Текст книги "Смерть во имя Империи (СИ)"

Автор книги: Халег Чудинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

1Гунда – воинское формирование аналогичное полку.

Глава 19. Доля правителя

В роду правителей России смешались кровь людей, эльфов, девов, асур и чуди, потому жизнь царя должна быть долгой, но ни один пока не жил более ста лет. Возможно, это проклятие небес за то, что им всегда везет в любви… Лазурный дракон Корё Баоенъ хванче

Карета мягко покачивалась на неровной мощеной дороге. Его высокопревосходительство протологофет Бивёр Дув, едва ли не свесив язык на бок, вытирал белоснежным платком пот со лба и проклинал погоду на чем свет стоит. Сегодняшняя ночь была на удивление душной. Ночные пташки пели настолько лениво, что даже свартальв, гордящийся отсутствием музыкального слуха, чувствовал в их пении фальшь.

Но ничего не поделаешь, закон о защите окружающей среды запрещал имперским магам изменять климат, если он не угрожает жизни населения. Так что приходилось терпеть жару и проклинать себя за скупость, ведь давно можно было установить кондиционер в собственную карету. В конце концов, не выдержав пытки жарой, Бивёр распахнул дверцу и зафиксировал ее в таком положении. Лучше уж пусть его продует, лечение в Империи бесплатно, чем мучаться сейчас.

Когда кожи свартальва коснулся легкий ветерок, тот даже начал снова любить Таврику. Погода здесь в целом неплохая, хоть и случаются ночи, подобные этой, но все равно лучше, чем во Дворце роз. Бивёр Дув был странным свартальвом, он не переносил жару. Наверно, потому что не стоял с детства у раскаленного горна или домны. С ранних лет он выбрал для себя стезю финансов и экономики и крайне гордился тем, что дошел до вершины в этом направлении и держится на ней уже многие годы. Даже несмотря на то, что должность обязывает его в эту не самую приятную для него ночь мчаться в Ливадийский дворец с экстренным докладом.

Празднование дня Освобождения Тавриды начнется уже завтра вечером, но, как выяснилось недавно, большая часть партии вин оказалась испорчена, нужно заказать новую. Еще и клерки неверно внесли суммы в накладные на праздничный салют и выступления артистов. И это все в то время, когда империя только-только пережила несколько крупных сражений! Будь на месте Карателя Бивёр Дув, то он бы точно наказал этих лоботрясов по высшей мере! Сейчас каждая копейка на счету. Нужно инвестировать в Эльфийское княжество, Ахейское царство, восстанавливать Доло-Нур, оплачивать пособие вдовам и много другое.

Протологофет быстро прошел пост Царского конвоя, выждав время на стандартное сканирование и, уже не встречая никаких преград, доехал до самой резиденции. Оставив карету на стоянке, свартальв бодро спрыгнул на белый гравий и довольно вдохнул свежий, насыщенный озоном воздух. Здесь, в резиденции, конечно же, были установлены лучшие устройства для поддержания микроклимата.

Окончательно придя в себя, Бивёр Дув поправил мундир, провел рукой по орлам в петлицах и, довольно улыбнувшись, уверенной походкой направился в вестибюль. Здесь его встретил полусонный стряпчий, пробормотав то ли приветствие, то ли проклятие на голову позднего гостя. От него же министр финансов узнал, что Император ожидает его в приемном кабинете.

Так что, более не отрывая придворного от дремы, протологофет направился прямиком туда. Идти по серым в ночи и огромным для свартальва залам, в которых так отчетливо слышно четкие шаги Бивёра, было не слишком уютно, но на что не пойдешь ради службы.

Наконец, дойдя до приемного кабинета Его Императорского Величества, министр уверенно постучался и, выждав пару секунд и не услышав ответа, зашел. К своему удивлению, там он не застал ни Императора, ни Императрицу и ни их вместе. Недоуменно оглянувшись по сторонам, свартальв прошел кабинет насквозь и заглянул в бильярдную, где также не оказалось ни души.

– Гм… – Бивёр задумчиво провел рукой по гладко выбритому подбородку. – Про рабочий кабинет стряпчий говорил, что ли?

