Текст книги "Судья и король. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Инна Сударева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 55 страниц)

   – Привет, Таль, – махали ему рукой крепкие лохматые молодцы у одной таверны. – А где твой брат? Придет он нынче вечером играть в мяч?

   – Бернир ушиб руку молотом, – отвечал юноша. – Вряд ли придет.

   – Тогда ты приходи! Нам нужен сильный битник! – предупредили его молодцы. – Смотри – сегодня с южанами играем – не подведи!

   – Ладно! – махнул он им рукой, обернулся к Орни. – Прошу прощения... Нечем сейчас заняться в столице, кроме как в мяч гонять на пустыре за ратушей. Скучно. Когда был Король, постоянно устраивали турниры и соревнования – удаль молодецкую показать. А теперь ленивый старикан Гитбор всем заправляет – город совсем заснул, да и вся страна, – вздохнул Тальберт. – Вот ждем со дня на день, что приедет государь. Праздник будет, королевича представят миру. Да и новый рыцарский корпус готов уже показать то, чему научился за год, а ведь мальцы там совсем... Вот уж тогда будет что посмотреть. Так что вы, госпожа, вовремя приехали.

   Орни слушала с большим интересом.

   – А вот и площадь, – объявил Тальберт, выводя лошадь на широкое, мощенное крупным булыжником пространство. – Вот главный собор, тут два года назад Король венчался. За собором – лучшие в Королевстве цветники. Монахи знают столько секретов, как выращивать прекрасные розы и лилии... А напротив собора – ратуша, там цеха да гильдии столичные собрания проводят, – показывал он. – А это – дом лорда Винсента Тора – одного из капитанов королевской конницы, вон какой – почти размером с ратушу. Богато лорд живет – коней резвых разводит в своем поместье. Хорошие кони дорого стоят. Кому в повозку, кому под седло.

   – Орни! – послышался откуда-то сзади довольно встревоженный голос Линара. – Куда это ты запропала?

   Он галопом вылетел из проулка, резко осадил коня возле девушки, напутав тем самым Тальберта.

   – Орни, мы тебя обыскались, – нахмурившись на юношу, сообщил доктор. – Хоть бы сказала...

   – Я ж не ребенок. Захотелось город посмотреть самостоятельно, – выделила последнее слово девушка. – А королевский дворец и сама бы нашла. Он отовсюду виден. – Она кивнула в сторону блистающих на солнце шпилей высокого замка, что венчал центральный холм столицы.

   – Добрый день, мастер. – Тальберт, сняв шапку, поклонился Линару, все еще держа повод коня Орни в руке.

   – Здравствуй, Таль, – буркнул доктор. – Ну же, Орни, нам пора.

   Тальберт тем временем ухмылялся, помня обещание девушки.

   – Сейчас, – тоже улыбаясь, сказала Орни. – Я кое-что сделать должна, – и перегнувшись в седле, звонко чмокнула сына оружейника в щеку.

   Тот закраснелся, нахлобучил обратно шапку и отпустил повод, сказав:

   – Ну всего хорошего, госпожа. И если понадобится что-нибудь серьезнее вашего ножика, заходите в лавку Робина. Я для вас дамский стилет сделаю. Тонкий, легкий и красивый.

   – Спасибо, – кивнула Орни.

   – Право, нам пора, – вклинился между ними Линар. – Барон, Элиас, все ждут.

   – Что ж, едем. – Теперь она кивнула доктору, подобрав поводья.

   Пока двигались, Линар хмуро посматривал на девушку. Та пару раз ответила абсолютно ясным и невинным взором, потом не выдержала и спросила резко в лоб, остановив коня:

   – Ну что? Ты чем-то недоволен?

   – Ты его поцеловала...

   – И что? Тебя я тоже целовала. Забыл?

   – Я думал, твои поцелуи лишь для меня.

   – И почему ты так решил? Предложения-то ты мне еще не делал, так что...

   – Вот и сделаю! – вспыхнул Линар. – Выходи за меня замуж!

   Орни сперва изумленно округлила глаза, а потом засмеялась, и доктор надулся еще больше. Девушка тем временем оглянулась назад, чтоб найти все стоявшего на площади среди людей Тальберта. А он махнул Орни рукой, увидав, что она обернулась.

