Текст книги "Голодная (ЛП)"

Автор книги: Х. А. Суэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

– Тебе, Зара, – говорит Хаза. – Ты хотела бы сама туда пойти.

Через стол нервный мальчик осторожно отрывает длинную тонкую полоску бумаги, затем скручивает её в крошечный шарик, который он укладывает в линию рядом с уже сделанными шариками.

– Только самые особенные люди получают приглашение, – продолжает Хаза. – Самые доверенные.

– Он, наверное, попытается трахнуть тебя, – говорит Зара, хлопая кулаком по своему коллажу.

У меня отвисает челюсть. Я смотрю на мальчика, чтобы увидеть его реакцию, но он слишком занят засовыванием комков бумаги в рот, чтобы обращать внимание на происходящее за столом. Он смотрит по сторонам и жует.

– Ты тупая. И глупая. И отвратительная. – Рычит Хаза на Зару. – То, что там происходит это секрет. Замечательный, прекрасный секрет.

– Для меня звучит похоже на трахаться, – говорит Зара и размещает чёрную полоску поверх её художеств.

– Заткнись, – шипит Хаза. – Ты просто завидуешь, потому что скоро я выберусь отсюда. Так говорит доктор Ди.

По мере того, как их спор усиливается, мальчик скручивает всё большие и большие полоски бумаги, которые засовывает в рот и нервно жует. Я озираюсь, чтобы понять, видит ли Шира происходящее, но она крайне сосредоточена на том, чтобы помешать самому возбуждённому гостю процарапать у себя во лбу третий глаз.

– Ну и куда ты собираешься? – Смеясь, спрашивает Зара Хазу. – Твои родители не желают тебя видеть. Они выгнали тебя после того, как ты пыталась съесть их занавески.

– Это враньё! – говорит Хаза. – И доктор Деметер говорит, что у него есть для меня место. Место, куда отправляются только особенные гости. Скоро. Я буду частью урожая.

Это меня заинтересовывает: – Урожая?

Зара смотрит на меня и закатывает глаза. – Не слушай её. Она врушка.

– Нет, это не так! – Хаза почти кричит. – Мои яйца уже созрели. Он мне так сказал.

Зара заходится от смеха. – Твои яйца? созрели? Ты и правда ненормальная.

Это оказалось последней каплей для Хазы. – Заткнись! – кричит она. – Заткнись, ты ужасная девчонка! – Она резко вскакивает, отталкивает стул и пихает стол в живот мальчику. Он складывается пополам и задыхается.

– Что происходит? В чём проблема? – Шира бежит к нам через комнату.

Я срываюсь со своего стула, потому что Зара и Хаза орут друг на дружку и пихаются, пока мальчика рвёт сырой бумагой.

Шира нажимает кнопку на стене и кричит: – Рави, Сар! Мне нужна помощь!

Через секунду вбегает Сар и сжимает Зару со спины медвежьей хваткой. Она отбивается руками и ногами и продолжает насмехаться над Хазой, которая всхлипывает: – Ты неправа! Ты неправа!

– Где Равви? Лев, нет! – кричит Шира и пытается не дать мальчику засунуть в рот очередную порцию бумаги.

– Понятия не имею, – отвечает Сар.

Я прижимаюсь к стене, чтобы не попасть кому-нибудь под руку, но остальные пациенты, кажется, не обращают ни малейшего внимания на происходящее. Они просто продолжают глазеть, раскачиваться и бить себя, пока Сар выволакивает кричащую Зару из комнаты, – Я выберусь отсюда к чертям! Вы меня не удержите! Вы не можете заставить меня остаться!

– Ну и бардак, – бормочет Шира. – Она вытаскивает последний кусочек бумаги изо рта Лева, затем поднимается и хлопает в ладоши. – Ладно, народ, художества на сегодня хватит. – Одного за другим она поднимает пациентов на ноги. Они шаркают в сторону дверей. – Пора возвращаться в свои комнаты, – говорит Шира. – Завтра попробуем ещё.

Прежде чем мне удается уйти, Хаза смотрит на меня. – Я выберусь, – настаивает она.

– Мы обе выберемся, – бормочу я, выходя из комнаты.

