Текст книги "Семена Зла (СИ)"

Автор книги: Гэвин Магнус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)

Глава 51

– Ты делаешь успехи.

В голосе по-прежнему было не больше эмоций, чем в куске льда.

– Полагаю, у меня хороший наставник.

Понял ли он, что я имею в виду не его? Это не имело значения.

– Ты освоил базовые удары. Марионеток. Маскировку. И даже нечто большее.

– Не откажусь от пояснений. Как именно мне удалось создать образование, что сумело убить существо, что весило больше сотни тонн? В нём было больше жизни, чем я смог бы уничтожить даже, вывернувшись наизнанку десять раз.

— Проклятье. Называй это проклятьем.

– Как именно это работает?

– Нить, воля и смерть, сплетённые в единое целое, способны творить удивительные вещи.

– Нить? Разве нити, что я создаю, не являют собой лишь оформленную в таком виде энергию смерти?

– Ты так и не понял? Создание нитей – это то, что первым учат адепты смерти. Но немногие способны сразу понять, что это такое на самом деле. В какой-то мере смерть – это апогей, одно из лучших орудий разрушения. Как жизнь стремится породить жизнь, смерть стремится уничтожить жизнь. Уничтожить жизнь – это тяжёлая задача, требующая невероятного разрушительного потенциала. И смерть обладает им – не в силу своей природы, а скорее в силу природы самой жизни, которую сложно уничтожить.

– Это всё очень интересно, но мне хотелось бы практических подробностей.

– Нить смерти – это не просто принявшая такую форму часть энергии. Это канал, каверна в самом мироздании, который смерть, словно кислота, проедает в нём. Мироздание – устойчивая, очень устойчивая вещь. Подобный канал недолговечен, и зарастёт почти мгновенно, стоит тебе отпустить контроль. Однако это не значит, что нельзя воспользоваться этой особенностью. Объединив нить, волю, и смерть, можно создать проклятье, что будет питаться смертью, которую оно же будет и порождать. Выжги в мире нитью узор – и часть его законов отступит. Направь в неё волю – она укажет цель. Добавь туда смерть – и получишь инструмент, равный которому сложно найти.

– Таким образом можно поднять нежить?

– Хороший мальчик. Да, это следующий этап. Марионетки – первая, примитивная ступень. Прямой контроль, неудобный и несовершенный. Легко прерываемый и недолговечный, но необходимый, как основа. Всего голем на неподходящей энергии, не более того.

– Полагаю, арсенал настоящего мастера смерти не ограничивается лишь проклятьями?

– Проклятья – чрезвычайно многогранная вещь и страшное оружие. С их помощью можно создать не только немертвых слуг, но и куда более страшные вещи. Защиту, способную уничтожить целую армию. Мор, способный выкашивать города и страны. У них есть лишь один недостаток: они медлительны. Брошенное в начале боя проклятье может быть смертельным, однако это вовсе не означает, что твой враг умрёт первым.

– Говоря о защите… Было бы неплохо узнать пару приёмов.

– Лучшая форма защиты это нападение. Не забывай об этом. Однако искусство смерти всё же имеет несколько трюков для глухой обороны. Вспомни, как ты скрывал себя, накладывая лёгкую пелену. Сделай её густой, толстой, плотной настолько, чтобы всё, что её касается, обращалось в прах! И тогда оружие, что пытается задеть тебя, лишь бессильно рассыплется в пыль.

– Это уже поинтереснее. Ещё дельные советы по таким приёмам будут?

– Это тяжёлая техника. Начни с маленьких, небольших щитов, прежде чем пытаться поддерживать вокруг себя сферу. Таких, что смогут остановить хотя бы стрелу.

– Второй этап... сколько ещё времени пройдёт, прежде чем ты признаёшь меня мастером?

– Терпение – добродетель в любом искусстве.

– Тогда скажи, что ещё я должен освоить для третьего этапа.

– Проклятья. Защиту. Ритуалы. Серьёзные удары. И самое важное – Скорость.