Впрочем, возвращаться и переспрашивать свартальв не стал, а просто направился туда, выйдя из бильярдной сразу в Италийский дворик. Но, оказавшись под сенью кипарисов, и пройдя несколько шагов по мощеной камнем тропинке, он недоуменно остановился. Здесь было темно. Для него, свартальва, пусть и прожившего большую часть жизни на поверхности, темно!

Бивёр Дув не понял природу этой тьмы. Он не был силен в магии, освоив только основы и малый рунный атт, но непроизвольно насторожился, почуяв неладное. По спине начали бегать мурашки, только сейчас министр понял, что он смотрит на питьевой фонтанчик и не слышит журчания воды. Здесь, казалось, вообще отсутствуют звуки. Свартальв начал осторожно пятиться, но не успел даже сделать шага, как почувствовал, что уперся во что-то теплое и липкое. Дрожа, как листок осины на ветру, Бивёр обернулся и в ужасе отпрыгнул к центру дворика, разом преодолев расстояние в два метра, не меньше. За его спиной, подвешенный на грубых железных крючьях, висел витязь из Конвоя – Алев. Его крылья были вырваны, голова болталась на лоскуте кожи, и все тело обильно оросила кровь. Веревка с крюком, вбитым в предплечье витязя, натянулась, поднимая руку, и подергалась. Труп словно помахал ладонью, приветствуя министра.

Повинуясь наитию, свартальв обернулся и в последний момент успел увернуться от опускающейся железной палицы. Он всем телом ощутил страшный удар тяжеленного оружия о землю, но до сих пор не слышал ни звука. Потом он обратил внимание с медленно поднимавшейся железной дуры на ее обладателя.

– Кости Земли! Демон! – заорал свартальв, но не услышал даже собственного голоса.

А на уродливой харе, маячившей в трех метрах от Бивёра, расползлась довольная клыкастая улыбка. Тварь Бездны в предвкушении помахивала своей дубиной. Протологофет застыл перед ней, как кролик перед удавом. Он просто не знал, что делать. Бежать уже нет смысла, этот урод все равно нагонит. Да и он здесь наверняка не один, за спиной тоже есть как минимум один весельчак – любитель поиграть с жуткими марионетками.

Все тело министра билось в сильной дрожи, сердце стучало, как бешеное, а в голове беспорядочно метались мысли: почему здесь еще нет сонма карающих и витязей, как здесь оказались демоны, что с Его Императорским Величеством, что делать ему, маленькому свартальву, только и умеющему, что считать цифры?!

Наконец, судорожно сглотнув, Бивёр Дув попробовал обойти по кругу наступающего на него монстра. Поджилки тряслись так, будто на Таврическом полуострове случилось землетрясение. Ноги не чувствовались абсолютно, но министр силой воли заставлял их двигаться. Демон улыбнулся еще шире, его харю словно разрезала пополам черная щель, усыпанная острейшими зубами. Он картинно замахнулся палицей и широко ударил ей в каком-то полуметре от протологофета. Потом тут же последовал еще один удар, на несколько сантиметров ближе, и еще один. Тварь кружилась с дубиной, как волчок, все время приближаясь к своей жертве.

Бивёр Дув подумал, что такой балдой его просто расплющит. Хотя свартальвы по природе крепкие, скорее, просто переломает все кости и превратит внутренние органы в кашу, а получившуюся котлету отбросит метров на двести.

Истерически рассмеявшись, Бивёр сорвал с воротника левой рукой одного из двуглавых орлов и с силой сжал его так, что золотые крылья прорезали гладкую кожу никогда не занимавшегося тяжелой работой канцеляриста до крови. Резкая боль в руке немного отрезвила и прибавила решимости. Он подданный Его Императорского Величества и должен совершить все, что в его силах, чтобы спасти Царя.

Поэтому, подгадав момент, свартальв что есть сил бросился вперед, словно в попытке проскочить под дубиной. Сильнейший удар смял маленькое тельце и, как мяч в лапте, унес вперед, впечатав его в стену домашней церкви. Адская боль поглотила практический весь разум министра финансов. Сползая по стене, он словно цеплялся оголенными нервами за каждую неровность. Но, вопреки всему, на лице расплылась победная улыбка.

