Текст книги "В июне тридцать седьмого..."

Автор книги: Игорь Минутко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

Но есть высшая справедливость: пятого марта 1953 года чёрные силы ада забирают к себе своего посланца в нашей несчастной стране.

Однако дело, считайте, сделано. После 1954 года выросло новое молодое поколение, послевоенное. Оно во многом определяет народное сознание страны. И в него благодаря целенаправленной пропаганде, всему комплексу превентивных мер, о которых говорилось выше, внедрено классическое, с Марксовых времён, понятие капитализма, в эксплуататорской и антинародной сути которого усомнились миллионы солдат-освободителей, вернувшихся с фронтов страшной войны в родные пределы восемь лет назад.

Но время не стоит на месте. Разоблачение культа личности Сталина, хрущёвская «оттепель», расширение контактов с Западом – экономических, политических, культурных и – невиданное дело! – туристических. Да, да! Первые туристические группы, естественно тщательно отобранные, отправляются сначала в «братские страны» социалистического лагеря, а потом, пока единичные, в «страны капитала». За «волюнтаризм» ближайшими кремлёвскими соратниками подло свергнут Хрущев. Во главе государства – миротворец и жизнелюб Леонид Ильич Брежнев; десятилетия «застоя», эра «безбрежного оптимизма». Мрак и беспросветность – экономика страны медленно приближается к состоянию стагнации, в идеологии явный, хотя и тщательно скрываемый кризис коммунистической идеи. Созданное большевиками алогичное, абсурдное, стоящее на фундаменте глобального насилия общество на грани краха. Правда, надо добавить, в историческом времени, ведь человек эгоистично соизмеряет ход событий длиной своей жизни.

В эти десятилетия окончательно рушится миф о капитализме. Только надо обязательно уточнить – миф о современном капитализме... Лавина зарубежных фильмов, книг, всевозможные «враждебные голоса», которые продираются через заглушки (да и слишком велика страна, чтобы заглушить всё и вся). Третья волна эмиграции, в основном еврейская; диссидентское движение, «невозвращенцы», тамиздат и самиздат, книги Александра Солженицына, которого подпольно читают сначала единицы, потом сотни, потом тысячи, десятки тысяч людей; академик Сахаров и его правозащитная деятельность, массовый зарубежный туризм... Всего не перечесть. Но уже реальность: «железный занавес» обрушен, советские люди знают, что такое капиталистическое «загнивающее» общество. (Крылатая фраза того времени: «Да, загнивает, но зато какой аромат!») Российские обыватели – в обыденном, совсем не чванливо-злопыхательском смысле этого слова – знают: «там» живут лучше нас, богаче, комфортнее. В Европе нет более нищих, чем мы, – не по военной мощи, а по тому, как перебивается рядовая советская семья. Жизненный уровень нашего народа приближается к материальному «благосостоянию» стран европейского социалистического лагеря, правда замыкая его. О сравнении жизненного уровня с оным в Соединённых Штатах Америки, в Японии, в Арабских Эмиратах Лучше не говорить. Однако! «У советских собственная гордость», по крылатому выражению «лучшего, талантливейшего поэта нашей советской эпохи» (И.В. Сталин): «На буржуя смотрим свысока».

Действительно, есть чем гордиться! Один оборонительный фактор чего стоит – более девяноста процентов национального дохода на армию и военно-промышленный комплекс. (Уметь надо! Мир от ужаса трепещет. А как же иначе, дорогие товарищи! Соотечественники! Братья и сёстры! Как же быть с практическим осуществлением нашего наипервейшего лозунга: «Да здравствует коммунизм – светлое будущее всего человечества!»? Как, скажем, спесивых япошек с их «экономическим чудом» или зажравшихся янки в наш социалистический лагерь загнать? Согласитесь, не пойдут добровольно. То-то! Тут без военной силы не обойтись.)