– С первыми тремя понятно, но что ты подразумеваешь под скоростью?

– Рассекая смертью реальность, ты можешь немного изменить законы мира, что вокруг тебя. Пробей между собой и целью канал, выжги само пространство из мироздания. Лишь на жалкую долю мгновения – но удар, нанесённый тобой, будет быстрее молнии.

– Звучит здорово, но я даже не представляю, как подступится к этому.

– Ты научишься. Со временем.

Мне довелось ещё о многом узнать в тот разговор. И чем дальше я заходил, тем отчётливее понимал, каким страшным оружием может быть искусство. И дело было даже не в том, что искусный мастер смерти представляет собой силу, сравнимую с оружием массового поражения. Нет, дело было в другом. Любой волевой человек, будучи достаточно бесстрашным и беспринципным, мог бы освоить это.

Демон хотел, чтобы я распространил искусство смерти по миру. Оружие. Сила. Бессмертие, пусть и в виде живого трупа: многие люди, которых я знал в прошлой жизни, продали бы душу за это. А ведь искусство смерти даже не требовало жертвовать душой – лишь собственным телом и жизнью других…

Культ, мрачно думал я, доедая поздний завтрак на постоялом дворе. На этом было бы легко организовать культ, если бы я находился в нормальном средневековье, а не посреди проклятых праведников! В этом, конечно, были свои плюсы, однако для по-настоящему масштабных и сильных аспектов искусства смерти требовались жертвы. Много жертв. Достать их и подготовить к ритуалам в одиночку было крайне тяжёлой задачей. А значит мне требовались люди, готовые резать другим глотки. И даже более того – готовые пленять и доставлять мне других людей.

– С добрым утром. Идём, настало время для очень важного урока.

Я хмуро посмотрел на отвратительно бодрого и довольно жизнью Кадогана. После ночи слежки под дождём мне всё ещё не казалось, что отдыха было недостаточно. Однако спорить на предмет уроков было глупо. Пока мы двигались по улочкам в направлении, известному лишь старику я думал, что при всех достоинствах даже он отказался бы притащить мне даже одного человека, пусть и самого никчёмного, для жертвоприношения.

В узком безлюдном переулке наставник остановился, осмотрелся по сторонам, и достал из сумки хрустальный фиал.

– Пей.

– Что там?

Не то чтобы я подозревал отраву, но паранойя не позволяла просто выпить незнакомый эликсир. Памятуя, как началось обучение в монастыре…

– Весьма полезная вещь, не сомневайся.

– В монастыре меня научили не пить незнакомые зелья.

– Что-то не припоминаю такого в программе.

– Полагаю, это в той части, когда меня напоили парализующим зельем.

– Ну, ты же не пострадал. И это было необходимо.

– Я бы поспорил с обоими утверждениями.

Старик украдкой заговорщически посмотрел по сторонам и внезапно ухмыльнулся.

– Давай так: если тебе не понравится эффект, я обещаю, что обеспечу тебе год отпуска без заданий от ордена после того, как мы разберёмся с тем вопросом, который обсуждали в Палеотре.

А вот это уже звучало заманчиво. Я взял фиал и опрокинул его в себя. На вкус зелье было никаким, и никаких изменений в себе не чувствовалось. Старый странник же поманил меня за собой дальше.

Спустя некоторое время плутания по городу мы вышли к… Дворцу удовольствий. Тому самому месту, до которого я проследил наставника ночью. И в этот момент, кажется, мозаика начала складываться в моей голове.

– Добро пожаловать в дворец удовольствий.

Женщина средних лет с идеально выглядящими лицом без единого пятнышка, родинки или морщинки с улыбкой встретила нас.

– Полагаю, для моего ученика всё готово?

Сэр Кадоган почтительно поцеловал её руку.

– Полный комплект, мой дорогой друг. Всё, как и просили.

Мне показалось, что в глазах женщины проскользнула почти незаметная ехидная искра. Похоже, ей доставляла удовольствие ситуация.

