Текст книги "Территория падших (СИ)"
Автор книги: Julia Romes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)
Она остановилась рядом с барной стойкой и, оглянувшись, чтобы никого не было рядом, посмотрела на бармена по имени Том.
– Привет, – кончиками губ улыбнулась девушка, взглянув на него игривыми глазками.
– Ох, мадам, вы заговорили со мной. Я думал, ты умеешь разговаривать только с Ником, – наигранно удивился бармен, поставив руки на стойку.
– Глупости. Он ведь не единственный мужчина в жизни, чтобы я уделяла только ему внимание, – бросила Шерил и, слегка наклонившись к Тому, захлопала длинными ресничками: – Я тут слышала, что ты можешь помочь в одном деле.
– Для тебя что угодной, красотка, – ухмыльнулся Том, опустив взгляд на весьма нескромным вырез декольте своей «клиентки».
– Мануэль сказал, я могу обратиться к тебе.
Том закатил глаза и слегка отстранился, понимая, что невероятная Шерил, о которой мечтали почти все в Мортале, пришла к нему не просто так.
– Могу, – кратко ответил он с видом разочарованного человека. Он опустился под бар, и мгновение его не было видно.
Шерил попыталась заглянуть, где он там копошится, как Том резко поднялся и, положив на стол пакет, придвинул его к блондинке.
Шерил насупилась, прочитав надпись:
– «Сладкая вишня»? – спросила она. – Это шутка?
– Это лишь прикрытие, красотка. Внутри подарок. Я так понимаю, тебе нужно от кого-то избавиться, – Том вновь наклонился ближе к девушке. – Это яд.
Шерил попыталась удержаться от показательного шока.
– Он не быстродействующий: подсыпай несколько грамм в воду какое-то время. Твоя жертва будет умирать медленно, и никто не сможет понять причину смерти. Через месяц-второй ты избавишься от того, кто перешёл тебе дорогу. Это чудодейственное средство убийства для таких белоручек, как ты. Я предпочёл бы пистолет – быстро и качественно.
Пребывая в затуманенном сознании, Шерил забыла поблагодарить своего дилера и медленно отошла от бара, чётко направляясь в гримёрную. Она крепко сжала в кулаке орудие убийства и, ни секунды не колеблясь, открыла дверь.
Закрыв за собой, Шерил оглянулась, проверяя обстановку. Пусто. Место Тори было в конце помещения. Если уж девушка сегодня здесь – значит, будет готовиться к выступлению. Превосходно.
Шерил открыла новую пачку с бутылками простой воды, которые каждый день выделяли работникам. Как главная среди девушек она всегда заботилась о том, чтобы на туалетном столике каждой стояла свежая вода.
Она подхватила бутылки и спешно поставила их на столики. Как только она начала открывать бутылку Тори, руки стали дрожать так, будто бы наступило землетрясение. Сердце, казалось, сейчас вырвется из груди. Едва работающими пальцами Шерил раскрыла пакет и, медленно наклонив его к горлышку бутылки, попыталась бросить в воду, как и было сказано Томом, несколько грамм.
– Чёрт, – пробубнила Шерил, пересыпав раза в три больше, чем было нужно.
Услышав за дверью шаги, она спешно спрятала пакетик в карман своих джинс, а бутылку быстро закрутила крышкой.
Открылась дверь, Шерил резко обернулась.
– Привет, девочки, – бросила она, взглянув на Аманду и свою жертву – Викторию.
– Всё в порядке, Шерил? – спросила Аманда, являющаяся администратором клуба.
– Да, – девушка два раза кивнула.
– Тори долго отсутствовала, – произнесла Аманда. – Расскажи ей, что она пропустила и что ей нужно догнать по программе.
Шерил натянула улыбку на миловидное личико и покорно кивнула. Аманда расценила этот знак как положительный ответ, и, взаимно подарив улыбку, вышла из гримёрной.
Тори неловко помялась на месте. Находиться наедине с Шерил было весьма непросто. С одной стороны, девушку было жаль: она пережила в юном возрасте больше ужасов, чем большинство женщин испытывают за всю жизнь. Все её непрекращающиеся страдания не завершились на её похищении из родного дома. Найдя свою любовь, Шерил совсем не могла осознать, что взаимностью не была вознаграждена.
