Текст книги "Вояж Проходимца"

Автор книги: Илья Бердников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

Глава 4

Ангелы… демоны… Про них написать, что ли?

Дэн Браун

Чудовище повозилось с передней частью головного горба – с тем местом, где у многих антропоморфных чудовищ обычно находится морда, фыркнуло пару раз и грустно вздохнуло.

– Никак не могу это с себя снять, – поделилось оно своей печалью.

– Жюль, ты, что ли? – осторожно спросил Шварц.

– Я, месье Шварц.

– Ты как… каким образом вот в это… в самое? А? И где ты, вообще…

Чудовище, вернее, Жюльен Лебо, наш пропавший второй водитель, пожало широченными плечами:

– По глупости.

Из-за его спины послышался стук – кто-то ломился из рубки, которая оказалась закрытой.

– Это я закрыл, – повинился Жюльен. – Заглянул туда осторожно. Смотрю – Чино стволом в голову Дженнифер тычет. Я подумал, что он захватил вездеход и заставляет профессора его вести, куда ему нужно. Вот я и захлопнул дверь, ножом ее заклинил. Потом слышу – вы разговариваете в каюте, стал к вам ломиться… Это что?

Хруст и скрежет вскрываемого металла неприятно прошелся по ушам.

– Наверно, Маня дверь из кабины грызет, – сказал я. – Пусти-ка…

Лебо развернулся и, повозившись, что-то вытащил из-под низа двери, ведущей в рубку. Я шагнул мимо него и осторожно приоткрыл дверь, буквально на несколько сантиметров.

– Маня, все хорошо. Со мной все в порядке. Это не чудовище, это Жюльен. Помнишь Жюльена?

В щель фыркнуло, засопело.

– Чино, у тебя все в порядке? – на всякий случай поинтересовался я.

– Все в порядке, сеньоры.

– Жюльен, ты пока в каюту зайди, – посоветовал я Лебо. – Не дай Бог – кинется… Хорони тогда тебя в этой образине…

– Погоди, ты как в вездеход попал? – нервно поинтересовался Шварц из темноты. – Там что, трап отвален?

– Да я никуда и не выходил, вообще-то.

Оказалось, что Лебо стал жертвой своего решения использовать груз, который тайно перевозился на Сьельвиван. В заднем, закрытом от всех, кроме Жюльена, отсеке, в специальных контейнерах плавали в жидкости зародыши биологических скафандров неизвестно чьей разработки. Кроме зародышей, в отсеке был и «взрослый» скафандр, находящийся в так называемой «спячке». Лебо должен был присматривать за ними, а когда электроника контейнеров откажет из-за перехода на Сьельвиван – поддерживать определенную температуру какими-то химическими реактивами да добавлять подкормку в жидкость. Кому именно и для чего перевозились эти скафандры – Жюльен не знал. Его тоже использовали втемную, как и остальных, просто его «слой темноты» был повыше нашего, то есть моего, Луки и Шварца.

Когда вездеход остановился перед завалом и оттуда повалили партизаны, Жюльен, недолго думая, активировал «спящий» комбинезон. Он знал как это сделать – его проинструктировал неизвестный заказчик, сказав, что скафандр можно использовать в крайнем случае, при серьезной угрозе для груза. Вот только Лебо что-то напутал, а может, просто не дождался, пока биологическая система выведет из себя сонную смесь. И в результате через несколько секунд после того, как лицевая мембрана скафандра затянулась, Жюльен потерял сознание и проспал в своем скафандре и в своем отсеке все то время, что мы его не видели. Дверь в отсек была выполнена из особо прочных материалов и запиралась специальными замками, так что ни партизаны, ни земляне-американцы не смогли за нее проникнуть.

– Наверное, та смесь, что заставляла скафандр находиться в спячке, не выветрилась, вот мне и пришлось ей надышаться: ведь я дышу через его систему дыхания. – Жюльен потыкал заключенным в толстую оболочку пальцем в бугор на широких плечах. – Вот только несколько минут назад я и очнулся, хотя голова до сих пор гудит.

«Так вот какие еще живые существа были на борту вездехода при переходе на Тераи! – подумал я. – Что ж, одной загадкой меньше».

