Текст книги "Возвращайся, сделав круг 2 (СИ)"
Автор книги: Ирина Тигиева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
– Как будто ты обращаешься со мной лучше!
– Но не потому, что ты – полудемон,– возразила я и тут же прикусила губу.
Неужели только что признала, как плохо с ним обращаюсь?.. Во взгляде Кэцеро мелькнуло уже знакомое мне выражение горечи.
– Почему тогда?
Действительно – почему? Конечно, он грубоват, и о такте знает лишь понаслышке, но… кажется, поняла это только сейчас, на самом деле вся "вина" Кэцеро в том, что он – не Иошинори-сама. И даже не Дэйки, которого я привыкла считать неотъемлемой частью его величественного господина… Я просто срывала на полудемоне обиду и тоску…
– Нобу-сан говорит, я слишком вспыльчив и веду себя грубо,– Кэцеро вздохнул.– Я обидел тебя, да? Когда привёл на ту поляну?
Вспомнив, как бросалась на него, словно обезумевшая фурия, я почувствовала, что краснею. На самом деле я обижала его гораздо чаще, причём делала это более осознанно, чем он.
– Ты не обидел меня… Кэцеро. Наоборот, я была несправедлива к тебе. Мне очень жаль…
Наверное, если бы на мне вдруг оказались солнечные очки и одежда моей реальности, Кэцеро смотрел бы с меньшим ошеломлением, чем сейчас. Прутик, которым он поправлял горящие ветки, занялся огнём, но полудемон этого даже не заметил. Я положила половину лепёшки на его свёрток.
– Возьми её, ты ведь тоже ничего не ел весь день. Спокойной ночи.
Устроившись возле корней, осторожно положила на грудь недовольно заворчавшего Камикадзе. Кэцеро как будто только очнулся от столбняка.
– Будешь спать? Теперь ведь этот… Тэкэхиро больше не придёт?
– Скоро узнаю…
Кэцеро подобрался ближе.
– Я буду рядом.
– Спасибо,– улыбнулась я.– И за то, что спас мне жизнь. Вообще за всё…– и закрыла глаза.
[1] Вагакими – яп. вежливое обращение жены к мужу.
[2] Специальный шнур, который опоясывает плечи, называется тасуки. С его помощью подвязывают длинные рукава кимоно, чтобы они не мешали работе.
Глава 4
Где-то неподалёку жарили мясо. Наверное, опять гриль-вечеринка во дворе кампуса. Интересно, Цумуги о ней знает?
– Ты уже поел, сколько можно! Два яйца и почти всю кровь хато[1]…
В первый момент растерялась, откуда на университетской вечеринке – голос Кэцеро?.. Но дурман быстро рассеялся. Сонно хлопая глазами, я приподнялась на локте. Тихо потрескивал костёр. На огне поджаривались тушки каких-то птиц, и полудемон отмахивался от хищно кружившего над ними Камикадзе, безуспешно пытаясь договориться со зверьком. Я едва удержалась от смеха.
– Он не ест мясо, тем более жареное. Если перестанешь защищать добычу, будто от этого зависит твоя жизнь, он сразу потеряет интерес.
Услышав мой голос, Камикадзе в самом деле тотчас забыл о жарком и понёсся ко мне. Упал на плечо и засопел в ухо.
– Он обижал тебя, да?– заворковала я, погладив его по мордочке.
Кэцеро выронил ветку, которую, видимо, собирался подбросить в огонь, чёрный глаз округлился.
– Хочешь сказать он… дразнил меня всё это время?..
– Конечно! Камикадзе питается только яйцами и кровью. Иногда пьёт воду.
– Ну подожди, маленький паразит!– возмутился Кэцеро.
– Не советую его злить, если не хочешь остаться без пальцев,– я поднялась на ноги.– Думаешь, ты сильнее и быстрее? Неужели не понимаешь, до сих пор он просто позволял поймать себя. Правда, малыш?
Довольно фыркая, зверёк уже перебрался ко мне на руки, я ласково почесала его за ушком. Смотреть на Кэцеро без смеха стало невозможно.
– Позволял… поймать себя?– выдавил он, и тут же догадался.– Теперь ты меня дразнишь?
Больше не в силах сдерживаться, я расхохоталась. Он насупился, едва заметно покраснев.
– Видел бы ты своё лицо! Кстати, птицы не подгорят?
