Текст книги "Башни Эквеллора (СИ)"

Автор книги: Ирина Ростова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

Глава 6

Эрил осторожно открыл дверь: тянуть ее наружу пришлось всем весом, она была тяжелой, но петли были отлично смазаны и не скрипели, и за нею была темнота. Эльф переступил с ноги на ногу и сделал маленький шаг внутрь. Ничего не произошло, только на его лице, обращенном во мрак сокровищницы, появилось какое-то странное, несколько изумленное выражение, словно он не знал, должен ли удивляться.

– Эй, – Торрен ткнул его в поясницу. – Ты чего?

– Я все вижу, – сказал эльф, озадаченно оборачиваясь. – Я не могу понять, должен ли я видеть, или нет.

– Эрил – не должен, – отозвалась Мист. – Эльфы, обычные эльфы, в темноте не видят. А вот Эриахиль…Эррах, должен.

– Эррах? – эльф перевел взгляд своих прозрачных, лишенных зрачков глаз на Мист.

– Да. Я даю тебе имя, – беспечно махнула рукой девушка. – Ты умер и возродился, и вернулся другим, поэтому тебе нужно новое имя. Смотри, кстати, не об…делайся, когда в зеркале себя увидишь.

Эрил-Эррах свел к переносице бледные брови, но ничего не сказал, вместо этого отвесив короткий церемонный поклон своей госпоже и создательнице, и снова храбро повернулся к темноте сокровищницы.

Сделав шаг, он почему-то обошел следующую плиту, что заставило опытного приключенца Торрена тут же сделать стойку на потенциальную опасность.

– Стой, – сказал он, и эльф замер, косясь на него через плечо, похожий на нелепую ворону-альбиноса с задранной лапой. Торрен достал трофейную секиру и, отойдя, хлобыстнул ей по плите. Плита щелкнула и провалилась быстрее, чем кто-либо успел удивиться. – Нет ловушек, говоришь? – ложно-доброжелательным тоном сказал Тор, глядя на эльфа исподлобья.

– Он не помнит, – неожиданно вмешалась Мист. – Он помнит, что без проблем заходил сюда, и помнит маршрут и движения, которые делал, так сказать, его исходный вариант, а вот с именно знаниями проблема: он получил, или успел задействовать, далеко не все аспекты того Калеба, Эрила ард-Рахиллара, который был раньше и все здесь обустраивал. Так это, нет? А то, может, я зря тебя защищаю, Эррах?

– Я точно помню, что заходил сюда без опаски, – эльф осторожно и медленно повернулся к ним, держа одну пробитую льдом руку в другой и периодически меняя их, словно в попытке снять боль.

– Ну так, тебе тут, конечно, ничего не грозило, – проворчала Мист. – Давай, сразу показывай, на какие плиты не наступать, за какие штуки не дергать.

– Вот тут надо обходить, – с готовностью показал эльф на еще одну плиту, напротив пьедестала с узорчатым ларцом. – В шкатулке все равно ничего нет. Все самое ценное – в том сундуке у стены. Остальное по ящикам, – он махнул рукой вокруг. – Тут много всего.

– Книга где? Которую у нас отняли, – тут же уточнила девушка.

– И мой меч, – вставил Торрен, направляясь, тем не менее, к сундуку.

– Все ваше, кроме книги – в мешке сбоку. Я, – эльф замешкался, закрыл глаза, что-то обдумывая, потом снова открыл. – Он не успел разобрать. А Книга вот там, в углу, на столе. Я, он собирался ее изучить, когда услышал шум в Башне.

– О, как, глядь, а мы-то думали, мы как мышки, – посетовал Торрен, торопливо бросаясь к обширному мешку и роясь там в поисках своего остального снаряжения. – Любименький мой, – поприветствовал он свой меч. – Весь в грязи тебя изгваздали! Руки им всем вырвать.

– Уже вырвали, – меланхолично напомнила Мист, сгребая со стола свою Книгу. В пальцах даже загудело, словно фолиант обладал собственной волей и памятью и приветствовал хозяйку – а она сама испытала неимоверное чувство облегчения от того, что снова обрела свой единственный устойчивый источник знаний о волшебстве в этом безумном мире. – Тетрадку свою забери, – она постучала по второй обложке от “Эльфийской радуги”, скрывающей противоправные еретические переводы их с Тором авторства.

