Текст книги "Голодная (ЛП)"

Автор книги: Х. А. Суэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

– Я не знаю. Наверное, нет.

– Где же она тогда?

– Ана говорит, что за пределами Кругов, где-то во внутренних районах страны, мы найдем её.

Я отнимаю руку: – А что если она ошибается?

Прежде чем Бэзил успевает ответить, Файо входит в комнату и становится рядом с диваном, широко расставив ноги и уперев руки в бока. – Язя рассказала мне о вашем затруднительном положении, и хочу сказать, что я друг, и я в вашем распоряжении.

– Постой, – говорю я, внезапно почувствовав неуверенность. – Ты знаешь кто я?

– Ты Талия Эппл, – говорит Файо.

– А ты знаешь, кто мои родители?

– Разумеется.

– Ты сильно рискуешь, – говорю я.

– Я не поклонница корпоративного надзора, – отвечает Файо. – Единый Мир то, Единый Мир это. Как будто у всех остальных есть возможность спокойно жить. Тем, кто сопротивляется, я готова протянуть руку помощи.

Язя, улыбаясь, смотрит на нас с порога. – Она гений, я вам говорю! Абсолютный гений!

– Давайте, пусть за меня будет говорить моя работа. – Файо делает шаг вперёд и запускает пальцы в мои волосы. Она берёт меня за подбородок и поворачивает моё лицо к свету. – И я вам обещаю; родная мать вас не узнает, когда я закончу. – Она перебрасывает мои волосы через плечо, бросает оценивающий взгляд на Бэзила и кивает: – Следуйте за мной.

Мы проходим через тяжёлые голубые шторы, которые пропускают нас в её мастерскую. Трейлеры фильмов, рекламные объявления и интервью со знаменитостями бесшумно мелькают на большом настенном экране напротив чёрного кресла с откидывающейся спинкой.

– Ну, кто первый? – спрашивает Файо.

Мы с Бэзилом переглядываемся. Затем смотрим на Язю и снова друг на друга. – Я пойду, – решается Бэзил и делает шаг вперёд.

– Настоящий джентльмен, – Файо ведёт Бэзила к креслу. Язя подтаскивает два маленьких стульчика, чтобы мы могли наблюдать за процессом.

– Что ты хочешь изменить? – спрашивает Язя. – Глаза? Волосы? Цвет кожи?

– Все вместе! – говорит Файо, пока рассматривает Бэзила. Затем она берет пару перчаток и изучает перспективу. – У тебя великолепная форма кости, – говорит она ему. – И отличная цветовая гамма. Как профессионал, могу сказать, что ты являешься прекрасным образчиком человеческой породы. – Она подмигивает сиреневым глазом.

Бэзил смущается, а мы с Язей хихикаем, потому что она абсолютно права.

– А теперь расскажи мне, – просит Файо, отворачивая рукав Бэзила и смазывая его кожу каким-то антисептиком. – Как поживает Ана? Я давно её не видела.

– Она в порядке, – говорит Бэзил, – Если не считать неприятностей с агентами.

Файо подготавливает первый шприц. – Что ж, когда увидишь её в следующий раз, скажи, что я жду её в своем салоне. Немного манипуляций и её зеленые глаза будут выглядеть роскошно. Когда её в следующий раз арестуют, она будет лучше смотреться на камеру. – Ещё одно подмигивание. Она выдавливает крошечную красную каплю на кончике иглы.

– Откуда ты знаешь Ану? – спрашиваю я Файо.

– Только потому, что ты впервые пытаешься отделиться от Единого Мира, не думай, что никто не пытался сделать этого до тебя, ответила Файо, втирая выдавленную каплю в руку Бэзила. – Я, возможно, и выгляжу молодой, но я достаточно повидала на своем веку, как и Ана.

– Что вы мне даёте? – спросил Бэзил, нервно рассматривая свою руку.

– Всего лишь небольшой генетический материал, чтобы изменить твои глаза. – буднично объясняет Файо, подготавливая очередной шприц. – Мы сделаем их светлыми. Голубой айсберг.

– Что такое айсберг? – спрашивает Бэзил.

– Кто его знает, – отвечает Файо. – Но цвет божественный! А теперь моргни-ка.

