Текст книги "Без веры"

Автор книги: Карин Слотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Я…

– Что, что?

– Я…

– Держись! Сейчас нельзя сдаваться! – Лена услышала, как у дома со скрипом затормозила патрульная машина. – Скажи, что ты сделала?

– Я… – забормотала миссис Стэнли. – Я…

– Что? – Рука Терри заметно ослабла, и детектив почувствовала, как по щекам текут слезы. – Не уходи, не умирай… Скажи, что ты смогла?

Синеватые губы судорожно дернулись, будто молодая женщина хотела улыбнуться.

– Что ты смогла, Терри? Что сделала?

– Я смогла… – миссис Стэнли закашлялась, снова обдав Лену красным дождем, – вырваться.

– Молодец, Тим, умница! – похвалил Толливер, когда мальчик судорожно вдохнул. – Дыши, милый, просто дыши.

Изо рта Терри потекла кровавая струйка, оставляя на подбородке яркий, как на детском рисунке, след. Изуродованная челюсть безвольно обвисла, глаза остекленели.

Она умерла.

В тот вечер детектив Адамс ушла с участка в девять вечера. У нее было такое ощущение, будто она не появлялась дома полмесяца. Все мышцы болели, как после марафонского забега. Ухо словно чужое от анестезии, под которой накладывали швы. Большого вреда пуля Уорда не нанесла – изуродованную мочку можно прикрыть волосами. Но Лена знала: глядя в зеркало, она всякий раз будет вспоминать Терри Стэнли и судорожную полуулыбку, с которой та ушла из мира живых.

Несмотря на полное отсутствие внешних признаков, Лене казалось, что на ней осталась кровь Терри – под ногтями или в волосах. Сколько ни мойся, не исчезает ее запах и вкус, тошнотворный, тяжелый. Она проиграла, не защитила Терри, не смогла ничем ей помочь.

Дом был уже близко, когда ожил сотовый. Детектив взглянула на определитель – не дай Бог, Джеффри вызовет обратно в участок. Нет, телефон вроде бы незнакомый… Лишь после четвертого сигнала женщину осенило: это ведь номер Грэга Митчелла! Надо же, забыла за несколько лет.

Пытаясь открыть телефон, Лена чуть не выронила его.

– Алло! – проговорила она, кое-как пристроив «раскладушку» к уху.

Тишина. Ну все, на той стороне, наверное, включился автоответчик.

– Ли! – позвал Грэг, когда детектив уже собралась отсоединиться.

– Да, – пытаясь привести в порядок дыхание, ответила она. – Как дела?

– Я слышал в новостях про ту женщину… Ты участвовала в операции?

– Угу, – отозвалась Лена. Боже, она целую вечность никому о работе не рассказывала! Нэн слишком чувствительная, а Итан – эгоист.

– Ты в порядке?

– Она умерла на моих глазах. Я держала ее за руку и смотрела…

Услышав в трубке дыхание Митчелла, детектив вспомнила Терри, ее последние хриплые вздохи…

– Хорошо, что ты была рядом.

– Не уверена.

– Нет, хорошо, – настаивал Митчелл. – В подобные моменты необходимо, чтобы рядом кто-то был.

– Грэг, я плохой человек! – не сдержавшись, выпалила Лена.

В трубке раздавалось лишь мерное дыхание.

– Столько ошибок наделала…

– А у кого их нет?

– Не такие, как у меня.

– Хочешь об этом поговорить?

Ей требовалось рассказать, как все случилось, шокировать жуткими подробностями, но Лена не могла. Ей нужен Грэг, необходимо знать, что он рядом, на соседней улице.

– Ну? – многозначительно спросил Митчелл.

– Мне очень нравится твой диск, – желая заполнить паузу, проговорила она.

– Ты его получила? – обрадовался Грэг.

– Да, – изобразила энтузиазм Лена. – Самая лучшая песня – вторая.

– Она называется «Старый добрый мир».

– Жаль, ты не подписал названия композиций.

– А пойти в магазин и самой купить диск слабо? – Боже, как здорово, что у Грэга есть чувство юмора. Безобидная шутка, а на сердце сразу полегчало. – Там классный сопроводительный буклет с фотками, – продолжал Митчелл. – Энн – настоящая красотка! – Он захихикал. – Ну, от Нэнси я бы тоже не отказался, хотя, честно говоря, предпочитаю брюнеток.