   – Не обидишься, если я скажу, что подумаю, – лукаво прижмурилась девушка. – И еще, обещай не ревновать ко всем и каждому.

   – Ладно, – не совсем уверенно ответил Линар. – Только учти: оружейник не слишком подходящая пара для знахарки.

   Орни опять засмеялась, а доктор уже предпочел молчать до самых ворот королевского дворца, к которому они подъехали вместе с бароном Криспином, Элиасом, Роксаной и сопровождавшими их рыцарями.

   Надо ли говорить, какую бурную встречу устроили стоявшие на часах у дворцовых ворот гвардейцы Элиасу и его спутникам. Все так переполошились, будто Короля встречали. Половина дворцового населения, включая и знать, и прислугу, высыпала к воротам. Их открытием торжественно командовал привратник Джероним, ростом, полнотой и важностью напоминавший Элиасу Манфа, королевского камердинера.

   Среди встречавших первым был капитан Барт. Он горячо обнимал сына, хлопал его по широкой спине.

   А узнав, что красавица рядом с ним – жена Элиаса, старик просто расцвел и с готовностью обнял и ее, и Криспина, и даже с рыцарями барона полез обниматься.

   – Столько радости после всех печалей, – сказал бравый капитан, утерев набежавшую слезу. – Ну, поспешим ко мне. Отдохнете с дороги, подкрепитесь. Да расскажете мне, что и как. А во дворец уж завтра. Завтра и Король прибывает...

   – Это хорошо, – заметил барон Криспин. – У меня к сэру... гм... к государю Фредерику особое дело.

   – Все, ребятки, – кивнул капитан гвардейцам. – Сегодня вы уж без меня.

   – Понимаем, – закивали те в ответ.

   А те придворные красотки, что выбежали встречать Элиаса, стояли теперь чуть поодаль, сбившись в кружок, и оценивали выбор близкого друга Короля. Роксана, чувствуя на себе эти придирчивые взгляды, лишь сделала прямей спину. Она была уверена – не найти им в ней изъянов...

  26

   Трубачи громко возвестила Белому Городу о том, что Король вступил в столицу.

   Было раннее утро, а город уже давно не спал. Не спал он и ночью – готовился, наряжал себя. Мелись улицы, натягивались разноцветные гирлянды из цветов и флажков и прочее-прочее-прочее. А уж сколько народу высыпало на улицы – наверное, сразу все жители...

   Фредерик постарался не быть хмурым, когда его Мышка ступил могучими копытами на столичную брусчатку, выбив из нее искры. Хотя настроение у Короля было не на уровне. Всю ночь он не спал: сидел в палатке у плетеной колыбели сладко посапывающего сына и думал обо всем понемногу...

   С Гаретом Фредерик почти не расставался, даже в седло брал, словно спешил наверстать то время, что упустил. И все чаще вспоминались слова Ванды, что с малышом что-нибудь может случиться. 'Он мал и хрупок, а в мире и сильному-то не так просто выжить, – думалось молодому человеку. – Если его не станет?.. Нет-нет, это невозможно... Но если... Нет!.. Но вдруг? Что тогда? Что?' Он мотал головой, прогоняя эти мысли...

   Первыми, кто встретил Фредерика и следовавшие за ним повозки и эскорт, были несколько юных девушек в белоснежных нарядных платьях с венками из ярких цветов в руках. Они весело пропели приветствие, смеясь и танцуя вокруг мышастого скакуна, по очереди нацепили на коня и седло Короля свои венки, потянули Фредерика за руки, заставив наклониться, и одарили его поцелуями. Настроение молодого человека приподнялось.

   Следующим был лорд Гитбор в окружении статных гвардейцев, что блистали кольчугами и шлемами.

   – Рад! Рад видеть вас, государь! – Старик, располневший за последний год еще больше, не сдерживал слез и со своего рыжего великана-коня потянулся к Фредерику обниматься.

   Тот не противился, даже чмокнуть себя в ухо по-отечески позволил.

   Он ответил Гитбору, что также рад его видеть.

   – И славный Белый Город я рад видеть во всем его блеске и великолепии! – уже громко провозгласил Король, и встречавшие ответили ему громкими восторженными криками.

