Текст книги "Дом на Уотч-Хилл (ЛП)"
Автор книги: Карен Мари Монинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
Я никогда не узнаю его историю и то, почему мой брат не смог вернуться с войны. Я подозреваю травму, повлёкшую за собой амнезию, ибо даже табун диких лошадей не смог бы удержать его вдали от любимого дома. Не иметь ни фактов, ни тела, которое можно было бы захоронить и чтить, было жесточайшей пыткой. Я не знаю, как ты и твоя мать очутились в Индиане. Я столь многого не знаю, хотя хотелось бы знать, быть частью этого, но любое расстройство и печаль, которые я могла чувствовать, затмеваются счастьем от знания, что мой брат продолжает жить в вас двоих, что родословная Кэмеронов продолжается, и что моя семья возвращается домой, чтобы занять полагающееся им по праву место в Дивинити.
В последние десятилетия особняк был таким одиноким! Я давным-давно перенесла свои покои в южное крыло. Жить в крыле, где выросли мои братья и я, затем делить его с моей дочерью, пока она тоже не скончалась, стало для меня невыносимым. Я нуждалась в связи, в людях поблизости.
Возможно, ты примешь решение отремонтировать его. Мне не хватало духу. Прошу тебя, восстанови его. Сделай его великолепным и вновь наполни особняк Кэмерон жизнью!
Из комнаты, что когда-то была моими покоями, открывается потрясающий вид на Дивинити. Надеюсь, ты и Джоанна одарите эти коридоры любовью и смехом, что однажды наполняли их. Я молюсь, что вы заново отстроите нашу родословную, сильную и истинную.
Ты должна преуспеть там, где я потерпела провал, Зо.
Я едва не позволила нашей родословной сойти на нет.
Я едва не оставила наш клан без защиты, и за это я себя никогда не прощу. Как и с любой королевской родословной, всегда должен быть наследник и запасной наследник, желательно даже несколько.
Я вспомнила, как горничная рассказывала мне, что Джунипер потеряла вторую дочь и после этого не могла иметь детей. Каким тяжёлым грузом, должно быть, это легло на её сердце! Неудивительно, что она посвятила так много времени и ресурсов поискам наследника.
Я молю тебя, наполни этот дом детьми, внуками и правнуками и проследи, чтобы никто больше не совершил такую колоссальную и опасную ошибку, как я. Мы, женщины Кэмерон, редко обзаводимся мужьями. Не думай, что ты обязана выйти замуж. Но приступай к делу, ибо восстановление нашей родословной теперь является твоим самым большим обязательством перед Кованом, ковеном и кланом.
Здесь я сделала паузу, задумавшись о том, как сильно противоречили друг другу желания моей матери и желания Джунипер. Мама начала уговаривать меня родить ребёнка примерно с моего восемнадцатилетия, пока моя сила не была пробуждена, чтобы вся эта магия навеки угасла в нашей родословной.
Джунипер торопила меня срочно рожать детей, когда моя сила полностью пробуждена, чтобы защитить нашу родословную. Это такие в корне отличные позиции, что увязать их меж собой было невозможно. С одной стороны убийство магии, с другой её защита. С чего такие дихотомические подходы?
Вздохнув, я продолжила читать.
Пока нашу родословную продолжает всего одна персона, Дивинити продолжает находиться в опасности. Прости меня за такую прямолинейность – время не ждёт – но чем больше наследников, тем безопаснее. Поскольку во второй половине моей жизни никто не смел пытаться устранить меня (видит Господь, они пытались, когда я была молода!), Джеймс не до конца понимает опасность, в которой ты пребываешь.
Ты молода, не подвергалась проверке, и многие представители других домов посчитают тебя одной-единственной простенькой угрозой, которую нужно устранить. Джоанна уже миновала детородный возраст и больна. Её не посчитают опасной. Я оставила своё наследие тебе, а не Джоанне, из-за её болезни. Дивинити нужна сильная, молодая наследница.
Теперь ты провела в поместье семь дней и ночей. Достаточно долго, чтобы узнать, насколько драгоценен наш дом, наш город, наши люди, наш клан, наш уклад жизни и наше право жить свободными от преследования за нашу веру.
