Текст книги "Сталь и песок. Тетралогия"

Автор книги: Игорь Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 103 страниц)

* * *

Разочарованные курсанты, погруженные в жаркие споры, выпили двухдневный запас пива, после чего пришли к коллективному выводу – если любви нет, то место для подвигов в жизни всегда найдется. Какая же добрая вечеринка да без потасовки. Приглядываясь к посетителям, в поисках «условного противника», они рыскали мутными взглядами, тщательно высматривая любые проявления неуважения или насмешки.

Неожиданно вспомнившие о неотложных делах в противоположном конце города, "бывалые" посетители спешно покидали нагретые места. У связавшихся с выпившими "псятами", как ни крути, было всего два выхода: или лезть в драку с кем-нибудь из "стаи", а после упиваться уже за счет курсантов, или веселить компанию отвечая на вопросы "…об особенностях вождения танкового отряда в конном строю…", "…стрельба главным калибром машины, с упора коленом лежа…" или "…о влиянии знаний статей устава на расценки местных проституток".

Увы, так хорошо проходящая вечеринка была прервана самым грубым образом, бдительные охранники принесли печальную новость, – пиво кончилось, девочки устали, а курсанты уже не стоят на ногах, и делать им здесь более нечего. Кабачок закрывался.

Раздосадованные курсанты, постоянно теряя "ориентир" из виду, выбирались на "свежий воздух". Ориентир постоянно бессвязно ругался и падал; в конце концов решив идти по "приборам", курсанты взвалили орущий благим матом "ориентир" на плечи и, распихивая уличных торговцев, двинулись неуставным строем к транспортным дорожкам.

Транспортные дорожки являлись уникальным общественным средством передвижения, и пожалуй самым оптимальным, если учесть объем свободного пространства. Поднятые на три метра эстакады пронизывали весь уровень паутиной самодвижущихся магистралей. И чем больше расширялся уровень, тем длиннее становилась протяженность маршрутов, избавляя жителей от суточного перехода с одного конца уровня в другой.

По планировке, разработанной военными, вторым, после научно-технического, шел уровень "деловой", на котором и располагалось главное здание корпорации "РУСЭНЕРГО" и торговые ряды.

Ниже располагался так называемый жилой уровень, претерпевший значительные изменения после резкого притока новых поселенцев. Там-то и находились разросшиеся в ширину жилые кварталы, а также "красные порталы", знаменитые раскованностью своих обитательниц, фантазии и распущенности коих хватало не только на не скудеющий поток "марсиан", но и на виртуальный порно портал, привлекающий в свои лабиринты пороков озабоченных со всех уголков солнечной системы.

Последний уровень являлся технологическим, на котором и находилась обеспечивающая жизнедеятельность города техническая инфраструктура: заводы по переработке отходов, установки кислородной регенерации, гидропонные фабрики… и святая святых мощные – генераторы, обеспечивающие весь город и столичный космопорт энергией.

Соединялись уровни в основном сложной системой лифтов, как общего пользования, так и служебными, пронизывающими уровни в окончании каждого ответвляющегося от главных туннелей пролета, словно вены в организме города с бурлящей и ни на миг не останавливающейся жизнью.

– Ох… мамочка… роди меня заново, – с трудом разлепив губы, прошептал Косяк. – все за глоток воды.

Держась за звенящую голову Косяк, восстав мертвецом из гроба. Окинул кубрик мутным взглядом; икнув, откинулся на подушку:

– Кто притащил в кубрик уличный фонарь!? – ответом был не стройный храп, – Парни, зачем фонарь-то нужно было ломать?

Не дождавшись ответа, Косяк перетек на пол. Цепляясь за стену, попытался встать на ноги. Борясь с непослушными ходулями, Косяк выжимал из организма шаг за шагом.

Путаясь в различных обертках, пустых бутылках, нашел искомую коробочку. Глотая пилюли, залпом выпил предусмотрительно оставленную банку напитка. Шаркая по ковролину, наконец, начавшими обретать уверенность ногами, он попутно зацепился за гирю, и все-таки уперся покрытым испаренной лбом о спасительную прохладу дюралевых створок санблока.