Бэзил моргает несколько раз. Каждый раз, когда он открывает глаза, коричневый цвет бледнеет, так как меланин исчезает, меняя цвет его глаз до фосфоресцирующего цвета зелёных водорослей и дальше, до цвета голубого неба в яркий день. В моём воображении генетическая комбинация цвета его глаз играет некую мелодию, до– си– до. Молекулы G, T, C, and A временно меняют свои позиции. Файо внимательно наблюдает за всем процессом. – Хмммм, – произносит она. Я думаю, что нужно ещё на тон светлее. Уберём тлеющие искорки в твоём взгляде. – Она делает Бэзилу ещё одну инъекцию. И через несколько мгновений его глаза приобретают самый яркий голубой цвет, который я когда-либо видела.

Бэзил смотрит на меня: – Мне кажется или я действительно выгляжу причудливо?

Я киваю, очарованная тем, насколько он при этом изменился.

– Время волос! – Объявляет Файо, держа в руках очередной шприц.

Я локтем пихаю Язю: – Могу я поговорить с тобой? – и киваю в сторону приёмной. – Наедине?

– Мы покидаем вас на секунду, – провозглашает она.

– Ммммм, – говорит Файо понимающе, – Девчачий разговор, да?

– Именно, – говорит Язя, – Вернёмся через мгновение.

В приёмной я прошу воспользоваться Язиным Гизмо. – Что ты собираешься делать? – спрашивает она, передавая мне Гизмо.

– Я хочу поговорить с папой, но я не могу включить свой, чтобы они не узнали, где я нахожусь, а твой локатор я заблокировала ещё в АР.

– Они, наверное, сходят с ума! – говорит Язя. – Они думают, что тебя похитили.

– Пожалуйста, – молю я. – Я абсолютно уверена, что именно такую историю придумали моя мама с Ахимсой, чтобы можно было арестовать Бэзила и прикрыть то, что я сбежала из реабилитационного центра.

* * *

Взяв Гизмо Язи я выхожу на улицу, чтобы поговорить наедине. В темноте пустынной улицы, освещаемой только слабым светом экрана и далёкими звездами, я командую Джилли набрать моего отца.

Он отвечает мгновенно: – Язя? Талия с тобой?

У меня на глазах появляются слёзы, когда я вижу его лицо на экране Гизмо. Я знаю, что он наверняка волнуется и расстроен. – Нет, пап, – говорю я, пытаясь проглотить комок в горле. – Это я, Талия.

– Талия! Слава Богу! – кричит он. – Лили! Мама! Все. Это Талия!

– Папа, подожди! – говорю я. – Я хочу поговорить только с тобой. – Но уже слишком поздно. За его плечом я вижу маму, бабушку Эппл, дедушку Питера и бабушку Грейс, собравшихся в гостиной.

Он поворачивается обратно к экрану. – С тобой всё в порядке? Куда они тебя забрали? Чего они хотят? Они сделали с тобой что-нибудь?

– Я в порядке, – говорю я, топчась по комковатой грязи. – Никто ничего не требует. Я оставила реабилитационный центр по своей воле. Я сбежала.

Он меняется в лице: – А как же тот парень, с которым ты была? Вас видели в АР.

– Мы с Язей отделились от него, – говорю я и понимаю, что солгала папе впервые в жизни. – Я уверена, они арестовали его.

– Нет, насколько мне известно, – говорит он и бросает взгляд на маму, которая пытается протолкнуться в поле зрения камеры.

– Где ты? – требовательно спрашивает она. – Как ты посмела уйти! Ты знаешь, в какие неприятности ты себя втянула?

– Лили, прекрати, – обрывает её папа. – Сейчас важнее всего, что она в безопасности. – Он смотрит на меня. – Я не могу определить твоё местонахождение. Скажи мне, где ты, чтобы мы могли забрать тебя домой.

Я резко останавливаюсь. – Сначала я хочу спросить у тебя кое-что.

– Слушай, Талия, – говорит папа, наклоняясь ближе к камере, чтобы моя мама не могла нас прервать. – Мне всё равно, что ты натворила. Мне всё равно, что ты сбежала. Просто скажи мне, где ты находишься, и я заберу тебя, и не буду задавать никаких вопросов. Может быть, мы найдём другой реабилитационный центр, если тебе не понравилось в этом. Мы со всем разберемся, я обещаю.

– Золотко, – бабушка Эппл заглядывает через папино плечо. – Детка, пожалуйста, просто скажи нам, где ты.