С другой стороны, Тори с недавнего времени чувствовала антипатию к Шерил. Возможно, виной тому была слабость этой девушки перед мужчинами. Глядя на это зрелище, подобное поведение казалось жалким. Это раздражало.
– Шерил, – начала Тори, но была мгновенно остановлена резким жестом ладони девушки.
– Молчи! – бросила Шерил, насупившись. – Ты потеряла возможность даже смотреть на меня.
Тори удержалась от показательного закатывания глаз.
– Ты действительно ненавидишь меня из-за того, что Ник насильно держит меня в этом проклятом месте? Я не враг тебе, Шерил. С радостью покинула бы этот ад и не видела бы твоего возлюбленного вечность.
Виктория резко опустила взгляд к полу. Она уже не могла представить, какого это без Ника рядом, без его вечных издевок и дерзости… Без его непредсказуемой ярости и вовремя вспыхнувшей заботы… Без его отталкивающей грубости и всегда неожиданной пленяющей нежности…
Тори часто захлопала ресницами, как только Шерил сдвинулась с места и прошла вперёд, остановившись перед своей «соперницей» лицом к лицу.
– Хочешь сказать, между тобой и Ником нет романа?
Тори посмотрела в глаза Шерил:
– Могу дать слово, что между нами нет романа!
«Между нами что-то совершенно другое, совсем непонятное», – мысленно добавила Тори, но упоминать это было совсем не обязательно.
Шерил ещё какое-то время изучала взглядом шатенку, словно девушка перед ней – объект для строгой оценки придирчивого критика.
– Ник нравится тебе? – продолжила допрос Шерил.
– Нет, – уверенно проговорила Тори.
Она не была уверена, что говорит правду, хотя свято верила, что это так или иначе просто быть не может: как может нравиться убийца? Это ведь насколько должны быть большие проблемы с головой.
– Он всем нравится, – подозрительно сузила глаза Шерил.
Серьёзно? Шерил возвысила его до уровня Аполлона? Это уже ненормально.
– Значит, я не все, – ответила Виктория, пожав плечами. – Слушай, Шерил, прекращай этот допрос. У меня нет никаких видов на Ника, как и у него на меня. Я его воспринимаю, как своего мучителя, он меня – как свою жертву. Вот такие вот у нас милые отношения. Не придумывай большего.
– Ты знаешь, что бывает с жертвами Ника? – произнесла Шерил, изогнув одну бровь.
– Имею представление, – более, чем уверенно проговорила Тори, широко распахнув глаза: уж ей-то известен ответ на этот вопрос.
– Знаешь, что он однажды избавится от тебя? И могу заверить, что его методы не очень человечные.
– Так и будет, – более, чем спокойно произнесла Тори. – Я готова к смерти, если того пожелает Ник.
– Серьёзно? Вот так просто? Сдашься? – удивилась Шерил.
– Ещё месяц назад я бы ответила иначе. Сейчас я определённо понимаю, что, если Ник чего-то хочет – он этого добивается любой ценой.
Шерил ухмыльнулась, будто бы целеустремленным назвали не Николаса Морагана, а именно её.
– Ладно. Я не против начать нашу дружбу с чистого листа, – слегка улыбнулась Шерил, протянув руку для заключения мира.
Тори была рада ответить взаимностью, наконец-то объяснившись с Шерил. Пусть эта девушка не переживает: никогда не бывать паре Ник-Тори. Это даже смешно звучит. Невероятная глупость. Николас Морган не способен любить, и невозможно любить такого, как он.
– Я правда очень рада, что мы поняли друг друга, – искренне улыбнулась Виктория, чувствуя облегчение после столь нужного разговора.
– Я тоже, – Шерил выдохнула. – Наверное, время возобновить репетиции. Нужно многое тебе рассказать.
Шерил первой направилась к двери и, схватившись за ручку, резко остановилась, обернувшись к Виктории.
– Репетиция будет долгой. Советую прихватить с собой воду.
