Текст книги "Программа"

Автор книги: Грегг Гервиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

На Нэнси было то же джинсовое платье, как тогда, когда ее увозили с ранчо, только теперь оно было еще больше истерзано – воротник порван, юбка в грязи, половина пуговиц оторвана. Она безропотно выдержала нападение собак и каким-то удивительным образом почти не пострадала: только потеряла туфлю, да еще на правой лодыжке осталась рваная рана от собачьих клыков. Ее спутанные мокрые от пота волосы торчали во все стороны, светлые корни волос сильно выделялись в темноте. Над верхней губой Нэнси застыли сопли. Она поднялась, стараясь не опираться на правую ногу, и выпрямилась под проливным дождем.

– Прошу тебя, ТД, – сказала она. – Пожалуйста, возьми меня назад. Они бросили меня. Оставили у битумных озер.

На лице ТД появилось выражение глубокого удовлетворения:

– Ты добралась сюда сама? Как?

Единственная оставшаяся у нее туфелька была сношена почти до дыр.

– Карабкалась. Шла. Лезла.

Он перевел взгляд на ее запачканные грязью коленки.

– Ползла, – добавил он.

– И это тоже.

На губах у ТД появилась довольная улыбка. Он кивнул на собак:

– Рад, что тебя так тепло поприветствовали Штурм и Дранг.

Из-за его спины раздался тихий тоненький голосок:

– ТД?

Он даже головы не повернул:

– Вернись в дом.

Лорейн быстро ушла.

– Пожалуйста, возьми меня обратно, – сказала Нэнси.

Губы ТД сложились в легкую улыбку:

– Нет. Никогда.

Она поежилась:

– Я могу помочь. Я нужна вам. – По ее лодыжке струилась кровь, пропитывая порванный носок. По виду Нэнси нетрудно было догадаться о том, что ей пришлось вынести: километры пути, неправильные повороты, грубые бесстыжие руки водителей грузовиков. Нэнси собралась с силами и предприняла последнюю отчаянную попытку:

– Я знаю о Программе все. Вам же лучше, чтобы я была здесь, а не где-нибудь в другом месте.

Губы Скейта раскрылись, он почти не скрывал угрозу, заблестевшую в его взгляде. Собаки у его ног вставали на дыбы и рвались вперед. Запах крови с примесью страха сводил их с ума. ТД вдруг рассмеялся. Через секунду Нэнси с облегчением улыбнулась, хотя глаза ее все еще нервно бегали.

ТД, явно повеселившись от души, повернулся к двери:

– Уберите ее отсюда. И на этот раз сделайте все правильно.

Тим наблюдал за этой сценой из своего укрытия, лежа на животе на крыше. Дождь барабанил по листьям дуба у него над головой. Небо прорезала молния.

Рэндел вошел в хижину и вернулся, сжимая в руках фонарик и лопату. Скейт приказал собакам оставаться на месте и направился к деревьям, толкая пребывающую в шоке девушку перед собой. В какой-то момент она споткнулась. Рэндел рывком поставил ее на ноги и сунул ей в руки лопату. Он что-то сказал, Тиму было не слышно что, а потом до него донесся звук смешка, который издал Скейт.

Тима охватило то оцепенение, которое всегда накатывает на человека, когда он видит, что сейчас кого-то убьют. Безжалостные палачи – убийцы или солдаты – чувствуют смерть своей жертвы еще до того, как это происходит. Они обращаются с людьми, как с кусками мяса. И большинство жертв тоже заранее понимает, что им уже не жить. Потом они могут идти, дышать, даже сжимать лопату, которая предназначена для того, чтобы выкопать им могилу. И хотя в глазах их мелькает отчаянный блеск, они не до конца верят в свою судьбу, не могут свыкнуться с мыслью, что их теперешняя мысль станет последней. Хуже всего то, что в смерти нет романтики и ужаса, ничего такого – просто последние шаги, хлопок и удар тела о землю. Тим много времени провел в окопах и на рейдах спецподразделений, но так и не привык к этому зрелищу. Да и не хотел привыкать.

Он соскользнул с крыши и побежал к лесу, пытаясь придумать разумный план нападения. Доберманы взвыли, когда Тим промчался мимо них, но остались сидеть на месте. Несмотря на произведенный ими шум, из коттеджа ТД не донеслось ни звука.