Когда в каюте зажгли небольшую ацетиленовую лампу, все смогли разглядеть новую внешность Лебо. Выглядел он не так уж страшно: такая себе массивная пародия на человеческое тело. Поверхность скафандра напоминала темную, неровную кору какого-нибудь дерева, вот только кору мягкую и к тому же покрытую светлыми прожилками, которые и светились в темноте зеленоватым сиянием. На бугре, скрывавшем голову Лебо, прожилки учащались, утолщались, сплетаясь в хитрый, причудливый узор. Очевидно, там были какие-то органы передачи видео, так как Жюльен убеждал нас, что прекрасно все видит, и даже лучше, чем без скафандра.

– Вот только снять это с себя я пока не могу, – упавшим тоном поведал нам Лебо. – Не знаю как. Буду надеяться, что адресат груза имеет об этом представление.

– Вот и ходи таким уродом, если мозгов не хватило! – раздраженно и совсем невежливо сказал Шварц. – Я-то думал, что в этом твоем отсеке какие-то контрабандные ценности хранятся. Ну на крайний случай – особые чертежи, на которые нет разрешения. По крайней мере мне так намекали.

– Погоди-погоди, – перебил толстяка Лука, – что, совсем никак не открывается костюм? Но ведь как-то мы тебя слышим! Значит, все должно быть предусмотрено… н-да, только подумал, а как же ты есть будешь?

Жюльен вздохнул:

– Вот это меня и пугает. Я чувствую ужасный голод, если откровенно говорить.

– Неудивительно, – фыркнул Шварц, – столько суток без еды! Тут каждый…

– Он был в спячке, так что ничего страшного, я думаю, – перебил Лука. – А вот как костюм питается? Не за счет носителя, хочется верить?

Жюльен охнул и снова начал щупать свой надплечный бугор.

– Мы ехать дальше будем? – спросил я, поглаживая Маню, которую в целях безопасности я так и не спускал с колен. – За нами вроде погоня была… И почему все-таки света нет? Проводка перегорела?

– Электричества вообще нет, сеньоры, – в забитую людьми каюту просунул голову Чино и заломил брови в грустной гримасе. – Очки ваши, сеньор Алехо, не работают, все светящиеся приборы погасли вместе с ними.

Печально. Отказ очков огорчил меня, так как я привык полагаться на них в экстремальных ситуациях.

– Мы не на Сьельвиване, как это может произойти? – задумчиво пробормотал Шварц. – Стоп, а почему двигатели заглохли? Они же без электрического зажигания должны работать!

– Дженнифер их заглушила, сеньор, – сказал Чино. – Очки погасли, дверь закрылась… Сеньора что-то нажала и остановила вездеход, моторы заглохли. Она хотела схватить мой револьвер, но я ударил ее по голове, и… нет-нет, сеньоры, она жива! Просто сеньора без сознания! А то, что здесь иногда ни радио, ни двигатели не работают, так это Древний Путь, такое тут бывает…

– Заводи! – распорядился Шварц. – Кто знает, кто за нами гонится? Двигатели теперь, без электростартера, трудно будет запустить?

– Нетрудно, – проговорил Лебо, – только нужно будет наружу выйти.

– Наверное, ацетиленовые фары придется зажечь?

– Я неплохо вижу в темноте, – сказал Жюльен. – Так что я подготовлю двигатель, а потом поведу вездеход, раз уж вы говорите, что за нами кто-то гонится.

Лебо, громоздкий и объемный в своем скафандре, встал с койки и направился к выходу, грузно топая.

– Александр, сходи с ним, прикрой на всякий случай, – распорядился Лука. – А я наверх, на крышу – попробую оттуда осмотреться.

– Я тоже наружу выйду, – решительно сказал я. – Скорее всего, Переход рядом – может, почувствую? Иначе как прикажете понимать отключение электричества?

Шварц поморщился:

– Ну вот только басен о вирусе, пожирающем электричество и могущем заразить любой мир через Переходы, не нужно, не нужно!

Лука первым вышел из каюты, лязгнул лестницей, ведущей на крышу, но тут же крикнул из коридора:

– Профессор исчезла! Наверное, вылезла в окно!

«А ведь и правда могла, – мелькнула у меня мысль. – Лобовое стекло как раз пулями разбито – беги, не хочу».