Господи! Какая тоска... Единственное утешение: всё это в прошлом. Впрочем... Если в нашем непредсказуемом отечестве не произойдёт коммунистическая реставрация. А в исторической перспективе такой вариант пока ещё возможен.

Ладно... Наконец, девяностые годы двадцатого столетия. Наше – на тот момент, когда пишутся эти строки, – время. Постсоветская (без коммунистов у власти) и постперестроечная Россия на пороге XXI века. Границы и запреты рухнули. Любой желающий при наличии материальных возможностей может отправиться в любую страну «капитала» – туристом, бизнесменом, посланцем своего предприятия или фонда, «челноком», просто так, навестить родственников или знакомых. И поток пересекающих границы любезного отечества неуклонно нарастает, он в последние годы исчисляется сотнями тысяч наших граждан...

И теперь в нашей стране знают все от мала до велика: сегодня России до ведущих стран Запада – по жизненному уровню народа (и это прежде всего), по развитию демократических институтов, по состоянию культуры, образования, медицины, по истинным правам человека, по экологической безопасности – путь предстоит в несколько десятилетий. Путь труда, осмысления прошлого, напряжения всех духовных и материальных сил общества. При непременном условии: стабильности и мира.

После кровавого и разрушительного большевистского эксперимента над Россией, отбросившего нас к задворкам современной цивилизации, мы мучительно возвращаемся на общечеловеческую магистраль развития, для которой земные и небесные законы едины. А третьего не дано.

Ну вот... А теперь к главному, для чего и был затеян этот комментарий, получившийся таким пространным.

Впрочем, нет. Перед главным ещё один, последний пассаж – для моих соотечественников (а имя им легион), к сожалению, кто во всех сегодняшних бедах России, в развале «единого и могучего» Советского Союза, в нашем национальном унижении винит демократов, правительство, президента – словом, тех, кому сегодня принадлежит власть, после того как с ней, не без яростного сопротивления, расстались коммунисты. Впрочем, с надеждой вернуть её себе они не собираются расставаться. Всё, что я сейчас скажу, – отдельная сложная тема. Поэтому не будет анализа, ответов на вопросы «почему?», доказательств. Только декларация пока.

Итак...

Причины, питательная среда всех бед и тяжких проблем сегодняшней России – в коммунистическом прошлом Советского Союза. Развал советской империи, исторически совершенно неизбежный, – результат ленинско-сталинской национальной политики. Вместе с ним рухнула единая экономическая система, что явилось одной из причин паралича экономики всех стран СНГ, включая Россию.

Но первопричина всех наших бедствий – в милитаризме СССР.

Критическое, ужасающее положение армии, развал экономики и прежде всего её кризис в военно-промышленном комплексе – а он был и остаётся основой основ нашего «экономического могущества» – являются последствием внешней политики Советского Союза, глобальная цель которого – завоевание всего мира. Сокращение армии до разумных пределов, конверсия ВПК, доведение его до уровня, необходимого современному, цивилизованному, демократическому и миролюбивому не на словах, а на деле государству, – самая тяжкая и трудоёмкая проблема, которую России придётся решать несколько десятилетий. Локальные военные конфликты, малые войны (Чечня), выходящий из-под контроля государства размах преступности, вооружённые мафиозные группировки – всё это тоже порождение чудовищного советского милитаризма. Необходимо уяснить себе, что СССР являлся невероятным военным монстром, реальной угрозой (она и сегодня в определённом смысле сохраняется) современной цивилизации. Помните у Чехова: если на стене – в пьесе – висит ружьё, оно в последнем акте должно обязательно выстрелить. В исторической драме российского государства, которую поставили коммунисты на одной шестой части суши нашей планеты, они и «развесили» и складировали горы оружия, – оно ещё, к сожалению, долго будет стрелять и взрываться. Все бедствия населения страны – падение жизненного уровня, задержка пенсий и зарплаты, кризис целых отраслей промышленности, остановка предприятий, безработица и т.д. – всё это тоже одна из реалий переходного периода, когда идёт труднейший, невиданный в истории человечества по темпам, срокам и масштабам демонтаж экономики гигантской военной – именно военной! – империи. По-другому подобные империи с карты мира не исчезают. И мы пока, слава Богу, в этом тяжком процессе обходимся малой кровью. Хотя, конечно, капли крови – это уже кровь...