Стоя под холодными струями воды, Косяк пытался припомнить свое возвращение на уровень. Бросив бесполезное занятие, направил все силы на приведение своей помятой внешности в приличный вид. Выбрался из душа он только тогда, когда смог без особых допущений причислить изображение, наблюдаемое в зеркале к роду "человеков разумных". Закончив с собой, Косяк взялся за дело ответственное и опасное – побудку Дыбы.

Постоянно уклоняясь от вялых ударов протестующего "тела", Косяк упрямо добивался осмысленной реакции:

– Дыба вставай, через пятнадцать минут построение, – впихнув жменю цветных пилюль, дождался жевательного хруста. – Хватит валяться, мне еще Черепа оживлять!.. Ах так, ну тогда выкидываю все диски и гантели на хрен!

На первые предложения угроз, Дыба реагировал мычанием и вялым взбрыкиванием, но услышав последнюю угрозу резко поднялся на койке:

– Я ща самого тебя по выкидываю на хрен!

– Ну вот так бы и сразу. И объясни-ка, зачем ты приволок этот "фонарик"? – мотнув на раскидистую конструкцию, Косяк удивленно покачал головой, – это надо же до такого нажраться.

– А я откуда знаю. Черепа спросить нужно. Он вчера убеждал, что в кубрике не хватает света.

Сев, Дыба, потянулся до хруста в суставах и, вскочив с койки, смачно стукнулся головой об вырванные с корнем крепления фонаря. Раскинувший ветвистые кронштейны по всей комнате, фонарь предстал настоящей полосой препятствий.

Бросив на погнувшуюся конструкцию озадаченный взгляд, ругнулся и, массируя лоб, направился в душ. Пока Дыба омывался, что-то напевая под плеск воды, Косяк уговаривал Черепа "продрать таки пучеглазики".

– Череп вставай,… Злые "Церберы" ломают твой навороченный терминал, глумятся над программками и стирают мою любимую порнушку!

– Косяк… мне плохо… – тихий шепот сорвался с бледных губ, – …вызови медика… я умираю…

– Да ты уже так полчаса умираешь, – повторив процедуру с пилюлями, судя по этикетке – злейшими врагами похмелья, Косяк заставил умирающего прожевать, – дуй в душ, пока Дыба всю норму не выплескал!

– Косяк… мне плохо… вызови…

– Достал уже… от такого еще никто не умирал, – улыбаясь во все лицо, Косяк начесывал свой гребень, придирчиво рассматривая свою потускневшую и слипшуюся гордость, – не пойму, что у меня с гребнем?

– Что, что? – мы его вчера полоскали для яркости… – оживший Череп, нащупывал разбросанный комбез. – Сам вчера нас убеждал, что волосы, вымоченные в пиве, становятся ярче и здоровее.

– Э-э… М да!? А, что… и действительно появилась какая-то глубина в цвете…

Заправляя брюки в ботинки, Череп непонимающе рассматривал занявшую половину комнаты конструкцию:

– А это, что еще за абстракция?

– А?… Это? Ну это ты мне должен рассказать. Говорят твоя идея.

– Моя!? Я только говорил, что у этого фонаря яркость такая, которая у нас должна быть в кубрике по нормативным документам…

– Нуу… теперь уже будет, – закончив начесываться, Косяк обезьяной пробрался между кронштейнами, уже в дверях повернувшись, задумчиво сравнил проем двери и объемную конструкцию. – Интересно… как она сюда целиком-то пролезла.

Дыба, выходя спиной из душа, прижал Косяка и, не обращая внимания на придавленный выдох, спросил:

– А мой ершик, такой оранжевый… ну ботинки почистить, никто не видел?

Вырвавшийся из ловушки Косяк принял игру. Панически мечась, с криком бился во входную дверь:

– Кто оставил клетку открытой!?… Обезьяна на свободе!.. Помогите!.. Бешенная обезьяна вырвалась с вольера! Вызовите Службу Спасения!.. Дайте мне ружье!.. ПОМОГИТЕ!!!