Тори слегка улыбнулась: хоть она совсем и не хотела таскаться со своей бутылкой, сейчас было необходимо согласиться с Шерил и не противоречить её заботливому порыву. Виктория вернулась к своему туалетному столику и, подхватив бутылку с негазированной водой, положила её в свою сумочку, подаренную Ником. Как мило со стороны Шерил подумать о такой мелочи. Кажется, она простила её.
***
Тори остановилась около сцены, оглядывая весь зал в поисках Ника. Должно быть, ему сейчас непросто после негуманного и весьма незаслуженного наказания. Поднимаясь на носочках, она пыталась стать хоть немного выше, чтобы иметь лучший обзор.
– Что ты ищешь? – спросила Шерил.
Тори резко перевела взгляд на блондинку:
– Смотрю, ушел ли Мануэль. Его присутствие меня угнетает.
– Понимаю. Он мне тоже не нравится. Особенно после всех его издевательств над Ником, – прорычала сквозь зубы Шерил.
Тори насупила брови, уловив прекрасный шанс узнать лучше эту историю:
– И часто он так издевался над ним, как сегодня?
– Сегодня? Сегодня были только цветочки: Мануэль держал Ника в подвале и устраивал там бои на выживание – вот что было действительно издевательством.
Тори напряглась, ощущая целый табун мурашек по телу. Вот и причина таких кардинальных перемен Николаса Моргана: виной всему отвратный тип по имени Мануэль Кано. Он просто силой выбил всю совесть Ника. Как после такой психологической травмы можно остаться нормальным? Он поддался тьме, чтобы выжить. Лишь сейчас Тори смогла получить ответ на вопрос, который постоянно задавала Нику. Вот почему он в один момент может быть чудовищем, а в другой – настоящим джентльменом.
– Прости, я на минутку, – Тори уверенно прошла вперёд, пробиваясь через толпу уже готовых к репетиции танцовщиц.
Она остановилась рядом с Джимом, который смирно, как солдат, как всегда смотрел в никуда. Настоящий психопат.
– Джим, – прошептала Тори в страхе, что её могут услышать.
– Пленница, – бросил в ответ мужчина, опуская на неё серые гневные глаза.
– Где Ник?
– Какое тебе дело?
– Просто ответь. Пожалуйста, – проскулила Тори, невинно хлопнув ресничками.
– В кабинете Мануэля. Ему нужно привести себя в порядок.
Виктория обернулась, вновь изучая зал взглядом. Мануэль сидел на своём коронном месте, раскинувшись на весь диван. Превосходно. Его нет в своём кабинете. Ник там должен быть один.
Тори ускорила шаг, обходя зал так, чтобы не попасться Шерил на глаза: эта ненормальная, если увидит, что Виктория направляется к её возлюбленному, тут же пустит в неё все те ножи, которыми был ранен Ник.
Проскользнув к лестнице, Тори, не отводя взгляд от Шерил, командующей началом репетиции, пробралась по ступенькам на второй этаж. Спешно коснувшись ручки двери, она буквально залетела в кабинет Мануэля Кано, прислонившись спиной к стене.
Джим не врал: Николас находился здесь и одарил её невозмутимым взглядом. Тори засмотрелась на него. Он держал свою белую рубашку и стоял всё ещё с оголённым торсом. Её взгляд скользнул от его губ к груди и немного ниже.
– Принцессам сюда нельзя, – прозвучал голос Ника, который отрезвил затуманенный разум Виктории.
– Ник, прости меня, – прошептала Тори, прикусив нижнюю губу.
Николас пораженно вскинул брови, вовсе не ожидая подобного раскаяния от девушки, не способной на извинения.
– Это моя вина. Всё, что с тобой случилось… Всё это моя вина, – тараторила она.
Ник сделал размеренные шаги в сторону Виктории, которая виновато поджала губки и нервно теребила свои пальцы.
– Простишь? – спросила Тори, поднимая голову вверх, как только он остановился чрезвычайно близко.
– Если будешь лучше извиняться – прощу, – едва слышно говорил Ник.
Тори растерянно забегала глазами:
– Как лучше? Ник, я очень виновата и хочу загладить свою вину…
– Загладь, – прошептал Николас, коснувшись кончиками пальцев её упрямого подбородка.
Виктория замолкла, тяжело вдохнув. Она остановила взгляд на его лице. Девушка хорошо знала, чего он ждёт, но не могла себе этого позволить. Не зря ведь давала столько клятв Шерил… Не может предать её.
