Текст книги "Трумпельдор"

Автор книги: Илья Левит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

ЧАСТЬ II
ТРУМПЕЛЬДОР СТАНОВИТСЯ ИЗВЕСТНЫМ

Глава 16
Кишинев. Напряжение нарастает

Когда изучаешь историю российских евреев после смерти Александра II, то до 1903 года поражает не только антисемитизм власти и общества, но его динамика, его нарастание. Едва евреи как-то переживали одну беду, приходила другая. Едва приспосабливались к какому-то очередному антисемитскому закону – появлялся новый. Тем не менее до 1903 года большинство евреев, видимо, еще считали положение не очень страшным. Такое чудесное средство, как взятка, облегчало жизнь – не только евреям, конечно, но евреям в первую очередь. Немало их ухитрялось жить и работать вне «черты» благодаря взяткам – полиции, дворнику, швейцару. Было даже шуточное выражение: «швейцарский подданный» – еврей приезжает в гостиницу за пределами «черты», вместо документов дает швейцару взятку, и тот его опекает два-три дня (прячет от полиции и т. д.), пока еврей там живет. В общем, как-то выходили из положения. Прямой физической угрозы до 1903 года не возникало. После 1882 года погромы были редки, и размах их мал. Шел «бескровный» законодательный погром, но приспосабливались. Может, в том и была одна из причин страшных событий 1903 года – чуяли «добрые люди»: без кровопролития не избавиться от жидов. А что избавиться от них надо – это становилось все яснее по мере назревания революционной ситуации. Где-то должно было рвануть. Рвануло в Кишиневе.

Кишиневский погром занимает в нашей истории не меньшее место, чем «дело Дрейфуса» (к тому времени благополучно завершившееся). Он в деталях менее известен широкой публике, хоть и был много страшнее. Я о нем скажу чуть подробнее. Ибо с него началась «горячая война» с евреями. Мне удалось в университетской библиотеке в Иерусалиме раскопать редкую книгу – «Воспоминания князя Урусова» (может, теперь ее переиздадут). Князь Урусов был либерал и не враг евреям. Кроме того, человек известный. Когда в результате страшного погрома поднялся шум во всем мире, его назначили в Кишинев губернатором, чтобы шум поубавился. Он вел следствие по свежим следам. Вот что он рассказал, чего я у других не нашел. В Кишиневе чувствовалась конкуренция между еврейскими и нееврейскими предпринимателями, и это накаляло обстановку в городе. Обычно ни к каким погромам такая конкуренция все-таки не приводила. Предприниматели-христиане не опускались так низко. Хотя марксистское объяснение антисемитизма – конкуренция, и в данном случае она, видимо, сыграла роль.

Но по порядку. В Молдавии, как известно, главный бизнес – фрукты. Но многие из тамошних помещиков давно отвыкли заниматься хозяйством. И в имениях если и появлялись, то как дачники. А иногда и вовсе не появлялись. Оставалось два выхода: 1) нанять управляющего; 2) сдать имение в аренду. Первый способ хуже для владельца, хоть иногда применялся и он. Еще с древних времен известно, что, когда нет на месте хозяина, все не ладится. А управляющий объясняет низкие доходы тем, что когда требуется солнце, обязательно идет дождь, и наоборот, а с погодой не поспоришь. Чаще все же прибегали к другому способу – сдавали имение в аренду предпринимателям, и у владельца ни о чем голова не болела. Арендой занимались и евреи, обходя путем взяток запрет на пребывание в сельской местности. И вот, опыт научил помещиков, что лучше иметь дело с евреями. Конечно, каждый арендатор думает о своей выгоде, а не о долгосрочных перспективах, и «высасывает» имение. Других не бывает. Но если аренда – зло, то еврейская аренда оказывалась меньшим злом. Арендатор платил помещику заранее оговоренную сумму с десятины, независимо ни от чего. И евреи платили меньшие деньги. Но тот, кто польстился на большую арендную плату, предлагаемую христианином, горько о том жалел. Еврей все-таки помнил, что ему лучше не перегибать палку. Что он всегда во всем будет виноват, что ему труднее получить помощь от полиции (или полицейских придется изрядно «подмазать»). Поэтому он, еврей, вел себя менее хищнически – например, организовывал в поле хорошее горячее питание для батраков. Это стоило денег, поэтому-то предприниматель-еврей и предлагал не столь высокую арендную плату. Зато у него было куда меньше бунтов, поджогов и т. д. Это касалось всех сторон деятельности еврея-арендатора, что помещики ценили. И евреи выигрывали конкуренцию. До поры, до времени. Понятно, что предприниматели христиане были недовольны. Итак, существовала группа, даже влиятельная, которой евреи перешли дорогу. Но ведь была и группа, ведшая дела с евреями. Помещики, что сдавали поместья евреям в аренду, в большинстве в Кишиневе и жили. И конечно, имели вес в обществе. Но в грозный час их было не слышно и не видно. Старая, как мир, история. Еще Святой Бернар Клервоский говорил в XII веке, что уж если приходится обращаться к ростовщику, то лучше к еврею – меньше бед. Все это знали, но кто-нибудь еврея защищал? Случалось, но редко. В Кишиневе не защищали.

