Текст книги "Семена Зла (СИ)"

Автор книги: Гэвин Магнус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц)

Глава 13

– Развлекаешься? – на третьей неделе турнира наставник сам нашёл меня на трибунах.

– Изучаю будущих соперников. – улыбнулся я.

– Бессмысленно. – старый рыцарь скупо покачал головой.

– Почему? – вот уж такого заявления от старика я совсем не ожидал. Уж кто-кто, а он, как доживший до преклонных лет воин должен понимать важность подобного.

– Турнирные игры – это просто забавы. Странники редко в них участвуют – слишком велик разрыв в подготовке, это просто несправедливо. Если ты закончишь обучение, никто из них не будет тебе соперником.

– Если? – звучало это несколько зловеще.

– Сегодня твой последний шанс отказаться. Это не является большим секретом, но на нас, странниках, лежит куда большая ответственность чем просто рыцарский кодекс. Мы должны всегда быть чистыми, всегда быть лучшими, выживать там, где не выживут остальные. Быть авангардом, быть примером, быть монументом всему возвышенному. Это великая честь и великая ответственность. Я договорился обо всём – сегодня мы можем отправляться в монастырь. Но потом пути назад не будет. – в глазах сэра Кадогана не было ни веселья, ни вопроса. Похоже, он даже не сомневался в моём ответе, и вся эта речь была исключительно дежурной фразой, призывающей детей настроиться на серьёзный лад.

– Значит, идём. – не разочаровал я его.

Монастырь находился совсем недалеко от Кордиграда – в безопасной зоне. Вообще, в центральных королевствах опасная живность сохранилась лишь в нескольких крупных лесах, которые, видимо, были оставлены на “развод.” Представлял он собой достаточно крупную белокаменную крепость, способную вместить, по моим первым прикидкам, несколько тысяч бойцов. Издалека создавалось впечатление, что камни отполированы до блеска: однако сверкающий под золотистыми лучами солнца бастион отнюдь не выглядел декоративным. Вокруг было разбито немалое количество полей и огородов, а вдалеке виднелись окружённые частоколом деревни – видимо, снабжающие монастырь продовольствием. Калитку в воротах крепости для нас открыли без каких-либо вопросов, видимо, рассмотрев ещё на подходе.

– Примерно 5–6 лет. – ответил мне на невысказанный вопрос старик.

– Что?

– Столько мы проведём здесь. Вернее, ты проведёшь.

– А чем будете заниматься вы?

– Изредка буду наведываться чтобы следить за тем, чтобы ты не ленился. А сам я буду спать на мягких перинах, париться в банях, есть сладости, ходить по… Вообще, буду отдыхать. – с каждым перечисленным вариантов отдыха сэр Кадоган расплывался всё в большей и большей улыбке.

– Не находите это немного несправедливым? – отчего-то мне сильно захотелось ударить наставника по лицу.

– Конечно же нет. Монастырское обучение – это только начало. После его завершения мы с тобой отправимся в совместное путешествие, ведь ты хотел повидать все королевства, верно? Но сейчас я – заслуженный странствующий рыцарь, а ты – всего лишь мальчишка, поэтому ты будешь усиленно тренироваться и учиться, а я буду наблюдать за тобой и заслуженно отдыхать.

Кажется, в моём взгляде на секунду промелькнуло желание убить старого козла, и он что-то такое заметил, поэтому он быстро закончил свою речь, развернулся, и, насвистывая какую-то мелодию, направился к выходу из крепости и был таков.

Внутренности монастыря были буквально заставлены разнообразными тренировочными снарядами и напоминали нечто среднее между полигоном и тренировочным центром. Мишени для луков, кольца для броска копий, чучела разнообразных монстров, арены для спаррингов и гигантская полоса препятствий, тянущаяся на несколько сотен метров вдоль стены. Снаряды не пустовали – на них, под надзором разнообразных стариков потело и пыхтело несколько десятков детей и подростков разного возраста. На моё прибытие, впрочем, никто не отреагировал. Я простоял во дворе несколько минут, внимательно изучая окружение. А затем – решительно направился к дверям, ведущим внутрь крепости, рядом с которыми стоял скучающий стражник.

– Кто такой? – сделав преувеличенно-серьёзное лицо и, нахмурив брови, попытался сделать мне внушение взглядом усатый дядька.

– Ученик – спокойно ответил я.