* * *

Как только добираюсь до своей комнаты, я хватаюсь за Гизмо. Я удивлена, что они его ещё не конфисковали, но когда я открываю его, то понимаю почему. Здесь нет сигнала. Я падаю на кровать и задумываюсь. Отсутствие сигнала значит, что я не могу позвонить папе, из чего следует, что я застряла здесь, пока бабушка не переговорит с ним, что случится нескоро, так как мама настаивает на своей правоте, что может продолжаться до скончания веков.

Но я ни за что в жизни не хочу оставаться здесь. Это место – настоящая психушка. Бьющие себя в лицо, любители поесть бумагу, созревшие яйца, секс! Эти уродцы никогда не попадут в Фонд Размножения. Никто не собирается активизировать их гормоны. Мне необходимо найти способ отправить сообщение папе. Это единственный шанс выбраться отсюда прежде, чем я сойду с ума как остальные.

Я открываю настройки Гизмо и брожу по комнате в надежде поймать сигнал или частную линию. Ничего. Но где-то в этом здании сигнал должен быть, даже если он и закодирован. Всё что мне нужно, это найти его, и я начинаю попытки пробить себе выход из этой тюрьмы.

Осторожно выглядываю из своей комнаты, чтобы убедиться, что коридор пуст и тих, затем я выскальзываю из комнаты. Моё сердце бешено стучит, пока я скольжу пальцами по гладкой поверхности изогнутой стены. Мне кажется, что лучшим вариантом будет попробовать подняться наверх к окнам, так я смогу попытаться поймать сигнал из Внутреннего Круга, который здесь внизу вероятно заблокирован. Я иду в сторону зала ожидания, молясь, чтобы доктор Деметер не лгал и здесь нет камер наблюдения. Когда я добираюсь до зала, я прижимаюсь спиной к стене и оглядываюсь, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. Зал ожидания пуст, и я быстро подбегаю к двойным дверям, за которыми ранее исчезли Рави и Сар. Осторожно поднимаюсь по ступенькам на второй этаж, прижимаю ухо к двери, медленно открываю её.

В отличие от первого этажа с его звукоизолирующим ковром, тёмными стенами и низкими потолками, это помещение сверкает белыми и серебристыми красками. Я вынимаю свой Гизмо и подхожу с ник к одному из окон. Первые звёзды уже появились на вечернем небе и конкурируют с огнями Внутреннего Круга, но мой экран остается тёмным, потому что и здесь нет связи. В поисках сигнала я крадусь по холлу на цыпочках. Слышу голоса и эхо шагов слева. Я в панике, моё сердце подкатывает к горлу, я бегу. Забегаю за поворот в противоположном направлении, двери открываются, и кто-то в бледно-зелёной одежде выходит из них. Я отчаянно пытаюсь найти место, чтобы спрятаться и дёргаю ручку за спиной. Вваливаюсь в комнату, и кто-то вскрикивает

Я поворачиваюсь и вижу Хазу на столе для осмотра с коленями, прижатыми к груди. Я прижимаю пальцы к губам и взглядом умоляю её молчать. Она настолько удивлена, что на какое-то время лишается дара речи. Снаружи затихают шаги и голоса.

Тем временем Хаза отходит от шока и шепчет: – Твое время тоже пришло?

– Да, – отвечаю я, лихорадочно соображая. – Но не говори никому, они будут завидовать.

– Я знаю, – пылко шепчет она. – Мы особенные.

Я украдкой выглядываю за дверь и вижу, что дверь наискосок от меня все ещё приоткрыта. – Мне нужно идти, – шепчу Хазе, и крадусь через холл.

Другая комната пустая и тёмная, но мой экран слабо светится, от чего мой страх сменяется восторгом. Как только я поймаю этот сигнал, я смогу отослать сообщение папе и быстро вернуться в свою комнату, пока меня никто не хватился. Затем мне останется только ждать, когда он меня заберёт. Я открываю настройки и обхожу комнату, пытаясь найти сигнал достаточно сильный для отправки сообщения. Но натыкаюсь на стену. Буквально. Экран становится ярче, теперь я знаю, что иду в правильном направлении, но мне нужно выйти в холл, чтобы попасть в следующую комнату, где сигнал должен быть сильнее. Нащупывая дорогу вперёд, я натыкаюсь на стол. Звук такой, как будто сотни мелких стеклянных тарелок упали и разбились. Я хватаю стол, молясь чтобы шум прекратился и пытаюсь посветить экраном моего Гизмо, чтобы посмотреть, что я натворила.