Удар не задел голову, и фактически Бивёр Дув еще жив, хоть и при смерти. И он слышит, слышит эти фальшивые трели птиц, сейчас подобные пению посланцев Божьих! Все-таки расчет свартальва оказался верен, и возле церкви это глушащее заклинание демонов не действует. И раз до ушей министра финансов сейчас долетают звуки, значит, и его смерть услышит кое-кто ужаснее всех исчадий Ада и гораздо более сильный, чем бесполезный клерк.

Сознание еще не покинуло его, когда рядом раздался резкий хлопок воздуха, и по телу пробежалась волна холода, смывающая боль. Бивёр Дув, министр Империи, хибинский свартальв уходил в иной мир счастливым, так как выполнил свой долг. Об остальном позаботится Каратель, который моментально узнает о смерти любого высшего чина Российской империи.

Мстислав не медлил ни секунды. Как только он появился возле умершего свартальва, то тут же развеял все заклинания к чертям собачим, после чего мгновенно вычислил месторасположение Императора и переместился к нему, одновременно вызывая всех, кто может появиться здесь незамедлительно: Очи, Горыныча и Богатыря.

Демоны, которые попались ему под руку, были буквально стерты в порошок менее чем за секунду с момента появления Карателя в Ливадии, но он все равно опоздал.

Мстислав смотрел на рыдающую Агнию, ее слезы каплями горящей нефти падали на мундир Императора, выжигая в нем маленькие дыры. Борислав лежал на коленях жены, в руках он до сих пор сжимал свой меч, которым сразил сегодня не меньше десятка противников. Здесь же была Дийна, сгоревшая в пламени Последнего довода, вместе с ней еще пятеро карающих.

Каратель неверяще смотрел на умершего Императора и бессильно сжимал Гунгнир. За окном грохотали молнии и ревел огонь, Ратмир и Горыныч вычистят это место от всякой нечисти, захватят несколько языков. А он, Мстислав, должен был спасти Императора, но не успел…

Сзади подошел Богатырь, сияющий подобно солнцу.

– Н-да… – протянул он, снимая шелом, и, помолчав минуту, спросил: – Я бью?

– Давай, скрывать это бессмысленно, – согласился Мстислав.

Богатырь кивнул и огромной ручищей схватился за воздух, потянул на себя что-то невидимое так, что от взбухших мышц начала трещать кольчуга. В его кулаке засиял белый свет, вытягивающийся в стороны. Ратмир схватился за него второй рукой и потянул с удвоенной силой. Наконец, из света сплелась веревка, и она поддалась. Тяжко выдохнув, Богатырь словно раскачивал что-то невидимое. За окном раздался печальный протяжный звон колокола. Бам… Бам… Бам… Ему голосили далекие колокола Ялты, Гаспра, Массандры и дальше. По всей Империи начали бить колокола. От самого большого ста пятидесяти тонного гиганта, до маленьких, установленных в небольших сельских звонницах. Все они били в такт, тревожа подданных Империи своим звуком.

На далеком Кунашире только что вставшие на дежурство драконы недавно сформированного крыла неверяще уставились на раскачивающиеся колокола, блестящие в лучах восходящего солнца своей новенькой бронзой. Через миг, когда к ним пришло осознание случившегося, яростный рык тридцати шести летающих громад сотряс небо, распугивая тэнгу на соседнем острове. В вечно сумеречном и беспокойном Нутэт-Ныкиритин падала ниц нежить, вознося молитвы за упокой павшего Царя. Замерла Москва, тревожно вслушиваясь в неумолимый звон. Голосили шишиги в Заречье, и замолк Ирий. (Ч и тай на Кн иг о ед . нет) Не веря в то, что слышат, вскакивали из постелей жители Ариана и северная чудь. Эта печальная новость дошла до всех. Девятый Император и Самодержец, Владыка и Архистратиг Всероссийский Борислав Варашевич погиб.

