Текст книги "Программа"

Автор книги: Грегг Гервиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

23

Джени трясла ее за плечо:

– Эй, слушай! Проснись же!

Ли села в кровати. По давней привычке, от которой девушка так и не избавилась, она сонно взглянула на тумбочку в поисках часов. Но их там, естественно, не было. Судя по сероватому свету за окном, было около шести утра. Хотя сам ТД редко появлялся на завтраке, он считал, что завтрак должен быть ранним. Как Про должны были успевать поспать между этим ранним завтраком и ночной работой над собственным ростом, оставалось за пределами понимания Ли. У нее было столько дел и она так уставала, что времени подумать о столкновении с Томом Альтманом, или кем бы он там ни был, совсем не было.

– Ну-ка угадай! А, ладно, сама скажу. – Джени прижала руки к груди. – ТД дал мне назначение в Скоттсдейл. Я попросила, чтобы со мной поехали Лорейн и Чед. Здорово, да?

Ли почувствовала укол зависти. Ее голос все еще был хриплым со сна:

– Просто потрясающе.

– Я буду первым послом. Ну, конечно, после Стэнли Джона, но это уже само собой разумеется. Он едет в Кембридж. ТД говорит, что Бостон почти такой же богатый возможностями город, как и Лос-Анджелес. И знаешь что?

Ли спустила ноги с кровати и часто заморгала, стараясь сосредоточиться. Она еле-еле открыла ящик шкафа, от которого давно отвалились обе ручки.

– Мы надеемся набрать тысячу Нео для семинара следующего поколения. – Джени стояла за спиной у Ли, приглаживая ей волосы. – Я переезжаю в Третий домик. Я дала о тебе очень хороший отзыв за эту неделю. Даже не упомянула, что у тебя так и не прошла сыпь.

– Слушай, Джени, я кое-что хотела у тебя спросить. – От прямого немигающего взгляда Джени Ли стало неловко, но она продолжила: – Тебе не кажется, что некоторые методы, которые мы используем на семинарах, – не знаю, как сказать, – неправильные, что ли? Так же, как и то, каким образом мы приводим Нео?

Джени рассмеялась и взъерошила Ли волосы:

– Конечно, нет, дорогая. Ты ведь не стала бы кормить грудного малыша стейками, правда? Ты кормила бы его специальным детским питанием, которое он в состоянии переварить. Нео еще новички в истинном росте. Последнее, что мы хотим сделать, – и это ради их же собственной безопасности – это дать им больше, чем они смогут проглотить. Поняла?

– Кажется. Спасибо, Джени.

Джени обняла Ли. В ее объятиях было тепло и спокойно.

– Ты всегда должна спрашивать меня обо всех своих сомнениях. Это моя работа.

Дверная ручка со скрипом повернулась, и в комнату вошел Рэндел:

– ТД хочет тебя видеть.

– Сейчас, только свитер надену, – ответила Джени.

– Нет, тебя.

Джени застыла на секунду, потом с вымученной улыбкой сказала:

– Я ее приготовлю.

Пока Джени выбирала для нее свитер, Ли зажала в ладони ложку, которую прятала в глубине ящика, и сунула себе за пояс:

– Мне нужно в ванную.

– Поторопись, – сказал Рэндел.

Ли быстро прошла в ванную. Она почистила зубы, побрызгала водой на волосы и постаралась их пригладить. Дрожа, опустилась на холодный круг унитаза и достала ложку. Ли сидела и вглядывалась в свое смутное отражение в ложке – отражение, которое не видела неделями, если не считать украдкой брошенного взгляда в зеркало, висевшее на стене гостиницы «Рэдиссон». Низкое качество отражения, которое обеспечивала ложка, помогло Ли оправдать свое желание посмотреть на него.

Ее мысли снова обратились к Тому Альтману. Она вспомнила его рукопожатие – прохладное и уверенное. Какую ложь скрывала его привлекательная внешность? Его предательство. Продюсер Хеннинг, продолжающий свою деятельность исподтишка.