Раздавшийся в ответ крик гориллы вошедшей в брачный период, несмотря на герметичность двери, был слышен даже на "взлетке", где уже кучковались курсанты, собираясь на утреннее построение. Вылетевшего Косяка встретили смешки и ожидающие продолжения взгляды.

Обрадованный таким количеством зрителей, Косяк продолжал дурачиться:

– Вы не знаете, у нас есть ветеринарная служба? А то у гориллы… гормональное обострение, спасу нет! – непринужденно подпирая стену, с ленцой рассматривал кончики ногтей. – Бросается, бедняжка, на все, что шевелится! Мои попугайчики… кончились, а вчера на меня так посмотрел, так посмотрел! Все, буду заказывать стерилизацию!

Остановила описание тяжелой жизни, большая волосатая пятерня. Схватив шутника за грудки, втащила трепыхающегося Косяка вовнутрь. Раздались крики борьбы, на "взлетку" пятясь выбрался Дыба, отбивающийся от взбесившихся "ветеринаров".

Один пытался удержать на месте Дыбу, а второй примерялся боевым ножом к проведению сложной операции – стерилизации в походных условиях по экспресс-методу.

Выбравшись на "простор", троица устроила шоу, часто повторяющиеся внутри кубрика – двое битых, против одного небитого.

Представление прекратил дежурный, подав команду на построение корпуса. Участники и болельщики, отвеселившись, заняли свои места в строю и, ожидая появления командира, глотали остатки смеха.

Вышедший из канцелярии Ряхлов, выслушав рапорт дежурного, повернулся к курсантам:

– Господа курсанты! Перед получением техники с вами будет беседовать представитель корпорации. Это не значит, что вам можно будет дрыхнуть во время выступления или играть на терминалах, – прохаживаясь вдоль строя, Ряхлов продолжал раздавать ценные указания – …Даже когда он ничего не будет говорить, вы ничего не будете делать. А только слушать!

Остановившись напротив "тринашки", уделил им особое внимание:

– А вы… Имейте в виду! Любое нарушение – и вам уже не удастся оттянуть свой конец!

Закончив утренний инструктаж, и козырнув дежурному Ряхлов ушел в канцелярию. Дождавшись оглашения расписания прибытия экипажей в технический ангар, дежурный распустил строй.

Двигаясь по переполненной "взлетке" к лифту, троица постоянно здоровалась и перебрасывалась шутками с другими экипажами. Косяк улыбаясь, радушно поприветствовал хмурого Ловца. Тот все никак не мог простить себе такую потерю. Рассчитавшись после "ринга", он зарекся иметь дело со злосчастным, для его бизнеса экипажем.

Сияя ярче осветительного плафона, Косяк чувствовал себя просто замечательно, а когда увидел вяло бредущий в конце строя экипаж "семерки", вообще вспыхнул сверхновой звездой.

Отвлекая Дыбу и Черепа от разговора о новинках виртуального "хайтека", Косяк сказал:

– А вот и наше пиво идет.

Глянув на еще вдалеке идущую троицу, Дыба спросил:

– Кстати, что с ними-то будем делать? А то вчера на радостях набрались… и забыли.

– Что, что… они сами предложили, сами теперь пусть и расхлебывают.

– Череп, а ты, что скажешь? – спросил Дыба.

– Не знаю еще, как-то не думал, – сказал Череп, всматриваясь в слегка хромающего Носорога. – Косяк, начни, а там посмотрим.

Тем временем "семерка" подходила ближе. Заметив ожидавшую троицу, Слепень, что-то сказал Носорогу. Еще больше втянув головы в плечи, "семерка" подошла к ожидавшим курсантам. Остановившиеся напротив друг друга экипажи дождались пустого коридора. Носорог затравленно оглядев "тринашку", подавленно молчал в ожидании неизбежного.

