Текст книги "Трумпельдор"

Автор книги: Илья Левит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

Глава 71
Чего ожидала Англия

Тут пора еще раз поговорить о позиции Англии. «А им-то что за горе?» Кое-что мы об этом говорили (см. главу 21). Но к концу 1917 года появился и новый фактор. Соображения англичан можно разделить условно на две большие группы. Первая – факторы морального порядка. И не надо думать, что это совсем ничто. Моральные соображения сыграли роль во многих крупных событиях. Например, в борьбе с работорговлей в XIX веке. И в войне Севера с Югом в Америке. Ллойд-Джордж, Бальфур и другие были людьми глубоко религиозными, воспитанными на Библии. Они признавались, что названия библейских городов в Земле Израильской, которые встречаются в разговорах с сионистами, для них привычнее, чем названия французских городов на фронте, где сражалась английская армия. Они сочувствовали еврейскому горю и гордились, что могут восстановить библейское царство. А кое-кто, быть может, рад был, что евреи теперь поедут в свою страну, а не в Англию (вслух об этом, конечно, никто не говорил). Вторая группа – практические соображения. Во-первых, англичане уже понимали, как стратегически важна Земля Израиля. Но было им также ясно, что у них нет и не будет денег и людей для ее освоения. Это не золотые и алмазные земли юга Африки. В Страну Израиля толпы британцев не ринутся. Ресурсов для освоения гигантской империи не хватало и до Первой мировой войны. А теперь империя должна была еще более возрасти. Так что евреи были желательны в Земле Израильской (так же, как раньше в Уганде).

Впрочем, в конце 1917 года превалировали другие соображения. Уже не надо было с такой силой агитировать американских евреев – Америка воевала. Но обострился вопрос с русскими евреями. Из России шли панические вести – большевики рвались к власти, а это означало выход России из войны. И было известно, что евреев в рядах большевиков много и они активны. Короче, было очень желательно, чтобы евреи поддержали усилия союзников. Потому и важно было, чтобы в Еврейский легион в Лондоне люди шли без сопротивления.

И в свете этого еще важнее представлялась Декларация Бальфура. Как же восприняли ее в России? Много тут пишут ерунды – вспоминают, например, как петроградские евреи празднуют это событие (сняв для этого здание цирка). Зачитывают декларацию и поздравление от Временного правительства. Шаляпин поет «Атикву» («Надежда» – сионистский гимн). Это не ложь – это мифотворчество. К яркому событию память привязывает остальное. Не было всего этого. Когда пришла в Петроград весть о Декларации Бальфура – не до того уже стало. Большевики брали власть (начало ноября 1917 года). Вообще-то по отдельности все вышеперечисленное имело место, в том числе выступление Шаляпина, но не в связи с Декларацией Бальфура.

Лирическое отступление

Великий русский певец Шаляпин хорошо относился к евреям. «Атикву» он пел в 1918 году в Петрограде. Тогда там проходила неделя благотворительных концертов, выручка от которой должна была пойти на создание оперы в Земле Израильской! Шаляпин не любил участвовать в благотворительных мероприятиях. Говорил: «Бесплатно только птички поют, потому что дармовое пропитание имеют». Но в тот раз он не думал о заработке. Позднее Шаляпин стал одним из защитников «Габимы» – театра на иврите.

И поздравительная телеграмма от министра иностранных дел Временного правительства Терещенко была послана съезду российских сионистов в Москве в мае 1917 года, т. е. до декларации Бальфура.

А вот в провинции, особенно в Одессе, где обстановка еще не была столь напряженной, евреи действительно бурно выражали свою радость. И, читая отчеты одесского консула о грандиозной демонстрации в связи с Декларацией Бальфура, в Англии должны были жалеть, что не опубликовали ее раньше. Тем более, что подобные манифестации прошли и в других городах бывшей черты оседлости. Она (декларация) могла, быть может, повлиять на ход событий в России, но не успела. А ведь если бы не «йегудоны», она была бы опубликована в августе!

Не все, далеко не все мечты сионистов, связанные с Декларацией Бальфура, сбылись. Но все-таки это был большой успех. А палестинские арабы именно со дня опубликования Декларации Бальфура отсчитывают свои беды.

Русский православный клир, а вследствие этого и немалая часть русского общества, отрицательно восприняли декларацию Бальфура – Святую землю отдают евреям! Но скоро русским людям стало не до дальних стран.