Тим скрылся среди деревьев, поскользнулся на грязной жиже и чуть не упал. В воздухе пахло дождем. Он продолжал продираться сквозь кустарник в направлении последнего пути Нэнси.

Выстрел.

Буря поглотила вибрацию и эхо. Тим поворачивался в разные стороны, но не видел ни света, ни людей.

Вдруг воздух разорвал пронзительный свист. Когда Тим услышал, как собаки бегут по поляне, он понял, что свистел Скейт, подавая им команду. Тим спустился по склону и спрятался за выступом скалы. Собаки с рычанием приближались. Раздался стук когтей по камню, потом две черные полоски метнулись вперед, к хозяину.

Тим наклонился и с шумом втянул в легкие воздух. Прошло несколько секунд. Потом еще несколько.

Потом на него надвинулась стена звука, казалось, он доносится со всех сторон одновременно: собаки выли, почуяв мертвое тело.

Тим смотрел, как вокруг его ботинок собирается вода. Он вынул из кармана мешки для мусора и натянул их на ноги. Он пошел на звук воя собак и через несколько минут изменил направление. В темноте он умело прочесывал территорию, поворачивая только под прямыми углами, чтобы не сбиться с пути. Скоро он услышал голоса, они приближались. Рэндел и Скейт прошли совсем близко от него, собаки бежали впереди, их морды были мокрыми. Рэндел сжимал в руках грязную лопату с налипшими на нее комьями грязной земли.

Когда они прошли выступ скалы и исчезли из виду, один из псов завыл, вероятно, почуяв запах Тима. Тим услышал, как, перекрывая грохот раската грома, Скейт засмеялся и сказал:

– Давай.

Прислушиваясь к звукам, которые издавали собаки, Тим начал двигаться все расширяющимися кругами, пытаясь найти могилу. Земля после бури была укрыта ковром из листьев и веток. Бесполезно. Через полчаса Тим отправился назад, напомнив себе, что ему осталось пережить только завтрашний день, и его визит на ранчо будет окончен.

Теперь у него было что рассказать Таннино.

Он прошел другим путем и вышел у дальней стороны коттеджа ТД. Когда ветер изменился, до него долетели звуки сопения собак, вынюхивавших его старый след.

В коттедже ТД было темно, но в хижине виднелись отблески света.

Тим осторожно прошел по дорожке мимо коттеджа. Он добрался до своей комнаты, потянул раму окна, она была заперта.

До боли напрягая мышцы бедер, Тим осторожно поднялся, чтобы заглянуть внутрь, и чуть не отскочил назад, наткнувшись на бледное лицо всего в нескольких сантиметрах от своего по другую сторону стекла. Ее губы были плотно сжаты. Тим знаком попросил ее открыть окно, но Ли только смотрела на него, не реагируя на призыв.

Вдруг она заглянула Тиму за спину, и выражение ее лица изменилось. Ли подняла раму и помогла ему забраться внутрь. Тим оглянулся: вдалеке по тропинке пробегал огонек фонарика. Тим осторожно, чтобы не испачкать пол, стянул мешки для мусора, вывернув их наизнанку, и снял ботинки.

Ли с Тимом молча сели у окна. Скейт с собаками материализовался прямо из дождя, словно какое-то страшное видение. Собаки были все в мыле, они бежали, уткнувшись носом в землю, втягивая воздух, но вдруг что-то впереди привлекло их внимание. Они с лаем пронеслись мимо коттеджа. Скейт промчался за ними.

Тим и Ли одновременно выдохнули. Она хлопнула Тима по плечу:

– Какого черта ты делаешь? Ты хоть представляешь себе, что нам за это будет?

– Скейт и Рэндел убили девушку. В лесу.

– Что? А ТД знает?

– Он им приказал.

– Ты видел, как они убили девушку?

– Я не могу сказать, что видел, как они это сделали. – Тим поднялся и прошлепал к двери в насквозь мокрых носках. – Мне нужно вымыть ботинки в туалете.

Они осторожно прокрались по скрипучим половицам, проскользнули в туалет и забились в кабинку. Тим порвал мешки и спустил куски в унитаз, успев за это время рассказать Ли, что он видел.

– Я уверена, этому есть какое-то объяснение. Ты ведь не нашел могилу. – Хотя Ли говорила шепотом, ее голос звучал высоко и взволнованно, так что Тиму пришлось призвать ее к спокойствию.