Косяк, улыбаюсь всеми тридцатью двумя зубами, сказал:

– Здравствуйте мое пиво и девки, – Обойдя каждого истукана, ехидно заглянул в глаза. – Ну, что, господа… с чего начнем? Когда готовы к выполнению своих условий?

Уткнувшись взглядом в пол, Носорог пробормотал:

– Когда скажите, тогда и будем.

– Ну, что же, тогда, может быть, не сразу начнем, а например, на выпускном построении? Вот будет веселье, а какой позорняк, перед "купцами"…

Пустив в ход всю свою богатую фантазию, Косяк изгалялся, не зная меры, пока его не остановил Череп:

– Погоди.

Покрасневший от злости экипаж "семерки" облегчено перевел дыхание и смотрел на нового "мучителя" с опаской, в ожидании еще большего потока унижений.

Череп рассматривал Носорога уже без того страха, который раньше наполнял его всеохватывающей паникой. Вид здоровой фигуры старшего "семерки", с опущенной головой стоявшего перед главным персонажем своих обидных шуток, изменил первоначальный замысел.

Он уже не тот забитый "очкарик", боявшийся смело глядеть опасности в лицо, он стал бойцом, он нашел свой экипаж. И зная, как тяжело быть изгоем, он не захотел обрекать этот экипаж на то, через, что прошел сам. Ломать судьбу людей, обрекать их на позор из-за какой-то глупости, нет – этого он не хотел.

– Носорог, как ты относишься к предложению, чтобы ограничиться попойкой? – спросил Череп, а глядя на собравшегося взорваться возмущениями Косяка, добавил: – …и естественно люксовым борделем, – глянув на пожавшего плечами Дыбу, скривившегося в согласии Косяка, переспросил: – Идет?

Не верящий в такое предложение Носорог вскинулся и оторвал глаза от пола, в котором ему уже чудились картины его позора, да, что его – всего доверившегося ему экипажа. И тут такое предложение, и от кого? – от того человека, которого он вообще не считал достойным поступать в наемники, от "слизняка", от "умненького очкарика", на поверку оказавшегося достойным соперником. Носорог, недоумевая, глянул на Черепа, оглянулся на стоящих позади друзей так же опешивших от услышанного предложения, но на всякий случай уточнил:

– А в чем подвох?

Улыбнувшись недоверчивости Носорога, Череп сказал:

– Да никакого подвоха.

– Эй, постойте, как это – никакого подвоха, я конечно понимаю, что у вас тут общество любителей пива, – вмешался Косяк, предотвращая ущемления прав плоти, – еще столько девок, сколько я смогу покрыть за ночь!

– Идет! – прищурился Носорог, выставив руку дабы поскорее закрепить предложение, – только смотри, чтобы всех покрыл, без халтуры. Мы им за это еще приплатим!

Раздавшийся смех обоих экипажей разрядил напряженность, которую нагнал Косяк. Обрадованные таким исходом, бывшие противники пожали друг другу руки и направились к лифту, оставив злость и обиду в прошлом.

Курсанты занимали места в обширной аудитории. Некоторые экипажи, прибывшие раньше, полным составом дремали за дальними столами, давая спокойствие молодому организму в процессе усваивания пищи. Те, кто опоздал, рассаживались за свободными столами, с обреченными на бессонницу лицами. К назначенному времени собрался весь корпус, а представитель Корпорации запаздывал.

Курсанты занимались своими делами кто, включив терминал, начинал загружать тактические игры, кто просто болтал с соседями. При появлении Симы курсанты отложили свои дела и ожидающе уставились на лейтенанта. Пройдя к преподавательскому терминалу, встроенному в трибуну, тот окинул аудиторию цепким взглядом:

– Господа курсанты, может быть, соизволят оторвать свои натертые задницы, от лавок?! – запоминая взглядом курсантов, не проявивших резвости при появлении командира крыла, недобро прищурился, – Или, на целого лейтенанта можно ствол положить!?

При таком резком начале, какой-то резвый курсант подал запоздалую команду:

– Встать! Смирно!