В стольной Москве Огнеслав вышел на негнущихся ногах на Соборную площадь и пустым взглядом смотрел, как сам по себе раскачивается язык Большого Успенского колокола. Раз, два, три… Удары звонко отдавались в голове, словно молотом выбивая всякие мысли. Кремль просыпался, а колокол гудел. Откуда-то издалека до ушей Цесаревича долетел полный отчаяния голос Анариэль:

– Что это такое? Что случилось, Огнеслав?

Оглянувшись, Цесаревич увидел растрепанную княжну. Волосы спутаны, на плечи наскоро наброшен плащ – совершенно неблагородный вид, но до чего же красива. Как ее только выпустили на улицу?

– Все встали как вкопанные, кто-то плачет, кто-то просто молчит, или околесицу городит. Все как с ума посходили!

Ну, собственно, понятно. Некому было ее остановить. Стражей, с отъездом Императора в Ливадийский дворец в Кремле поубавилось, а придворные просто выбиты из колеи. Ей еще повезло наткнуться на Цесаревича.

Огнеслав провел по лицу ладонями, словно смывая с себя печаль. И решительно повернувшись к княжне, сказал:

– Ваше сиятельство, похоже, с этой секунды мое шефство над вами заканчивается. Но я искренне надеюсь, что мы останемся друзьями впредь. Сейчас вам лучше вернуться в комнату, колокола должны смолкнуть с минуты на минуту.

Движением руки Цесаревич подозвал одного из стоящих неподалеку слуг, тоже вышедшего удостовериться в подлинности звона, и приказал ему отвести княжну в ее покои. Сам же Огнеслав направился к порталам, по пути передав быстро начирканную на носовом платке записку дежурному фельдъегерю. Наказал ему доставить послание Ее Императорскому Высочеству Кхэль Собун. И, не медля больше ни минуты, пропал в красной вспышке Кремлевской портальной арки. Почти в тот же миг на Соборную площадь опустилась тишина. Колокола замолчали, но от этого стало только еще более жутко.

Огнеслав даже не подумал взять с собой конвой. Да это и не нужно было, Катерина давно уже приставила к нему усиленную охрану. Наверняка она узнала о смерти Императора напрямую от Карателя, и сейчас за Огнеславом тянется не меньше сотни теней, это не считая пятидесяти невыразительных личностей, преследующих Его Императорское Высочество по пятам. Они появились словно из ниоткуда, стоило только Цесаревичу выйти из портала в Севастополе Таврическом. Отсюда он час добирался до Ливадии на транспортном когге в сопровождении звена драккаров, крыла драконов и конницы на тулпарах. Вся эта летучая армада приземлилась в сотне метров от дворца, который и так был окружен едва ли не целой ратью карающих, витязей и ратников.

Огнеслав за всю дорогу не проронил ни слова, прямо сидя в жестком кресле когга. Взгляд устремлен в пустоту, в голове выстраивался список вещей, которые нужно сделать незамедлительно: траур по Его Императорскому Величеству, отложить празднества в Тавриде и совместить их с коронацией для экономии казны, венчание на царство… Но сначала встретиться с Мстиславом.

В самой резиденции оказалось тихо. Здесь почти никого не было, только тихо бормотал Кащей, считывая все показатели с места преступления и записывая их в рунической форме, Очи занимались снятием магических слепков с пространства, Десница, отбросив всякие манеры и уподобившись дикому зверю, с глухим рыком принюхивалась к чему-то только ей ведомому. Сам Каратель нашелся в залитом кровью и покрытом копотью коридоре. Здесь до сих пор лежали тела демонов, Мстислав же сидел на полу возле большой алой лужи, перед ним в воздухе мелькали белые костяшки рун.

Огнеслав остановился в шаге от него и молча смотрел на работающего министра. Мстислав заметил его тут же. Тяжело вздохнув, он произнес:

– Скажу честно, я просто не представляю, как и кто взломал защиту дворца. Она была одной из лучших, ее устанавливали Троян, Ратмир и лично я. Но барьер прорезали, словно тонкий батист. Изящно, ловко и незаметно. Почерк заклинания мне абсолютно не знаком. Оно, вообще, невозможно по своей сути, его практически нереально расшифровать. Эти чары каким-то образом блокируют даже спеа. Это сложно назвать заклинанием даже. Конфигурация силы, образующая… пустоту. Ничто. Я пока не могу объяснить, что это, но точно знаю источник – Бездна. Район влияния Князя Черного.

