом посмотрел на других родственников, сидевших за столами. Леди Мари закончила свою краткую речь, и, когда она села, вокруг вновь послышался гул голосов. Джордан внимательно присматривался, пытаясь понять, кто с кем говорит, но четкую границу провести было невозможно.

– Смышленый парень! – обращаясь к Каландрии, усмехнулся Аксель. – Он уже ищет линию фронта.

В зал вошли официанты с подносами. Началась крайне сложная процедура. Джордан догадывался о существовании протокола сменяемости блюд, однако он понятия не имел, что когда едят. И тут его осенило: надо наблюдать за подопечными двух семейств за противоположным столом и выбирать то же, что и они. В какой-то момент ему поднесли блюда раньше, чем им, и Джордана на миг охватила паника. Он кинул умоляющий взгляд на официанта. Тот улыбнулся и еле заметно кивнул. Джордан с облегчением выбрал блюдо.

Изнурительная по своей церемонности трапеза длилась два часа; за ней последовал целый час не менее изнурительных речей, туманных и многословных. Джордан то расслаблялся, наслаждаясь ужином, то начинал ерзать от беспокойства. Вскоре он поймал себя на том, что подавляет невольные зевки и пытается отвлечься от мыслей о сестре. О родителях ему тоже не хотелось думать, поскольку он до сих пор был сердит на них.

Юноша устало закрыл глаза. Его снедало беспокойство за Эмми. Ее новая должность – слишком ненадежное прикрытие. Надо постараться сделать то, что требует от него Каландрия, и вернуться к сестре. Сегодня или завтра, поскорее.

У него вдруг закружилась голова. Он открыл глаза. И увидел закат.

Он моргнул – и перед ним снова оказались столы с гостями, освещенные лампами. Джордан повернул голову. Высоко над головой по-прежнему горел закат. Перед глазами мелькнули стволы, листья и небо.

Джордан потряс толовой и выпрямил спину. «Это, должно быть, от вина»,– подумал он и не без усилий сосредоточил внимание на банкете.

Линден и Шейя по-прежнему ели с каменными лицами; их жены оживленно болтали с соседями по столу. Юрий, сидевший за главным столом, похоже, был совершенно спокоен. Однако в свете газовых ламп Джордан заметил, что волосы у него прилипли от пота ко лбу, а в зале было совсем не жарко. Хотя, с другой стороны, Юрий сидел рядом с огнем.

«И не только в буквальном смысле», – подумал Джордан и улыбнулся. Отец не раз говаривал ему: «У высокородных столько забот – не позавидуешь!»

Юноша откинулся на спинку стула и снова закрыл глаза.

Его обожженная рука раздвинула ветки. За ними оказалась лесная тропинка. Он со вздохом шагнул на нее, покачнулся – и схватился рукой за ствол, чтобы не упасть. Потом сел.

Армигер посмотрел на небо. Близилась ночь. Он шел без перерыва уже двое суток; ночь лишь немного замедляла его продвижение. Вначале он шагал чисто механически и совершенно бесцельно, но со временем свежий воздух и шум жизни пробудили в нем чувство родства с существами, которые росли и боролись кругом. Когда он, сощурясь, посмотрел наверх, глаза, начавшие понемногу исцеляться, различили высоко в небе призрачные колеблющиеся нити – очертания Лебедей Диадемы. Ветры до сих пор не знали, что он здесь. Его кольнула острая боль потери – они хоть и отдаленно, но сродни ему. Однако яркие цветы и жужжащие вокруг насекомые придали сил. Лебеди, как и его более полноценное «я», были недосягаемы.