Текст книги "Дело в стиле винтаж"

Автор книги: Изабел Уолф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Этого времени у нее не оказалось. Я сунула руки в карманы.

– Мне бы так хотелось, чтобы все было иначе, Дафна.

Дафна покачала головой:

– Но это невозможно. Жизнь есть жизнь, Фиби. Не кори себя. Ты была хорошей подругой Эмме.

– Нет. Не всегда. Видите ли… – Я не собиралась мучить Дафну терзаниями, что могла спасти Эмму. – Я подвела ее, – тихо произнесла я. – Могла сделать для нее больше. Той ночью. Я…

– Фиби, никто из нас не представлял, насколько серьезно она болела, – прервала меня Дафна. – Представь, как скверно я себя чувствую, зная, что отправилась отдыхать и со мной нельзя было связаться… – У нее на глазах выступили слезы. – Эмма совершила ужасную ошибку… И она стоила ей жизни – но нам надо жить дальше. И ты должна постараться быть счастливой, Фиби, – иначе окажутся испорченными сразу две жизни. Ты никогда не забудешь Эмму – она была твоей лучшей подругой и навсегда останется частью тебя, но ты обязана жить хорошо. – Я кивнула и взяла носовой платок. – А теперь, – Дафна подавила слезы, – я хочу дать тебе пару вещиц Эммы на память. Пойдем со мной. – Я последовала за ней обратно на кухню, где она взяла в руки красную коробочку. Внутри был золотой крюгерранд. – Эммины бабушка с дедушкой подарили ей его, когда она родилась. Я хочу, чтобы он был у тебя.

– Спасибо, – сказала я. – Эмма относилась к нему как к сокровищу, и я буду беречь его.

– А еще вот это… – Дафна дала мне аммонит.

Я положила его на ладонь. Он казался теплым.

– Я была с Эммой, когда она нашла его на побережье около Лайм-Реджиса. Это очень счастливые воспоминания. Спасибо вам, Дафна. Но… – Я неуверенно улыбнулась ей. – Я, пожалуй, пойду.

– Но ты будешь поддерживать связь с Дереком и со мной, правда, Фиби? Дверь нашего дома всегда открыта для тебя, так что, пожалуйста, заходи иногда к нам и давай знать, как живешь. – Дафна обняла меня.

– Обязательно, – обещала я.

* * *

Не успела я прийти домой, как позвонил Дэн и спросил о моем посещении кладбища – теперь он знал об Эмме. А затем поинтересовался, не хочу ли я посмотреть еще одно место, где можно разместить кинотеатр, – викторианский склад в Люишеме.

– Я только что изучил имущественный раздел в газете «Обсервер», – пояснил он. – Не хочешь взглянуть со мной на его внешний вид? Можно подъехать к тебе через двадцать минут?

– Конечно. – Кроме всего прочего, мне хотелось отвлечься от переживаний.

Мы с Дэном уже смотрели кондитерскую фабрику в Чарлтоне, бывшую библиотеку в Кидбруке и старый зал для игры в бинго.

– Место там подходящее, – сказал он, когда мы полчаса спустя ехали по Белмонт-Хилл. – Мне нужно найти что-то в районе, где на протяжении двух миль нет другого кинотеатра.

– А когда ты надеешься открыться?

Дэн уменьшил скорость своего черного «гольфа» и свернул налево.

– В идеале я хочу, чтобы кинотеатр работал к этому времени в следующем году.

– И как ты его назовешь?

– «Сине ква нон»[60]60
  Sine qua non – то, без чего нельзя обойтись (лат.).


[Закрыть].

– Хм… не вполне понятно.

– Хорошо, тогда «Люишем люкс».

Дэн проехал по трассе Роксбороу, затем припарковался перед складом из коричневого кирпича и открыл дверцу машины.

– Вот он.

Я была в шелковой юбке и не стала вслед за ним перелезать через запертые ворота, решив немного прогуляться. Я вышла на Люишем-Хай-стрит, прошла мимо банка «Нэт уэст», магазина тканей, универмага «Аргос» и благотворительного фонда Британского Красного Креста. А затем подошла к магазину «Диксонс», в витринах которого были выставлены плазменные телевизоры. И внезапно остановилась. На самом большом экране я увидела Мэг: в алом брючном костюме и черных туфлях на каблуках, она ходила по студии, прижав пальцы к вискам. Ее речь дублировала бегущая строка внизу экрана. «Я вижу военного. С отличной выправкой. Он любил хорошие сигары… – Мэг подняла глаза. – Это имеет для кого-то значение?»