– Ник, – Тори хотела сделать шаг в сторону, но была остановлена рукой Николаса, которую он приложил к стене, образуя для неё непреодолимую преграду.
– Больше не хочешь загладить вину? – спросил он, склонив голову на бок.
– Хочу, – прошептала Тори, взмахнув вверх ресничками.
– Видимо, тебя нужно научить, как правильно просить прощение.
– Возможно, – робко проговорила Тори, не отводя от него растерянных глаз.
– Значит, тебе нужен учитель.
Тори не успела ответить, неожиданно ощутив сильную руку Николаса на своей пояснице. Охватив её, он приподнял девушку, дабы сравнять их разницу в росте. В его объятиях Виктория не сопротивлялась и, благодаря первому шагу Ника, сделала второй.
Обхватив шею Николаса руками, Тори уверенно подалась вперёд, прильнув к его губам. Он подхватил её на руки, чтобы она овила его поясницу ногами. Тори впервые позволила себе издать стон… Теперь он был не от мучительного страха, а лишь от дразнящего желания.
Все мысли о собственных прегрешениях покинули её разум. Весьма вовремя. Ничего не должно мешать мгновенной огненной вспышке.
Ник был поражён неистовости Виктории. Более, чем удивительный поступок. Он был прав: она маленький демонёнок, которому добрые помыслы лишь внушил социум. Сейчас он не сдерживал себя с Викки, как прежде. Она не заслужила нежность – только грубость.
Он прижал её спиной к стене, обхватив руками округлые ягодицы. Ответный порыв Виктории прижаться к его обнажённой груди ещё сильнее вовсе одурманил Ника.
Он не пытался смягчить поцелуй, скорее наоборот – ответил с первобытной страстью. Она позволила. Не сопротивлялась. Не могла сопротивляться, даже если бы хотела.
Ник охватил девушку руками и, не отрываясь от её губ, перенёс на стол, сперва скинув на пол мешающие бумаги.
Его рука двинулась с перегиба её талии выше, к вырезу на красной блузке. Ник лишь на мгновение отстранился от сладких губ девушки, медленно проложив дорожку из поцелуев по её тонкой нежной шее и остановившись на полуприкрытых холмиках небольшой груди миниатюрной Виктории.
Тори поставила руки на стол, невольно изгибаясь от ощущения столь трепетных касаний губ мужчины в месте, где она ранее даже запрещала к себе касаться…
Виктория вздрогнула, чувствуя, как Ник позволил себе расстегнуть верхние пуговицы её блузки и скользнуть рукой под бюстгальтер. Её резкое сопротивление Николас не принял. Он на мгновение поднял взгляд на её лицо, буквально приказывая в молчаливой форме не шевелиться. Положив большой палец на набухший сосок девушки, он стал медленно массировать, обводить вокруг…
– Расслабься, – прошептал он. – Я не сделаю тебе плохо.
Тори выдохнула, не сразу прислушавшись к словам Ника. Она едва сдерживалась, чтобы не остановить его в момент, когда ощутила пальцы на своей спине. Легкими успокаивающими движениями он гладил её тело и, понимая, что дыхание девушки вновь выровнялось, ловко расстегнул её бюстгальтер.
Тори забыла о предрассудках и всех окутавших её страхах, ощутив нежное, трепетное касание влажных губ Ника к своей чувственной груди. Она прикрыла веки и положила руку на его голову, невольно сжимая пальцами тёмные волосы. Никогда прежде она не испытывала столь острых, одурманивающих чувств, и сейчас вовсе не хотелось прекращать невероятные эмоции, полностью опьянившие её лучше дорогостоящего виски.
Ранее Тори легко могла закончить флирт лишь на поцелуе с парнем. Большего особо и не хотелось, но что с ней происходило рядом с Николасом Морганом – оставалось неразгаданной загадкой. Сейчас он буквально лишил её рассудка…
Тори отрезвела от собственных чувств, как только из-за двери раздался тарабанящий стук. Ник нехотя приподнял голову, желая задушить собственными руками того, кто посмел прервать этот момент.
