Текст книги "Вояж Проходимца"

Автор книги: Илья Бердников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 30 страниц)

Илья Бердников
ВОЯЖ ПРОХОДИМЦА

Тем, кто, несмотря ни на что, доводит работу до конца.

Пролог

Знал бы где упасть – соломки б подстелил.

Прочувствованная поколениями поговорка

Рев ветра в ушах оглушал, обескураживал, сбивал с мыслей. Воздушные потоки хлестали кожу, рвали волосы, выворачивали веки закрытых глаз. Воздушные потоки вбили в глотку крик, раздули ледяной помпой горящие легкие, отняли последние крупицы разума. Воздушные потоки победно пели песню о скорой гибели.

Дно становилось все ближе, стена пропасти стремительно проносилась мимо, так что скалистые уступы, провалы, трещины – все сливалось в однотонную серую полосу.

«Умрееешь, умрееешь, умрееешь», – злорадно выл ветер.

Пробиться через множество преград – и так глупо закончить. Миновать столько опасностей – и оказаться в руках у смерти. Пройти через Невидимый мост, чтобы окончательно потерять твердь под ногами.

Прямо передо мной сияли алые демонические глаза на абсолютно черном, дымящемся темными струями лице. Цепкие, нечеловечески сильные пальцы вцепились в мои плечи, и у меня не было ни сил, ни желания освободиться от этой мертвой хватки.

Какое-то время назад я сделал неправильный выбор и повернул на путь, который привел меня в никуда. То, что происходило, не должно было произойти. Я находился не в том месте и в не то время. А обстоятельства…

Они также были против меня.

Дно приближалось.

Часть первая
ЗНАТЬ БЫ…

Глава 1

 
Дорога, дорога, ты знаешь так много
О жизни моей непростой.
 

Николай Расторгуев

Автопоезд кренился и сползал, все больше свисая над водой. Мост скрипел и раскачивался, содрогаясь своим ветхим скелетом, сыпля дождем ржавой трухи. Обломки прогнивших перил, какой-то мусор, куски настила исчезали в стремительном потоке, проносящемся в паре десятков метров под балками древней конструкции. Любой инженер пришел бы в ужас от состояния этой рухляди, давным-давно превысившей все возможные сроки эксплуатации. Такие мосты нужно сносить и ставить новые, готовые держать на себе все увеличивающийся поток грузовых караванов. Но…

По правде говоря, мне не было никакого дела до состояния этого злосчастного моста, но меня угораздило въехать на него, сидя в кабине многотонного тягача с прицепом.

Чертов мост! Чертов тягач! Чертовы придорожники, устроившие засаду в этом месте!

У бандитов определенно было что-то не в порядке с головой: только полные идиоты догадались бы напасть на караван, движущийся по мосту, соединяющему обрывистые, скалистые берега стремительной реки. Скорее всего полоумные выродки накурились какой-то местной дури, иначе хотя бы один из них мог догадаться, что закладывать фугас на этом дряхлом музейном экспонате чревато потерей и автопоезда, и груза.

Взрыв посреди моста грохнул, когда передний тягач каравана уже выезжал на противоположный берег реки. То ли придорожники задумали таким образом разделить караван, то ли попросту замешкались со взрывателем… Так или иначе, но мост просел посредине, а автопоезд, идущий вторым, лишился своего тягача, который просто разнесло на куски.

Я сидел в первой машине и от взрыва не пострадал, но чуть было не лишился головы, когда очередь крупнокалиберного пулемета в клочья разнесла металлические жалюзи на лобовых стеклах кабины, превратив само лобовое стекло в сверкающие брызги. Грудь водителя, усатого молчуна средних лет, взорвалась дымно-кровавыми брызгами, тяжелая пуля оторвала штурману руку по плечевой сустав, а я вот непонятным образом уцелел. Вернее, очень даже понятным – меня спасла любовь к музыке. За секунду до того, как палец бандита нажал на гашетку пулемета, я нагнулся поднять оброненный цифровой плеер и оказался под прикрытием многоцилиндрового двигателя, вдобавок защищенного навесными листами стали. Пулеметчик, видимо, посчитал, что изрешеченная кабина не представляет опасности, и перенес огонь на противоположный берег реки, где третий автопоезд из каравана только въезжал на изгнивший настил.

