Текст книги "Башни Эквеллора (СИ)"

Автор книги: Ирина Ростова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Глава 4

– Они тут, вроде бы, симпатичные ребята, – вздохнула девушка, беря палочку с какой-то жареной ящеркой на конце.

– Ты про это? – Эррах указал на еду в ее руке.

– Да, эти точно симпатичные, – Мист отгрызла одну лапку, задумчиво изучая вкус. – На дичь похоже, – заключила она. – Попробуй.

Эррах покорно взял ящерицу тоже, обнюхал:

– Это чтобы тебе, если что, не одной помирать?

– Именно. И Книгу тебе, Зубастой Тьме, в наследство не оставлять.

Эррах пожал плечами и начал грызть добытое, перемежая чихами и вытиранием соплей.

Вокруг все веселились, танцевали, пели, но Мист, хоть и с готовностью улыбалась всем, чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Она устроилась в уголке со спертым со стола блюдом с жаренными ящерицами и сидела там, зыркая по сторонам. Впрочем, Эррах тоже не торопился пускаться в пляс – он приткнулся рядом с Мист суровой нахохленной птицей, то и дело отпивая из стоящей на коленях чарки или таская у Мист ящериц. Торрен пару раз мелькнул где-то вдалеке, но ему, кажется, было вполне хорошо – он, как раз, прекрасно вписался во всеобщее праздничное ликование и активно предавался ему, оставив в стороне неудобные и тяжкие размышления.

Впрочем, в этой самой стороне их было кому думать: Мист и Эррах вполне с этим справлялись, каждый на свой лад.

– Может, в пепел, спать? – предложила Мист, когда ящерицы кончились.

– Можно. Вероятно, мы слишком мало понимаем этот народ для того, чтобы в полной мере насладиться праздником.

– Вероятно, – согласилась Мист. – Однако, культурологические наблюдения любопытнейшие!

– Согласен, – мелко кивнул Эррах. – Мероприятие построено вполне классических образом для всех короткоживущих рас. В нем принимают участие все, и социальные границы размыты – я видел там и эту Айтхару, которая выделывала пируэты с Торреном, и того огромного воина, который нас встречал. Тут же старики и дети. Еда питательная, избыточно приправленная, с чрезмерно ярким вкусом. Много напитков, в том числе, алкогольных. Они не боятся, что все напьются и в это время придут новые мертвецы?

– Видимо, нет, – поморщила нос Мист. – Люди празднуют примерно так же, – она составила на пол тарелку из-под ящериц. – А мне бы в ящерицу самой не превратиться теперь.

– Сомневаюсь, что у этой еды есть магический компонент.

– Вот и пойдем, пока еще более сомнительной дряни не нахватались.

Однако, найти свой временный “дом” оказалось задачей не из простых: все шатры в сумерках выглядели примерно одинаково, а никто из них двоих не озаботился запоминанием особых примет. В конце-концов, ругаясь и заглядывая во все отдаленно похожие жилища по очереди, они, наконец, с облегчением нашли территорию, гордо помеченную вещами Торрена.

– Ну вот, – заключила Мист, присаживаясь обратно на обследованную и облюбованную лежанку и стаскивая сапоги, в неровном сумеречном свете, льющемся сверху. – Тишина и покой.

Эррах проследовал за ней и сел на соседнюю постель, с некоторым интересом оглядываясь по сторонам.

– Изучаешь артефакты? – поинтересовалась девушка, наблюдая за ним с оттенком подозрения.

– Нет, я…он, или я, стал лучше видеть в темноте, – сказал эльф. – Эрил видел в темноте очень слабо, только чуть лучше человека. А я вижу отлично.

– Потому что Зубастая Тьма, – хмыкнула Мист. – Лично я собираюсь отдыхать, а то вдруг завтра опять молниями пулять, а я уставшая? А ты как хочешь. Может, тебе и спать не надо?

– Надо, – Эррах прилег на кровать, следуя примеру своей создательницы и госпожи, и сквозь сумрак уставился на нее. – Моррайт?