Но в голове Ли была и еще одна мысль: то, что за ней пришел такой человек, как Том, означало, что она сделала что-то такое, что вызывало тревогу и беспокойство. Он казался честным человеком. Как же мог он так ошибаться в Программе, что пришел похитить ее?

То, что Ли сохранила воспоминание о нем в этом месте, где даже думать было запрещено, придавало всей этой ситуации характер интимности.

Она подпрыгнула, когда дверь с грохотом открылась и под перегородкой появились ботинки Рэндела:

– Что ты там делаешь так долго?

Ли положила ложку за трубы и спустила воду в унитазе:

– Я готова.

Рэндел окинул Ли тяжелым взглядом, когда она вышла. Он смотрел на ее соски, просвечивающие сквозь тонкий хлопок футболки, потом резко сунул ей свитер в руки:

– Пошли.

– А как же завтрак?

– Ты сегодня не будешь завтракать.

Снаружи возле домиков все было тихо. В небе над головой кружил ястреб. Рэндел, как обычно, вышагивал по тропе впереди Ли.

ТД сидел на корточках возле одной из шин, которыми были утыканы края дорожки, ведущей к его коттеджу. При приближении Ли он выпрямился и стоял неподвижно, в ожидании:

– А ты любишь поспать. Лорейн поднялась уже два часа назад и убралась в коттедже.

Ли почувствовала, как футболка неприятно елозит по ее сыпи:

– Простите. Я…

– Ты что? Устала? – ТД был одет в один из своих темно-синих блейзеров на пуговицах, на манжете желтыми нитками были вышиты его инициалы. Расстегнутую рубашку трепал ветер, демонстрируя его мускулистый живот.

Ли покраснела до ушей и кивнула.

В руке у ТД мелькнуло что-то темное и блестящее. Он неотрывно смотрел на Ли:

– Ты приближаешься к жизни и уходишь от слабости, Ли. Но Программа не может сделать для тебя многого, если ты не хочешь стараться.

– Я очень стараюсь. Я так поздно ложусь и так рано встаю, но все равно нисколько не продвигаюсь. Мое тело все еще слабое.

– Эта хроническая усталость… – ТД махнул сжатой рукой. – Похоже, ты подцепила ее в Пеппердине. Это из-за ограничений, которые ты видела в других и подсознательно переносила на себя. – Из сжатой руки ТД выполз скорпион. ТД разжал руку так спокойно, словно показывал ей майского жука, и Ли инстинктивно подалась назад.

ТД рассмеялся:

– Осязаемый мир – это всего лишь иллюзия. Феномен, осознаваемый твоими жалкими пятью чувствами. Настоящий мир ты не смогла бы познать, даже если бы у тебя было двадцать чувств. Или пятьдесят. Если ты думаешь, что знаешь, как чувствует себя твое тело; если ты думаешь, что знаешь, устала ли ты; если ты думаешь, что знаешь хоть что-то, это говорит в тебе твое эго, поддавшееся обману общества. Ты не можешь что-то знать. Что такое что-то? Его не существует. Ты то, что ты думаешь. Ты боишься того, чего решаешь бояться.

Он резко повернул руку и сжал ее. Выражение его лица не изменилось. В глазах не мелькнуло ни тени тревоги.

Ли отвела взгляд. Она старалась понять то, что он говорил ей.

– Наверное, я все еще не обрела контроль над собой, к которому стремлюсь.

– Эти твои постоянные раздумья о себе, должно быть, очень утомительны. Может, если ты будешь меньше думать о себе и сосредоточишься на своих заданиях, твое старое программирование быстрее сотрется. Другим это помогает.

Лицо Ли горело от стыда. Она просиживала долгие часы каждый день, трудясь над своим ростом, за старыми компьютерами, оставшимися от исправительно-подросткового центра. На ней держалась вся компьютерная сеть, которая позволяла их команде составлять бизнес-планы, документы, анкеты, оценочные тесты. То, что с большим объемом работы она бы не справилась, являлось явным доказательством ее несоответствия требованиям.