Глава 72
В США

А теперь заглянем ненадолго в США. Мы оставили Рутенберга на пути в Америку, где он тоже хотел создать еврейский полк. Начал он с опубликования сионистской брошюры на идиш под псевдонимом Пинхас Бен-Ами. (Так теперь подписывался русский революционер Петр Рутенберг. Не путать с Мордехаем Бен-Ами (Марком Рабиновичем), организатором еврейской самообороны в Одессе.)

Был в той брошюре горячий призыв отодвинуть до лучших дней решение мировых вопросов и заботу о разных народах: поляках, финнах, сербах, армянах и т. д. И заняться своими еврейскими делами. И перестать считать защиту еврейских интересов делом шовинистическим и реакционным (этот призыв и сейчас актуален).

Следует отметить, что общественный климат в США был более благоприятным для распространения сионистской идеи, чем в Англии. В Америке издавна признавалось право новоприбывших (и их потомков) беспокоиться о проблемах страны исхода. А если эта страна была угнетена (Ирландия, Польша), то и бороться за её освобождение легальными методами. И находились такие, кто этим правом пользовался.

Так что заступничество американских евреев за своих соплеменников и их интерес к исторической родине многих американцев не удивило.

Постепенно сложилась в Америке вокруг Рутенберга инициативная группа – палестинский комитет, агитировавший за то, чтобы отвоевать Землю Израильскую с оружием в руках. Далеко не сразу, лишь после опубликования Декларации Бальфура, примкнул к ним Бен-Гурион. Эта декларация и известия о создании Еврейского полка в Лондоне сильно подтолкнули дело. Очень важным было и то, что у сионистов в Америке оказалось «прикрытие сверху». Нашелся в Америке влиятельный еврей с «еврейским сердцем». Брандайсу было уже лет 60, когда он взялся за сионистскую деятельность. Был он членом Верховного суда и близким личным другом президента США В. Вильсона. Так что кое-что он мог сделать. И делал. В сотрудничестве с Вейцманом боролся за Декларацию Бальфура – Англии важно было знать, что Америка эту просионистскую декларацию поддержит. Без этого ее и не опубликовали бы. Тут не всё было просто. Очень влиятельный советник президента Вильсона, полковник Хаус, был настроен антисионистски.

Но Брандайс сумел убедить Вильсона предварительно одобрить декларацию. И весной 1917 года, когда Бальфур прибыл с визитом в США вскоре после их вступления в войну, ему твердо обещали поддержку в вопросе о Земле Израильской.

Противниками сионизма в Америке были «йегудоны» (их всюду хватает). Отвечая им, Брандайс заявлял: «Чтобы быть хорошими американцами, мы должны быть лучшими евреями, а чтобы быть лучшими евреями, мы должны стать сионистами», и еще: «Как каждый американец ирландского происхождения, поддерживающий гомруль (право на автономию Ирландии – тогда она была английской), является лучшим мужчиной и лучшим американцем, так и каждый американский еврей, который помогает развитию еврейских поселений в Палестине, – лучший мужчина и лучший американец». В те годы, годы борьбы за Декларацию Бальфура, Брандайс работал с Вейцманом рука об руку. Позднее, после Первой мировой войны, их пути разошлись. (Как разошлись и пути Вейцмана и Жаботинского.) Но это не должно бросать тень ни на одного из них. Брандайс стал ходатаем у Вильсона и по вопросу создания Еврейского полка, когда Америка вступила в войну. И снова добился поддержки президента. Но возникли трудности. Америка сперва объявила войну только Германии – именно Германия вела тотальную подводную войну, возмутившую американцев. Австро-Венгрия, Турция и Болгария – германские союзники – пока что не воевали с США. Тогда через английского консула в Нью-Йорке обратились к Англии с предложением создать полк из американских евреев-добровольцев для войны на Палестинском фронте. И чтобы были еврейские эмблемы, как и в лондонском полку. Предложение было принято. В начале 1918 года первые добровольцы уже были в тренировочном лагере в Канаде. Были там добровольцы из США и из самой Канады, даже из Аргентины приезжали. И Бен-Гурион был там. И Бен-Цви. А вот Рутенберга не было. Он отправился в Россию!