– Там, где скрывался Армаил?

– Да.

– Отец говорил мне про твои догадки насчет этого демонопоклонника. Похоже, они верны.

– Судить об этом нельзя, нужно снова связаться с Нефритовым императором и выяснить природу того духа, которому он опрометчиво подарил плоть.

– Разберись с этим, Мстислав. Такое наглое убийство Царя в его резиденции… Это не должно остаться безнаказанным, Каратель.

– Я работаю над этим. К завтрашнему вечеру план будет готов, Ваше Императорское Высочество.

– Его Императорское Величество в своих покоях?

– Да.

Огнеслав кивнул и, подавив в груди щемящую боль, направился к отцу.

Борислав покоился на кровати. В своем домашнем наряде, изорванном, обагренном кровью и обожженном. Бледность лица резко контрастировала с опаленной черной бородой – на нем застыла маска обеспокоенности и досады. Кончики пальцев уже посерели, тело Его Императорского Величества медленно обращалось в камень. Огнеслав разжег в ладони Урвазишт – приятственнейший огонь – и провел им по лицу отца, придавая ему спокойное и умиротворенное выражение.

Агния тихо вздрогнула, увидев, какое пламя он призывает, но промолчала. Императрица сидела подле мужа – спина прямая, как шест, руки сложены на коленях. И без того бронзовая кожа сейчас покраснела, на ней яркими алыми линиями светились вены, копна серых волос больше напоминала дымный шлейф. Было видно, как сложно ей сдерживать свои чувства.

– Сын мой… – слова с трудом давались Агнии, – Ты… Что ты собираешься делать сейчас? Я знаю, как ты не хотел восходить на трон, но…

– Я понимаю, мама, – прервал запинающуюся речь Императрицы Огнеслав. – Я рассчитывал назначить коронацию на следующую неделю. Совместив ее с венчанием на вантхэджа Собун. Я пока не обговаривал этого с кабинетом министров, но, думаю, возражений не будет.

Агния тихо выдохнула и быстро смахнула невольную слезу.

– Вот и правильно, Огнеслав. Вот и правильно, – тихо прошептала она.

Цесаревич пробыл с родителями в молчании не меньше получаса, пока не пришел Святослав. Лишь тогда он смог позволить себе оставить мать и встретиться с бледным, как сама смерть, управляющим Собственной Е.И.В. Канцелярии. Видно было, что господин Ермолов добирался сюда так быстро, как это было только возможно: мятый мундир, грязная обувь, непозволительно небрежный вид. С усмешкой взглянув на него, вытянувшегося при виде Цесаревича, Огнеслав попросил его следовать за ним. Уже по пути Цесаревич коротко попросил его, чтобы в семь часов по Москве пресс-секретарь организовал из Грановитой палаты срочное обращения Его Императорского Высочества и Цесаревича. А так же незамедлительно созвать Совет министров.

За эту неделю предстояло сделать очень много дел.

– Благодарю, но что это? – Собун с удивлением приняла из рук своего стража-сакщин послание, принесенное только что фельдъегерем. – Платок?

– Записка от Его Императорского Высочества, – прогудел в ответ материализовавшийся ради такого случая телохранитель.

– Гм, – вантхэджа покосилась на полупрозрачного, похожего на плохую иллюзию охранника.

Сейчас он принял облик какого-то молодого мужчины, вероятно, того самого фельдъегеря. По выражению лица ничего не понять и мыслей его не прочтешь, но Собун кожей чувствовала, что тот что-то недоговаривает.

– Что-то еще?

– Ничего, – глухо ответил он. – Просто… Мы догадываемся, что написано в этом послании и нам интересен ваш ответ. Азарт. Мы поспорили на это решение.

– Что?!

– Просим прощения, – в воздухе проявились еще трое сакщин, склонившиеся в поклоне.

– А!.. Бог с вами, – махнула рукой вантхэджа.