Большинство и так уже поднявшихся курсантов замерли в строевых стойках, а те, кто дремал, вскочили и выполняя команду, пытались своим видом показать, что они так стояли с утра. Озадаченные такой небывалой строгостью, курсанты косились на Анисимова. Командир "Западного крыла", выдержав паузу продолжил:

– Сегодня, по боевым соединениям Наемного Батальона объявлена готовность номер один. С этого дня ваши пестики-тычинки… кончились. Практика будет проходить по сжатому графику. Остальному научитесь на заставах, – обведя всех взглядом дрессировщика, которому попалась глухая обезьяна, покачал головой. – После окончания выступления экипажам без опозданий явиться на технический уровень. Сегодня у вас вместо вводного ознакомления – получение техники.

Лейтенант с легкой усмешкой оглядел ошарашенных такой новостью курсантов и уже менее строго сказал:

– Ну а, что вы думали, попали к девочкам на свидание? Нет, мальчики, я вас огорчу. Детство кончилось, теперь мы больше не будем подтирать ваши сопелки и попки. Раньше когда Батальон комплектовался заключенными и бывшими кадровыми военными, здесь не было таких молокососов, как вы. Временное затишье закончилось, и вы первая и последняя "зелень". На благотворительность у Батальона теперь нет ни средств, ни времени.

Раздалось шипение открывающейся входной двери. В аудиторию вошел невысокого роста мужчина. Легкая седина на висках контрастировала со взглядом темных глаз; жесткое волевое лицо, цепкий и хладнокровный пренебрежительный взгляд. Легкой для грузного телосложения походкой тот взлетел по ступенькам кафедры.

При появлении мужчины, Анисимов перестал улыбаться, с каменным лицом подобрался и при приближении фигуры в черном комбезе скосил взгляд на левую грудь, где свернулась клубком золотая кобра, четко козырнул и замер в ожидании указаний. Не здороваясь с офицером, мужчина повернулся к амфитеатру:

– Я Громов, глава Службы Безопасности Марсианской филиала корпорации "РУСЭНЕРГО".

В аудитории раздался тихий присвист.

– Вместо штатского представителя Корпорации выступлю я, – повернувшись лицом к лейтенанту, прервался. – Вы свободны.

Коротко козырнув, Анисимов с заострившимся лицом покинул аудиторию.

– И так, всем сесть, – дождавшись, когда курсанты рассядутся, продолжил: – Начнем нашу беседу с небольшого экскурса в историю. Хочу начать с открытия формулы распада…

Косяк, сидевший за округлым столом с тремя выступами для сидения, слегка повернулся в своей ячейке и, отодвинувшись немного, повернув голову чуть назад, спросил:

– Череп, хочешь реальную историю, как вся фигня-то получилась с этой формулой?

– Опять наврешь с три короба, – одними губами прошептал Череп, – и сиди разбирайся, где правда, а где твои шуточки.

– Нет, на этот раз чистая правда! Клянусь!

Заинтересованный Дыба слегка наклонился к сидевшему впереди Косяку:

– Если и на этот раз обманешь, отстригу гребень, а из него сделаю талисман и продам торгашам как мех марсианского тушканчика!

– Вот уж зашуганные, – задетый Косяк, дернулся, чтобы повернуться, но сдержав себя, просто поерзал, – я эту историю вычитал в черновиках дедовских мемуаров. Его ему так и не дали издать. Так, что источник проверенный. Он же у меня в молодости служил в каком-то ФСБ…

Далее Косяк синхронно с речью Громова давал дедовскую версию событий прошлого.

Жил был молодой "старлей". Служил в особом отделе, тогда еще Российской Федерации. Отдел занимался охраной важных секретов, которые еще не успели продать или пропить в космическом агентстве страны.

И тут, на единственной международной космической станции случилась авария. Во время, задержки по не понятным причинам отбытия Первой Марсианской Экспедиции, в русском секторе случилась взрыв, разнесший добрую половину модуля и здорово повредившая буржуйские секции орбитальной станции. "Старлея", как самого физически подготовленного с их отдела, определили для отправки на орбиту, разбираться, что по чем.