– Тал, детка, – зовёт дедушка Питер. Я могу рассмотреть только его макушку поверх голов папы и бабушки. – Я знаю, тебе кажется, что поднялась слишком большая суматоха, и ты, наверное, чувствуешь злость, или страх, или растерянность, и возможно, взрослые вокруг тебя не совсем адекватно воспринимают происходящее, но пора вернуться домой. Ты слышишь меня?

– Во-первых, мне нужно кое в чем разобраться, – отвечаю я всем сразу. Я смотрю вверх в ночное небо. Здесь, вдали от Внутреннего Круга так темно, что можно различить созвездия. Я пытаюсь соединить точки и сформировать картинку, пока я говорю. – Мне нужно знать больше про Универсальный Акт Защиты Питания, и почему Единый Мир арестовал Ану, и что случилось со всеми теми людьми на встрече...

Мама снова пробивает себе путь к камере: – С какой стати тебя всё это волнует?

– Потому что это влияет на людей, – говорю я. – Потому что это влияет на меня!

– Это на тебя не влияет! – злится мама. – Если ты вернешься домой, и позволишь нам защитить тебя....

– Не нужно меня защищать. – Кричу я на неё, но затем пытаюсь успокоиться, потому что я устала ругаться с мамой. Я делаю глубокий вдох. – Я не хочу возвращаться домой, не хочу, чтобы в реабилитационном центре вправляли мне мозги, я больше не хочу ходить на идиотские занятия по общению, дурацкий PlugIns и посещать чёртову Арену Развлечений. Это всё бессмысленная ерунда, придуманная затем, чтобы держать народ при деле и счастливым.

Мой папа прижимает руку ко рту и задумчиво кивает в ответ. Я чувствую ободрение в его реакции и начинаю быстро объяснять. – Если я вернусь домой сейчас, то до конца своей жизни меня будет грызть ощущение, чувство полной неудовлетворенности, потому что я буду знать, что от меня скрыт целый другой мир. – Я останавливаюсь у дальнего угла здания. – Мне нужны ответы.

– Ты права, – говорит папа, отчего я замолкаю. – Больше нет того мира, который ты знала. Наверное, мы слишком сильно оберегали тебя. Но мы делали это потому, что правда неприятна и потому, что никто из нас не хотел открывать её тебе. Твои бабушки и дедушка, как и мы с твоей мамой много работали, чтобы сделать мир таким, каким мы его хотели бы видеть, когда мы были в твоём возрасте. Место, в котором нет войн и голода, и где люди не совершают всех тех ужасных вещей, на которые они способны, когда ощущают нехватку чего-нибудь.

– Ты можешь говорить, что угодно о Едином Мире, – говорит мама, оттесняя папу, – Но в конце дня мы продолжаем оставаться живыми. А как человек, имеющий преимущества на этой планете, ты обязана как-то отплатить за всё этой системе.

– Нет, если я не согласна с этим, – отвечаю я.

Бабушка Эппл вклинивается между моими родителями. – Ты не должна соглашаться абсолютно со всем, но ты можешь постараться что-нибудь изменить изнутри.

– Дайте-ка я ей кое-что объясню, – ещё один командирский голос. Моя семья расступается, и я вижу Ахимсу, марширующую через гостиную. Она наклоняется ближе к камере, её черные глаза пылают злостью. – Я не знаю, какую ложь наплёл тебе тот парень, но ты понятия не имеешь, каковы эти мятежники на самом деле, и на что они способны. Ана Гиньон безумна. Она морочит головы другим своими фантазиями. Чем дольше ты там остаёшься, тем большей опасности ты себя подвергаешь. Но дело не только в тебе. Твоё поведение может пошатнуть положение твоих родителей в Едином Мире. Они не смогут долго защищать тебя. – Она медленно выпрямляется, отходя от камеры, но не отрывая взгляда от меня.

Её слова задевают меня за живое. Я смотрю, как перед камерой снова появляются лица моих родителей, бабушек и дедушки. Разумеется, я не хочу причинять им боль, но при мысли о том, что мне придётся вернуться к доктору Деметер, или что Бэзил может сесть в тюрьму, кровь стынет у меня в жилах. – Вы можете пообещать мне не отправлять меня в реабилитационный центр, если я вернусь домой?

Мой папа начинает согласно кивать головой, но мама произносит, – Мы можем обсудить лечение, которое ты получишь.

– А что насчет Бэ… в смысле того парня? – спрашиваю я.

Ахимса делает шаг вперед: – Мы не можем и не собираемся защищать мятежника.

На другом конце парковки распахиваются двери Файо. – Она готова заняться тобой, – кричит Язя в темноту.