– Она была просто очередной помехой, от которой они избавились. ТД следит за всеми, кто участвует в Программе, и за всеми, кто ее покинул.

– Ему нет дела до тех, кто ушел.

– Я видел досье, которые он на них ведет. Послушай меня внимательно, Ли: из Программы никто не уходит. Те, кто якобы уходит, на самом деле умирают, пропадают без вести или попадают в сумасшедший дом.

– Не может быть.

– Именно этим занимаются хранители, Ли. Они здесь именно для этого. И они очень опасные люди.

Ее лицо напряглось от зародившегося сомнения, но Ли быстро опустила глаза:

– Конечно, они опасные, все равно что полицейские. – Она сделала ударение на последнем слове.

Тим скептически на нее посмотрел.

На ее лице снова мелькнула какая-то эмоция. И все же Ли не поднимала глаз, ее взгляд был сосредоточен на плавающих в унитазе кусках пакетов. Но вдруг она посмотрела на него с невероятным спокойствием:

– Почему я вообще с тобой разговариваю? Ты хочешь навредить Учителю.

– Я здесь для того, чтобы защитить тебя.И попытаться помешать ему сделать то же с другими.

– Откуда ты? Из ЦРУ? Ты шпион?

– Нет. А тебе не нравится, когда шпионят? – Она снова отвела взгляд. Этот ее способ ускользать всякий раз, когда Тим начинал выбивать почву у нее из-под ног, приводил его в бешенство. – Программа построена на том, что все шпионят за всеми. Ты бы видела дело, которое у ТД заведено на тебя. Там все твои финансовые дела. – Ли закрыла уши руками, Тим заговорил громким сердитым шепотом: – И эти записи были сделаны еще за несколько месяцев до того, как ты стала Про. – Она закрыла глаза и зашевелила губами. Тим схватил ее за запястья и оторвал руки от ушей. Ли вздрогнула и в изумлении открыла глаза. – Он там написал целую инструкцию, как с тобой обращаться. Знаешь, что там предписано сделать, если ты вдруг захочешь покинуть Программу? Сказать тебе, что, если ты уйдешь, у тебя будет рак.

По щекам Ли катились слезы:

– Отпусти меня.

Тим отдернул руки. Он два раза спустил воду в унитазе и вымыл кроссовки в раковине. Ли молча прошла за ним по коридору, упала на кровать и повернулась спиной к Тиму. Он присел рядом с ней, с трудом удерживаясь от желания погладить ее по спине.

– Прости, что схватил тебя.

– У тебя нет никакого права так со мной обращаться.

– Конечно, нет. Ни у кого нет такого права.

– Никаких досье нет. Я тебе не верю.

– Я держал их вот этими руками, Ли. Твое дело и дела, озаглавленные «Отработанный материал», по тем, кто ушел. Или пытался уйти.

Она села, прислонившись спиной к стене, изучающе глядя на него:

– Чего ты от меня хочешь?

– Когда завтра вечером я уеду отсюда, я хочу, чтобы ты поехала со мной и встретилась со своими родителями, как ты уже однажды пыталась сделать. Но на этот раз все пройдет гораздо лучше, я обещаю.

Она тихо рассмеялась:

– И ты все это терпишь только ради того, чтобы снова заставить меня сделать это?

– У тебя будет шанс объяснить им, почему ты считаешь это правильным для себя.

– Ты хоть иногда меня слушаешь? Я не обязана ничего объяснять своим родителям, и я не хочу этого делать. Давать им возможность удерживать меня силой.

– Я этого не допущу. Даю тебе слово, что, если ты захочешь вернуться, ты сможешь это сделать.

– С чего ты взял, что я тебе поверю? Да и ТД никогда меня не отпустит.

– Значит, ты не веришь словам ТД о том, что все здесь находятся по доброй воле?

– Все не так просто. Существуют разные причины. Он не отпустит меня просто так.

– Предоставь это мне.

– Ничего не выйдет. – Она сжимала руками одеяло. – С ранчо нельзя так просто уехать.

– Что ты хочешь этим сказать? Я еще не Про. А трехдневный тренинг заканчивается завтра.