– Ник! Мануэль срочно зовёт нас! Ник! Слышишь? – прокричал Джим. – Ник!
– Я слышу! – буквально прорычал Николас. – Подождёт. Не умрёт.
– Застрелили Эда.
Ник закатил глаза. Застрелить Эда – было задание Николаса, которое он поручил Картеру. Как ведь не вовремя это задание было выполнено: Викки ещё никогда не была настолько доступна ему. Он почти достиг желаемой цели, мучающей его бурную фантазию ещё с её прибытия в этот клуб. Чёрт побери Картера за его пунктуальность!
Тори подняла взгляд на Ника и спешно застегнула свой бюстгальтер. Она ловко увернулась и, спрыгнув со стола, начала маниакально поправлять свои волосы, будто бы те были в бешенном беспорядке.
Она медленно обернулась к Нику и мгновенно замерла, уставившись на его мускулистую, истерзанную порезами спину.
– Ник, – прошептала она, ощущая себя робко после такой необдуманной, но весьма приятной выходки. – Тебе нужно промыть раны.
– Не нужно, – резко бросил он, подхватив свою рубашку.
Тори тяжело сглотнула, пребывая в лёгком шоке от его внезапной грубости. Почему он стал таким холодным?
– Всё нормально? – спросила Тори, сделав несколько шагов в его сторону.
– Езжай домой, – бросил Ник и, мгновенно прикрыв тело одеждой, спешно вышел из кабинета, оставив абсолютно растерянную Викторию пораженно смотреть ему вслед.
***
Тори остановилась на пороге своего маленького дома прежде чем постучать по двери. На мгновение замерев, она взяла время на то, чтобы прийти в себя. В этом месте она не была так долго, будто бы никогда и не жила здесь. Сейчас ей предстояло увидеть отца. Самого родного человека на земле, казалось бы, но радость от долгожданной встречи так и не смогла появиться где-то глубоко внутри. Безразличие – только это чувство преобладало в её сознании. Грусть. Почему-то именно грусть поселилась рядом с безразличием.
Тори поджала губы от последнего воспоминания о «Gravity». Она едва не совершила самую большую ошибку своей жизни. Если бы Джим не вмешался, Виктория отдала бы Нику то, что считала безнравственным отдавать тому, кого не любишь. Ещё в первые дни работы в клубе Виктория дала понять Нику, что отдаст невинность только тому, кого будет искренне любить, а сегодня буквально пошла против своих слов, показывая, насколько легко она может отказаться от собственных принципов. Что стало с ней в кабинете рядом с этим бесчестным дьяволом? Почему она столь легко поддалась его натиску? Сейчас, когда эмоции стихли, рассуждать здраво стало легче. Теперь-то она вразумила, что от Ника ей стоит держаться подальше. Рядом с ним она становится буквально одержимой. От нечисти нужно избавляться. Он не тот, кем она себе его представляет. Убийца не может руководить её сознанием. Это невозможно.
Тори тяжело выдохнула воздух и, сжимая руку в кулак, постучала несколько раз по двери.
Она не удивилась, что так долго никто не появлялся на пороге: в этом доме такими заданиями занимались только сёстры Далтон.
Собираясь вновь постучать, Виктория остановилась, как только дверь распахнул Бенджамин. Он замер, уставившись на свою родную дочь, будто бы уже считал её погибшей.
– Привет… папа, – робко прошептала Тори, слегка махнув рукой.
– Заходи, – бросил холодно Бен, отступив на шаг.
Тори ощутила, как сердце стало биться чаще. Ответ отца показался ей враждебным. Разве так встречают своего ребёнка, вернувшегося из убийственного плена настоящего преступника?! Пройдя внутрь, Тори остановилась около входа в свою комнату, как только сзади послышался голос Бена.
– Ты долго ещё будешь бедой на мою голову? – прозвучал вопрос.
Тори понадобилось время, чтобы осмыслить его слова. Она медленно обернулась к отцу лицом, чтобы посмотреть в его враждебные глаза.
– Что, прости? – переспросила девушка.
– Что ты умудрилась вытворить, если Морган похитил не только тебя, но и Гвинет? – продолжил убийственным тоном Бенджамин, делая медленные шаги по направлению к дочери. – У тебя есть голова на плечах? Почему ты такая глупая, Виктория?