Охнув, полудемон бросился к костру, а я, продолжая хихикать, отправилась приводить себя в порядок. Когда вернулась, Кэцеро уже снял тушки с огня и уложил на большие плотные листья.
– В следующий раз я приготовлю завтрак,– пообещала я.– Пожарю яйца!
– Вот ещё! Чтобы я ел подобную гадость! Это оставлю ему,– он кивнул на устроившегося на моих коленях Камикадзе.
– Тебя ведь не обидела наша шутка?– на всякий случай уточнила я.
Полудемон смерил меня подозрительным взглядом.
– Почему ты со мной так приветлива?
– Тебе это не нравится?
Он дёрнул плечами.
– С чего вдруг такая перемена? И то, что говорила ночью… Это всё из жалости? Мне она не нужна!
Потянувшись к ближайшей тушке, так и замерла на полпути.
– Причём здесь жалость?..
– Ты едва смотрела на меня всё время! И вдруг разговариваешь и шутишь, как если бы я стал твоим приятелем, вроде этого Дэйки!
– Что ты, собственно, от меня хочешь?– окончательно растерялась я.– То жалуешься, я – неблагодарна и обращаюсь с тобой, как изверги в деревне. А теперь…
– …а теперь ведёшь себя, будто возвращаешь долг! Благодарность и жалость – не одно и то же! И, вообще, я бы не спас тебя, если бы не хотел! Ты мне ничем не обязана! В отличие от Иошинори, я способен помогать, не требуя ничего взамен!
Ещё вчера я бы, пожалуй, запустила в него птичьей тушкой. Но события последнего дня, когда воочию увидела враждебность, с которой он сталкивался из-за своего происхождения, как будто сдёрнули с глаз пелену. На самом деле удивительно, что Кэцеро не озлобился, а сохранил подобную доброжелательность после всего, что ему наверняка пришлось вынести. Я чуть не превратилась в мегеру всего лишь от отчаяния из-за неразделённой привязанности…
– Кэцеро…– придвинулась к нему ближе.– Ты ошибаешься. Жалость тут ни при чём. И до твоего происхождения мне нет дела. Совершенно не понимаю, почему это вызывает такое неприятие у местных. Просто я была к тебе несправедлива, и теперь это поняла. Вот и всё…
И снова полудемон казался ошеломлённым, как ночью, когда я попросила у него прощения. Но подвижное лицо вдруг вспыхнуло, и он поспешно отвернулся.
– Ешь! Я сейчас!– и, сорвавшись с места, исчез в окружавших нас зарослях.
Уже ничему не удивляясь, я начала разделывать тушки. Кэцеро действительно вернулся быстро – я только закончила, и, избегая на меня смотреть, уселся напротив.
– Что случилось?– осторожно спросила я.
– Ничего. Нужно было побыть одному.
– Нобу-сан прав, ты действительно впыльчив. И деликатным твоё поведение никак не назовёшь.
Сказав, тут же об этом пожалела – и более безобидные слова приводили полудемона в невменяемое состояние. Но, как ни странно, сейчас взрыва не последовало. Кэцеро как будто смутился и, застенчиво улыбнувшись, почесал затылок.
– Да, знаю… Извини!
Мы добрались к монастырю под вечер следующего дня незадолго до заката.
– Боялся, не успеем,– Кэцеро хитро покосился на меня.– Иначе бы снова пришлось глохнуть от твоих воплей при виде Нобу-сан!
– В этот раз закрыла бы глаза, а ты отнёс бы меня в комнату,– в тон ему отозвалась я.– Всё равно вваливаешься туда как к себе домой!
– Мой дом далеко отсюда,– пожал плечами Кэцеро.
– У тебя есть дом?..
– Конечно! По-твоему, я живу в лесу на деревьях?
– Нет, с чего ты взял?– слишком поспешно возразила я.
Полудемон подозрительно прищурился.
– Так и думала, да?
– Ну… не то чтобы…– я кашлянула.
Кэцеро вздохнул, лицо вдруг стало серьёзным.
– Там очень красиво. Думаю, тебе бы понравилось…
Я улыбнулась. За прошедшие сутки моё общение с Кэцеро изменилось до неузнаваемости. В заботах о моём удобстве полудемон превзошёл даже Дэйки. Заметив синяки на локтях – следствие ночёвки на корнях, соорудил подобие гамака из веток и листьев, настолько удобного, что я забылась сном, едва в него забралась. А я наконец исполнила "угрозу" и пожарила на плоском камне несколько яиц. Гримасу на лице Кэцеро, когда он их увидел, наверное, не забуду долго. Согласившись попробовать, уверял, что не будь так голоден, никогда бы не стал есть подобную гадость. Но, судя по количеству поглощённых яиц, "гадость" всё же пришлась ему по вкусу. И, самое странное, его ворчание больше не приводило меня в бешенство. Раз или два дело, правда, доходило до словесных стычек. Но удивительно, насколько быстро подобное забывается, когда не воспринимаешь каждое слово собеседника, как кровное оскорбление.