– Ага. А ты эльфа своего, – хмыкнул Торрен, с воодушевлением напяливая минотаврский почетный шлем.

– Смех смехом, – вздохнула Мист. – А что нам делать с этой особой добычей?

– Я буду тебе служить, – тут же откликнулся эльф, сжимая свою пробитую руку так, что аж кровь брызнула. – Моррайт. Ты держишь… струны внутри.

– Дым и пепел, как поэтично, – прыснул со смеху Торрен, заканчивая вытряхивать мешок и изучая содержимое сундука.

– Поэтично или нет, а я устала и мне пора отдыхать, – приняла разумное решение оттянуть момент решения Мист, изрядно морально утомленная живописными событиями последних часов. – А потом уже подумаю о всяких сложных вещах. Да и помародерствовать не помешает отдохнувши.

– А можно мародерствовать, пока ты вкушаешь отдых, о, Моррайт? – подхалимским тоном уточнил Торрен.

– Дозволяю. Вон, Эрраха под мышку бери и мародерствуй всласть. Все равно его кроваточку я реквизирую для нужд…военной диктатуры.

– Да мы и в казарме прикорнем, если что, – согласился Торрен, недолго думая. – Эй, ты, как тебя, властелин повешенных и гроза караванов. Показывай, что тут есть, станем разбирать.

Эрил-Эррах покосился на Мист и, только получив ее вельможный кивок, повернулся к полкам вдоль стены, чтобы показывать Торрену свои владения.

– Что тут? О, глядь, доспешек, артефактный, небось? – оживился Тор, забывая о подруге и концентрируясь на добыче.

Мист с минуту еще посмотрела на их возню и отправилась обратно в покои Калеба, с оттенком удивления вспоминая о том, что теперь не надо с осторожностью перешагивать через валяющиеся там и сям трупы неудачливых избранных ЛЛоединн.

– По крайней мере, – вслух утешила себя Мист. – ЛЛоединн их и прибрала, как они и планировали. Причем прямо с потрохами.

А вот что делать с идейным вдохновителем местного оплота смерти и создателем леса качающихся трупов, Мист плохо себе представляла. С одной стороны, настоящий Калеб был мертв, и его личность была заменена теоретически лояльной к ней зубастой тьмой. Вопрос был в степени практической реализации этой “теоретичности”. Размышляя об этом, Мист прилегла на не так давно спешно покинутую ею кровать и обняла ново-обретенную Багровую Книгу обеими руками, утыкаясь в нее подбородком и глядя в потолок.

– “Да” или “нет”, или “может быть”, – грустно сказала себе девушка, перебирая события последних часов. Весь день с момента пробуждения выдался настолько отвратительным, что на поиски информации по Книге особых сил не было, и даже просто заснуть казалось труднейшей задачей. Ощущение потерянности и бессилия в принятии решения умножалось и усиливалось тишиной и серыми сумерками вокруг, в которых словно можно было расслышать движение времени.

– Что мне делать? – одними губами спросила Мист у вечности вокруг себя, и это последнее усилие словно придавило ее тяжелым одеялом, загоняя в сон.

Ей снился полный сумбур: по подземным галереям, под родными сводами пещер, в вековечной тьме горели блеклые огни, и многоголосый мелодичный хор выводил нота за нотой незнакомые песнопения на знакомом языке.

– Лантарэ, Моррайт. Латарэ, Эррах, – славословия метались вокруг, пронизывая воздух незримой силой, словно напитывая его, делая густым и тяжелым, и огни, улетая прочь из бледных рук молельщиков, складывались в глифы и знаки, пока не нарисовали озадаченное лицо Торрена, который, кажется, тряс Мист за плечи, хоть и обещал дать спокойно отдохнуть.

– Отстань, зубастая тьма, пепел в душу, – вежливо попросила Мист, пытаясь оттолкнуть настырную рожу подальше.

– Да хватит уже дрыхнуть, ночь прошла, и пол-дня в придачу, знаешь, надо хотя бы жрать иногда, если вставать не желаешь, – торопливо сообщил Торрен, в порядке защиты выставляя перед собой миску с чем-то дымящимся. Судя по запаху, там даже было мясо, поэтому девушка резко воспряла духом и попыталась сесть в кровати.

– Что, правда, что ли, так долго дрыхла? – уточнила она, принимая из рук друга ложку и устраивая миску с едой на коленях.