Срочно собрали экипаж, молодого "старлея" дополнили таким же молодым криминалистом и спешно запустили на орбиту. На орбите их встретили буржуины и непонятно каким образом выжившие двое российских ученых: в деле они будут фигурировать как "Химик" и "Ботаник". Они проводили на орбите революционные для космонавтики эксперименты. Эти двое "кулибиных" колдовали над системой регенерации воздуха, для долгосрочного пребывания в космосе. Многочисленными допросами, собиранием, в буквальном смысле слова, частичек орбитального модуля выяснилось следующее…

Когда на станции стало известно, что перед посадкой, первой в истории человечества пилотируемой экспедиции на Марс межпланетный корабль пристыкуется на карантин к орбитальной станции, всех ученых, которые работали на станции, охватил радостный порыв.

Воодушевленные такой новостью, русские ученые решили достойно встретить грандиозное событие. Из своих экспериментов "Ботаник" выделил выращенную в условиях невесомости чудо ботаники – огромную сахарную свеклу, а химик разорился на первые капли воды полученной из отходов жизнедеятельности человеческого организма по лично разработанной химической формуле. Недолго думая, умельцы соорудили аппарат и нагнали приличный запас – "…чтобы было чем отметить…".

И когда пристыковался корабль с международной экспедицией, кроме криков "…WELCOME…", у россиян было еще кое, что, с чем не стыдно встретить дорогих гостей. Довольные удачной разработкой, ученые предложили отметить такое событие, отличным самогоном. А когда русским душам не удавалось распить "за встречу"? Под воздействием величия и грандиозности события в русский сектор подтянулся: весь разношерстный международный коллектив орбитальной станции и полный состав "Первой Марсианской".

После первых тостов растрогавшиеся русские "марсиане" подарили землякам "презенты" с Марса: вакуумную упаковку зеленоватых камешков с чудно играющими замысловатыми гранями.

В ответ уже прозвучал тост о необходимости "побрататься" всем и обмыть такое событие. Из-за отсутствия подходящей "тары", решили пустить по кругу всю "братскую" двухлитровую колбу с самогоном, бросив в нее маленький сувенир с Марса. Когда братская чаша опустела и на стол вывалились потускневшие кристаллы, все праздновавшие были уже братьями.

Не имеющие "русского менталитета" братья теряли чувство реальности один за другим. На собрании "трезвомыслящего меньшинства" было решено заканчивать "фуршет" и заняться транспортировкой выбывших участников по местам ночлега. Сказано – сделано.

Подталкивая в невесомости очередного храпящего космонавта к выходу из каюты, Химик заметил все никак не высыхающие потускневшие кристаллы. Раздосадованный таким "мокрым" фактом, ученый принял решение высушить кристаллы в микроволновом нагревателе. Специально собранный агрегат служил заменителем открытого источника огня в самогонной схеме и как нельзя лучше подходил для выбранной цели. Положив кристаллы в камеру "сушилки", включив минимальное излучение, Химик вернулся к прерванному занятию – транспортировке последнего "уставшего".

Умаявшиеся от незапланированных физических нагрузок, да и, что говорить – крепко выпившие – россияне уже были без сил. "Не бросающие своих в беде" русскоговорящие "марсиане" пригласили ученых к себе на корабль. Прозрачно намекая на продолжение банкета, вспоминали о неизрасходованных запасах медицинского спирта, приглашали заодно восстановить силы первоклассным экспедиционным пайком. Но планам не суждено было сбыться. Раздался мощный взрыв. Так была получена первая неуправляемая реакция распада…

Восстанавливая по обрывочным воспоминаниям участников "посиделок" и по записям любительской съемки, "Старлей", с опухшими от непрерывной работы криминалистом установил – виновниками взрыва были злосчастные сувениры с Марса.

Доложив результаты на Землю, "Старлей" получил четкие приказы и широкие полномочия, и заочное звание капитана. Поймав удачу за хвост, молодой капитан действовал решительно. Организовав срочную эвакуацию двоих ученых с орбиты, под предлогом следствия, изъял весь запас кристаллов Марсианской экспедиции.