Нобу-сан встретил нас во дворе храма, спокойный и приветливый, как обычно. И от меня не укрылся его довольный взгляд, когда Кэцеро, прощаясь на пороге моей комнаты, вздохнул:
– Уже идёшь спать?– и, получив утвердительный кивок, тихо добавил:
– Тогда увидимся завтра, Аими!
Крыша над головой, футон, чистая одежда… Как всё-таки снизились мои требования к комфорту с тех пор, как, страдая от похмелья, я выбралась из-под куста неподалёку от Храма Тысячи Демонов… Рана на боку затянулась, повязки менять больше не нужно – наконец-то ничто не мешает долгожданному возвращению к ториям. Правда, официального согласия от Кэцеро сопровождать меня я ещё не получила. Но, если уж его не отпугнул поход в деревню, с ториями сложностей возникнуть не должно. Я погладила устроившегося на моей груди Камикадзе. Сердце разрывалось при мысли, что придётся оставить зверька. Но теперь у него появился "приятель", который накормит яйцом в трудную минуту. Кто бы мог подумать, что камаитати и полудемон так сдружатся… Я устало закрыла глаза. Всё-таки путешестие меня вымотало. Но это того стоило. Вот уже две ночи, как Тэкэхиро меня не тревожил. Вспоминая о нём, по-прежнему глотала слёзы, и сцена возле пруда не сотрётся из памяти никогда… но, убедившись, что тело его достойно погребено, я почувствовала облегчение. И умиротворение, насколько это возможно…
[1] Хато – яп. голубь.
***
Заснув до заката, проснулась перед рассветом. Камикадзе сопел вовсю, свернувшись колечком у меня на груди. Забавно, как я привыкла спать на спине, чувствуя тяжесть его тельца. Осторожно переложив зверька на футон, бесшумно подошла к двери и выскользнула из комнаты. Небо уже розовело, от земли поднималась туманная дымка, всё вокруг дышало безмятежностью… В моей реальности трудно найти покой, не нарушаемый шумом цивилизации. Пожалуй, этого мне будет не хватать…
– Аими-сан? Не ожидал застать тебя бодрствующей в такой ранний час.
Я напряжённо обернулась. Уже почти рассвело – к Нобу-сан должна была вернуться "плотность", но если нет… Хотя бояться его перестала, не хотела снова увидеть вытянувшуюся шею и полупрозрачное лицо. К счастью, монах был в своей человеческой ипостаси, и я приветливо улыбнулась.
– Доброе утро! Камикадзе ещё спит, а я решила прогуляться к криптомерии.
– Надеюсь, моё общество тебя не побеспокоит?
Я приглашающе кивнула, и мы неторопливо двинулись к могучему дереву.
– Кэцеро ещё не проснулся?
– Проснулся, давно. Думаю, он охотится. Мои припасы подошли к концу.
– А как же…– я запнулась.– Если бы мы задержались, ты бы остался без…
– Не волнуйся за меня, одзё-сан. Мне пища не нужна. Я могу употреблять её, но это – не необходимость. Заботясь о столе, Кэцеро-сама делает это в первую очередь для тебя.
– Он очень добр ко мне…– слова монаха меня смутили.
– Рад, что путешествие вас сблизило,– мягко проговорил он.– Вероятно, следующее сблизит ещё больше.
– Надеюсь, Кэцеро не откажется меня сопровождать.
Мы подошли к криптомерии, и я опустилась на узловатый корень. Монах присел рядом.
– Ты действительно готова вернуться в свою реальность, одзё-сан?
– Как никогда. В этой меня ничего не держит.
Повисло молчание. Туман почти рассеялся. Первые солнечные лучи начали проникать сквозь густые ветви.