Ряды маленьких стеклянных посудин сталкиваются друг с другом, взбалтывая розовую жидкость в прозрачном растворе. Я делаю шаг назад, неуверенная в том, что я вижу, но от этого мой желудок переворачивается. Я осторожно выглядываю за дверь. В холле тихо, и я медленно делаю шаг. Как раз в тот момент, когда я прокрадываюсь к соседней комнате, кто-то выходит из-за поворота. Я хватаюсь за ручку, но дежурный ловит меня за локоть.

Судорожно пытаясь вырваться, быстро говорю: – Доктор Деметер сказал мне...

– Шшшшш, – шипит человек в светло-зелёной униформе и сжимает руку, пока толкает меня перед собой по коридору. – Сюда.

Я опять делаю попытку вырваться, думая, что, может быть, мне удастся сбежать по лестнице и укрыться у себя в комнате, прежде чем он опознает меня, но он впивается пальцами мне в кожу и рычит: – Эппл, прекрати.

Я резко поворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с Бэзилом. Бэзил успевает закрыть мне рот ладонью, прежде чем я успеваю завизжать. – Шшшшш, – произносит он. Его глаза широко раскрыты от тревоги. – Нам надо спешить.

Я слепо следую за ним, схватившись за его руку, снова и снова разглядывая его, чтобы убедиться, что это и правда он. Мы выходим через двери и крадёмся вниз по лестнице в сторону первого этажа, но он подталкивает меня ещё на один пролет ниже. – Так мы сможем выбраться отсюда.

– Но как, кто, но, но... – заикаясь, бормочу я, пока плетусь вслед за ним.

– Шевелись, – говорит он.

Мы проскальзываем в подсобное помещение, где Бэзил проводит меня сквозь лабиринт приборов, резервуаров для воды и стиральных машин, пока мы не подходим к большим плотно закрытым стальным дверям. Он вытаскивает Гизмо из своих бледно-зелёных брюк, подносит его к дверям и отдаёт команду открыться. Автоматизированный замок дверей подчиняется его приказу, и мы оказываемся под небольшим бетонным навесом, освещённым слабым светом звёзд.

– Рави, – хрипло зовет Бэзил, – Рави!

Парень в боксёрских шортах и футболке выходит из-за колонны. – Чувак, ты долго. Я себе все яйца отморозил.

Бэзил быстро снимает с себя бледно-зелёную униформу, под которой оказывается его обычная одежда. Он протягивает рубашку и брюки Рави. – Её не было там, где она должна была быть.

– Но как? Откуда? – продолжаю я бессвязно бормотать.

Рави натягивает униформу: – И где она была?

Бэзил криво усмехается: – Кралась по второму этажу.

Рави смотрит на меня и смеётся: – Что ты там искала?

– Сигнал, – отвечаю я.

– Там мёртвая зона, – говорит Рави. – Единственный вариант это ВПН доступ доктора Деметер, а для него тебе нужен пароль.

– Угу, я уже догадалась... – Я топаю ногой, потому что это не та тема, на которую я бы хотела говорить. – Кто-нибудь из вас двоих скажет мне, что происходит?

Бэзил передает Рави его Гизмо. – Спасибо, – произносит он. – Я твой должник.

– Ха, – отвечает Рави, – теперь мы в расчёте.

Они пожимают руки и сталкиваются плечами, прежде чем Рави исчезает внутри здания. – Будь осторожен, – говорит он, затем оглядывается на меня через плечо. – И, Эппл, – я смотрю на него. – Спасибо, что вытащила его со встречи невредимым. Он важен. – Он сердечно улыбается и исчезает за закрывшейся дверью.

Бэзил протягивает мне руку: – Ты готова?

Я стою столбом, пытаясь осмыслить то, что только что произошло.

– Или ты хочешь остаться? – говорит он, слегка отводя руку.

Лёгкий ветерок, несущий аромат фальшивых роз выводит меня из ступора. Я оглядываюсь и вижу огни Разумобилей, снующих по эстакаде, яркие блики АР. Мой дом в другой строне. Я не знаю, куда он собирается идти, но, сжимая его руку, прошу: – Забери меня отсюда.

* * *

Мы с Бэзилом, скрываясь, перебегаем от одного сооружения к другому. Я оглядываюсь через плечо на светящийся купол позади нас, ожидая, что в погоню за нами вот-вот выбегут дежурные с фонариками, выкрикивая моё имя, но все остаётся тихим и спокойным. Скоро кто-нибудь заметит моё исчезновение, хотя они будут думать, что я не могла убежать достаточно далеко.