   Фредерик вежливо поклонился народу, и это стало причиной еще более громких воплей: 'Слава! Слава Королю!' 'Люди любят, когда им выказывают уважение', – вспомнил молодой государь строки из записей отца. Эти записи он часто перечитывал...

   – Во дворец, сэр Гитбор, – тихо сказал Фредерик Южному Судье. – Со мной мой сын, он мал для такого путешествия. Ему нужен отдых. И не только ему...

   По улицам они ехали, осыпаемые белыми и розовыми цветами из окон и балконов домов. Отовсюду неслись веселые звуки флейт и барабанов. Люди плясали прямо на улицах, одновременно приветствуя Короля. А он ослепительно улыбался и благосклонно кивал.

   – Вас любят больше моего, – покряхтывал рядом Гитбор. – Конечно, я за год им надоел. В столице жизнь должна кипеть, а со мной она затянулась паутиной... И как вы могли, юноша, скинуть на меня все эти королевские заботы? От купцов да дипломатов всяких спасу нет. Полгода назад прибыли купцы с востока – разрешения испрашивали торговать в восточном округе всякими сластями да шелками. А месяц назад приезжал один посол из... дай бог памяти... из княжества Эрин... вроде так... Привозил портрет тамошней княжны. Девица как раз на выданье – шестнадцать лет, темноволоса, кареглаза, румяна, как яблочко, стройна, как рябинка. – Южный Судья даже чуть губами причмокнул. – Посмотрите потом портрет-то...

   Фредерик лишь бровь приподнял – вот и весь интерес. Гитбор, заметив такую реакцию, решил переменить тему:

   – Ну где бывали, государь? Что видали?

   – В мемуарах напишу, – обронил молодой человек.

   – Эхе-хе, – покачал головой старик. – Раньше вы поразговорчивей были.

   – Это усталость.

   – Дай бог, чтоб только она. – Южный Судья нахмурился, заметив на лице Фредерика ту же мрачность, что была и год назад. – А вот и дворец.

   Тут, у ворот, Короля ждал сюрприз, которому он был рад. Среди вытянувшихся в струнку гвардейцев, возглавляемых капитаном Бартом, ему салютовал копьем Элиас Крунос. Рядом – в толпе придворных изящно приседала богато наряженная леди Роксана, кланялись мастер Линар и Орни, дальше (тут глаза Фредерика совсем округлились) – отвесил церемонный поклон барон Криспин из Северного графства. Еще дальше был выстроен Северный рыцарский корпус – тридцать четыре мальчика, сыновья северных баронов. Самому младшему было восемь лет, старшему – четырнадцать. Командовали ими рыцари Марк и Норман, бывшие когда-то верными помощниками Западного Судьи Фредерика. Юное воинство приветствовало Короля звонкими голосами. И молодой человек невольно улыбнулся, видя как из-под легких шлемов мальчиков задорно выбиваются светлые и темные локоны, каким серьезным выглядит рыжий и весь в конопушках десятилетка, какие они все смешные в своих детских кожаных доспехах. Он остановил коня напротив них.

   – Рад видеть таких бравых воинов, – поднял руку, говоря приветствие.

   – Слава Королю! – стройно отозвались мальчики.

   Фредерик видел, как сияли их глаза – государь остановился именно для того, чтоб поздороваться с ними. 'Они будут верными рыцарями, – думал он, – особенно если я сам возьмусь их обучать и воспитывать... Скорей бы сын подрос...' Ему хотелось, чтоб Гарет был в их рядах и так же четко салютовал ему пусть и детским мечом. Но Гарет сейчас сидел на коленях у Марты в повозке и сосал палец, широко раскрытыми глазами глядя на нарядных придворных, что приветственно махали жезлами, украшенными лентами и цветами.

   – Про Северный корпус – это вы славно придумали, – заметил сэр Гитбор. – Я частенько бывал на занятиях. У мальчишек большой потенциал. Если преподать им пару уроков из судейского искусства, каждый из них будет стоить целого полка...

   – Думаете, стоит открывать им тайны мастерства Судей? – пожал плечами Фредерик. – Боюсь, с появлением новинки, что я привез их Северного графства, отпадет необходимость блестяще владеть мечом и всем тем оружием, которое нам известно.