– Кто это? – папа всматривается в экран. – Где ты?

– Мне нужно идти, – говорю я родным.

– Не отключайся... – говорит папа.

– Прощайте, – говорю я.

Прежде чем отключиться, я слышу крик мамы. – Найди её, Макс!

– Я не могу, – говорит папа. Я отключаю видео, но оставляю звуковое соединение и прижимаю ухо к динамикам. – Она разобралась, как отключить локатор.

– Ради Бога! Ты же глава компьютерного отдела и шеф отдела безопасности. Найди способ! – требует она.

– Найди источник видеосигнала, – советует Ахимса. – Там должна быть метка или ключ.

Я быстро отключаюсь и бегу к дверям Файо, зная, что найти нас это теперь всего лишь вопрос времени.

* * *

Файо отступает от Бэзила. – Теперь нам нужно подождать, – произносит она.

Насколько я знаю, Бэзил никогда ещё не выглядел таким непохожим на самого себя.

– Для того, чтобы сыворотка для волос и кожи начала работать, требуется ещё немного времени. – Она изучает Бэзила несколько секунд. – Но если хочешь измениться, как следует, добавь немного вот этого. – Она проводит руками по своему телу от груди до бёдер. – Это моё новейшее изобретение. Временный эстроген. Эффект длится пять недель.

Бэзил ёрзает в кресле. – Нет, спасибо.

– Не волнуйся. – Файо подмигивает и смеётся. – Все другие причиндалы остались при мне.

Бэзил подходит ближе и смотрит на меня своими новенькими голубыми глазами: – Все в порядке? – спрашивает он. Когда я слышу его голос, то холод, ощущение комка в животе, которое появилось у меня на парковке, проходят. На мгновение я чувствую тепло и безопасность, будто свернулась калачиком под одним из вязаных пледов моей бабушки. – Я странно выгляжу? – спрашивает он.

– Нет, – шепчу, беря его за руку.

– Хорошо, – произносит он, и переплетает свои пальцы с моими, как он делал на собрании Аналогов. Я чувствую, что не хочу отпускать его. – Я боялся... – он замолкает.

– Чего?

– Ерунда, – говорит он, подносит костяшки моих пальцев к губам и нежно целует.

Файо поворачивается ко мне. – Ты готова?

Я делаю глубокий вдох и распрямляю плечи. – Да, готова.

* * *

Файо отводит Бэзила в маленькую комнатку с кроватью и лёгкой музыкой. Через секунду мы слышим громкий храп, от которого Файо фыркает. – Бедняга, совсем измучился. – Она ведёт меня к чёрному креслу. – Это сложная работа – постоянно убегать.

– Откуда ты знаешь? – спрашивает Язя.

Файо долго искоса смотрит на неё, затем усмехается.

– Неужели? – спрашиваю я. – За тобой тоже охотились?

– Единый Мир не любит честных соревнований. – Файо выбирает на вращающейся подставке одну из множества различных сывороток, мгновение задумчиво рассматривает меня, кладёт её обратно. – Они заявляют, что я паразитирую на них, но я делаю всё по-своему. Я даже получила несколько патентов. Они всегда рыщут где-нибудь поблизости. Подсылают своих шпионов под видом новых клиентов, пытаются разнюхать, чем я занимаюсь. Но я за милю могу отличить их приспешников с их мелкими умишками. Уф. – Она с отвращением качает головой. – Если бы я могла, я бы засудила их задницы за то, что они заставляют людей выглядеть такими чертовски уродливыми. – Она переводит взгляд с Язи на меня и ухмыляется. – Но разве ж у меня хватит денег? – Она возвращается к своим поискам, подносит пузырёк к глазам и улыбается – Ага, идеально.

* * *

– Талия, Талия, проснись. Эй, соня. – Яза легонько трясёт меня. Я несколько раз моргаю и открываю глаза, какое-то время не понимая, где я нахожусь. Затем узнаю лабораторию Файо даже при том, что свет выключен.

– Ой, прости, – зевая говорю я, потягиваясь под мягким одеялом, которым меня кто-то укрыл. – Я что, уснула?

Язя смотрит на меня и улыбается. – Ага, где-то на час.

– Целый час! О нет, нам надо идти, – говорю я, подскакивая так резко, что голова начинает кружиться.

– Всё в порядке, – говорит Язя, кладя руку мне на плечо и пялясь на меня. – Мы закончили.