– Нет, ну что за гадина такая! – возмутился Санёк, когда он, я и Шварц заглянули в опустевшую кабину. – Чино, ты бы ее посильнее приложил, что ли! И гиверу нужно было оставить сторожить, а то только и знает, что дрыхнуть у Лёхи на коленях!

Резкий женский крик донесся снаружи. Так орать могла только очень напуганная или даже испытывающая сильную боль женщина.

Все обиды были забыты. Загрохотав по лестнице, лязгая затворами, я, Шварц и Санёк кинулись наружу. В тамбуре нам пришлось пробежаться по ногам связанных американских коммандос, что тихо сидели, облокотившись на металлические стены, – свободного места, чтобы пройти, не было. Я на ходу поднял валяющуюся между пленниками каску и напялил ее себе на голову. Так, на всякий случай.

Отвалив дверь-трап, мы выскочили в практически непроницаемую тьму тропической ночи. Никакой луны в небе и в помине не было, правда, звезд на небе хватало, но их света было катастрофически мало, чтобы можно было что-то рассмотреть.

– Рассредоточиться! – хрюкнул Шварц. – Держаться ниже к земле!

Я юркнул за переднее шасси вездехода, упал на одно колено, зигзагом стал оглядывать местность, сопровождая взгляд стволом «калашникова». Все без толку, тьма кругом. И только полоса джунглей на противоположной стороне Древнего Пути была еще темнее.

«А Маня осталась в вездеходе, – подумал я. – Всегда так: то лезет куда не надо, то, когда я в ней так нуждаюсь, спит себе без задних ног и ухом не ведет, что член ее маленькой стаи в опасности».

И тут вспыхнул свет.

Яркий луч, исходящий из ослепительной точки, ударил по глазам, заставив меня зажмуриться от рези в глазах. Я сморгнул слезы и еще больше скрылся за шасси, благо оно довольно далеко отстояло от корпуса. Неужели мы снова попали в засаду?!

– У меня есть предложение!

Громкий голос заставил меня вздрогнуть. Ровный, лишенный всяких эмоций, он звучал так, словно говорил не человек, а какое-то бездушное существо. Обладающее очень сильной глоткой.

– Прежде чем выслушать ваше предложение, нам хотелось бы знать, от чьего лица оно выдвигается! – крикнул в ответ Шварц.

Свет немного стал мягче. В его сияние неторопливо шагнула фигура, до этого бывшая невидимой под прикрытием темноты. Но, несмотря на то что теперь фигура стояла в освещенном пространстве, она оставалась антрацитово-черной, словно поглощая весь падающий на нее свет до последнего лучика.

– Ох ты, ё! – выдохнул где-то недалеко от меня Санёк. Судя по звуку, он лежал прямо под брюхом вездехода.

Вот именно: «Ох ты, ё!» У меня тоже в этот момент перехватило дыхание.

В луче света стоял тот самый «демон смерти». Точно такой, каким его описывали. Черный, словно сотканный из бархатистой, истаивающей по краям силуэта тьмы. Тело как у человека, если не считать некоторых ньюансов, голова тоже смахивала на человеческую. Вот только лица было не разобрать – одно черное пятно. И на этом пятне – узкие, горящие алым светом глаза.

Я – человек верующий. Атеистом меня невозможно назвать, особенно после всего того, что случилось со мной на Дороге, после всех видений, разговоров с Ангелами, явного сверхъестественного руководства… В Бога я верил, существование дьявола не отрицал, но вот насчет демонов, особенно таких, какими их любят изображать авторы фэнтезийных романов… Как-то не пришлось с ними сталкиваться, что ли.

И вот столкнулся.

– Предлагаю обмен, – все так же безапелляционно и безжизненно произнесло существо.

Вот блин, так и хотелось назвать его «демоническим»!

Демон протянул руку и втащил в луч света Дженнифер.

Выглядела профессор кафедры биологии и биохимии как-то странно: руки прижаты к телу, словно женщина была связана, но ни веревок, ни скотча видно не было. Безвольно опустившись на колени, профессор так и застыла, даже не пытаясь сбросить черную, словно курящуюся темной дымкой пятерню с плеча. Лицо Дженнифер – перекошенная бледная маска – выражало столько ужаса, что его хватило бы на трех героинь хичкоковских фильмов. С отвисшей нижней губы профессора струилась струйка слюны, хорошо видимая в ярком свете. Вытаращив остановившиеся глаза, женщина тихо, безумно мычала, словно была не в состоянии произнести хоть одно слово:

– Ыгы-ы, ыыыы…

Кошмар какой-то.