– Нобу-сан…– я запнулась, тема, которую собиралась затронуть, всё ещё причиняла боль.– Кэцеро сказал, ты считаешь, я разбудила сердце Иошинори-сама. Тецуо, кузнец, называл меня его избранницей. И даже Дэйки говорил, я предназначена его господину. Иногда и мне казалось, он ко мне привязан, но… Это он убил Тэкэхиро. Не задумываясь, походя… Потому что Тэкэхиро – "всего лишь человек", ничто… как и я…
– Тэкэхиро,– задумчиво произнёс монах.– Тот, чьи останки ты хотела похоронить?
– Да…– я вкратце повторила то, что накануне рассказала Кэцеро.
Нобу-сан вздохнул и покачал головой.
– И ты ещё сомневаешься, что разбудила его сердце? Давно не общался с женщинами, но всё же помню, в моё время они были более уверенными в своих чарах.
Я с удивлением покосилась на него.
– Не смотри так, одзё-сан. На самом деле, ты удивляешь меня. Судя по всему, винишь себя в смерти этого юноши. В какой-то мере, так и есть. Он погиб из-за тебя, хотя и не по твоей вине. Не сомневаюсь, Иошинори-сама убил его из ревности.
– Из… ревности…
Словно поднятая со дна тина, в памяти замелькали подробности того ужасного утра. Пруд, стрекозы, смущённое лицо Тэкэхиро, его просяший взгляд и… мой поцелуй… Он длился одно мгновение, но если Иошинори-сама всё видел… и, если Нобу-сан прав… Я почувствовала, как кровь отливает от лица…
– Получается… я убила его…
– Нет, его убил Иошинори-сама,– возразил монах.– Но, очевидно, ты вспомнила что-то, подтверждающее моё предположение о его мотивах. Мне не приходилось встречаться со старшим сыном Озэму-сама. Знаю о нём лишь со слов Эмико, а позднее по рассказам Кэцеро. Эмико говорила о нём, как о холодном высокомерном существе, похожем на своего благородного отца только внешне. Она очень опасалась за жизнь маленького Кэцеро. Уверен, Иошинори-сама ничего не стоило избавиться от младшего брата, которого он считал недостойным их рода. Но Кэцеро-сама вырос и возмужал – Иошинори-сама ни разу не посягнул на его жизнь. Судя по этому, ему всё же не чужды благородство и принципы, а, судя по тому, что рассказала ты, и привязанности. Вряд ли Иошинори-сама приходилось заботиться о ком-нибудь прежде. Но появилась ты. И, когда необходимость защищать тебя переросла в добровольное стремление, это новое, непривычное чувство его, вероятно, ошеломило. Не удивлюсь, если он просто не знал, как с этим справиться и как себя вести. Отсюда и излишне жестокая расправа над юношей, который мог оказаться соперником. Я сомневаюсь, что Иошинори-сама действительно отпустил тебя. Но решение, готова ли ты это принять и простить его, остаётся за тобой.
Я была потрясена. Насколько всё обоснованно и логично, хотя и исходит от человека, никогда даже не видевшего ёкая и ничего не знающего о наших "отношениях"… Но даже если так…
– Есть… ещё кое-что… Нобу-сан. Защита, о которой ты говорил, скрывает меня от приспешников Ракурая – врага, занявшего земли Иошинори-сама. Для чего-то он ищет смертных с большой духовной силой… Может, и Иошинори-сама я была нужна именно для этой цели… при всей его привязанности ко мне…
– Сомневаюсь,– покачал головой монах.– О Ракурае я слышал немало. Очень сильный и опасный ёкай. Вероятно, не сильнее, но, из-за умения плести интриги, определённо опаснее, чем Иошинори-сама. Не знаю, для чего ему люди с большой духовной силой. Но не думаю, что сын Озэму-сама опустился бы до подобных уловок – добиться своих целей, используя силу слабого человеческого существа.
Он замолчал, лицо стало задумчивым.
– Помнишь, я говорил, уготованная тебе роль не исчерпывается освобождением Иошинори-сама от заклятия? Тогда я предполагал. Сейчас в этом уверен.
Треск веток, на нас посыпались листья и сухие сучья, а рядом ловко приземлился Кэцеро.
– Нобу-сан… Аими!– просиял он и вскинул бровь.– Неужели уже встала?
– Как видишь,– я поднялась на ноги.– Тебе помочь?
Кивнула на увесистый узел, который он держал в руках. Полудемон зашёлся от смеха.
– Ты? Поможешь мне? Уверен, даже не сможешь его поднять!
– И не собираюсь. Но могу помочь приготовить…
– Аими-сан очень добра,– вмешался монах.– Но будет лучше, если отдохнёшь и наберёшься сил для предстоящего путешествия. Приготовлением пищи займусь я.