Прежде чем погрузиться во всё, что был готов предложить дворец, я с досадой подумал: клятый старик снова меня обманул. Даже в мире, где нет лжецов, никто не поверил бы тому, что эффект мне не понравился.

Глава 52

Дворец удовольствий полностью оправдывал своё название. Здесь было почти всё – приятная музыка, массаж, сауны с бассейнами, великолепные блюда. В самом начале мне дали выбрать одну из нескольких девушек – чтобы она стала гидом, служанкой и любовницей в одном флаконе на время моего пребывания во дворце. Я выбрал ту, что выглядела постарше: её звали Элия, и она была красивой стройной блондинкой с длинными ногами.

Быть в роли обучаемого постельным искусствам было довольно забавным опытом. Пару раз я с трудом сдержал смех, и вскоре девушка раскусила меня: впрочем, пообещав не выдавать наставнику. Не обошлось, впрочем, и без неприятных моментов.

– Никогда не видела таких шрамов.

Элия легонько провела пальчиками по серо-чёрным полосам, что шли у меня от груди до ладоней. Я ничего не почувствовал.

– Будь умницей, забудь о них, ладно?

Она не была глупа. Эта тема в дальнейшем больше не поднималась.

На третий день моего пребывания в этом приятном месте я услышал от девушки весьма неожиданный вопрос.

– Ты не возражаешь, если я заведу от тебя детей?

В этот момент я пил сок ируара – местного большого фиолетового фрукта, похожего на гигантскую сливу. Оросив от неожиданности этим соком стену и едва не поперхнувшись, я изумлённо посмотрел на неё.

– Ты шутишь?

– Вовсе нет. Многие девушки заводят детей от клиентов, что приглянулись. Ты молодой и сильный рыцарь: отличный кандидат на то, чтобы рассказывать истории об отце детям. Почему нет? – Элия соблазнительно изогнулась на кровати.

– Ну, может, потому что у меня нет в ближайших планах семейной жизни и воспитания детей?

О том, что подобного нет и в совсем отдалённых планах, я умолчал. Это по меркам Тиала могло выглядеть странновато.

– Тебе и не придётся. – девушка весело фыркнула, встряхнув светлыми волосами – от тебя требуется только приятная часть процесса. Об остальном я позабочусь и без тебя: я достаточно обеспеченная женщина.

На таких условиях я не возражал. Быть может, это даже однажды пригодится. Однако ещё пару вопросов прояснить стоило.

– Это выглядит немного странно. В Таллистрии что, настолько мало мужчин? Зачем тебе это?

Девушка чуть грустно вздохнула, присев на кровати.

– Совершенно незачем, на самом деле. Да и выходить замуж я не хочу. Но так принято – традиции. Бездетная женщина в Таллистрии – почти пария. Это повсеместно осуждается, если, конечно, это не результат потери ребёнка. Мне уже двадцать восемь, и на меня начинают косо поглядывать.

– Интересные подробности. У вас есть какие-то законы на этот счёт?

– Законов нет, но лучше от этого не становится. Из дворца удовольствий могут и выгнать, например, за несоответствующий моральный облик. Королевство жизни, нужно соответствовать.

На последних словах Элия слегка скрипнула зубами.

– Пожалуй, я всё же помогу тебе с этим.

Стоит заметить, что после этого разговора она проявила особую… старательность.

Дворец удовольствий был велик и просторен, однако периодически я всё же пересекался в нём с другими постояльцами, с которыми можно было перекинуться парой слов, если было желание. И одна довольно любопытная встреча произошла во время того, как я пришёл послушать игру на арфе в саду.

Большой, немолодого вида толстяк с гигантским пузом сидел на лавочке, также слушая музыку. Завидев меня, он представился:

– Сэр Брюлан, к вашим услугам.

– Сэр Горд. Вы рыцарь?

– Право слово, на рыцаря толстяк походил меньше всего. На его толстых пальцах было даже сложновато различить перстень. Но на мой вопрос тот лишь добродушно улыбнулся.