– А? – с задержкой отозвалась Мист, которая никак не могла еще привыкнуть к этому навешанному на нее Торреном ярлыку.

– Как ты думаешь, что я?

– Сложный вопрос, – сказала она, помолчав. – А чем ты себя ощущаешь?

– Собой. Эолен, но другим. Эолен н’ирн? Так сказала эта Айтхара. Но я не Эрил ард-Рахиллар, и не Калеб. И не то, что ты призвала.

– Но ты помнишь и того, и этого?

– Да. Воспоминания этой… Тьмы покрыты сплошным сумраком, но все равно они есть, и я помню, что был этим, и был Калебом, а потом стал – я.

– Вот на этом ответе и остановись, – посоветовала Мист. – Ты это ты. Эолен н’ирн Эррах, единственный в своем роде. Как-то так.

– И что еще? Твой слуга?

– Ближе к ученику, – рассудила Мист, которой совершенно не улыбалось иметь еще какого-то слугу или раба на своей совести. А вот ученики, как самой настоящей эр-Иандэ, ей вполне даже полагались по статусу. – Тер-Иандэ.

Эррах удовлетворенно шмыгнул носом, шумно высморкался и затих. Мист же, стратегически разместив Книгу под тонкой подушкой, позволила себе провалиться в дремоту, более чем готовая встретиться лицом к лицу с ар-Маэрэ: у нее, в конце-концов, был целый список вопросов и претензий к нему.

Вот только мертвый маг не торопился в своей бесцеремонной манере вторгаться в ее сны: вместо эльфийского дома в чаще леса, вместо классной комнаты и Последнего города в Домене Пепла девушке снилась мирная, бессистемная чепуха, ничем не напоминающая про ожидающие ее наяву штормы.

Посередине ночи ее разбудил, конечно, вернувшийся Торрен, сшибающий все на своем пути вовсе не по причине настигшей его внезапной куриной слепоты, а из-за не слишком трезвого состояния. Финальным аккордом он упал на четвереньки рядом со своим имуществом, ткнулся носом в кучу барахла и умиленно захрапел.

Мист насколько могла далеко высунула из-под покрывала босую ногу и пнула приятеля в плечо. Тот повернулся на бок, обнимая груду своих вещей, распахнул очи и воззрился на подругу.

– А оно работает, – отчетливо сказал он.

– Что? – не поняла Мист.

– Оно! – Торрен мечтательно закатил глаза. – “Красотка, я не волшебник, но мои руки тоже творят чудеса, хочешь – покажу”.

Мист приподнялась на локте, критически глядя сквозь мрак на своего напарника.

– Разве что, твоя дама совсем не понимала весторн, – сказала она, наконец. – О….так она и не понимала. Все с тобой ясно. Свою утреннюю жабу ты, видимо, уже съел.

– Он, что, с орчихой? – свистящим шепотом спросил Эррах, рискнув тоже подать голос.

– Это ты его допрашивай, – посоветовала Мист, укладываясь обратно. – Мне ваши мальчуковые подробности без надобности.

– Мальчуковые подробности! – захихикал Торрен, заваливаясь на спину и счастливо улыбаясь.

– Пожалуй, мне тоже не надо, – поразмыслив, сказал Эррах и, как нельзя более скандализированный, улегся обратно.

Утро началось, за неимением лучшего слова, забавно. На удивление, именно Эррах проснулся первым, да еще и со светлой мыслью, которую ему приспичило увековечить обсуждением с Мист. Стараясь не расплескать ценную идею, он поднялся со своего места и стал бочком пробираться к ложу мирно сопящей девушки, но не тут-то было. Пьяный или не очень, после приключений или свиданий, Торрен свои приоритеты отлично знал: потенциальная угроза ценной тушке Мист была перехвачена, завалена на пол и морально растоптана многомудрой Торреновой задницей еще до того момента, как герой утренней баталии изволил проснуться и открыть глаза.

– Глядь, – растерянно сказал он. – Рах! За что это я тебя?