– Да уж… – Губы сами растянулись в улыбке. Не клал бы он трубку – Лена бы не думала ни о смерти Терри, ни о детях, лишившихся единственного по-настоящему любившего их человека. Теперь у мальчиков остался один Дейл. Отец – и вечный страх быть убитыми, как мама. – Двенадцатая песня тоже ничего, – с трудом отогнав грустные мысли, заметила детектив.

– Это же «Вниз по Нилу»! С каких пор тебе нравятся баллады?

– Ну… – не зная, что ответить, смутилась Лена, – трудно сказать… – Она поставила машину рядом с «тойотой» Нэн.

– «Вперед, вперед!» тоже классная! – восторгался Митчелл, но она не слушала. На крыльце горел свет, а у входной двери стоял велосипед Итана.

– Ли?

Улыбка померкла.

– Да…

– Все в порядке?

– Да, да, – пролепетала женщина, чувствуя, что мысли закружились в бешеном хороводе. Зачем явился Итан? Что ему нужно от Нэн?

– Ли?

Нервно сглотнув, детектив заставила себя ответить:

– Грэг, мне нужно идти. Созвонимся потом, ладно?

– Что-то случилось?

– Нет, – солгала Лена; сердце у нее колотилось, будто вот-вот вырвется из груди. – Все в порядке, просто говорить сейчас не могу. – Не дав Грэгу опомниться, она нажала на красную кнопку, швырнула сотовый на сиденье и предательски нетвердой рукой открыла дверцу.

Словно во сне поднявшись по ступенькам, Лена повернула металлическую ручку. Ладони неожиданно стали потными и липкими. Глубокий вдох – она открыла дверь и вошла.

– Привет! – Соскочив с кресла, Нэн спряталась за ним, как за шитом. Голос неестественно высокий, глаза круглые. – А мы как раз тебя ждали! Боже мой, твое ухо! – Нэн зажала рот рукой.

– Все не так страшно, как кажется!

Итан сидел на диване: руки скрещены на груди, ноги расставлены. Поза зловещая, по-хозяйски небрежная. Он молчал, хотя говорить и не требовалось. Его вид сам по себе источал ненависть и угрозу.

– Ты в порядке? – не унималась Нэн. – Лена, как все произошло?

– Да так, ситуация была сложная, – не сводя глаз с Итана, отозвалась детектив.

– В новостях подробностей не сообщили, – рассказывала подруга. Отступая к кухне, она дрожала от напряжения. Итан не сдвинулся с места: рот сжат, мышцы напряжены для броска. На полу у дивана – рюкзак. Интересно, что в нем? Похоже, что-то тяжелое, пригодное для битья. – Хочешь чаю? – предложила Нэн.

– Нет, спасибо, – покачала головой детектив и повернулась к Итану: – Пошли в мою комнату.

– Лена, мы могли бы сыграть в карты, – слабым голосом предложила Нэн. Явно тревожась, она старалась задержать подругу в гостиной. – Ну, мы же с тобой играем в покер…

– Все в порядке, – ответила детектив. Нэн ради ее же блага нужно поскорее убрать с дороги. Эту проблему Лена создала сама, так что подругу впутывать нечего. Это ее долг перед Сибиллой, да и перед собой тоже.

– Ли! – без особой надежды позвала Нэн.

– Все хорошо. Пойдем, Итан!

Грин даже не шевельнулся, демонстрируя, что он полностью контролирует ситуацию. Поднявшись, он намеренно не спешил: вытянул руки, подавил фальшивый зевок…

Лена решила не смотреть на этот спектакль. Ушла в комнату и стала молиться, чтобы Грин не докучал Нэн.

А вот и Итан. Тянет время, на нее смотрит с подозрением…

– Где ты была? – спросил он, прикрыв за собой дверь. Надо же, и рюкзак при нем.

– Работала, – пожала плечами Лена.

«Бам!» – рюкзак упал на паркет.

– Я тебя ждал.

– Мог бы не приходить, – заявила Лена.

– Почему это?

– Я бы позвонила, – соврала она. – Знал ведь, что задерживаюсь…

– Ты мне обод на переднем колесе погнула, – пожаловался Грин. – Новый в восемьдесят баксов обошелся.

Детектив подошла к комоду.

