Текст книги "Семена Зла (СИ)"

Автор книги: Гэвин Магнус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 40 страниц)

– Вы хорошо справились, барон.

Тот буквально просиял – судя по всему, бароном он не был и слова короля означали о скором пожаловании ему земли в награду. А вот варвар, тем временем начал о чём-то догадываться. По всей видимости, монах каким-то образом отслеживал реакцию пленника на вопросы короля и полученной информации ему хватало, чтобы понять ответ на вопрос. Интересный способ допроса…

Варвар приподнялся с колен, яростно зарычал и попытался вырваться из оков и раскидать держащих его солдат. Затрещали колодки, лопнули верёвки, воинов, держащих их отбросило к стенам, лучники на балконах натянули тетиву, однако силы были явно неравны – ещё несколько солдат Орта подскочили и со знанием дела нанесли несколько тяжёлых тычков, ударив пленника по болевым точкам и по голове. Тот тяжело рухнул на пол, прохрипев:

– Прочь из моей головы, шаман!

– О, теперь вы решили заговорить, уважаемый… Как вас там? – с лёгкой насмешкой осведомился король.

Гигант попытался откусить себе язык. Солдаты это заметили и немедленно вставили ему в рот плотную палочку, мешая это сделать. Тот не сдавался и попытался сгрызть её. Те достали запасные, и послали пару парней помоложе к кузнецу, за железной. Великан попытался разбить голову о пол – однако в колодках это было сделать крайне затруднительно. Король наблюдал за метаниями варвара и его попытками самоубийства с неподдельным удовольствием. И именно этот момент показался мне наилучшим, чтобы вмешаться.

Глава 27

– Хватит! – выкрикнул я, выходя вперёд, натянув на физиономию выражение максимального благочестия.

Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. В основном – удивлённые и не понимающие. Слово взял король:

– Представьтесь для начала, молодой человек.

– Сэр Горд. Рыцарь Ренегона.

На мгновение во взгляде короле мелькнуло удивление – до этого меня никак нельзя было выделить из строя присутствующих солдат новоявленного барона Орта, ведь свои походные вещи я предусмотрительно оставил во дворе замка. Он посмотрел на меня так, как будто видит впервые, составляя своё мнение. Окинул взглядом потрёпанную кольчугу, более качественный меч и чёрный щит. И наконец спросил с неподдельным любопытством и небольшим укором:

– Что вы вообще здесь делаете, юноша? И почему позволяете себе вмешиваться?

– Я здесь с письмом от герцога Лиссарийского для Вашего величества. Но вмешаться в это дело – мой долг как рыцаря!

– Поясните. – изрядно охладевшим голосом в приказном порядке потребовал король.

– Ни одно живое разумное существо в мире не заслуживает подобного обращения. Клятва, что требует защищать достойных, взывает к моей чести. Здесь творится зло, и мой долг остановить его! – Я выдвинулся вперёд, и со звоном обнажил клинок вставая между королём и варваром.

Кто-то сзади ахнул. Лучники натянули тетивы. Воины ощетинились оружием. А сэр Орт посмотрел на меня с такой ненавистью, что даже спиной легко было почувствовать его взгляд. Лишь король и монах остались бесстрастными, изучая меня нечитаемыми взглядами. Монах наклонился и начал что-то нашёптывать королю. В конце концов, тот махнул рукой, и лучники опустили луки.

– Вы правда думаете, что можете изменить что-то в одиночку, юноша? Оглянитесь: здесь по меньшей мере полсотни моих воинов. – медленно, выговаривая мне как юродивому, сказал король, обводя рукой тронный зал.

– Чтобы не стояло на кону – да не коснётся ложь моих уст. Чтобы за враг не встал предо мной – я встречу его без страха. Неважно какой ценой – да встану я на защиту тех, кто того достоин. – эхом раздались цитаты рыцарского кодекса в зале. Боевая химия хлынула в кровь, обостряя чувства, а я, подобравшись и перехватив поудобнее щит приготовился к броску за колонны, чтобы уклониться от лучников.