– Ученик, значит… давно прибыл? Чей ученик?

– Только что. Сэра Кадогана.

Посверлив меня взглядом, стражник, видимо, счёл меня достаточно убедительным, и, открыв дверь, коротко сказал:

– Прямо. Налево. Налево. Направо.

Внутренности крепости были крайне однообразны. Одинаковые повороты и перекрёстки, стены, вымощенные однообразными каменными кирпичами, множество одинаковых дверей без обозначений – никаких ориентиров. Легко было заблудиться с непривычки, поэтому следовать указаниям стражника было логичным выбором. Три длинных коридора и три поворота в итоге привели меня к двери, ведущей в одну из башен. От прочих дверей, впрочем, она не отличалась никак. Я постучал.

– Войдите. – тихий, уверенный голос из-за двери ответил.

Внутренности башни напоминали кабинет – за письменным столом сидел человек в простом тёмно-зелёном балахоне с капюшоном и что-то писал с помощью пера неизвестной мне птицы. На столе были аккуратно сложены стопками различные документы, а помещение было заставлено множеством шкафов с книгами и различными тумбами неизвестного предназначения. Наверх башни вела неприметная винтовая лестница, выложенная из камня. Освещалось всё это висящей над потолком лампой, работающей, впрочем, явно не на электричестве.

– Садись. – человек указал мне на стул перед столом, не прерывая своего занятия.

Около пятнадцати минут мы молчали – человек заканчивал какой-то документ, а я задумчиво осматривал комнату, разглядывая пустые корешки книг. Видимо, до надписи названий на корешках люди Тиала ещё не додумались. Стул и рабочий стол были заметно выше моего собственно стула, поэтому, не встав, рассмотреть какие именно документы на столе и что пишет человек, было невозможно. Наконец, он закончил и спокойным изучающим взглядом посмотрел на меня. Я ответил тем же.

Человек был лыс и гладко выбрит, имел ярко-зелёные глаза, тонкий нос без переломов. Крайне сложно было определить его возраст на вид – в зависимости от ракурса могло ему можно было дать и 30, и все 60.

– Ученик Кадогана? – спустя некоторое время нарушил он тишину.

– Верно.

– Зови меня мастер Лант. Ты здесь по своей воле?

– А что, кого-то приводят сюда против их воли? – иронично поднял бровь я.

– Нет. Однако, обучение часто начинается с раннего возраста, а тратить время на тех, кто не желает учиться бессмысленно. – мастер улыбнулся уголки губ.

На мой взгляд, отказываться от возможности отточить свои навыки убийства окружающих, живя в мире который славиться невероятным разнообразием фауны, любящей человечину – клинический идиотизм. О чём я и поведал мастеру.

– Ну, не стоит судить строго тех, кто выбрал иной путь. В конце концов, без крестьян мы бы все погибли от голода. Охотой и рыбалкой нельзя прокормить гигантский город. Сколько тебе лет? – резко отвлёкся от философского разговора и сменил тему Лант.

– Двенадцать. Должно быть тринадцать через несколько месяцев.

– Это почти предельный срок, когда мы принимаем учеников. Тебе будет тяжело. Некоторые заканчивают обучение будучи ненамного старше тебя. – он смерил меня пытливым взглядом.

– Я упорный. Справлюсь. – это даже не было ложью.

Ещё несколько минут мы играли в гляделки. Кажется, мастер Лант пытался убедиться в моей серьёзности, а я просто смотрел на него расчётливым взглядом, прикидывая, насколько полезным будет обучение. Судя по уже увиденному и услышанному – весьма и весьма. Как бы ни повернулось дальнейшее, навыки ведь никогда не будут лишними, верно? Лишь крайне небольшой процент людей моего времени, вероятно, смог бы самостоятельно выжить и достичь высокого социального положения с самых низов в этом мире. Подозреваю, что и сам в них не входил – однако и рождён я был в семье барона. Было впечатление, что у мастера ещё вертится несколько слов на языке, однако он воздержался.

– Тогда не будем откладывать. Идём.