– Почему ты так смотришь на меня?

– Наша спящая красавица проснулась? – спрашивает Файо из другой комнаты.

– Да, – кричит Язя в ответ, но не отрывает от меня взгляда.

– Что такое? – не унимаюсь я.

– Ты не поверишь, – смеётся она.

Файо входит в комнату и включает свет. – Хмм, – бормочет она, обходя меня по кругу. – Цвета в норме. – Она проводит рукой по моим волосам. – Цвет кожи выглядит естественным. – она прикасается к моей щеке. – Глаза сбалансированы. – Она делает шаг назад и кивает. – Теперь вы можете официально считать меня гением!

– Что? Дайте мне посмотреть! – с тревогой настаиваю я.

Файо помогает мне выбраться из кресла и ведёт в центр комнаты. – Жди здесь, пока я не приведу Ромео. Закрой ей глаза, – приказывает она Язе.

– Ой, да ладно, – протестую я, но Язя обхватывает мое лицо руками. – Это глупо! – Но я должна заметить, что это интригующе. Я понятия не имею, чего ожидать. – Я что, выгляжу настолько дико?

– Восхитительно, – всё, что говорит Язя.

Я слышу, как Файо в другой комнате будит Бэзила и ведёт его ко мне.

– Это необходимо? – спрашивает он.

– Нет, всего лишь ради развлечения. Теперь, на счёт три, – отвечает Файо. – Один… два... три!

Язя убирает ладони.

Человек напротив и я таращимся друг на друга с отвисшими челюстями. Если бы не одежда, я бы понятия не имела, кто этот светловолосый и голубоглазый незнакомец.

– Я выгляжу нелепо? – спрашивает парень голосом Бэзила.

– А я? – спрашиваю я в ответ, потому что он странно на меня смотрит.

– Зеркала! – радостно восклицает Файо, и экран позади Бэзила начинает показывать вместо нескольких каналов наши отражения.

Бэзил поворачивается. Мы становимся рядом, пялясь в зеркало, пытаясь найти себя в странном парне и девушке в моей одежде, но с более темным цветом кожи, розовыми волосами и изумрудно зелёными глазами, которая смотрит на меня.

– Ты выглядишь, как тусовщица, – смеётся Язя.

– А он стал похож на скандинава, – говорит Файо, – Возможно, скоро я буду выглядеть так же.

Мы с Бэзилом, смущаясь, смотрим друг на друга, и внезапно меня переполняют сомнения. Тот ли это парень, который увлек меня в «АРОМАТАХ», когда мы сидели там, крепко прижимаясь друг к другу, вдыхая запахи еды? Который держал меня за руку на встрече Аналогов и целовал меня под звёздным небом? Я закрываю глаза, потому что не могу смотреть на парня рядом со мной и не чувствовать страха. Потом, когда Бэзил начинает говорить, я держу глаза закрытыми и слушаю его голос.

– Как странно, – говорит он. – Зайти сюда одним человеком, а выйти совершенно другим. – От его голоса по позвоночнику пробегает знакомое покалывание. Всё ещё держа глаза закрытыми, я придвигаюсь ближе к нему и делаю глубокий вдох, пытаясь почувствовать его запах. – Это как будто новое начало. – Он берёт меня за руку. – Но на этот раз вместе с тобой.

От прикосновения его кожи к моей по моему телу разливается тепло. Я открываю глаза и вижу Бэзила, смотрящего на меня глазами другого парня. Затем он откидывает прядь волос и улыбается знакомой улыбкой, от которой моё сердце начинает бешено колотиться. Моя мама говорит, эти чувства нереальны. Всего лишь химические процессы у меня в мозгу. В её понимании, это всё гигантское химическое уравнение, целью которого является регулировка некоторых физических потребностей, которые притягивают одного человека к другому. Но она не понимает, что мне не нужно посещать Фонд Размножения, чтобы влюбиться. Сегодня ночью я абсолютно ясно осознала, что мои чувства к Бэзилу – что-то более глубокое и сильное, чем то, что способны контролировать её прививки и добавки.

* * *

Чтобы быть абсолютно уверенными, что нас не опознают, мы с Бэзилом решаем поменять одежду. Мы поменялась с Язей моими мягкими джинсами и ботинками и её скользким оранжевым маленькое платьем и ботинками с пружинистой подошвой. Файо одолжила мне пару серебристых леггинсов и пушистый зелёный свитер, чтобы мне не было холодно. Единственное, что осталось моим, это красный вязанный чехол, висящий на бедре, в котором лежал мой отключенный Гизмо. Файо дала Бэзилу пару чёрных брюк и красный подбитый жакет из её мужской одежды.