– Куда мы отправляемся? – задыхаясь, спрашиваю я.

– Сюда, – Бэзил ведёт меня внутрь остова здания. – У меня есть, на чём уехать.

Гигантские автоматизированные строительные машины высятся над нами в темноте, как скелеты динозавров. – Ты собираешься завести одну из них? – спрашиваю я.

– Это было бы слишком заметно, – отвечает он, и исчезает за недостроенной стеной, затем возвращается, толкая какую-то штуковину, похожую на велосипед. Вместо переднего колеса у него закреплена какая-то металлическая сетка на колесиках.

Я подхожу ближе и моргаю, пытаясь сфокусировать зрение. – Что это? – я сжимаю пальцы вокруг тонких металлических прутьев клетки.

– Это средство передвижения, – повторяет он.

– Но как именно оно называется, – не отступаю я.

– Это что-то среднее между велосипедом и магазинной тележкой.

– А что такое магазинная тележка?

Он нетерпеливо пыхтит: – Вещь, которую люди использовали, чтобы передвигаться по магазинам когда они покупали продукты.

– Зачем? – не унимаюсь я.

– Откуда я знаю? И почему это так важно?

– Но что мы собираемся с этим делать?

– Ты поедешь здесь. – Он указывает на клетку. – А я буду у тебя за спиной. – Он показывает на сидение.

– А где у этого мотор?

– Ради Бога, Эппл, – он в нетерпении. – У него нет мотора. Я собираюсь использовать педали.

Я слишком изумлена, чтобы что-нибудь ответить. Несколько секунд я просто тупо смотрю. – Насколько оно хорошо? – Наконец выдавливаю я.

Бэзил упирается одним кулаком в бок. – Достаточно хорошо, чтобы увезти нас отсюда к чертям, если ты наконец прекратишь болтать!

– Прости, – быстро говорю я. – В смысле спасибо. Просто, я никогда не думала, что увижу тебя ещё когда-нибудь и...

– А ты бы этого хотела? – грубо спрашивает он.

– Да! Конечно, но... – я упираюсь спиной в одну из гигантских машин. Голова кружится, в ушах звенит. – Я не понимаю, что происходит.

– Ладно, слушай. – Бэзил делает глубокий вдох, вероятно наконец-то понимая, что я никуда не пойду, пока он не объяснит ситуацию. Он прислоняется к машине рядом со мной и устраивает свой велосипед-тележку рядом. – После того, как твоя мама пригрозила вызвать службу безопасности, я укрылся за твоим домом. Я слышал, как она говорит, что отвезёт тебя в центр к доктору Деметер, поэтому, когда она затащила тебя в Разумобиль, я добрался сюда и понял, что нам нужно найти способ сбежать ещё раз. Я нашёл несколько заброшенных магазинов, сделал эту штуковину, которая, кстати говоря, совсем неплоха.

– Нет, – говорю я, – Что значит неплоха? Она великолепна. И ты великолепен. Но как ты пробрался внутрь? Откуда ты знаешь Рави? Почему он помог тебе? Что он имел в виду, когда сказал, что ты важен?

– Рави член Аналогов, – сказал Бэзил. Нас очень много. Мы помогаем друг другу. Некоторое время назад у Рави были проблемы со службой безопасности. Я позволил ему пожить у меня, пока всё не уляжется, так что он оказался в долгу у меня. Мы все работаем ради дела.

– Какого дела? Я не понимаю. – Я запускаю руки в волосы. – Я хочу знать об Аналогах больше и...

– Я знаю, – Бэзил накрывает мою руку своей. – И я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, но прямо сейчас нам в самом деле нужно убираться отсюда, потому что скоро они начнут искать тебя. Рави может только ненадолго прикрыть. – Он берётся за велосипед-тележку.

– Постой, – говорю я. – Мне нужно знать только ещё одну вещь. – Он останавливается и смотрит на меня так, как будто хочет схватить меня и силой усадить в тележку. – Ты знал кто я такая, до того как пришёл сегодня ко мне домой?

– Нет, – ответил он. – Я просто думал, что ты привлекательная девушка по имени Эппл, на которую мне хочется произвести впечатление.

Мой желудок делает кувырок, когда он произносит эти слова. Кровь приливает к щекам, и, несмотря на всё, я улыбаюсь.