   – Интригуете, – мигнул Гитбор.

   – Ненадолго, – улыбнулся Фредерик.

   – Все-таки считаю, хорошее фехтование будет востребовано всегда, – тряхнул головой Южный Судья. – Что бы вы там ни прятали в кармане.

   Фредерик улыбнулся еще шире: не ассоциировалось у него понятие 'хорошее фехтование' с не в меру упитанным и ленивым лордом Гитбором...

   Через какое-то время Фредерик отдыхал в своих покоях, сидя в кресле у распахнутого окна. Рядом, в таком же кресле полная румяная кормилица насыщала Гарета молоком. Чуть поодаль Марта устраивала для малыша колыбель – ему полагалось спать.

   Воздух был душным, а небо хмурилось – собиралась гроза.

   Манф принес несколько стаканов с холодной лимонной водой. Вместе с ним и питьем в комнату 'просочился' и сэр Гитбор. Фредерик отметил, что старик вообще в последнее время вел себя по-свойски.

   – Прошу прощения, – кивнул Южный Судья дамам и вставшему из кресла Фредерику. – Церемониймейстеры спрашивают, начинать ли подготовку к празднествам? Народ уже празднует. Надо бы все оформить официально. С приемом во дворце, игрищами и всякой такой всячиной...

   Фредерик прошел вместе с Южным Судьей в кабинет.

   – Как я вижу, подготовка уже началась. – Король встал у окна, указал на садовников, что сновали в парке и оранжереях, наводя порядок, украшая беседки и составляя пышные букеты, которыми предполагалось расцветить пиршественные столы.

   – Да.

   – Ну так и я не против гуляний. Пусть готовят все, как положено. Церемониймейстеры свое дело всегда знали.

   – Кого желаете видеть на празднике? Кого не желаете?

   – Пусть будут мои кузены Судьи с невестами, Аллар с супругой, – начал было Фредерик, потом остановился. – Хм, проще перечислить, кто мне не нужен... Таковых нет. Пусть во дворец явятся все те дворяне, которые посчитают нужным. Я всем рад. Буду рад видеть знакомые лица, буду рад видеть и новые, незнакомые...

   Гитбор одобрительно наклонил голову. Фредерик коротко вздохнул:

   – Вы мне лучше расскажите, любезный сэр, пока коротко, что нового в стране? Все ли спокойно?

   – Спокойно-то оно спокойно, – потер макушку Гитбор с видом озабоченным. – Да вот с юга новости неприятные приходят все чаще и чаще. Правда, вроде ничего серьезного...

   – Что такое? – Фредерик также чуть нахмурил брови.

   – Да с болот люди на наши земли перебираются, столбят участки, обживаются.

   – Что ж плохого? У вас на юге всегда было безлюдно.

   – То-то и оно, что вроде бы ничего плохого. Да пришельцы-то красны кожей и черны волосами.

   – Азарцы.

   – Они самые. Что-то согнало их с мест. Не пойдет просто так человек через болота, гнилые, ядовитые, на север, на наши земли, покинув родину. Да с семьей: женой, детьми, стариками.

   – Вы правы. – Фредерик нахмурился еще больше. – А у них самих что-нибудь узнавали? Что или кто их гонит?

   – Говорят, какой-то князь тамошний в их пределах зверствует.

   – Понятно. – Король с заметным облегчением вздохнул. – Ищут, стало быть, как рыба, где глубже да лучше. Что ж, в ваших степях теперь погуще будет да волков поменьше. Азарцы какие прошения присылали?

   – Был от них посланник, и с прошениями. Хотят в подданство наше перейти, торговлю вести, скот разводить, сады разбивать, налоги все чин чином платить, сынов в армию нашу отдавать.

   – Так разве ж это плохо? – уже недоуменно пожал плечами Фредерик. – Пусть себе живут. Работящие да верные подданные всякой стране нужны... Нет, ничего плохого пока не вижу.

   – То, что они рассказывают про своего князя, страшно. Он может угрожать и нашему государству.

   – Что? Нам? Первое, с чем столкнется, это – болота. И они, возможно, будут самым легким препятствием. Армия...

