Текст книги "Лучшая ученица (СИ)"
Автор книги: Ирис Мэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Ирис Мэй
Лучшая ученица
Глава 1.
Барон де Триен, первый императорский советник по магическим вопросам, подъехал к сгрудившейся у обочины толпе.
На лицах безмолвно замерших крестьян читались страх и ненависть. Обычное сочетание. Для человека его рода занятий странно было бы встретить здесь другой приём.
Признаться, де Триен и сам не любил эту часть своей работы. Рыскать по самым отдалённым уголкам империи в поисках одарённых, чей магический потенциал достаточно высок для дальнейшего обучения – тяжёлый, утомительный и неблагодарный труд, а временами и опасный. И заниматься им – задача искателей, а никак не представителей высшей власти.
Но что поделать, если его параноидальное величество настаивает на необходимости регулярных проверок? Приходится ежегодно на целый месяц отправляться в какую-нибудь из провинций, чтобы самолично наблюдать за работой искателей.
Барон придержал лошадь, останавливаясь чуть поодаль от праздных зевак, там, где небольшой отряд окружил нескольких задержанных.
– Что здесь? – не спешиваясь, скупо осведомился он.
Глава отряда выступил вперёд, почтительно склонил голову.
– Трое одарённых, ваша милость. У двоих тёмная магия, один – светлый. Все очень слабы, без способностей к развитию. Нет смысла отправлять в Академию. Прикажете отпускать или хотите сами проверить?
Де Триен равнодушно скользнул взглядом по лицам обнаруженных магов. Двое парней и девушка. Смотрят с неприкрытым ожиданием и уже привычным страхом. Не удивительно, попасть в Имперскую Академию магии не мечтает никто из простолюдинов.
Точнее, в бедных северных регионах, где земли не так плодородны и живности меньше, ещё попадаются смельчаки, готовые добровольно рисковать жизнью ради призрачного шанса когда-нибудь, через много лет помочь своей семье. Однако южане, привыкшие к сытости и безопасности, представить не могут судьбы страшнее.
Недолго подумав, барон небрежно махнул рукой. Сегодня был последний день его визита, назавтра он собирался отправляться в столицу и мыслями был уже дома. За истёкший месяц он убедился, что глава местного отряда искателей знает своё дело и исполняет его на совесть.
– Считай, проверил.
В глазах двоих юных магов отразилась почти безумная радость, как у приговорённых к казни, которым уже на плахе сообщили весть о помиловании. Но девчонка неожиданно бросилась вперёд, так резво, что успела проскользнуть мимо стражи.
– Заберите меня! – с жаром выкрикнула она, схватив его лошадь под уздцы. – У меня хороший дар!
Опомнившиеся солдаты хотели было оттащить девчонку, но де Триен сделал едва заметное движение рукой, приказывая остановиться. Её выходка была чем-то новым и любопытным, и оставить инцидент без внимания он не мог.
– Ну нельзя же вот так с одного взгляда точно понять, кто чего стоит, правда ведь? Бывают же ошибки? – явно почувствовав себя уверенней, затараторила девчонка. – Я очень старательная, очень! Я всему научусь, правда, вот увидите. Возьмите меня с собой…
– Ты хочешь учиться в Академии? – не сумев скрыть удивления, уточнил барон.
– Да!
Твёрдый, решительный взгляд юной магички помешал предположить, что девчушка что-то перепутала или чудит из-за пережитого волнения.
– Ты разве не слышала, что рассказывают об этом заведении?
Даже того, что происходило на самом деле, было достаточно, чтобы идея учиться там не казалась девчонке-простушке привлекательной. А императорский советник не сомневался, что в народе истории обрастают ещё более пугающими подробностями. Однако девчушка опять уверенно кивнула.
– Слышала. Но я хочу попытаться… ваша милость, – добавила она, запоздало вспомнив о предписанных правилах поведения.
Де Триен снисходительно усмехнулся.
