Текст книги "Пятая женщина"

Автор книги: Хеннинг Манкелль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)

СКОНЕ
17 октября—3 ноября 1994

25

Нюберг осторожно разрезал мешок. Валландер прошел на мостки, чтобы вместе с только что прибывшим врачом посмотреть на лицо убитого.

Оно было ему незнакомо. Этого человека он никогда раньше не видел. Что, разумеется, не было для него неожиданностью.

Валландер подумал, что убитому где-то между сорока и пятьюдесятью.

На труп, с которого сняли мешок, он смотрел не долее одной минуты. Больше выдержать он просто-напросто не мог. Головокружение не оставляло его ни на минуту.

Нюберг обыскал карманы убитого.

– Дорогой костюм, – заметил он. – Да и ботинки не из дешевых.

В карманах ничего не нашли. Кто-то, значит, не поленился заранее обыскать их, чтобы затянуть опознание. Но убийца, видимо, предполагал, что в озере труп будет найден скоро. Преступник и не пытался спрятать его.

Тело высвободили из мешка, а мешок положили отдельно на полиэтилен. Нюберг зна́ком подозвал к себе Валландера, отошедшего в сторону.

– Все очень тщательно рассчитано, – сказал он. – Такое ощущение, что убийца взвешивал тело. Или же что он обладает знаниями о распределении веса и сопротивлении воды.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Валландер.

Нюберг указал на толстые швы с внутренней стороны мешка.

– Все тщательно продумано. В мешок вшиты грузила, гарантирующие убийце две вещи. Первое: небольшая воздушная подушка позволит мешку лишь слегка виднеться над поверхностью воды. Второе: грузила не должны быть слишком тяжелыми, чтобы тело не пошло ко дну. А раз все так тщательно просчитано, значит, преступник знал вес убитого. По крайней мере, приблизительно. С допустимой неточностью в четыре-пять килограммов.

Валландер попытался сосредоточиться, хотя от любой мысли об обстоятельствах смерти этого человека его начинало мутить.

– Значит, узкая воздушная подушка гарантировала, что человек погибнет?

– Я не врач, – ответил Нюберг. – Но он наверняка был жив, когда его бросили в воду. Значит, его убили.

Врач, который, стоя на коленях, осматривал труп, услышал их разговор. Он поднялся и подошел к ним. Мостки под ними закачались.

– Разумеется, еще слишком рано делать какие бы то ни было выводы, – сказал он. – Но вероятнее всего, он утонул.

– Не утонул, – поправил его Валландер. – Его утопили.

– Решать, преступление это или несчастный случай – дело полиции, – ответил врач. – Утонул он, или его утопили. Я же могу судить только о том, что произошло в его организме.

– Никаких внешних травм? Ударов? Или ран?

– Чтобы это узнать, необходимо снять с него одежду. Но на открытых частях тела я ничего такого не обнаружил. Конечно, судмедэкспертиза может дать иные результаты.

Валландер кивнул.

– Если вы найдете следы насилия, сразу же дайте мне знать.

Врач вернулся к своей работе. Несмотря на то, что Валландер видел его не в первый раз, имени его он вспомнить не мог.

Сойдя на берег, Валландер собрал вокруг себя своих ближайших коллег. Хансон только что кончил беседовать с мужчиной, обнаружившим труп.

– У нас нет никаких документов, удостоверяющих личность убитого, – начал Валландер. – Мы не знаем, кто он. Сейчас это самое главное. Мы должны выяснить, кто этот человек. Не зная этого, мы бессильны что-либо сделать. Можете начинать просматривать список пропавших.

– Есть большая вероятность, что о его исчезновении еще не заявили, – сказал Хансон. – Человек, который обнаружил тело – его зовут Нильс Йорансон – утверждает, что был здесь вчера днем. Он работает посменно в механической мастерской в Сведале и часто приезжает сюда, так как страдает бессонницей. Работает он так совсем недавно. Так вот, он был здесь вчера. Он всегда выходит на мостки. И никакого мешка тут не было. Следовательно, его бросили ночью. Или вчера вечером.