Жил в Кишиневе некий Крушеван. На правительственную дотацию он издавал газетенку «Бессарабец». (Бессарабия – другое название Молдавии.) Дрянная была газетенка во всех отношениях. Но в историю, благодаря кишиневскому погрому, попала. Крушеван и в столицах пробовал что-то антисемитское издавать, но не вышло, публика там была повзыскательнее. Кто хотел антисемитского чтива – покупал солидное суворинское «Новое время». А в Кишиневе – сходило с рук. Даже евреи пользовались этой газетенкой – «Бессарабец». Другой, широко читаемой, в Кишиневе не было, насколько я знаю. Ведь кроме антисемитских статей печаталась там и полезная информация: объявления, реклама. А может, евреи и антисемитские статьи читали. И такое бывает – любопытно. А евреев в Кишиневе было много – не меньше половины населения, если не больше. Могли бы объявить бойкот Крушевану. Но ничего не сделали. И это кишиневским евреям первый упрек. Впрочем, будут и другие, потяжелее.

Лирическое отступление

Паволакий (Павел) Крушеван происходил из небогатой, но знатной семьи, из старинного румыно-молдаванского рода. Это не мешало ему быть членом русских националистических организаций. Когда в 1905 году был организован «Союз русского народа», Крушеван встал во главе его бессарабского отделения. Черносотенный интернационализм в действии.

Есть недалеко от Кишинева маленькое местечко – Дубоссары. Жил там зажиточный человек (нееврей), уже пожилой, женатый вторым браком. А от первого брака у него был взрослый сын, пьяница и скандалист. Не любил его отец и хотел оставить все имущество младшему сыну. Он был от второй жены, еще мальчик. Это, конечно, не понравилось старшему. И как-то произошло между братьями объяснение, мальчику досталось поленом по голове, после чего он тут же умер. Старший брат затащил тело в кусты и смылся. Птицы нашли тело первыми, поклевали лицо, глаза. Потом нашли и люди. И кто-то сказал, что это, наверно, евреи сделали. Христианин ведь если и убьет, то над лицом жертвы глумиться не будет. (А еврей, он, конечно же, на все способен.) И «пошла писать губерния». Впрочем, местная полиция в деле разобралась. В маленьких Дубоссарах все всё друг о друге знали. Семейные дрязги тоже секрета не составляли. Но круги уже стали расходиться. И чем дальше от Дубоссар, тем больше было уверенности, что «евреи виноваты». Тем более что Пасха приближалась, и значит им нужна кровь христианская для мацы. И «Бессарабец» этой сенсации не упустил. Задал перцу! А в городе ведь были те, кто евреев ненавидел. И забурлил Кишинев. Меж тем следствие в Дубоссарах выявило истину. И «Бессарабец» тиснул где-то мелким шрифтом, что «слухи о ритуальном характере убийства пока не подтверждаются». Страсти уже кипели. Небольшая малозаметная статейка не слишком сбавила энтузиазм. А для будущего было полезно – ведь может еще быть расследование. В дальнейшем антисемитская печать часто так будет поступать. И советская тоже. Крушеван и дальше (после погрома) боролся с крамолой и евреями. Самое смешное: когда после Шестидневной войны началась антиизраильская вакханалия в советской печати, потомки Крушевана попросили восстановить его доброе имя – он с сионизмом боролся. (Это правда. Крушеван считал сионизм, объединяющий евреев, опасным). Но на такой шаг советская власть все-таки не пошла. Уж слишком скандальная слава осталась после Крушевана.

Вернемся в предпогромный Кишинев. Говорить, что события разыгрались внезапно, что власти их не предвидели, смешно. Евреи чувствовали, как земля дрожит. Обращались за помощью и к властям, и к православному духовенству. И кое-какие меры даже были приняты. Богатым евреям предложили срочно переехать в лучший отель и снять там номера – за немалые деньги. И там выставили охрану. И они были в безопасности. А иные и вообще заблаговременно уехали из города. Но обычный обыватель не мог позволить себе таких трат. Да люди и не представляли себе размеров опасности, надеялись, что как-нибудь обойдется. (Тоже частая ошибка.) Бог не выдаст – свинья не съест. Не обошлось.