Когда мы вышли из кабинок для переодевания, мы обнаружили Файо, занимающейся собиранием пустых пузырьков, использованных шприцов и наших волос, а экраны продолжали переключать каналы. ЛРК, исторические документалки, архивные видео, и пятнадцатисекундные комедии. Лента новостей с заголовком "Горячие новости" привлекла моё внимание. Как раз перед тем, как картинка сменилась, мне показалось, я вижу своих родителей.

– Верни назад! – крикнула я.

На экране мои родители и Ахимса стоят перед цветущими магнолиями возле нашего дома. Мама и папа выглядят встревоженными и обеспокоенными, обнимая друг друга за талию. Затем изображение меня такой, какой я была до того, как надо мной поработала Файо, заполняет экран вместе с надписью внизу экрана, "Вознаграждение в $10,000 за любую информацию, которая может помочь найти и вернуть Талию Эппл"

– Включи громкость! – командую я.

– Её похитили мятежники в отместку за арест Аны Гиньон, – слышится голос Ахимсы.

– Лгунья! – бормочу я.

Затем на экране возникает размытое фото Бэзила, взятое либо с видео собрания Аналогов, либо с Арены Развлечений. – Человек, похитивший её, это главарь группы сопротивления, он может быть вооружён и очень опасен, – добавляет она.

– Мы просто хотим, чтобы наша дочь вернулась домой, – говорит моя мама. – Пожалуйста, если у вас есть хоть какая-нибудь информация... – она замолкает и смахивает с глаз несуществующую слезинку.

Картинка сменяется на старое изображение Спинич, который передает Ану в руки агентов безопасности Единого Мира и репортёр объясняет, – Мисс Гиньон и, приблизительно, сотня её последователей содержатся в помещении службы безопасности Южного Круга. – Фото тюрьмы заполняет экран.

Я поворачиваюсь к Бэзилу. Несмотря на его светлые глаза и бледную кожу, он всё так же краснеет, когда злится. – Вот ублюдки! – шипит он. – Они арестовали их всех!

Я поворачиваюсь обратно к экрану, но двухминутный выпуск новостей сменился промороликом Хеджи со слоганом «Убеги в Другой Мир», перемежающийся изображениями автоматических животных, прыгающих через зелёную изгородь. – Что ж, это иронично, – бормочет Язя.

– Чем займёмся? – спрашиваю я Бэзила,

Он всё ещё слишком разозлен, чтобы говорить.

– Мы должны что-то делать, – настаиваю я. – Единый Мир лжёт обо мне, они удерживают невинных людей. Я не могу поверить, что они пошли на такое просто чтобы запереть Ану!

Бэзил внезапно приходит в себя. – Они могут согласиться на сделку, – говорит он. – Ты возвращаешься, я сдаюсь, у них остаётся Ана, но остальным они позволяют уйти.

– Нет! – говорю я. – Мы не можем позволить Единому Миру выиграть. Могут начаться массовые протесты, если люди поймут что происходит.

– Разве кому-то не плевать? – спрашивает Бэзил.

– Динозаврам и другим Аналогам, – говорю я. – Ты же сам говорил, что их много. Нам просто нужно найти их и рассказать правду. Как Аналоги общаются?

– С помощью несетевых каналов, например, вербально, с помощью записок или... – говорит Бэзил.

– А у вас нет чего-нибудь более замысловатого? – Я вожу руками в воздухе и смотрю на Язю. – Вот почему нам нужен хороший неправительственный ЛРК! Чтобы распространять информацию...

Она закатывает глаза: – Только не начинай снова.

– Единый Мир контролирует медиа, – говорит Бэзил.

– Не все, – отвечаю я.

Он качает головой: – Ты такая наивная.

– Нет, это ты наивный! – я спорю, как трёхлетний ребёнок. Поворачиваюсь к Язе. – Дай мне свой Гизмо. – Она протягивает его мне.

– Тебе нужно перестать им пользоваться! – говорит Бэзил. – Нас всех поймают из-за тебя.

– Нет, – говорю я. – Я добавлю нам организованности.

Я усаживаюсь на диван и ищу частный сетевой сигнал. Здесь поблизости наверняка должен быть кто-то из Динозавров. Я сразу же нахожу один. Поднимаю глаза на Файо. – Это твой ВПН?