Мастер вёл меня по длинным, запутанным коридорам крепости, попутно рассказывая правила ориентирования. Он показал мне место будущего проживания – казарменного вида комнатушка с семью кроватями. Под одной из них я оставил свои вещи. Несколько раз мы спускались по лестницам – похоже, помимо большой крепости здесь имелся обширный лабиринт подземелий, причём освещения там предусмотрено вообще не было. Прежде, чем мы туда вошли, Лант щёлкнул пальцами и создал сияющий шарик света, следующий за ним и освещающий мне путь. Это было… несколько неожиданно, так что я на мгновение сбился с шага. Одно дело читать и слышать о сверхъестественном – и совсем другое видеть, верно? Впрочем, глупых вопросов я задавать не стал. Простейшие использования стихии: заживление лёгких ран, освещения, разведения огня или сотворение воды, описывались во “Введении в нейтраль”.

По итогу мы пришли к очередной однообразной двери, ведущей в… лабораторию. По крайней мере, именно так я окрестил для себя это место. Стеллажи различных стеклянных колб, высокая одноместная кровать по центру, предназначенная для людей. Добавить хирургические инструменты – и напоминало бы лабораторию безумного учёного. Мастер Лант споил мне несколько подозрительного вида и вкуса зелий, назвав это укрепляющими составами, и жестом предложил ложиться.

– И что вы собираетесь делать? – тёмное подземелье, подозрительные зелья, подозрительный чародей… Конечно, после рассказов старика я предполагал, что местные жрецы промышляют каким-то типом магического усиления своих бойцов, однако подобная обстановка вызывала у меня серьёзное обострение паранойи.

– О, всего лишь проведу над тобой некоторые весьма полезные опыты,эксперименты и некоторые иные манипуляции над организмом. Мы так поступаем со многими, кто приходит сюда – совершенно серьёзным и холодным голосом ответил мастер.

– Хорошая шутка. – чувство юмора у него неплохое, мелькнула мысль.

– Мне жаль, но тебе предстоит полежать здесь подольше. Но не волнуйся, больно не будет, а твоё тело послужит на благое дело! – с этими словами и маниакальным блеском в глазах мастер Лант достал из складок балахона длинный кинжал.

– Экспресс-обучение чувству юмора? Неплохо. – я попытался встать и удивлением обнаружил что моё тело меня не слушается.

– Ты так ничего и не понял. – расплылся он в натуральной улыбке маньяка и отрезал мне кисть руки.

Несколько секунд я тупо рассматривал обрубок собственной руки. Боль почти не чувствовалась. Кровь из обрубка медленно стекала на кровать, пачкая простыню. Вот тут мне стало по-настоящему страшно. Перманентно-доброе отношение всех окружающих в течение долгих лет совершенно отучило меня рассматривать окружающих как угрозу собственной жизни, так глупо попасться…

Я всеми силам пытался освободиться, однако моих усилий хватило лишь на то, чтобы немного пошевелить целой рукой. Тем временем маньяк поднял отрезанную кисть и засунул её в колбу с какой-то жидкостью, обходя меня с другой стороны.

– Не волнуйся, ты не умрёшь сегодня. Не всё сразу, правда? – начал примериваться ко второй руке ублюдок.

На этом моменте сознание решило, что с него хватит, и милосердно покинуло меня.

Глава 14

И снова вокруг не было лишь ничего – лишь собственные мысли и пустота. Однако в этот раз абсолютно точно я был в ярости. Так глупо умереть надо ещё постараться.

– Глупец. – уже знакомый мне безжизненный бестелесный голос снова пронзил пустоту, и в этот раз я даже не мог с ним поспорить.

– Что теперь? – можно, конечно, было поплакаться о напрасно потраченной жизни, однако увлечение рефлексиями о прошлых ошибках никогда не входило в круг моих увлечений.

– Теперь тебе будет намного тяжелее.

– Я же умер, разве нет? Куда уж тяжелее.

– Ты жив.

– Тогда где мы и как мы разговариваем? – от нашей первой встречи, последовавшей за моей смертью, обстановка не отличалась вообще. Либо я не видел отличий…

– Тебя погрузили в глубокий магический сон, во время которого связь между душой и телом истончилась до предела. Поэтому я могу говорить с тобой.

– В таком случае почему ты считаешь меня глупцом? – если мастер не намеревался на самом деле меня убить и это всё же был обман, смысла которого я не понимал, причина недовольства голоса от меня ускользала.

– О чём ты думал, обладая властью над смертью, когда ложился на стол к тому, кто повелевает стихией жизни?