Мне очень жаль, что я не нашла вас раньше, чтобы Джоанна получила лучшее решение. Но я надеюсь, что успела найти вас вовремя, и вы двое проведёте здесь бесценные годы вместе.
Моя рука устаёт от письма.
Моё тело ноет от жизни, а моё сердце устало смотреть, как многие уходят наперёд меня. Столетие жизни – это и благословение, и проклятье.
Джеймс клянется, что я продержалась так долго на чистом упорном желании не оставлять Дивинити без защиты. Он прав. Он обычно оказывается прав. Джеймс – славный, надёжный мужчина с золотым сердцем. Ты можешь положиться на него, он поможет тебе устроиться здесь. Девлин – ещё один надёжный мужчина. Ты можешь рассчитывать на него и безоговорочно доверять ему, как и я.
– Ага, вот вам, Джеймс Бальфур, – пробормотала я. – Она упоминает вас обоих рядом, в одинаковом контексте.
Я гадала, может, холодность между мистером Бальфуром и Девлином беспокоила Джунипер точно так же, как меня. Затем я задалась вопросом, может, перед ней они не смели этого показывать. Может, это только передо мной, раз я молодая и новенькая. Как бы то ни было, я вскоре намеревалась пресечь это поведение на корню.
Теперь, когда я нашла наследницу Дивинити, я наконец-то могу дышать легче, ускользать, сдаваться там, где я когда-то продолжала бороться с извечным швейцаром, который выключил свет и терпеливо держит моё пальто, прося меня уйти. Боюсь, я недолго останусь в этом мире, и меня не будет здесь ко времени, когда вы прибудете.
Если так, прошу проявить ко мне доброту и принести мои любимые розы на мою могилу. Навещай меня время от времени и рассказывай о своей жизни. Послушай эту глупую старушку, воображающую себе, будто духам может быть дозволено остаться! Но если так, мой дух будет слушать и наблюдать за тобой.
Я так много хотела рассказать тебе о твоей семье и твоём прадеде. О нашем богатом наследии и о твоей колоссальной силе. О тех, на кого можно рассчитывать; о тех, от кого можно ожидать сложностей; о тех, кого нужно держать на бдительном расстоянии, а кого приближать к себе; но я поручила эти задания другим, мне ещё предстоит написать письмо Джоанны, и я так устала от усилий, что должна завершить это письмо.
Я знала Маркуса как саму себя; его сердце было сильным и верным. Ты его прямой потомок.
Я вправе сказать это. Моё сердце переполняется гордостью, сияет счастьем от знания, что ты скоро приедешь, и возможно, мне не удастся сказать это тебе лично.
Я уже люблю тебя, юная Зо.
Ты часть моего брата, часть меня, исходишь из долгой родословной светлых Кайлех, которые несут бесконечное добро в мир. У тебя есть корни и наследие, которыми можно бесконечно гордиться.
Ты кровная Кэмерон, до самого мозга костей.
Добро пожаловать домой! Я могу лишь молиться, что доживу до встречи с тобой.
Если нет, правь мудро, люби хорошо и как можно сильнее, и вновь наполни эти коридоры жизнью, моя дражайшая, милая правнучатая племянница.
С вечной любовью,
Джунипер
Дочитывая, я уже плакала. У меня сложилось впечатление о Джунипер и по её очаровательному дому, и по тому, как все говорили о ней, но только теперь я почувствовала, что по-настоящему узнала её. Что мы каким-то образом связались через её письмо, будто она потянулась сквозь время и пространство, чтобы столь глубинно затронуть меня. Это оставило меня изнывать от разочарования из-за того, что мы так и не встретились.
Джунипер была моей двоюродной прабабушкой!
Я кровная Кэмерон!
Жгучий вопрос моей личности наконец-то был снят с моих плеч.
Мне место здесь. Я наследница. Пусть одно лишь завещание давало мне легальное право на наследие Джунипер, это письмо, столь красноречиво написанное её рукой, подтверждало, что она проводила генетический анализ. Ни законный суд, ни несогласные жители Дивинити не могли мне помещать унаследовать её наследие.
«Многие представители других домов посчитают тебя одной-единственной простенькой угрозой, которую нужно устранить…»
Ох, как точно она это предвидела!