Да, труднее всего сегодня, в переходный период, старшим поколениям. Ведь человек всё соизмеряет – повторюсь – эгоистически – со своей жизнью. Что же, такова судьба. Уточним: российская. За всё надо расплачиваться. Настало время для нас платить долги потомкам за деяния наших дедов и прадедов, свершивших «Великую Октябрьскую революцию 1917 года».

Сегодня россиянин, прежде всего молодой, воспринимает западный, капиталистический мир как историческую данность: «там», у них, всегда было так. Недавняя жизнь на родине нам хорошо известна – по своему детству, рассказам родителей, бабушек и дедушек; имеется в виду, конечно, советское прошлое. А капитализм в России... Когда это было! Да и сведения о нём черпаются (если черпаются) из старых советских фильмов, из произведений советских писателей (впрочем, очень сомневаюсь, чтобы их сегодня кто-нибудь читал, особенно молодое поколение). Советские учебники по истории? Их и в руки не возьмут.

И тем не менее...

Во-первых.

Нет сегодня в Европе, в Северной Америке никаких капиталистических стран, или «стран капитала», о которых писали в середине XIX века Маркс и Энгельс, а на рубеже веков и в начале XX столетия Ленин. За минусом стран «третьего мира»; но это другая тема, скажу лишь одно: они сегодня, по терминологии марксизма-ленинизма, «капиталистические» государства в классическом смысле этого слова. Ну а для Западной Европы и таких стран, как США, Канада, Япония, Малайзия (список можно продолжить), нужна другая, новая политико-экономическая терминология, и тогда всё встанет на место.

В «капиталистических» странах Европы – нет другого термина, что же делать? – вы не обнаружите никакой эксплуатации человека человеком, но действительно есть там частная собственность, частные капиталы, каждый гражданин сам себе хозяин, экономические отношения регулируются свободным рынком; есть в ряде стран государственный сектор экономики; случаются, не без этого, конфликты между трудящимися, на страже интересов которых стоят мощные независимые профсоюзы, и хозяевами предприятий или между трудящимися и государством, но эти конфликты, как правило, разрешаются на основе законов и конституции. В этих странах созданы все необходимые демократические институты, цель и обязанность которых – контролировать и ограничивать власть. Кстати, в большинстве стран Западной Европы у власти стоят социал-демократические партии, те самые, которые во второй половине XIX века создали Второй Интернационал для борьбы с капитализмом за права трудового человека, и сегодня основополагающие пункты программ этих партий там осуществлены: право на труд, свободу слова и собраний, право на демонстрации и стачки, свобода вероисповеданий, многопартийность, независимость судов и судопроизводства от государства и так далее. И всё это можно суммировать таким образом: в этих странах – на сегодняшнем этапе – делается всё возможное (хотя ещё сделано, конечно же, не все) для свободного труда и свободной жизни человека, а в конечном счёте для его счастья. Нет, эти страны нельзя, как ни старайся, записать в капиталистические, если в это определение вкладывать марксистско-ленинское содержание.

Так были ли они, эти классические «страны капитала»? Вот он, долгожданный вопрос! Были, уважаемые дамы и господа! Были. Все сегодняшние передовые «капиталистические» страны, о которых только что говорилось, именно и являлись этими государствами начиная с девятнадцатого века (а самые шустрые и с восемнадцатого – Англия, например) и вплоть до первой четверти двадцатого столетия, а некоторые оставались таковыми до второй мировой войны. А потом проделали стремительный путь к сегодняшнему благоденствию (за исключением, естественно, стран «социалистического лагеря»), учитывая опыт «социалистического строительства» в Советском Союзе, на который они смотрели с ужасом и страхом.