То, что испытывали все находящиеся в зале люди кроме меня и даже варвар можно было описать не иначе как когнитивный диссонанс. Крайнее удивление в их глазах можно было есть ложкой – после такого демарша даже король выглядел весьма обескураженным: к такому королевская карьера, видимо, его не готовила. Всё, кроме монаха, вероятно, были опытными бойцами и моя собранность и готовность к бою не укрылась от них. Но вдобавок к этому никто из присутствующих не считал себя неправым – варвара как равное человеку существо они, скорее всего, вообще не рассматривали, и происходящее котировалась у них на уровне “издевательства над животными” что в условиях жизни в окружении регулярно убивающей людей фауны воспринималось только как определённо справедливое возмездие. И оттого что один из них, причём честнейший и благороднейший по умолчанию рыцарь встал на защиту этой самой фауны, вызвало у них серьёзный ступор. Пожалуй, мне стоило этим гордиться… В зале воцарилась звенящая тишина, в любое мгновение готовая взорваться битвой – я молча стоял на месте, всем своим видом выражая готовность сражаться до последнего за рыцарские идеалы, солдаты не решались напасть на меня без приказа, король не решался отдать приказ схватить меня – определённо, опасаясь того, что в процессе меня могут затоптать, и такое убийство благородного рыцаря, даже пусть и ненамеренно, наверняка может заклеймить его злодеем в глазах всех людей.

Ситуацию разрешил сэр Орт. Если за время нашего общения по пути к королю в нём и начала возникать какая-то снисходительная приязнь к более молодому и неопытному рыцарю, то теперь из прорезей шлема на меня смотрели глаза наполненные чистой, незамутнённой ненавистью. Создавалось впечатление, что в его отношении к варварам было что-то личное.

– Позвольте мне наказать этого наглеца, милорд. – грохнул рыцарь.

– Дуэль? Что же, это выход. Вы согласны, сэр Горд? – последние слова король произнёс с изрядной долей презрения.

– Условия? – спокойно осведомился я.

– Когда барон Орт выбьет из вас пыль, вы поклянётесь прослужить мне пять лет на северных границах. Познакомитесь со столь любимыми вами варварами поближе. – король смотрел на меня коршуном, давая понять, что он отнюдь не огорчится, если это знакомство один рыцарь не переживёт.

– Когда я вобью в досточтимого барона немного милосердия, вы позволите мне и варвару беспрепятственно покинуть ваши земли. – выдвинул я встречное условие.

– Приемлемо. Приступайте. – властно кивнул король.

Солдаты подхватили варвара и сдвинулись к колоннам, образуя в центре зала широкий круг. В глазах гиганта на мгновение мне почудилась искра любопытства. А затем Орт достал свой огромный двуручный клинок и, не говоря ни слова, пошёл на меня.

От первого удара я уклонился. Второй – принял вскользь на щит. А вот мои быстрые контратаки бессильно скользнули по латам противника – он даже не стал блокировать их, и мне с трудом удалось уйти от очередного размашистого взмаха двуручника. Ещё спустя несколько обменов ударами стало понятно, что противник заметно превосходит меня в мастерстве – он умело двигался, не давая мне ударить в сочленения или уязвимые места лат, и ни на секунду не превращал свой техничный, идеально выверенный град ударов, уходить от которого мне удавалось с трудом – подозреваю, если бы не модификации ордена, проклятый северянин действительно выбил из меня пыль без шансов. Пусть я был быстрее и сильнее – этого едва хватало, чтобы не дать ему достать меня, а с превосходством и в мастерстве, и в снаряжении латник гонял меня по залу. Решение пришло быстро – ни один живой человек не сможет вечно размахивать огромным мечом будучи в латах, поэтому я стал выжидать, уйдя в глухую оборону, кружа вокруг соперника. Барон усилил натиск, но тщетно – я уклонился, принимал щитом скользящие удары, полностью сосредоточившись на обороне. Так продолжалось некоторое время – однако вскоре мой противник всё же начал уставать. В прорезях шлема мелькнуло удивление – более опытный воин никак не мог ожидать от молодого и безусого рыцаря такой прыти.