– Самый настоящий. Однако я уже много лет не брал в руки меч, вы правы.

– Как же так вышло?

– В молодости такого точно не ожидаешь, да? Когда-то и я был неплохим бойцом. Был рыцарем, потом главой отряда, потом собрал собственный торговый караван… А дальше мне всё реже приходилось махать мечом и всё больше времени проводить за счётами и бумагами. А потом меня выбрали главой торговой гильдии – ох, сколько бессонных ночей это принесло… Торговля – кровь королевств. Моя работа приносила намного больше пользы людям, чем работа любого рыцаря или охотника. Поэтому я оставил ратные дела и пришёл к тому, что имею сейчас. Тогда на них не было времени, да и сейчас, по правде, его не особо много. Изредка выкраиваю денёк зайти сюда, отдохнуть душой.

– Душой и телом, надо полагать? Девушки здесь прелестные.

Толстяк по-доброму рассмеялся.

– Нет, боюсь для этого я уже немного не в той кондиции.

– Вы не выглядите слишком старым.

– Я ещё могу иметь детей, верно. – купец степенно кивнул. – Однако в один день я пришёл сюда и уже не увидел в глазах девушек того желания, которое они испытывали ко мне в молодости. Скорее, там мелькнуло отвращение. С тех пор я отказываюсь от подобных услуг. Думаю, любой человек на моём месте поступил бы так же.

– И у вас нет никакого желания? Да и потом, возможно, целители могли бы помочь вам с этим.

Жирдяй смерил меня покровительственным взглядом.

– Вероятно, вы росли не в Таллистрии. Любой мужчина, что вырос здесь, за время молодости пресытился бы плотскими утехами на всю оставшуюся жизнь, и я не исключение.

– И всё же, это же наверняка неудобно! Лучшие мастера жизни точно могли бы вам помочь.

Толстяк степенно кивнул.

– Да, это так. Но здесь имеет ещё один нюанс. Мне нравится быть таким.

– Нравиться?

– Звучит странно для приезжего, я знаю. – сэр Брюлан слегка понизил голос, осмотревшись по сторонам. – Об этом не принято говорить открыто, однако знаете, многие места в нашем королевстве получают… скажем так, через постель. Конечно, никто не назначит на пост капитана стражи никчёмного командира, но при прочих равных… Понимаете, о чём я?

Я медленно кивнул.

– Понимаю.

Глава торговой гильдии откинулся на лавочке, потянувшись к кубку.

– Никто и никогда не сможет сказать про меня подобное. В этом есть своя, особая прелесть. Я ведь важный человек – к моим советам прислушивается даже королева.

– Это честь познакомиться с вами. – сказал я серьёзным тоном.

Обрастать знакомствами и связями мне стоило везде, где только можно.

– Пустое. Когда-то и я был простым рыцарем. Если понадобится работа, скажите в гильдии, что вас рекомендовал Пузан.

Я легко улыбнулся, услышав это прозвище, но покачал головой.

– Нет нужды. Полагаю, большая часть моего времени в скором времени будет занята делами ордена.

Пузан приподнял бровь.

– Ордена?

– Ордена странников. Я должен получить латы в Ренегоне.

На этих словах взгляд толстяка стал цепким, оценивающим. То и дело он бросал на меня задумчивые взгляды. Но комментировать это не стал, и я сменил тему.

– Чем вы торгуете?

– Я сам? В основном провизией. Зерно, специи, сухофрукты. Мы в Таллистрии снимаем три урожая в месяц. Посевные площадей у нас не так много – постоянно приходится бороться с разрастающимися лесам, однако даже так большая часть наших урожаев уходит на продажу.

– А что со специями?

– Завожу из южных королевств. Чаще всего я отправляюсь с караванами в Нелею. У них там часто случается засуха – и наши товары весьма кстати.

– Не слишком широкий набор, честно говоря.

Толстяк вздохнул.