– Я дам тебе возможность избавиться от этого недуга, – продолжал ТД. – Теперь, когда Криса больше нет с нами, ты будешь заниматься разработкой сайта. Будешь работать на моем компьютере.

Ли не верила своим ушам:

– У тебя в офисе?

– Мне нужно, чтобы сайт был готов к тому времени, как мы начнем проводить семинары нового поколения. – Ли хотела что-то ответить, но он остановил ее, подняв руку. – Никаких отговорок, просто сделай это. И помни: модуль – это личное пространство ТД. Ты там всего лишь гость. Прояви вежливость в своем поведении.

– Конечно, – отвечала она, но ТД уже скрылся в коттедже.

Рэндел и Ли пошли к офису ТД. Когда они проходили мимо хижины, Ли услышала звук скребущих когтей, потом голос Скейта, который успокаивал собак. Дверь распахнулась от порыва ветра. Скейт сидел голый на койке, собаки лизали ему пальцы ног. Рэндел возился с кучей замков на двери офиса. Наконец он открыл дверь и пропустил Ли внутрь. Ли вошла в пыльную комнату и ахнула. Она увидела ТД, он стоял в костюме, скрестив на груди руки. Через секунду она поняла, что это плакат с его фотографией в полный рост. В этот момент дверь за ней захлопнулась и ключ в замке повернулся – Рэндел запер ее снаружи.

Ли обвела взглядом помещение, заметила крошечные двери кухни и ванной. Всю дальнюю стену занимали пять стеллажей, в каждом из них было по пять ящиков с блестящими замками.

На стикере, приклеенном к стопке бумаг, было написано: «Рэндел. Отчет. Понедельник». Карта на стене была утыкана разноцветными булавками. На широком столе у окна стояла компьютерная техника, на мониторе – вэб-камера. Рядом с мышкой возвышалась гора документов с надписью: «Отсканировать и уничтожить». Воздух в комнате был затхлым. Из окна лился солнечный свет. Весь пол был заставлен коробками со справочной литературой и материалами семинаров: книги «Включись в Программу», статьи «Жизнь в Настоящем», анкеты для участников семинаров. Толстые папки, на которых значилось: «Справочник посланника». Ли видела, как некоторые из этих материалов готовились в компьютерной лаборатории, но ее просто поразило, насколько профессионально все это выглядело в готовом виде.

Ли села за компьютер. Пароль уже был введен, на мониторе это выглядело так: *******. Она нажала «ввод», и на мониторе высветился список заданий: Взять фотографии всех материалов, которые будут выставлены на продажу. Разместить фотографии в интернет-магазине. Разработать систему записи на семинары для веб-сайта. Анкеты должны включать в себя номер социальной страховки. Добавить гиперссылки для каждого нового города.

Ли нашла на рабочем столе ярлык сайта. Только когда он будет готов, его выложат в Сеть. Цифры в верхнем углу экрана показывали часы и минуты: 6:23. Настоящая роскошь, Ли не помнила уже, когда в последний раз имела возможность ориентироваться во времени.

Повинуясь внезапному импульсу, она побежала в ванную. Ну конечно, зеркало. Окна не было, так что естественного освещения здесь не предусматривалось. В зеркале Ли видела только серые очертания своей фигуры. Собрав в кулак все свое мужество, она потянулась к стене в поисках выключателя. Наконец-то она могла хорошенько себя разглядеть, вместо того чтобы всматриваться в расплывчатое отражение в ложке. И тут Ли застыла: ее новое сознание стремительно включилось и полностью завладело ею. Она попятилась обратно к столу и погрузилась в работу.

Хотя Крис и оставил сайт в хорошем состоянии, была еще куча работы. Через несколько минут Ли перестала смотреть на часы. Она увлеченно писала программу и при этом грызла ногти так, как всегда делала в колледже. Ее не переставало удивлять то, что комбинация нулей и единиц воплощала весь цифровой мир. Сначала не было ничего, но вдруг в киберпространстве появлялся оазис, куда могли заглянуть усталые путники, бороздящие просторы Сети. Из хаоса рождался порядок.