Стоило бы ожидать от противника криков в стиле “хватит бегать, сражайся трус!” однако барон к моему лёгкому удивлению не произнёс за весь наш бой ни слова. Медленно и методично он чередовал техники и стили боя, и лишь хриплое дыхание со временем начало выдавать его усталость. А затем он начал делать ошибки: движения стали замедляться, и вот уже было видно брешь в его движениях, и я немедленно использовал ситуацию и попытался ударить в сочленение доспехов между рукой и туловищем.

Это было большой ошибкой – как будто и не было напряжённого боя, якобы уставший соперник мгновенно сместил корпус подставляя пластину доспеха под удар и молниеносно контратаковал меня длинным выпадом. Проявив невероятные чудеса ловкости мне удалось уклониться в последний момент, и вместо разрубленного лица я отделался лёгким порезом на щеке. Такой удар определённо был бы смертельным – и это было очень неожиданно. Из всех моих наставников фехтования ни один никогда не показывал удар, который был бы смертельным для человека. Строго наоборот – школа фехтования против людей была в целом заточена на то, чтобы максимум тяжело ранить противника, направляя удары мимо жизненно важных органов. Убивать учили только различных зверей…

Было ли это случайностью, следствием того, что северяне привыкли сражаться с варварами насмерть или ненависть сэра Орта была столь сильна, что пробилась сквозь правило не убий – мне так и не удалось узнать. Но больше такой ошибки я не совершал: танцуя вокруг соперника, я начал наносить удары щитом по его мечу, стремясь отсушить ему руки. А барон всё уставал и уставал, и вскоре уже ему пришлось перейти в оборону, и здесь уже можно было развернуться на полною: пусть прорубить мечом латы практически невозможно, но направленный колющий удар в сочленения доспеха всё же может пустить латнику кровь – и вскоре так и случилось. Плечо, рука, бедро – вскоре мой враг обзавёлся неглубокими, но болезненными и кровоточащими ранами в сочленениях доспеха, и слабел прямо на глазах. Вяло размахивая мечом, он ещё пытался что-то сделать, однако уже было ясно, что победа за мной. Улучив момент, я ударил рыцаря щитом по голове, с грохотом опрокидывая его на пол, с которого новоявленный барон уже не поднялся.

Я медленно коснулся рукой пореза на щеке. Похоже, от него останется шрам. Однако обучение в монастыре стоило потраченного времени – возможно, именно сегодня оно спасло мне жизнь.

Глава 28

В воцарившейся звенящей, клубящейся тишине после падения Орта я подошёл к варвару и разрезал верёвки, а затем – серией тяжёлых ударов мечом разрубил деревянные колодки и протянул ему руку. Несколько тягучих мгновений мы смотрели друг другу в глаза – варвар, что готов был покончить с собой, дабы не выдать секретов своего народа, и человек, что сражался насмерть за его свободу. Он взял мою руку.

Под молчание короля и его солдат мы покинули зал, а за ним – и королевский замок: никто не посмел останавливать нас. Руки и ноги варвара всё ещё были скованы кандалами, однако разрубить их мечом было можно и не пытаться. Пришлось потратить некоторое время на то, чтобы найти в городе кузнеца – и здесь начинались проблемы. Первые два кузнеца, что жили в городе, напрочь отказались расковывать варвара. На третий раз я решил поступить хитрее – попросил спутника остаться за углом, и купил у кузнеца зубило самостоятельно. Задерживаться в столице мне совсем не хотелось, а найти здесь одежду или обувь для гиганта не стоило мечтать с таким отношением, однако на дополнительный запас провианта и ткань было решено приобрести. Не стоило забывать и о письмах семье герцога – не задерживаясь, я передал их слуге, не заходя в их дом.