   – Вы рассуждаете, как мальчишка. Всегда надо знать, что угрожает. Про азарского князя у нас лишь байки его бывших подданных, преувеличенные страхом.

   – Значит, отправим разведчиков. Потом – по ситуации...

   – Это уже разумней, – кивнул старик. – Правда, наши белолицые разведчики никак не смогут тайно разведывать среди краснолицего населения.

   Фредерик улыбнулся:

   – Я бы предложил вам, уважаемый сэр Гитбор, быть моим советником. Пока ни от кого не слыхал я более полезных советов, как от вас.

   – Почетно, почетно. Но не советником – просто советчиком, – хитро мигнул Гитбор.

   Король, все улыбаясь, кивнул. Официальной должности старик не хотел – много хлопот придется на себя брать. С него и Судейства южного хватало, которое к тому же в последнее время стало сильней заботить. И Фредерик посчитал, что Гитбор преувеличивает, говоря о проблемах своего округа. 'Поживем – увидим. Не все сразу', – думал молодой Король.

   – Что ж. С этим, право, разберемся, – вновь заговорил, присаживаясь в кресло напротив широкого кабинетного стола, Гитбор, – есть ведь еще проблема.

   – Да?

   – Вы, юноша. Вы и ваше будущее. Стране нужен сильный Король, с вполне очерченным будущим.

   – Мое будущее призрачно?

   – С большего – да. Тот младенец, что трогательно посапывает в вашей спальне – слишком призрачный маяк для страны. То, что было этой зимой...

   – Я знаю. Дама Ванда уже доложила, – с намеренно плохо скрываемой досадой упредил Фредерик.

   – Отлично. Стало быть, экономим время, – тряхнул головой Гитбор. – Женитьба – вот чего от вас ждут. Даже требуют. По крайней мере, я требую. Слабый здоровьем наследник... Простите, Королевству, Королевскому дому нужно не это...

   'Обложили, со всех сторон'; – заскрипел зубами Фредерик, а вслух сказал:

   – Моя судьба – мое дело...

   – Уже нет. Давно – нет. Вы приняли Корону согласно завещанию Короля Доната. Вы и ваши потомки отныне – Короли Южного Королевства. И ваша жизнь и их жизнь принадлежит стране, каждому ее жителю...

   – А если я передам корону другому?

   – Отречение? – нахмурился Гитбор. – Причина? Веская!.. Вы не безумец. Хоть и оставили на год страну, очертя голову бросившись неведомо куда. Но тут все понятно и никто вас не винит: горе, в самом деле, лучше переносить, путешествуя... Безумие – вот единственная причина для отречения. И то здесь решение примете не вы, а Благородное Собрание... Корона – это дар, это крест, который посылает Господь. Отказываться от нее – усомниться в Нем. Вы же знаете, чем это чревато. Вечное изгнание... Считайте, что я не слышал ваших слов об отречении, юноша! – Гитбор говорил вполголоса, но жестко и четко, словно рубил.

   – Обложили, со всех сторон, – теперь вслух сказал молодой человек, совсем поникнув головой.

   – Можно сказать и так, – кивнул Гитбор. – Право, не понимаю. Вы так сопротивляетесь женитьбе, словно я предлагаю вам разрушить Главный Собор страны... Ну так что скажете?

   Фредерик взъерошил волосы. В какой уже раз за последние две недели? 'Оттянуть, как можно дальше оттянуть...'

   – После праздников. Отвечу после праздников. Вы и так загнали меня в угол...

   – Думаете собраться с мыслями и дать отпор? – скептически поинтересовался старик.

   – Надежда умирает последней, – парировал Фредерик не менее колким тоном.

   Гитбор пожал плечами и спросил:

   – Отчего такое сопротивление?

   Молодой человек не ответил.

   – Может быть, всему виной эта красавица Марта, что нянчит королевича? Вы же понимаете: тут никакой надежды нет... Вы можете сделать ее любовницей, но и только. В супруги вам она не годится, и хранить ей верность...

   – Я верен лишь своей законной и единственной супруге – Коре! Насколько помню, это не противоречит ни заповедям Первой книги, ни морали, – оборвал его Фредерик.