– Не…не знаю! – отозвался полузадушенный эльф, с груди которого Торрен не догадывался слезть. – Я с Мист хотел поговорить, пока ты спишь!

– Так она тоже спит.

– Уже не сплю, – недовольно ответила девушка, швыряя в копошащуюся на полу пару скомканным покрывалом. – Выстроковы дети, поспать не дадут!

– Я хотел обсудить вчерашнее заклинание! – пискнул Эррах. – Мне оно всю ночь снилось!

– Нет, я не могу прямо так с утра про заклинания, – Мист села в кровати и немного подержалась за лохматую со сна голову. – Сначала умывание и еда, потом великие дела. Кто-нить таки знает, где тут уборная?..

Парни переглянулись, довольно синхронно пожали плечами, и Торрен все-таки выпустил свою жертву, обнаружив, что все еще прижимает Эрраха к полу.

С завтраком спустя некоторое время явилась лично Айтхара, и ее зубастая улыбка, адресованная всем пришельцам, стала особенно ослепительной, когда оказалась обращена к Торрену.

– Приветствовать, – почти проворковала она своим громовым голосом, ставя у очага новую пирамиду из горшочков и снимая с крепления у бедра длинный, узкий кувшин. – Мы разделить трапеза, как семья и друзья, и говорить про новый день.

Она еще раз посмотрела на Торрена, вложив во взгляд столько огня, что его краем почувствовали даже остальные двое, а Торрен так и вовсе зарделся, словно поцелованный солнцем. Однако, затем Айтхара перевела взгляд на Мист, как на предполагаемого лидера команды. – Ты Моррайт. Ты придти, сказать старый Ниджиххт, снять проклятье, очистить священная земля.

– Ничего себе заявленьица, – не слишком удивленно сказала Мист и, не перебирая, забрала себе самый верхний горшочек, в котором оказалось что-то вроде запаренных грубых семян, сдобренных сладким вареньем. – Начни с простого. Кто такой Ниджиххт?

– Много рождений назад, тьму приносить люди из-за гор, а Ниджиххт придти за ними, чтобы построить Башня и запечатать тьму. Но он не мочь изгнать тьма, – грустно сказала Айтхара. Она подбирала слова с трудом, от чего ее речь казалась простоватой, но Мист отлично понимала, какого труда и интеллекта требует даже такой уровень знания мертвого, чужого языка, который ты никогда не слышал живым от носителя, к которому у тебя, может, даже гортань и челюсть совсем не приспособлена. В конце-концов, именно так сама Мист учила эльфийский – и наверняка ее односложные предложения на языке эолен звучали для настоящих эльфов в точности также, как для них сейчас речь Айтхары.

– Значит, Ниджиххт пришел, чтобы исправить чьи-то ошибки, построил Башню, чтобы что? Мертвые не вставали?

– Так, – кивнула Айтхара. – От чужой тьмы, мои мертвые подниматься из могил, идти против мы. Мы молиться о спасении, и Ниджиххт прийти из-за гор с Багровая Книга, как Книга Моррайт.

Мист встрепенулась, кинув взгляд на обложку, выглядывающую из-под импровизированной подушки. Сейчас было видно сам багровый переплет, маскировку “Эльфийской радуги” кто-то уничтожил, либо сам Калеб, либо его культисты, и темный цвет казался высокомерным и немного насмешливым – пожалуй, очень даже похоже на паскудника Мейли-из-Сполохов.

То, что здесь когда-то побывал Багровый маг, чтобы построить Башню, конечно, новостью не было – но услышать легенду о Багровой Книге и в этой забытой людьми части мира было одновременно будоражаще и странно.

– Итак, у нас есть имя не то первого, не то второго Багрового мага. Ниджиххт, – резюмировала Мист и выжидающе посмотрела на Айтхару. – Он пришел, построил Башню, обещал, что явится Моррайт и полностью утихомирит мертвецов, так?