– А ты понимаешь, девочка, что можешь погибнуть, не справившись с первым же заданием? Или покалечиться, что немногим лучше.
Если, конечно, она вообще доживёт до практики. Как бы ни противились нетитулованные маги обучению в Академии, попав туда, они смирялись с неизбежным и задумывались о будущем. А оно могло быть или совсем неприглядным, или более-менее сносным.
Солидных или просто необременительных должностей маги-простолюдины не занимали никогда. Для этого хватало одарённой аристократии. Не знатных выпускников Академии ждала или тяжёлая и опасная работа, или кропотливая и нудная. И чтобы из такого небольшого выбора всё же отхватить лучшее, обойдя конкурентов, многие оказывались готовы на самые грязные методы.
Вдобавок отпрыски высшей знати, тоже обучающиеся в Академии, хоть и совсем на других условиях, не видели ничего зазорного в том, чтобы «подшучивать» над неровней. Под шутками часто понимались злые и опасные выходки, которые не всегда заканчивались хорошо.
В общем, новичку со всех сторон приходилось несладко, и ни для кого в империи не было тайной, что в стенах учебного заведения не так уж редки несчастные случаи, которые заканчиваются если не гибелью пострадавшего, то серьёзными ранами или потерей рассудка из-за неправильного применения ментальной магии.
Но странную девчонку, стоящую перед бароном, это нисколько не пугало.
– Дайте мне шанс, ваша милость, – настойчиво повторила она свою просьбу, не опуская головы, глядя прямо в глаза императорскому советнику.
Де Триен покачал головой, поражаясь такой настойчивости. По-хорошему, надо бы отослать её домой и не терять время. Не отправлять же её, в самом деле, в Академию. Конечно, поделом было бы, но жалко ведь дурёху. Заведомо слабый дар, никакого потенциала… Ясно ведь, долго не продержится. И что только в голову взбрело?
– Это она светлая? – вполголоса уточнил он у искателя?
– Никак нет, ваша милость. У девушки тёмный дар. Самый слабый из всех, к тому же нестабильный.
Вот как. Надо же, он почему-то подумал иначе. Значит, тёмная. Разрушительница. Но очень слабая.
Де Триен ещё раз взглянул на магичку. Надо признать, она разбудила в нём любопытство. Барон не привык оставлять что-то непонятым, а что движет девчонкой, он пока не разобрался. Амбиции? Или что-то натворила и должна бежать из родных мест? Второе представляется более вероятным. Впрочем, не мешало бы точно выяснить?
– Девчонку берём с собой, – озвучил он принятое решение. – Нужно устроить ей небольшой экзамен.
* * *
Поручив магичку страже, барон ускакал вперёд. Единственное, что ему нравилось в отдалённых провинциях, так это бескрайние просторы, по которым можно гнать коня так, чтобы дух захватывало и ветер свистел в ушах.
В дороге он снова задумался о недавнем инциденте. Ничто не мешало ему протестировать маленькую нахалку прямо там, в деревне, не забирая её с собой. Однако если самоуверенная выскочка пострадает от собственной магии, там он ничем не смог бы ей помочь. Артефакт, способный поддержать жизнь непутёвого мага, пока его сила не восстановится, остался на постоялом дворе.
Барон сам не знал, почему ему так не хочется, чтобы с глупой девчонкой что-нибудь случилось. Обычно он не страдал излишним человеколюбием, а уж когда кто-то сам напрашивался на неприятности…
Однако сегодня у него было на редкость хорошее настроение. Скоро он возвращается в столицу, в свой привычный мир с более приятными обязанностями, да и последний день проверки выдался спокойным и даже интересным. Всё это склоняло к благодушию. К тому же, чего скрывать, де Триену всегда были по душе настойчивые и решительные люди.
Он успел освежиться в попавшейся на пути речушке и даже, вернувшись на постоялый двор, съесть свой обед, прежде чем его нагнала отставшая кавалькада. Глава отряда приблизился.