Глава 17
Кишиневский погром[15]15
  Кое-что в тогдашних трагических событиях не ясно по сей день. В частности потому, что в феврале 1917 года толпа повсюду (особенно в Петрограде) жгла здания полиции, жандармерии, судов. В сгоревших тогда архивах было много разных тайн. Среди прочего, погибло и большинство документов о кишиневском погроме. Предполагают, что целенаправленно стремились уничтожить архивы уголовники и тайные агенты, боявшиеся разоблачений.


[Закрыть]

Но и сионисты, а они в Кишиневе были, узнали о приближении погрома. И решили встретить громил, как положено. Во главе тамошних сионистов стоял доктор Яаков Бернштейн-Коган, врач и видная фигура в тогдашнем сионистском движении. И не трус. И вот сионисты раздобывают кое-какое оружие, разрабатывают план обороны, проводят даже специальные телефонные линии, но делают все недостаточно скрытно. Любопытно отметить, что специфическая предпогромная обстановка чувствовалась не только в Кишиневе. Видать, всем надоели евреи. В Одессе в те дни тоже ждали чего-то подобного. Тоже организовывали самооборону, тоже столкнулись с равнодушием и беспечностью еврейской массы. Но рвануло в Кишиневе.

И вот наступил роковой день 6 апреля 1903 года. В том году еврейская и христианская Пасхи отчасти совпали. 6 апреля был общий праздник. С утра все были в хорошем настроении, как вдруг началось! Позднее, в правительственном сообщении о случившемся утверждалось, что какой-то еврей, хозяин карусели, толкнул христианскую женщину с ребенком, которая хотела бесплатно прокатиться. Затем завязалась драка, причем нападающей стороной сперва были евреи, а уж потом пошло-поехало. В нападающих евреев никто не поверил с первого дня, а вот в инцидент на карусели историки верили, и он попал во многие книги. Ничего невозможного тут не было. Там, где много евреев и христиан, случаются бытовые столкновения. И не всегда евреи ведут себя по-рыцарски. Только в наше время, когда в связи с перестройкой стали доступны уцелевшие документы царской жандармерии, выяснилось, что и это выдумка. Не было этой истории с каруселью…

В первые часы погром носил еще «традиционный» характер. Крови пролилось не так много. И энергичные меры могли погром прекратить. Но вместо этого полиция и войска разоружали, разгоняли, арестовывали еврейскую самооборону, организованную сионистами. А погром нарастал. Пошел слух, что царь-батюшка разрешил громить евреев (как минимум три дня), и действия властей давали все основания так думать. Многие городовые (постовые полицейские), даже известные евреям как люди приличные, не вмешивались, ибо верили в это. Погром ширился, становился все более жестоким. Толпа зверела от безнаказанности, крови лилось все больше. И тут приходится сказать, что огромное большинство кишиневских евреев проявило себя самым жалким образом. Они шли, как бараны, под нож. Ведь в городе было не менее 60 тысяч евреев (а некоторые считают, что более). Как ни крути, выходит, что было несколько тысяч взрослых мужчин, и по крайней мере девяносто процентов из них не попытались сопротивляться. На глазах у них били их детей, насиловали жен и дочерей, а они… Кое-где попытки сопротивления все-таки стихийно возникали. В одном месте дело могло принять серьезный оборот, ибо выступили евреи-мясники – здоровые мужики, привыкшие рубить мясо своими топориками. Но полиция и войска, уже ликвидировавшие оборону сионистов, поспели и туда вовремя. А затем и в другие места, где евреи хотели защищаться. Это, помимо прочего, укрепляло погромщиков во мнении, что они делают благое дело – им-то ведь власти не препятствуют. Но эти очаги самообороны потому своевременно и легко ликвидировались властями, что были разрознены и в них участвовало мало людей. Больших войсковых соединений для этого не потребовалось. И погром становился все более кровавым и массовым. В город уже тянулись окрестные крестьяне, дабы «выполнить царский приказ» и не упустить добычу. А евреи все еще слали депутации к властям. В городской Думе Кишинева преобладали приличные люди. Когда, еще до погромов, туда как-то выбрали Крушевана, он вскоре вынужден был отказаться – его демонстративно там бойкотировали. Это, кстати, было одной из причин еврейской беспечности накануне событий – выборные городские власти явно были против погрома. Но полиция городской Думе не подчинялась. А, скажем, выйти навстречу погромной толпе приличные люди не решились. А настоящие власти делали вид, что ничего не происходит. Только на третий день стали принимать энергичные меры, и погром прекратился. Такова фактическая сторона дела. Не все тут абсолютно точно. В доступных мне источниках есть расхождения в деталях. Число убитых варьируется от 41 до 49 человек, есть и другие расхождения, но несущественные. Итак, около полусотни евреев было убито, несколько сот ранено, в том числе около ста – тяжело, разрушено около полутора тысяч еврейских квартир и лавок и несколько приличных магазинов. Сионисты не смогли, по независящим от них причинам, остановить погром, но смогли передать за границу жуткие подробности. Среди убитых и раненых богачей не было. Кто виноват? Господин Крушеван считал, что виноваты евреи, – дескать, своим поведением вызвали взрыв народной мести. А может, и вообще все сами спровоцировали, чтобы получить помощь. Так писал «Бессарабец». Но люди винили власть.