В действительности не только бандиты отличались скудоумием – водители нашего каравана тоже оказались еще теми тупицами: въезжать на дряхлый мост не по одному, а буквально бампер в бампер! Впрочем, рассуждать об этом я в данный момент был совсем не намерен. Мысли вообще куда-то пропали, а сердце застряло где-то под горлом, когда я, стараясь не попасться на глаза пулеметчику, достал из-под ног винтовку, положил ее ствол на ошметки жалюзи и припал к плохонькому оптическому прицелу. Теперь было важным не спешить и не сделать преждевременного выстрела, так как шанса на второй у меня могло и не быть. Пулеметчик уже не скрывался, да и не было у него такой возможности – ветки, которыми был ранее замаскирован пикап с пулеметом на крыше, опали, и трясущийся вместе со станком стрелок был как на ладони. Я подвел нижний треугольник прицельной марки под подбородок бандита, выдохнул и плавно потянул спуск. Человек дернулся и повалился грудью на пулемет; задравшийся ствол выпустил еще пару пуль в небо и застыл.

Так, хорошо, одной проблемой меньше. Теперь перебросить прицел… хвала Всевышнему, дергать затвор не нужно – винтовка была полуавтоматом.

Водитель, сидевший за рулем пикапа, открыл дверцу и свесился вбок, пытаясь увидеть, что же происходит у него в кузове. Моя пуля пробила стекло дверцы и бок бандита не защищенный пластинами бронежилета. Больше никого впереди не было, по крайней мере в меня никто не стрелял, так что я оставил винтовку лежать на капоте и перебрался на водительское место, открыв левую дверь и выпихнув изуродованное пулями тело водителя из окровавленной кабины.

Сзади, с другой стороны моста, резко стрекотали автоматы, бухали дробовики. Очевидно, конвой каравана не успели перебить сразу, так что бандиты не сразу доберутся до первого автопоезда, значит, есть шансы, есть…

Руки вдруг стали трястись, словно у прогорклого пьяницы. Ничего, это хорошо, что затряслись сейчас, а не тогда, когда я выцеливал пулеметчика. Завести двигатель тягача это не помешает. Разве что…

Двигатель не заводился.

Тяжелые пули все-таки сделали свое дело – искорежили мотор тягача, сделав его бесполезным набором железного хлама. Нет, все же придорожники были идиотами, раз посадили за пулемет придурка, который догадался изуродовать, сделать бесполезным автопоезд, который сам по себе являлся большой ценностью на Дороге. Да и как они собирались увозить груз – на пикапах?

Металлический протяжный стон, треск и скрежет сминаемого металла. Автопоезд вздрогнул и, к моему ужасу, покатился назад. Тяжелый, зар-раза, – оба прицепа забиты под крышу, и не пенопластом или пухом – там какие-то запчасти, что ли, а значит – металл…

Я оттянул рычаг стояночного тормоза – все, все забрызгано кровью! – выжал горный тормоз, но, несмотря на то что колеса не проворачивались, автопоезд все больше и больше соскальзывал к проломившейся середине моста. Кабину повело вбок, так что переднее колесо, сбив чахлые перила, повисло в пустоте. Выли, прогибаясь, металлические балки верхнего скелета жесткости, дождем сыпались хлопья ржавчины, звенели шляпки сорванных заклепок, летели в пену скачущей по скалам реки…

Господи, спаси!!!