Ли снова спрятала глаза:

– ТД хочет, чтобы ты остался здесь. Он хочет, чтобы все Нео остались. Но к тебе у него особое отношение. Он относится к тебе не как к другим, подстраивает под тебя правила. – Она бросила взгляд на его часы. – Я никогда раньше не видела, чтобы он так делал.

– Тогда зачем ты говоришь, что мне не удастся заставить его еще раз сделать для меня исключение?

– Даже если он и позволит тебе уехать, меня он точно не отпустит.

– Представь, что мне удалось это устроить.

Ли смотрела на него, плотно сжав губы.

– Я уже сказал тебе, Ли, Программа – это билет в один конец. И я теперь точно знаю, что это опасное место. И не только в психологическом плане. Это может быть твоей единственной возможностью вырваться. Если мне удастся это сделать, ты поедешь со мной?

Ли опустила руки и взглянула на него.

– Нет, не поеду. – Она глядела на залитое дождем окно. – Я это начала. И собираюсь закончить. Здесь мне хорошо, я проявлю приверженность.

Тут за окном началось какое-то движение, и они оба повернулись. Скейт с собаками прошли по краю поляны. Ли невольно содрогнулась.

Тим наблюдал за ее реакцией:

– Ты серьезно?

Она не ответила.

– Ли, с ранчо хоть кто-нибудь когда-нибудь уезжал?

32

Ли была слишком взволнована и не смогла заснуть. Она встала на рассвете и, дрожа, стояла у Третьего домика в ожидании. Наконец дверь с грохотом отворилась, и на крыльце появился Стэнли Джон, поправляя рубашку. Он быстро спустился по лестнице, даже не заметив присутствия Ли. Через несколько минут появилась Джени, рукой приглаживая волосы.

– Привет, детка. – Она поцеловала Ли в лоб. – Почему ты поднялась так рано?

– Я кое-что хочу у тебя спросить.

– Давай.

Ли дернула за одну из петель для ремня на брюках:

– У ТД когда-нибудь были… проблемы с законом или что-то вроде этого?

– Всех великих лидеров подвергали гонениям. Особенно если они выдвигали новую доктрину. Вспомни Мартина Лютера Кинга, Ганди. Да хотя бы Христа.

– То есть это «да»? – Ли старалась не показывать своего раздражения, но, судя по выражению лица Джени, ей это не удалось.

– Это твои родители забили тебе голову всей этой чепухой в тот раз, когда ты ездила домой? Тебя в ту ночь унизили. Ты это помнишь? А теперь ты собираешься поверить той лжи, которой накачали тебя твои мучители? – Джени покачала головой. – Ли, я думала, ты умнее.

Ли охватило знакомое ощущение – ей показалось, что она скукоживается. Она не уменьшалась в размерах, а отдалялась. Вот уже она только маленькая точка на горизонте.

Джени провела рукой по своим спутанным волосам:

– Мне даже думать не хочется, что…

– Что?

– Ну, такие мысли очень вредоносны. Тебе нужно сконцентрироваться на Исходном коде, пока твоя отрицательная энергия не перешла в физиологическую составляющую и не превратилась в канцерогены.

Ли почувствовала, как внутри у нее все перевернулось. Ответ Джени был словно взят из секретного досье, о котором говорил Тим. Но в словах Джени была правда. Мысли, которые Тим вложил ей в голову, действительно были болезненными.

– Хорошо, Джени. – Голос Ли звучал тихо и бесцветно. – Я обязательно сделаю так, как ты говоришь.

Про сидели аккуратными рядами перед мисками с овсяными хлопьями, на их лицах застыло благостное выражение. Тим бросил любопытный взгляд на Ли исподтишка. Она отвернулась от него и смотрела на другие столы.

Закончив разглядывать дальний угол столовой, Ли наклонилась к Тиму:

– Все здесь, – прошептала она, на ее щеках от облегчения выступил румянец. – Нет никакой пропавшей девушки.

– И вот Том Альтман… – ТД ходил по краю сцены и дирижировал очередным упражнением. – Большая шишка. Красивый, богатый, успешный.

Чтобы отметить окончание курса, каждому новичку надлежало пройти Ряд жертв. Внутри у Тима все сжалось. Ноги у него затекли от многочасового сидения, рубашка приклеилась к мокрой от пота спине. Ему казалось, что если он еще раз услышит все время повторявшуюся музыку, то начнет в припадке биться головой о спинку стула. Справа от него Шанна спокойно ждала своей очереди. Сидящая слева Вэнди вся дрожала.