Но история Трумпельдора тут повторилась только отчасти. Трумпельдор-то ехал в Россию создавать еврейскую армию. А Рутенберг снова превратился после Февральской революции в русского эсера. Тянула его к себе революция, как притягивала к себе корабли сказочная скала посреди океана. Мы еще с ним встретимся. А пока что пора нам на Ближний Восток.

Глава 73
Умный гору обойдет

Мы расстались с агрономом Ааронсоном, когда он прибыл в Египет в начале 1917 года. Английскую армию он застал не в лучшем состоянии. После неудачных атак Газы никто больше не думал об активных действиях. Штабы и вообще хорошо прижились в Каире. Даже своей агентурой – «Нили» – англичане не шибко интересовались.

Лирическое отступление

На другом англо-турецком фронте, в Месопотамии (теперь это Ирак), дела у британцев шли лучше. В феврале 1917 г., взаимодействуя с русскими, наступавшими с северо-востока, англичане взяли Багдад (при помощи сильной речной флотилии, действовавшей на Тигре, и состоявшей из артиллерийских речных судов (канонерок), специально для этого построенных). Но для русских это была «лебединая песня». Сразу же после февральской революции власть в армии перешла к солдатским комитетам. Они не желали наступления. А когда один из прикомандированных к русским войскам английских представителей попытался настаивать – его арестовали! Это были еще цветочки. Скоро придет время ягодок.

Весной 1917 года появился в Египте новый командующий – Алленби. В прошлом кавалерийский генерал, участник Англо-бурской войны, он с 1914 года сражался во Франции. Сражался более или менее удачно. Но война там была в основном позиционная. Кавалерия использовалась мало. И вот он получил назначение в Египет с заданием начать наступление. Он сразу понял, что здесь не Европа, что здесь еще можно вести подвижную войну и для кавалерии работа будет. Он энергично принялся за дело. Между прочим, начал с того, что переселил штаб из благоустроенного каирского отеля в палаточный городок. Спорить с ним не решались – он славился крутым нравом.

Англичане стали готовиться к наступлению, но не по старому пути (через Газу). Задуман был бросок в обход укреплений, через пустыню. В дополнение к обычной кавалерии формировались отряды на верблюдах. Но оставалось еще неясным, как далеко в глубь страны от побережья идут укрепленные линии турок. От этого, как и от проходимости по пустыне и от наличия воды, зависели пути предполагаемого движения войск. Такой человек, как Ааронсон, был в высшей степени к месту. Разведкой англичан командовал полковник Ричард Майнерцхаген. Он потом рассказывал, что в начале войны был антисемитом, но после, познакомившись со своей еврейской агентурой (то есть, в первую очередь с «Нили»), стал он другом евреев вообще, сионистов в первую очередь. (И в первые послевоенные годы был нам очень полезен, о чем будет рассказано в биографии Вингейта.)

Под началом агронома Ааронсона (его конспиративная кличка была «Мистер Мак») работал целый отдел. Связи с «Нили», во главе которой осталась Сара, были интенсивны, как никогда раньше. Сара даже ненадолго морем приезжала в Египет. Сам Ааронсон, однако, подумывал об эвакуации в Египет всех своих. Но Сара и думать о том не желала и вернулась. Время было горячее. «Нили» в те дни добилась самого большого своего успеха – они раздобыли карту турецких позиций от Газы до Беер-Шевы и переслали ее в Египет. Для англичан это был дар неба. Но над головой евреев уже собирались тучи.

Глава 74
Тяжелые времена

Положение в Османской империи вообще и в Земле Израильской в частности в 1917 году было тяжелым. Прежде всего, было голодно. Это стало общей проблемой всех стран германского союза. Они все находились на положении осажденной крепости. Германия могла еще в 1917 году слать туркам оружие, но не еду. В самой Германии в 1917 году уже и картофель стал предметом роскоши. Люди все больше питались кормовой брюквой. (Зиму 1916-17 годов немцы так и прозвали – «брюквенная зима».) Что уж говорить о Турции! Там, в Турции, не хватало буквально всего, не только еды – одежды, обуви, лекарств, и была жуткая инфляция. Специфической проблемой Османской империи стали дезертиры. Их было много уже в 1917 году. И многие бежали из армии с оружием. Турецкие власти вешали дезертиров беспощадно и публично, но голод гнал их в населенную местность, где они пытались силой добыть еду и прочее. В общем, жизнь стала очень трудной.