Аудитория выглядела потрясенной, я закатила глаза и вдруг осознала, что Дэн стоит рядом.

– Ты быстро, – залюбовалась я его красивым профилем. – Ну как там?

– Мне понравилось, так что первым делом надо позвонить агенту. Структура здания хороша, и размер идеален. – Он проследил за моим взглядом: – Почему ты смотришь это, милая? – И тоже уставился на экран. – Она медиум?

– Так она себя называет.

«Просто думайте обо мне как об операторе связи…»

Я рассказала Дэну, как познакомилась с Мэг.

– Значит, ты интересуешься спиритизмом?

– Нет, – ответила я, и мы пошли прочь.

– Кстати говоря, только что звонила моя мама, – добавил Дэн, когда мы, держась за руки, направлялись к машине. – Она спрашивает, не придем ли мы к ним на чаепитие в следующее воскресенье.

– В следующее воскресенье? – эхом отозвалась я. – Я бы с удовольствием, но не могу – надо сделать одну вещь. Нечто очень важное.

По пути назад я объяснила, что именно должна сделать.

– Ну… это действительно важно, – согласился Дэн.

Эпилог

Воскресенье, 22 февраля 2009 года

Я иду по Мэрилбоун-Хай-стрит, и не в мечтах, как часто делаю, а в реальности, чтобы встретиться с женщиной, которую никогда прежде не видела. У меня в руке пакет, я держу его так крепко, словно в нем драгоценности.

«Я мечтала, что однажды отдам Моник пальто…»

Я прохожу мимо магазина, где продают ленты и отделку.

«…можете мне поверить, мечтаю до сих пор».

Когда Лена позвонила и сообщила, что ее отель находится в центре Мэрилбоуна, у меня екнуло сердце. «Я нашла прекрасное маленькое кафе рядом с книжным магазином, – сказала она. – И подумала, что мы можем встретиться в нем – оно называется «Амичи». Вам это удобно?» И я собралась было сказать, что с большим удовольствием пошла бы куда-нибудь еще, поскольку это кафе вызывает у меня болезненные воспоминания, но внезапно передумала. В последний раз, когда я была в этом кафе, случилось нечто печальное. Зато теперь здесь произойдет радостное событие…

Я толкаю дверь, и владелец кафе Карло замечает меня и приветственно машет рукой. Стройная, хорошо одетая женщина пятидесяти лет встает из-за столика, направляется ко мне и неуверенно улыбается.

– Фиби?

– Лена, – тепло говорю я. Мы пожимаем друг другу руки, и я отмечаю ее живое лицо, высокие скулы и темные волосы. – Вы похожи на свою маму.

– Но откуда вы знаете? – удивляется она.

– Сейчас поймете, – говорю я. Беру кофе, перебрасываясь несколькими словами с Карло, и несу чашки к столику.

С мягким калифорнийским акцентом Лена рассказывает о своей поездке в Лондон на свадьбу старинной подруги, которая состоится завтра в регистрационном отделе Мэрилбоуна. Она говорит, что предвкушает это событие, хотя еще не отошла от перелета.

Теперь, покончив с любезностями, мы подходим к цели нашей встречи. Я открываю пакет и вручаю Лене пальто, историю которого она в основном знает.

Она теребит небесно-синюю ткань, гладит шерстяной ворс, шелковую подкладку и прекрасные ручные швы.

– Оно такое красивое. Значит, мама Терезы сшила его… – Лена смотрит на меня с удивленной улыбкой. – Она была хорошей портнихой.

– Да. Пальто сшито великолепно.

Лена гладит воротник.

– Но как странно думать, что Тереза никогда не расставалась с мыслью отдать его моей маме.

«Я хранила его шестьдесят пять лет и буду хранить до самой своей смерти».

– Она просто хотела сдержать свое обещание, – поясняю я. – А теперь, в каком-то смысле, сделала это.

Лицо Лены окутывает печаль.

– Бедная девочка – она не знала, что происходило все эти годы. И не могла успокоиться… до самого конца.

Потягивая кофе, я рассказываю Лене о случившемся, о том, как Тереза расстраивалась из-за фатального вечера, проведенного с Жан-Люком, как не могла простить себе, что сообщила ему о месте, где пряталась Моник.