   Старик покачал головой:

   – Вам ли, бывшему Судье, не знать, как недопустимо в нашем круге отпускать на волю эмоции и чувства. Хранить верность покойной жене – эта роскошь для простых людей, не обремененных властью и ответственностью за судьбу целой страны.

   – Все это я знаю, и получше, чем кто-либо, – глухо ответил Король.

   – Тогда вы знаете, что делать, – кивнул Гитбор. – Итак, после празднеств я жду вашего ответа.

   – Да, – тряхнул головой Фредерик.

   Судья Гитбор поклонился и вышел из кабинета.

   Король прерывисто выдохнул воздух и обратил внимание на то, что ладони судорожно сжаты в кулаки. Он расслабил руки.

   – Нет мне добра от короны, – прошептал.

   За окном совсем потемнело, хоть был только полдень, а потом раскатисто громыхнуло. Сильный порыв ветра с шумом ворвался в открытую дверь, что вела на террасу, и затрепал тяжелые портьеры, словно они были легкими деревенскими занавесками.

   Фредерик встал в поток воздуха – его голова горела, и что-то тяжелое, нудное, болезненное просилось из глаз и из груди наружу. Год прошел, и боль почти затихла. Но теперь, когда он вернулся на родину, оказалось, что боль никуда не делась: она просто ждала его здесь. Чтоб начать терзать с новой силой...

   Он вышел на террасу под неистовый ливень, что с громом и молнией обрушился на город...

   Гарет после сытного молока уснул прямо на руках кормилицы.

   – Ишь, замаялся, – улыбалась та, покачивая малыша.

   Марта закрыла ставни, задернула шторы, уложила королевича в колыбель. Снаружи ярился гром, сгустившуюся тьму разрывали проблески молний, барабанил дождь.

   – Иди, отдыхай, – кивнула она кормилице.

   Дверь в кабинет пару раз хлопнула – оттуда рвался холодный ветер. 'Видно, забыли окно закрыть, – с такой мыслью девушка прошла в кабинет.

   Она отдернула треплемые ветром портьеры, чтоб закрыть дверь на террасы, и остановилась.

   Там, под проливным дождем стоял Фредерик. Его фигура в черных одеждах была тонкой и зыбкой. Он опирался на балюстраду, ссутулившиеся плечи чуть заметно подрагивали.

   Марта помедлила, решилась, ступила под дождь и подошла к нему. Осторожно тронула за руку.

   Фредерик обернулся. По его почти белому, но спокойному, лицу текли потоки... Дождя? Слез? Только крепко сжатые губы дрожали почти незаметно, как и плечи.

   Ни слова не говоря, не обращая внимания на рассвирепевшую грозу, что громовыми раскатами сотрясала мир, на воду, что насквозь промочила одежду, волосы, Марта обняла Фредерика, прижалась крепче. И тогда почувствовала, какие горькие беззвучные рыдания рвут его грудь, его горло, все его существо, не находя выхода.

   – Поплачьте и вы теперь. И будет легче, и будет все хорошо, – шепнула девушка. – Быть слабым – это иногда необходимо...

   Он не сопротивлялся объятиям. Обнял в ответ и беззвучно заплакал, уткнувшись лицом в ее тонкое плечо...

   Гроза кончилась так же быстро и внезапно, как началась. Свежий ветер спешил разогнать тяжелые темно-серые тучи, а солнце дерзко пробивало их лучами. И скоро Белый Город, слегка потрепанный водными потоками, засиял белее улицами и домами. Вновь распахнулись окна, зажурчала речь, забегали по лужам босиком загорелые дети...

   В трактире 'Жирный бочок' недалеко от Королевского дворца барон Криспин чокался с капитаном Бартом за счастье и долгие годы своих детей. Напротив стариков, увлеченных беседой, сидели молодожены – Элиас и Роксана. Склонив светловолосые головы, они шепотом наговаривали друг дружке всякие нежности и приятности. На другом конце длинного, заставленного аппетитными блюдами стола расположились мастер Линар и Орни. У них тоже было много тем для беседы...