– И, чтобы быть совсем уж честным, если бы я знал, кто твои родители, я бы никогда не пригласил тебя на встречу Аналогов. – Он смотрит на меня и смеётся, как будто не может поверить в то, что такое вообще случилось. – Сама идея присутствия непосвящённого на встрече группы сопротивления это абсурд.

– Непосвящённые? – переспрашиваю я.

– Так такие люди, как я, называют таких людей, как ты. – Говорит он с ноткой извинения в голосе.

– Тогда зачем ты пришел за мной?

– Я оказался твоим должником, – ответил он, но затем опустил глаза. В мутном освещении я не могла видеть его лицо. – И, – тихо сказал он, – ты всё ещё привлекательная девушка, на которую я хочу произвести впечатление.

Я не могу удержаться и смеюсь от удивления и смущения. – Что же, могу сказать, ты произвел на меня впечатление.

Он смотрит на меня, слегка ухмыляясь. – Итак, это – велосипед-тележка, не так ли?

– Это точно велосипед-тележка, – отвечаю я.

* * *

Я забираюсь в тележку, в то время как Бэзил не даёт велосипеду упасть. У него не сразу получается крутить педали и не переворачиваться, но скоро мы пробираемся через пустынную местность прочь от моего дома и доктора Деметер вперёд к огням АР на другой стороне дороги.

– Куда ты едешь? – спрашиваю я.

– Зависит от многого, – отвечает он.

– От чего?

– От тебя?

– Меня? Пока я пытаюсь решить, куда нам стоит отправиться, Астрид внезапно возвращается к жизни. – Звонит Язя! Звонит Язя! – радостно пищит она.

– Что за!.. – От испуга Бэзил теряет контроль над велосипедом. Нас немилосердно бросает из стороны в сторону.

– Это всего лишь мой Гизмо! – кричу я, схватившись за тележку, чтобы не вывалиться. Но это не помогает. Конструкция заваливается набок. Корзина отделяется от передней части велосипеда и опрокидывается, выбрасывая меня на землю. Я откатываюсь на несколько метров в сторону от места, где свалился он, застряв под велосипедом.

Я вытаскиваю Гизмо из кармана. – Принять! – говорю я Астрид, и Язя появляется на экране.

– Эй, я не могла найти тебя! – перекрикивает она шум Арены Развлечений. – Новый мир Хэджи открылся и...

– Язя! Язя! – нетерпеливо кричу я. – Мне нужна твоя помощь.

– Выключи эту штуку, ради бога! – кричит Бэзил. Он пытается выбраться из-под велосипеда, но его штанина запуталась в цепи.

– Что происходит? – кричит Язя. – Ты в порядке? – она щурится. – Я тебя почти не вижу.

Бэзил приближается ко мне, таща за собой велосипед. – Они найдут нас за десять минут, если ты не избавишься от этого! – он пытается выхватить Гизмо из моих рук, я ударяю его по руке.

– Кто это рядом с тобой? – спрашивает Язя, пока Бэзил борется со мной за Гизмо.

– У нас проблемы. Нам нужна твоя помощь, – молю я.

– Он обижает тебя? – кричит Язя. – Скажи мне, где ты. Я вызову службу безопасности!

– Нет, не смей! – кричу я в ответ. – Он со мной.

– Что происходит? – требует она объяснений.

Краем глаза я вижу, как рука Бэзила тянется ко мне. – Встретимся возле АР через десять минут, – успеваю крикнуть я как раз перед тем, как он выхватывает Гизмо из моих рук и швыряет его на землю.

Он бежит к нему и поднимает ногу, машет ей, пытаясь найти и кричит: – Куда он упал?

– Стоп! – я опускаюсь на колени там, где он должен был упасть и шарю руками по земле. – Ты спятил? – Мои руки натыкаются на что-то твёрдое, и я догадываюсь, что мой Гизмо перешёл в режим невидимости. Поворачиваюсь спиной к Бэзилу, беру невидимый Гизмо и шёпотом отдаю Астрид команду отключить сигнал.

Бэзил делает шаг в сторону велосипеда и кричит: – Теперь мы попались. Они вычислят нас очень скоро.

– Язя поможет нам, – говорю я ему.

– Я не могу доверять непосвящённым. – Бэзил рывком поднимает велосипед с земли и тащит его в сторону тележки, которая лежит, свалившись на бок, одно её колесо все ещё крутится. – Такие люди, как ты, опасны для таких людей, как я.