Тут возможны две версии: первая – правительство сознательно вело дело к погрому и, конечно, дало ему разгореться. Чтобы проучить евреев, лезущих в революционное движение (а в Кишиневе, действительно, Бунд был очень активен), и чтобы «выпустить пар» народного недовольства. Это возможно. В дальнейшем (погромы 1905–1907 годов) это будет доказано. Но в случае Кишиневского погрома 1903 года тому нет прямых свидетельств. Версия вторая – крайняя нераспорядительность властей объяснялась тем, что антисемитизм так пронизал все поры российского государственного аппарата, что власти и не хотели, и не умели действовать в защиту евреев, а могли проявлять оперативность, только выступая против них, что и случилось в Кишиневе. Погрома, тем более такого страшного, они не хотели, но не хотели и действовать против «русских патриотов». У князя Урусова сложилось впечатление, что прежний губернатор Раабен, который был в городе во время погрома, был человеком не злым и не коварным, а просто никчемным. Но, как говорила моя бабушка: «Не важно, что бумажно, – было б денежно». Результат был налицо.

Нельзя писать о евреях и не вспомнить ростовщиков. Вскоре после погрома приехал в Кишинев Короленко. Замечательный человек, в ту пору известный писатель. Его очерк «Дом № 13» о Кишиневском погроме стал знаменит уже тогда. Хотя печатался только за рубежом – в России был запрещен цензурой. В советское время его печатали часто. Я был знаком с одной дамой, еврейкой, которая старалась уберечь своего сына от еврейского вопроса и боялась, чтобы «Дом № 13» не попался как-нибудь ему на глаза, но не вышло. Дом № 13 – это дом на улице Азиатской (в советское время была улица Свердлова, а теперь – не знаю). Там громилы особенно зверствовали. И в том очерке описан случай, как жаловался после погрома один кишиневский житель-христианин Короленко. Был тот кишиневец садовладельцем. Когда приходило время сбора урожая, он брал заем у жида-ростовщика, нанимал рабочих, выдавал им аванс, а уж после реализации урожая производил окончательный расчет со всеми. Но в том 1903 году перепуганные евреи закрыли кредит. Пришлось просить взаймы у христиан. «А там, где жид шкуру спускал, свой брат христианин – три содрал».

Глава 18
Ближайшие последствия погрома

Жуткая сенсация Кишиневского погрома прокатилась по еврейскому и нееврейскому миру. А в мире в 1903 году было тихо. Англо-бурская война и «боксерское восстание» в Китае, направленное против «белых чертей», завершились. Так что кишиневские события оказались в центре внимания. И не только у евреев. Сегодня уже нелегко себе представить ужас этого известия. XX век и начало XXI века были таковы, что нынешнего человека не ужаснула бы так сильно гибель максимум полусотни людей, тем более евреев. Но XX век только начинался, и весной 1903 года люди еще оценивали события по меркам благопристойного XIX века. И выходило, что случилось нечто невероятное. Жаботинский вбежал в редакцию «Одесских новостей» и что-то бессвязно кричал. Сотрудники с трудом поняли, что он обвиняет их (ничего плохого евреям не сделавших), а заодно и весь христианский мир в варварской жестокости. Через несколько дней успокоился Жаботинский и снова стал трезво смотреть на вещи, но никогда не увидела больше Одесса прежнего Жаботинского – веселого, искрометного репортера. До того дня он сочувствовал сионистам. Теперь стал в первую очередь – сионистом, а все остальное отошло на второй план. И много было таких весной 1903 года. Весь оптимизм, который ухитрялась еще сохранить в России часть евреев, простых и интеллигентных, как рукой сняло. Все вдруг сообразили, что находятся на краю бездны. Теперь уж никто из «коренных» американских евреев слова не говорил против приезда «ост-юде». Они тоже кипели гневом. Ахнул и «весь крещеный мир». Но русским евреям было не до ахов и охов. Сбор средств на помощь жертвам погрома[16]16
  Кстати, умеренный еврейский деятель адвокат Слиосберг указывал министру внутренних дел Плеве на необходимость официально ассигновать средства для помощи пострадавшим от погрома. Это показало бы, что царь не сочувствует погромщикам. Но этого не сделали. Кто сеет ветер – пожнет бурю!