При упоминании о путешествии лицо Кэцеро помрачнело.
– Отнесу всё в комнату для припасов,– буркнул он и унёсся прочь.
Я рассеянно посмотрела ему вслед.
– Отдохни, одзё-сан. Я позову, когда всё будет готово.
Монах неторопливо направился вслед за своим вспыльчивым воспитанником, но я его окликнула:
– Нобу-сан! Что ты имеешь в виду – моя роль здесь ещё не исчерпана? Думаешь, я не смогу вернуться домой?..
– Этого я не знаю. Но ты ведь намерена вернуться?
Я кивнула.
– Тогда поступай, как считаешь нужным. Судьба не замедлит вмешаться, если вмешательство окажется необходимым.
Уже совсем рассвело, птицы заливались вовсю. Из двери моей комнаты, которую оставила приоткрытой, вырвался Камикадзе, и, крутанувшись вокруг моей головы, привычно упал в сложенные для него ладони.
– Доброе утро, малыш! Хорошо спал? Проголодался? Могла бы не спрашивать! Тогда идём завтракать!
Тиская и осыпая зверька нежностями, я пыталась отогнать мрачные мысли, прочно засевшие в сознании после слов Нобу-сан. Не то, чтобы они не приходили мне раньше, но теперь… Что, если действительно не смогу вернуться в мой мир? Что, если появление в этой реальности было путешествием в один конец…
Глава 5
– Надвигается гроза,– Кэцеро посмотрел на небо.– И сильная! Нужно искать укрытие.
Я скользнула взглядом по раскинувшейся вокруг равнине. Вдалеке темнела полоса леса, но идти до него полдня, не меньше.
– Кажется, мы попали в переделку. В этом мире много случаев смерти от удара молнии?
– Среди людей – может быть, но кто их считает?– дёрнул плечами Кэцеро.– Понесу тебя, иначе ни за что не доберёмся до леса вовремя!
– Уверен, что доберёмся, если понесёшь?– усомнилась я.
Но Кэцеро уже подскочил ко мне и повернулся спиной.
– Держись за плечи… или шею – как удобнее.
– Знаю, уже так "ездила".
– С кем?– удивился Кэцеро.– А… Дэйки?
– Он самый,– подпрыгнув, я уцепилась за его плечи, и полудемон осторожно подхватил меня за колени.
Круживший над нашими головами Камикадзе заподозрил неладное и решил вмешаться – тут же нацелился в лицо "противника". Тот увернулся.
– Прекращай, а? Сейчас не ко времени…– и полуобернулся ко мне.– Может, тебя послушает?
– Малыш!– я протянула к зверьку руку, но он только фыркнул и, издав воинственный визг, понёсся за набиравшим скорость полудемоном.
Мы покинули храм несколько дней назад, и пока всё обходилось без приключений. Но всякой удаче рано или поздно приходит конец. Вообще, не ожидала, что путешествовать с Кэцеро окажется настолько легко – на подобное взаимопонимание совсем ещё недавно даже не смела надеяться. И меня очень трогала его забота – не только обо мне, но и о Камикадзе. Я невольно сравнивала полудемона с Дэйки, который терпел зверька только в угоду мне. Правда, в путь мы пустились не сразу. После возвращения из деревни Кэцеро тянул время, находя предлоги, из-за которых мы не могли отправиться немедленно. Но потом что-то произошло, и он вдруг исполнился решимости доставить меня к ториям. Я попыталась выяснить причину такой резкой перемены, но он только хитро улыбнулся…
– Не успеем…– констацию факта Кэцеро закончил незнакомым ругательством. Увесистые капли усеяли пятнами моё кимоно и больно шлёпали по лбу. Камикадзе, снизошедший до призывов, когда признаки приближающегося ненастья усилились, расположился у меня на груди под слоем верхнего кимоно. Я опасливо покосилась на небо. Ни разу не видела таких жутких туч. День на глазах превращался в сумерки. Сверкнула молния, потом ещё одна… Раскат грома, казалось, пришёл не с неба, а из недр земли, настолько сильно она содрогнулась.
– Мы уже близко!
Видимо, Кэцеро хотел меня подбодрить – даже не заметила, как вжалась в его спину, когда шарахнул гром. Лес действительно был недалеко – не думала, что полудемон может передвигаться с такой скоростью, да ещё и с грузом за спиной в весе моего тела. Ливень хлынул, когда мы были метрах в десяти от первых деревьев, тут же промочив нас насквозь.