Спокойно, не паниковать, не паниковать… В таких случаях, когда адреналин брызжет из ушей, я использую тактику проговаривания своих действий вслух:

– Так, проверить пульс у штурмана – ни фига не пульсирует! – достать из багажной сетки свой рюкзак, подхватить винтовку… Теперь – на мост, на мост…

Я спрыгнул на перекошенный настил моста. Металлические арки прогибались все сильней. Кое-где подгнившие балки настила вставали дыбом, брызгая во все стороны щепой. Я с размаха швырнул винтовку, за ней – рюкзак вперед, на дорогу за мостом, надеясь, что они останутся целыми, выдернул из подмышечной кобуры пистолет, зажал его в зубах и принялся отцеплять трос, намотанный на крючья бампера тягача. Скользкие от смазки стальные кольца вырывались из рук, царапали пальцы, но я сгреб их в охапку и побежал к ближайшему от моста дереву, разматывая трос на ходу. Захлестнул ствол, делая петлю, защелкнул крюк с фиксатором на уже натягивающемся стальном канате…

Успел. Дерево заскрипело, трос завибрировал в воздухе, но выдержал – автопоезд прекратил скольжение, несмотря на то что мост проседал все сильнее и наклон настила подходил к сорока пяти градусам. Прицеп посредине моста, тот, у которого взрывом мины разнесло тягач, величаво соскользнул с разорванного, наклоненного не только к центру, но и вбок настила и рухнул в реку, подняв фонтаны брызг. Здесь было не глубже трех метров, и прицеп раскололся от удара о скалистое дно. По течению поплыли, прыгая в пенных струях, какие-то ящики, бочки, мешки…

В это время из-за деревьев по ту сторону моста, откуда активно обстреливали караван, вырвалась дымная струя и воткнулась под прицеп третьего, замыкающего автопоезда. Прицеп подпрыгнул, блеснуло пламя, и долю секунды спустя по ушам ударил грохот взрыва. Очевидно, придорожникам надоел упрямый отпор со стороны выжившей охраны каравана, и они решили перейти к тяжелому оружию. Еще несколько дымных струй из ручных гранатометов прочертили воздух, грохнули взрывы, и выстрелы со стороны автопоезда стихли. Прицеп, осевший на разорванных шинах, горел тусклым, дымным пламенем.

Я уже был рядом с пикапом. Бандит, выпавший из дверей машины, еще шевелился, и я, не желая тратить пулю, просто пнул его в голову и нацепил свалившуюся с бандита кепку на себя – авось с того берега примут за своего. После этого я забрался в кузов, перевалил труп пулеметчика через низкий борт и занялся пулеметом.

Спасибо инструкторам Земли и Нового Света, теперь я достаточно хорошо разбирался в самом различном оружии, так что поменять ленту в этом клоне немецкого MG не составило особых труда и времени. Пулемет был так себе, но еще хуже была самодельная турель, прикрученная к центру кузова и должная обеспечивать круговой радиус обстрела. Турель держалась на соплях, но мне было наплевать – я не собирался палить из этого пулемета целыми днями. Гораздо приятней было то, что извлеченная из вместительного ящика лента была просто огромной – очевидно, бандиты соединили несколько лент в одну штуку, стараясь добиться непрерывного огня. И это тоже говорило не в пользу их ума: такую ленту труднее заменить в случае перекоса, да и пулеметчику легко увлечься и допустить критический перегрев ствола, когда патроны все не кончаются и не кончаются…

Припав к станку, я наблюдал, как из-за деревьев по ту сторону моста высыпала целая орава кричащих и машущих оружием людей. Откуда-то из-за скалистого выступа выкатил пикап – на этот раз без пулемета, но с парочкой гранатометчиков в кузове.

Все эти радостные бандиты так и не поняли, почему их пулеметчик с их пикапа вдруг открыл по ним же огонь.

Сделав несколько пристрелочных очередей, я изрешетил пикап, выведя гранатометчиков из строя. Остальные придорожники, вначале замахавшие возмущенно кулаками, быстро поняли, что это не ошибка их пулеметчика, а подлая диверсия, когда пули стали крошить в кашу их довольно плотно сбившуюся группу. Полетели кровавые ошметки, около двух третей бандитов полегло сразу, после чего остальные прыснули назад к деревьям, но я не дал им этого сделать, отсекая огнем от желанного укрытия. Попадав на исковырянный пулями старый бетон, придорожники поползли кто куда; кто-то пытался ответить выстрелами на мой огонь, но успеха не достиг – берег, на котором я находился, был немного выше противоположного, если не считать, конечно, самой дороги. К тому же мой – уже мой! – пикап стоял на возвышении, так что залегшие бандиты были у меня как на ладони, и я продолжал нащупывать людей трассерами очередей, умоляя патроны в длиннющей ленте не перекашиваться и не клинить пулемет.