Этот взгляд на Восток был весьма мощным стимулом их экономического, политического и духовного развития, особенно во второй половине двадцатого века.

Во-вторых.

Хотите понять, что такое истинный капитализм, классический? Наш, отечественный капитализм? Изучайте историю России второй половины XIX века и вплоть до 1907 года (после первой русской революции и манифеста Николая Второго начинаются перемены к лучшему). Изучайте по первоисточникам, по архивным материалам, по учебникам и специальным исследованиям дореволюционного времени. (Кстати, в этом смысле очень рекомендую вполне профессиональное, объективное, даже интересное сочинение В.И. Ленина «Развитие капитализма в России».) Да и в художественной литературе обозначенного периода вы найдёте много интересного и впечатляющего по интересующему вас предмету. Лев Николаевич Толстой («Воскресение»), Чехов («В овраге»), Бунин («Деревня»), Глеб Успенский, Гаршин, Андреев... Все, все. Останавливаю себя.

Так вот. Когда большинство европейских стран, уже оставив позади период «первоначального накопления капитала», встало на путь цивилизованного, демократического развития (именно так – демократического), Россия оставалась монархической страной без конституции, мы только начинали свой, русский капитализм, начинали после 1861 года.

Что? Вы спрашиваете почему? А потому, что только после отмены крепостного права мы расстались с рабством, отстав в этом от Европы на триста – сто лет, смотря с какой страной сравнивать. И такова историческая русская судьба.

Так что всё это – варварская эксплуатация человека человеком, десяти-двенадцатичасовой рабочий день, нищенская зарплата, обсчёты, штрафы, обман, рабочие бараки, в которых каждая семья «живёт» за перегородкой из мешковины в полной антисанитарии; никакой медицинской службы, невежество, пьянство, подавление любого протеста силой – полицией, армией, казаками, никакой защиты в судах, нет профсоюзов (они появятся только после 1907 года), позорная «черта оседлости» для еврейского населения, введённая, между прочим, ещё Екатериной Второй и вполне устраивавшая российскую верховную власть при последнем русском императоре, и, как кульминация «капиталистического развития» нашего отечества – 9 января 1905 года, Кровавое воскресенье, расстрел мирной рабочей демонстрации, идущей за правдой и защитой к своему батюшке-царю, трупы рабочих, женщин, стариков, детей на мостовых Петербурга... – всё это было на самом деле, а не выдумано советскими историками. Всё это было русской реальностью в ту пору, когда Григорий Каминский вступил на свой трагический путь революционной борьбы.

Фу... Оказывается, уже без пятнадцати минут десять. Скоро, в двадцать два часа, из Богоявленского кафедрального собора Москвы начнётся трансляция торжественной службы. Надо включать телевизор.

За окном темно, снегопад прекратился, спал мороз. Часа три назад выходил на улицу – тихо, бело, светятся окна домов, за многими – разноцветные огоньки на ёлках. На душе праздник. Неужели Божеское благословение возвращается на русскую землю? Возвращается, возвращается! Провидением мне послано дожить до этого. Спасибо!

Так. Кнопа сидит на телевизоре. Это её излюбленное место. И поза – статуэтка, изваяние, напоминающее древнего сфинкса. Замерев, моя любимая кошка может сидеть часами, глядя в окно. Днём она наблюдает за птицами – голубями, воронами, синичками и воробьями, которые прилетают на наш балкон подкормиться чем Бог послал. Кнопа понимает, что поймать птиц у неё сейчас нет никакой возможности, и только чёрные треугольные зрачки в молочно-кофейной оправе то расширяются, то сужаются, выдавая её эмоции. А вечером она сидит в той же позе и опять смотрит в окно, теперь тёмное, и мне чудится, что кошачий взгляд устремлён в неведомую тысячелетнюю египетскую даль.

Всё, Кнопа, включаем телевизор.

С Рождеством Христовым!