   А из высокого окна Королевского Дворца на блистающую, залитую ярким солнцем столицу смотрел человек. Его кожаная одежда была черна, волосы – тронуты серебристой сединой, лицо – красиво и сурово, а в пронзительных серых глазах мерцала влагой боль. Отныне она никогда не исчезнет, навсегда поселится в них, на самом дне, медленно опустошая сердце и душу.

   Пусть даже за его спиной – нежный и любимый сын уютно спит в колыбели.

   Пусть даже рядом – темноволосая девушка, прекрасней которой лишь душистая июльская ночь со звездопадами во все небо и растущей луной.

   Пусть даже перед ним – целое Королевство, огромное и красивое, богатое и могучее...

Клинки Юга

Аннотация:

Третья часть «эпоса» о похождениях Судьи-Короля Фредерика graph-definition>

  Часть первая

  Вступление.

   Небо на западе было еще темным и звездным, а солнце уже блеснуло первыми лучами на далеком востоке. Летом светает рано.

   На небе ни облака – начинавшийся день обещал быть таким же жарким и сухим, как предыдущий. Земледелец вздыхал уже вторую неделю – молил о дожде. Но солнце щедро заливало жарким ослепляющим светом поля, луга и леса. В реках заметно спала вода, обнажив илистые берега, а многие мелкие ручейки совсем высохли...

  По полю и тракту вдоль него ветер лениво кружит пыль. Старинный путь ведет через небольшой лес к озеру. Утром все здесь тихо, безжизненно...

  Ну, не совсем так. По крайней мере, сегодня...

  На дороге появился бегущий человек. Его ноги, обутые в мягкие невысокие сапоги, уверенно и быстро отталкиваются от земли, тревожа пыль. Человек одет в рыцарскую кожаную одежду и хорошо вооружен: за спиной – меч, на бронзовом наборном поясе – длинный кинжал. За ним, держась чуть позади, скачет всадник на гнедой лошади. Догоняет? Нет, скорее – сопровождает. К тому же за повод он держит еще коня – могучего серого, с шикарной гривой, c пышным хвостом и в богатой сбруе.

  Бегущий с головы до ног покрыт дорожной пылью, дышит тяжело, но ровно, его волосы взмокли, и он то и дело вытирает обильный пот с лица. Видимо, уже не одну милю оставил позади. Однако бежит быстро и легко, не сбавляя темпа.

  – Может, хватит? – скучным голосом осведомился всадник (похоже, уже не раз он задавал этот вопрос).

  – Я же сказал – до моста! – ответил бегущий.

  – Тогда я поеду, распоряжусь насчет ванны, – и всадник, пришпорив лошадь, ушел далеко вперед, а скоро совсем скрылся из виду, увлекая за собой и серого скакуна.

  Бегущий рыцарь на какое-то время перешел на шаг, чтоб не попасть в пылевое облако, поднятое всадником. Он чуть прихрамывал. Остановился, расшнуровал левый сапог, вытряхнул из него камушек. Но хромать не перестал и, хмурясь, вновь побежал. Когда-то раненая нога изредка, но дает о себе знать.

  Нельзя было точно определить, какого возраста человек. Бежал он, как резвый юноша, а седеющие волосы указывали на многие прожитые годы. На красивом, даже утонченном лице аристократа не было и тени морщин, а вот серые глаза смотрели так устало, будто все в этом мире ими было видано-перевидано и представлялось скучным и даже тягостным...

  Впереди блеснула гладь огромного озера. В его центре величаво раскинулся продолговатый остров. Над ним зеленели раскидистые кроны высоких тополей, каштанов, берез и ясеней. Это делало его похожим на корабль, мерно плывущий под парусами из листвы. На острове, в самой гуще зеленых рощ проглядывала древняя кладка замка за высокой стеной с могучими угловыми башнями. На шпиле донжона развевался, стегая длинными белыми шнурами воздух, черный стяг с ощеренным драконом серебряного цвета – штандарт короля Южного Королевства.

  Крепость на острове называлась Цветущим замком и носила статус 'государева дома'...

  – Ванна, – пренебрежительно буркнул бегущий рыцарь.