– Так, – кивнула орчиха и украдкой кинула немного мечтательной взгляд на Торрена. – Но несколько поколений назад печать трескаться, слабеть, ее магия уходить, и мертвые пойти снова.

– Триста лет назад, не иначе, – пожевала губу Мист. – Когда у нас, тогда и у вас – Святой Амайрил и все дела, магия ушла. Мертвецы снова стали нападать, а вы что?

– Мои остаться, чтобы защищать народ. Обережители, – с отчетливой гордостью сказала орчиха. – Стали жить тут, у озера, ждать колокол, готовиться к битва.

– А колокол причем? – встрепенулся Эррах, втайне довольный тем, что правильно угадал источник звука.

– Колокол дать Ниджиххт, повесить на Башня, чтобы предупреждать о враги, – пояснила Айтхара. – Когда Башня рухнуть, колокол упасть на дно, но звонить все равно, предупреждать обережителей поднимать щит.

– Прекрасная история, – восхищенно сказал Торрен, который все это время просидел, подперев кулаком подбородок.

– Да уж. А озеро откуда взялось?

– Мы, – Айтхара немного виновато отвела взгляд. – Мы пытаться остановить тьма, мы строить плотина и топить Священная Земля. Но мертвые приходить из-под воды.

– Таки значит есть в озере рыба, – хмыкнула Мист. – Да только такая, что поймаешь – сам не обрадуешься.

– Да уж, – согласился Торрен, передергивая плечами. – Но это все, красиво, что ли? Страшновато так, как история страшилка, старая легенда, и красиво. Упавший в озеро колокол звонит, предупреждая о беде, и из воды выходят мертвецы, чтобы уничтожить живых. Смерть за жизнью приходит.

– Поэт, – оценила Мист. – Это вот получше, чем про цыпленка. Но меня, увы, интересуют более приземленные вещи – почему вообще мертвецы поднимаются, и как это остановить.

– А помнишь, в Сарэне тоже ходили? – тут же предположил Торрен, который, видимо, уже некоторое время думал эту мысль.

– В Сарэне они ходили из-за дыры в пространство Доменов, открытой буйным эль Сарэном. И закрыли мы это все только окончательно упокоив виновника – впрочем, даже это не мы сделали, им Мейли закусил.

– Но, может, здесь тоже такая дыра, – упрямо предположил Торрен.

– Но кто ее открыл? И почему вполне себе Багровый маг Ниджиххт не смог ее закрыть, и только временно огородил огород.

– Не все ж такие великие, как ты, о, Моррайт, – свои лучшим подхалимским тоном отозвался Торрен. – А если серьезно, ему реально могло не хватать сил или знаний – первые – это далеко не всегда самые сильные, если что я и понял из истории, так это.

Мист задумчиво потерла подбородок, обмусоливая в голове на редкость разумные предположения Торрена так и эдак.

– Молодец, – наконец, сказала она в почтительной тишине. – Хвалю. Ты все хорошо придумал. Айтхара, а ваши легенды не говорят о том, откуда именно шла, гм, тьма?

– Ниджиххт построил Башню именно там, – ответила Айтхара с таким рвением, что Мист становилось страшновато. Кажется, вера в ее волшебные силы в этих краях была практически безгранична. – Прямо над тьмой, как стража.

– Но кое-что не сходится, – внезапно подал голос Эррах. – Любые средства, которые могли бы удержать порождения Доменов, относятся к Багровой магии – а она, как раз, не пострадала от деяний Святого Амайрила.

– А вот это вопрос, пострадала, или нет, – сказала Мист. – Кроме того, Ниджиххт мог использовать какой-то синтез, что ли. Зависит, от того, как именно он запечатывал эту самую Тьму. У меня, например, пока нет идей, кроме как попробовать попереводить Книгу, ну, или сходить посмотреть, что он там наделал – может, по следам поймем, что именно это было. Глифы, заклинания?..

– Это ты предлагаешь просто взять и прогуляться по дну озера, что ли?