Возможно, что кому-то и удалось бы убежать, возможно, какой-нибудь придорожник добрался бы до гранатомета, и тогда удирать пришлось бы мне, но…

Но горящий прицеп взорвался, расплескав во все стороны огненные волны, что означало наличие в грузе каких-то горючих веществ. Пламя на несколько секунд закрыло от меня сцену действия, а когда взрыв ушел в небо черным дымным грибом, то одного взгляда было достаточно, чтобы стало ясно: никто не смог бы выжить в этом кошмарном аду.

Я отпустил станок, и пулемет задрал дымящийся перегретый ствол к вымаранному черными клубами небу. Меня мутило, и лихорадочная дрожь волнами прокатывалась по враз ослабевшему телу. Плюхнувшись на усыпанное толстым слоем гильз дно пикапа, я попытался вытереть пот, наткнулся на бандитскую кепку и, с омерзением содрав ее с головы, зашвырнул в кусты. В следующую секунду во рту стало нестерпимо кисло, я перевесился через борт, и меня основательно вырвало прямо на лежащий внизу труп.

Жалобный скрипучий вой пронзил воздух, я дернулся было к пулемету, но это был всего лишь мост. Его проржавевшие балки наконец разорвались посредине, и обе части воткнулись разорванными концами в дно реки. Что-то в этом было от разводного моста. Вот только обычно мосты разводятся вверх, а этот – наоборот.

Пылающий на том берегу транспорт свесил чадящую кабину, словно следил за происходящим внизу. Конечно, там никто не выжил. Из караванщиков, я имею в виду. Может, какой из бандитов и отделается испугом с ожогами – мне наплевать. Теперь между нами пропасть с бурной рекой, разве что выстрел…

Громкий хлопок, мне нужно бы рухнуть на дно кузова, но реакции не хватило, да и не выстрел это был – просто бампер автопоезда, закрепленный тросом к стволу дерева, не выдержал нагрузки и оторвался. Трос спружинил, метнув металлический каркас бампера к дереву, но энергии не хватило, и бампер зарылся в землю, расшвыривая прелые листья.

Я не стал смотреть, что произошло с автопоездом. Просто лег на теплые гильзы и закрыл глаза. Гулкий грохот и так все рассказал. Да и что случается обычно с тягачом и двумя прицепами, если они рушатся в пропасть глубиной двадцать метров?

Слабо греющее солнце мягко ласкало закрытые веки. Я с шумом выдохнул воздух, открыл глаза и поднял к небу руки, перепачканные кровью водителя автопоезда и смазкой с троса.

– Господи, что же это происходит? Почему я убиваю людей? Почему нельзя без всего этого: без крови, страха, ненависти, смерти?

Бог молчал. Да и нечего тут было говорить. Я сам согласился на жизнь Проходимца, сам выбрал проводить транспорты из мира в мир, а значит – добровольно пошел навстречу всем возможным проблемам, встречающимся на Дороге.

Дорога-Дорога… Оранжевая лента, причудливой паутиной сплетающая необозримое множество реальностей в одну сложную сеть с шариками планет на пересечениях. Некоторые приписывают ее существование воле Бога, а кто-то считает, что ее создала древняя и могучая цивилизация, не пережившая свое творение…

Версий было необозримое множество, но хватало и тех, кому было абсолютно все равно, откуда возникло явление, называемое Дорогой. Главное, что она существовала – невероятная возможность за считаные мгновения тьмы Переходов миновать тысячи световых лет… а может, и грани между параллельными мирами – кто знает, что именно? – и оказаться в новом месте или на новой планете, заселить это место, построить деревни, города, заняться земледелием, машиностроением, торговлей…

И все это становится реальностью благодаря людям, одаренным способностью чувствовать Дорогу и переходить из мира в мир, проводя с собой транспорты с грузом и пассажирами.

Благодаря Проходимцам.