Скейт стоял у двери, положив руки на голову сидящих на полу собак. Тим посмотрел на Рэндела у стены, и перед его глазами промелькнул образ: Скейт и Рэндел под дождем толкают перед собой обреченную на смерть девушку. Он вспомнил, как она сжимала лопату. Как Рэндел пошутил перед тем, как они скрылись за деревьями.

ТД положил руки Тиму на плечи. Свет почти погас, снова раздалось мерное биение барабана.

В непосредственной близости от лица Тима замаячила победная улыбка ТД:

– Но, похоже, у тебя есть небольшие проблемы, когда доходит до дела,да, Том? – Из зала раздалось хихиканье. – В постели ты немного волнуешься? Боишься, что не сможешь соответствовать ожиданиям?

Бледное и грустное лицо Ли резко выделялось на фоне общего веселья. Тиму жутко захотелось сказать ей, что он просто притворяется.

– И даже больше того, – продолжал ТД. – Я думаю, что в первый раз проблемы с потенцией возникли у тебя, когда твою дочь Джинни похитили и убили.

Тим почувствовал, как его обдало жаром.

– Ты не уделял ей должного внимания. Где ты был в тот день, когда она возвращалась домой из школы? Занимался бизнесом? Считал свои деньги? Переводил на счет очередную тысячу долларов, чтобы ты и твоя жена могли поддерживать привычный образ жизни? Что ее убило? Маньяк? Или чудовищный эгоизм ее родителей, которые были заняты только самими собой? Ты сделал из нее жертву, да? Ты и сам хочешь быть жертвой. Если бы ты хоть что-нибудь сделал по-другому в тот день, на той неделе, ты мог бы спасти ей жизнь. И у тебя была бы дочь. Она могла бы сейчас ждать тебя дома.

Тиму за свою жизнь доводилось вскрывать братские могилы в Хорватии, наблюдать через линзы мощного бинокля, как изнасилованную двенадцатилетнюю африканскую девочку до смерти забивают камнями, обеими руками и коленом зажимать на поле боя раздробленный шрапнелью череп товарища. Он умел держать себя в руках, но тут Рэкли почувствовал, что ему не по себе. Единственное преимущество этого состояния заключалось в том, что подобные эмоции прекрасно вписывались в его роль. Лицо Тима покраснело, пот застилал ему глаза. Хотя усилием воли он заставлял себя сидеть, не шевелясь, мысленно Тим давно уже вскочил, схватил ТД за голову и за подбородок и изо всех сил крутанул, пока не почувствовал сопротивление шейных позвонков. Он позволил себе самые жестокие фантазии на эту тему, по большей части для того, чтобы отогнать от себя образ Джинни. Но жара, голод и усталость ослабили его контроль над собой, и лицо дочери упрямо маячило у Тима перед глазами. Веснушчатый носик, неловкая улыбка второклашки, зазор между верхними зубами. Локон, который Тим аккуратно убрал у нее изо рта, когда она лежала, холодная и неподвижная, на столе у судмедэксперта.

Тим посмотрел на Ли. На его нижнем веке повисла слезинка. Тим моргнул, и она покатилась по щеке. У Ли на щеке тоже заблестела слеза. И следующую слезинку Тима она разделила с ним.

– Когда она погибла, ты думал, что деньги помогут тебе справиться с этим. Деньги стали властью. Ты начал действовать. Ты решил, что правила тебя не касаются. Ты решил, что ты над законом. А теперь ты боишься своей власти. И ты весь раскис из-за своего страха. Для чего ты использовал свою власть, что заставило тебя так расклеиться?

Воспоминания о четырех безумных неделях прошлого февраля нахлынули на Тима, перед его мысленным взором замелькали лица – Джедедайя Лейн, Бузани Дебуффьер, Роберт, Митчелл, Рейнер.

Тим полностью растворился в этих воспоминаниях, его тело потеряло всякую способность чувствовать – он видел губы ТД, которые беззвучно шевелились, и десятки лиц перед собой – яростных и ликующих.

Когда Тим снова включился в происходящее, ТД как раз говорил:

– Единственный способ избавиться от этого страха – это снова его пережить. Ты готов к этому?