– Да мы уже и запасы разобрали, и выспались, и уже не знаем, куда себя ткнуть, – пожаловался Торрен.

– И как….он? – Мист махнула ложкой, обозначая отсутствующий в картине мира элемент.

Торрен пожал плечами.

– Он прекрасно помнит, что дурил людей, раскаяния не испытывает, но если ты ему велишь – непременно будет. А так он ничего. Для типичного эльфийского людоеда, я имею ввиду.

– Как будто ты их много видел, – фыркнула Мист.

– Двух, – невозмутимо сложил дроби Торрен.

– Это ты кого за второго посчитал?

– Гронса лично знал, это один, – охотно пояснил парень. – Про Алгара слышал, поэтому будет считаться за половинку, и лэри Акринна полу-людоед, поэтому тоже половинка.

– И кто из них тебя так впечатлил, что создатель культа смерти, успешно морочивший голову людям на протяжении пары сотен лет на этом фоне кажется нормальным?

– Шутишь? Да они все чокнутые. Особенно лэри Акринна! Это ж как надо людей ненавидеть, чтобы их истории учить?

Мист задумчиво почесала ложкой нос.

– Соглашусь. Ладно. Давай, веди сюда своего “ничего так” протеже, устроим ему допрос с пристрастием. В порядке шибкого эльфоненавистничества, по твоим заветам, про историю.

– Сей момент, – пообещал Торрен, и, действительно, Эрил-Эррах был практически немедленно доставлен на суд Мист. Заботливый Тор даже табуреточку ему подогнал, что говорило о степени благорасположения парня к потенциальному новому члену команды.

– Торрен тебя приодел, я смотрю, – после длительного молчания прокомментировала девушка очевидное изменение облика Эрраха: вместо прежней хламиды он был одет по-походному, в простую одежду, кожаный легкий доспех, практически не стесняющий движения, и сапоги. В этом наряде он выглядел еще более худосочным и чахлым, чем раньше, и Мист смутно себе представляла, что могла бы перешибить его одним ударом.

– Не в балахоне же ему по кустам валяться! – вставил Торрен из-за стены.

– А ты не выступай, – посоветовала ему Мист грозно. – Я не с тобой разговариваю.

– Я не выступаю. Я бдю.

– Бди потише. Итак. Как там тебя? Эррах. Как тебе в голову вообще пришло создать тут культ ЛЛоединн? Или тер-Ианде у эльфов такими вещами за здорово живешь занимаются, в порядке выпускной работы?

– Он боялся людей! – снова раздалось из-за стены.

Мист громко стукнула по изножью кровати.

– Да что ж такое, мало того, что эльф, так еще и чревовещатель и пародист, вон как отлично Торрена изображает! – сварливо сказала она. – Эррах, тебя слушаю, а не твоего суфлера застенного.

– Я боялся людей, – послушно повторил за подсказкой Эррах, глядя на Мист с бессловесным восхищением и обожанием. – Когда магия стала истаивать, я, он, Эрил, и его учитель продолжали жить в Сидонии, потому что учитель сказал, это все глупость, бежать нельзя, надо оставаться и жить, и ассимилироваться с людьми. А потом пришли серые и всех ловили, и вешали. Учителя повесили, я, он, Эрил, сбежал. Долго прятался.

– Он в лесу жил, а сам охотиться не умеет! – подвякнул Торрен, и Мист швырнула в ту сторону подушкой. Та ударилась о стену и стекла вниз неуклюжей каплей. – Не жрал! И ему ЛЛоединн виделась!

– Это когда я, Эрил, он обобрал… труп ар-Дейдре под Сидонией и посох нашел, – сказал Эррах, с трудом озвучивая чужие воспоминания. – В посохе была остаточная энергия, и постепенно получилось его использовать, хоть и не на полную мощь. А он, я – жить хотел, и стал по своему… ассимилировать людей.

– А правы мы были про Сидонию-то, – проворчала Мист, подгребая к себе вторую ближайшую подушку с щедрого ложа Калеба. – Ты прав был, слышишь, Тор? Правильно угадал референс, когда Гронс нашел тело.

– Глядь, Мист признала меня правым, – обрадовался Торрен и доверчиво выглянул из-за края проема, чтобы тут же получить в рожу метко запущенной в его сторону подушкой.