– Сейчас отдам, – вздохнула она, открывая верхний ящик. Деньги лежат в старой коробке из-под сигар, рядом – черный пластиковый чехол с миниатюрным пистолетом. Отец Нэн – полицейский, и после убийства Сибиллы он чуть ли не насильно вручил дочери «глок». Та отдала его Лене, которая спрятала в верхний ящик комода. По ночам табельный пистолет лежал на прикроватном столике, но лишь уверенность в том, что второй «глок» рядом, позволяла ей спокойно засыпать.

«Глок» и сейчас может пригодиться: стоит достать, и Итан навсегда исчезнет из ее жизни.

– Что ты делаешь? – поинтересовался Грин.

Вынув коробку, детектив поставила ее на комод и открыла крышку. Огромная волосатая рука протянулась откуда-то сзади и захлопнула импровизированный сейф.

Он был совсем рядом, так что их тела соприкасались.

– Мне не нужны деньги! – заявил Итан, и Лена почувствовала тепло его дыхания.

– Что же тогда? – откашлявшись, спросила она.

– Сама знаешь. – Грин шагнул еще ближе.

Его пенис коснулся ягодиц Лены и тут же затвердел. Схватившись за комод, Итан фактически загнал подругу в ловушку.

– Нэн так и не сказала, кто принес диск.

Детектив Адамс так сильно закусила губу, что выступила кровь. Перед ее глазами тотчас встала Терри Стэнли. Утром, беседуя с ними на крыльце, несчастная старалась не раскрывать рот, чтобы из рассеченной губы не потекла кровь. Больше ей не придется этого делать. Не нужно будет лежать ночью без сна, гадая, что завтра выкинет муж. И бояться больше не надо.

Итан терся о ее ягодицы, и Лену затошнило от отвращения.

– Мы с Нэн поговорили по душам.

– Оставь ее в покое!

– Тебя тоже? – Заскорузлая ладонь так сильно стиснула грудь Лены, что она сжала зубы: только бы не закричать. – Это мое, – напомнил Грин, – слышала?

– Угу.

– Никто, кроме меня, не смеет к тебе прикасаться!

Зажмурившись, Лена сдержала крик, когда губы Итана скользнули по ее шее.

– Убью любого, кто попробует! – Толстые пальцы вцепились в ее грудь, будто хотели оторвать. – Еще один мертвяк для меня ничего не значит, – шипел Грин, – поняла?

– Да. – Лена медленно обернулась. Руки поднимаются вверх, но не для пощечины, а чтобы нежно коснуться его лица. В странном полуобморочном состоянии Лена словно со стороны наблюдала за собой и Итаном. Прикосновение его губ совершенно не волновало. Настойчивый язык казался безвкусной тряпкой. А когда мозолистые пальцы, расстегнув молнию джинсов, полезли внутрь, Лена не чувствовала ничего, кроме усталости.

Во время секса Грин был грубее обычного и, не ощущая сопротивления, распалялся еще больше. Душа Лены будто выпорхнула из телесной оболочки. Даже когда Итан раскаленным молотом долбил ее чрево, боль казалась чем-то обыденным и неизбежным, как дыхание.

Грин быстро кончил, а его партнерша даже не пошевелилась. Тяжело дыша, весьма довольный собой, Итан перевернулся на спину. Лишь когда послышался прерывистый храп, Лена потихоньку пришла в себя. Оказывается, к ее телу пристал чужой пот, а во рту остался неприятный вкус чужого языка. Между ногами – липкое чужое семя.

Он даже презервативом не пользовался!

Женщина осторожно легла на бок, и то, что оставил Грин, вытекло на кровать. Медленно тянулось время: сначала минуты, потом часы. Один, два… Когда прошло три, Лена встала. Прислушиваясь к храпу Итана, она беззвучно сползла на пол.

Двигаясь медленно, словно под водой, детектив открыла верхний ящик комода и вытащила черный пластиковый футляр. Сев на пол спиной к Итану, она достала пистолет. В тишине спальни каждый шорох казался оглушительным выстрелом. Лена чуть не завизжала, когда спящий пошевелился. Зажмурившись, она стала ждать. Сейчас за горло схватит волосатая ручища, но, обернувшись, она увидела, что Грин просто перевернулся на другой бок.

Пистолет заряжен, одна из пуль в патроннике. Лена держала оружие в руке, и с каждой секундой оно становилось все тяжелее, даже кисть устала… Миниатюрная копия ее табельного оружия была столь же опасна в ближнем бою. Закрыв глаза, детектив почувствовала кровавый дождь последних вздохов Терри, в ушах раздавалось почти ликующее: «Я смогла вырваться».