Несколько мгновений до меня доходило, что он имел в виду. Исходя из уже известного мне можно сделать вывод о том, что орден рыцарей-странников практикует какой-то вид магического усиления своих бойцов. Меня, как нового кадета, вероятно, планировалось подвергнуть ему. Делалось это, судя по словам голоса, с помощью жизненного нейтраля, и логично было предположить, что нейтраль жизни не слишком-то дружит с нейтралью смерти, который, вероятно, был во мне в некотором количестве и именно его я использовал для убийства кошки. Похоже, попытка усидеть на двух стульях не так хороша, как казалось изначально...

– Осознал. Раскаялся. Последствия?

– Слушай внимательно. Перед твоим рождением я привязал к твоей душе многоступенчатый конструкт, который выполнял сразу несколько задач – помогал тебе быть похожим на настоящего ребёнка, делал способности к манипуляции смертью невидимыми для проверок, выдавая тебя за обычного человека, и, что важнее – скрывал тебя от внимания высших сущностей, на случай если они на тебя наткнутся. В процессе изменения организма этот конструкт перестанет существовать – на это он уже не рассчитан.

– Мастер Лант заметит это?

– Нет. Зато он может заметить следы смерти в твоей энергетике.

– И как он поступит в этом случае?

– Будет изучать феномен. Не поняв, что это, он обратится к вышестоящим иерархам церкви, а те – к своему богу. Тот может выпотрошить твою память, а вот что он сделает потом – сложно предсказать. Устраивает такой вариант?

– Думаю, нас обоих не особо привлекает этот вариант. Какие есть альтернативы?

– Убить тебя сейчас и вытянуть душу за пределы мира. Уничтожить или блокировать часть твоей энергетики, что отвечает за искусство смерти.

– А как насчёт убрать свидетелей и свалить?

– Насильственная смерть жреца привлечёт пристальное внимание.

– Разблокировать способности потом будет возможно?

– Есть несколько способов, все тяжелые и впоследствии могут привлечь ненужное внимание.

– Но всё же лучше, чем уничтожение способностей, верно?

– Необязательно. Искусством смерти может овладеть любой разумный, и даже неразумный. В случае если я сотру в тебе всю смерть, тебе просто придётся начинать свой путь заново, как и любому обычному человеку.

– И как долго мне придётся их развивать?

– Всю жизнь.

– Минусы и плюсы блокировки?

– Для блокировки способностей мне придётся запечатать всю находящуюся в тебе смерть глубоко внутри твоей собственной души. Длительное влияние смерти на глубинные части души может вызвать плохо предсказуемые изменения – что одновременно может быть как плюсом, так и минусом.

– Можно поподробнее про изменения?

Облегчение связанных с душой и смертью ритуалов. Изменение сознания. Увеличение пропускной способности смерти душой. Увеличение количества возможных нитей смерти. Невозможность применения некоторых других искусств. Души индивидуальны, поэтому предсказать это нельзя.

– Умирать снова в мои планы не входило, так что оставалось ровно два варианта – уничтожение приобретённых в результате первой смерти способностей, которыми мне ещё даже толком не удалось научиться управлять, или их же блокировка на неопределённый период. После уничтожения придётся развивать их с чистого листа, что займёт, вероятно, долгие годы. Блокировка являла собой игру в рулетку – со слов голоса, предсказать точные изменения души разумного под длительным воздействием запертой в ней энергии смерти невозможно. Однако это точно сохраняло и почти наверняка усиливало хотя бы в чём-то эти способности… А я всегда любил рисковать.

– Блокируй. И расскажи, как разблокировать.

– Твой выбор. – голос никак не показал своего отношения к моему выбору.

– Может, заодно расскажешь поподробнее о моём собственном задании в мире?

Тиал – особенный мир. Слова и мысли могут быть материальны. Даже сейчас, не стоит говорить об это открыто. Намерения могут быть видны тем, кто хочет их видеть.

– Совсем никаких ценных указаний?

– Живи, расти, обучайся. Мы ещё поговорим вновь.

Пустота вокруг меня на мгновение дрогнула непонятным ощущением, а голос собеседника стал будто бы затухать. Меня словно бы засасывало куда-то…

– Стой! Как мне вновь связаться с тобой?

– Ты разберёшься сам…

Придёт время, и я оставлю последнее слово за собой. Пусть и не в этот раз.