При этой мысли я нахмурилась, гадая, зачем она рисковала и говорила кому-то о нашем существовании до нашего прибытия. Затем я осознала, что она несомненно считала необходимым объявить наследницу, ибо она не была уверена, что доживёт до нашего прибытия.
Я могла лишь вообразить, каким свирепым было бы сопротивление, если бы наследница не была объявлена до её смерти. Она ясно озвучила свой выбор, и всё же в отдельных уголках города до сих пор существовало сопротивление.
Я улыбнулась, ощущая себя так, будто с моих плеч сняли колоссальный вес, заменив его более лёгким, хотя не менее сложным и ошеломляющим – если учитывать моё место главы ковена и Кована, необходимость служить Дивинити так же хорошо, как это делала моя двоюродная прабабка.
Моим прадедом был Маркус Кэмерон, брат Джунипер! Я была светлой ведьмой, а не тёмной – ещё один острый вопрос, который я могла вычеркнуть из своего очень длинного списка. Мой отец любил мою мать, у меня имелись корни, крепкие и настоящие.
Моя улыбка быстро померкла, когда эти мысли вызвали ещё один чрезвычайно тревожащий вопрос.
Если не от моего отца и не от Дивинити, тогда от чего вообще моя мать бежала всю свою жизнь?
Что за война, в которой я, по её мнению, не могла победить?
Я вздохнула.
Ещё одно письмо.
Чуть больше информации.
В итоге я всё равно осталась с острыми вопросами.
Аккуратно свернув письмо и положив обратно в конверт, я поднялась с булыжника, и Руфус мягко ухнул надо мной. Я посмотрела в глаза цвета киновари, которые удерживали мой взгляд намного дольше, чем это когда-либо делала птица или зверь. Я гадала, сработает ли глубокое зрение на филине. Если так, то что почувствует Руфус? Совы вообще думали?
Удерживая этот огненный алый взгляд, я простёрла свои ведьмовские чувства, чтобы узнать…
Ой!
– Срань Господня! – взорвалась я. Что только что произошло? Ощущение было такое, словно я врезалась в прочную стену, утыканную шипами, да на такой скорости, что меня аж отбросило назад.
Прищурив глаза до щёлочек, Руфус ухнул будто укоризненно, взлетел с ветки и поднялся на макушку самого высокого дерева в оранжерее.
– Видимо, нет, – пробормотала я, отложив это на потом, чтобы спросить у Девлина. Животные противились нашему вторжению? Так со всеми, или филины просто были особенно раздражительными?
Я почувствовала внезапную свирепую потребность заявить миру, что я наконец-то узнала, кто я такая. И всё же у меня не было никого своего, чтобы рассказать об этом.
Это не совсем правда, рассудила я. Есть Эсте.
Было время, когда мне было бы абсолютно легко достать телефон, позвонить ей и радостно поболтать об этом.
Но теперь это давалось уже не так рефлекторно.
Тем не менее, она была всем, что осталось от моей прежней жизни, и я не могла вынести мысли о том, что мы никогда больше не будем подругами. Я сильно надеялась, что со временем мы сумеем вернуться к тем отношениям, которые я ценила и которым доверяла.
Я была не совсем готова звонить ей, так что вместо этого послала сообщение.
«Я ПРАВДА наследница Кэмеронов! Маркус Кэмерон, брат Джунипер, был моим прадедом! Я наконец-то знаю, кто я!» Следом целый ряд счастливых смайликов и фужеров шампанского.
Просто печатание этих слов наполнило меня таким удовольствием.
Появились три точки. Затем исчезли. Затем появились и исчезли ещё несколько раз.
Затем:
«Ты нашла генетический анализ, подтверждающий это?»
Что ж, это было немного… морозно, подумала я, ощетинившись. «Нет, Джунипер сказала мне. Она оставила мне письмо».
«То есть, у тебя по-прежнему нет доказательств».
Окей, это был откровенно ледяной тон. На протяжении долгого, ошарашенного момента я смотрела на экран своего телефона. Почему Эсте не могла порадоваться за меня? Я всегда радовалась её успехам, не завидовала ни одному из них.
«Что ты хочешь сказать?» – парировала я.
«Ровно то, что я сказала. У тебя нет никаких доказательств. У тебя есть то же, что и было раньше: чьи-то слова. Почему она не дала тебе копию генетического анализа?»