– Это я предлагаю просто взять и прогуляться по Священной Земле, порушив плотину к демонам пепельным, как их там? Ниэссе. К ниессам пепельным. Можно нам плотину разрушить, а? Что скажешь, Айтхара?

– Если рушить, чтобы остановить тьма, значит, рушить, – решительно сказала орчиха и даже ладонью по колену пристукнула в ознаменовании твердости намерения. – Мы помогать.

– Уже хорошо, – резюмировала Мист. – Насколько часто вообще у вас это все случается? Я имею ввиду, колокол звенит, мертвяки приходят на печеньки, и все такое?

– Колокол звать к оружие не часто. Десять, два десять дней, – с трудом осилила числительные Айтхара. – Раньше приходить чаще, но меньше, до озера. Теперь реже, но их тьма.

– У вас было поселение на берегу? – вспомнила про виденные раньше, от Башни заброшенные дома. – Мы видели руины.

– Да, мы пытаться жить там, но когда сделать плотина, вода прийти, все рушить, дома под водой. А мертвецам нипочем. Мы решили на новом месте строить себе оплот, стал быть тут.

– Неплохое решение. Тут были какие-то руины?

– Быть Дом Священной Земли. Тогда, давно, – Айтхара беспечно махнула когтистой зеленой рукой, не уточняя, какой промежуток “давно” имеет ввиду: давно, до Ниджиххта, или давно, до Амайрила. – Дом шаманов. Шаманы помогать тоже Ниджиххту строить, и делать колокол, но нет теперь шаманов. Мой пращур быть шаман – но когда тьма освободиться, шаманы терять сила. Это проклятье им за то, что не остановить тьма. Они себя убить, все.

– Нет, не проклятье, – отмахнулась Мист. – Вернее, проклятье, но не только вашим шаманам, и не за эту тьму. Это один глупый святой отнял магию у всего мира. Раз и отнял.

– Огромный вопрос, на самом деле, как он это сделал, – умно сказал Эррах. Мист подумала, что ему, несмотря на пугающий, измененный тьмой вид, только маленьких очочков и кафедры не хватает для вида примерного магистранта на дискуссии о богословии. – Магия течет из Тьмы, что за Всем, проходя через Домены и согревая мир. Волшебники эту энергию запасают, как могут, и творят чудеса. Каким образом какой-то там ваэрле смог отсечь это имманентное, неотделимое тепло и запретить к нему доступ всему миру, для меня не понятно.

– Ну, Эйну, там помолился, Эйн и помог, – нашелся со вполне богословским ответом Торрен.

Мист критически фыркнула, но задумалась, так и так переворачивая слова Эрраха. В сущности, это было первое системное объяснение магической силы, которое она слышала за свою жизнь. Для авторов сохранившихся старых текстов магия просто была, и объяснять ее не требовалось, а после времен святого Амайрила ее не стало, как и тех, кто понимал бы хоть что-то.

– Молитва точно также действует через магию, но другим механизмом, – высокомерно ответил Торрену Эррах, снова взбираясь на воображаемую кафедру. – Поэтому у этих вот орков их шаманы и заглохли тоже – потому что стихли звучащие из доменов Песни Властителей.

– Эйн – не какой-нибудь там ваш эльфийский демон, – фыркнул Торрен. – И не орочий…бог, – с трудом выдавил это слово он, кинув взгляд на Айтхару.

– Так, давайте оставим богословские вопросы пока что в стороне, – прервала их Мист, постучав Книгой по своим коленям. – Нам надо решать более насущные вопросы. Например, все-таки, с обрушением плотины и походом до Башни.

– Мы помогать, – тут же подхватилась Айтхара. – Я говорить с вождь, он давать охотники, давать работники – рушить плотина.

– Хорошо, – кивнула Мист, продолжая вертеть в голове описанную Эррахом систему. Действительно, как один святой мог изменить такую фундаментальную для мира вещь? Или в этой простой с виду истории о мученике, которого злые маги сожгли за его веру, есть подводные течения и камни?.. – Собираемся, мальчики, – девушка поднялась со своего места сама, призывая прекратить споры и обратиться к более насущным вещам.