– Да. – В голосе Тима прозвучала незнакомая ему умоляющая интонация.

– Тогда ты должен будешь снова использовать свою силу, и использовать ее правильно.

– Как?

– Родственники одной из Про лезут в наши дела. Существует опасность, которая угрожает нам всем. Она здесь, среди нас. – ТД остановился перед Тимом, глядя на него. – Мы не можем рисковать, ожидая предательства. Мы не потерпим мошенников среди нас.

В голосе ТД зазвучала угроза. Тим замер и затаил дыхание, почувствовав эту угрозу, несмотря на свое расслабленное состояние. Неотрывно глядя на Тима, ТД щелкнул пальцами и протянул руку, как врач, который ждет, пока ему принесут скальпель. Скейт прошел по залу к сцене и задрал рубашку, выставив на всеобщее обозрение прижатый к потному животу пистолет.

Тим тут же почувствовал, как его сознание прояснилось. Дыхание выровнялось, пульс отдавался в висках ровно и четко, как метроном.

Скейт вытащил оружие из-за пояса и сунул его ТД в руку. Держа пистолет в руке, ТД повернулся и пошел обратно к Тиму – его шаги гулко отдавались в тишине зала. «Зиг Зауэр» П245. Компактные размеры и крупный калибр, уличная версия модели П226 спецназначения, которая лежала у Тима дома в сейфе.

Неужели он совершил глупость, доверив свою жизнь девятнадцатилетней девочке? Тим рискнул украдкой взглянуть на Ли: вид у нее был крайне испуганный. Беспокоиться о том, выдала ли она его, он будет потом, а пока главной его заботой было отнять у ТД пистолет. Шесть патронов в магазине, значит, он мог уложить ТД и обоих хранителей, и у него еще останется в запасе три пули, чтобы сдержать толпу. Если на него бросятся собаки, он выстрелит вверх, прямо в их раскрытые пасти, или подставит им обмотанную рубашкой руку, чтобы они могли ее трепать, пока он не подберется поближе и не приставит дуло прямо к шкуре.

ТД протянул руку. Тим весь напрягся, приготовившись ударить его по запястью и локтю. Тим живо представлял себе, как он согнет руку и дернет пистолет вверх так, что он упрется ТД в подбородок, а потом выстрелит.

Но ТД не наставлял на него пистолет.

Тим взял протянутое оружие из рук ТД.

– Понимаешь, Том, родители Шанны очень влиятельные люди. Они нанимают частных детективов, пишут заявления и жалобы в полицию. Мы не можем этого допустить. И мы, конечно же, не можем допустить, чтобы она ушла от нас, зная все секреты.

Шанна разинула рот от изумления и ужаса.

– Том, докажи, что ты целиком и полностью предан Программе. – ТД схватил Шанну за плечи и по-отечески взглянул на нее. – Посмотрим, сможешь ли ты сделать работу сам, вместо того чтобы платить кому-то за то, чтобы они сделали ее за тебя.

По толпе прошел приглушенный гул. Барабан начал отбивать ритм, и вскоре все уже стучали ногами в такт его ударам.

ТД не пошел бы на такое явное преступление, после того как он приложил столько усилий, чтобы при всех своих махинациях удерживаться в рамках закона. Тим вскинул пистолет. Он казался слишком легким, как будто в магазине вообще не было патронов, но Тим не поручился бы за жизнь Шанны, если бы ему пришлось выстрелить. Он немного пораздумывал над тем, не дернуть ли ему затвор так, чтобы пулю стало видно, если она там вообще есть. Но так у него окажутся заняты обе руки, к тому же сразу станет понятно, как хорошо он умеет обращаться с оружием. Он вспомнил перестрелку в Джелалабаде в темных тоннелях, когда его часть вынуждена была отстреливаться почти вслепую. Они научились проверять, заряжены ли их «Зиги», проведя одним пальцем по выбрасывателю. Когда магазин был полон, широкая пружина выбрасывателя едва заметно выступала. Подойдя к Шанне, Тим сдвинул лежащий на курке палец чуть выше и провел им по дулу вдоль секции, где находилось устройство для сброса магазина. Выбрасыватель не выступал на ощупь.

Шанна сжалась и страшно побледнела.

В комнате все шумело и гудело.