Тори округлила глаза, глядя на отца. Она ощутила внезапное опустошение, будто бы в один миг оказалась в этом мире совершенно одна. Будто бы все вокруг ополчились против неё.
– Прости за Гвинет, – всё, что смогла ответить девушка, нервно теребя пальцы.
– Не у меня нужно просить прощение, глупая девчонка.
– Где Кэрол? – спросила Тори и голос её вздрогнул. Отец был полностью прав. Извинений от неё заслуживает мать Гвинет, но точно не Бен.
Тори подскочила на месте, повернув голову в сторону. Около кухонных дверей стояла Кэрол. Она держала в руках маленькую белую коробочку с красной лентой, перевязанной в праздничный бант.
– Кэрол, – начала Тори, но тут же замолкла.
Женщина безумно улыбнулась, ступив вперёд. Она начала смотреть на коробку в собственных руках и, остановившись перед Викторией, медленно перевела на неё мокрые от слёз глаза.
Тори тяжело сглотнула подступивший к горлу ком, глядя на обезумевшую Кэрол, которая явно сошла с ума от того, что её дочь в плену человека, против которого Далтоны ничего не могли сделать.
– Моя девочка страдает, – прошептала Кэрол, пристально всматриваясь в глаза перепуганной до смерти Виктории. – Гвинет страдает. Морган убивает её. Убивает медленно.
– Нет, она жива, – запротестовала Тори, но снова была успешно перебита.
– Жива, но страдает. Всё это твоя вина, Виктория. Смотри, это сделал Морган благодаря тебе, – Кэрол дрожащими пальцами охватила крышку белой коробки, которую держала в одной руке.
Как только Тори смогла увидеть то, что находилось внутри, она обомлела, переставая чувствовать, что способна продолжать дышать. Шокированно открыв губы и округлив глаза, она продолжала смотреть на то, что находилось в коробке. Ник обещал сделать это. Он сделал.
В коробке, на застеленной белоснежной шёлковой ткани виднелись тёмные багровые пятна, и рядом лежал зверски отрезанный указательный палец Гвинет. На ногте пальца всё ещё остался потрескавшийся красный лак, который Тори могла вспомнить на руках сестры ещё в тайном подвале Николаса Моргана.
– Это твоя вина. Моя девочка страдает из-за тебя, – продолжила Кэрол, глядя на побледневшее лицо Виктории. – Ты сделала это с Гвинет! Ты! Ты!
Кэрол яростно сжала зубы, резко закрывая коробку крышкой. Её глаза, казалось, налились кровью от поглощающей ярости.
– Смерти тебе мало! Смерти! – внезапно повысила голос мать, страдающая от боли своего дитя. – Ты виновата во всём! Будь проклят тот день, когда ты родилась! Проклят!
Тори сжалась, не отходя ни на шаг. Она до боли прикусила губу и прикрыла глаза, ощутив резкий сильный толчок в своё плечо. Сказать хоть слово стало выше её сил. Всё, что говорила Кэрол, было правдой, и Тори никак не имела права защищать себя. Она чувствовала убийственную вину, и боль казалась ей справедливой. Она заслужила даже худшего.
Кэрол начала громко и быстро дышать, будто воздуха в помещении ей стало мало. Из её горла послышался гневный рёв, словно эта женщина в один момент могла бы переродиться в животное.
– Кэрол, успокойся, – проговорил Бен, медленно ступив к своей жене. – Я сам накажу Викторию. Она больше не сможет никому из нас навредить своей глупостью.
Кэрол, сжимая руку в кулак, сдерживалась, чтобы ещё раз не нанести удар виновнице всех страданий дочери. Женщина, тяжело дыша, будто бы вот-вот задохнётся, сделала шаг назад и медленно прошла в комнату, всё ещё не разжимая кулак.
Тори всё также стояла как статуя и смотрела прямо перед собой, будто бы могла кого-то видеть в пустоте.
– Виктория, – начал Бен, как только закрыл дверь за женой и вернулся к дочери. – Ты слишком долго была безответственной. Слишком часто губила свою семью. От меня не могла родиться такая пустоголовая дочь. Я поражен тем, какой ты выросла. Мне жаль, что в своё время я упустил твоё воспитание. Теперь время отвечать за свои ошибки. Единственное, что ты можешь сделать – это слушать меня абсолютно во всём. Сделаешь всё, что я скажу. Уяснила?