  Он свернул с дороги, направляясь к водной глади вместо тяжелого моста, что был перекинут с острова на берег. Не останавливаясь, человек сбросил куртку, сапоги и рубашку, не оставив при этом оружия, и в одних штанах с прыжка влетел в блистающие и спокойные волны озера. Вынырнул, мотнул головой и быстро поплыл. Было видно, что все это ему не в первый раз...

   * * *

  Княжна Уна вышла в сад. Да, ничего не скажешь, садовники в Теплом снеге были превосходными: длящаяся уже больше недели засуха никак не сказывалась на здешних цветниках. Все пышно зеленело, благоухало. 'Государь любит цветы', – так сказал ей один из садовников.

  'Было бы лучше, чтоб он не только цветы любил', – думала Уна.

  Отец обещал ей, что Король Юга без особых раздумий отдаст ей свою руку и сердце, и она станет Королевой. 'Ты юна и красива. Ты первая красавица в своей стране. Кто может устоять перед тобой?', – так говорил князь Деррик, ее отец. Так сказала и мать на прощание, целуя дочку в щеки. Почти то же молвил и Судья Гитбор – старинный друг отца, встречая Уну в Теплом снеге. Но как это может получиться, если княжна до сих пор не видела Короля даже мельком.

  Вот уже скоро будет две недели, как она прибыла со своей свитой в Цветущий замок Теплого Снега, родовое поместье Короля, а Фредерик не соизволил ее принять. Хотя, как уверяли здешние придворные, ему было сразу доложено о ее прибытии через голубиную почту. 'Что за гостеприимство?' – возмущались дамы и рыцари из окружения княжны.

  Княжна сперва тоже высказывала возмущение и недовольство, подозревая, что ей здесь не рады. Но вскоре поняла, что как раз наоборот: в замке все были с ней и ее окружением приветливы и предупредительны и даже часто выказывали сочувствие по поводу, что им приходится так долго ожидать встречи с Королем. Поэтому она решила в полной мере наслаждаться здешним покоем и умиротворением, знакомилась с обитателями замка, узнавала много интересного о Короле и делах в Королевстве. 'А встретиться мы встретимся, – думала Уна. – Рано или поздно. Главное – не состариться к этому моменту'.

  Как она выяснила, Фредерик когда-то был Судьей. Так назывались лорды Королевского Дома, которым от рождения предопределено следить за порядком в государстве.

  Южное Королевство делилось на четыре округа – Южный, Северный, Западный и Восточный. И в каждый назначался свой Судья. Фредерик в свое время заправлял в Западном.

  У каждого Судьи имелась команда – многочисленная дружина помощников, в которую входили и дворяне, и простолюдины. С некоторыми из них Уна познакомилась. Например, сэр Марк – верный адепт Короля-Судьи – подвизался знакомить княжну со всем тем в поместье, что ее интересовало. Сопровождая девушку в ее прогулках, он любил рассказывать о всевозможных приключениях, связанных с судейскими делами.

  Фредерик, будучи Королем, не оставил прежнего занятия. Вот и теперь, как рассказывал Марк Уне, он пропадал где-то в приграничных районах Западного округа, наводя порядки на лесных разработках, где разгорелось нешуточное противостояние между лесорубами и землевладельцами.

  – Я получил депешу от Короля: государь Фредерик шлет вам привет и извинения: дела задерживают его дольше, чем он рассчитывал, – так сказал Марк княжне однажды утром после завтрака.

  – Что ж, – пожала точеными плечами девушка. – Буду ждать, буду слушать ваши истории, сэр Марк...

  Пару дней спустя после своего приезда в Цветущий замок Уна познакомилась и с сыном Короля – бойким зеленоглазым малышом Гаретом. Ему было только два года, но он являлся источником почти всех возможных происшествий в поместье. То его всей челядью снимали с яблони, куда он забрался быстро и ловко, словно кошка; то королевич отправился на задний двор со своим игрушечными мечом и зашиб двух кур прежде, чем спохватились птичницы. Слуги, деловито сновавшие по коридорам замка, нередко падали из-за этого рыжего малыша, который вылетал, словно мячик, из-за угла или из какого-нибудь укромного места, чтоб ткнуться взрослым под ноги в самый неподходящий момент. Но это происходило тогда, когда Гарету удавалось остаться одному. Если же рядом с ним находилась дама Марта, все выходило по-иному.