На выходе из города нас догнал посыльный короля.

– Его Величество Эдриан Дюранд I передаёт вам сообщение – вестовой, одетый в королевские цвета Арса: серебристый и стальной, казалось, старался выглядеть важнее, чем он есть.

– И что же хочет передать нам король? – равнодушно осведомился я.

– Его ВЕЛИЧЕСТВО Эдриан Дюранд I повелевает, чтобы после того, как вы покинете границы славного королевства Арс, вы больше никогда не появлялись в его границах. Иначе вы будете арестованы и судимы за убийство Барона Орта. – выделил титулование короля голосом вестник.

– Учту – коротко ответил я до крайности возмущённому таким пренебрежением вестнику и потерял к нему всякий интерес.

Орт скончался? Безусловно, это были хорошие новости. Вероятно, удар в плечо или бедро задел артерию и тот истёк кровью. Одним врагом меньше – настроение, испорченное общениям с кузнецами и пропущенным на дуэли ударом, немедленно скакнуло вверх.

Немного отойдя от города, мы с варваром воспользовались зубилом по назначению и сняли с него кандалы. Варвар медленно растёр синяки на ногах и руках, и встал с земли, выпрямившись надо мной во весь рост. Я обладал средним для человек ростом – метр восемьдесят, навскидку. Однако этому великану мои глаза упирались в пупок.

– Поговорим? – спокойно спросил его, смотря снизу вверх.

– Не боишься, что я просто раздавлю тебя, маленький рыцарь? – с лёгкой усмешкой спросил гигант.

– Если бы боялся, не стал бы расковывать тебя, верно?

Угрозы от великана я не чувствовал совершенно. Вероятно, он и правда был способен раздавить меня просто за счёт габаритов, однако мне уже было точно известно, что он разумен, не подвержен бессмысленной агрессии – иначе не шёл бы так смирно в королевский дворец – и способен членораздельно говорить на языке людей. Несколько минут варвар молчал, смотря на север и что-то обдумывая. Мешать ему не стоило.

– Почему ты помог мне? – наконец напряжённо спросил он, вперив в меня взгляд, словно силясь что-то рассмотреть на моём лице.

– Это имеет значение? Захотел и помог – пожал плечами я.

В самом деле, каких-то определённых планов на этого конкретного варвара у меня не было. Так, зыбкие предположения и призрачные возможности, которые хотелось ухватить за хвост.

– Нет. Ты прав. Слова не имеют значения, лишь дела.

Варвар внезапно успокоился, словно он принял какое-то важное для себя решение. И наконец решил представиться:

– Моё имя Вальгард Свирепый, я вождь клана ледяного ветра. Мы называем свои имена лишь членам своего клана, семье, или друзьям. Этерас денедей.

Слова варвара звучали грубо, рублено – чувствовалось, что у него не слишком большая языковая практика. Произнеся последнюю фразу, он приложил увесистый кулак к сердцу и замер в такой позе, выжидательно глядя на меня.

– Моё имя Горд, и я рыцарь людей. Этерас денедей.

Назвавшись, я повторил последнюю фразу гиганта и его жест. В ответ тот широко улыбнулся:

– На вашем языке это значит – друзья навсегда.

Чего только не сделаешь для установления контакта с аборигенами, правда? Одно можно было сказать наверняка – это была победа. Я ответил варвару не менее широкой улыбкой, и сегодня она даже не была фальшивой.

Мы выдвинулись на север – Вальгард говорил, что на нём лежит долг перед кланом и теперь, когда он свободен он непременно должен вернуться к своим, а я решил сопроводить его и вытянуть побольше информации о его народе по дороге. Попросив у меня нож, который в его руках смотрелся просто зубочисткой, северный гигант немедленно сплёл себе в ближайшем леске лапти из бересты – а на замечание о почти полном отсутствии одежды сообщил, что они, варвары, намного более устойчивы к холоду, чем люди, и об этом мне не стоит сильно волноваться, особенно пока мы находимся в “южных землях.”