Сакщин часто были непонятны для принцессы, но эти стражники, как вечные спутники и телохранители, были очень удобны для нее. Представители иной культуры они спокойно воспринимали выходки вантхэджа и в виде нематериальных духов не мозолили глаза.

Еще раз проведя взглядом по стражам, которые вопреки своим привычкам остались видимы, она все же развернула аккуратно сложенный платок и вчиталась в расплывшиеся по волокнам ткани символы хангыля. После первых же слов лицо ее стало очень серьезным.

– Так, – Собун так же аккуратно сложила платок и рассеянно кинула его на трюмо. – Интересно.

Принцесса в задумчивости подошла к ближайшему окну своей комнаты в Кремле. На улице уже давно перестали бить колокола, но столица не спала. Сама крепость была подобна разворошенному муравейнику, все сновали по коридорам, мелькал свет в окнах, хлопали двери. И город тоже шумел.

Наверно, сейчас так по всей стране.

– И каков же ваш ответ, Ваше Императорское Высочество?

Принцессе показалось, что после этой фразы сердце пропустило пару ударов. Ноги онемели уж точно. И дело было в не словах, а в самом голосе, их произнесшем.

Обернуться было очень сложно. Страх, запрятанный в глубины сознания, взращенный со всем усердием в душе за многие годы после смерти матери, сковал мышцы. Кто говорил, что Десница Карателя страшна? Плюньте ему в лицо! Она просто душка в сравнении со своим совсем не мифическим хозяином.

– Как неприлично врываться в покои иностранных принцесс без приглашения, – Собун все же удалось произнести этот упрек, собрав всю волю в кулак.

И заставить это проклятое непослушное тело обернуться к собеседнику. Мстислав Олегович. Бесы бы его побрали! Почему так резко похолодало? Вроде же, незваный гость, наоборот, растопил зачем-то камин!

– Обстоятельства сложились не самым лучшим образом, – архимагистр вольготно расположился в кресле у камина, вытянув длинные ноги к огню, языки которого робко распластались над жаркими углями. – Если бы все шло своим чередом, то мы с вами бы не встретились вовсе, но планы приходится срочно корректировать. Я слишком привык к новым реалиям. Втянулся в паутину интриг. Теперь приходится вспоминать былые навыки. Рубить с плеча. Присаживайтесь, Ваше Императорское Высочество, в ногах правды нет.

Каратель элегантно взмахнул рукой в сторону еще одного кресла, с помощью магии пододвигая его к камину и ставя по правую руку от себя.

И не говорите, ваше высокопревосходительство. Ох, уж эти проклятые ноги! Не гнутся, не чувствуются. Хорошо, что пока держат!

Этого Собун, конечно же, не произнесла. Она, вообще, вспоминала и применяла все, что могло бы ее сейчас спасти от сейд. Замершие в воздухе подобно истуканам, уставившимся в пустоту, сакщин убеждали, что это будет не лишним. Не поддаются ментальной магии? Три раза «ха»! Не для Карателя!

Только бы не начать истерику.

– Вы, я так понимаю, знаете, что написано в этом послании Огнеслава? – вот странное дело, вроде, ведь отличное кресло было, мягкое. Отчего же сейчас оно, как ведьмин стул?

– Конечно, это даже не секрет. Всем и каждому понятно, какое предложение сделал вам наш будущий владыка, – бледное лицо Мстислава, прикрытое наполовину матерчатой маской, разрезала скупая улыбка. – Он не глупый мальчик, тоже понимает, что нужно поторопиться. У нас нет времени ждать, пока вы, Ваше Императорское Высочество, самостоятельно созреете до правильного решения. Я о том, кто должен стать вашим мужем, конечно же.

– Похоже на завуалированную угрозу.

– Нет. Нет, ни в коем случае. Просто ваши внутренние страхи мешают вашему разуму. Не напрасно же вы начали свое путешествие по странам с Империи.

– Это ничего не значит.