– Или сегодня утром, – добавил Валландер. – Когда он пришел сюда?

Хансон заглянул в свои записи.

– В восемь пятнадцать. Его смена кончилась около семи, и он сразу же приехал. По дороге он остановился позавтракать.

– Хорошо, – произнес Валландер. – Значит, прошло не так много времени. Это может дать нам определенные преимущества. Но опознать его будет нелегко.

– Мешок, разумеется, могли бросить в озеро в другом месте, – заметил Нюберг.

Валландер покачал головой.

– В воде он пролежал недолго. Никаких течений здесь тоже нет.

Мартинсон беспокойно ударял ногой об ногу, словно замерз.

– Почему ты думаешь, что это тот же убийца? – спросил он. – Мне все же кажется, что это не так.

Валландер был как никогда уверен в своей правоте.

– Нет, убийца тот же. Самое разумное, во всяком случае – принять это за исходную точку. И по необходимости оглядываться назад.

Потом он отпустил их. Здесь, у озера Крагехольм, они уже мало что могли сделать.

Машины разъехались. Валландер повернулся к воде. Лебедь исчез. Валландер смотрел на людей на мостках. «Скорая помощь», полицейские автомобили, пластиковая лента, огораживающая место преступления. Все это рождало у него сильнейшее чувство нереальности. Природа, которую он видит, сплошь и рядом огорожена пластиковой лентой. Повсюду на его пути мертвые тела. Взглядом он мог искать лебедя на поверхности воды. Но на переднем плане был человек, чье мертвое тело только что вытащили из мешка.

Он подумал, что его работа, по сути дела – не что иное, как плохо оплачиваемое мучение. Ему платят за его выносливость. Пластиковая заградительная лента, как змея, опоясывает его жизнь.

Валландер подошел к Нюбергу, распрямившему затекшую спину.

– Мы нашли окурок, – сказал он. – Это все. По крайней мере, здесь, на мостках, больше ничего нет. Мы уже осмотрели песок. Если бы мешок волокли, остались бы следы. Но их нет. Тот, кто принес его, – человек сильный. Если только он не привел жертву на мостки, а потом запихнул в мешок.

Валландер покачал головой.

– Давай исходить из того, что мешок несли, – ответил он. – Вместе с содержимым.

– Думаешь, имеет смысл прочесывать дно?

Валландер задумался.

– Вряд ли, – ответил он. – Его привезли сюда без сознания. Скорее всего, на машине. Потом мешок бросили в воду. И машина уехала.

– Тогда подождем с прочесыванием, – сказал Нюберг.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил Валландер.

Нюберг скорчил гримасу.

– Вполне возможно, что это тот же преступник, – сказал он. – Насилие, жестокость – это напоминает о двух первых убийствах. Хоть он и разнообразит сценарий.

– А такое могла бы сделать женщина?

– Я скажу так же, как ты, – ответил Нюберг. – Мне бы не хотелось в это верить. Но если это женщина, то я вынужден признать, что ей ничего не стоит таскать мешки весом в восемьдесят килограммов. Разве обыкновенная женщина на это способна?

– Я таких не встречал, – согласился Валландер. – Но они, разумеется, есть.

Нюберг вернулся к работе. Валландер уже собирался сойти на берег, как вдруг совсем рядом заметил того же одинокого лебедя. Валландер пожалел, что у него нет даже кусочка хлеба кинуть ему. Лебедь щипал что-то у берега. Валландер шагнул ближе. Лебедь зашипел и, развернувшись, поплыл прочь.

Валландер подошел к одной из полицейский машин и попросил, чтобы его отвезли в Истад.

По дороге назад в город он попытался рассуждать. То, чего он боялся больше всего, произошло. Преступник не остановился. Они ничего о нем не знают. Находится ли он в начале или в конце своего плана? Имеют ли они дело с сумасшедшим, или же убийца прекрасно отдает себе отчет в своих действиях?