Когда Ли поднялась из-за стола, качаясь от слабости, было три часа.

Она подошла к запертой двери и постучала. В ответ послышалось только шуршание ветра и царапанье веток деревьев по крыше. Ли забарабанила в дверь сильнее… Она уже холодела от осознания замкнутости пространства, когда в замке повернулся ключ. Лорейн распахнула дверь, поправляя халат, под которым явно ничего не было. Вид у нее был не очень довольный:

– Что?

– Мне нужно видеть ТД.

Лорейн вздохнула и пошла к коттеджу. Рэндела и Скейта нигде не было видно, но один из доберманов лежал на крыльце, гипнотизируя девушек взглядом своих сине-черных глаз.

ТД лежал на кровати без рубашки, он как раз поднес ко рту крупную ягоду клубники:

– Ли, дорогая, ты сегодня хоть что-нибудь ела?

– Нет.

– Какой ты сильный и выносливый работник. Ведь ты с утра сидишь в модуле за компьютером. Просто поразительно.

ТД помолчал с секунду, высасывая сок из спелой ягоды, откинулся на подушку и посмотрел на Лорейн:

– Если бы одна из моих Лилий работала так же усердно, как ты, она бы, возможно, получила назначение в Скоттсдейл.

Лорейн опустила глаза. ТД показал на пол, и она тут же опустилась на колени.

– Ну, Ли, что я могу для тебя сделать?

– Мне нужно выйти в Интернет, чтобы загрузить приложение для флэш-анимации.

ТД лениво спустил руку с кровати и погладил Лорейн по голове:

– Иди найди Рэндела. Он помечает новые границы на северной стороне ранчо.

Лорейн исчезла. ТД встал с кровати. Когда он приблизился, Ли опустила глаза, прячась от его гипнотического взгляда. Босиком он был примерно с нее ростом. Она вдохнула его запах – древесная кора с примесью железа. Он быстрым движением наклонил голову и захватил ртом ее нижнюю губу. Слегка сжал ее зубами, потянул, потом отпустил и, развернувшись, пошел на кухню.

Он оказал Ли невиданное внимание, приготовив ей обед своими собственными руками. Пока Ли ела, ТД стоял у нее за спиной и гладил ее по рукам и плечам.

Внезапно он сказал:

– На семинаре ты установила особую связь с одним из Нео. Томом Альтманом.

Ли почувствовала, как внутри у нее все обмякло:

– Да, наверное.

– Он попросил, чтобы ты пошла в его группу. А на обратном пути в автобусе ты сказала Вайноне, что он показался тебе милым.

ТД всегда все знал.

– Он особенно важный новый член Круга приближенных. Я хочу, чтобы ты стала его партнером по росту, когда он приедет. – ТД сделал паузу, но Ли была слишком поражена, чтобы выдавить из себя ответ. – В прошлом Тома есть что-то, что его сдерживает. Что-то связанное со смертью его дочери. Ты, будучи его партнером по росту, должна постараться помочь ему понять, что это. Он будет жить с тобой в одной комнате. Присматривай за ним, чтобы он ни в чем не нуждался.

Ли почувствовала, как что-то давит ей на грудь.

Он понимающе смотрел на выражение ее лица:

– Тебе грустно оттого, что ты теряешь Джени.

Ответить Ли не успела. Порыв ветра, ворвавшегося в открытую дверь, возвестил появление Лорейн и Рэндела. За одежду Рэндела зацепились засохшие сорняки. Он был явно доволен тем, что его работу прервали.

– Ли нужен телефонный провод, чтобы подключиться к Интернету, – сказал ТД.

– Я уже убрал провода в кровать. На сегодня все звонки закончены.

ТД молча посмотрел на него.

Рэндел жестом приказал Ли следовать за собой и пошел к хижине. Внутри две узкие койки занимали почти все пространство. Рэндел ухватился за железную спинку одной из них и приподнял койку. Грязные простыни упали ему на руки. Рэндел поставил одну койку на другую, потом встал на четвереньки и подул на пол. Пыль поднялась в воздух, под слоем пыли показалась дверца сейфа, встроенного прямо в бетонный пол. Металлический кружок блеснул на том месте, где раньше стояла ножка койки. Рэндел наклонился и, высунув язык от усердия, набрал шифр, а потом открыл крышку.