Она пожимает плечами и поднимает одну бровь. – Зависит от того, кто спрашивает, – отвечает она. Затем слегка поворачивает голову вправо, и я вижу гладкую кожу как раз под её левым ухом. У меня перехватывает дыхание, когда я узнаю татуировку в точности как у Аны.

Я усмехаюсь: – Я ничего не видела, – говорю ей, пока пробираюсь на форум Динозавров. Я так счастлива снова быть с ними и снова быть онлайн. Сначала я ищу AnonyGal, потому что она – та, кто может собрать бойцов, но её нет в сети. Так что я размещаю пост "Призыв к действию" как общее сообщение.

Кому: Всем Динозаврам.

От кого: HectorProtector

Призываю всех Динозавров! Единый Мир зашёл слишком далеко. Арест и последующее заключение под стражу Аны Гиньон и её последователей, Аналогов, это наступление на личную свободу. Я была на встрече Аналогов во Внешнем Круге, когда Ану схватили агенты безопасности ЕМ. Её преступление: речи о персональной свободе, объединении человечества и видение лучшего будущего. Единый Мир прикрывается Универсальным Актом о Защите Питания, он же закон, запрещающий еду, чтобы удерживать Ану и её последователей. Они также пропагандируют ложь. Я знаю из надёжных источников, что Талия Эппл не была похищена в связи с арестом Аны. Она добровольно покинула реабилитационный центр, куда была помещена её родственниками. Единый Мир использует Талию Эппл, чтобы манипулировать общественным мнением относительно собраний Аналогов, чьи последователи являются родственными душами Динозавров. Они так же, как и мы, считают что Единый Мир имеет слишком большое влияние, и ищут возможности создать новый мир. Если вы считаете арест Аны и её последователей несправедливым, выскажитесь! Распространите послание. Протестуйте против ареста!!!

Потом я делаю то, чего раньше никогда не делала: в конце сообщения добавляю изображение прорастающего ростка и слово Помни.

Последнее, что я делаю, прежде чем выйти из сети Динозавров, я посылаю прямое сообщение AnonyGal, в надежде, что она использует свои возможности, чтобы помочь нам, когда появится в сети.

AnonyGal: мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, прочитай моё обращение и поднимай солдат. Это всё серьёзно. Если когда Динозаврам когда-нибудь пора действовать, так это сейчас. В связи с моей связью с Аналогами, мне на какое-то время нужно исчезнуть, надеюсь, что могу рассчитывать на твою поддержку, что ты сможешь в моё отсутствие создать очаг сопротивления в связи с несправедливым заключением в тюрьму Аны и её последователей.

Я отключаюсь и протягиваю Гизмо Язе. Затем мы все смотрим друг на друга. Язя первая нарушает неловкую тишину. – И что теперь? – спрашивает она.

– Мы должны разделиться, – ответил Бэзил. Когда он это сказал, мою грудь пронзила боль, но затем он добавил. – Мы с Талией идём первыми. Затем ты. Так у тебя будет больше шансов безопасно попасть домой.

Язя посмотрела на меня: – А ты что думаешь?

– Я думаю, что он прав, – ответила я ей. – Ты и так достаточно рисковала ради нас.

Она выглядит неуверенно.

– Кроме того, – продолжила я, нам нужен кто-то, кто может понаблюдать за всем изнутри.

Она кивнула: – Я ваш человек.

– Я знаю, – ответила я ей.

– Но куда вы пойдете? – спросила она.

– Нам нужно собрать Аналогов, затем пробраться в тюрьму, где по подозрению держат Ану – я смотрю на Бэзила, но он молчит.

– Хотела бы я помочь вам ещё больше, – говорит Файо.

– Ты и так уже много сделала для нас, – вырывается у меня. – Мы никогда не сможем расплатиться с тобой.

Файо отмахивается: – Ерунда. Всё что угодно, чтобы поставить палки в колёса этим корпоративным придуркам.

– Спасибо тебе, – говорю я. – Огромное спасибо.

– А что насчёт тебя? – спрашиваю Язю. – Как ты доберёшься домой?

– Не беспокойтесь за неё, – вмешивается Файо. – Я устрою ей кое-какие процедуры, чтобы оправдать её визит, затем в сохранности доставлю домой.

Я крепко обнимаю Язю. – Я люблю тебя! – говорю я, крепко сжимая её в объятиях.