– Совсем немного, Аими, мы почти на месте!
– Всё хорошо…– прошептала я.
Вот и деревья… трава, кусты… и вся разрушительная мощь обрушившейся грозы… Кэцеро продолжал нестись вперёд, перепрыгивая через валуны и уворачиваясь от ветвей, бесновавшихся вокруг, как обезумевшие щупальца. Стволы дрожали от ударов грома, порывы ветра сгибали деревья, как тростинки, а ливень сбивал с них листья. Что-то хлестнуло меня по лицу, ударило по спине, под кимоно слабо зашевелился Камикадзе. А в следующее мгновение я оказалась на руках Кэцеро, прижатой к его груди. Он что-то прокричал, но его вопль затерялся в царившем вокруг хаосе… Хотела закрыть глаза, но веки будто одеревенели. Последний раз испытывала подобное шоковое состояние, когда вокруг кишело войско кайдзю, собранное Шайори. Может, на самом деле у Вселенной нет насчёт меня никаких планов, и мне суждено быть раздавленной замшелым стволом посреди разбушевавшейся стихии…
Внезапно шум будто отдалился, ливень перестал стекать по лицу струями, до меня донёсся срывающийся голос Кэцеро:
– Аими… Ты слышишь?.. Посмотри на меня! Аими!..
Я хлопнула ресницами раз, потом другой и услышала облегчённый вздох полудемона. Слабо пошевелилась, и из-под кимоно на груди вынырнула мокрая мордочка Камикадзе.
– Малыш…– прошептала я.
Мы были в пещере, гроза продолжала бушевать за её пределами. Я лежала частично на земле, частично на коленях Кэцеро, его руки обнимали меня за плечи.
– Неужели спаслись…
Он рассмеялся.
– Конечно, глупая… Хотя… у тебя было такое лицо… я испугался…
– Наверное, шок,– я попыталась сесть, он поддержал меня.– Спасибо, что спас меня… в очередной раз. Хочешь, до конца путешествия буду готовить еду, как компенса…– и замолчала, забыв закрыть рот.
Ливень насквозь промочил шевелюру Кэцеро. После моего ехидного замечания в деревне, полудемон в самом деле начал причёсывать волосы, но разница "до" и "после" была незначительной. Пол-лица по-прежнему скрывали падающие на лоб пряди, и менять "причёску" Кэцеро отказался наотрез. Сейчас впервые видела его лицо полностью… и поняла, что скрывалось за «непослушными» прядями… Глаз, который я считала отсутствующим. По форме совершенно обычный, он был ярко-голубого цвета. Поймав мой взгляд, Кэцеро вздрогнул и, мгновенно выпустив меня из рук, отвернулся.
– Ты что?..– удивилась я.
Он молча отодвинулся, пряча лицо. Камикадзе уже выбрался из-под кимоно и вылизывал шёрстку. А я, подобравшись к полудемону, осторожно тронула его за плечо.
– Кэцеро… посмотри на меня.
– Зачем? Уже всё видела.
– По-твоему, это может меня напугать? Забыл, какого цвета мои глаза?
– Это другое…– прошептал он.– Никогда не видел ничего прекраснее… А у меня… С цветом волос я смирился, но это…
Я придвинулась ближе, наклонилась к нему. Кэцеро снова попытался отстраниться, я удержала его за плечи.
– Посмотри на меня. Пожалуйста…
Он замер, уже не отворачиваясь, но упорно глядя в землю. И тогда я легко коснулась ладонями его щёк. Полудемон чуть заметно дёрнулся, веки затрепетали и приподнялись, открыв глаза. У меня сжалось сердце – такая тоска отразилась в устремлённом на меня взгляде…
– Видишь, не так это и сложно… У тебя красивое лицо. Не прячь его больше…
Кэцеро едва слышно выдохнул и, когда я попыталась убрать ладони от его лица, мягко удержал их, прижав к ним свои.
– Ты правда так думаешь? Это не из жалости?..
– Глупый,– улыбнулась я, повторяя его недавнюю реплику.
Он тоже улыбнулся, но тут же помрачнел и выпустил мои руки.
– Спасибо, Аими... Понимаю, я не ровня ему, как ты и сказала… Но ты добра ко мне, я благодарен…
– Кому?..– начала было я и замолчала.