Глава 15

Пробуждение, к моему удивлению, было на редкость приятным. Мягкая и удобная кровать, лёгкий ветерок, и никаких неприятных ощущений в теле. Все части тела были при мне, а на месте отреза руки не было даже намёка на шрам. Я находился в той самой комнате, где оставлял свои вещи по дороге – и с шести других кроватей на меня с большим любопытством смотрело шестеро детей в возрасте 8–10 лет. Наконец, один из них, тот, что постарше встал и подошёл ко мне.

– Меня зовут Мерик. Вон тот рыжий – Зинго, братцы блондины: Рилс и Лонд, тихоня в углу – Роберт, и самый младший – Шиго. Рассказывай!

Как выяснилось впоследствии, представление, разыгранное мастером Лантом, служило одной цели – напугать меня. Перед первым комплексом изменений всех детей специально пугали – как я подозреваю для образования нужных гормонов в организме – и впоследствии изменяли биохимию таким образом, чтобы испуга как такового бы вообще не происходило. Подробностей детям, понятное дело не рассказывали, однако результат был налицо – испугать кого-то из учеников было невозможно, и на попытку застать их врасплох они реагировали только чуть расширенными зрачками. А с дальнейшим обучением и вовсе – мгновенным ударом или блоком. Правда, это касалось лишь физиологических реакций – много позже удалось выяснить, что саму эмоцию страха рыцари всё же были способны испытывать – просто в ответ вместо гормонов страха видоизменённый организм впрыскивал в кровь своеобразный боевой симулятор, проясняющий разум. Рассказ о том, как пугали меня, дети слушали с большим восторгом, а я же думал, что примечание ко второй строчке рыцарского кодекса здесь воспринимали, пожалуй, даже слишком серьёзно. Без страха встречай своих врагов...

Возможно, виной тому сказки и фантастика, однако от секретного ордена усиленных магией рыцарей я ожидал заметно большего чем приобрёл. Да, после множественных изменяющих воздействий стихии жизни средний выпускник Келлийского монастыря – так называлась крепость, где я учился – был более сильным, ловким, и выносливым – но отнюдь не кардинально. Пожалуй, если выражать это в цифрах боевой эффективности можно было сказать, что рыцарь-странник был способен относительно спокойно заменить в бою или победить в схватке 2–3 обычных рыцарей. Наибольший упор в тренировках и изменениях делался вообще на скорость бега и выносливость. Провинившихся учеников в крепости, помимо отправки на подсобные работы порой заставляли часами, если не сутками бегать вокруг крепости напролёт.

Исходя из этого стоило полагать, что если бы не мои способности, то из давнишнего столкновения с кошкой-переростком живыми мы с сэром Кадоганом могли и не выбраться.

Секрет выживания рыцарей-одиночек скрывался отнюдь не в невероятных боевых способностях. Как выяснилось, длительное воздействие нейтралью жизни на живое существо позволяет научиться чувствовать жизненную энергию на расстоянии. Схема передвижения странников по заполненными агрессивной фауной территориями была простой – почувствуй опасных хищников издалека и просто убеги. Даже обычный человек в целом весьма выносливое существо, способное идти или бежать долгие часы, а после внесённых изменений странник был способен убежать от практически любого представителя местных зверюшек. Интересно, такой феномен касается только жизненной энергии, или после активного использования смерти я начну чувствовать смерть издалека?

Но если развитие скорости и выносливости, обучения боевым навыкам и возможность чувствовать жизнь на расстоянии можно записать в однозначно полезные навыки, иные преподаваемые искусства в монастыре представляли собой изрядные вёдра дёгтя в бочке с мёдом. Старик не обманул – меня действительно заставили выучить рыцарский кодекс наизусть. И не только его – помимо этого пришлось зубрить немалое количество рыцарских историй, баллад, легенд и россказней. Геральдике и этикету, впрочем, не учили – родовых гербов как таковых в королевствах вообще не существовало, как, впрочем, и какого-то специфического этикета, разве что банальная вежливость. Особые знаки отличия имели только короли и их люди. Были немного настораживающие моменты – создавалось впечатление, что художественная литература отсутствовала как класс. Библиотека монастыря была общедоступна и довольно обширна – там легко можно было найти книги по множеству мирских профессий, управленческому делу, охоте, фехтованию… Даже были сборники песен и баллад – однако ничего напоминающего фантастику. А вот разнообразные истории описывающие приключения, любовные романы или героические истории всё как один классифицировались мной не иначе как чья-то биография по одной простой причине – в каждой такой книге было чётко указано, когда и где происходили описываемые события. Патологическая честность окружающих порой вызывала у меня лёгкую мигрень. Если так задуматься, по всему выходило, что тот, кто обманул меня за всё проведённое на Тиале время – это мастер Лант с целью испугать меня. И даже его слова, с определённой точки зрения можно было принять за правду. Разрезать он меня разрезал, алхимические опыты над внутренностями провёл? Провёл. Больно не было? Не было. И в тот момент я действительно не понимал, что ему было надо…