У меня в голове мелькнул целый рой мыслей об одержимости, об изгнании бесов, но тут же испуганно улетел, согнанный ревом Фридриха Францевича:

– Что тебе нужно?!

«Вот незадача, похоже, у Шварца нервы тоже на пределе», – лихорадочно подумал я, ощущая, как ледяной ручеек распространяется от затылка к вискам и дальше, вдоль позвоночника, опускаясь все ниже, ниже…

– Мне нужен Алексей Мызин, Проходимец по прозвищу Проповедник, – равнодушно сказало существо…

И я обмер. В голове пронеслось: «Приплыли. Вот оно. Все как и говорил Петенька… Чтоб ему пусто было, кликуше недоделанному!»

– А вы уверены, что обращаетесь по верному адресу?!

Наивный Шварц! Конечно же этот черный сгусток в форме человеческого тела уверен. Он просто знает. Как знают, например, Ангелы.

Вот только странно, что Хранитель Матвей, когда я с ним общался, ни одного слова не сказал мне об этом существе. Неужели не посчитал нужным? Или сам Матвей, Чермаш, костер, поляна – все это горячечный бред воспаленного мозга?

– Мне нужен Алексей Мызин, Проходимец по прозвищу Проповедник, – терпеливо произнес «сгусток». – Иначе ваша спутница лишится головы прямо у вас на глазах.

Демон протянул вторую руку, и из его ладони выросло черное, курящееся тьмой лезвие.

– Ну и убивай ее, на хрен! – пискнул из-под вездехода Санёк. – Нам она тоже не нравится!

Демон словно бы заколебался после этих слов, даже переступил на месте ногами.

«Неужели он удивлен?» – предположил я мысленно, но Черный снова заговорил, и голос его был холоден, размерен и равнодушен, как и раньше:

– После нее придет и ваш черед.

Над моей головой колыхнулся воздух, массивная фигура с горбом вместо головы на один миг мелькнула перед глазами, ударила ногами о брусчатку, прыгнула вбок. Длинные хлысты брызнули в сторону демона, оплетая, извиваясь…

Жюль! Вот это он…

Пространство качнулось. По ушам ударило, словно при взрыве шумовой гранаты, хоть никакого взрыва и не было: просто воздух на доли секунды стал видимым, вывернулся прозрачными кольцами. Вся туша вездехода вздрогнула, качнулась, словно невидимая рука отпустила ему чудовищную оплеуху. В ушах запищало противным, утончающимся тоном.

«Грох!» – в борт вездехода врезался, безвольно разбрасывая вокруг длинные щупальца, биологический скафандр Жюля. Я, открыв рот, зажав ладонями уши, тупо пялился на происходящее, даже не пытаясь вмешаться.

Лебо оттолкнулся от борта, тонкие щупальца-плети втянулись в его скафандр. Откуда-то из массивных плеч вырвались, мелькнули две туманные полосы, но так и не достигли черной фигуры.

Ву-ум! Новый невидимый удар.

Жюля, сделавшего несколько шагов вперед, смяло словно тряпичную куклу, вбило под днище вездехода, который даже подвинулся на метр от такого мощного толчка. Заорал благим матом, перекрывая даже писк в ушах, перепуганный Санёк…

Если бы я находился на открытом месте, то вряд ли уцелел. От травм меня уберегло шасси, принявшее на себя воздушный удар. Но и я был на время выведен из строя, застыл на четвереньках, тупо мотая головой, пытаясь вытрясти из ушей остатки противного писка.

Шли секунды, ничего не происходило. Я, постоянно сглатывая, чтобы освободить заложенные уши, осторожно выглянул из-за колеса и увидел все тот же черный, струящийся дымом силуэт демона. Дженнифер все так же стояла на коленях рядом с ним. И черное лезвие до сих пор было направлено на ее шею.

– Я жду, – невозмутимо проговорил демон.

Ударил, словно плеть по нервам, выстрел. Стреляли с крыши вездехода.