В деревню вместе с варваром меня не пустили. В первом же поселении после столицы, куда я хотел зайти пополнить припасы, нам просто не открыли ворота.

– Открывайте.

Крикнул я людям на деревянной башне у ворот частокола. Мужики с луками подозрительно посмотрели на меня, затем на Вальгарда, что стоял в отдалении, однако открывать ворота никто не пошёл. Стрелять, правда, тоже не стали.

– Надо полагать, вам помощь в том, чтобы прикончить окаянного варвара потребна, благородный господин?

Обратился ко мне мужик постарше, заприметив рыцарское кольцо.

– Нет. Он со мной. Мы зашли пополнить припасы.

Мужики на башне удивлённо вытаращили глаза. Старший из них, впрочем, посмотрел на меня с открытым презрением и ответил:

– Мы не торгуем с варварами. И тем, кто якшается с ними в Арсе не рады.

Несколько мгновений мы сверлили друг друга взглядами. Подавив желание достать лук и пристрелить наглеца, я лишь коротко приказал ему:

– Позови старосту, смерд. Не тебе решать.

В глазах деревенских мужиков появилась ярость. В ответ они просто плюнули на землю рядом со мной, и натянули луки, целясь мне в конечности. Однако старший лишь молча поднял руку, заставив их опустить их, и также молча ушёл за старостой, а затем привёл седого и сморщенного старика с вытекшим глазом и безобразным длинным шрамом пересекающем. Выслушав меня, и вежливо попросив представиться, он ответил:

– Видишь этот шрам, рыцарь Ренегона? Великан, похожий на твоего дружка, сделал его. Это королевские земли Арса, и у тебя нет здесь власти. Скажи спасибо, что вас не истыкали стрелами на подходе. С варварами у нас обычно разговор короткий.

– Ваш король позволил нам беспрепятственно покинуть королевство.

– А разве мы мешаем вам его покинуть?

Скрипнув зубами, я ушёл. Деревню мы обошли стороной, и в дальнейшем для пополнения припасов я заходил в города и деревни в одиночку, оставляя своего спутника в получасе пути. И все оказывали прямо-таки эталонно радужный приём. Как-то раз в одной городской таверне меня спросили, кто я и куда направляюсь.

– Рыцарь Ренегона. Еду на север.

Коротко ответил я бородачу с секирой, что задал этот вопрос. Изумлённо посмотрев на меня, он ответил:

– Быть того не может! Неужели я собственными глазами вижу рыцаря из сердца людских земель, что заинтересовался нашими проблемами на севере? Элма! Лучший обед за мой счёт этому рыцарю!

Несколько воинов с разных углов таверны встали и подошли, чтобы пожать мне руки, и похлопать меня по плечам. Бородач, ненадолго выйдя из таверны, принёс из дома большую флягу с невероятно вкусным морсом, видимо, из диких ягод, и презентовал мне в подарок. А ещё один из воинов, поутру, после долгого вечера посиделок где я принимал угощения и преимущественно выслушивал различные истории от простых рубак, нагнал меня на выходе из города и подарил утеплённые сапоги.

– Моя дядя хороший сапожник. А на границе ночами холодно – с твоими тонкими сапожками быстро ноги отморозишь. Удачи.

По мере удаления на север воздух становился заметно прохладнее. Проводником в этом походе был сам Вальгард – он на удивление неплохо ориентировался в северной части Арса.

– Бывали набеги, которые доходили до столицы. К тому же несколько деревень на окраине не брезгуют торговать с нами – мы узнаём от них новости и порядок дел в королевствах. – пояснил моё удивление этим фактом варвар.

– И чем вы торгуете?

– Меняем шкуры на железо, в основном. Изредка ещё всякого по мелочи.

– У вас не слишком развита металлургия?