Салена апатично смотрела на пистолет, темный металл приятно холодил кожу. Потом она обернулась, чтобы проверить, спит ли Итан.

Рюкзак на полу, там же, куда бросили. Стиснув зубы, женщина расстегнула молнию, из-за ее скрипа сердце судорожно сжималось. Рюкзак хороший, вместительный, с множеством карманов. Чего только в нем нет: бумажник, книги для вечерней школы, спортивная форма. Лишние полкилограмма Итан точно не заметит…

Вдоль задней стенки располагалось большое внутреннее отделение с карандашами и парой ручек. Опустив мини-пистолет, Лена застегнула молнию и вернула рюкзак на место.

Осторожно пятясь, она заползла на кровать и вытянулась рядом с Итаном.

Дыхание Грина напоминало фырканье норовистой лошади; он распластал руки по Лениной груди. Детектив Адамс смотрела на часы: совсем скоро зазвенит будильник, а Итан Грин навсегда исчезнет из ее жизни.

Суббота

17

Заметив, как Боб косится в сторону поля, Сара тут же натянула поводок. Как истинная борзая, пес реагировал на каждый шорох. Доктор Линтон понимала: стоит отпустить Боба, и она его больше не увидит.

С трудом удерживающий поводок Толливер глянул на поле.

– Кто там, кролик?

– Наверное, бурундук. – Сара повела Боба через дорогу. Пес особо не сопротивлялся. Природная лень поборола охотничий инстинкт, и, виляя тощим задом, он потрусил за хозяйкой.

– Замерзла? – обнимая Сару за плечи, спросил Джеффри.

– Угу. – Она прищурилась на солнце. Когда без пяти семь зазвонил телефон, оба ругались, не стесняясь в выражениях, но стоило Кэти позвать их позавтракать блинчиками, бывшие супруги все-таки выбрались из постели. Им предстояли тяжелые выходные, вот Сара и решила, что на полный желудок работа пойдет быстрее.

– Я тут подумал… – произнес Толливер. – Давай заведем еще одну собаку?

Сара искоса посмотрела на Джеффри. Сегодня утром Боб чуть не умер от сердечного приступа, когда Толливер включил душ, не посмотрев, что пес спит на своем обычном месте.

– Или кошку?

– Ты и нашего кота не любишь! – засмеялась Сара.

– Ну может, новую стоит выбрать вместе?

Доктор Линтон опустила голову ему на плечо. Что бы ни говорил Джеффри, читать его мысли удавалось не всегда, но сейчас она точно знала, чего он хочет на самом деле. Вчера, услышав рассказ о Терри и Тиме, Сара поняла одну важную вещь. Все эти годы она думала, что неспособность иметь детей – ее личная трагедия, а Толливер, оказывается, тоже страдал. Непонятно почему, но, почувствовав, что потребности Джеффри полностью совпадают с ее собственными, она стала считать их беду не катастрофой, а вполне решаемой проблемой.

– Я не брошу этих мальчиков, – заявил Толливер, и Сара поняла, что он говорит о сыновьях Терри. – А с папашей пусть разбирается Пат.

Вряд ли Пат Стэнли сможет как-то повлиять на брата…

– Дейл будет оформлять опекунство?

– Не знаю, – признался начальник полиции. – Когда я делал массаж сердца… – Джеффри не мог простить себе, что переусердствовал и сломал мальчику два ребра. – Косточки тоненькие и хрупкие, как зубочистки…

– Зато не дал умереть малышу! – воскликнула Сара, а потом, осознав, как резко прозвучали ее слова, добавила: – Джеффри, сломанные ребра срастаются. Ты спас Тиму жизнь.

– Я так обрадовался, когда приехала «скорая»…

– Через пару дней Тима выпишут, – пообещала доктор и, пытаясь успокоить, похлопала Джеффри по плечу. – Ты все сделал правильно.

– Сразу Джареда вспомнил, – пробормотал Толливер, и рука Сары замерла. Джаред, которого долгие годы считали племянником Джеффри, оказался его сыном. – Когда он был маленьким, я подбрасывал его в воздух, а потом ловил. Ему страшно нравилось! Джаред смеялся так, что икота начиналась!

– И Нелл тебя не убила? – удивилась Сара, представляя, как переживала мать мальчика.