«Значит, Лука», – подумал я, наблюдая как на долю секунды тьма, что заполняла пространство в виде человеческого тела, вдруг выплеснулась из этой формы, крутнулась выгнутой плоскостью, а затем снова заняла прежнее положение. Даже рука на плече Дженнифер осталась на своем месте.

– Это глупо, – равнодушно произнес демон. – И выстрел из дробовика будет еще большей глупостью. И бросок гранаты.

Сдавленно выругался Шварц, который, очевидно, собирался пустить в ход и дробовик, и гранату.

Что-то скользнуло по обшивке вездехода и металлически брякнуло по мостовой недалеко от меня.

Карабин Луки. Что же произошло с врачом? Эх, хоть бы Маня не кинулась на эту черную тварь, а то останусь без гиверы…

– У, с-сука! – проскулил из-под днища Санёк. – А такого не хочешь?!

И не успел я хоть что-то предпринять, как он выполз из своего укрытия и медленно пошел по направлению к черному силуэту.

– Верую! – орал во все горло штурман. – В Триединую Пресвятую Троицу, в Сына Божьего! Верую! В искупление кровью непорочного агнца! В тайну евхаристии и другие таинства Церкви! Верую! В то, что Христос дал власть человеци изгонять духов бесовских! Верую!

Санёк орал и орал, наступая на черную фигуру, которая – вот чудо! – немного попятилась и даже спрятала лезвие обратно себе в руку.

– Сгинь, лукавый! – завопил штурман, вдохновленный оказанным им эффектом. – Сгинь, пропади, рассыпься!!!

Странные звуки разнеслись над Древним Путем. Сначала я даже не понял, что это. Санёк тоже опешил, остановил свое наступление, попятился. Черный силуэт стоял, приложив одну из рук к голове. Этот набор звуков мне что-то напоминал, что-то знакомое…

Демон смеялся.

Холодно, бездушно.

Обычно смех всегда окрашен в какие-то эмоциональные тона, пусть даже в злобные. В этом же отсутствовали эмоции напрочь. Полное равнодушие, абсолютное отсутствие чего-либо человеческого. Только звуки.

Создавалось впечатление, что этот холодный смех исходит не от черной фигуры в световом потоке, но все пространство за ее спиной вздрагивало от мертвого хохота. Хохота над жалкими глупцами, которые попытались противостоять, надеялись противиться необоримой силе. Это было так же глупо, как с крышкой от кастрюли в руке пытаться остановить снежную лавину в горах. И лавина была бы такой же равнодушной исполнительницей закона земного притяжения, как этот демон – закона своего поиска.

Поиска меня.

Заскрипела, закрываясь, дверь-трап. Захлопнулась с громким лязгом. Кто-то закрыл ее. Или что-то…

Теперь мы были отрезаны от вездехода, если не считать люка наверху и разбитого лобового стекла. Хотя какой смысл прятаться от демона за металлической обшивкой?

И какой смысл бегать от того, кто тебя все равно догонит?

Я встал с колена, еще раз сглотнул, чтобы разгрузить уши, и шагнул из-за колеса, снимая с шеи ленту автоматного ремня.

– Тебе нужен я, – АК упал на камни Древнего Пути, обиженно лязгнув. – Вот он я. Алексей Мызин. Проходимец по прозвищу Проповедник. То, что тебе нужно.

Санёк, что стоял немного впереди, замер, жалко на меня поглядывая. Шварц яростно сопел откуда-то из-за вездехода. Демон тоже стоял неподвижно, молча, не предпринимая ничего.

Я сделал шаг, другой…

Бог знает зачем я это делал. Наверное, потому, что ничего другого не оставалось.

Еще шаг…

Черный силуэт оттолкнул безвольно упавшую на бок Дженнифер и тоже шагнул ко мне навстречу.

Источник яркого света сдвинулся в сторону, так что теперь не слепил меня, и я мог видеть демона словно в луче сценического прожектора. Контуры его тела очищались, становились четкими, будто кожа черного существа вдруг перестала испарять тьму. Вот мутная дымка исчезла совсем, открывая блестящую чешую, словно сотканную из странных, вогнутых, напоминающих параболические антенны шестигранников. Демон поднял руки, покрытые такими же чешуйками, и коснулся своей безликой головы, словно протирая несуществующее лицо.