– Мы объездили всю провинцию, сегодня были последние деревни, – почтительно начал он.
– Не обязательно напоминать мне очевидные вещи. Вы хоть и моложе, но и мне до старческой забывчивости ещё далеко, – усмехнулся де Триен.
Вдоволь насладившись смятением и растерянностью служащего, барон продолжил:
– Вы хорошо себя проявили, думаю, его величество останется доволен отчётом. Завтра позаботьтесь об отправке в Академию выявленных ранее магов, а сейчас можете быть свободны. Кстати, где девчонка, которую сегодня нашли?
– Доставили сюда, как вы приказали. Сидит в подвале.
Барон неодобрительно скривился. Если рвение местного главы искателей и его преданность долгу были достойны похвалы, то здравого смысла ему явно не хватало.
– Зачем в подвал-то? – хмыкнул он, снова заставив служащего виновато потупиться. – Она же сама с нами просилась, значит, сбегать не собирается.
Глава отряда замялся, не находя ответа, побледнел, потом наоборот залился краской.
– Так ведь… Мало ли… – так и не сумев придумать ничего вразумительного, он замолчал.
– Ладно, свободен, – сжалился де Триен. – С девчонкой сам разберусь, в списки её не вноси.
Пленница встретила его не самым дружелюбным образом.
– Ваши солдаты – неотёсанные мужланы! – возмущённо оповестила она, едва распахнулась дверь подвала. – Вы знаете, как они себя ведут? Даже у нас в деревне мужики не позволяют себе подобных вольностей!
Де Триен даже опешил ненадолго. Было от чего – мало того что девчонка по-прежнему не выказывала ему должного почтения, так она ещё и изъяснялась совершенно нехарактерным для простолюдинки образом. Он только сейчас понял, что ещё и это несоответствие привлекло его внимание и заставило отнестись к магичке с любопытством.
– За мной, – сухо приказал он, одним лишь тоном ставя нахалку на место.
– Простите, ваша милость, – опомнилась девчонка. – Простите, я не хотела сказать ничего дурного…
Де Триен не ответил – пусть поволнуется, больше не будет позволять себе лишнего.
Оказавшись во дворе, девчонка принялась с жадным интересом осматриваться по сторонам. Барон невольно смягчился, посмотрел уже снисходительно. Надо же, какой восторг от обычного провинциального постоялого двора. Ясно, что дальше родной деревни она никогда не бывала.
– Сколько тебе лет? – полюбопытствовал он.
– Восемнадцать, ваша милость.
Надо же, он думал, меньше. Странно, что до сих пор не замужем, в деревнях обычно к этому возрасту уже детей нянчат. И как раньше не попалась со своим даром? Хотя тут как раз всё ясно, раз дар слабый, наверное, каждый год её видели, но отпускали.
– Иди за мной, – напомнил он, заметив, что девчонка совсем зазевалась.
Он привёл её на конюшню. Ещё утром барон заметил, что одна из лошадей приболела, и сейчас решил предложить магичке о ней позаботиться. Сложное задание для тёмной, для неопытной тёмной со слабым даром – невыполнимое, но при этом относительно безопасное. Девчонка полностью истощит себя, но вряд ли серьёзно навредит.
– Видишь? – указал он нужное животное. – Сможешь вылечить?
– Вылечить? – озадаченно переспросила юная магичка.
Судя по всему, она даже не знала, что тёмный дар можно использовать и для чьего-то спасения.
– Основная способность тёмного дара – разрушать, – тоном терпеливого наставника произнёс барон. – Вот разрушь те неправильные процессы, которые происходят в этом организме. Только постарайся не переусердствовать и не убить саму лошадь.
Девчонка заметно растеряла свой запал. Оглянулась на вход, будто ожидала, что кто-нибудь появился и сделает работу за неё, потом с сомнением посмотрела на де Триена. Но всё же решилась, поняв, что если этого не сделает, то придётся немедленно отправляться восвояси.