«Это мужчина, – думал Валландер. – Любая другая точка зрения противоречит здравому смыслу. Женщины очень редко совершают убийства. И уж меньше всего они способны на тщательно спланированное убийство. На жестокое и продуманное насилие.

Это мужчина, и, возможно, не один. И мы никогда не сможем распутать это дело, если не найдем, что общего между его жертвами. Теперь убитых трое. Можно было бы ожидать, что это увеличит наши возможности. Но у нас нет ни одного достоверного факта. Ничто не распутывается само собой».

Он прислонился щекой к стеклу. Коричневый, тяготеющий к серому, ландшафт. Трава, однако, еще зеленая. На поле одинокий трактор.

Валландер подумал о яме, где они нашли Хольгера Эриксона. О дереве, к которому привязали и потом задушили Ёсту Рунфельдта. И теперь: заживо упрятанный в мешок человек, утопленный в озере Крагехольм.

Валландеру вдруг стало ясно: есть только один возможный мотив – месть. Но такая жестокость не вписывалась ни в какие разумные рамки. За что мстит убийца? В чем виновны его жертвы? Выходит, они совершили что-то ужасное, раз ему недостаточно просто убить – надо еще, чтоб они поняли, что их убивают.

«В этом деле нет никаких случайностей, – думал Валландер. – Все детали убийств тщательно продуманы и отобраны».

На последней мысли он словно запнулся.

Убийца выбирал. Выбирал свои жертвы. Но из кого?

Когда Валландер приехал в участок, его переполняли мысли, и он чувствовал, что перед совещанием должен немного побыть один. Он снял телефонную трубку, отложил в сторону сообщения о телефонных звонках и закинул ноги на груду распоряжений из Государственного полицейского управления.

Сложнее всего давалась гипотеза о женщине. Как может женщина быть замешана в этих убийствах? Он попытался припомнить из своей практики преступления, совершенные женщинами. Таких случаев было немного. Валландер, как ему казалось, помнил их все. Только однажды, почти пятнадцать лет назад, он сам поймал женщину, совершившую убийство. Суд расценил это как непредумышленное убийство. Женщина средних лет убила своего брата. Он с самого детства преследовал ее и издевался над ней. В конце концов, не выдержав, она его застрелила из его же охотничьего ружья. На самом деле она не собиралась его убивать. Она только хотела припугнуть его. Но стрелок она была никудышный. Пуля попала ему прямо в грудную клетку, и он тут же скончался. Во всех остальных случаях, которые вспоминались Валландеру, действия женщин, совершивших преступления, были импульсивны и вынужденны. Жертвами оказывались либо их мужья, либо мужчины, настойчиво их преследовавшие. Часто такое совершалось по пьянке.

Никогда раньше Валландеру не приходилось иметь дело с женщиной, подготовившей преступление. По крайней мере, с таким досконально продуманным планом он сталкивался впервые.

Он встал и подошел к окну.

И почему он все равно не мог отделаться от мысли, что на этот раз в деле замешана женщина?

Он не понимал. Он даже не знал, была ли она одна или действовала вместе с мужчиной.

Доказательств, говорящих в пользу какой-то одной версии, не было.

Очнулся он от стука в дверь. Это был Мартинсон.

– Список почти готов, – сказал он.

Валландер был так далеко в своих мыслях, что не понял, о чем он говорит.

– Какой список?

– Список объявленных в розыск, – удивленно ответил Мартинсон.

Валландер кивнул.

– Тогда начинаем совещание, – сказал он, вытолкнув Мартинсона перед собой в коридор.

Когда они закрыли дверь комнаты заседаний, Валландер почувствовал, что прежней усталости как не бывало. Вопреки своей привычке он стоял у стола. Обычно он садился. Но сейчас на это не было времени.

– Что мы имеем? – спросил он.

– В Истаде за последние несколько недель никто не пропадал, – начал Сведберг. – И совершенно точно, что человек, найденный в озере Крагехольм, не из тех, кого мы разыскиваем давно, так как это две девочки подросткового возраста и сбежавший из лагеря эмигрантов мальчик, который сейчас, по всей видимости, уже за пределами Швеции на пути обратно в Судан.