ТД с жутко довольным видом ждал следующего шага Тома Альтмана. Тим поднял пистолет, направил дуло прямо ТД в лоб и нажал на курок. Раздался тихий щелчок.

Последовала минута напряженного молчания. Зрители были в шоке.

Тим сделал вид, что подул на дым, идущий из дула пистолета, и швырнул его в сторону на сцену, куда он с грохотом приземлился. Испытание Тома Альтмана было окончено.

Несколько секунд ТД смотрел на него с изумленным уважением. Он начал аплодировать, и все Про последовали его примеру.

Шанна осела на пол.

– Великолепно, – пробормотал ТД. Его голос был едва различим за бурными овациями всех присутствующих. – Черт возьми, это просто великолепно.

Толпа хлынула на сцену. Тима качали, все вокруг него прыгали от восторга. Сцена напоминала ликование победившей на выборах политической партии. Потом все расступились перед ТД. Он сжал Тима в объятиях и прошептал так, что его шепот пробился сквозь всеобщий шум и гам:

– Теперь ты готов, Том. Больше никаких игр.

Всеобщее ликование все не стихало, а Том с Ли уже выскользнули из Зала роста через заднюю дверь.

– Пистолет, – сказала она. – Как ты догадался?

– Я знал.

Они прошли мимо столовой, и Ли снова инстинктивно отвернулась, чтобы не видеть своего отражения в блестящей поверхности холодильника. Тим схватил ее и развернул к холодильнику лицом. Она застыла, опустив голову. Тим осторожно, но твердо держал ее за плечи.

Почти минуту они так и стояли не шевелясь: Тим терпеливо ждал, Ли упрямо не желала смотреть на собственное отражение.

Наконец она подняла глаза. Она осторожно прижала дрожащие кончики пальцев к щекам. Тим сделал шаг назад, оставив ее наедине с отражением в зеркале.

Ли улыбнулась. Взъерошила волосы. Скорчила рожу. Когда же из ее горла вырвался смешок, она сама изумилась этому робкому проявлению радости.

Мысленно проклиная свою работу, Тим вытирал тарелки по часовой стрелке рядом с Ли. Шанна и Лорейн были по локоть в мыльной пене. Чед составлял тарелки в стопки.

Стэнли Джон вошел через крутящиеся двери и сказал:

– Чед, Учитель хочет тебя видеть. Сейчас.

Чед замер, сжимая в руках тарелки. Он поставил их на стойку и вышел из комнаты.

– Что происходит? – спросила Шанна.

– Вэнди не вписывается в Программу, – сказал Стэнли Джон. – ТД хочет снять с него обязанности ее партнера по росту и передать их Джени.

Лорейн обхватила лицо Шанны руками:

– Мне не нужно волноваться, что ты собьешься с Программы. Ты идеальный партнер по росту.

Шанна покраснела и прикрыла довольную улыбку мыльной рукой.

– Если будешь продолжать в том же духе, тебя, возможно, даже попросят стать одной из Лилий ТД.

Улыбка исчезла с лица Шанны. Она закусила щеку и отвела взгляд.

– Кстати, о Лилиях, – тихо обратился к Лорейн Стэнли Джон, – ни за что не догадаешься, кто явился вчера посреди ночи. Нэнси Крамер.

Ли вся напряглась.

Тим узнал это имя, он видел его в архиве ТД. Нэнси Крамер значилась там как действующий член организации. Вчера ее успешно превратили в «отработанный материал».

Шанна и Лорейн поставили последнюю стопку мокрых тарелок перед Ли и Тимом и ушли. Стэнли Джон вышел за ними, наклонившись к Лорейн и говоря чуть слышным голосом:

– Я думаю, она сдала дарвиновский тест на выживание в битумных озерах.

Тим и Ли какое-то время молча вытирали посуду. Ли едва сдерживала слезы:

– Нечего так на меня пялиться.

– Она мертва, Ли. Я не хочу, чтобы тебя постигла ее участь.

Еще какое-то время они работали молча. Когда Ли дошла до тарелки ТД, которая стояла на стойке отдельно от остальных, она взяла два совершенно новых полотенца и прихватила ими края тарелки так, чтобы кожей не касаться ее поверхности. Ли смотрела на простую белую тарелку, по щекам у нее катились слезы.

– Да, – сказала она. – Я поеду с тобой.

Ли плюнула на тарелку, вытерла ее и продолжила работать.