Барон мысленно попрощался с лошадью, когда магичка подошла ближе и окинула ту одновременно сосредоточенным и рассеянным взглядом – именно так это обычно характеризовали люди, которым доводилось наблюдать работу магов. Что ж, стоит отдать должное, перестроиться на магическое зрение у неё получилось достаточно быстро.
Де Триен знал, что она сейчас видит. Бледно-золотистое марево вокруг лошади – энергия самого животного, и пронизывающие его пурпурные всполохи. Он мог даже разглядеть их очаг и уже понял, что лошадь недавно поранила ногу, поэтому и пошло воспаление. Тут мог помочь и обычный травник – почистить рану, наложить мазь. Магу же было достаточно воздействовать на энергию.
Девчонка глубоко вздохнула, будто собиралась нырнуть, и нерешительно прикоснулась к животному. Барон не без интереса взглянул на неё саму – её энергия была почти прозрачной, необычного синеватого оттенка. Странно для тёмной.
А потом случилось нечто, что превзошло по странности всё остальное. Де Триен увидел, как сила магички устремляется к животному, две энергии смешиваются, и золотистое марево начинает уплотняться, крепнуть, самостоятельно растворяя в себе чужеродные багряные всполохи.
Девчонка лечила. И у неё даже получалось. Но самым поразительным было не это, а то, что она лечила как светлая. Не разрушала лишнее, а восстанавливала, укрепляла необходимое. Да почему как светлая… Она пользовалась светлым даром! Иначе провернуть такое было бы просто не под силу!
Неужели искатель ошибся? Но как такое возможно, если наличие дара и его направленность определяется с помощью артефакта, а уж те никогда не лгут!
Изумлённый императорский советник завороженно следил за происходящим, перебирая в голове и тут же отметая возможные объяснения. Спохватился он только когда девчонка начала медленно заваливаться на бок, так и не прекратив излучать потоки энергии.
Де Триен мгновенно оказался рядом, схватил её ладони, заставляя прекратить растрату сил. Магичка безжизненно повисла в его руках.
Ясно было, что дальнейшие выяснения придётся отложить. Сейчас девчонке нужна помощь, и позаботиться о ней придётся уже не только из жалости. Такую загадку нельзя оставлять нерешённой.
Барон без усилий подхватил бесчувственную девушку на руки и понёс в отведённые ему комнаты. Попавшиеся на пути постояльцы и прислуга бросали на его ношу кто любопытный, а кто и сочувственный взгляд, но ни один не посмел потребовать объяснений от императорского советника или ему помешать.
Глава 2
Добравшись до спальни, барон немного замешкался, но, не найдя альтернативы, положил магичку на собственную кровать. Её заношенное крестьянское платье нельзя было назвать чистым, и де Триен невольно поморщился, подумав, что ему предстоит ночевать здесь же. Однако комната провинциальной гостиницы обилием мебели не отличалась, так что делать было нечего. Требовать для девчушки отдельный номер не имело смысла – до завтра за ней точно придётся постоянно приглядывать.
Застегнув на её запястье магический браслет, который помогал восстановить растраченные силы, де Триен остановился в сомнении. Если действовать по правилам, надо бы дождаться, пока она полностью оправится. Но императорскому советнику не терпелось разгадать загадку.
Он достал ещё один артефакт – небольшой овальный камень на тонкой цепочке, совершенно прозрачный и гладкий. Обычно достаточно было просто поднести такой амулет к человеку, чтобы понять, обладает ли тот магией и какой именно. Однако юная магичка оказалась слишком истощена. Камень молчал, даже когда де Триен вложил его в ладонь девушки.
Барон не собирался отступать. Снова потянувшись к шкатулке с артефактами и подручными средствами, он извлёк оттуда тонкую серебряную булавку и проколол девушке палец. Несколько капель крови упало на камень, и тот наконец тускло полыхнул, засветился.