– Конечно, – доброжелательно кивнул Мстислав. – Но давайте поразмыслим логически. У вас, в Корё, это не так принципиально, как у нас. Император или наследник без пары – не причина для беспокойства. Нет той магической системы, для поддержания которой необходима Императрица. Но все же вы должны понимать, что Огнеслав по молодости отнесся к своим обязанностям в плане венчания не очень добросовестно. Нам же теперь нужно помочь ему. Срочно.

– Разве княжна Анариэль не для этого неизменно присутствует подле Цесаревича? – Собун удалось набраться смелости даже на нотки ехидства в голосе. Повод для гордости!

– Их сиятельство нам нужны были только для того, чтобы заставить вас, Ваше Императорское Высочество, загореться интересом к Огнеславу.

– Очень странные у вас методы, Мстислав Олегович.

– Может быть, – улыбнулся Каратель. – А может быть, только из-за Анариэль, вы до сих пор находитесь здесь. Даже сейчас почему-то не отбыли в Виджаянагару, как планировали. Уже два срока прошло. Так нарушать свои планы не в ваших привычках, Собун вантхэджа.

Так, не рычать. Ты принцесса, Собун. И кресла ломать не стоит!

– Странная логика, – выдавила усмешку девушка, сложив руки в замок и внимательно всмотревшись в лицо собеседника.

Проклятье! Как сложно работать с тем, чьи мысли ты не можешь прочитать! И чье лицо наполовину закрыто повязкой! Проклятье!!!

– Чтобы управлять людьми, вовсе не обязательно владеть сейд, – заметил Мстислав. – Один лишь минус – без магии добиваться нужного эффекта приходится очень долго. Зато результат надежный. Вспомним даже Борислава, даруй, Боже, ему милость и Царствие Небесное, и Агнию. Воспитанный Суджей, женой Вараша Чудского, он относился к дивам в целом и к своей будущей жене в частности очень, мягко скажем, осторожно. Всем нам известна вечная борьба и взаимная неприязнь асур Ариана и див Виджаянагары. Однако, спустя пару лет работы нашего тариката, они уже не мыслили себя друг без друга.

– Неожиданные откровения и новые аспекты вашей работы, господин архимагистр. Но это, вообще, было как-то согласовано с родителями будущей супруги?

– Естественно.

– А в моем случае?

– Баоёнъ хвандже не имеет ничего против. Но выбор оставляет за вами.

– И его нисколько не смущает вероятность утраты суверенитета нашего государства?!

Мстислав глубоко вздохнул. Собун, наоборот, забыла на какое-то время, что нужно дышать. Может, не стоит повышать голос и язвить? Ну, хоть чуть-чуть посдержаннее, да?

– Вы и в самом деле думаете, что эта вероятность так велика? – не скрывая иронии, спросил Каратель. – Вся желтая пресса изобилует всякого рода глупыми статьями, у нас – шапкозакидательскими, у вас – всепропальческими. Но Лазурному дракону всего пятьдесят лет, Корё – стабильное государство, с могущественным небесным флотом и многочисленными союзниками. И отходить в лучший из миров Баоенъ хвандже не собирается. Даже секта пикумихо имела очень малые шансы на результативное покушение. Да, сейчас он в трауре, и я его понимаю. Но пройдет еще несколько десятков лет и все может измениться. Время ничего не лечит, но жизнь с его течением приносит иногда новое счастье взамен утерянного.

Очередной вздох Карателя и долгая пауза. Похоже, он знал, о чем говорил. Да, конечно, бес его побери, знал! Половину тысячелетия невозможно прожить, не хлебнув горя.

– Да и в случае становления, скажем, вашего с Огнеславом сына, Императором двух держав, неужели вы думаете, что Корё утратит свою независимость? Автономия будет даже больше, чем у чудских княжеств. Больше, чем у Альфхейма. Уже сейчас прорабатываются вопросы о создании союзного государства. Сомнительно, что что-то изменится от того, будете ли вы женаты или нет.

– Такая радужная картина вырисовывается. Просто жуть, – скептически сказала Собун.

– И, наконец, у нас остается еще один нерешенный вопрос, – пропустил мимо ушей замечание собеседницы Мстислав. – Ваша боязнь карающих. И желание завладеть знаниями сейд.