Благодаря таким как я.

Прошло около трех лет с тех пор, как я корячился над клавиатурой в офисе, договариваясь с подрядчиками, растаможивая грузы, судорожно кропая отчеты к концу квартала… Тогда я был банальным обывателем индустриального города в полукапиталистическом государстве, бывшей республике Советского Союза. Тогда казалось, что планета Земля – центр Вселенной, что дымное городское небо всегда будет висеть над моей головой. Но случай вырвал меня из привычного жизненного уклада, вытряхнул шелуху ограниченного представления о мире и вышвырнул на оранжевое полотно Дороги.

Оказалось, что я имею необычный дар: способность верить до такой степени, что моя убежденность могла заставить Дорогу, о которой я и слыхом не слыхивал до этого, пропустить меня в другие, отличные от нашей планеты, пространства. Оказалось, что я – Проходимец.

Дорога забрала мою привычную жизнь, знакомое окружение, прежний характер. Но она также дала мне необозримо много: бесконечный путь, саму себя, череду разнообразнейших миров, что она соединяла…

Лишив меня Земли, Дорога заменила ее собой, сделав себя моей родиной, моим миром, моим бесконечным домом…

И, как ни странно, укрепила мою веру в дружбу, справедливость и в Создателя.

Она подарила мне всех тех людей, что живут на ее остановках и даже не подозревают, что когда-нибудь столкнутся, по воле случая или Бога, с Проходимцем по прозвищу Проповедник.

Проходимец Алексей Мызин, то есть я, поднялся с остывших гильз на полу кузова и сплюнул кислую слюну. Бросил взгляд на изуродованные остатки моста, на исходящий пламенем и черным дымом каркас автопоезда на противоположном берегу, пожал плечами. Делать мне тут было нечего.

Я поднял рукав куртки и запечатлел на сделанный в мире Шебека многофункциональный браслет грустную панораму. Эти снимки нужны мне для отчета перед работодателем. Стон и слабое ругательство довели до моего сведения, что подстреленный мною, а затем припечатанный в голову моей же ногой бандит снова очнулся. Я осторожно выглянул из кузова: придорожник корчился, прижимая руки к простреленному боку, и совсем не горел желанием оказывать какое либо сопротивление. Вытащив из его кобуры пистолет, стянув не пригодившийся бандиту бронежилет и затащив тяжелое, стонущее тело в кузов, я сходил за лежащим недалеко от бывшего моста рюкзаком, достал оттуда аптечку и вколол раненому все полагающиеся лекарства. После этого я разорвал на бандите рубаху и залепил рану универсальным пластырем. Если выдержит до врачей, те могут попытаться вытащить пулю. Я же не хирург, я – Проходимец. А придорожник мне был нужен как свидетель, должный подтвердить мои слова работодателю. Почему-то я подозревал, что новосветский представитель торгово-транспортной компании «Нефедов и сыновья» будет очень недоволен сложившейся ситуацией.

Состояние пикапа было так себе, на троечку. Бандиты наверняка не утруждали себя своевременным прохождением техосмотра, но машина явно на ходу, бензина в баке на две трети, да еще канистра в кузове – хватит, чтобы добраться до очередной «запятой». А там еще пару дней – и я в Новом Свете.

Я брезгливо вышвырнул из кабины все бандитские феньки, талисманы, амулеты, снимки голых девиц, прочий мусор, положил на правое сиденье винтовку и пистолет, после чего повесил на зеркало заднего вида небольшой кулон – серебристый цветочный бутон на металлической цепочке. Теперь это была моя машина.

Взревел мотор, вытягивая пикап на потрескавшийся бетон дороги, я со скрежетом переключил передачу и покатил прочь от моста.

Проходимец без каравана, штурмана, охраны…

Даже Мани не было рядом: я оставил гиверу дома, так как нынешний работодатель запретил брать с собой мою усатую любимицу.

Но у меня был транспорт, было оружие, вода в небольшой канистре, кое-какая еда в рюкзаке…

И у меня была вера.

Ведь, несмотря на все обстоятельства, я ехал домой.

Глава 2

Даешь электрификацию всей страны!