Я остановился, разглядывая его, – а что мне еще оставалось?

Черное блестящее существо шагнуло еще и еще, продолжая держать руки в районе шеи. За моей спиной всхлипнул Санёк, очевидно не в силах сдержать брызжущие через край эмоции…

Я же просто ждал, пока Демон сам подойдет ко мне, чувствуя, как наваливается на меня усталость от всего, что произошло со мной за последние дни.

Черный шагнул еще и оказался совсем рядом. Ростом он был на целую голову ниже меня и казался даже хрупким, несмотря на округлые наросты на плечах и возле запястий.

Излучающие алый свет глаза вдруг погасли. Покрытая черной, вогнутой чешуей голова распахнулась лепестками, словно цветочный бутон. Водопад черных волос рухнул на черные плечи, и карие, внимательные глаза заглянули в мои зрачки:

– Видишь, мы все-таки встретились.

Глава 5

 
На поле танки грохотали,
Машины шли в последний бой…
 

Стихи военного корреспондента

– Привет, Лё-ша, – добавила Ками. – Вот я тебя и нашла наконец.

Фразу, которую произнес после этого Санёк, он, несомненно, почерпнул из фантастически разнообразного ругательного лексикона шоферюг Дороги, да еще и приукрасил, пожалуй. Изглаголив – по-другому и не назовешь! – эту монументальную тираду, штурман, окончательно обессилев, плюхнулся тощей задницей на брусчатку Древнего Пути, да так и остался сидеть, открыв рот.

– Здравствуй, Са-ша.

Когда-то Ками – красивая, ладно скроенная уроженка Шебека – оказалась со мной в одной команде. Вместе с ней мы прошли через огонь и воду, вытаскивая друг друга из-под обстрелов, из челюстей хищных тварей, и, нужно признаться, я привязался к смелой и яростной в бою, но такой милой и заботливой в общении со мной девушке. Симпатия явно стремилась перерасти в более сильное чувство, но углублению наших взаимоотношений мешали некоторые сложности.

Во-первых, шебекчанка была младше меня почти на десять лет и, следовательно, даже младше моей сестры Люськи. Да и пусть, в принципе, такая разница – полная ерунда, но иногда Ками казалась мне сущим подростком.

Во-вторых, меня всегда пугала простота девушки в отношении к умерщвлению представителей рода человеческого. Для яркой девушки-полукровки, в чьей внешности весьма гармонично соединились европейские и азиатские черты, убить человека было как мне – комара прихлопнуть. В принципе, ее для этого и натаскивали, взращивая в одном из мафиозных кланов Шебека. И надо сказать, достигли великолепных результатов. Так что сближаться с профессиональным убийцей – не мешало бы хорошо подумать, а?

Последним, и решающим фактором являлось наличие у меня красавицы-невесты, ожидающей своего ненаглядного Проходимца в одном из миров Дороги.

Так что на несмелые проявления симпатии со стороны Ками я отвечал деланым равнодушием, а сам постоянно боролся с двойственным чувством в душе. Вот такое гадство.

Все это прекратилось в один дождливый вечер, когда оказалось, что моя невеста не дождалась своего жениха и вышла замуж за другого – богатого и влиятельного. В этот же вечер Ками исчезла, оставив мне на память кулон из серебристого металла.

Я не видел эту взбалмошную девчонку почти год и даже и не думал повстречать вновь, но, похоже, Тот, Кто писал сценарий моей жизни, решил все по-своему и снова свел наши сюжетные линии.

Теперь, глядя на очаровательную мордашку Ками, я ощутил, что моя нервная система совсем пошла в раздрай. Хотелось наорать на всех, пнуть какого-нибудь американского спецназовца, настучать себе же по голове и всыпать лозиной своенравной шебекчанке по…

Гм. Ну, в общем, всыпать.

Глаза девушки сияли словно два черных бриллианта, ровные зубки блестели в очаровательной улыбке. Она даже носик сморщила от удовольствия.

– Какое же ты все-таки чудовище, Ками! – с чувством проговорил я.

Теперь Ками наморщила и лоб, пытаясь понять подтекст моих слов.

– Что не так, Лё-ша?

– Ты зачем Луку убила?

Ками продолжала недоуменно смотреть на меня.