В новый путь они отправились на удивление быстро. Айтхара, видимо, имела серьезную репутацию и власть среди “обережителей”, поэтому вопрос разрушения плотины был решен очень быстро – и положительно. Им также был выделен отряд из десятка орков под командованием зеленого побратима Торрена – Нитлок, которого Мист уже худо-бедно научилась отличать среди остальных по татуировкам, радостно приветствовал их, а Торрена и вовсе по медвежьи обнял, как родного.

– Отлично! Нитлок надежный парень, и его мужиков мы вчера, считай, на поле спасли, глядь, все и будет просто гым, – довольно сказал Торрен.

– Гым? – не поняла Мист.

– Это они так говорят, – с готовностью пояснил парень, демонстрируя нежданные познания в орочьем языке. – Дестта арра гым, все будет гым, то есть, так, как должно, хорошо.

– Понятия “должного” и “хорошего” совпадают? – заинтересовался Эррах, немного приплющенный всем походным снаряжением, которое взгромоздил на него неугомонный друг.

– Глядь, я-то думал, если ты будешь думать про сумки, у тебя не будет сил умничать, – посетовал Торрен.

– Нет, это все напрасные надежды. Ты вспомни – мы, заучки, учимся, даже если нас в этот момент убивают, – хмыкнула Мист, украдкой похлопав по плечу эльфа в знак похвалы. Впрочем, он этому жесту доброй воли совсем не обрадовался, простонав что-то несусветное. – А Айтхара с нами пойдет?

– Должна. А то кто переводить-то будет?

– Я думала, ты уже поднаторел достаточно, а ты? Чем ты занимался всю ночь, если не орочий язык учил?

– Орочью физиологию изучал и бытовые обычаи, – ввернул Эррах и смачно чихнул. С выходом из замкнутого помещения его насморк снова усилился, и он обреченно заливал соплями захваченное из временного “дома” полотно.

– А ты ничего не изучал, то же мне, исследователь, – парировал Торрен, глядя в сторону площади, от которой двигался давешний огромный орк, видимо, вождь, и высокая, тонкая и гибкая на его фоне Айтхара. Он наклонялся к ней, опуская косматую голову с устрашающими клыками, и что-то рокотал вполголоса, словно уговаривая, а Айтхара отвечала весело и звонко, привлекая внимание, наверное, всего поселения. Впрочем, подходить к ним вождь не стал, остановившись поодаль, и только отсалютовал своим воинам поднятой рукой. Те ответили ему, вскинув в воздух кулаки, а Айтхара, приподнимая верхнюю губу в своей попытке улыбки, подошла к пришельцам.

– Готовы все. Идти плотина.

– Ваш вождь был против разрушения плотины, или против того, чтобы ты шла?

– Я шла, – повторила Айтхара, махнув рукой. – Отец переживать, когда я далеко.

– Отеец, – потянула Мист, поджимая губы. Уж эти проблемы она понять могла. ЕЕ собственный батя-зануда до сих пор испытывал проблемы с тем, чтобы позволить дочери принимать собственные решения и совершать собственные попытки. – А где твоя мать?

– Погибать, – лаконично сказала Айтхара и махнула рукой вперед. – На плотина погибать. Колокол звенеть, но мертвецы не приходить. Она идти отряд искать – найти на плотина.

– Сочувствую, – сдержанно сказала Мист, чувствуя вину за то, что настолько казуально затронула такое серьезное и трагическое событие, но Айтхара только пожала плечами.

– Мы жить, мы умирать, мы уходить в мир теней и света, мир охота, и там жить всегда, без печалей. Мать ждать нас, велеть не торопиться, – добавила она, улыбаясь по-своему.

Торрен бочком придвинулся к ней, не рискуя коснуться, но потом, когда отряд, повинуясь команде орчихи, тронулся в пусть по нахоженной тропинке, остался рядом с ней, старательно вышагивая шаг в шаг.