– Да, хотелось бы больше. Однако дела гильдии отнимают слишком много времени. Поэтому успеваю только самое важное. Тем, что не является жизненно необходимым, торгуют менее занятые купцы.

Сэр Брюлан не был единственным знакомством, которое я завёл за неделю, что был во дворце удовольствий. Но, возможно, одним из самых важных. Тщательно расспросив его, я узнал о торговле в королевствах множество важных вещей. Без преувеличения, важнейших со стратегической точки зрения. Каждое королевство делилось с соседями тем, что было им необходимо, если имело излишки. Это рождало сложную, разветвлённую систему взаимоотношений, в которой одни государства зависели от других, что делало крупномасштабные серьёзные войны практически невозможными – слишком много теряли обе стороны в таком варианте. Однако, возможно, если я встану во главе одного из королевств, и потяну за некоторые ниточки, откроются очень, очень интересные возможности.

Глава 53

Неделя пролетела быстро – впрочем, я не сидел во дворце безвылазно. По моей просьбе его работницы живо организовали мне несколько экскурсий по Виталии, показав наиболее значимые, живописные, и интересные места.

В один из таких дней я решил посетить Мелайю. Несколько вопросов, что накопились у меня относительно столицы и Таллистрийского быта, следовало задать местному, но относительно непредвзятому человеку, и уже знакомая девушка была хорошим кандидатом на эту роль.

Однако около дома девушки меня ждало разочарование: дверь была закрыта, а дома, судя по всему, никого не было. Несколько раз громко постучав, я уже намеревался уходить, однако меня окликнули сзади:

– Ищете Мелайю, сэр? – раздался скрипучий старушечий голос.

Мгновенно обернувшись, я узрел неопределённого возраста пожилую леди, что сидела на крыльце соседнего дома. Из-за живой изгороди, украшавшей крыльцо, её было сложно заметить.

– Добрый день, – поздоровался я.

Женщина слегка рассмеялась.

– Простите мои манеры. Приветствую вас. Так я права в своём предположении или нет?

– Несомненно, правы, – спокойно кивнул я. – Вы можете мне чем-то помочь?

Слегка прищурившись и окинув меня по-женски оценивающим взглядам, пожилая леди ответила:

– Искомая вами особа сейчас почти наверняка находиться в гильдии охотников. Если поторопитесь, успеете её застать.

– Не подскажете дорогу? – небрежно поднял бровь я.

Пожилая леди действительно оказалась леди. Кажется, ей очень хотелось выдать пару ехидных комментариев, возможно – пробурчать что-то про молодёжь, однако она стоически воздержалась, и лишь бросив на меня несколько ехидных взглядов, спокойно объяснила дорогу, даже не сказав ничего вслед.

Конечно, она ошибалась в своих предположениях. Но, по счастливому совпадению, ошибки других людей – это что я определённо любил.

Гильдия охотников Виталии располагалась в крупной надвратной башне у южного выхода из города. Внешне она практически не отличалась от иных схожих башен – однако окружение могло выдать её предназначение зоркому глазу. Похоже, весь квартал около южных ворот, так или иначе, был связан с охотничьим ремеслом – некоторые из жителей, похоже, занимались выделкой шкур и дублением кожи, мясные лавки продавали свежую дичь, а в корчмах вокруг явно собирались охотники и охотницы.

Около входа, прислонившись к стене, стояла женщина лет тридцати пяти, что всем своим видом напоминала мне типичного ленивого стражника.

– Зачем пожаловали, сэр?

К рыцарскому перстню часто прилагалось и вежливое обращение окружающих. Однако я хорошо умел определять настоящее отношение собеседника по глазам и интонации. И в глазах стражницы плескалось лёгкое презрение…

– Ищу одну охотницу. Её зовут Мелайя. Может, знаете такую? – спокойно осведомился я.

На лице женщины мелькнуло узнавание и лёгкое удивление. Кажется, пару мгновений в ней боролись чувство долга и желание послать меня искать информацию куда-то ещё.