– Я тебе не враг! – кричу я.

Он прерывает свое занятие на время, достаточное, чтобы хмуро посмотреть на меня. – Ты – нет. Твоя подруга. Твоя семья.

– Ты ошибаешься насчёт Язи! – я подбегаю к нему, пряча молчащий, невидимый Гизмо в карман. – Она поможет нам, я знаю.

– Она поможет тебе. Не мне. – Он пытается собрать воедино свою штуковину, с той же кипучей энергией, которая напомнила мне парня, которого я встретила несколько ночей назад. – И даже если она не сможет помочь тебе, ты всё равно будешь в порядке, потому что у твоей семьи есть деньги и связи, чтобы запереть тебя в реабилитационном центре или оплатить твое возвращение назад, чтобы ты не попала в тюрьму, если нас поймают, – говорит он. – Но у меня нет всего этого. Никто не будет сражаться за меня, чтобы вытащить из этого. Я попаду в тюрьму, отрабатывая причиненный мной ущерб, и тогда, когда мне исполнится тридцать, они, может быть, отпустят меня. – Он перебрасывает ногу через велосипед. – Вероятно, нам лучше всего разделиться.

– Как ты можешь говорить такое? – кричу я на него. Мы смотрим друг на друга. – Когда я с тобой, я чувствую что-то. – Я прижимаю одну руку к груди, где чувствую боль, только при мысли о том, чтобы расстаться с ним. – Это что-то, чего я никогда не чувствовала. Неважно, что там болтает моя мама, для меня это реально. – Я протягиваю руку, касаюсь его груди в том же месте, и мой пульс начинает танцевать, когда я чувствую, как бешено бьётся его сердце. – Ты не можешь сказать мне, что не чувствуешь то же самое. – Я жду. Наблюдаю за ним. Чувствую, как его сердце бьётся под моей ладонью. Размышляю, а вдруг моя мама все-таки была права.

Бэзил делает глубокий вдох, затем резко выдыхает. – Разумеется, я чувствую это, – еле слышно шепчет он. – С того самого момента, когда ты вошла в «АРОМАТЫ».

За долю секунды мир сжимается в маленькое идеальное место. Там только мы с Бэзилом, посреди этой холмистой местности под несколькими мерцающими звёздами. Он подходит ближе и наклоняет голову вправо. Я делаю то же самое. Мои глаза закрываются. Наши губы соприкасаются. Я отстраняюсь и прижимаю свои пальцы к своим покалывающим губам. Внезапно, ничто не кажется настолько неправильным, как то, что я сделала несколько секунд назад.

А Бэзил качает головой. – Я не могу позволить себе попасться.

– А я не хочу обратно в центр. – Говорю я.

– Тогда нам нужно выбраться из Внутреннего Круга.

– Моя подруга поможет нам, – убеждаю я его. – Она вот здесь, всего лишь на другой стороне дороги. – Я указываю на огни. – У неё есть Разумобиль, она может довести нас до границы и провести нас через шлагбаум.

– Я сам могу провести нас через шлагбаум, – говорит он.

– Ага, точно. На этой штуковине?

– Проблема не в этом, – говорит он, но я прерываю его.

– Ты знаешь, сколько уйдёт на то, чтобы добраться туда без Разумобиля? – Я смотрю через плечо на огни купола. – У нас нет столько времени.

Он оборачивается и рычит от разочарования.

– Бэзил, – говорю я, хватая его за руку. – Поверь мне. Она нам поможет.

Он качает головой, как будто не веря, что такое может случиться. Но затем вздыхает и произносит: – Пошли.

* * *

Мы оставляем наш велосипед-тележку в овраге возле входа в АР и направляемся к дверям. Бэзил не может оторвать взгляд от рекламных голограмм и виртуальных фонтанов. – Ты был здесь раньше? – спрашиваю я, пока мы быстро лавируем между компаниями, снующими вокруг.

– Не видел ничего настолько иллюзорного, как это, – отвечает он. – Вещи в моём районе немного менее...– он подыскивает слово.

– Отвратительны? – говорю я, указывая на гигантский двустворчатый экран над входом, на котором показывают новый 3D трейлер о Приключениях Хеджи.

– Я думал «интерактивны», но «отвратительны» тоже подходит.

– Вот Язя. – Я машу своей лучшей подруге, на которой надето оранжевое мини платье без рукавов и синие обтягивающие брюки. Я бегу к ней, но вдруг резко останавливаюсь со словами, – О, нет. – Изображение на громадном экране над ней меняется.