«Ты даже не можешь за меня порадоваться, да? Её письмо – более чем достаточное доказательство даже с точки зрения закона!»
Три точки снова появлялись и исчезали несколько раз. Наконец:
«Детка, я хочу порадоваться за тебя».
«Так ПОСТАРАЙСЯ ПОЛУЧШЕ!» – я добавила сердитых смайликов.
Переключив телефон в беззвучный режим, я сунула его в задний карман и вышла из оранжереи, гадая, что же случилось с нашим намерением быть сёстрами навеки и всегда прикрывать друг другу спины.
Глава 24
Прерывисто вздохнув, я посмотрела на своё отражение в тройных зеркалах в полный рост, установленных в гардеробе моей спальни.
Церемония принесения клятвы, на которую Девлин будет меня сопровождать, состоится менее чем через час, в «Тенях», на окраине города.
Этим утром я поделилась письмом Джунипер с мистером Бальфуром и ещё никогда не видела его таким счастливым, бурлящим от восторга, и он спросил, можно ли ему сделать копию, чтобы поделиться с Кованом. «Написано её рукой!» – восклицал он.
Я не была дурой. Очевидно, среди ведьмовских семей Дивинити медленно, но верно тлела оппозиция, и письмо Джунипер было именно тем, что ему нужно, чтобы погасить это пламя.
«Мы проведём церемонию принесения клятвы сегодня вечером», – сказал он, просияв.
«Я думала, что лучше подождать и обучить меня».
Он молча удерживал мой взгляд. За такое короткое время я научилась читать этого мужчину.
«Это потому, что есть сопротивление, а не потому, что я нуждаюсь в обучении», – сухо сказала я.
«Это именно то, в чём мы нуждались. Теперь никто не будет протестовать. Слово Джунипер непреклонно, не подлежит оспариванию. Как только Кован увидит её письмо, не останется ни унции умалчивания. Теперь сходите за бумагами и подпишите их. Вы до сих пор не приняли наследство официально».
Я совершенно забыла об этом.
Во второй раз за два дня мои руки дрожали от глубинных эмоций, пока я с гордостью подписывала документы во всех необходимых местах: Зодекаймира Грей-Кэмерон.
– Я Зо Кэмерон, – пробормотала я своему отражению в зеркале. – Вот-вот присягну свою жизнь на заботу и поддержание нашего клана.
Завершение церемонии клятвы не решит всех проблем – далеко нет. У меня имелось бесчисленное множество вопросов, нуждавшихся в ответах. Кто убил мою мать и пытался убить меня? От чего мама и я бежали всю нашу жизнь? Кем был мой отец, и что с ним случилось? Но с письмом Джунипер те вопросы, что глодали меня глубоко внутри, заставляли сомневаться в себе, бояться того, кто я и что, и подрывали мою уверенность, наконец-то были решены.
Джунипер права. Покушения на мою жизнь продолжатся. Ранние годы моего правления не будут простыми, но я и не думала, что её ранние годы были лёгкими. Она сказала, что во второй половине её жизни «никто не осмеливался пытаться», но в младые годы она сталкивалась с теми же угрозами – неспокойно покоится та голова, что носит корону.
Моё официальное обучение начнётся завтра, по словам мистера Бальфура (этим утром он попросил меня называть его Джеймсом, хотя сам отказался называть меня как-либо, кроме мисс Кэмерон, подчёркивая значимость этого для Кована), и первым делом будет восстановление кухни.
У меня было такое чувство, что я прожила год за последнюю неделю, пять лет за три с половиной недели, прошедшие со смерти мамы. Я чувствовала себя как будто намного… старше в хорошем смысле слова и, надеюсь, мудрее.
Как быстро изменилась моя жизнь!
Я превратилась из нищенки в королеву; из незаметной в центр всеобщего внимания; из жертвы, я поклялась, в охотницу (ибо с ресурсами наследия Джунипер я выслежу своих врагов и поквитаюсь с ними, и я найду ответственных за смерть моей матери); из женщины, неспособной на глубокие чувства и боящейся позволить себе чувствовать что-либо, в женщину, которая как будто, вроде как, может быть… влюблялась… ну, «влюблялась» в Девлина настолько, насколько я позволяла себе в этом отношении; и наконец, из женщины непробуждённой и стреноженной ложью, частично ослеплённой шорами, в ведьму, полностью обретшую силу.