– Ме-тал-лур-гия. – медленно, по слогам произнёс непонятное для него слово варвар.

– Кузнечное дело. Обработка железа.

– Нет, наши кузнецы не хуже ваших. – покачал головой великан. – Возможно, мы менее искусны в изготовлении всякий мелочей, однако мы сильнее, а это имеет подспорье, когда стоишь за наковальней.

– Тогда зачем вам наше железо?

– Ты когда-нибудь пробовал выкопать шахту в промёрзлой земле? – иронично поднял бровь гигант. – На севере сложно добывать железо. Сначала надо пробиться сквозь лёд и снег.

Варвары жили на севере небольшими кланами. Небольшими относительно королевств, потому что прокормить большое число людей в тех землях было невозможно, и как следствие – больших городов у них просто не существовало. Жили они в основном охотой и рыбалкой. Постепенно, из рассказов великана вырисовывалась картина обитания живущих на севере разумных.

– Кланы в основном расположены в местах, где проще всего добывать еду. Большая часть расположена у побережья, меньшая – расположена полосой выше того, что вы называете дикие земли. – спокойно ответил на вопрос о местонахождении кланов варвар.

Северянин вообще охотно отвечал на вопросы и ничего не скрывал – даже то, что потенциально могло серьёзно навредить варварам. В свою очередь я рассказывал ему об устройстве жизни в остальных королевствах – о жизни в других странах, помимо Арса ему было известно крайне мало.

– Почему вы не селитесь в диких землях?

– Мы пытались. Как и вы, насколько мне известно. Но эти земли преследуют своеобразные странности.

– Какого рода странности?

– Странные звери, которые не встречаются в иных местах. Густой туман, в котором видно не дальше, чем на расстояние вытянутой руки. Бывалые воины и охотники пропадают там бесследно, и никто не знает почему. Входишь в один лес, и выходишь из другого за три дня пути. Это словно… – Вальгард запнулся.

– Словно что?

Варвар слегка комично оглянулся по сторонам, немного втянув шею, словно прислушиваясь. И затем тихо, шёпотом произнёс:

– Есть поверье, что духи знают, когда ты произносишь их имена. Мне ещё возвращаться через дикие земли – не хотелось бы рисковать. А эти земли точно населены злыми духами.

– Как вы тогда совершаете набеги? И кстати, почему вы вообще решили, что война лучше торговли?

– Это старая история. Давным-давно, ещё на заре времён, у нескольких кланов, что живут на границе с дикими землями, выдалось несколько особенно голодных и неудачных лет.

– Вы не помогаете друг другу в таких ситуациях?

– Бывает по-разному, но обычно каждый клан сам за себя. Если клан не может себя прокормить – значит, там живут плохие охотники. А слабаки никому не нужны – север суров.

– Так что было дальше?

– Верховные шаманы тех кланов собрались на совет и приняли решение идти на юг. Они прогнали злых духов, проложив через дикие земли тропу. С того самого похода у нас есть дорога в ваши земли.

– Так что насчёт набегов?

Варвар тяжело вздохнул и немного замялся. Кажется, он слегка опасался моей реакции в разговоре на подобную тему. Наконец, он отвернулся и,не смотря мне в глаза, начал:

– Бладьюр учит нас, что истинный путь, настоящее возвышение к величию лежит только через битву. Жизнь – это вечная борьба за выживание, и только через эту битву мы обретаем настоящую жизнь и настоящее величие. Не так важно, что это за битва и с чем – битва зверя с охотником, воина с врагом, битва шамана со смертью за жизнь раненого, или битва матери с голодом за жизнь своего ребёнка. Только в битве – мы это мы. Только в битве мы растём.