– Ага, – подал голос Санёк. – И спроси еще у нее, что за новый имидж у нее такой? А то чуть не обделался, пока шел…

Из-под вездехода раздался осторожный голос Шварца:

– Ребята, вы ее точно знаете? Алексей, зачем она за тобой гналась?

Я, не слушая никого, уже шагал к вездеходу. Подергал дверь, постучал по ней…

– Открывай! – сказал я подошедшей Ками.

Ками пожала плечами:

– Ломать?

– Как закрыла, так и открывай!

Ками смотрела на меня как на умалишенного. Под ее взглядом мне стало как-то не по себе. Представилось вдруг, что все происходящее – фарс. Хорошо поставленный кошмар. Может быть, я все еще нахожусь под воздействием отравленной стрелы, и все, что происходило за последующие дни, – горячечный бред?

– Это не она, сеньоры!

Голос исходил откуда-то сверху. Одновременно с голосом зажглись фары вездехода, зашипели, фыркнули, ровно заработали двигатели. И буквально через пять секунд с крыши сорвалась и взмыла вверх осветительная ракета, называемая в просторечье «лампой», застыла в вышине, заливая окрестности бледно-розовым светом. Такая «лампа», в отличие от ракет с парашютом, может висеть в воздухе и пять, и больше минут, пока горячий воздух от ее горения будет наполнять купол из жаропрочной пленки.

– Чино! – Шварц уже стоял рядом со мной и Ками, стараясь, впрочем, чтобы между ним и девушкой стоял я. – Чино, что это значит?

– Это моя работа, сеньоры, – спокойно ответил охотник, и только по небольшому напряжению в голосе я понял, что ему немного не по себе. – Всего лишь «Еl asunto familiar». [21]21
  Семейное дело (исп.).


[Закрыть]Видите ли, Алехо де Вилья – мой сводный брат. Он делает свою работу, я выполняю свою…

– Ох, – выдавил все еще сидящий на брусчатке Санёк, – охренеть! Да что это за фигня творится?!

– Маня, – позвал я. – Манька!!!

– Ваша гивера спокойно спит, – «утешил» меня Чино. – Она скушала слишком много мяса, пропитанного соком муавы, так что сон длительностью не меньше суток ей обеспечен. Советую и вам отдохнуть до того времени, пока сюда прибудет Алехо со своими людьми. Конечно, вы можете бежать в джунгли, но, поверьте, мы вас найдем.

– Отойдите, – проговорила Ками, ловким движением собирая волосы. Черные, покрытые параболическими чешуйками лепестки поднялись с ее плеч и закрыли голову. Зажглись алые глаза на чешуйчатом лице…

Шварц шарахнулся в сторону, даже я невольно отшатнулся от «демона», что так долго мучил мое сознание.

– Да, и не пытайтесь ломать дверь, – снова зазвучал голос охотника: – Ваш врач у меня в заложниках. Пришлось, конечно, воткнуть ему дротик в ногу и сволочь из люка… но особенно он не пострадал. Сейчас он связан и сидит, прислонившись к входному трапу, так что будьте умницами, сеньоры! К тому же я позаботился и прицепил к дверям гранату… ммм… прямо за поясницей сеньора Луки. Наконец, я всегда могу от вас уехать…

Вездеход качнулся, словно Чино доказывал свою возможность скрыться на вездеходе. Затем качнулся еще раз и еще…

Темная, словно покрытая бурой древесной корой со светлыми прожилками рука высунулась из-под днища, ухватилась за обшивку, подтянулась. Затем появились широченные массивные плечи с покатым бугром посредине, в том месте, где должна быть голова.

– Жюль! – Шварц по широкой дуге обогнул Ками и кинулся к выкарабкивающемуся из-под вездехода биоскафандру. – Жюль, ты в порядке?

– Merde, – Лебо, наконец, вылез из-под днища целиком. – Diable!

– Это ваш человек? – Ками снова открыла лицо. – Я надеюсь, не сильно ему навредила?

Я хотел было съехидничать на тему «с чего бы это Ками такая заботливая, неужто выполнила норму убийств на сегодня?», но тут Жюльен, по-видимому забыв все слова на межмировом, двинулся по направлению к девушке:

– Putain! Je vais te casser la gueule! [22]22
  Шлюха! Я тебе сейчас морду набью! (Фр.)