Вспомнила припадок возле поляны, ставшей кладбищем óни, и мои слова, когда Кэцеро сравнил меня с Иошинори-сама: «Никогда не смей сравнивать меня с ним! Он не ровня ни мне, ни тебе!».
– Нобу-сан прав, да?– Кэцеро не сводил с меня пытливого взгляда.– Он действительно тронул твоё сердце...
– Это не имеет значения. Всё равно больше никогда его не увижу.
– А хотела бы?
Я отвернулась, с трудом подавив вздох.
– Не знаю...
– Гроза почти утихла,– в мгновение ока Кэцеро оказался возле выхода из пещеры.– Ещё немного и сможем продолжить путь.
Камикадзе, уже закончивший свой "туалет", тихонько взвизгнул и, крутанувшись в воздухе, приземлился на голову полудемона. Тот раздражённо закатил глаза.
– Кажется, и ему нравится твой новый облик,– поднявшись на ноги, я подошла к Кэцеро.– Теперь ведь не будешь скрывать лицо?
Он неуверенно покосился на меня.
– Ты правда этого хочешь?
Улыбнувшись, я убрала с его лба мокрые волосы. Кэцеро смутился ещё сильнее – на щеках проступил слабый румянец, и кивнул.
***
Мы покинули пещеру, как только посветлело небо. Вскоре выглянуло солнце. Камикадзе вертелся вокруг: взмывал в воздух, приставал к Кэцеро, садился на моё плечо. Судя по всему, зверьку было скучно. Лес выглядел, будто по нему прошлись сотней бульдозеров, и – ни птиц, ни бабочек, за которыми так любил гоняться камаитати.
– Пожалуй, найти ужин будет не так просто,– я перепрыгнула через очередную валявшуюся на дороге ветку.
– Если бы всякий раз оставался без ужина из-за непогоды, уже бы, наверное, умер от голода!
– Это ты называешь "непогодой"?– я махнула на поваленные стволы.– Вряд ли переживу ещё одну такую!
– Переживёшь,– заверил полудемон и тут же самодовольно добавил:
– Если я буду рядом.
Рассмеявшись, я толкнула его в бок. Но самонадеянность Кэцеро оказалась оправданной. Он действительно поймал двух птиц величиной с голубя, опереньем похожих на попугаев, и даже раздобыл яйцо для Камикадзе. Уловив запах, зверёк радостно закружился над головой "добытчика". Тот только отмахнулся.
– Я тоже голоден, но скоро стемнеет, не стоит здесь оставаться. Пока искал их,– он кивнул на птичьи тушки,– то и дело натыкался на тела животных и птиц, погибших во время грозы. Ночью наверняка появятся кайдзю и прочие любители падали.
– Разве успеем выбраться?– я с сомнением посмотрела на закатное небо.
– Успеем!– Кэцеро повернулся ко мне спиной.
– Если понесёшь меня?
Полуобернувшись, он сверкнул улыбкой, и я, вздохнув, ухватилась за его плечи.
– Может, вообще не спускаться с твоей спины? Тогда бы, наверное, добрались к ториям уже завтра!
– Потому и предпочитаю передвигаться с твоей скоростью,– тихо буркнул Кэцеро.– Но, вообще, сейчас мы сворачиваем с дороги. Я был в этих местах и знаю, куда идти.
К наступлению сумерек мы действительно оставили лес позади. Выглянув из-за плеча Кэцеро, я удивлённо выдохнула:
– Деревня?.. Ты добровольно идёшь...– и замолчала.
Что-то было не так. Вокруг деревни высился забор из вертикально вогнанных в землю стволов деревьев, за ним виднелись сооружения, похожие на смотровые вышки. Но на вышках никого не было.
– Хочешь остаться на ночь здесь?..
Кэцеро кивнул. В одном месте стволы были разбиты в щепы – к этой бреши полудемон и направился. Внутри царило безмолвие. Бóльшая часть домов была разрушена, но несколько сохранились относительно хорошо. Вокруг, чуть не в человеческий рост, кустилась сорная трава, кое-где на земле валялись сломанные стрелы и обломки луков. Возле забора я рассмотрела человеческие кости... и невольно стиснула плечи Кэцеро.
– Не бойся, Аими! Здесь мы в безопасности, вот увидишь. К счастью, гроза сюда не добралась.
Свернув в один из диковатых переулков, он остановился перед домом, на вид целее остальных.
– Это... деревня-призрак?– пробормотала я.