Валландер подумал о Пере Окесоне.

– Понятно, – сказал он только. – А в других районах?

– Сейчас мы проверяем нескольких человек из Мальмё, – сказала Анн-Бритт Хёглунд. – Но это тоже не то. Может быть, в одном случае еще совпадает возраст. Но пропавший – из южной Италии. А тот, кого мы нашли, не очень-то похож на итальянца.

Они разобрали сообщения, поступившие из близлежащих районов. Валландер знал, что если понадобится, они проверят сводки со всей Швеции и даже из других скандинавских стран. Можно было только надеяться, что убитый жил неподалеку от Истада.

– Вчера поздно вечером в полицию Лунда поступило одно заявление, – сказал Хансон. – Позвонила женщина и сообщила, что ее муж не вернулся с вечерней прогулки. Возраст вроде совпадает. Он был научным сотрудником в университете.

Валландер неуверенно покачал головой.

– Вряд ли, – сказал он. – Но надо, конечно, проверить.

– Они сейчас пытаются найти какую-нибудь фотографию, – продолжил Хансон. – Как найдут, вышлют по факсу.

Все это время Валландер стоял. Только сейчас он сел. В ту же минуту в комнату вошел Пер Окесон. Валландер предпочел бы, чтобы его не было. Подвести итог так, чтобы из него не явствовало, что расследование стоит на месте, всегда нелегко. Оно словно увязло в глине, и его невозможно было сдвинуть ни вперед, ни назад.

И вот теперь еще одна жертва.

Валландера это мучило. Словно он нес личную ответственность за то, что у них нет никаких улик. И все же он знал, что они работают так напряженно и целенаправленно, как только могут. Полицейские, собравшиеся в комнате, были преданными своему делу профессионалами.

Отогнав от себя чувство раздражения, вызванного присутствием Пера Окесона, Валландер сказал:

– Ты вовремя. Я как раз собирался обобщить результаты расследования.

– А что, разве можно говорить о каких-то результатах? – спросил Пер Окесон.

Валландер знал, что в его словах нет недоброжелательности или критики. У людей, не знакомых с Пером Окесоном, его резкость могла вызывать ответную реакцию. Но Валландер проработал с ним очень много лет и знал, что Окесон просто обеспокоен и хочет помочь.

Хамрен, новый человек в их кругу, смотрел на Окесона с неприязнью. «Интересно, а как говорят прокуроры у них в Стокгольме?» – подумал Валландер.

– Результаты есть всегда, – ответил Валландер. – И на этот раз тоже. Но они очень расплывчатые. Некоторые следы, по которым мы шли до сих пор, никуда не привели. Мне кажется, что мы достигли некоей точки, где необходим возврат в исходное положение. Что значит это новое убийство, мы пока сказать не можем. Еще, конечно же, слишком рано.

– Это тот же убийца? – спросил Пер Окесон.

– Думаю, да, – сказал Валландер.

– Почему?

– Его образ действия. Беспощадность. Жестокость. Мешок и заточенные бамбуковые колья, естественно, не одно и то же. Но, можно, наверно, утверждать, что это разные вариации одной темы.

– А что произошло с версией о наемнике?

– Проверяя ее, мы выяснили, что Харальд Бергрен уже семь лет как мертв.

Вопросов у Пера Окесона больше не было.

Дверь осторожно приоткрылась. Помощница секретаря принесла фотографию, полученную по факсу.

– Это из Лунда, – сказала она и закрыла дверь.

Все одновременно вскочили и окружили Мартинсона, державшего фотографию.

Валландер вздохнул. Никаких сомнений быть не может. Это тот, чье тело они нашли в озере Крагехольм.

– Хорошо, – тихо проговорил он. – На этот раз мы значительно сократили расстояние между нами и убийцей.

Все снова сели на свои места.

– Кто этот человек? – спросил Валландер.