Лозунг

– Не спешите заключать эту сделку, Алексей.

Ангел приятно улыбался. Его усики заправского стиляги, казалось, говорили мне: «Ну вот, мы тоже очень рады тебя видеть! А ты?»

Я, к сожалению, никак не мог ответить им взаимностью, так как понимал, что Ангел Зоровиц, один из баронов Братства Контрабандистов, оказался в этом уютном светлом кафе совсем не случайно. А значит, ему нужен был я. Вернее – мои услуги.

Когда-то я уже выполнил одну работу для Ангела, доставив баснословную сумму денег в один заснеженный и насквозь промерзший мир. Благодаря этому Зоровиц смог провернуть свои дела и выкупить обширную зону влияния, оставшуюся после смерти одного из баронов Братства. Тогда я обморозил руки и получил неслабое переохлаждение всего организма. Вдобавок от напряжения открылась рана на бедре, полученная ранее, так что пришлось после той доставки проваляться пару недель в больничке. [1]1
  Об этих и других приключениях Алексея Мызина вы можете прочитать в книгах «Проходимец по контракту» и «Ставка на Проходимца».


[Закрыть]

Я не раскаивался в проделанной мной работе, но и не горел желанием снова наниматься к Зоровицу, так как понимал, что любое предложенное им дело вряд ли будет законным, хоть и может быть весьма прибыльным. Впрочем, предложение совершенно легальной и кристально чистой работы я тоже бы не принял. Просто в данный момент мне больше всего хотелось удалиться от всех дел, Дороги, Проездов, Инспекторов, разнообразных миров и всевозможных происшествий. Я мечтал о море. Пожить на берегу, порыбачить, поесть фруктов и, по возможности, забыть все, через что мне совсем недавно пришлось пройти.

– Позвольте! – Торговый представитель, сидевший рядом со мной и уже мысленно потиравший руки, был совсем не рад вмешательству Ангела.

– Не позволю, – хладнокровно сказал Зоровиц, не поведя и бровью. – Алексей мой старый друг, и я не дам какому-то торгашу нагло обирать его, да еще и в моем присутствии. Какую сумму вы заявили ему как штраф за невыполнение контракта?

– Это тайна торговых отношений! – насупился торговец.

– Пять тысяч, – сказал я, заинтригованный развивающимися событиями. – Сильно загнул?

Зоровиц сложил губы трубочкой, словно собираясь свистнуть, и возвел окаймленные густыми черными ресницами глаза к тенту, натянутому над кафе.

– Новосветских рублей?! Мой дорогой, да вас хотят ограбить почище чем в игорном доме!

– Не люблю азартные игры, – признался я. – Особенно на деньги. Поэтому я собирался послать этого дядю еще до того, как мне принесут кофе.

– Это неслыханно! – вскипел торговый представитель, – Алексей не выполнил контракт, не довел транспорт до места назначения, а теперь кормит наше транспортное агентство байками о напавших на караван придорожных бандитах! Да мы вправе отправить его под суд! Где свидетели? Где доказательства нападения? Почему он один выжил?

Под столом зашевелилась Маня, реагируя на повышение тона. Ее продолговатая голова с круглыми ушами и двумя пучками черных усов вынырнула у моего бедра и уставилась на меня большими умными глазами: «Проблемы?»

– Я же сказал, – проговорил я устало, погладив, успокаивая, гиверу, – видеорегистратор рухнул в пропасть вместе с кабиной тягача, а раненый бандит, которого я вез как свидетеля, не дотерпел до врачей и приказал долго жить. Можете отправить своего представителя допрашивать его труп, если вам угодно. Я предоставил снимки с браслета – вам мало?

– Они ничего не доказывают, – прошипел торговец. – Горящий над рекой автопоезд! А почему совершено нападение? Возможно, бандиты работали именно по наводке некоего Проходимца. А? Вот и снимки ему позволили сделать, и машину с пулеметом подарили… Так что предоставляемая нашей компанией возможность бесплатно поработать на нас в счет уплаты штрафа за невыполненный контракт должна восприниматься этим проштрафившимся господином как милость Божья! Разумеется, теперь мы глаз не будем спускать с Проходимца Мызина, но ведь оправдаться через прилежный труд – в его же интересах!