– Что-то не так? – спрашивает Бэзил, смотрит, куда я показываю пальцем, и видит наши лица, увеличенные, с мигающими словами: ТРЕВОГА, РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПРОПАВШАЯ. Талия Эппл, 17 лет. Моё фото это фотография, которую сделал папа несколько месяцев назад во время семейного путешествия. Фото Бэзила размыто, вероятно, взято с записи со встречи Аналогов.

Я оборачиваюсь. Слева от нас маленькая группа мужчин и женщин в одинаковых бордовых рубашках, проходят мимо нас, уткнувшись в свои Гизмо. Я поворачиваюсь в другую сторону. Позади нас ещё больше людей в одинаковых рубашках быстро идут через парковку, направляясь в нашу сторону. – О Боже, – говорю я, – Плохо дело. – Хватаю Бэзила за руку и тащу вправо.

– Нет! – Он показывает, что оттуда тоже идут агенты. – Служба безопасности.

– И что теперь?

– Затеряемся в толпе! – кричит он, и проталкивает меня через входные двери.

Когда мы проходим мимо Язи, я хватаю её за руку. – Что за…? – кричит она, но, когда видит моё лицо на каждом экране, у неё вырывается, – Святое дерьмо! – и она бросается за нами в толпу.

Язя, как привязанная, идёт рядом со мной, пока мы пробираемся сквозь массу тел в холле. Нас окутывают ароматы лугов, океанов и едкого дыма, имитирующего войну. Всё, что только может, стимулирует чувства и затягивает людей в игру, призывая к развлечениям, серфингу или к сражению в виртуальном мире, созданном для нашего удовольствия.

– Тебе лучше немедленно приступить к объяснениям, Талия Эппл, – говорит Язя, крепко хватая меня за запястье. – Кто этот парень, и почему мы скрываемся от всех этих людей?

– Это Бэзил, – говорю я, махая рукой перед собой. – А те люди это агенты службы безопасности. – Я смотрю через плечо, на крупного лысого парня, возглавляющего агентов. – Мы с Бэзилом были на собрании группы сопротивления, когда там устроили облаву. Моя мама пришла в ярость и отвезла меня в реабилитационный центр, а Бэзил вытащил меня оттуда.

– Проклятье! – сказала Язя. – А я-то думала, что ты сидишь дома и общаешься с Динозаврами.

– Не в этот раз! – я оглядываюсь и вижу, что какой-то идиот указывает в нашу сторону. Мы обходим стайку двенадцатилетних девочек, которые остановились, чтобы поглазеть на знаменитостей на гигантском Smarty Party Fun Pants экране. – Если мы не выберемся отсюда, у нас будут большие проблемы. – Мои слова теряются среди пронзительных визгов двенадцатилеток при виде Близнецов Джимини Джим Джем. Девочки пихаются и толкаются, чтобы попасть в камеру и увидеть себя на сцене, танцующими с созданной компьютером парочкой с зелёными волосами, жёлтыми глазами и алебастровой кожей покрытой яркими сверкающими татуировками под фальшивыми бикини.

– Пожалуйста, помоги мне, Язя, – молю я, пока мы продолжаем пробивать себе дорогу за Бэзилом.

Каждый личностный тест Язи, который она когда-либо проходила, выдавал лояльность, как одну из её сильнейших характеристик. Конечно, Единый Мир любит таких, потому что они остаются преданными бренду, который любят, но второй сильной чертой Язи есть эмпатия, что также значит, что она сделает всё что угодно, для людей, которых любит. И поэтому Язя, которая, была моей подругой с тех пор, как мы были детьми, берёт меня за руку. Когда большой парень оказывается затиснутым между детьми, она кричит: – Хватай Бэзила!

Я ловлю Бэзила за запястье, и Язя с силой тащит нас влево.

– Что ты творишь? – Кричит Бэзил. – Нам нужно затеряться в толпе.

– Верь ей! – говорю я, пока она тащит нас через вход в Мир Хеджи.

Мы сворачиваем за угол и внезапно оказываемся в гигантском анимированном мире танцующего розового дикобраза. Я чувствую себя мышью на страницах детской книжки, пока мы заходим за гигантский гриб с красной шляпкой и белыми точками, чтобы спрятаться. Все цветы вокруг нас парят, зелёная трава сверкает, а запах свежий и чистый. Через секунду, лысый увалень вваливается в двери. У него красное лицо и он, тяжело дыша, смотрит в свой Гизмо.