– Ребра у него были как у воробушка, до сих пор помню! Джаред обожал летать! Может, пилотом станет? – подумал вслух Толливер.

Повисла тишина, которую нарушали лишь шорох шагов и позвякивание собачьих медальонов. Прижимаясь к мужскому плечу, Сара хотела одного: раствориться в этом моменте и наслаждаться присутствием любимого. Толливер сжал ее ладонь, и, глядя на собак, женщина представила, что держит не поводок, а ручку детской коляски.

В шестилетнем возрасте Сара самодовольно заявила матери, что родит двоих детей: мальчика и девочку. Причем мальчик будет блондином, а девочка – брюнеткой. Самоуверенность для такого возраста поразительная, поэтому Кэти запомнила и дразнила дочь, пока та училась в школе, затем в колледже, медицинской школе и, наконец, в интернатуре. Заявление превратилось в семейную шутку, особенно актуальную с учетом того, что личная жизнь Сары была, мягко говоря, не слишком активной. Родственники дразнили ее, смеялись, а потом все резко прекратилось. В двадцать шесть Сара потеряла способность иметь детей и утратила веру в то, что для осуществления мечты достаточно одного желания.

Шагая по улице рядом с Джеффри, доктор Линтон решила сыграть в опасную игру: погадать, какими могли родиться их дети. У Джареда темные отцовские волосы и синие глаза матери. Их ребенок получился бы рыжим, точнее, темно-медным, или с иссиня-черной гривой, которую хочется без конца перебирать? Унаследовал бы он отцовское благородство? А повзрослев, сделал бы свою избранницу самой счастливой на свете?

Грудь Джеффри поднималась и опускалась в такт дыханию.

Сара вытерла глаза: Боже, какая же она дура! Размечталась…

– Что с Леной? – спросила она.

– Я дал ей выходной. – Толливер тоже тер глаза, но посмотреть и узнать почему, женщина не решалась. – Моя помощница заслуживает медали за то, что впервые в жизни выполнила приказ.

– Ну, первый раз всегда особенный.

– У нее в голове такая каша! – криво ухмыльнувшись шутке, воскликнул Джеффри.

Доктор Линтон обняла бывшего мужа, думая, что они ничуть не лучше.

– Взрослого человека не переделаешь, верно?

– Да, пожалуй, – тяжело вздохнул Толливер.

Да у него глаза на мокром месте.

Цыкнув на Билли, Толливер призвал пса к порядку.

– Ну да ладно…

– Ну да ладно, – повторила доктор Линтон.

– Сегодня около двенадцати должен приехать адвокат Пола, – откашлявшись, объявил Толливер.

– Откуда?

– Из Атланты.

Сара засопела, стараясь взять себя в руки.

– По-твоему, Пол Уорд в чем-нибудь признается?

– Нет, – отозвался Толливер, дергая поводок Билли, который с интересом обнюхивал какой-то куст. – С тех пор как увезли тело Терри, он не сказал ни слова.

И это после всего случившегося!

– Можно будет предъявить хоть какое-то обвинение?

– Самое простое – попытка похищения и стрельба из огнестрельного оружия, – отозвался Джеффри. – От показаний двух копов не отмахнешься! Хотя неизвестно, как все сложится. С моими словами придется считаться – я же видел все собственными глазами! Впрочем, кто знает этих присяжных… – покачал головой начальник полиции. – У тебя шнурок развязался! – Вручив Саре поводок, он присел, чтобы его завязать. – Его арестовали за «убийство с целью сокрытия другого преступления» и за покушение на Лену. Обвинение должно быть серьезным, чтобы как можно дольше продержать его за решеткой.

– А как же Эбби? – наблюдая за пальцами Джеффри, спросила доктор Линтон. Неожиданно вспомнилось, как он впервые завязал ей шнурки. Они гуляли в лесу, и Сара не могла решить, как относится к своему спутнику, пока тот не опустился перед ней на колени. Сейчас, глядя на него, женщина думала, что не представляет свою жизнь без Джеффри Толливера.

– А ну прочь! – осадил он Боба с Билли, которые стали играть со шнурками. Завязав двойной узел, Толливер поднялся и взял поводок. – Насчет Эбби не уверен. Терри могла подтвердить, что у него был цианид, но она мертва. Боюсь, Дейл не станет говорить на суде, как расписывал Уорду действие яда. – Обняв за талию, он притянул Сару к себе. – Ребекка очень слаба. Эстер разрешила поговорить с ней завтра.