Глава третья

25 марта 1917 года

«Голос народа», 25 марта. В пятницу, 25 марта, в 9 часов вечера в здании Нового театра на Киевской улице состоится повторная лекция доктора Г.Д. Лейтейзена на тему «Монархия и республика». Предварительная продажа билетов в конторе редакции «Голос народа» и в кассе Нового театра. Цена билета – 30 копеек, солдатам 10 копеек. Весь сбор пойдёт в пользу Российской социал-демократической партии.

«Тульская молва», 25 марта. Театр «XX век» на Киевской улице. Сегодня и в воскресенье сенсационная лента на злобу дня текущих событий в четырёх больших частях – «Позор дома Романовых». Часть первая: «Распутин найден!» Часть вторая: «Гришка и Александра». Часть третья: «Николай и блондинка». Часть четвёртая: «Я так люблю цветы».

«Известия Тульского губернского исполнительного комитета», 25 марта. (Издавались нерегулярно, как бюллетень.) Заслушано заявление о члене Исполнительного комитета Кузьминых, во время поездки в Чернь в пьяном виде производившего всяческие безобразия. Постановили: исключить Кузьминых из состава Исполнительного комитета и привлечь его к суду чести.

«Голос народа», 25 марта. Новый театр Благородного собрания. В воскресенье 26 марта лекции известного лектора-писателя Абрамовича-Кармина «Предатели и изменники старого света». Основные тезисы: «Русская интеллигенция и охранное отделение», «Этапы предательства», «Растление души старой России». После лекции состоятся прения. В прениях примут участие все желающие из публики. Начало в 8 1/2 часов вечера.

«Тульская молва», 25 марта. Столичный цирк Рудольфа Труцци! В субботу 25 марта в восемь часов вечера – бенефис японской труппы Ямосаки-сан. Исполняются сенсационные номера. В первый раз харакири – казнь в Японии посредством разреза живота живому человеку. Воздушные упражнения – исполняют летающие японцы. Крест смерти и Перш-монстр исполняют три японца.

«Голос народа», 25 марта. Война. Сообщение из Ставки. Нашими войсками оставлена Рига. Противник местами ведёт преследование. Некоторые из наших частей не оказывают должного сопротивления по причинам морального толка. Мы несём большие потери. Румынский фронт. Перестрелка и действия наших разведчиков. В ночь на 22 марта нашими лётчиками произведён налёт на станцию Барановичи, сброшено до восьми пудов бомб. Станция и окрестные жилые дома объяты пламенем.

«Известия Тульского губисполкома», 25 марта. Журнал заседания Исполнительного комитета 23 марта 1917 года. Из доклада председателя Продовольственного комитета Власова: «Расстройство хозяйственной жизни страны, ошибки и злоупотребления старой власти поставили дело продовольствия в крайне тяжёлое положение. Если не произойдут перемены, мы получим голод. В настоящее время в городском складе имеется: муки пшеничной около 15 вагонов; ржи и ржаной муки закуплено 103 вагона; гречневая крупа поступает в ничтожном количестве ввиду отказа курского уполномоченного представить таковую Туле. Ожидается несколько вагонов гороха из Киева».

«Тульская молва», 25 марта. Сбежал щенок дымчатой масти, трёх месяцев, кличка Брут. Нашедшего прошу доставить: Гоголевская, дом Коржавина, квартира Харитонова, телефон 4-92, за что дано будет вознаграждение в 10 рублей. За укрывательство буду преследовать.

«Известия Тульского губисполкома», 25 марта. ЧУДЕСНЫЙ ИСТОЧНИК ХЛЕБА. На Епифановской улице внезапно открылся богатый запас хлеба. Член Продовольственной комиссии большевик Сухов, проходя по указанной улице, заметил, что несколько обывателей несут полубелый хлеб. «Откуда и почём?» – спросил Сухов. «У Муравлева, – был ответ. – Платили по тридцать копеек за фунт. Дают без всяких карточек». Сухов пригласил двух милиционеров и свидетелей и направился в булочную Муравлева. Торговля производилась со двора. На торговца-злоумышленника составили протокол для привлечения к ответственности, и он под конвоем милиционеров препровождён в тюрьму.