– Есть, – возрадовалась Мист и, более не глядя на своего напарника, снова обратилась к Эрраху, скромно колупающего ноготок на руке. – Где ты вырос?

– В Сидонии, – отозвался эльф, рискнув бросить на Мист новый обожающий вгляд. – Он, Эрил, я – сирота. Учитель взял на воспитание в раннем детстве, ему подкинули младенца, он говорил.

– И в Рилантаре не бывал? Знаешь, где это?

Тот покачал головой.

– Но эмиссары рассказывали путь до Эль-Саэдирна, и я, наверное, смогу вспомнить и найти. Не уверен, – добавил Эррах, прислушиваясь к чему-то внутри себя.

– Эль-Саедирн? – с сомнением повторила Мист. – Это…туда эльфы ушли?

– Говорили, да.

Девушка потерла подбородок. Ценность Эрраха для науки, общества и лично Мист внезапно резко возросла, но признавать это вслух она считала преждевременным.

– Что ты умеешь, кроме как дурить головы селянам? Чем ты можешь быть нам полезен?

– Я, – Эррах дернул головой, словно сдерживая попытку обернуться на успешно заткнутого Торрена. – Я знаю эльфийский язык, как живой, и могу помочь с переводом, найти ошибки. Знаю названия трав и других ингредиентов, которые часто используются в алхимии. А Торрен обещал научить меня сражаться.

– Да-да! У него получится, – донеслось из-за угла.

– Ох уж этот Торрен, – скривилась Мист. – А ну как кто рожу твою белесую разглядит и уши?

– Я буду в капюшоне ходить, – отозвался Эррах, почувствовавший слабину. – И в маске! Мы нашли артефактную маску, она как шлем. А говорить можно, что у меня карвия, – назвал он болезнь, которую и сама бы Мист выбрала для прикрытия. Она не была заразной, поэтому ее не боялись, но больной этой дрянью, сам испытывая сильные страдания, становился настолько отвратителен, что вызывал только ужас и жалость.

– Хитрая задница, – резюмировала она. – Вернее, хитрые задницы – две штуки. Пепельные душонки. Тор! Готовить будешь ты, понял? Я на троих кашеварить отказываюсь.

– Вот и ладно. Все равно то, что ты готовишь, жрать никак нельзя, а теперь, как великой колдушке Моррайт, тебе и не по статусу кормить всяких эльфов и людишек.

– Вот это ты сейчас правильно сказал, – похвалила Мист, потягиваясь и с отчетливым удовлетворением наблюдая, как два считающих себя очень умными и хитрыми заговорщика обмениваются тайными знаками, поздравляя друг друга с победой. И когда только успели сдружиться?.. Хотя тощий, мелкий, светловолосый Эррах наверняка напоминал Торрену его потерянного друга. Видимо, дело было в этом. – Я надеюсь, вы закончили грабить награбленное и готовы выступать по первому зову?

– Конечно! – с энтузиазмом ответил Торрен. – А когда будет первый зов?

– Сейчас, – приняв решение, Мист заставила себя подняться, встав вместе с миской и торопливо добирая из нее кашу. – И без того уйму времени потеряли. Берите свое барахло и валим уже отсюда.

– Мист! – спохватился Торрен, втряхивая себя в походный рюкзак и расправляя ремни. – А, Мист?

– Чего тебе еще?

– А можно я попробую пройти через метку? Вдруг у меня теперь получится? С учетом обстоятельств?

Мист смерила его пристальным, изучающим взглядом, потом кивнула, выходя из двери тайной части покоев Калеба.

– Вон метка Келэб, – указала она на плиту в углу. – Попробуй пройти до вершины башни – это мит-Келэб, и обратно.

Торрен радостно закивал, застегивая последние пряжки и переворачивая ремни, а Эррах с явным сомнением переводил взгляд с одного на другого.

– Это так вы попали в Башню? Магией?

– Да, через метку, – кивнула Мист, не видя смысла это скрывать. Чтобы пользоваться переходами, нужно было не только знать имена Башен, но и носить внутри себя Багровый огонь, который она привыкла видеть только в своих руках. Впрочем, обе ладони Торрена покорно засветились, хоть и очень бледно, когда он поднес их к метке.

– Глядь, что у меня! – радостно и немного испуганно сказал Тор, разглядывая свои руки, то поднося их к метке, то снова убирая, и с любопытством естествоиспытателя изучая процесс разгорания и угасания внутреннего огня. – Я теперь эльфийский людоед! – провозгласил он радостно.