Хансон держал свои бумаги в образцовом порядке.

– Эужен Блумберг, пятьдесят один год. Научный сотрудник Лундского университета. Кажется, занимается исследованием молока.

– Молока? – удивленно переспросил Валландер.

– Так написано. «Об отношении аллергии на молочные продукты к различным заболеваниям кишечника».

– Кто заявил о его исчезновении?

– Жена. Кристина Блумберг. Сириусгатан, Лунд.

Валландер чувствовал, что сейчас они должны как можно эффективнее использовать время. Ему хотелось еще сильнее сократить это невидимое преимущество, которым обладал перед ними убийца.

– Тогда поехали, – сказал он и встал. – Сообщите коллегам в Лунде, что мы его опознали. Пусть разыщут его жену, чтобы я мог с ней поговорить. В Лунде, в уголовном отделе, есть один полицейский, Бирк. Калле Бирк. Он мой знакомый. Свяжитесь с ним. Я еду в Лунд.

– Как ты собираешься с ней говорить, когда тело еще официально не опознано?

– Пусть кто-нибудь другой опознает его. Кто-нибудь из университета. Коллеги по исследованию молока. Теперь нам придется пересмотреть все материалы по убийству Эриксона и Рунфельдта. Эужен Блумберг. Не всплывало ли его имя раньше? Многое мы успеем сделать сегодня же.

Валландер повернулся к Перу Окесону.

– Наверно, можно сказать, что у нас есть новые результаты.

Пер Окесон кивнул. Но промолчал.

Валландер взял свою куртку и ключи от одной из полицейских машин. Когда он выехал из Истада, было пятнадцать минут третьего. Он думал поставить мигалку, но решил, что быстрее он от этого все равно не приедет.

В Лунде он был около половины четвертого. У въезда в города его встретила полицейская машина и поехала перед ним, показывая путь на Сириусгатан. Они находились в районе частных вилл к востоку от центра города. При въезде на Сириусгатан полицейский автомобиль затормозил. Там стояла еще одна машина. Валландер увидел, как из нее вышел Калле Бирк. Они познакомились несколько лет назад на большой конференции, проводившейся для южного полицейского района на острове Тюлёсанд недалеко от Хальмстада. Целью конференции было улучшить оперативное сотрудничество в области. Валландер не хотел участвовать. Бьёрку, который был тогда начальником полиции, пришлось ему приказать. Во время ланча Валландер оказался за одним столом с Бирком из Лунда. Выяснилось, что оба любят оперу. Все эти годы они поддерживали связь друг с другом. Валландер от разных людей слышал, что Бирк очень хороший полицейский, но что у него бывают периоды сильной депрессии. Когда он сейчас вышел Валландеру навстречу, настроение у него, казалось, было хорошее. Они пожали друг другу руки.

– Мне уже все рассказали, – сказал Бирк. – Один коллега Блумберга уже выехал, чтобы опознать тело. О результате нам сообщат по телефону.

– А вдова?

– Еще не знает. Мы решили, что это слишком поспешный ход.

– Это усложнит дело, – сказал Валландер. – Она, естественно, будет шокирована.

– Тут уж ничего не поделаешь.

Бирк махнул в сторону кондитерской на другой стороне улицы.

– Подождем там, – предложил он. – К тому же, я проголодался.

Валландер тоже не обедал. Они ели бутерброды и пили кофе. Валландер вкратце рассказал Бирку обо всем, что случилось.

– Это похоже на дело, которое вы расследовали летом, – заметил Бирк, когда Валландер замолчал.

– Только тем, что это тоже серийное убийство, – ответил Валландер. – В остальном же картина совсем иная.

– Какая разница, снимать скальпы или топить живых людей?

– Я, наверное, не смогу это точно выразить словами, – неуверенно проговорил Валландер, – но разница все же очень большая.

Бирк не стал развивать эту тему.

– Мы и подумать о таком не могли, когда решили стать полицейскими, – сказал он вместо этого.

– Я почти уже и не помню, что я тогда думал, – ответил Валландер.