– Бог мой, – прошептала я. Если бы мама видела меня сейчас! У меня появилась позиция и сила, дом и клан, защищённость, стабильность – я знаю, что всех этих вещей она хотела для меня. Я могла продолжать своё образование, и я сделаю это, ранним утром или поздним вечером, когда остальные мои обязанности будут выполнены. Жизнь не будет простой, она никогда такой не бывала, но она определённо стала намного лучше жизни, которую знали мама и я.
Я продолжу исследовать и вынюхивать секреты особняка, раскрывать личности моих загадочных рассказчиков гримуара, попробую вместе с Девлином разгадать загадку царственного оленя и его леди, загадочно встречающихся в Полночном Саду при каждом рассвете.
Я постепенно узнаю этот город и вплотную познакомлюсь с его обитателями, пойму, чего страшилась Алтея Бин и почему, кем был тот теневой ковен, который стремился меня прогнать, каким семьям Кована можно доверять, а какие надо держать на расстоянии.
Я узнаю всё возможное о силе в моей крови, использую её, чтобы проявить себя как достойная преемница моей двоюродной прабабушки, Джунипер Кэмерон.
И я также, подумала я, изгибая губы в улыбке, наполню этот особняк жизнью.
– Быстро, – заверила я своё отражение. Я больше не терзалась сомнениями из-за мысли привести детей в мой мир, хотя мне надо быть осторожной, предпринимать мудрые, оберегающие меры для них, пока не стану достаточно грозной, чтобы никто не осмелился бросить мне вызов.
Отсутствие мужа меня не беспокоило.
По крайней мере, сейчас. Возможно, со временем это изменится. В моей жизни изменилось очень многое.
Возможно, задумчиво рассуждала я, пора перестать пользоваться презервативами и просто позволить случиться тому, что суждено. Правда в том, что я была бы не прочь родить ребёнка от любого из тех мужчин, что я приводила в свою постель на протяжении последних лет. Я всегда выбирала хорошо.
Пригладив ладонями свои длинные каштановые волосы, я в последний раз оценила себя. «Наденьте костюм, официальный, властный и светлый», – сказал мистер Бальфур. Кремовый костюм от Шанель подойдёт идеально.
Я последовала его совету и едва узнавала женщину с янтарными глазами, смотревшую на меня из зеркала – одетая в великолепный костюм цвета слоновой кости, с бриллиантовым ожерельем и такими же серьгами. Никто не посмеет смотреть сверху вниз на такую женщину и её помятую, побитую машину, посмеиваться над её экономной одеждой из супермаркета.
Я услышала, как за пределами гардеробной, где я стояла и оценивала себя, за открытыми дверьми балкона Девлин позвал меня по имени.
Моя кровь кипела нервным волнением, я вышла из спальни, поспешила вниз по лестнице и сделала то, что хотела сделать с момента первой встречи с Девлином Блэкстоуном.
Пригласила его внутрь.
***
Кован состоял из ста шестидесяти девяти ведьм.
В «Тенях» присутствовало вдвое больше – охрана для принесения клятвы наследницы Кэмерон.
Мистер Бальфур ничего не оставлял на волю случая.
Воздух вибрировал силой, трещал от энергии, шипел магией, и я затаила дыхание, выскользнув из мерседеса и взяв Девлина за руку.
Часть меня хотела замереть, закрыть глаза, открыть свои чувства и нежиться в колоссальности окружавшей меня силы, как выразилась Эсте (и эта мысль опечалила меня; я бы никогда не поверила, что событие такой значимости произойдёт в моей жизни без присутствия моей лучшей подруги).
Другая часть почувствовала на мне взгляды, оценивающие, измеряющие, и я знала, что вопреки всем мерам для защиты наследников, одно-два гнилых яблока всё же попали в эту бочку. Я быстро двинулась к двери, пока рука Девлина лежала на моих плечах, и непроницаемые стены телохранителей всю дорогу окружали меня с обеих сторон.
– Любому, кто пожелает навредить тебе, придётся пробиться через меня, девушка, – сказал он мне на ухо. – Не бывать этому.