«Тульская молва», 25 марта. Ассенизатор, прибывший из Гомеля, с собственным ассенизационным обозом, производит по весьма дешёвым ценам очистку клозетов, помойных ям и прочего. Обращаться: Старо-Павшинская улица, дом № 122.

«25 марта 1917 г. Тула.

Дорогой Иван!

Получил сразу два твоих письма. Счастлив, что ты на свободе. Дождались, братишка: революция освободила всех политзаключённых. О сахалинских одиссеях пишешь уж больно скучно. Понимаю: воспоминания не из радостных, отложим разговоры о твоей каторге на Сахалине до встречи. Главное – ты жив, здоров, полон сил и жаждешь дела. Я счастлив. А дел нам теперь хватит на всю жизнь. Вот бы ещё узнать, как наши мать с отцом, сёстры. У меня есть сведения, что с немцами через какое-то третье правительство есть договорённость о почтовом сообщении с Польшей. Уповая на успех, написал в Сосновицы. Будем ждать и надеяться.

А теперь... С чего начнём? Так о многом нужно тебе рассказать. Давай с главного. С главного события из пяти дней моей новой тульской жизни. Событие нерадостное для меня, просто поражение. Я писал тебе из Москвы, с какой целью отбыл в Тулу, повторяться не стану. Так вот. Сегодня, можно сказать, несколько часов назад – сейчас поздний вечер, – состоялось собрание всех социал-демократов Тулы, и создана единая организация города, то есть вместе большевики, меньшевики, так называемые интернационалисты. Представляешь? Мой протест ничего не дал, и поддержало меня из большевиков всего несколько человек. Инициаторами объединения были меньшевики во главе с их вождём Сергеем Родионовичем Дзюбиным, он же комиссар Временного правительства в Туле. Личность, надо сказать, сильная, убеждений стойких, авторитетом пользуется огромным – и в своей партии, и у рабочих оружейных заводов, за умы которых и предстоит основная борьба. Сегодня верх одержали Дзюбин и К°. Мы, большевики, биты. Тем не менее вошли в объединённый комитет, всего нас там шесть человек, и я в том числе. Подчинились «партийной» дисциплине. А всего в комитет избрано пятнадцать человек, так что можешь себе представить, каково нам в нём. Абсурд, разумеется. Всюду резкое размежевание большевиков и меньшевиков по всем основным вопросам – отношение к войне, к Временному правительству, к аграрной проблеме, а в Туле объединение и всеобщее ликование по этому поводу. У нас тут всё по Крылову: в телегу революции запряглись лебедь, рак да щука. Уверен: объединение это ненадолго, разрыв впереди неизбежен.

Тебя, естественно, интересует, почему произошла эта катавасия в славном городе оружейников. А вот потому именно и произошла, что пролетариат здесь – оружейники. В рабочем классе города они – основа, около тридцати тысяч человек. И кто же такие тульские оружейники? Тебе известно слово «казюк»? Сие означает: рабочие казённых заводов. Смысл «казюка» – в социальной сути этого словечка, и для меня он отрицательный. Кто такой казюк? На заводах вроде бы пролетарий. Однако пролетарий привилегированный: работает на оборону, государство платит совсем неплохо, особенно сейчас, когда война идёт. И получается, Иван, казюк мой войной кормится, заказов сейчас на заводах – сверх головы. Поэтому в массе своей казюки – пока, пока! – очень большие патриоты, лозунг кадетов-эсеров-меньшевиков «Война до победного конца!» им весьма мил. Так же как и «Полная поддержка Временному правительству!». И вполне безопасна эта программа для жизни: оружейники освобождены от воинской повинности. Такие казюки на заводах. А дома чаще всего это куркули: свои дома, сады и огороды, многие держат коров и прочую скотину. Жилища эти хоть и деревянные, но, как правило, добротные, за высокими заборами с табличками на калитках «Во дворе злая собака» – словом, мой дом – моя крепость. Тут свои обычаи, традиции, правила чуть ли не с петровских времён. Ходил я не раз в Заречье, что за рекой Упой, очень чистой, рыбной, – там основная слобода оружейников. Интересно! По названиям улиц – Курковая, Ствольная, Замковая, Дульная – можно винтовку собрать. Прочная там жизнь, Иван, веками устоявшаяся. Сам понимаешь, трудно нам будет казюков к революции повернуть. Ты им на митинге о грядущем мировом пожаре, о всеобщем счастье трудового народа, о капиталистической эксплуатации рабочего человека, – они в ответ смех да свист, а то и с трибуны стаскивают: «Немецкий шпион!» Вот с таким народом приходится работать, и ты теперь понимаешь, почему на тульских оружейных заводах правят бал меньшевики да эсеры. Но, уверяю тебя, – временно, временно! История сегодня работает на нас.