– Полагаю, вы найдёте её в “Шкуродерне”. Она была здесь около получаса назад. – наконец, победило чувство долга в стражнице.

Я лишь сухо кивнул в ответ.

Шкуродерня, как выяснилось в дальнейшем, была вовсе не шкуродерней. На самом деле так назывался трактир для охотников. То, что он предназначался именно для охотников, я понял едва войдя в него.

Пожалуй, именно в этот момент я наиболее остро почувствовал сословное деление. Люди в трактире смотрели на меня… Странно.

Я мог бы понять ненависть, презрение, неприязнь – классическое отношение одного сословия к другому, стоящему на примерно схожем уровне, но людям, как известно, всегда не хватает ещё чуть-чуть. Однако взгляды, которые сидящие охотники бросали на меня, заметив рыцарский перстень, были именно странными. Словно в них смешалось сразу много противоречивых эмоций: уважение с презрением, зависть с гордостью за себя. Возможно, свою роль играло ещё и то, что три четверти посетителей Шкуродерни составляли женщины. Сходу разобраться в этом клубке противоречий не стоило и пытаться, однако общий тон я уловил. Мне не были здесь рады.

Подойдя к стойке, у которой сидела трактирщица – дородная женщина лет пятидесяти, я негромко осведомился.

– Я ищу одну девушку. Её зовут Мелайя. Не видели её?

Трактирщица посмотрела на меня исподлобья, мазнув глазом по золотому перстню.

– Почему бы вам не поискать её в другом месте, сэр? – выделила последнее слово голосом она.

Вообще-то, это было явной попыткой нарваться. Многие рыцари в ответ на такое могли и двинуть в зубы, и совершенно заслуженно. Вот только после этого они наверняка получили бы дюжину вызовов на дуэль от охотников из зала. Поэтому провокация была проигнорирована.

– Потому что стражница у гильдейской башни сказала мне, что она здесь. – бесстрастно ответил я.

– Она могла ошибиться.

– А могла и не ошибиться.

Трактирщица несколько мгновение посверлила меня взглядом, однако я не отводил свой, смотря прямо ей в глаза. Не меняя направление взгляда, я вынул пригоршню золотых монет номиналом больше одной и положил на прилавок. Наконец, женщина отвела взгляд и ответила:

– На втором этаже. Крайняя комната направо. И заберите свои деньги, ваша милость.

– Угости дам в зале за мой счёт.

– Лучше не задерживайтесь, ваша милость. – шёпотом, так чтобы слышал только я, прошептала трактирщица.

В искомой комнате происходил весьма бурный спор. Достаточно бурный, чтобы я услышал его, идя по коридору.

– Отправляйся в пущу с такими предложениями! – Голос Мелайи звенел от ярости.

– Я предлагаю это исключительно из дружеской заботы о тебе, – спокойно возразил мужской голос.

– Если таково твоё понятие дружеской заботы, то я предпочту вообще не иметь таких друзей!

Мужской голос не успел ответить, потому что в этот момент я открыл дверь.

– Здравствуй, Мелайя.

Карии глаза девушки смотри на меня с лёгким удивлением. А вот её собеседник, черноволосый мужчина средних лет с короткой бородой, смотрел скорее с недовольством.

– Вам не кажется что это крайне невежливо – врываться в чужую комнату и прерывать чужую беседы, сэр…? – недовольно обратился ко мне охотник.

– Сэр Горд. Я думаю невежливо – это навязывать девушке непристойные предложение, которые ей не нравятся. И я полагаю, из нас двоих лишний в этой комнате только вы.

Тирада, впрочем, не произвела на мужчину никакого впечатления. Он лишь слегка прищурившись посмотрел на меня светло-серыми глазами.

– Вы так полагаете? Вы пришли в наш трактир, и думаете, что можете вести себя так словно мы крестьяне? Согласно эдикту Конклава от 637 года от сотворения, охотники равны рыцарям. Возможно, вас наставник не рассказывал вам о том, как стоит относиться к охотникам? Полагаю, мы могли бы преподать вам уро…

Меч, приставленный к горлу, не дал ему договорить. Несколько волосков с его бороды медленно опали на пол, однако охотник ничуть не испугался – лишь удивился. И разозлился.