Внутри лежали аккуратно свернутые телефонные провода.

Рэндел осторожно вынул один из них. Они пошли обратно в офис, и Ли воткнула один конец в розетку, а другой – в модемный порт.

Рэндел взял второй стул и сел. Ли вошла в Интернет, нашла нужный сайт и начала загрузку. Рэндел сидел так близко, что касался локтем ее локтя, и, не мигая, смотрел на монитор.

24

– Способы воздействия на человека. – Бедерман откинулся в своем старомодном кресле. – Они сопровождали самые темные страницы истории человечества. Охота на ведьм. Черные списки. Лагеря смерти. Учебная литература для террористов-смертников. Деятельность мошенников. Все это основано на этих самых способах воздействия.

Тим поставил на стол чашку остывшего чая. Плетеный диван, укрытый мягкими подушками, скрипнул под его весом. Дом Бедермана, расположенный в лучшем районе Вествуда, к северу от университета, был оформлен в деревенском стиле: клетчатые занавески, коврики из конского волоса, красная входная дверь с белыми поперечными планками. Если не считать решеток на окнах, рядов засовов и пиканья сигнализации, дом казался на удивление уютным, не соответствующим представлению о том, как должно выглядеть жилище одинокого шестидесятилетнего мужчины. Где-то горела ароматическая свеча, исходящий от нее теплый запах корицы распространялся по всему дому. Тим решил, что Бедерман либо был вдовцом, либо унаследовал дом от своей матери. Если бы он был голубым, то наверняка проявил бы больше вкуса в том, что касается дизайна.

– Беттерс добавил несколько каверзных аккордов к старой песне. – Бедерман протер очки. – Вертикальная эмоциональная зависимость; направленное отрицание авторитетов; строго контролируемая система псевдологического внутреннего языка, удерживающая членов секты и дезориентирующая новичков. Он совместил две разные модели сект: психотерапевтическая секта и секта, основанная на самосовершенствовании. Скажите мне еще раз исходный код Программы.

– Бери всю ответственность за собственную жизнь на себя. Сотри свое старое программирование. Замени старое программирование новой Программой. Максимизируй рост посредством минимизации нигилизма. Отрицай стремление быть жертвой. Твое поведение зависит только от тебя. Стремись к силе, а не к комфорту. Старайся демонстрировать приверженность, а не достигнуть счастья. Включись в Программу. – Эти правила звучали в ушах у Тима, когда он называл их.

– И наш дорогой Том Альтман очень мудро поступил, представив себя человеком действия. Я уверен, Учитель оценил вас именно так – а это самый подходящий тип человека для таких сект. Верующие автоматически отпадают, мыслители слишком много внимания уделяют логике, а люди, для которых наибольшее значение имеют чувства, слишком легко поддаются внушению – для такого шоумена, как ТД, они неинтересны, он ведь любит покрасоваться. А вот люди действия – это мужчины и женщины, которые в прошлом почти наверняка совершали ошибки, из-за чего их мучают угрызения совести, которые можно обратить против них. У них также обычно бывают обширные финансовые ресурсы, и из них получаются прекрасные сублидеры. Так что меня совсем не удивляет, что вас выделили после ТСБГ…

– ТСБГ?

– Тренинг сознания в большой группе. Теперь вы перешли во вторую фазу – уединенное место. Больше Про, меньше штампов. Тем легче им будет дурить вам голову.

– Про постоянно пребывают в радостном возбуждении. Все время.