Я задрожала от его тона. То же самое я улавливала от Джесси: Девлин был мягко держащейся властью и угрозой. Подле меня был древний тёплый вампир-ведьмак, который мог обращаться бог весть во что, и это вызывало глубинное чувство защищённости. Я гадала, не поэтому ли Джунипер разрешила ему жить под гаражом за поместьем. С её силой она не нуждалась в телохранителях, но ей определённо спокойнее спалось по ночам от знания, что на здешней территории обитает столь мощный союзник. Бальфур был при ней днём, Девлин снаружи по ночам. Я тоже буду наслаждаться комфортом их присутствия.
Первый этаж пустовал, если не считать Леннокс и Джеймса, которые поспешили приветствовать меня.
– Сногсшибательно! – воскликнула Леннокс, улыбаясь. – Вы выглядите божественно в этом костюме, как я и думала.
Обменявшись любезностями (только со мной, не с Девлином; мне придётся поговорить с мистером Бальфуром об этом), Джеймс отвёл меня в сторонку, смахнул воображаемую соринку с лацкана моего костюма, и его глаза светились гордостью.
– Вы готовы? – тихо спросил он.
– Да, – я никогда в жизни не испытывала такой готовности к чему-либо.
– Сама церемония проста. Есть стоячий камень, привезённый Кэмеронами из Шотландии, и этим вечером его подняли из-под сцены. Я объявлю вас новой наследницей Кэмеронов перед Кованом и порежу вашу ладонь, которую вы потом прижмёте к камню. Когда вы завершите клятвы, факел в канделябре над сценой зажжётся. Сомневаюсь, что вы заметили это в тот вечер, когда танцевали с ними, но это единственный канделябр, в котором факел не горел. Это факел Кэмеронов, и он погас в момент, когда Джунипер скончалась. Церемония занимает считанные минуты. Мисс Кэмерон, вы понимаете, что на всю жизнь связываете себя обязательствами защищать клан Кэмерон, Кован и всех обитателей Дивинити?
Я ощутила внезапный холодок на затылке. Момент казался таким… таким… колоссальным и значимым, что ощущался почти… зловещим.
«У тебя по-прежнему нет доказательств. У тебя есть лишь чьи-то слова», – сказала Эсте.
«У тебя есть лишь чьи-то слова, у тебя есть лишь чьи-то слова», – снова и снова эхом повторялось в моём сознании.
Что, если она была права, беспокоясь за меня?
Возможно ли, что мне врали, ну, обо всём?
«Всё – выбор», – твердили мне все, включая книги. Даже Девлин.
Связывал ли выбор тебя обязательствами даже в том случае, если ты выбирала что-то, сама того не осознавая? Ну то есть, полная ясность должна быть частью свободы воли и выбора в кармическом смысле слова, не так ли?
Что, если в данный конкретный момент мне врали все, кроме женщины, которая врала мне всю жизнь?
В этом заключалась моя дилемма.
Я напряжённо изучала мистера Бальфура и осознала, что отчасти причиной моих опасений было то, что я своими нормальными, неведьмовскими чувствами улавливала его опасение.
– Что вас беспокоит?
– Это первая и, я молюсь, единственная церемония принесения клятвы, за которой я буду надзирать, – ответил мистер Бальфур. – Такое бывает раз в жизни, и это целиком и полностью моя ответственность. Если что-то пойдёт не так, ответственность возложат на меня.
– Как что-то может пойти не так?
– Понятия не имею, – тяжело произнёс он, – и у меня слишком богатое воображение. Я не смогу дышать спокойно, пока факел не загорится.
«Я тоже», – мрачно подумала я.
В чём заключался мой страх?
Ну… что, если Кэмероны на самом деле дом тёмных ведьм? А я, тупенькая, наивная Зо, которой легко солгать, пропустила бесчисленные тревожные сигналы, не смогла разобраться, пока не присягну им саму свою душу?
Тогда зачем, возразила я самой себе, ковен в моём сне, напоминавшем некий осознанный транс, просил некое ужасающее существо искупать мой свет в блаженной тьме?
«Ну блин, – саркастично подумала я, – может, потому что им нужно было обратить меня во тьму, чтобы возглавить их тёмный Кован. Врубись уже в тему, Зо».