– Думаешь, сообщит что-то полезное?

– Нет, – признался начальник полиции. – Девочка расскажет только, как нашла документы, которые оставила старшая сестра. Черт, нельзя даже утверждать, что их оставила Эбби! О чем говорили Терри с Полом, Бекка не слышала, потому что сидела в шкафу, а сослаться на более ранние заявления миссис Стэнли не может, потому что это будут показания с чужих слов. Если судья их и примет, виноватым останется Коул, это он укладывал несчастных в гробы, а Уорд выйдет сухим из воды. Молодец, ловко следы замел! – невольно восхитился Джеффри.

– Вряд ли даже самый ловкий адвокат из Атланты вытащит клиента, против которого будет свидетельствовать вся его семья, – возразила доктор Линтон. Как ни странно, наибольшая опасность для Пола исходила именно отсюда. Он ведь не просто подделал подписи своих родственников, а получал и обналичивал причитающиеся им страховые премии. Только за мошенничество Уорд может загреметь в тюрьму до глубокой старости.

– Его секретарь отказалась от первоначальных показаний, – проговорил Джеффри. – Теперь утверждает, что в тот день шеф допоздна в офисе не сидел.

– А что с умершими работниками? Ну, теми, кого страховал Пол?

– Возможно, они просто умерли, и Уорду повезло, – сам себе не веря, предположил Толливер. При всем желании возбудить уголовное дело не представлялось возможным. Все девять тел были кремированы, а родственники погибших, если таковые имелись, давным-давно о них забыли. – Убийство Коннолли из той же оперы. На банке «Фолджерс» нашли только его «пальцы». А в квартире есть отпечатки всех членов семьи, в том числе и Пола.

– Коул получил по заслугам, – произнесла доктор Линтон, понимая, как безжалостно звучат ее слова. До встречи с Джеффри она наивно верила в правосудие: оно, мол, действительно вершится в залах суда, а присяжные дают клятвы от чистого сердца. За годы жизни с полицейским ее позиция кардинально изменилась. – Ты молодец! – похвалила Сара бывшего супруга.

– Почувствую это, когда Пол Уорд окажется в камере смертников.

Саре предпочла бы упрятать адвоката за решетку до конца жизни, но заводить спор о смертной казни не хотелось. По этому вопросу ее точку зрения не удалось изменить даже Джеффри.

А вот и родительский дом! Сидя на корточках перед белым «бьюиком» мамы, папа зубной щеткой чистит спицы на ободе колеса.

– Привет, папа! – проговорила доктор Линтон, целуя его в макушку.

– Твоя мать ездила на ту ферму! – пробурчал Эдди, макая щетку в мыльный раствор. Ему, естественно, не понравилось, что Кэти проведала старого дружка, но выместить он это решил на машине. – Говорил, возьми мой пикап, но разве она послушает?

Джеффри он, как обычно, проигнорировал.

– Пап!

– Ну что?

– Хочу сказать… – Сара дождалась, пока отец поднимет голову. – Мы с Джеффри живем вместе.

– Замечательно! – Эдди угрюмо смотрел на шину.

– Собираемся завести третью собаку…

– Поздравляю! – Тон старика был далеко не радостным.

– …и пожениться, – поспешно добавила Сара.

Зубная щетка застыла на ободе, и Джеффри чуть не задохнулся от волнения.

Смахнув комочек гудрона, Эдди посмотрел сначала на дочь, потом на будущего зятя.

– Вот. – Он вручил щетку Джеффри. – Хочешь стать частью нашей семьи – приноси пользу.

Доктор Линтон взяла у Толливера поводок, чтобы тот смог снять куртку.

– Спасибо, – проговорил инспектор, передавая ее Саре.

– Не за что! – сладко улыбнулась она.

Встав на колени, Джеффри принялся начищать спицы.

Само собой, Эдди изобразил недовольство:

– Давай энергичнее! Мои девочки и то лучше моют!

Пряча улыбку, Сара закрыла рот рукой. Хотят оторвать друг другу голову – пожалуйста, только не в ее присутствии! Привязав собак к перилам, женщина вошла в дом. Боже, она была здесь всего шесть дней назад, а кажется, пролетело несколько лет.

На кухне практически та же сцена, что в прошлое воскресенье: Белла за обеденным столом с газетой, Кэти у плиты.