– Это просто следствие дефицита витамина А, которое обусловлено специально продуманной разбалансированной диетой. При этом появляется также утомление, дезориентация, неустойчивость мозговой деятельности. – Бедерман со всего размаху опустил чашку на блюдечко так, что оно зазвенело. – Толковать дурное самочувствие как рост. Вот в чем суть этой игры. Это головокружение, трепет, легкость, которую вы чувствовали. Значило ли это, что вы открываете свою настоящую индивидуальность? Переходите на новую стадию роста и развития? Нет. Это происходило из-за одышки, монотонного бормотания, повторяющихся выкриков, махания руками, вставания и сидения – гипервентиляция и ее симптомы, не более того. Люди теряли сознание?

– Да, некоторые.

– От этого нагнетания воздушных потоков происходит резкое падение уровня углекислоты в крови – это называется респираторный алкалоз. В результате люди начинают ощущать головокружение и теряют способность здраво и критически оценивать ситуацию. В старых религиях этим часто пользовались. Прибавьте сюда лишение сна и нашпигованные соответствующими препаратами напитки и еду, и пришедшие на так называемый «семинар» будут активно участвовать в собственном уничижении. А как только это случится, они начнут думать, что заслужили это. Измените поведение человека, и его убеждения тоже изменятся.

– Примерно так нас учили в спецвойсках. Если попался в плен, называй только имя, ранг и номер. Скажешь еще что-нибудь, и у них будет зацепка, которая поможет тебя расколоть.

– Когда речь идет о промывании мозгов, человек, по крайней мере, знает, что находится в руках врага. Контроль сознания – то, с чем столкнулась Ли, – более сложная вещь. Подобные ситуации, особенно с одним лидером вроде ТД, стремящимся установить полный контроль, нацелены всегда на одно. Помните массовое самоубийство членов секты «Врата Рая» в Сан-Диего? Я был одним из первых, кто тогда вошел в дом. Тридцать девять тел, от мала до велика. Запах… Боже, этот запах. Вы ведь знаете этот запах, да?

Тим с секунду поразглядывал свои руки:

– Да.

– Как вы прекрасно знаете, забыть такие моменты, выбросить их из памяти невозможно. В начале своей карьеры я выступал в качестве эксперта по делу, где с шестилетней девочки с синдромом Дауна в церкви живьем содрали кожу. Джоанна Ярбоу. При этом присутствовали пятьдесят взрослых, в том числе ее мать. Они делали это по очереди, а другие дети сидели и смотрели. Таким образом они изгоняли из девочки злых духов. Я все время задавался вопросом, о чем она – Джоанна – думала, когда это происходило. Глядя на все их лица. Это было все, что она знала о мире. Таким этот мир ей представлялся.

– Вы ненавидите их, да? Фанатиков?

– Иногда, – Бедерман говорил усталым тоном. – Но иногда мучители бывают всего лишь жертвами, которые продвинулись в иерархии. Иногда теряешь ориентиры, Начинаешь ненавидеть всех без разбора.

Тим обвел комнату взглядом. Старинная кофемолка в углу. Фарфоровые подсвечники, плетеная мебель. Засушенные лепестки цветов на каминной полке. Все это напоминало попытку скопировать фотографию из журнала или какое-то детское воспоминание, воссоздать архетип домашнего очага.

– В конце семидесятых я занимался распрограммированием. Тогда еще почти не было литературы по психологии сект, а то, что было, отличалось крайней примитивностью. У меня был «пациент», которого насильно выдернули из секты и подвергли принудительному распрограммированию, удерживая его в запертом гостиничном номере. Я был молод, полон энтузиазма, мне казалось, что я знаю все ответы. На третий день Джоэл перерезал себе вены осколками зеркала из ванной комнаты. Понимаете, их учат это делать, потому что так они могут попасть в больницу, откуда получают возможность позвонить руководителю секты. Тогда секта присылает адвоката, освобождает своего члена, предъявляет иски, обвинения – ну, вы можете себе представить. Но Джоэл проявил излишнюю фанатичность. Через семьдесят два часа… я не могу его винить. – Грустная усмешка. – Он потерял слишком много крови. После этого случая я расклеился. На несколько лет я полностью ушел в ненависть к самому себе. Мой брак распался.

Тим еще раз посмотрел вокруг. Ни одной фотографии.