– Боюсь, у вас не менее богатое воображение, – сухо сказал мистер Бальфур. – У вас всё на лице написано. Что ваша подруга Эсте рассказывала вам о нас, о линии Кэмеронов?
– Только хорошее, – призналась я.
– Мы можем отложить церемонию, пока вы не почувствуете себя увереннее, – мягко предложил он.
И всё же вновь я уловила ощущение… вещей… которых он страшился. Насчёт сегодняшнего вечера.
– Вы чего-то мне недоговариваете?
– Я многого вам не говорил. Пока что. Время ещё не пришло. Но не волнуйтесь, я не допущу, чтобы вам был нанесён какой-либо вред, мисс Кэмерон. Уверяю вам, что все мои поступки совершались для того, чтобы уберечь вас. Защитить вас. Удостовериться, что вы займёте полагающееся вам по праву место лидера одного из самых светлых, самых истинных, самых почётных Кованов в мире.
Его слова отдавались звоном, который моё нутро определяло как правду.
Если меня можно так легко обмануть, что ж… как я могла жить, если это правда? В какой-то момент мне придётся совершить прыжок веры. Довериться себе, своему сердцу, своим инстинктам. Или провести всю жизнь, боясь вновь поверить чему-либо или кому-либо, и всё потому, что моя мать и лучшая подруга так долго врали мне, что заставили меня бояться верить себе и своей способности оценивать характер людей и ситуации.
Я всё же доверяла своим инстинктам.
Я не позволю маме и Эсте и их страхам отнять у меня это. Я испытывала нервозность, не более, да и кто бы не нервничал на моём месте? Расправив плечи, я с твёрдой уверенностью сказала:
– Я готова это сделать. Идёмте.
Просияв, мистер Бальфур предложил мне опереться на его локоть и сопроводил меня вверх по лестнице.
Глава 25
Алисдейр
Я как всегда подслушиваю, невидимый и незамеченный, и я отчаянно остро осознаю, что сегодня происходит, и что паутина лжи простирается даже глубже, чем ледяная расщелина, расколовшая кухонный пол.
Так много мотивов, так много игроков, и все они ведут борьбу за что? Ещё больше силы и власти? Зачем? Сила и власть – это не то, из чего складывается достойная жизнь. Её можно обрести, лишь поддавшись Воле Пути, грандиозным замыслам вселенной, в которых мы лишь крохотные, близорукие, эгоистичные участники.
Берегись, юная Кайлех! Беги! Сеть вокруг тебя стремительно смыкается.
И всё же впервые с момента твоего прибытия я испытываю проблеск надежды.
Я больше не уверен, что именно мой враг тебя устранит.
Глава 26
Когда мы поднялись по лестнице и ступили на второй этаж «Теней», я ахнула. Включённая цветовая гамма, которая, как я потом узнаю, использовалась только для церемонии принесения клятвы, заставляла тёмное, просторное помещение казаться возвышенным, ярким кафедральным собором из обсидиана и янтаря, купающимся в тёплом медово-золотом свете, отражающемся от бесчисленных зеркальных поверхностей и сверкающих резных граней.
В отличие от ночи, когда я танцевала здесь под Ведьмин Рил, когда клуб ощущался коварным и сексуальным, был охвачен клубами тумана и озарялся алым пламенем, сегодня здесь всё было ярким и каким-то образом ощущалось священным. Я бы никогда не поверила, что такое тёмное помещение может быть столь ослепительным, тёплым и гостеприимным, но хитрое расположение отражающих поверхностей в сочетании с гениальной системой освещения давало широкое разнообразие эффектов.
Ещё один из штрихов Джунипер.
Девлин говорил мне, что она никогда не уставала, никогда не переставала участвовать, жить, работать, заботиться, если не считать краткого периода перед её смертью, когда её тело наконец стало слишком хрупким, чтобы одна лишь её неукротимая воля уговорила это тело на активность.
Я не могла вообразить себе мысль о том, чтобы прожить целое столетие на одном месте, так долго быть частью чего-то вроде Дивинити. Умирать непросто, когда человек любил свой дом, свой мир столь глубинно и полно. Как тяжело оставить всё это позади, целое столетие укоренённой жизни!