Такова первая причина сегодняшнего «объединения» тульских социал-демократов и моего поражения. Вторая причина – в самих большевиках города Тулы. Тут необходимы пояснения. Накануне Февральской революции большевистская организация в Туле была фактически разгромлена. Дело в том, что в городе в конце 1916 года началась забастовка на патронном заводе, а в начале семнадцатого бастовали вместе патронники и рабочие оружейных заводов. Обе забастовки организовали большевики, хотя и господа меньшевики, надо сказать справедливости ради, в стороне не стояли. Обе забастовки подавили самым беспощадным образом: война, а тут, сам понимаешь, подрывается оборонная мощь государства. На всех заводах применили локаут[4]4
  Локаут – закрытие капиталистами своих предприятий и массовое увольнение рабочих (от англ. lock out – запирать дверь перед кем-либо).


[Закрыть]. А потом уволенных принимали по спискам в полицейских участках. Забастовщик? Отправляйся, голуба, в окопы, царя и отечество защищать. Большевик вроде? Ну-ка, братец, под микитки его да в каталажку! А дальше в Сибирь на казённых харчах. На большевиков просто была объявлена форменная облава: кому арест и суд, кому высылка, кого под гласный надзор полиции. Только после февраля сего года обстановка стала меняться: легальное положение, кое-кто вернулся из ссылки, есть и вступившие в наши ряды в самое последнее время.

Однако же, Ваня, застал я в Туле пять дней назад большевистскую фракцию весьма и весьма малочисленную: не более сорока человек, притом многие, так сказать, в позициях неустойчивые, есть явные оборонцы, есть те, кто почти смыкается с меньшевиками. Своих убеждённых сторонников если я насчитаю человек пятнадцать, то хорошо будет.

Чтобы ты наглядней представил положение в нашей большевистской фракции, – несколько портретов, беглыми, правда, штрихами. Пожалуй, их будет три. Между прочим, брат, за твоё отсутствие приобщился я к журналистике и ещё в пятнадцатом году в питерском журнале опубликовал большую статью по экономическим вопросам в связи с начавшейся войной. Так что и это письмо в определённом смысле – дань журналистике, которую я ни в коем случае не намерен оставлять.

Итак, первый портрет. Михаил Фёдорович Шурдуков. Вот истинный революционер и большевик! Вот за ним я в огонь и в воду! Он намного старше меня, спокойный, выдержанный, внешне неторопливый. Но разницу в возрасте я не ощущаю. Наверное, потому, что мы единомышленники, мы союзники во всём. Шурдукова тут называют «отцом тульского подполья». И очень справедливо: он фактический руководитель тульских большевиков с начала пятнадцатого года и до разгрома организации в семнадцатом. На его квартире была организована подпольная типография и хранилась печать комитета. Бываю я у него дома. Пьём чай – на столе, конечно, тульский самовар. Михаил Фёдорович, правда весьма скупо, рассказал мне о себе. Из семьи крестьянина-бедняка. Сказал: «девять нас было ртов на печи». Четырнадцати лет пришёл в Тулу на заработки. Сначала патронный завод, потом оружейный. Член нашей партии с 1900 года. Боевое крещение – первая русская революция. Ленину предан навсегда, говорит о Владимире Ильиче, и голос дрожит от волнения. И сейчас Михаил Фёдорович[5]5
  В 1920 году на погрузке в эшелон экспроприированного у кулаков зерна в Ростове-на-Дону чрезвычайный уполномоченный Продовольственного комитета Тульской губернии М.Ф. Шурдуков заболеет холерой и умрёт в военном госпитале.