А уже через полтора месяца дед Косяка возглавлял жутко засекреченный отдел по исследованию возможностей использования марсианских кристаллоидов в военных целях. Через год были произведены первые испытания на ядерном полигоне Новой Земли. Тогда-то Россия объявила о создании принципиально нового вида оружия массового поражения, по мощности приравнивалось с обычными ядерными зарядами, но без радиационного загрязнения.

Это заявление историки называют началом Развала Старого Мира.

Россия – на которой уже поставили крест и считались с ее мнением просто по привычке, а иногда просто и откровенно игнорировали ее – вдруг заявляет о себе испытаниями нового оружия, зафиксированными со спутников всеми ведущими разведками мира.

Карьера Косяковского деда резко пошла в гору. Попутно в его же лаборатории были получены первые киловатты электричества от кристаллоидных генераторов. Россия срочно планировала уже самостоятельную экспедицию на Марс – за новой партией кристаллов…

Косяк прервал свой рассказ, чтобы облизнуть пересохшие губы. А тем временем Громов продолжал свое выступление…

– … Так началась новая эра – эра развития космонавтики и нового вида энергии. По сравнению с традиционными энергоносителями кристаллоиды отличались отсутствием токсичных отходов и возможностью монтировать источники питания непосредственно в конечном потребителе, будь-то новый вид двигателя или микросхема наручных часов. Запасы такого источника питания не шли не в какие сравнения с миллионами тонн сжигаемых нефтепродуктов и тонами захороненных радиационных отходов, используемых для получения традиционного электричества…

– Впервые за все время существования человечество получило дешевую энергию в неограниченном количестве. После кратковременного кризиса и немногочисленных локальных конфликтов человечество приступило к широкому применению новой энергии. Прогресс сделал гигантский шаг вперед…

Представитель корпорации прервался, поглядел на часы и продолжил:

– Тот кто контролирует энергию, тот и заказывает мировую политику., чтобы не давать какой-нибудь из стран преимущества, мировым сообществом было решено: квоты на разработки марсианских кристаллов оставить в руках негосударственных структур. На сегодняшний день добычу и первичную обработку кристаллоидов на Марсе ведут пять крупных корпораций: "РУСЭНЕРГО", европейская – "АВРОС", американская – "ТЕХАСКО", арабская "АРАВИКА", китайская "ТАНЬЮ". Есть еще и мелкие компании, но они не имеют веса для серьезной игры на рынке добывающих компаний. Так сложилось, что каждая корпорация представляет интересы кроме непосредственных владельцев и интересы коалиции государств, в которых они и реализуют свою продукцию. Но так как юридическая принадлежность территории на Марсе не определена, споры решаются за столом переговоров… или на месте.

Косяк снова наклонился к друзьям и прошептал:

– Так я не рассказал самого прикола-то… Так вот, когда дед сидел в бункере, с этими двумя чудиками, они не могли никак уже добиться управляемой реакции. Чего только не перепробовали. Эти кристаллики уже и полоскали во всех видах самогона, и облучали всеми видами микроволнового излучения, а результата никакого не было. Решили воссоздать эксперимент как на орбите. Так вот, все дело оказалось в том, что этот химик, что-то там напортачил со своей формулой по очистке отходов и вода получалась не совсем чистая, короче… моча до конца не прочистилась… и какие-то там ферменты в воде в какой-то части присутствовали. И только под такой "водой", в кристаллах происходило нарушение связей каких-то там решеток, а при обработке микроволновым излучением и происходила реакция межмолекулярного деления…

– Теперь понятно, почему в городе подают так много пива… – хмыкнул Дыба и вновь сосредоточился на выступлении Громова.

– Смеяться после слова лопата, – обиделся Косяк на не оценивших юмор друзей. – Нет, ну вы только сами вдумайтесь, великое открытие человечества – и свершилось только после хорошей… мочевой пьянки.