Такое взаимодействие с артефактом тоже забирало у подопытной немного сил, что сейчас было ей совсем не на пользу. И всё же девушка хоть и была в беспамятстве, но держалась неплохо, умирать точно не собиралась, и де Триен легко отбросил слабые угрызения совести.
Между тем камень всё переливался, меняя цвета, и никак не останавливался на одном. Считанный прозрачно-синий цвет девчонкиной энергии перекрывался то темно-серым, то зелёным флёром. Зелёного было мало – так, редкие прожилки, вспыхивающие и гаснущие на свету. Но всё же они не исчезали.
В отличие от провинциального искателя де Триен не мог ошибиться в значении этого мерцания. Светлый дар. Действительно слабый, скорее малая искорка, а не полноценная способность, но всё же.
Однако более явное тёмно-серое свечение не позволяло усомниться и в том, что тёмный дар у девчонки был тоже! Небывалое дело.
Императорский советник задумчиво покатал по ладони артефакт. Камень так и не перестал моргать, меняя цвета, не остановился на чём-то одном. Как там доложил глава отряда – нестабильный дар? Да нет, не нестабильный. Двойственный.
Было ясно, что больше ничего нового он от амулета не узнает. Де Триен убрал камень обратно в шкатулку, потом, проявив большую заботу, чем до сих пор, укрыл юную магичку одеялом. Подумав, позвонил горничной и приказал принести укрепляющий отвар. Пусть девчонке и помогает браслет, однако лишний уход не помешает. Нужно сделать всё, чтобы завтра она была способна отправиться в дорогу.
Барон уже знал, что не оставит здесь такое чудо. Неизвестно, получится ли её чему-то обучить, но вот изучить стоит точно. Он, любитель всего необычного и выходящего за привычные рамки, не только не встречал, но и не слышал прежде о чём-то подобном! А это уже о многом говорит.
Не желая ждать несколько дней, пока они доберутся до столицы, мучимый любопытством де Триен решил выяснить ответы хотя бы на некоторые свои вопросы прямо сейчас. Благо, он всегда в путешествиях возил с собой клетку с почтовыми голубями, на случай, если понадобится передать срочную весть.
Устроившись за грубо сколоченным, но хотя бы прочным и не занозистым столом, барон принялся за письмо.
«Господину ректору Имперской Академии, графу де Лаконте.
Дорогой наставник и друг!
Помнится, в мои ученические годы я нередко удостаивался вашей похвалы за способность к знаниям. Однако увы, оказалось, что некоторые магические тайны неподвластны моему разуму до сих пор. Надеюсь, вы сможете помочь и прояснить загадку, с которой мне довелось столкнуться во время очередной поездки.
Вопрос, который сейчас волнует меня больше всего – возможно ли такое, чтобы один маг одновременно являлся обладателем и светлого, и тёмного дара? Несколько мгновений назад я своими глазами наблюдал именно такой результат проверки артефактом, однако всё ещё не могу в это поверить и тем более объяснить подобное явление.
Ещё, хоть это и не так важно на данный момент, хотел бы уточнить, можно ли при двойственном даре – сам не верю, что пишу об этом как о доказанной реальности! – развить обе грани способностей, или только преобладающую?
И насколько опасно иметь дело с таким магом?
Прошу вас ответить сразу же, как только получите это письмо. С искренним почтением, Р. де Т.»
Отправив послание, барон снова занялся магичкой. Она уже не была в обмороке, просто крепко спала. У него получилось влить ей в рот пару ложек отвара, потом он обтёр лоб и шею магички влажным полотенцем, смоченным в освежающем настое.
Всё это можно было поручить прислуге, но в нём вдруг проснулась жадность охотника, который никого не хочет подпускать к своей добыче.