Когда-то, в начале войны, среди евреев Земли Израильской были сторонники Турции – «оттоманисты». Теперь, в 1917 году, таковых уже не стало. Все ждали англичан и в их лице – избавления от голода и нищеты. Надо отдать должное «Ха-Шомеру». Эта организация охраны еврейских поселений, о которой я уже несколько раз упоминал, до войны существовала полулегально. В начале войны турецкие власти распустили «Ха-Шомер» и потребовали сдачи всего оружия. Но у членов «Ха-Шомер» хватило ума часть оружия припрятать. И уже с 1915 года деятельность их (нелегально) возобновилась, ибо по мере ухудшения положения в стране возрастало количество разбоев. Грабили дезертиры, грабили бедуины, даже мирные в прошлом феллахи (арабские крестьяне) с голодухи могли начать грабить. В общем, члены «Ха-Шомер» совершили большое дело – сумели защитить еврейские поселения в условиях нараставшей анархии. Иногда анархия в стране даже шла на пользу. Например, легко стало раздобыть оружие – англичане, откатываясь от Газы, много его побросали. А бедуины брошенное оружие собирали и нелегально им торговали. Но вся эта деятельность по охране поселений, хоть и нелегальная, не была направлена против турецких властей. Среди евреев преобладало мнение, что турок дразнить нельзя. Надо быть покорным, стараться выжить. Пример армян был уже широко известен. Но покорность эта не очень помогала. Турки все равно подозревали евреев в проанглийской деятельности. 28 марта 1917 года был издан приказ об изгнании евреев из Тель-Авива и Яффо. (Тель-Авив был тогда еврейским пригородом Яффо, но какое-то число евреев жило и в самом Яффо.) В общем, повторилась русская история с выселениями в малом местном масштабе – выселено было 8 тысяч человек. Выслали их недалеко – в основном в Галилею. Еврейская взаимопомощь сработала и тут, как и в России.

В еврейских поселениях делали для беженцев все возможное. Но сил было мало. И в лучшее-то время невелики и небогаты были поселения Галилеи, а уж в 1917 году они и сами были близки к голоду. Помимо общих вышеперечисленных бед, сельские поселения страдали еще в войну и от изъятия для военных нужд турок рабочего скота и провизии. В общем, жителям поселений оставалось умирать вместе с беженцами от голода и болезней. Но помощь пришла. В Египте, среди тамошних евреев, мигом был проведен сбор золота и серебра, и через «Нили» все это переслали в Землю Израильскую. И Сара лично вручила мешок с драгоценностями Дизенгофу – мэру Тель-Авива – и в изгнании евреи проявляли организованность. И когда появилось у Дизенгофа золото и серебро, то стало тут же появляться все необходимое – консервы, лекарства, палатки. Зачастую прямо из неприкосновенных запасов турецкой армии. С точки зрения евреев, это и было главной заслугой «Нили». Без этой помощи трагедия была неминуема.

Глава 75
Героиня Израиля

Конечно, самое благоразумное теперь было удрать по морю в Египет. Ведь сделали уже немало. И вскоре ожидалось наступление войск Алленби из Египта. Но Сара не была благоразумной женщиной. Да я думаю, что благоразумные женщины и не становятся во главе разведывательных организаций. Так как ожидалась новая помощь, из Америки, Сара осталась, чтобы передать Дизенгофу новый мешок сокровищ. Она не знала, что в это время случился роковой прокол – голубь, пущенный в Египет с зашифрованным донесением, некстати захотел пить и выбрал для этого лужу на дворе турецкого полицейского участка. Какой-то голодный турецкий солдат пристукнул его из гастрономических побуждений. И нашел записку, и, конечно, отнес, куда следует. Турки не расшифровали записку, но их подозрения теперь превратились в уверенность. А «Нили» и вообще была плохо законспирирована. Слухи об организации, работающей на англичан, ходили среди евреев. О ней обычно говорили с осуждением: «Ох, навлечет она беду на нашу голову». Удивляться надо не тому, что еврейских разведчиков в конце концов накрыли, а тому, что они продержались два с половиной года и многое смогли сделать. Ведь так или иначе со временем проваливается любая шпионская организация. И более профессиональная, чем «Нили».