Собун изо всех сил постаралась сохранить невозмутимый вид. Даже в какой-то мере это удалось, если не считать судорожного вдоха.

– Вы же понимаете, что у правителей нашей Империи с карающими проблем всегда меньше, чем у кого бы то ни было. И от сейда может защитить только сейд. А с этим вопрос решается просто. Если у тебя нет подчиненных, в достаточной степени искусных в сейде, нужно самому его познать. А чтобы познать сейд, нужно вступить в мой тарикат и никак иначе. И мы можем это осуществить в случае принятия вами подданства Империи путем заключения брака с Огнеславом. Конечно, снова начнутся вопли про узурпацию власти Карающим тарикатом, – Мстислав ехидно улыбнулся, – но это проблема несущественная. Мы не будем проводить всех положенных ритуалов, иначе придется изымать душу из тела, чего допустить нельзя. Но все положенные клятвы должны быть произнесены. Сейд не должен попадать в посторонние руки.

– Но как же Алима Рейнхард! Она же не карающая!

– Это особый случай, – холодно ответил Каратель. – Госпожа Рейнхард официально не является карающим, но она так же принесла все положенные клятвы и она учитель в моем тарикате. И заперта в зоопарке. Она не может выйти за пределы своих владений, – Мстислав сделал красноречивую паузу. – Даровать такую мощь в ваши руки без должных гарантий я не хочу. У вас слишком выдающийся потенциал. Не зря же вы дочь Баоёна, сына Юре, сына Мстислава.

– Так это правда!

– Да, мы не распространяемся об этом, но династия Коре ведет свой род от моего сына, – кивнул Мстислав. – Кстати, ты очень похожа на Ынсон, свою прабабушку. Не только внешне, но и по характеру. Приятно видеть.

– Рада за вас, о великий предок.

Сухой усталый смех раскатился по покоям, теряясь меж столов и кресел.

– Молодец. Рассмешила, – гася улыбку, сказал Каратель. – Ладно. Мне пора. Нынешняя ночь предоставила мне очень много работы. А ты, я уверен, сделаешь правильный выбор.

Мстислав исчез. В глазах Собун на мгновенье потемнело, а через миг она поняла, что стоит перед окном в своей комнате и смотрит на встревоженную столицу. Ничего не напоминало о разговоре. Не горел камин, не стояли возле него кресла. Да Гинунгагап все поглоти! В ее комнате нет и никогда не было ни проклятого камина, ни чертовых кресел!!!

Только сакщин еще полминуты стояли изваяниями, глядя в пустоту.

– Я поняла вас, господин архимагистр, – дрожащими руками поправляя складки ханбока, пролепетала Собун. – Защита от сейд только в сейд, говорите? Поверим. Проверим.

– Аслан Артурович, скажите честно, – Огнеслав устало прикрыл глаза ладонью, – это что, шутка?

– Никак нет, Ваше Императорское Высочество, – сохраняя преступное спокойствие, сказал протологофет. – Никаких шуток в этом деле мы не приемлем. Я с Мстиславом Олеговичем уже тщательно обсудил данный вопрос. Мои подчиненные все согласовали с представителями МИДа и министерства юстиций, министры Линд и Морель полностью нас поддерживают и внесли свой вклад в представленный вам документ. Мы учли все возможные нюансы и тонкости. Настоятельно советуем вам подписать данное постановление.

Огнеслав поднял взгляд на протологофета, стараясь понять, шутит тот или нет. Похоже, нет. В руках Цесаревич держал папку, в которой Аслан Артурович принес ему на ознакомление очень интересный на его взгляд манифест.

– Вы уверены, что данное действие своевременно? – скривился Огнеслав, отбросив папку на стол и откинувшись на спинку кресла. – Драконье крыло, буквально на днях сформированное и расквартированное на вулкане Тятя, в состоянии временного помешательства совершило налет на клан тенгу Асахи. Упомянутый род ёкаев был уничтожен нашими доблестными воинами, при этом мы потеряли трех… Трех! Драконов! Которые не остановились на этом и продолжают терроризировать весь остров, ранее подконтрольный тенгу горы Асахи. И вы предлагаете мне сформировать на данной территории новое наместничество?