[Закрыть] был не единственным и не главным их занятием. А собрали, кстати, немало и в России, и за границей. Но евреи нутром чувствовали – это только начало. И не ошиблись на этот раз. Глава минских сионистов Шимон Розенбаум на собрании, посвященном официально сбору средств в помощь жертвам погрома, а фактически – на самооборону, прямо сказал, что Кишиневу еще повезло – туда направлены деньги, а дальше будет только хуже, ибо погромы начнутся повсюду, но помощи ждать будет неоткуда. (Эти слова оказались пророческими, и пророчество сбылось очень скоро.) Тогда появилось очень много нелегальных воззваний. Самым знаменитым стало «Тайное послание» за подписью «Союз еврейских писателей». Теперь мы знаем, что в «союз» входили Дубнов, Равницкий, Ахад ха-Ам, Бялик, Бен-Ами. Это был Мордехай Бен-Ами[17]17
  Бен Ами – на иврите «сын моего народа». Псевдоним Марка (Мордахая) Рабиновича. М. Рабинович – еврейско-русский писатель. Инициатор создания «первой самообороны» в Одессе в 1881 году. В то время националист и просветитель. Затем сионист.


[Закрыть]. Он еще в 1881 году организовал еврейскую самооборону в Одессе. Все, кроме Дубнова, – сионисты. «Послание» было напечатано всего в ста экземплярах, с просьбой ко всем сообщать его содержание как можно большему числу людей. Ну, а призывало оно, конечно, «организовать самооборону, дабы наши ненавистники увидели, что мы не стадо баранов на бойне». Осторожности были не лишними. Правительство сразу начало борьбу с организацией самообороны. Но воззвания доходили до еврейских сердец. Сионисты самых разных толков оказались причастны к самообороне. Но в дальнейшем на первый план выдвинулись сионисты-социалисты. Что было, то было. До того, как продолжим мы говорить о делах сионистских, надо пару слов сказать о художественной литературе. Иногда бывает, что и она влияет на события.

А началось с того, что по инициативе Дубнова был организован в Одессе комитет по расследованию событий в Кишиневе. И он направил в Кишинев Бялика. Полтора месяца пробыл Бялик в Кишиневе – собирал материалы. Туда же приехал тогда и Жаботинский. Либеральные «Одесские новости» тоже объявили сбор средств в помощь пострадавшим от погрома. Собрали много денег и вещей, и редакция послала своего сотрудника Жаботинского распределять пожертвования в Кишиневе. Там он познакомился со многими видными сионистами. Для нас важно, что он познакомился с Бяликом. Хотя оба литератора жили в Одессе, но познакомились они в Кишиневе. И знакомство их имело свои последствия. Бялик, один из создателей современной литературы на иврите, написал поэму «В городе убийства» (в русском переводе «Сказание о погроме»). Считалось, по цензурным соображениям, что события там описаны в Немирове, во времена Хмельницкого. (Поэма вышла в 1904 году под названием «Погром в Немирове».) Но все всё понимали. Сегодня в Израиле ее, конечно, читают на иврите. Но тогда иврит еще мало кто знал должным образом. Вот почему большое значение имел перевод на русский язык, который блистательно сделал Жаботинский, – перевод его читали тогда много больше людей, чем оригинал. Жаботинский и сам читал поэму в молодежных кружках. Она нелегально расходилась в огромном количестве экземпляров. Конечно, нельзя сказать, что эта поэма породила самооборону, но она сильно способствовала ее росту. Позорные факты, изложенные там, – к примеру, эпизод, когда жених прячется на помойке, его невесту насилуют, а он потом отказывается на ней жениться, – не выдуманы. Бялик записал их со слов очевидцев. Потому и воздействовала поэма на людей так сильно.