– У нас был один старый комиссар, – продолжал Бирк. – Его уже давно нет в живых. Карл-Оскар Фредрик Вильхельм Сунессон. Он своего рода легенда. По крайней мере, здесь, в Лунде. Он все это предвидел. Помню, он часто беседовал с нами, молодыми полицейскими из уголовного отдела, и предостерегал нас, говоря, что в будущем ситуация будет намного серьезнее. Преступность возрастет, а преступления станут более жестокими. Он объяснял, почему. Шведское благосостояние по его словам – это хорошо закамуфлированная трясина. Гниение в ней началось уже с самого начала. Сунессон даже делал экономический анализ и объяснял связи между различными типами преступности. Еще он был редким человеком в том смысле, что никогда ни о ком он не сказал ничего дурного. Он мог критиковать политиков, мог своими аргументами разгромить какое-то предложение о реформах полиции. Но он никогда не сомневался, что все совершается из благих побуждений. И говорил обычно, что благие побуждения, не ограниченные здравым смыслом, приводят к катастрофам более серьезным, нежели поступки недобрые или глупые. Я тогда не много понимал из его слов. Но сейчас понимаю.

Валландер подумал о Рюдберге. Все, что говорил Бирк, могло быть сказано и о нем.

– И все же это не ответ на вопрос, – заметил Валландер. – О чем мы все-таки думали, когда решили стать полицейскими.

Мнение Бирка Валландер так и не узнал. Зазвонил телефон. Бирк молча слушал.

– Его опознали, – сказал он, когда разговор был окончен. – Убитый – Эужен Блумберг. В этом нет никаких сомнений.

– Тогда пошли, – ответил Валландер.

– Если хочешь, можешь подождать, пока мы предупредим жену, – предложил Бирк. – Это всегда неприятно.

– Я пойду с вами, – сказал Валландер. – Не сидеть же здесь без дела и ждать. К тому же, может станет понятно, как она относилась к своему мужу.

Женщина, которую они увидели, была на удивление собранна и, казалось, тут же поняла причину их посещения. Валландер держался позади, когда Бирк сообщил ей о смерти мужа. Она села на самый край стула, словно чтобы упереться в пол ногами, и молча кивнула. Валландер подумал, что ей, наверно, столько же лет, сколько и ее мужу. Но выглядела она старше, как будто преждевременно состарилась. Она была очень худая, кожа на скулах туго натянута. Валландер тайком наблюдал за ней. Вряд ли у нее будет истерика. Во всяком случае, не сейчас.

Бирк кивнул Валландеру, и он шагнул вперед. Бирк только сказал, что они нашли ее мужа мертвым в озере Крагехольм. Никаких подробностей. Это предстояло сделать Валландеру.

– Крагехольмсшё находится в зоне ведения полиции Истада, – добавил Бирк. – Поэтому оттуда приехал мой коллега. Его зовут Курт Валландер.

Кристина Блумберг посмотрела на Валландера. Кого-то она ему напоминала. Но он не мог понять, кого.

– Мне знакомо ваше лицо, – сказала она. – Наверное, я видела вас в газетах.

– Вполне возможно, – ответил Валландер и сел на стул напротив нее. Бирк тем временем встал сзади – там, где раньше стоял Валландер.

В доме было очень спокойно. Комната обставлена со вкусом. Только слишком тихо. Валландер вспомнил, что еще не знает, есть ли в семье дети.

Это и был его первый вопрос.

– Нет, – ответила она. – У нас не было детей.

– А от предыдущих браков?

Валландер тут же почувствовал ее неуверенность. Она не сразу ответила, что было едва заметно, но все же не ускользнуло от внимания Валландера.

– Нет, – повторила она. – Насколько мне известно, нет. Во всяком случае, не от меня.

Валландер переглянулся с Бирком. Бирк тоже почувствовал, как неуверенно она отвечает на вопрос, в котором, казалось бы, не было ничего сложного. Валландер осторожно продолжал.

– Когда вы в последний раз видели своего мужа?