– Мою маму в любом случае нашли бы, – вздыхает Лена, опуская чашку. – Она всегда говорила, что было так трудно находиться в том амбаре в тишине и одиночестве все дни напролет – она пыталась успокоиться, вспоминая песни, которые пела ей мама, – и для нее стало почти облегчением, когда ее обнаружили. Конечно, она понятия не имела о том, что ее ждет, – мрачно добавляет Лена.

– Ей очень повезло, – бормочу я.

– Да. – Лена смотрит на кофе, погрузившись на несколько мгновений в свои мысли. – То, что мама выжила, было… чудом. Чудом стало и мое появление на свет – я никогда не забываю об этом. И часто думаю о том молодом немецком офицере, который спас ее.

Потом я даю Лене пухлый конверт. Она открывает его и достает ожерелье.

– Какое красивое, – подносит она его к свету, перебирая стеклянные бусины. – Мама никогда не упоминала о нем. – И смотрит на меня. – Какое отношение оно имеет к этой истории?

Объясняя это, я представляю, как Тереза в отчаянии ищет бусины в соломе. Она, должно быть, нашла их все.

– Я думаю, застежка в хорошем состоянии, – замечаю я, когда Лена расстегивает ожерелье. – Тереза говорила, что починила ее несколько лет назад. – Лена надевает ожерелье, и бусины мерцают на ее черном свитере. – А это последнее. – Я отдаю ей конверт с краями цвета охры.

Лена вынимает фотографию, изучает море лиц, а потом ее палец останавливается на Моник.

– Так вот откуда вам известно, как выглядела моя мама.

Я киваю.

– А это Тереза стоит рядом с ней. – Потом я показываю на Жан-Люка, и лицо Лены затуманивается.

– Мама испытывала горечь по отношению к этому мальчику. Она так и не смогла пережить, что школьный приятель предал ее. – Тогда я рассказываю Лене о благородном поступке Жан-Люка, который он совершил десять лет спустя. – Она удивленно качает головой. – Как бы мне хотелось, чтобы мама знала об этом. Но она оборвала всякую связь с Рошемаром, хотя и говорила, что часто вспоминает свой дом. Ей казалось, будто она бежит по нему, ищет родителей и братьев и зовет хоть кого-то на помощь.

Я чувствую, как по телу пробегает дрожь.

– Ну… – Лена бережно складывает пальто. – Я буду беречь его, Фиби, а в должное время передам своей дочери Моник. Сейчас ей двадцать шесть – когда мама умерла, ей было всего четыре года. Она помнит ее и иногда спрашивает меня о ее жизни, и это пальто поможет ей узнать мамину историю.

Я беру бумажную салфетку. На ней напечатано «Амичи».

– Ей поможет в этом кое-что еще. – И я рассказываю Лене об Анни и ее пьесе.

Лицо Лены светлеет.

– Это замечательно! Значит, ее написала ваша подруга?

Я думаю, как сильно полюбила Анни за те шесть месяцев, что мы вместе.

– Да. Она моя хорошая подруга.

– Я постараюсь приехать и посмотреть пьесу, – обещает Лена. – Вместе с Моник – мы сделаем это, если сможем. А теперь… – Она осторожно кладет пальто и фотографию в свою сумку. – Было так славно повидать вас, Фиби. Спасибо вам.

– Я была рада познакомиться с вами, – отвечаю я.

Мы встаем.

– Ну… что-нибудь еще? – спрашивает Лена.

– Нет, – улыбаюсь я. – Больше ничего.

Мы прощаемся и договариваемся поддерживать связь. Когда я ухожу, звонит мой мобильный. Это Дэн.

Изабел Уолф

ДЕЛО В СТИЛЕ ВИНТАЖ

Книга, которая вошла в списки бестселлеров десяти стран! Книга о любви и надежде, тайнах прошлого – и попытках найти свое место в нашем мире…

Необычная история связала двух очень разных женщин – молодую хозяйку магазина винтажной одежды Фиби Свифт и ее пожилую клиентку Терезу Белл.

Эта дама обращается к Фиби с неожиданной просьбой – узнать хоть что-нибудь о судьбе девочки, которой она когда-то подарила свое пальто. Девочка исчезла.

Что же с ней сталось?

Заинтересованная Фиби начинает расследование и даже не подозревает, что ей предстоит не только раскрыть чужие тайны, но и найти собственное счастье.

Необычайно позитивная, теплая, очаровательная книга. Я в восторге!

Софи Кинселла

Изабел Уолф знает, как сыграть на самых чувствительных струнах женского сердца!

«Hello!»

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.