– Здесь нет призраков,– Кэцеро ловко запрыгнул на энгаву.– Всё время забываю, как ты их боишься, но всё равно не привёл бы туда, где они водятся!
Камикадзе, которому окружавший нас "ландшафт" нравился не больше, чем мне, недовольно ворча, приземлился на голову полудемона, срезав коготками несколько волосков. Кэцеро не обратил на это ни малейшего внимания, скользнул внутрь дома и бережно спустил меня на пол. Очаг, сложенные рядом поленца, циновки, ширма с изображением бабочек и стрекоз – обстановка оказалась уютнее, чем я ожидала. Кэцеро проследил за моим взглядом.
– Как тебе?
– Пожалуй, неплохо... Но куда все делись?
– Войны. Смертные ведут их постоянно. Некоторые провинции страдают сильнее, некоторые меньше. Этой не повезло. Тут в округе было очень много битв. Видела забор? Но, конечно, он не помог.
Устроившись перед очагом, Кэцеро начал разводить огонь. Я села рядом, подогнув под себя ноги. Камикадзе тотчас перебрался ко мне на колени.
– А откуда ты знаешь это место?
– Не раз здесь останавливался. Ничего не имею против деревень, если в них нет людей.
Я невольно улыбнулась – странно видеть его лицо, не скрытое взъерошенной шевелюрой. И глаза... как всё-таки необычно они смотрятся.
– Что?– Кэцеро напрягся, даже перестал возиться с огнём.
– Нравится, как ты сейчас выглядишь,– мурлыкнула я.
Он вспыхнул и опустил глаза.
– Ты странная, Аими... Никогда не думал, что...– он запнулся.
– ...мне понравится твоё лицо с двумя глазами?– шутливо подсказала я.
Но полудемон вдруг отвернулся и возобновил возню с огнём.
– Твой дом похож на этот?– спросила я, чтобы нарушить повисшее молчание.
– Нет, он гораздо больше и в нём много красивых вещей. Его построил мой отец – для матери и меня. Мы жили там... какое-то время, когда он ещё был жив.
– Озэму-сама?– переспросила я.
Кэцеро кивнул.
– Мать говорила о нём постоянно, и мне кажется, я хорошо его знаю. Но на самом деле даже не помню его лица. Хотя, по словам матери, Иошинори выглядит точно, как он.
Я поспешно уставилась на Камиказде, сонно поглядывавшего на язычки разгоравшегося пламени. Когда-нибудь перестану внутренне сжиматься от боли при упоминании этого имени?
– Твой отец... ты знаешь, как он погиб?
– Да. Защищая меня.
– Защищая? От кого?..
Кэцеро криво усмехнулся и, подхватив одну из тушек добытых птиц, начал избавлять её от перьев. Я рассеянно потянулась к другой, но он удержал меня за руку.
– У меня это получится быстрее, ты только засоришь всё перьями. От дяди моей матери.
– От...– я ошеломлённо смотрела на него.– Твой двоюродный дед хотел причинить тебе вред?..
– Вернее, он хотел мой гибели,– небрежно уточнил Кэцеро.– Мой родной дед тоже не сразу смирился с тем, что единственная дочь выбрала в возлюбленные ёкая. Но мою мать он обожал и в конце концов принял и её избранника, и меня. Даже отпустил её, позволив жить с отцом.
– В том самом доме...– прошептала я.
Кэцеро отбросил ощипанную тушку и взялся за следующую.
– Но когда дед заболел, мать попросила разрешения у отца вернуться к старику и ухаживать за ним. Только... он не заболел, а был отравлен, и убийца не мог завладеть землями, пока жив прямой наследник – я. Джиро[1] – так звали младшего брата моего деда, знал, кто мой отец, и хорошо подготовился к встрече. Вроде бы прибег к сильной магии... Не успело тело деда остыть, приспешники Джиро захватили замок. Мою мать и меня защищала лишь горстка верных ей самураев, и если бы не подоспел отец... Он уничтожил врага, но сам погиб от полученных ран. Матери удалось спастись вместе со мной, и мы нашли приют в храме Нобу-сан. О судьбе отца мать узнала от служанки, бежавшей из замка вслед за госпожой. Но она тоже боялась юрэй и не осталась с нами...– Кэцеро опустил на пол вторую ощипанную тушку.
– Почему Эмико... твоя мать не вернулась вместе с тобой в замок?– вырвалось у меня.– Если выродок, отравивший твоего деда, погиб, от кого она скрывалась в стенах храма?