[Закрыть] работает на оружейном заводе. Вот уж о ком не скажешь: куркуль и казюк – в отрицательном смысле. Вот каких большевиков побольше бы славному городу Туле!

Второй портрет – Александр Иосифович Кауль. Совсем ещё юн. Имею право так сказать: младше меня на два года. В партию вступил – догадайся когда? Два дня назад! Самый молодой в нашей фракции. И, что принципиально важно, – из интеллигенции: окончил историко-филологический факультет Московского университета, поступил туда шестнадцати лет. Позавидуешь! Встретились с ним здесь и сразу узнали друг друга! Участвовали вместе в обструкции[6]6
  Обструкция— намеренный срыв чего-то.


[Закрыть] профессорам-реакционерам в актовом зале университета в декабре шестнадцатого года, я – студент второго курса, он – последнего. А знакомы не были. Сейчас Саша преподаёт литературу и историю в частной гимназии господина Петрова. Ничего, Иван, будут, обязательно будут в России гимназии большевистского толка! Да, хочу тебе объяснить, почему считаю вступление в нашу партию таких, как Кауль, принципиально важным. И эту мысль мне постоянно внушает сам Александр. Мы – малограмотная страна, народ, это необходимо признать, тёмен. Сейчас в партию пойдут простые люди, крестьяне, рабочие, далёкие от культуры и просвещения. Кауль говорит: «Революционный порыв масс может стать разрушительным, если он не будет облагорожен культурой народа». Поэтому партии необходимы интеллигентные люди. Я всё больше это понимаю. А уж если говорить о моём идеале, то партии необходимы интеллигентные рабочие и крестьяне. Хотя понимаю: в этом определении заключён некий парадокс. Во всяком случае для сегодняшней России. Так вот, Александр Кауль тот самый большевик-интеллигент, которых не хватает и, если я правильно понимаю дальнейшее развитие событий, всё больше будет не хватать нашей партии.

У Кауля огромная библиотека. Читает он – прорву. И знает – прорву. Прежде всего по русской истории. Говорит: «Без знания своей истории нет народа, а только живущие на земле массы. Это как деревья без корней».

Вот такой молодой тульский большевик Александр Иосифович Кауль. Впрочем, ещё не до конца большевик. Он – за войну до победного конца и в этом вопросе блокируется с интернационалистами, меньшевиками и прочими. Поди ж ты! А сам немец. Впрочем, он из русских немцев: родился в Саратовской губернии, где, как ты знаешь, немцы живут чуть ли не с времён Екатерины Великой. Но – я просто убеждён в этом – изменит Саша свои взгляды на войну под напором фактов и событий.

Третий портрет. Знаешь, Ваня, наверное, он не получится. Гавриил Давидович Лейтейзен. Я не могу понять этого человека! Сейчас не могу. Ведь это самый знаменитый большевик в Туле! Приходится сказать: был самым знаменитым большевиком. Прежде всего его адрес мне дали в Москве вместе с рекомендательными письмами. И я был принят в этом гостеприимном доме, который знают все социал-демократы, принят и обласкан. Но... Сегодня Лейтейзен во главе социал-демократов-интернационалистов, с Лениным и большевиками он разошёлся сразу после Февраля, по главным вопросам – война, партийное строительство, крестьянский вопрос.