– Они, должно быть, следуют за сигналом твоего Гизмо. – Шепчу я Язе, вытаскиваю её Гизмо и командую локатору отключиться, давая нам возможность невидимыми скрыться за грибом.

– Ну? – говорит лысый, когда ещё трое появились из дверей. – Куда они делись? Они только что пропали с моего радара. – Он пытается настроить свой экран.

– Давай! Давай! Давай! – кричит Бэзил, пихая нас в спину.

Агенты поднимают глаза как раз тогда, когда мы крадёмся по опавшим листьям и бурым вьющимся лозам у живой изгороди. Мы продираемся сквозь чащу, откидывая ветви, огибая жуков и других тварей, бродящих вокруг. Язя переползает через холм величиной с мой Разумобиль, и мы протискиваемся через дыру на основную дорогу, где группа ребят нашего возраста преследует гигантскую автоматизированную мышь. Но лысый парень выслеживает нас. Он целеустремлённо пробивается, расшвыривая всё на своем пути.

– Ежевика! – кричит Бэзил и тащит меня вправо. Я хватаю Язю и тащу за собой. Мы продираемся сквозь заросли кустарника с шаровидными фиолетовыми плодами. Моя рубашка цепляется за колючки, отчего я резко разворачиваюсь. Бэзил отцепляет меня, и мы бежим дальше. Я вспоминаю, как бабушка рассказывала мне о чём-то под названием ежевика. Как она отжимала её на вино или сочными ягодами бросала прямо в рот. Мой желудок урчит, и я чувствую почти непреодолимое желание остановиться и запихнуть в себя эти ягоды. Бэзил останавливается и хватает стебель толщиной почти с мою руку.

– Что ты делаешь? – кричу я, думая, что он спятил от голода. – Это не настоящее! Ты не можешь это есть!

– Идите! – кричит Бэзил, двигаясь дальше, все ещё сжимая в руках ветку, которая так сильно гнётся в его руках, что мне кажется, она сломается. Через плечо я вижу лысого парня, продирающегося сквозь ветки и приближающегося к нам. Но Бэзил оттягивает ветку и отпускает её. Мужчина поднимает руки, чтобы защититься от гигантской колючки, которая несётся в его сторону. Ветка ударяет его в грудь и он падает на спину, пока мы продолжаем пробираться сквозь заросли.

– Сюда, – кричит Язя. Мы сворачиваем за угол и бежим через огромную голограммную арку, увитую розами в Hedgy’s Fun Time Dance Party, где длинная цепочка ребят толпится возле сцены. – Забирайтесь на сцену! – кричит Язя.

– Они увидят нас, – шипит Бэзил.

– Это единственный путь наружу. – Она указывает на четырёх охранников у выхода, одетых в бордовые рубашки и осматривающих толпу. – Нам нужно идти немедленно! – Мы пробираемся к лестнице, проходя мимо людей, терпеливо ожидающих своей очереди.

Бэзил следует за нами на сцену, где звучит пульсирующий бой барабанов и рёв синтезатора. Голограммный Хеджи, вырядившийся как Klub Kid в мягкий переливающийся комбинезон с крылышками на спине, спускается на платформу в центре сцены. – Вы готовы танцевать? – кричит Хеджи громким писклявым голосом. Все конкурсанты сгустились перед цветущей сценой, а музыка заполняет всю комнату. Охранники стали возле лестницы по двое с каждой стороны. Лысый бугай лично разместился перед сценой, растолкав маленьких детей, вернувшихся на место, когда он прошёл. Его одежда разорвана, он сам поцарапался в кустарнике, лицо почти такое же сиреневое, как и ягоды, и он в ярости. Затем Хеджи начинает танцевать

Все конкурсанты вокруг нас задвигали руками и ногами, повторяя замысловатые па Хеджи. Я вижу, как голова охранника откидывается назад, когда девушка пинает его в бок. Одна из женщин спотыкается и сталкивается с танцовщицей. Когда мы оказываемся в заднем углу сцены, откуда больше идти некуда, Язя кричит, – Забирайтесь на цветок! – Она сталкивает ребёнка с пурпурного пятна на полу и тащит меня за собой. – Танцуй! – кричит она мне в ухо.