Второй мешок с золотом и серебром Сара свезла Дизенгофу. Но он не взял – чувствовалось, что турки идут по следу, и он боялся иметь с ней дело. О судьбе этих сокровищ ходят легенды. (Говорят, они были где-то спрятаны Сарой.) Турки меж тем до чего-то дознались. 6 октября они окружили Зихрон-Яков. При чем предусмотрительно окружили всю гору, где он находится.

Подземный ход из дома Ааронсонов оказался слишком коротким… Сару взяли и начали пытать. Она ничего не сказала, никого не назвала. У турок были только подручные средства – плети и раскаленные предметы, которые они прикладывали к ее телу. Убедившись, что этого недостаточно в ее случае, они решили везти ее в Назарет – там есть специалисты и специальное оборудование. Там она заговорит. Но и Сара знала, что есть предел силам человеческим. И она ухитрилась достать спрятанный пистолет и выстрелить в себя. Так получил народ Израиля свою первую (в новой еврейской истории) героиню. На этом обычно заканчивают рассказы для детей. Но история «Нили» здесь не закончилась. Увы, конец ее был не героическим и не красивым. Детям о нем не рассказывают.

Глава 76
Мрачный финал «Нили»

У Сары был любовник, Иосиф Лишанский. Кажется, он был единственный член «Нили» – не «румын». («Русский» в «румынском» Зихрон-Якове в те времена сразу привлекал внимание.) Как бы то ни было, важно, что турки о нем дознались. После гибели Сары они потребовали от жителей Зихрон-Якова доставить им Лишанского, не то худо будет… Посланцы Зихрон-Якова объезжали все еврейские поселения, умоляли выдать его, указывая, что не только над Зихрон-Яковом нависла опасность. Крепко перепугались тогда евреи. Лишанский же не был готов пожертвовать собой. А выдать его насильно – наговорит туркам, что было и чего не было. И решено было его убить (!). Но даже этого не сумели сделать. Раненный, он бежал. В конце концов его схватили бедуины и выдали туркам. И уж теперь, взбешенный, он наговорил на всех. Сотни евреев были арестованы. В конце 1917 года Лишанского и еще одного члена «Нили» публично повесили в Дамаске. Умер Лишанский мужественно и теперь его в большинстве случаев вспоминают положительно. Массовой резни евреев не произошло. Даже большинство арестованных было отпущено. Осуждены были 44 человека. Двое приговорены к смертной казни (Лишанский и Белкинд), двенадцать – к тюремному заключению, 30 посланы в строительные батальоны. Евреи ждали, что будет хуже. Почему же не устроили турки массовой резни евреев под занавес? Ну, во-первых, за евреев заступились германские генералы – военные советники турок на палестинском фронте. Их мнение, конечно, имело вес. Имел вес и Восточный комитет в Берлине. Во-вторых, важно было отсутствие у турок, в том числе и лично у Джемаль-паши, традиционного антисемитизма. Конечно, вся эта история стала известна, и офицеры-евреи в турецкой армии вспоминали, например, что отношение к ним сослуживцев стало хуже. Но это была уже не первая измена, которую пережила тогда Османская империя. Куда больше возмутила турок измена единоверцев-арабов, а также айсоров (о них дальше). Так что привыкли уже к изменам. Короче, евреев не вырезали. А уже гремели пушки Алленби, наступавшего на Иерусалим.

Глава 77
Иерусалим – это еще не все

Планы Алленби – обойти укрепления Газы – удались. Тут тоже есть разные детективные истории. Например, о полевой сумке, потерянной как бы случайно в кавалерийской стычке британским офицером. И в ней, конечно, находят турки приказ о подготовке новой атаки на Газу. («Потерю», понятно, организовал Майнерцхаген – начальник английской разведки.) В октябре 1917 года операция началась. Сперва действительно произвели демонстративную атаку на Газу на суше и с моря, отвлекли туда внимание турок. А главный удар нанесли южнее, на Беер-Шеву, по путям, намеченным с помощью «Нили». Британские войска скрытно совершили стокилометровый поход по пустыне. Двигались по ночам, чтобы турки не заметили неизбежных клубов пыли. Хорошо показали себя кавалерия и верблюжьи отряды. Беер-Шеву легко взяли благодаря неожиданности.

Лирическое отступление

Считается, что главными героями успешной атаки на Беер-Шеву стали именно лошади. Почуяв после тяжелого перехода через пустыню воду беер-шевских колодцев, они неудержимо помчались вперед. И, ошеломив турок, австралийско-новозеландская кавалерия ворвалась в городок (31 октября 1917 года).