– Ну да, интересно, – хмыкнул я, – а Бога известили о таком разбазаривании Его милостей?

Представитель поменялся в лице и потянулся за трубкой радиофона:

– Очевидно, придется вызвать нашу силовую группу…

– Милейший, как вас там… – спокойно сказал Зоровиц, – вам дорога ваша работа? Кажется, совсем недавно вы провернули весьма выгодное дело? Что скажет владелец вашей компании, когда узнает, что его клиенты – солидные и уважаемые здесь люди! – получили, вместо новых, конфискованные автомобили? Не кажется ли вам…

Торговец переменился в лице и вскочил с плетеного стула, едва не опрокинув легкий столик.

– Я вам гарантирую, что Проходимец Мызин не получит больше ни одного заказа от нашей компании! – заявил он перекошенным ртом.

– По кодексу Дороги, компания, не оказавшая должной защиты нанятому Проходимцу, выплачивает ему или его семье штраф в размере трех гонораров. Как вы относитесь к тому, что в верхах узнают, что вместо этого вы шантажируете чудом оставшегося в живых Проходимца? – прокурорским тоном заметил Ангел. – Насколько тогда упадут акции вашей компании? Советую вам, милейший, взять отпуск и уехать куда-нибудь на месяц-другой: я рассчитываю некоторое время побыть в столице, и мне не хочется снова увидеть вашу физиономию при случайной встрече. А вернувшись, попробуйте работать честно, ладно?

И Зоровиц, не обращая больше внимания на пятящегося к выходу торговца, пересел за мой столик и снова мне улыбнулся, уже перейдя на «ты»:

– Что, Проповедник, не рад меня видеть?

– Да какое-то двойственное чувство, – поднял я одну бровь. – Все никак не могу определиться с выбором: радоваться или сразу уйти…

– Понимаю, – сочувствующе кивнул контрабандист. – Разброд в эмоциях, разброд в голове… давай тогда сначала позавтракаем. Приведем, так сказать, в дело механизмы пищеварения, а там и о деле можно будет поговорить. Официант!

Я поморщился. Ангел вел себя так, словно это мне что-то нужно было от него, а не наоборот. А ведь не просто так он нашел меня, не просто… Странный и предельно наглый тип. Причем его наглость была настолько завуалирована внешним лоском и доброжелательной улыбкой, что и возмутиться, казалось, было не из-за чего. Так вести себя нужно уметь. Или это его действительная сущность? Надо же, контрабандист советует торговцу работать честно… фарс какой-то, да и только.

Конечно, стоило признать, что я вроде должен быть благодарен контрабандисту за оказанную мне услугу, но у меня сегодня было совсем не благодарное настроение. Тем более что некоему Проходимцу уже позвонил кое-кто из службы безопасности Нового Света и, поинтересовавшись произошедшим, посоветовал спокойно отдыхать, предоставив им самим разобраться в возникшей ситуации. Я и собрался отдыхать: приняв душ и проспав половину дня и следующую ночь, я проснулся ранним утром и решил выпить кофе в своем любимом кафе на Французском бульваре. Имар, хозяин этого заведения, был моим хорошим другом. В свое время не без моей помощи он получил средства на осуществление своей давней мечты – покупку кафе в центре города, так что я всегда мог ожидать здесь прекрасное обслуживание.

Даже если ничего не имел в кармане.

За столиком этого-то кафе меня и подловил настырный представитель торгово-транспортной компании «Нефедов и сыновья».

А вот теперь к нам присоединился и господин контрабандист.

Несмотря на высказанное желание позавтракать, Ангел заказал себе всего ничего: чашку кофе да пирожное – песочную корзиночку со взбитыми сливками и тертым шоколадом. Я же, порядком проголодавшись, так как встал сегодня довольно рано, попросил себе блинчиков с творогом и фруктами, большую чашку какао и целую кулебяку с мясом. Впрочем, кулебяку я уже не осилил и недоеденную половину просто спустил под стол, где ее в секунду проглотила Маня.