– Строго говоря, – кашлянул Эррах. – Багровое волшебство, хоть и было относительно широко известно в период…последнего расцвета моего народа благодаря ар-Маэрэ Иллемейру, не является традиционно эльфийским.

– Вот! – подняла назидательный перст вверх Мист, которая сама открыла было рот для отповеди.

– Это вы чего, теперь вдвоем меня гнобить будете? – огорчился Торрен. – Двое на одного это нечестно! И вообще, мит-Калеб!

Не успела Мист ни слова сказать, ни шагнуть к нему, чтобы отдернуть, как Торрен шагнул в плиту, резво выходя на другой стороне, и девушка, рванув вперед, только рукой чиркнула по краю его плаща.

Озерная Башня

Глава 1

Говорят, что за Доменом Ветра есть Домен Холода, царство Смерти, Царство невозвращения, обитель ЛЛоединн. Самые злые холода приходят оттуда, и самые злые заклятья, и оттуда души стремятся к последним вратам. Лекари рассказывают, что души, дошедшие до обители Холода, еще могут вернуться в мир, лишенные эмоций, не знающие добра или зла, могут вернуться в свои мертвые тела, чтобы бесцельно бродить, не зная смысла своего возвращения.

Торрен наступил на пустоту и ухнул вниз, по пути оббивая все незащищенные части о какие-то балки и арматурины, но ни за одну из них не удавалось зацепиться, чтобы замедлить или остановить падение, и в итоге встреча с размякшей грязью внизу была эпичной и болезненной. Парень плюхнулся в грязь мордой вниз, едва не захлебнувшись, но, сумев сориентироваться после коротких страшных секунд темноты и страха, стал, прокашливаясь подниматься, но не тут-то было: что-то жутко тяжелое и орущее рухнуло ему на спину, едва не переломив хребет и снова впечатав в липкую коричневую жижу, а потом еще раз, видимо, захлопывая крышку гроба.

– Пепельная срань, – выругался Торрен, барахтаясь и выгибая шею и спину, чтобы воздеть морду над грязевой ванной.

– Зубастая тьма! – подтвердил сверху придушенный голос Мист.

– Иопра, арге, – согласился третий голос, вызвав усиление шевеления снизу.

– А это что значит? – с искренним любопытством уточнил Торрен, разом забыв про свой справедливый гнев на подлое нападение сверху.

– Не важно, тетрадка для конспекта у тебя все равно где-то там, под нами, – сказала Мист, бодро спихивая Эрраха в грязь. – Расселся, поганая немочь бледная, жукоглазая.

– Жуткоглазая? – поправил подругу Торрен, все ж таки поднимаясь, несмотря на боль в спине, и стряхивая с себя своих спутников.

– Нет, – Мист удачно приземлилась на относительно сухой участок, где грязь не доходила ей до верха голенищ сапог. – Жуткоглазые это Зыркалы, а наша былиночка не тянет. А вот жукоглазость у него выраженная.

Торрен кинул взгляд на Эрраха и вынужденно согласился про себя, но не успел ничего сказать, потому что впервые с момента шумного появления обратил внимание на окружающую обстановку. А она стоила внимания: они трое стояли на небольшом островке, видимо, целиком состоящим из ила и грязи, большую часть которого занимали мрачные руины черной башни. Вокруг островка, обступающего останки некогда величественной структуры, плескалась водная гладь тихого, затянутого дымкой озера. Серое облачное небо, сквозь которое не было видно солнце, превращало день в предштормовые сумерки, полные призрачного, тревожного света.

– Хорошо, что эта Башня была такая, гм, компактная, – заметил Торрен, задрав голову и на расстоянии в пару своих ростов разглядев плиту с меткой перехода.

– Это не Башня компактная, это лужа глубокая, – не согласилась Мист. – Это не основание Башни, сам вспомни, у всех, которые мы видели, были контрфорсы выше меня. А тут на остатке стены ничего нет.

– Контрчего?

– Это архитектурная деталь. Как будто подпорки к стенам, – подал голос Эррах.

Мист кинула на него критический взгляд, оценивая общую степень растрепанности и покрытостью грязью, и уточнила:

– Ты маску-то взял с собой? Нечего пугать людей, даже если они людишки.