– Я человек дела, понимаете. Как Том Альтман, – в тоне Бедермана снова зазвучала привычная резкость. – Моя жена теперь снова замужем. Вышла за свою старую школьную любовь. Они настолько любезны, что каждый год на праздники присылают мне открытки с поздравлениями. Так что я живу здесь совсем один. За все эти годы я не смог ничего изменить. Я все время хочу сделать что-то… внести в это пространство какую-то индивидуальность, что ли… не знаю. Я все силы отдаю работе, пытаясь все сделать правильно в этот раз, и в этот, и в следующий. – Он печально улыбнулся. – Наверное, я надеюсь, что это искупит мою вину.

– Мне знакомо это чувство.

Несколько минут они молчали.

Наконец Тим сказал:

– Я хочу спасти Ли. Я хочу, чтобы с ней все было в порядке.

Бедерман улыбнулся, его лицо смягчилось:

– Она не просто пассивная жертва. Она умный и проницательный человек с собственными чувствами и сомнениями. Поощряйте ее на то, чтобы она подумала о других возможностях. Сделайте так, чтобы она могла, не опасаясь, высказывать сомнения, которые помогут ей наладить связь с ее прошлой жизнью, с самой собой.

– Как?

Бедерман рассмеялся:

– Сколько у вас времени?

– До восьми часов завтрашнего утра.

Бедерман кивнул:

– Играйте с ними так же, как они играют с вами, и всегда будьте на шаг впереди. Главная задача – наладить контакт с группой, завоевать их доверие. Ли должна знать, что вы способны смотреть на все с ее точки зрения. Когда вы поймете доктрину Программы, сможете вычислить несоответствия и несостыковки. Сосредоточьтесь на том, как ведут себя члены секты, а не на том, что они думают и во что верят. Вы будете общаться с ней в окружении, где все тщательно продумано и направлено на то, чтобы контролировать ее и управлять ею. Посмотрите, сможете ли вы настолько завоевать ее доверие, чтобы она согласилась на вмешательство в схему – например, на встречу на нейтральной территории с семьей, друзьями, бывшими членами секты, если вам удастся их найти, и консультантом.

– Когда я все это сделаю, возможно, мне удастся также разом покончить с голодом на Земле.

– Бороться с голодом уже неактуально. Я бы рекомендовал стремиться к миру во всем мире. Тогда, если вы выиграете конкурс в купальниках, сможете создать собственную партию. – Наклонив голову характерным профессорским жестом, Бедерман заметил разочарование на лице Тима. – Я помогу вам.

Тим не успел выразить свою благодарность, потому что в этот момент раздался звонок в дверь.

– У меня на одиннадцать назначена встреча, – пояснил Бедерман.

Тим начал подниматься, но Бедерман жестом попросил его не уходить. Он прошел в прихожую. На пороге стоял парень лет двадцати в пиджаке с короткими рукавами, черном галстуке и с кейсом в руках. Золотые буквы на обложке книги, которую он сжимал в руках, блестели на солнце.

– Привет, Глен. Мэтью Галахер из «Братства Царства». Я заходил к вам в четверг вечером…

– Да, конечно. Проходите. – Бедерман сделал шаг назад, впуская парня внутрь. – Я очень ценю то, что вы согласились встретиться со мной в воскресенье.

– Необходимо распространять учение в любой день и время.

Бедерман положил руку ему на спину:

– И все же это очень впечатляет. Уверен, подобная обязательность много раз помогала вам в жизни.

Мэтью двигался скованно, чуть согнув руки в локтях:

– Пожалуй, вы правы. Но я пришел сюда сегодня поговорить с вами о Царстве Духа.

– Мой друг хотел бы к нам присоединиться. Полагаю, вы не будете возражать?

– Чем больше народу, тем веселее. – Мэтью пожал руку Тиму, сел на диван напротив него и принялся раскладывать свои брошюры на журнальном столике.

Бедерман откинулся в кресле, сложил руки на животе и подмигнул Тиму.

– Ну, – сказал он, – давайте начнем.