– Вчера вечером он вышел пройтись. Как обычно.

– Вы знаете, куда он пошел?

Она покачала головой.

– Часто он отсутствовал больше часа. Где он гулял, я не знаю.

– И вчера вечером все было как обычно?

– Да.

Валландер опять заметил в ее ответе тень сомнения. Он осторожно продолжал.

– Итак, он не вернулся. Что вы тогда сделали?

– В два часа ночи я позвонила в полицию.

– Но ведь он мог пойти к кому-нибудь в гости?

– У него было очень мало друзей. И они бы предупредили меня до того, как я стала звонить в полицию. Он не был ни у кого в гостях.

Она посмотрела на Валландера. Такая же собранная, как и раньше. Валландер решил, что больше ждать нельзя.

– Вашего мужа нашли мертвым в озере Крагехольм. Мы смогли также установить, что его убили. Я приношу свои соболезнования. Но я должен был сказать вам всю правду.

Валландер наблюдал за ее лицом. «Ее не удивило ни то, что он мертв, ни то, что его убили», – подумал он.

– И нам, разумеется, необходимо поймать того или тех, кто это сделал. Вы не знаете, кто бы это мог быть? У вашего мужа были враги?

– Я не знаю, – ответила она. – Я плохо знала своего мужа.

Валландер не сразу продолжил. Ее ответ обескуражил его.

– Я не знаю, как понимать ваш ответ, – сказал он.

– А что тут сложного? Я очень плохо знала своего мужа. Когда-то я думала иначе. Но это было давно.

– Что произошло? Почему вы больше так не думаете?

Она покачала головой. Валландеру показалось, что в ее словах была горечь. Он ждал.

– Ничего не произошло, – сказала она. – Мы стали далеки друг другу. Мы живем в одном доме. Но в разных комнатах. Он живет своей жизнью. Я своей.

И тут же поправилась.

– Он жил своей жизнью. Я живу своей.

– Если я правильно понял, он был научным сотрудником в университете?

– Да.

– Исследовал аллергию на молочные продукты, верно?

– Да.

– Вы тоже там работаете?

– Я учительница.

Валландер кивнул.

– Так значит, вы не знаете, были ли у вашего мужа враги?

– Не знаю.

– И у него почти не было друзей?

– Да.

– Таким образом, вы не представляете, кто мог хотеть его смерти? И почему?

Ее лицо было очень сдержанным. Валландеру казалось, будто она смотрит прямо сквозь него.

– Только я сама, – ответила она. – Но я его не убивала.

Валландер долго смотрел на нее, ничего не говоря. Бирк подошел к нему и встал рядом.

– Почему вы хотели его смерти? – спросил он.

Она встала и так резко рванула с себя блузку, что порвала ее. От неожиданности Валландер и Бирк ничего не поняли. Затем она вытянула перед ними свои руки, покрытые шрамами.

– Это он сделал, – сказала она. – И еще много такого, о чем я не хочу даже говорить.

Она вышла из комнаты с рваной блузкой в руках. Валландер и Бирк посмотрели друг на друга.

– Он ее избивал, – сказал Бирк. – Думаешь, это она его убила?

– Нет, – ответил Валландер. – Это не она.

Они молча ждали. Через несколько минут она вернулась. На ней была незаправленная в юбку рубашка.

– Мне не жаль его, – сказала она. – Я не знаю, кто это сделал. И не думаю, что хочу это знать. Но я понимаю, что вам надо поймать убийцу.

– Да, – сказал Валландер. – Мы должны его поймать. И нам необходима любая помощь.

Она посмотрела на него, и лицо ее стало вдруг совсем беспомощным.

– Я уже давно ничего не знаю о нем, – ответила она. – Мне нечем вам помочь.

Валландеру был уверен, что она говорит правду. Она действительно не может им помочь.

Правда, это ей только казалось. На самом деле, она уже им помогла.

Увидев ее руки, Валландер больше не сомневался.

Теперь он знал: преступник, которого они разыскивают – женщина.