– По какому случаю блины? – Чмокнув мать в щеку, доктор Линтон стянула с тарелки кусок ветчины.

– В честь моего отъезда, – отозвалась тетя. – Вот, собираюсь…

– Как жаль… – протянула Сара. – Такое ощущение, что я тебя вообще не видела.

– Ты и не видела, – пожала плечами Белла. – Всю неделю на работе пропадала.

– Куда направляешься?

– В Атланту. – Тетя заговорщицки подмигнула. – Давай отдохни как следует, и жду в гости.

Сара закатила глаза.

– Я серьезно! Приезжай!

– Боюсь, в ближайшее время буду сильно занята, – заявила доктор Линтон, не зная, как объявить важную новость. Глупо ухмыльнувшись, она стала ждать, когда мать с теткой обратят на нее внимание.

– В чем дело? – спросила Кэти.

– Я решила выйти за Джеффри.

– Долго же ты тянула – проворчала миссис Линтон. – Надеюсь, он еще не передумал!

– Спасибо, мама! – съязвила Сара, удивляясь, почему ей стало неприятно.

– Дорогая, не обращай на нее внимания, – посоветовала Белла, поднимаясь из-за стола. – Поздравляю! – Она крепко обняла племянницу.

– Спасибо. – Сарказм в Сарином голосе предназначался для матери, но та и бровью не повела.

Белла сложила газету.

– Пожалуй, я вас оставлю, – объявила она. – Только, чур, за глаза не поливать меня грязью!

Сара буравила спину матери возмущенным взглядом.

– Думала, ты обрадуешься, – не выдержала она молчания.

– Я радуюсь, – отозвалась Кэти. – За Джеффри. Долго же ты его мариновала!

Повесив куртку будущего супруга на спинку стула, Сара села. Все, сейчас наверняка будет нравоучительная лекция. Однако мать заговорила о другом:

– Белла сказала, что ты ходила в храм вместе с Тесс.

Интересно, что еще сообщила тетя?

– Да, мэм!

– Ты общалась с Томасом Уордом?

– Да, – на этот раз, опустив «мэм», ответила Сара. – Он показался очень милым.

Чуть не выронив вилку, Кэти повернулась к дочери:

– Ну что, спросишь у меня или струсишь и снова пойдешь шушукаться с тетей Беллой?

Доктор Линтон почувствовала, как заливается краской. Ей даже в голову не пришло, но Кэти совершенно права. С тетей она поделилась своими страхами именно потому, что знала, та непременно передаст матери.

– Ты к нему уходила? – собрав все свое мужество, выпалила она.

– Да.

– Значит, Лев… – не нашла нужных слов Сара. Боже, сплетничать с тетей Беллой намного проще и приятнее! Материнские глаза пронзали, словно ледяные иглы. – Он рыжий.

– Ты доктор? – резко спросила Кэти.

– Ну да…

– Значит, генетику изучала. – Сара давно не видела мать такой злой. – Ты хоть подумала, что будет с отцом, узнай он о твоих нелепых… – Миссис Линтон осеклась, пытаясь взять себя в руки. – Я же говорила, чувства были чисто платоническими, дальше не зашло.

– Знаю…

– Я хоть раз в жизни тебе врала?

– Нет.

– Папа с ума бы сошел… – Она подняла было указательный палец, но тут же бессильно опустила. – Иногда думаю, есть ли у тебя хоть капля мозгов? – Раздосадованно качая головой, женщина повернулась к плите.

Приходя в себя после бешеного отпора матери, Сара не могла не заметить, что ее вопрос так и остался без ответа.

– Лев рыжий, – не в силах сдержаться, повторила она.

– Так же как его мать, ты, идиотка несчастная! – прошипела Кэти.

– Чья мать? – спросила Тесса, появившись на кухне с толстой книгой в руках.

– Совершенно не важно, – с трудом сдержалась миссис Линтон.

– Блины печешь? – поинтересовалась Тесса, положив книгу на стол, и Сара прочитала название: Дилан Томас «Избранные стихотворения».

– Нет, воду в вино превращаю! – съязвила Кэти.

Младшая сестра вопросительно взглянула на старшую, а та лишь пожала плечами, будто мать злилась не на нее.

– Завтрак будет готов через пять минут, – объявила миссис Линтон. – Накройте на стол.

– Вообще-то у меня сейчас дела, – уклончиво проговорила Тесса.

– Какие?