Эррах изменился в лице, ощупал карманы по бокам и ногам и умоляюще посмотрел на Торрена.

– Не о том вы, вообще, думаете, контрчтоты, маска, – проворчал парень, роясь по своему снаряжению, но маски не было и у него. – В рюкзаке, небось, осталось. Никто же не подумал взять с собой рюкзак, прежде, чем сигать за мной.

– Я взяла главное – Книгу и свою голову, – гордо ответила Мист, становясь на край островка и вглядываясь вдаль, на берег.

– И меня, – добавил Эррах.

– Нет, ты сам увязался, – педантично поправила его Мист и вздохнула. – Вон там, кажется, деревня виднеется. Посмотри, Эррах?

Тот деликатно шагнул к ней и, встав рядом, посмотрел в том же направлении.

– Не жилая, кажется, – с сомнением сказал он, изучая полуобрушенные строения, серые и грязные, из которых яркие цвета давно вымыли вода и ветер.

– Час от часу не легче, – пробурчала девушка.

– Зато там, кажется, причал и лодка, – Эррах, поворачиваясь на месте, оглядывал берега озера по кругу.

– Вопрос, как туда добраться, – Мист сморщила нос, пытаясь разглядеть, но увидела лишь смутные очертания чего-то непонятного.

– Вплавь, а как еще? – Торрен приложил руку ко лбу, изображая козырек от несуществующего солнца. – Если там есть лодка, которая нормально держится на воде, то за ней ухаживают, и люди тоже есть. Добро, может, лестницу выклянчим, чтобы до метки добраться. Или выясним, где остальные. Эта была “мит”, значит, есть просто…эээ….и вторая, которая “син”.

– Калеб, – подсказала Мист, опуская взгляд вглубь озера. – Хорошо, что я не додумалась до этого, когда пытались пройти от метки рядом с рекой. Славно бы попали. Как гусятки к Ашу.

– А где это вообще мы? – очень вовремя озаботился Торрен.

– Это надо у тебя, умника, спросить. Но, на самом деле, важно не знать где мы, а понимать, как отсюда выбираться. Про метки Келэд и син-Келэд можно сразу забыть, потому что они на дне, скорее всего. Остается только та, верхняя. Она не очень высоко, но, кажется, мы не допрыгнем без подручных средств. Да я бы тут не рискнула особенно бурно скакать, странно, что мы, когда падали, ничего не проломили. Тут же не…твердая земля.

– А что?

– Видимо, перекрытия, была площадка примерно на середине Башни, внутри, или может, строительные леса стояли, вот на остатки и намело ил, – Мист колупнула грязь мыском сапога. – И прочий микромир.

– Значит, надо найти людей, или самим разобрать что-то там, в заброшенной деревне, притащить сюда и добраться до метки, – подытожил план действий Торрен, пока Эррах переводил тревожный взгляд с хмурой Мист на вполне активного и бодрого Торрена.

– Оптимизь, – сказала Мист нарочно, чтобы позлить друга. – Я плавать не умею.

– Это как? – не понял Торрен. – Что ты за немочь, лазать не умеешь, плавать не умеешь?.. Да чему вас только в Подземельях учат? Все умеют плавать!

– Я не умею, – осторожно вставил Эррах.

– Нет, от Мист еще можно было ожидать, но ты-то? – возмутился Торрен.

– У меня не было необходимости. Ни одной крупной реки, озера или другого водоема рядом со мной на протяжении всей жизни не случалось, – с едва различимым полутоном вины в голосе пояснил Эррах, бросая на Мист короткий взгляд, словно в поисках поддержки.

– А теперь вот необходимость, глядь, – Торрен наклонился, опуская пальцы в воду и поежился – вода была довольно прохладной, хотя вокруг царило лето. – Ладно, что с вами делать, вы внезапно в рыб не превратитесь, – он принялся расстегивать свою разгрузочную сбрую. Мист, помедлив, стала помогать, аккуратно раскладывая все снятое на его плаще. Оставшись в одних кожаных штанах, Торрен стянул волосы в неряшливый куцый хвостик почти на макушке тонким ремешком и опасливо потрогал воду снова, на этот раз – пальцем ноги. – Кто знает, тут человекоядные твари водятся?

– Ага, – отсутствующе ответила Мист, сворачивая один из ремней. Торрен резво отпрыгнул от края и укоризненно посмотрел на подругу.