– Не после пьянки, а случайно, – поправил Череп. – Все великие открытия так происходят. Ищут одно, а стукаются лбом о другое, так, что в твоем рассказе ничего удивительного нету. Хотя есть… У тебя такой толковый дед был, а в кого же ты такой уродился?

– Сам ты урод-д-д-ился… Ничего я вам больше рассказывать не буду, вон пойду к Носорогу, они мой юмор оценят. Буду с ними пивом упиваться, – оскорбленной невинностью прошептал Косяк.

– Ладно, – примирительно шепнул Череп. – Вон слушай, что тебе говорит умный дядя. Может быть наслушаешься и чего-нибудь учудишь, у тебя хорошие наследственные данные уже есть… осталось только бестолковкой пораскинуть…

Тем временем Громов заканчивал экскурс в историю и уже переходил к описанию дел насущных:

– …После разработки принципиально нового двигателя для межпланетных кораблей, всем корпорациям поступила заявка на участие в тендере на поставку кристаллоидов с особыми техническими условиями. Корпорация "РУСЭНЕРГО" выиграла тендер и выполнение данного проекта потребует от нас больших финансовых и организационных затрат, дело в том, что кристаллоиды такой огранки и такой обработки ранее не требовались. Поэтому все основные силы и резервы будут брошены на поиски и развертывания новых рудников. Но и наши противники не сдались, если мы сорвем поставку пробной первой партии, тогда тендер будет передан другой корпорации которая сможет выполнить все условия контракта. Естественно, что наши соседи будут прилагать все силы к такому повороту событий. И как показал анализ конфликтов, стычки с разведывательными силами соседей происходят все чаще, и все чаще перерастают в полномасштабные сражения.

Глядя в остекленевшие глаза курсантов, равнодушно оценивая шансы на выживания зеленых юнцов, подводя итог сказал:

– В общем так… Все идет к тому, что будем воевать за место под солнцем. Поэтому корпорация отказывается оплачивать учебную программу. На карту поставлено слишком много, чтобы позволить себе распыляться… – окидывая суровым взглядом, обещающим всполохи будущих сражений, перешел на металлический тон. – Сегодня вы получите технику, от того как вы ее освоите, зависят ваши жизни. Все в ваших руках.

– Суровый дядя, – шепнул Дыба назад, – такой цацкаться не будет. Под в огонь бросит, без душевных терзаний. Сдохнешь – не судьба, а выживешь – зауважает.

– Ага, – отозвался Косяк. – Если выживу, то мне уже будет как-то на его уважение насрать и смыть.

В это время глава СБ корпорации глянул на часы и произнес:

– На этом все. Вы мне больше не нужны

– Встать! Смирно! – подал команду тот же ретивый курсант.

Холодно окинув всех взглядом, Громов резко повернулся и вышел из аудитории.

При звуке закрывшейся двери курсанты как по команде начали переговариваться и делиться впечатлениями. Услышанная информация целиком не помещалась в голове, поэтому ее нужно было разбить на более привычные образы и слова, а затем разложить в голове по полочкам. Но это потом. Когда-нибудь. Но только не сейчас.

– Если еще хоть одна мартышка начнет лапать гашетки! Я лично ей прострелю черепной придаток! Еще раз повторяю – машины, полностью укомплектованы! – разошедшийся не на шутку прапорщик метался перед строем раненым зверем. – …А у кого уши при рождении в заднице, читайте по губам: БОЕНКОМПЛЕКТЫ УСТАНОВЛЕНЫ!

Вглядываясь в лица застывших по стойке смирно курсантов, пытался высмотреть нет ли у кого проблем со слухом. Проклиная техников, забывших, что сегодня машины приписываются "зелени", ни разу не сидевшей за штурвалами боевых машин, прапорщик клял себя за то, что сам все не проверил. Откуда же он мог знать, что первый же экипаж, сев в полученную машину, начнет баловаться с оружейным пультом. Недогадливость прапорщика выльется ему в выговор от начальства, да и еще придется ремонтировать разодранную очередью стену.