Центр танцпола был заставлен рядами складных стульев, с проходом посередине, ведущим к сцене, на которую водрузили огромный стоячий камень.
Подняв взгляд, я заметила единственный не горящий канделябр в комнате – факел Кэмеронов, погасший с последним вздохом Джунипер.
Моя работа – зажечь его сегодня, и я поклялась, что сделаю это.
Сто шестьдесят девять членов Кована поднялись со своих стульев и повернулись, чтобы понаблюдать за мной, когда мы входили в комнату.
Пока мистер Бальфур вёл меня по проходу, это странно напоминало свадебное торжество, и наверное, так и было, ибо я на всю жизнь связывала себя узами с Дивинити. Я смотрела из стороны в сторону, подмечала лица, осознавала, что Кован и эти семьи были теми самыми, что пришли познакомиться со мной в ту первую ночь в клубе: Элдерсы и Алловеи, Сомервилли и МакГилливреи, Резерфорды и и Мэтисоны, Напьеры и МакЛелланы, Галловеи, Кинкейды, Логаны, и Александры, и Бальфуры.
Когда Девлин и Леннокс отошли, чтобы занять места в переднем ряду, я прищурилась, гадая, зачем тогда здесь присутствует Алтея Бин. Возможно, она вышла замуж за члена одной из этих семей и оставила свою фамилию. Я была не особенно рада видеть её здесь и обнаружить, что она всё же часть «внутреннего круга».
Затем мы оказались у сцены, и мистер Бальфур повёл меня по ступеням на неё, а Кован вернулся на свои места.
Направляясь к гигантскому обелиску, я с удивлением обнаружила, что дрожу. Глядя на такое количество лиц, с ожиданием смотревших на меня, я едва не лишилась чувств; момент ощущался таким… важным, колоссальным и слегка… ужасающим.
В это мгновение в моём разуме схлестнулись бесчисленные страхи.
Что, если я ошибалась?
Что, если я никого не могла прочесть?
Что, если я была слишком тупой для жизни и в действительности не жаждала этого мира?
Что, если я была какой-то… странной жертвой, необходимой для этого Кована, чтобы…
Зо из будущего сказала бы вам то же, что часто говорила моя мать: «Самые крупные решения своих жизней мы принимаем наиболее сломленными частями себя, дорогая моя. Мы ничего не можем с этим поделать, даже когда пытаемся. Эти сломленные части – наши нуждающиеся малыши, плачущие, просящие ухода, любви и исцеления, и мы идём на большие меры, чтобы успокоить их плач. Проблема в том, что малыши не видят опасности. Они знают лишь потребности».
Во мне было много сломленных частей.
И это наследие, этот город, этот момент успокаивали каждую из них.
Мама также говорила (и грубость этой фразы из уст столь неизменно красноречивой женщины сводила меня с ума): «Либо сри, либо слезай с горшка, Зо».
Иными словами: Определяйся. Так или иначе. Прекращай колебаться. Я едва не хрюкнула, вспомнив об этом. Я так злилась на неё каждый раз, когда она это говорила.
Напрягая ноги, чтобы унять дрожь, я повернулась к мистеру Бальфуру, который положил ладонь на моё плечо и подвёл меня справа к возвышающемуся камню.
Он тихо сказал мне:
– Как и кресты часовни Дивинити, Клятвенный Камень Кэмеронов был вытесан из скалы Бен-Невис и доставлен из Лохабера. Он покрыт гравировкой в виде множества тех же символов, что вы найдёте в особняке и вокруг него, а также по городу. После того, как я пущу кровь из вашей ладони, вы положите руку на данную серию символов, – он показал на камень, где были высечены те же символы, что я видела татуированными на руке Девлина; они были слегка запятнаны коричневыми следами крови от рук предыдущих Кэмеронов. – Это девиз клана Кэмеронов на гэльском, который гласит: «где есть клан, там нет закона». Бывали тёмные времена, когда этот девиз трактовался как призыв к беспечности, к любым поступкам, необходимым для того, чтобы защитить и оборонять дом Кэмеронов. В действительности смысл гораздо более глубокий, мудрый и древний. Где есть истинный клан, там нет потребности в законе. Истинный клан стремится достичь лучшего, пробудить всё самое хорошее друг в друге, отчего закон и наказание становятся ненужными.