– И ты мне сейчас об этом говоришь? И откуда ты знаешь, видела что-то? Мейли подсказал?

– Да ладно, ты и сам знаешь, что человекоядные твари тут есть, – отмахнулась от него Мист.

– Я знаю?

– Ты знаешь, – подтвердила Мист. – Кто, как не ты, постоянно утверждает, что эльфы жрут людей?

Эррах с изумлением вскинулся, но сообразил, что это шутка и вернулся к разглядыванию береговой линии.

– Ах, ты ж, пепел в душу, – выругался Торрен и сплюнул было на илистую поверхность островка, но тут внезапно из воды поднялся странный звук, заставивший весь мир смутно вибрировать, а Мист потерять равновесие и сесть на задницу в грязь. Это был глубокий, звучный гул, который заполнял все вокруг, резонируя в каждой капле и каждой клетке. Когда он стих, это оставило такое ощущение звенящей пустоты, что мир казался мертвым. Стоило Мист открыть рот, чтобы задать сакраментальный вопрос: “а что это было”, как гул пришел снова, поднимаясь из глубин озера, словно бы прямо под ними.

Переждав странный звук, Торрен, как оглушенный, качнулся к Мист, протягивая ей руку, но только она начала подниматься, как гул пришел снова, такой же тягучий, мучительный и скорбный. Мист судорожно вцепилась в своего друга, дожидаясь окончания звука, а когда тот стих, в наступившей тишине очень отчетливо и неуместно прозвучал голос Эрраха.

– … колокол.

– А? – не понял Торрен.

– Это был удар в колокол, – повторил Эррах с выражением бесконечного терпения, свойственного опытным родителям и преподавателям на лекциях для первых курсов Университета.

– Какой еще колокол?

– Видимо, в воде, – тем же тоном ответил эльф, глядя на Торрена своими страшными глазами с черным белком и зрачком, и кромкой светло-серой радужки. – Звук шел оттуда.

– В воде, значит, колокол звонил, – подытожила Мист с тяжелым вздохом. – Или я дура, или мы опять попали в какое-то совершенно неуместное приключение.

– Почему же неуместное, – не согласился Торрен, снова подходя к воде и с опаской вглядываясь в глубины, словно пытаясь обнаружить там и колокол, и подводного звонаря. – Имеет место быть – значит, уместное.

– Лингвист ты мой, – раздраженно обозвала его Мист. – Как насчет делом заняться?

– Сейчас, сейчас, не торопи. Вдруг там теперь магическая жижа вместо воды?

– В воде есть остаточный магический фон, но он такой и был – только на время звона усиливался, – услужливо ответил Эррах.

– Час от часу не легче! – вместо того, чтобы успокоиться, Торрен только сильнее расстроился. – Да что ж такое-то, то ли Святой Амайрил все провалил, то ли мы сами в такие места лезем, куда он демонов не гонял.

– Второе вероятней, – хмыкнула Мист. – Давай уже, плыви за лодкой.

– Я думал, нам что-то нужно такое, лестница?

– Лучше ты вон ту лодку сюда притащи, и дальше пойдем вместе. А то меня смущает разделение команды в таких условиях.

– И вообще сидеть посреди озера, как ворона на ветру, ты не желаешь.

– Все правильно понимаешь.

Торрен открыл и закрыл рот, соображая, что бы еще высказать, но махнул рукой и поплелся к кромке воды. Не давая себе времени на размышления, он бросился в воду, вынырнул, отфыркиваясь, и широкими гребками поплыл к берегу.

– Вот уж жаба так жаба, – под нос себе пробормотала Мист, ища место посуше и пристраивая там свой зад.

– Моррайт?

– Зови меня Мист, – поморщилась она.

– Мист, – попробовал на вкус имя Эррах и повторил. – Моррайт. Как мы сюда попали?

– В магических башнях, таких, как Келэб и вот эта, есть метки перехода – такие плиты с отпечатками ладони, как та, через которую мы вошли. Они реагируют на звуковую команду и активацию с помощью магии. Это не эльфийская штука, но мне казалось, эльфы ее знают.

– Нет, – Эррах осторожно пристроился рядом, благоговейно глядя на свою госпожу и, фактически, создательницу. – Ничего такого.