– Обещала Льву прийти в церковь, – продолжала та, а Сара изо всех сил старалась не вмешиваться. Видимо, плохо старалась, потому что, почувствовав напряжение, Тесса заметалась: – Им сейчас очень непросто.

Доктор Линтон кивнула, зато Кэти всем своим видом выражала неодобрение.

– Преступления Пола не делают злодеями всю семью, – осторожно произнесла Тесса.

– Я и не говорю, что они злодеи, – парировала Кэти. – Томас Уорд, например, очень чуткий и душевный человек. – Пожилая женщина вызывающе посмотрела на Сару.

– Прости, что не хожу в твою церковь, – извинилась Тесса, – только…

– Золотая моя, мне известно, почему ты ходишь к Уордам, – процедила миссис Линтон.

Тесса снова взглянула на сестру, а той не оставалось ничего другого, кроме как в очередной раз пожать плечами. Слава Богу, мама сама завела этот разговор!

– В храм ходят, чтобы быть ближе к Богу, – теперь Кэти грозила пальцем младшей дочери, – а не любовников искать.

Тесса захохотала, но тут же осеклась, увидев, что мать совершенно серьезна.

– Дело не в этом, – пояснила она. – Просто мне там нравится.

– Тебе нравится Левитикус Уорд!

– Ну да, – растянув губы в улыбке, призналась Тесса, – но и сама церковь тоже.

Скрестив руки на груди, Кэти смотрела то на одну дочь, то на другую, будто не зная, что с ними делать.

– Мама, это не игра, – твердо сказала младшая. – Я действительно хочу там бывать, и не ради Льва, а ради себя самой.

Наступив на горло собственной песне, доктор Линтон решила поддержать сестру:

– Она говорит правду.

Кэти поджала губы, и на секунду Саре показалось, что мама сейчас разрыдается. Религия всегда занимала важное место в жизни Кэти, но дочерям она ее не навязывала, желая, чтобы они сами пришли к вере. Доктор Линтон видела, как мать счастлива, что Тесса пошла по ее стопам. Жаль, что она не может сделать того же!

– Завтрак готов? – хлопнув дверью, проревел из прихожей Эдди.

– По-моему, ваш отец считает, у меня тут кафе-кондитерская, – поворачиваясь к плите, криво усмехнулась миссис Линтон.

Не смущаясь дырявых носков, Эдди вошел на кухню, Джеффри – следом, а за ним и собаки, которые уселись у стола.

Взглянув на неестественно прямую спину жены и хмурые лица дочерей, мистер Линтон тут же почувствовал неладное.

– Машина готова, – объявил он, явно рассчитывая на какую-то реакцию. Ну, если ждет медали, то день сегодня неподходящий!

– Спасибо, Эдди! – откашлявшись, перевернула блин Кэти.

Боже, сестра-то еще новость не слышала!

– Мы с Джеффри собираемся пожениться, – повернулась к ней Сара.

– Ура-ура! – закричала Тесса, но получилось не слишком радостно.

Доктор Линтон уселась на стул, положив ноги на белый живот Боба. Сколько всего за прошлый год пережили, неужели ее никто не обнимет?!

– Милый, тебе понравился шоколадный торт, который я на днях присылала? – поинтересовалась Кэти у будущего зятя.

Сара смотрела на живот Боба, будто вся правда жизни была написана там большими буквами.

– Угу, – промычал Толливер, пронзая язвительным взглядом бывшую жену. – Просто объедение!

– Если хочешь, в холодильнике еще осталось.

– Замечательно! – приторным голосом отозвался инспектор. – Спасибо огромное.

Раздалась телефонная трель, и Сара не сразу поняла, что звонит сотовый Джеффри. Достав телефон из кармана куртки, она протянула его Толливеру.

– Толливер! – ответил он, помрачнел и вышел в коридор, чтобы спокойно поговорить. Доктор Линтон слышала его голос, хотя по кратким рубленым фразам ничего не поняла. «Он ушел? Когда? Уверена, что хочешь этого? – А затем, после небольшой паузы: – Молодец, правильно сделала!»

Отсоединившись, Джеффри вернулся на кухню.

– Мне нужно идти, – извинился он. – Эдди, можно мне взять ваш пикап?

– Ключи у входной двери, – к величайшему удивлению Сары, ответил отец. Словно он не содрогался целых пять лет при одном упоминании о «неблагодарном изменнике»!