Помимо гуманитарных наук и курса молодого бойца были и более интересные вещи. Например, большое внимание уделялось сопровождению и охране лиц, вообще не владеющих оружием и, вероятно, владеющих магией. Выходила интересная картина – орден странников являлся одновременно почтальонами, телохранителями, и порученцами местного духовенства. Доставка важных сообщений, сопровождение учёных в исследовательских экспедициях, охота на редких животных, дипломатические миссии…

Сэр Кадоган приезжал в монастырь примерно раз в месяц. Вообще, каждый мальчишка на обучении имел личного наставника. Некоторые жили тут же и занимались тренировками всех остальных, некоторые навещали своих учеников раз в полгода-год, будучи заняты по заданиям ордена. В обязанности личных учителей, помимо мотивации учеников, входило разъяснение непонятных моментов, разнообразные гостинцы и подарки для детей помладше, подвоз некоторых необходимых для обучения вещей. Не могу сказать, что я был лучшим учеником – скорее, мне с трудом удавалось удерживаться в середнячках. И то – в основном за счёт более опыта прошлой жизни.

Изменение биохимии организма не проходило бесследно. Никто из учеников кроме меня, вероятно, не заметил этого, однако у всех юношей, обучающихся в монастыре полностью отсутствовали все признаки пубертатного периода. Не сказать что это меня сильно волновало – однако мало приятного в том, чтобы быть импотентом, верно? Однако осторожными вопросами я выяснил, что некоторые из рыцарей-странников всё же имеют семьи и даже детей, поэтому выяснение этого вопроса было решено отложить в далёкий ящик.

Распорядок дня и тренировок был довольно мягким – фактически его вообще не было. Стариканы-учителя в монастыре просто вешали на доску объявлений время, когда и где они будут в распоряжении учеников – и всё. Полагаю, как будущих странников-одиночек детей здесь приучали таким образом к самостоятельности. Технически, можно было вообще тренироваться почти полностью самостоятельно – пока ты соблюдаешь нормативы, большинству в монастыре не было дела до того чем ты занимаешься весь день. Некоторые так и делали. Казалось бы, что такая расхлябанная система не будет слишком эффективна – однако, на удивление, это компенсировалось крайне сильной мотивацией самих учеников. Лентяев здесь просто не было, и это, вероятно, было одним из важнейших критериев отбора в орден.

Обучение занимало примерно 6–7 лет. Самые ранние выпускники заканчивали обучение в 13–14 лет, поздние, вроде меня – в 18–20. Единовременно в монастыре училось около сотни детей подростков – хотя вместить он мог и в несколько раз больше. За время обучения,у меня, конечно, была масса возможностей найти друзей, знакомых, соратников – однако, к сожалению, вряд ли на кого-то из рыцарей ордена можно было рассчитывать в делах, которые я планировал на будущее. Патологически честного человека, конечно, достаточно легко обмануть, однако, к моей досаде орденское образование не стремилось оболванить своих учеников или вбить им в головы фанатичные догмы. Нет, подход был заметно тоньше – наставники и книги развивали логическое мышление, незаметно подводя к достаточно логичному выводу о выгодности благородства. Ведь если и ты, и окружающие тебя – добрейшей души люди, следовательно, ты всегда легко можешь получить помощь других людей, что совершенно необходимо для выживания в мире полном разнообразных агрессивных животных. Подбить рыцарей ордена на что-то выгодное мне, и невыгодное другим людям представлялось задачей, к сожалению, почти непосильной – они отнюдь не стеснялись задавать множество вопросов как, зачем, и почему мне нужна помощь в чём-либо. За время обучения я приобрёл немало знакомых и приятелей, но ни одного подчинённого. Однако кое-что важное для будущего было выяснено. Намётки плана будущих действий потихоньку складывались у меня в голове.