Туркам, под угрозой окружения, пришлось уйти из Газы. Теперь британцы смогли начать наступление на Иерусалим. Бои шли довольно жаркие, но постепенно турки отступали. Энергично преследуя их, Алленби 9 декабря 1917 года без боя занял Иерусалим. (10 декабря небольшое сражение все-таки произошло – турок выбили с Масличной горы.)

Чтобы подчеркнуть уважение к особому городу, Алленби вступил в Иерусалим пешком. Не как победитель, а как паломник. Еще раньше, в ноябре, англичане заняли Яффо и Тель-Авив. Из вступления в Иерусалим постарались выжать максимальный морально-агитационный успех – Иерусалим как-никак!

Но, честно говоря, успех был относительный. Турок по-настоящему не разбили, отступили они организованно. Север страны остался в их руках – линия фронта проходила теперь километрах в десяти к северу от Иерусалима. Развитию успеха помешали события, случившиеся далеко от наших мест, – в России 7 ноября произошла большевистская революция, и Россия вскоре вышла из войны. А немцы заняли всю Украину и Белоруссию, продиктовав большевикам тяжелейший Брестский мир (люди старшего поколения учили это на уроках истории как пример ленинской мудрости). После чего, с одной стороны, в Германию и Австро-Венгрию стало поступать захваченное на Украине продовольствие – там еще было что брать. Так что продовольственное положение центральных держав хоть немного облегчилось. А с другой стороны, немцы, оставив для оккупации Украины в основном австро-венгров, перебросили большую часть своих сил на Западный фронт – во Францию. И весной 1918 года казалось, что Германия еще вырвет победу – немцы неудержимо рвались вперед, кроша и англичан, и французов. Бои в 1918 году уже и близко не напоминали начало той войны, скорее уж походили на Вторую мировую войну. Авиация к тому времени превратилась в могучий род войск, атаковавший вражеские позиции с большим эффектом. (А когда-то, в 1914 году, даже использование самолетов для разведки и управления артиллерийским огнем воспринималось как чудо.) Переброска войск на автомобилях, в 1914 году ставшая сенсацией, теперь была самым обычным делом. Танков у немцев было еще маловато. Зато продемонстрировали они очередную новинку – Большую Берту. Еще в марте, находясь более чем в 100 километрах от Парижа, они обстреливали его из этих сверхдальнобойных пушек. К воздушным налетам (дирижаблей и самолетов) парижане уже попривыкли, но эти обстрелы вызвали панику. Они были достаточно страшны и сами по себе – известен, например, случай, когда снаряд попал в церковь во время богослужения, перебив массу людей. Но главное было не в этом – никто не верил, что немцы могут стрелять так далеко, все решили, что они гораздо ближе. И они к концу мая действительно находились всего в 70 километрах от Парижа.

Но союзники держались. Именно в эти страшные дни было наконец создано единое командование. Во главе всех войск встал французский маршал Фош (единого командования давно не хватало, но попробуй преодолеть национальный гонор). В Париже железной рукой правил Жорж Клемансо («Тигр»). Когда-то этот человек прославился защитой Дрейфуса. Теперь ему было уже 80 лет, но казалось, время над ним не властно. Не было у Германии тогда врага более неукротимого.

Конечно, в такой ситуации было не до Ближнего Востока. И у Алленби отняли большую часть войск и перебросили во Францию. Им на смену прислали ещё необученных новобранцев из Индии. А у турок высвободились войска на Кавказском фронте! И разведка докладывала, что в наши Палестины должен прибыть новый командующий – Мустафа Кемаль-паша, будущий Ататюрк, уже прославленный и любимый турецкой армией. Словом, ожидался сильный турецкий контрудар. В довершение всех бед большевистская революция испортила и отношения англичан с арабами – большевики опубликовали текст секретного соглашения союзников по Ближнему Востоку. А немцы и турки постарались, чтобы арабы об этом узнали. Ибо те соглашения сильно расходились с обещаниями, которые англичане дали арабам. И бедуины, возмутившись, прекратили военные действия. Прошло немало времени, прежде чем Лоуренс Аравийский снова их уговорил. И кажется, единственным подкреплением, посланным тогда Алленби из Европы, был Еврейский полк.