Язя застывает. – Вау, так много крепких межличностных прикосновений, Тал, – говорит она, сжимая меня так же крепко. – Береги себя, – шепчет она мне в ухо.

– Ты тоже, – отвечаю я, затем поворачиваюсь к Бэзилу.

– Готова? – спрашивает он.

Я смотрю в его нереальные голубые глаза, и хотя понятия не имею, что ждёт нас дальше, и куда именно мы отправляемся, я киваю. – Пошли.

* * *

Мы с Бэзилом вышли так же, как и вошли, через заднюю дверь. Но я чувствовала в себе меньшую уверенность, когда мы вышли в ночь, которая казалась темнее и мрачнее, чем когда мы пришли сюда. Бэзил стоял на пустом тротуаре, озираясь по сторонам, как будто бы у него был встроенный внутренний GPS, устанавливающий соединение со спутником.

– Как ты думаешь, мы сможем поймать какую-нибудь машину, если вернёмся к шлагбауму? – Я машу рукой в сторону знака ДОМИНО САХАР, слабо мигающего в жёлтым свете луны.

Бэзил берёт меня за руку и тянет в противоположном направлении. – Мы не можем пользоваться никаким транспортом, – тихо говорит он, когда мы ныряем в боковую аллею позади салона Файо.

Я иду за ним, не отставая: – Почему нет?

– Потому что кто-нибудь из них может сдать нас за вознаграждение, – объясняет он, медленно обходя старый гараж, чтобы заглянуть внутрь через грязные окна.

– Откуда ты знал, что та женщина не выдаст нас?

– Просто знал, – сказал он, не смотря мне в глаза и продолжая двигаться.

Я заколебалась. Может быть из-за того, что он выглядел по-другому, или потому что место было незнакомым, но на мгновение во мне зародилось недоверие к нему. – В тебе есть так много, чего я не знаю.

Бэзил развернулся и пошёл обратно ко мне. Когда он оказался рядом со мной, он нахмурился, снова изучая моё лицо. – Сложно привыкнуть к тому, как ты сейчас выглядишь.

Я смущённо потянулась рукой к своим розовым волосам. – Ты тоже, – я посмотрела вниз на раскрошившийся асфальт под ногами. – Теперь ты меня видишь по-другому?

Он обдумывал ответ какое-то время. – Как только я тебя увидел, да, но потом осознал, что внутри-то ты всё такая же.

Я подняла глаза: – Твой запах не изменился.

Он засмеялся: – Наверняка, сейчас от меня скорее всего попахивает.

– Мне нравится, – застенчиво сказала я, чувствуя, как мои тёплые чувства к нему возвращаются.

Он положил руку мне на плечо и легонько сжал. – Та женщина, водитель… Я знал её ещё ребёнком.

– Она была другом семьи?

Он колебался. – Вроде того. Скорее соседка, которая присматривала за мной, когда моих родителей не было рядом.

– А где они были?

– Обычно это были разного сорта дела. У моей мамы это были наркотики. А отец годами не вылезал из тюрьмы. Как только у него заканчивался один срок, он делал что-нибудь глупое и снова возвращался туда. – Он посмотрел в ночное небо. – Мне бы хотелось найти его. Помочь, если смогу. Он неплохой человек. Просто неудачник, как и большинство людей. – Он засунул руки поглубже в карманы одолженной куртки и пнул ногой камешек на дороге.

– Почему неудачник? – спросила я, пытаясь разобраться в той жизни, которую он описывал, и которая не имела ничего общего с моей.

– Всю нашу жизнь нам говорили, что мы должны быть благодарны Единому Миру за его щедрость и участие. Великий и могучий доброжелательный господин, который даровал нам всем жизнь! Но Единый Мир давно уяснил, чтобы он мог содержать тебя, ты должен покупать много всякой ерунды. Весь Универсальный Акт о Защите Питания это часть единой модели получения прибыли. Мы тебя кормим, ты покупаешь больше всякую всячину. Но дело в том, что просто накормить людей, не дав им больше ничего, никаких возможностей для развития, – этого мало. Существует миф о том, что изобретательность и трудолюбие помогут вам продвинуться в жизни, это всё чушь. Если ты не занимаешь какую-то позицию изначально, ты не существуешь для системы. Люди, как моя мама, давно потеряли надежду и начали искать пути выхода, а таких как мой отец система поглотила живьём, и сказала, что они должны быть благодарны за это.