– Думаю, единственный кого стоит учить здесь вежливости это вы. Я искренне полагаю, что лишение одной руки… или ноги, несомненно, пойдёт вам на пользу. Ещё одно слово и моём наставнике, и вы получите от меня вызов. Охотник.

Хотелось бы вложить в последнее слово побольше презрения, однако не думаю, что Мелайя оценила, а потому я лишь констатировал факт. Меч у горла не был угрозой – люди в королевствах не убивали друг друга иначе как случайно. Однако это было демонстрацией скорости. Так я дал понять охотнику, что в дуэли у него нет шансов, и он, несомненно, это понял.

– Может, вам и удастся одолеть меня. Вот только сила не делает человека правым. В моём отряде больше десятка охотников, и вы получите вызов от каждого. Который из них победит и подумает, что длительное лечение пойдёт на пользу вашей вежливости? Третий? Пятый?

– Ни один. Все проиграют.

Мы скрестили взгляды, смотря друг другу в глаза. Возможно, охотник мог счесть это самоуверенностью, однако выносливость – это именно то, на что мог рассчитывать рыцарь-странник. Я не смог бы одолеть в бою несколько опытных бойцов но мог выиграть пять, десять, двадцать дуэлей – чтобы взять измором странника, нужно было нечто большее, чем десяток дуэлей. Конечно, ранения также могли сыграть свою роль, и рано или поздно любые силы иссякнут, однако это не было поводом отступить. Я видел в чернобородом мужчине лишь будущий труп, прикидывая, организовать ли на дуэли случайный удар, от которого он быстро истечёт кровью, или попробовать что-то из арсенала искусства смерти позже… Не знаю, что именно разглядел охотник в моих глазах. Но спустя десяток секунд он отвёл взгляд, признавая поражение, и молча покинул комнату, лишь бросив на девушку предупреждающий взгляд.

– Впечатляюще. Немногие могут заставить Рудольфа вот так вот уйти, – присвистнула Мелайя.

– Надеюсь, тебя не слишком огорчил его уход?

– Нет, это было облегчение, – рассмеялась девушка. – Не подумай про него плохо, он неплохой охотник, однако порой становится слишком невыносимо назойливым и занудным в своих... предложениях.

– Так или иначе, я искал тебя.

– И зачем же? И вообще, как ты узнал, что я нахожусь именно здесь? – в глазах охотницы мелькнуло любопытство.

– Милая старушка из соседнего дома сказала, что ты в гильдии. Стражница на входе послала меня сюда. Трактирщица назвала комнату. Проще простого.

– По-моему, ты первый, кто назвал эту каргу милой за последние лет двадцать, – заулыбалась девушка.

– Что до остального – у меня возникло много вопросов о городе и королевстве, и я подумал, что знакомая мне прелестная охотница не откажется ответить на них. Или она откажется? – Лукаво посмотрел я на девушку, слегка наклонив голову.

Мелайя сделала максимально возвышенный и независимый вид, на мгновение превратившись в холодную снежную королеву, и с видом, будто делает мне величайшее одолжение, ответила:

– Не откажется. Но ты предлагаешь разговаривать прямо здесь?

Девушка демонстративно обвела взглядом простую трактирную комнату, где, кроме кровати и окна, мебели не было вообще.

– Я полагаю, мои первым вопросом будет – где находиться ближайшее приличное заведение, в котором мы могли бы отдохнуть за размеренной беседой и приятной кухней?

Если у неё и было плохое настроение после разговора на повышенных тонах, оно ушло на второй план. Взял меня под руку и приняв победоносный вид, Мелайя ответила:

– Идём!

Задрав носик, девушка провела меня весь общий зал «шкуродерни» с максимально довольным видом на лице. Взгляды на нас бросали разные, но останавливать никто не стал.