Тори молчала, чувствуя, как трясётся её подбородок, всё ещё видя перед глазами то, что сделал Ник с её сестрой. Оскорбления отца она пропустила мимо ушей, давно свыкнувшись со званием «глупой и ненужной». Сейчас было важно лишь то, что без зазрения совести сделал Морган.
– У меня нет возможностей справиться с Морганом. По этой причине я принял решение, что нам нужен могущественный напарник в этой войне. Джордж Бакер – бизнесмен. Ему сорок пять лет. Он, как и Мануэль, авторитет в преступной среде. Итак, – Бен поднял подбородок, готовясь вынести свой приговор дочери. – Я решил выдать тебя за него замуж. Это окончательное решение. Ты станешь женой этого человека, и может хотя бы он сможет поставить тебя на место!
========== Глава 14 ==========
Земля ушла из-под ног, а краски вокруг побледнели. Всё казалось чёрно-белым для ошарашенной новостью Тори. Она всё ещё стояла, уставившись на отца, и боялась даже допустить мысль, что правильно поняла его. Вероятно, ошиблась. Ослышалась. Ведь отец бы никогда насильно не выдал свою дочь замуж за криминального авторитета старше неё больше, чем в два раза. Какой родитель может так поступить, обрекая своего ребёнка на несчастную жизнь?
Тори смотрела на искажённое злобой лицо отца и всё ещё не верила, что слух её не подвёл.
– Я не в силах больше терпеть твою безответственность, – произнёс он, тяжко выдыхая. – Будем честными, я не справился с твоим воспитанием. Самое время передать тебя в другие руки.
– Папа, – возвращаясь из своих тревожных размышлений, едва смогла произнести Виктория. – Ты ведь не серьёзно. Ты не поступишь так со мной.
Бен бросил на дочь убийственный взгляд, затем сделал уверенный шаг вперёд, остановившись с ней лицом к лицу.
– Мне стоило поступить так раньше. Может тогда бы ты была нормальным человеком. В руках такого, как Джордж Бакер, будешь ходить по струночке!
Тори наконец-то смогла понять, насколько всерьёз отец взялся за то, что задумал. В тот же момент сердце в груди, казалось, замерло от ощущения безысходности ситуации. Руки похолодели, словно она была вовсе не живой. Вынесенный отцом приговор был хуже казни.
– Папа, я не могу выйти замуж за того, кого не люблю и кто не любит меня! – возразила Виктория и мгновенно замолкла.
Бенджамин протянул руку, ухватившись за подбородок дочери. Крепко сжимая, не жалея сил, он всматривался в её перепуганные до смерти глаза.
– Да кто полюбит такое безмозглое создание, как ты? – прорычал Бенджамин, вылупив разъярённые глаза. – Ты капризная, безответственная, глупая и невоспитанная! Мало я бил тебя в детстве! Такую, как ты, нужно пороть не только отцу, но и мужу! Джордж займётся этим. Не переживай. Сделаем из тебя человека. О любви можешь забыть. Любви не существует.
Тори сжала веки, ощущая пронзающую боль от хватки отца. Осторожно коснувшись его рук, она попыталась дать ему понять, что ей больно. Вероятно, не стоило этого делать. Второй свободной рукой Бенджамин схватил её сзади за шею, медленно сжимая, считая, что боль и страх – признак уважения и покорности.
Виктория, ощущая себя загнанным в угол мышонком, едва слышно жалостно проскулила, не в силах иначе выразить свою боль. На её холодных щеках появились слёзы, одинокими каплями спадая на руки родного отца.
– Прекрати рыдать! Ты слабая! Я всегда знал, что ты слабая! – повысив голос, рявкнул Бен, показывая своё вспыхнувшее негодование.
Тори до крови прикусила нижнюю губу, чтобы не издать больше ни звука. Боль становилась всё сильнее. Отец не жалел сил, чтобы показать своей дочери её место. Место, которое она, по его мнению, заслуживала.