[Закрыть]

– Ну-ну-ну… – Шварц повис на одной из верхних конечностей скафандра. – Жюль, остынь. Нам сейчас нельзя ссориться! – Толстяк повернулся ко мне: – А вы, Алексей, после расскажете о своей подруге. Подробнейшим образом. Под-роб-ней-шим!

– Что сказал этот человек в биокостюме? – спросила у меня Ками.

– Тебе этого лучше не знать, – быстро проговорил я, помня о некоторой горячности девушки. Еще башку Жюлю отхватит… Хотя где там у него голова под этим горбом?

– Мы так и будем здесь стоять? – спросил до сих пор сидящий на мостовой Санёк. – Сейчас же чертовы партизаны привалят!

– Shiiit!

«Ну вот, нам только английских ругательств не хватало для полной космополитичности!» – устало подумал я, оборачиваясь.

Профессор кафедры биологии и биохимии в Университете штата Мичиган медленно брела на четвереньках, пытаясь, по-видимому, уйти как можно дальше от нашей компании. Получалось это у Дженнифер плохо: руки и ноги не слушались, подгибались, так что профессор то и дело тыкалась высоконаучным лицом в камни Древнего Пути.

– Ты с ней что сделала? – тихонько спросил я у Ками.

– Парализующий игломет, – пожала чешуйчатыми плечами девушка.

Замерцала и погасла совсем низко опустившаяся «лампа». Практически в тот же миг с крыши вездехода вылетела вторая, повисла, медленно плывя с воздушным потоком. Значит, мы уже больше пяти минут толчемся у закрытых дверей. Шварц колобком подскочил ко мне, ткнул коротким пальцем в грудь:

– Алексей, что делать будем? Мы уже больше пяти минут толчемся у закрытых дверей!

– Ситуация хреновая, Фридрих Францевич!

– Это я и сам вижу! – вскипел коротышка. – Партизаны на подходе. Что может твоя подруга? Мы можем ей доверять?!

– Не советую ничего предпринимать… – завел свою песню Чино.

– Я много чего могу, – обворожительно улыбнулась Ками. – У меня с собой модуль боевой поддержки.

Девушка повернулась к джунглям, луч, бьющий оттуда, практически угас, осталось только легкое свечение, обозначившее плывущий в полуметре над землей предмет. Предмет этот направлялся к нам и напоминал собой боб около двух с половиной метров в длину, ощетинившийся целым набором непонятных выростов. За модулем шел человек. Сначала я не понял, кто это, но, когда человек шагнул в свет от фар вездехода, я с удивлением увидел Контину в камуфляжных штанах и безрукавке. Одежда и лицо девушки были перепачканы, на щеке – свежая царапина. Однако она все равно была привлекательна.

– Вот те на! – присвистнул Санёк. – А Лука тебя уже похоронил! Ты как?

Контина потупила глаза и старалась держаться поближе к Ками.

– Я вытащила девочку из перевернутой машины, – равнодушно сказала шебекчанка. – Подумала: вдруг пригодится как информатор, для обмена или как заложница.

– Скажи еще, что как запас провизии ее с собой взяла! – ляпнул я.

Ками подобралась, миндалевидные глаза сузились:

– Она тебе дорога?

Вот, блин!

– Она, похоже, дорога моему другу, что сидит на гранате за этой дверью.

– Хватит болтать! – взревел Шварц. – Оружие к бою и отходим к джунглям! Алексей, пусть твоя подруга прикрывает тыл!

– Никуда вы не пойдете! – заорал с крыши вездехода Чино. – Иначе я расстреляю врача! И военных в придачу!

Вверх одна за другой взлетели еще две «лампы» – очевидно охотник совсем разнервничался. Стало совсем светло, так что видимость увеличилась до километра, словно на небе несколько лун светили.

– Что же это за фигня? – расстроился Санёк. – Лёха, ну что делать?!

Если бы я знал!

– Сюда едет техника, – вдруг сказала Ками. – Тяжелая техника, больше пяти единиц, с ними еще другие…

– Откуда она знает? – спросил почему-то у меня Шварц.

– Я послала несколько видеодатчиков в обе стороны по дороге. Те, что позади нас, засекли передвижение колонны техники.

– Партизаны? – предположил затравленно озирающийся Санёк.