Сделав глубокий вдох, Вальдар наконец нашёл силы посмотреть на меня и продолжил:

– Порою не столь важно, победил ты или проиграл. Мы не боимся смерти, так как боитесь вы. Важно, что ты сражался, что не сдался без боя. Я не знаю, что произошло, когда мы впервые встретились с вашим народом. Тогда мы даже не знали языков друг друга. Но было сражение, а это всегда смерти с обеих сторон. Когда наши кланы сражаются друг с другом, это никогда не приводит к ненависти. Мы всё равно один народ, и неважно, сколько воинов один клан убил у другого – победители извлекут выгоду из победы, а проигравшие – уроки из поражения. А люди ненавидят нас за каждую честную смерть в битве. Быть может, если когда-нибудь вы научитесь относиться к смерти так, как мы, наши народы будут сотрудничать – но не раньше.

Вождь ледяного ветра смотрел на меня с некоторым сомнением и лёгкой опаской. Было видно, что он сильно волнуется насчёт разговоров на подобные темы. К его счастью, я был человеком крайне широких взглядов.

– Расслабься. Мне, наоборот, импонирует такое отношение. Кстати, можно ли добраться до кланов по морю?

Гигант, несомненно, обрадовался смене темы, однако вопрос ввёл его в глубокую задумчивость.

– Не знаю. Глубины таят в себе много тайн, отходить далеко от берега слишком опасно. Возможно, если построить большую лодку можно было бы миновать дикие земли морским путём – однако я не поручусь, что это будет безопаснее пешего похода через дикие земли.

Продвигаясь на север, мы избегали людских деревень и поселений, и только благодаря моему чутью на жизнь достигли границ Арса, не столкнувшись с какой-то опасной живностью. Ухабистые холмы, небольшие леса, редкие короткие равнины – северная часть королевства не слишком отличалась от центральных земель. Через неделю пути Вальдар начал подозрительно на меня посматривать, явно не понимая, как я определяю опасность издалека, однако вопросов задавать всё же не стал. В свою очередь, мне довелось подметить некоторые особенности варваров – или детей льда, как они сами себя называли, как расы. Гигант, несомненно, был очень силён – он, не напрягаясь, вырвал немаленькое дерево с корнем, чтобы сделать из него дубину, с лёгкостью мог поднять большой камень, чтобы проверить не живёт ли под ним чего-то съедобного, однако быстро уставал и явно не любил длительные путешествия. По его желанию мы делали привалы с перекусами трижды в день – и это помимо завтрака и ужина. Выносливость варваров, похоже, заметно уступала выносливости даже обычного человека, не говоря уже обо мне. Между дикими землями и Арсом не было чёткой границы, просто в один день Вальдар остановился и сказал, что дальше ему стоит идти одному – если я, конечно, не хочу отправиться на север вместе с ним. Но прежде чем расстаться, стоило задать великану последний, самый важный вопрос.

– Однажды, возможно, много лет спустя, я хочу прийти в ваши земли и предложить вашему народу нечто большее, чем просто торговлю, или даже дружбу. Как мне сделать так, чтобы вы всё или хотя бы вожди – выслушали меня?

Варвар остро и внимательно посмотрел на меня.

– Это зависит от того, что ты хочешь предложить.

– Битву.

Хотя кому-то он и мог казаться глупым увальнем, дураком вождь всё же не был. За недели совместного путешествия несложно было это понять. По глазам северянина я понял, что он мгновенно догадался обо всех подтекстах моего ответа: почему, и зачем мне нужны воины, и почему прежде, чем мне они понадобятся, могут пройти годы. И, хотя он и заверил меня в вечной дружбе, несомненно, он не стал бы вредить своему народу ради меня. Поэтому сейчас он мучительно размышлял, какие последствия для них может принести поддержка такого человека ,как я, размышлял, и никак не мог найти для себя ответа – слишком много переменных было в таком решении, и в такой момент мне определённо не стоило его торопить. Выпрямившись во весь рост, словно несокрушимая скала, сын льда наконец-то произнёс:

– Во имя нашей дружбы и во имя Бладьюра… У тебя будет шанс, маленький рыцарь. У тебя будет шанс.