– Я рассказал Джорджу, какая ты. Он дал слово, что сделает из тебя правильную женщину. Станешь покорной и будешь бояться даже пискнуть в присутствии мужа и отца! – продолжил Бенджамин, не ослабив хватку, продолжая воспитывать свою дочь методами, которые считал правильными.
Тори открыла рот в попытке словить воздух. Теряя кислород, девушка поверила в то, что отец не остановится: его глаза сейчас, казалось, налились кровью; его лицо исказилось злостью, которая поглощала его целиком и затуманивала здравый рассудок. Он явно мог бы закончить начатое, достигнув желаемого, и избавился бы от нелюбимой дочери.
Тори едва простонала что-то неразборчивое, ухватившись ногтями за толстую кожу рук отца.
Бенджамин опустил взгляд, ощутив впивающуюся острую боль. Он мгновенно отпустил дочь и, не позволив ей с облегчением откашляться, взметнул руку, нанеся по её щеке удар ладонью.
Тори ещё не успела прийти в себя после удушения, как ощутила обжигающую боль на правой стороне лица. Она пошатнулась, потеряв координацию, и, не в силах устоять, невольно подалась в сторону, соскользнув по стене на пол.
– Вот это тоже нужно искоренять! – Бенджамин демонстративно указал на свою руку, в которую Тори вцепилась ногтями, оставив чёткие следы. – Как можешь ты так с отцом поступать? Ох и невоспитанная девчонка! Подожди, подожди… Ты ещё увидишь.
Тори попыталась убрать волосы, прилипшие к мокрым от слёз щекам, чтобы иметь возможность видеть действия непредсказуемого отца. Она едва успевала дышать от ощущения всепоглощающего страха. Сердце ускорило свой темп и, казалось, сейчас вырвется из груди. Перед глазами застыл туман, от чего страх и паника возрастали в разы.
Девушка часто заморгала, пытаясь прояснить взор. Она оценила отца: он отошёл на несколько шагов и на мгновение замер, поставив руки на бока. Тори, затаив дыхание, спешно поднялась, и мир перед глазами буквально завертелся. Она, плохо ориентируясь в пространстве, попыталась проскользнуть к двери, чтобы убраться из этого дома куда подальше. Хоть на вокзале, хоть под соседским домом будет спать – лишь бы не рядом с тираничным отцом, методы воспитания которого были далеки от идеала.
Тори вскрикнула, ощутив резкую пронзающую боль на своём плече. Бенджамин потянул её на себя, едва удерживая дочь, чтобы та вновь не упала на пол.
– Что ещё вздумала?! Будешь дома сидеть! Я обещал тебя Джорджу! – он толчками в спину, будто бы животное, загонял свою дочь в комнату.
Приложив побольше силы, он ещё раз ударил её в спину, чтобы толкнуть за порог. Последний толчок был столь сильным, что она вновь не удержалась на ногах.
Тори лишь ощутила, как в неё полетела её сумка, которую она потеряла в коридоре после пощёчины отца. Она вздрогнула, зажмурившись после того, как дверь с грохотом захлопнулась.
Повисла тишина.
Виктория не сразу смогла даже пошевелиться. В ушах застыл звон, и она крепко закрыла глаза, желая избавиться от этого звука. Открывая их вновь, Тори чувствовала, будто весь мир вокруг закружился.
Медленно начиная приходить в себя, она легонько, бесшумно присела, облокотившись спиной о стену. Прокручивая в голове всё, что только что произошло, она постепенно начала отходить от шока и ощущать острую боль везде, где касалась сильная рука отца.
Тори облизала пересохшие потрескавшиеся губы и прикрыла мокрое заплаканное лицо лихорадочно дрожащими ладонями.
От боли в сердце, а не на теле, Тори вновь ощутила, как из глаз полились слёзы. Вдыхая больше воздуха, девушка не заметила, как тело покрылось мурашками и наступил следующий этап – поглощающая целиком бурная истерика. Не в силах остановить внутренний мучающий порыв, она едва могла дышать. Вокруг будто бы остановили подачу кислорода. Судорожно вдыхая, она подняла голову вверх. В попытках не издать ни звука рыдания застряли в горле, сжимая грудную клетку так сильно, словно её тело обвила душащая змея.