– Я рад, что ваша зверушка по-прежнему с вами, – снова перешел на «вы» Зоровиц, допивая вторую чашку кофе. – Также я рад, что не позволил той акуле заглотить часть ваших и так небольших капиталов.

– Но теперь я остался без работы в этой фирме, – сказал я. – Хотя меня это, скорее, радует. Хочется отдохнуть.

– Ну вот, – делано огорчился Ангел, – а я как раз пришел просить вас об услуге… Нет-нет! – рассмеялся он, видя как я пожал плечами. – Не подумайте, что я сделался продавцом в фирме-конкуренте и теперь просто украл хорошего Проходимца у этого ворюги. Нет, я по-прежнему занимаюсь перевозками некоторого свойства… и очень редко договариваюсь с клиентами лично. Просто сейчас я нуждаюсь в помощи, и эту помощь можете оказать именно вы, а скорее всего, только вы.

– Я хотел немного отойти от работы, – протянул я. – Такая насыщенная событиями жизнь выдалась в последнее время – просто страсть. Вот и думаю у моря нервишки успокоить, бризом подышать на рассветы да на закаты глядя…

– Ладно, – сказал Зоровиц и постучал пальцами по краю кофейной чашки, – буду – как это у вас говорится? – «брать быка за рога». Около года назад вы приобрели симпатичный участок на самом берегу моря. На участке еще небольшой виноградник там, уютная усадьбочка да пара рыбацких поселков неподалеку. Так?

Я кивнул. Действительно, я купил приятное местечко у моря. Но наличных мне не хватило – я раздал много денег дорогим мне людям, так что пришлось взять кредит и оказаться в долгу у Новосветского банка.

– У вас есть возможность рассчитаться с банком, – медленно проговорил Ангел. – Так как я действительно предлагаю вам работу, и работу хорошо оплачиваемую. Вы, Алексей, можете смело планировать обустройство вашего имения, а пока его будут приводить в порядок, вы просто проведете немного времени в Дороге. Это будет для вас этаким «легким вояжем» со всем положенным комфортом. Вернетесь и сразу – на море! А во дворе вашей расцветшей усадьбы уже будет стоять улыбающаяся сестренка с хлебом-солью.

Я пожал плечами:

– Знаете, Зоровиц, вы хоть и «Ангел», но меня все время тянет сказать: «Отойди от меня, Сатана!» Как-то слишком все хорошо и складно у вас выходит. Просто-таки сладкая сказка для наивного Проходимца. В чем подвох? Где ваш коварно составленный договор, подписав который я загублю свою чистую и невинную душу?

Ангел подмигнул мне:

– Шутите? Это уже хорошо. Вот пусть и работа ваша будет проделана шутя и без всяких осложнений. Я могу твердо сказать вам, что дело несложное и никакими неприятностями вам не грозит. Да, нужно ваше участие, да, вы – именно тот Проходимец, что может ее выполнить, так как я не знаю больше никого, кто умел бы так работать с Переходами…

Зоровиц сделал паузу, наблюдая за моей реакцией.

Я молчал. Хотелось понаблюдать, как будет вертеться барон Братства Контрабандистов, пытаясь складно и заманчиво изложить суть предлагаемой работы.

Я действительно был Проходимцем, человеком с даром проходить в другие миры и проводить с собой любой транспорт, в котором нахожусь. Проходимцев на самом деле было мало, даже если учитывать многочисленные миры, соединенные оранжевой паутиной Дороги. А если принять во внимание некоторые особые способности, проявленные мной, как мне казалось, совершенно спонтанно, то можно понять заинтересованность достопочтенного барона. Вот только на кой ляд я ему сдался? Что за авантюру он задумал?

Ангел, не дождавшись вопроса с моей стороны, кашлянул в кулак и пригладил большим пальцем свои щегольские усики.

– …Но вот никаких особых опасностей, кроме тех, что обычно связаны с длительной поездкой, вам не угрожает, – продолжил он, словно и не было никакого провала в его речи. – Как я понимаю, вы хотите знать особенности задания?