– Ис-Эйиладд Иллемэйр использовал этот механизм. Правда, он не сам его создал, а получил в наследство от прошлого Багрового мага.

– Багровое волшебство вообще основано на других принципах, нежели классическая магия, – вежливо сказал эльф, переводя взгляд на озеро и размеренно движущуюся вдали темную голову Торрена. – И эльфы, в основном, не способны к такому. Ар-Маэрэ универсально считался исключением: он не только обладал потрясающими способностями в классических магических дисциплинах, но и общался с демонами и духами, и проходил в домены богов, чтобы беседовать с ними. О нем ходили легенды и анекдоты, и не известно, чего больше.

– И то, и другое прибереги для привалов, я хочу это слышать, – предупредила Мист. – Особенно анекдоты, потому как его эпичному образу уже просто необходима комедийная разрядка. Впрочем, а кому она не необходима? Тебе?

– Мне? – Эррах встревоженно выпрямился.

– А ты кем себя ощущаешь, жуткой тварью из мрака или подлым Калебом, который меня чуть не убил? – Мист развернулась к нему, пристально вглядываясь в бледное до серости лицо, прямо, как у настоящего подземца.

– Я чувствую себя, – он замешкался, думая. – Эриахилем. Тем, кто из ничего пришел жить и служить Моррайт.

– Подлиза, – не то похвалила, не то обозвала Мист, снова глядя на Торрена, который как раз, наконец, доплыл и пытался выйти на осклизлые камни берега. Девушка различала только нечеткий силуэт, в то время, как Эррах, наверняка, видел куда больше своим эльфийским зрением. – Что там видать?

– Торрен вышел на берег, заходит на причал. Магический фон озера стабильный, без всплесков. Но я совершенно не могу предположить, куда мы попали.

– Кстати, – Мист хлопнула себя по лбу, достала Багровую Книгу из-за спины и осторожно разложила на коленях перерисованную со стены карту. – Надо хотя бы попробовать поискать, чистого любопытства для. Может статься, и на своих двоих в итоге выбираться придется, если тут пол провалится от наших попыток забраться наверх, или что-то такое. Нам и так повезло, что приземлились, вернее, пригрязились без травм и катастроф.

Эррах любопытно придвинулся поближе и впился взглядом в карту, словно пытаясь всю ее запомнить разом.

Мист, заметив его интерес, развернула карту пошире, придвигая к нему.

– Ищи значки башен без пометок, или с буками вроде КЛ, КБ, что-то такое, раз Башня называется Калеб. Без пометок было две или три, насколько я помню.

– Может, озеро искать? – уточнил Эррах, защемляя между пальцев край бумаги и впериваясь в рисунок.

– Так как мы понятия не имеем, когда оно тут появилось, и было ли при Мейли, в смысле, ар-Маэрэ Иллемэйре, не факт. Да и не такое уж оно большое – может на карте и не быть.

Эррах сосредоточенно кивнул и воткнулся в рисунок, выражая крайнюю степень сосредоточенности.

Однако, все было бестолку: то ли Башня Калеб лежала на землях, не охваченных картой, то ли они ее просто пропускали, то ли нога Мейли сюда не ступала. Эррах и Мист просидели, согнувшись над картой, до того момента, как почти им в ноги ткнулся нос серой унылой лодки. Торрен с очевидной предосторожностью выполз на утлый берег из ила и грязи, и подтащил нос лодки подальше на сушу, кидая укоризненные взгляды на двух мыслителей с картой.

– Лодка подана, – сварливо сообщил он. – Эй!

– Спасибо, – Мист помахала ему свободной рукой. – Мы сейчас.

– Только пару трактатов напишите, и как только, то сразу, ага, – Торрен, не теряя времени, стал накручивать на себя свое снаряжение, жалея, что не все с собой взял, проваливаясь в метку. Походный рюкзак, разгрузочная система и меч были при нем, но, например, все спальные принадлежности были в отдельной сумке, как и полевая кухня. Мист и Эррах вообще были налегке – Эррах без собранного для него рюкзака, и Мист без, только, видимо, с Книгой. После облачения в сухую рубаху и куртку мокрые штаны стали казаться особенно противными, но Торрен стоически терпел, и, одевшись, рискнул даже немного попрыгать, проверяя, плотно ли пригнаны все ремни. Под ногами что-то подозрительно скрипнуло, и Торрен срочно перебрался обратно в лодку.