Ухаживая за девушкой, барон с удивлением заметил, что она довольно хороша собой. Раньше он не видел этого за бесформенным крестьянским платьем. Оказалось, что хоть лицо и руки девчонки были обветренными и потемневшими от солнца, под воротником скрывается нежная молочно-белая кожа. Гладкая и мягкая, словно бархат – ничуть не хуже, чем у любой знатной дамы!
Привлечённый новый открытием, барон внимательней посмотрел на спящую. Уже на неё саму, а не на её энергию. Волосы девчонки были спутаны, заколоты кое-как и явно давно не мыты, однако оказались густыми и здоровыми, приятного пшеничного оттенка. Нежный овал лица, тонкие – конечно, не как у аристократки, но всё равно на удивление изящные для простушки черты… Если её искупать и приодеть, получится почти красавица!
Какое-то время барон боролся с искушением избавить девчонку от платья и рассмотреть её целиком, но всё же не стал. Только хмыкнул над своим порывом. Пожалуй, лет десять назад ничто бы не удержало его от небольшой интрижки, как раз на время путешествия. Но теперь это уже не к лицу и не по чину.
Ещё раз убедившись, что с магичкой всё неплохо и её силы быстро восстанавливаются, де Триен примостился на свободном краю кровати, не преминув сквозь зубы обругать вынужденную тесноту, и погрузился в сон.
Его разбудил негромкий повторяющийся стук. Подняв голову, барон отметил, что за окном уже занимается рассвет. На карнизе снаружи сидела усталая птичка, которая и была источником шума.
Поднявшись, де Триен распахнул створку и уже через несколько мгновений нетерпеливо срывал печать с полученного письма. Остатки сонливости улетучились, словно он и не ложился.
«Господину императорскому советнику, барону де Триену.
Рудольф, мальчик мой, наконец-то ты вспомнил о старике, пусть и по делу! Что ж, рад тебе пригодиться. Однако ты поступаешь нечестно, задавая вопросы, но не рассказывая подробностей. Надеюсь, сразу по приезде ты найдёшь время лично посетить своего старого наставника и доброго друга, чтобы мы могли без спешки обсудить этот удивительный случай.
Итак, что касается твоего вопроса: да, дорогой Рудольф, двойственный дар может встречаться среди магов! Это не ошибка и не фантазия. Такие случаи крайне редки и сравнимы с чудом. Признаться, за свою долгую жизнь я встречал только двоих таких одарённых, а уж учеников с подобной особенностью у меня и вовсе не было.
Причина этой удивительной аномалии состоит в слишком раннем раскрытии дара. Как ты знаешь, обычно первые магические способности проявляются у одарённых около десяти-двенадцати лет. К этому возрасту энергия человека уже относительно стабильна, его направленность сформирована.
Однако бывает и так, что дар просыпается значительно раньше. Толчком к этому всегда являются очень сильные переживания, чаще всего – испуг. Если это происходит до четырёх-пяти лет, тогда и появляется вероятность развития двойственного дара. Как ты уже наверняка понял, всё объясняется тем, что в таком возрасте ребёнок активно развивается и склонен к изменениям.
На дальнейшие твои вопросы сложно ответить, зная только малую часть информации. Всё зависит от ученика, от его способностей и старания, и, конечно же, от того, насколько сильны в нём зачатки каждой из граней. Ты знаешь, я старый мечтатель и всегда повторяю, что в жизни возможно всё. Но сама жизнь показывает, что очень редко.
Что до опасности, полагаю, ты и так уже понял, что в этой особенности нет ничего ненормального и необъяснимого, а значит, двойственный маг не опаснее любого другого.
И ещё несколько слов. Раз ты обращаешься ко мне за уточнением, делаю вывод, что привлекающие внимание особенности этого ученика ещё не указаны в официальных списках? Если так, то настоятельно рекомендую не делать этого и впредь. Я в свою очередь буду молчать о твоей находке до твоего возвращения.
При личной встрече всё обсудим и решим, как поступить дальше.
С дружеским поклоном, Бертран де Лаконте»
