Текст книги "Покушение"

Автор книги: Георгий Вачнадзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 47 страниц)

Центральное место в «дипломатической» деятельности заграничного отделения ПНД занимала связь между Энвером Алтайлы и американским дипломатом в Бонне Рузи Назером. Связи Рузи Назера с турецкими экстремистами были настолько тесными, что у них едва ли были от него секреты. Подозрительные разъезды Агджи по Европе тоже вряд ли выпали из его поля зрения. Но он, конечно, будет молчать. Турецкая газета «Джумхуриет» (3.12. 1982) описала деятельность агента ЦРУ, сотрудника американского посольства в Анкаре Назера: «В Турции с 1959 г. завязал немало знакомств, хорошо знал турецкий язык. Позднее сошелся с лидером ПНД Тюркешем и стал его личным другом и единомышленником… Документы о связях Тюркеша с Назером собраны в 106-й папке следственных материалов по делу ПНД». С 1975 г. агент ЦРУ Рузи Назер находится в ФРГ, приписан к американскому посольству в Бонне и продолжает «консультировать» филиалы неофашистской партии Тюркеша в Западной Европе. С Назером десятилетиями тесного сотрудничества связан другой сотрудник ЦРУ, бывший глава резидентуры вашингтонской разведки в Турции генерал Пол Хенци, многие годы бывший главным куратором неофашистского «фюрера» Тюркеша. По мнению многих наблюдателей, Хенци и Назер контролировали все структуры «серых волков» в Турции и в Западной Европе так тщательно, что не могли не быть в курсе приказа, полученного Агджой, Челеби и К° убить папу.

Нельзя обойти вниманием подробности биографии упомянутого Назера. Он военный преступник. Зимой 1941 г. на советско-германском фронте к гитлеровцам перебежал предатель Умурзаров, впоследствии ставший Назаровым, а затем Назером. Гестапо определило его в палачи – истязать и убивать пленных. Назер выслужился до помощника коменданта концлагеря военнопленных в Ружичнянском районе Каменец-Подольской области, был обер-лейтенантом, командиром роты в эсэсовском карательном «Туркестанском легионе». В 1944 г. Назера вызвали в Берлин и поручили законспирировать на будущее завербованных лазутчиков за южной линией фронта отступавшего из нашей страны вермахта. Через год в поверженном рейхе Назер прокрался со списком преданных ему агентов в американскую оккупационную зону и перепродался разведке США. В 50-х гг. он подбирал в Мюнхене кадры для американских разведшкол и по совместительству выступал на радиостанции «Голос Америки». Тогда же в Мюнхене он сошелся с политическим советником радиостанций ЦРУ «Свобода» – «Свободная Европа» Полом Хенци, который, как и Назер, участвовал в «холодной войне», не только занимаясь пропагандой в эфире, но и засылая на территории социалистических стран шпионов и террористов из числа недавних нацистских прихвостней и военных преступников.

Ветеран ЦРУ генерал Пол Хенци не только содействовал организации покушения на папу римского, но и по поручению Белого дома закулисно дирижировал кампанией антисоветской и антиболгарской клеветы в западных средствах массовой информации по поводу римского покушения. Хенци был сопричастен и к покушению Агджи на турецкого журналиста Абди Ипекчи в феврале 1979 г. Информация на этот счет распространилась достаточно широко, и Хенци, приехав на несколько дней в Турцию в июле 1983 г. из Вашингтона, решил выступить с предоставленных ему страниц ультрареакционной турецкой газеты «Терджуман» (18.7.1983.) и объявить, что не он якобы виновен в гибели Ипекчи, а некие загадочные «советские агенты». Но почему тогда генерал ЦРУ скрывал эту тайну целых четыре года? На следующий же день ведущий обозреватель турецкой газеты «Джумхуриет» печатно посрамил Хенци, напомнив, как тот в 70-х гг. возглавлял в Турции резидентуру ЦРУ, а его подручный Рузи Назер шефствовал над «серыми волками», которые и убили, как пишет У. Мумджу, его коллегу и друга Ипекчи. По словам У. Мумджу, антисоциалистические инсинуации Хенци в связи с ватиканским покушением также вздорный вымысел. Что же касается фактов, то следует добавить, что турецкая контрразведка ранее уже интересовалась причастностью Хенци к гибели Ипекчи.

В ноябре 1982 г. стамбульские власти возобновили расследование этого преступления. Но и на этот раз Хенци удалось выйти сухим из воды, а причины убийства одного из самых известных турецких журналистов, главного редактора крупной газеты «Миллиет» Абди Ипекчи низвели до уровня сведения с ним счетов «мстительных» турецких торговцев наркотиками и оружием.

Тевфик Онат, гражданский прокурор Стамбула, и майор Ондер Айхан из стамбульской военной прокуратуры провели почти неделю в римской тюрьме «Реббибия» в середине июня 1983 г., допрашивая Агджу относительно его роли в убийстве Ипекчи. Как говорилось в опубликованном в турецкой печати 24 января 1984 г. обвинительном акте стамбульского военного трибунала, «покушавшийся на папу Мехмед Али Агджа убил турецкого журналиста Абди Ипекчи в 1979 г. по приказу так называемой турецкой мафии». Среди пофамильно названных 11 подозреваемых лиц не было ни одного иностранца, а наиболее известным являлся уже арестованный Абузер Угурлу. В обвинительном акте приводились недавние показания Агджи о том, что Угурлу решил убрать Ипекчи, занимавшегося тогда «изучением сети турецкой мафии в Турции и ее связей в соседней Болгарии», «Угурлу, – заявил Агджа, – дал мне три пистолета «браунинг». чтобы я убил Ипекчи, который развернул в печати кампанию против турецкой мафии».

С приходом военного правительства в сентябре 1980 г. была произведена чистка среди руководства подпольной турецкой сети по закупке за Западе оружия для нужд ПИД и других экстремистских группировок, а также по контрабандной торговле наркотиками на территории Турции и в странах Западной Европы. Интерпол давно уже требовал от Анкары действенных мер по задержанию одного из главарей этой сети Абузера Угурлу. Последний уже находился в стамбульской тюрьме, когда турецкая печать, а затем и Али Агджа стали наперебой сообщать интересные подробности биографии Угурлу, много лет тесно связанного с «серыми волками» Алпарслана Тюркеша. «Нелегальная торговля оружием западного производства, – писала стамбульская газета «Джумхуриет», – осуществлялась в Турции вот уже 15 лет «волком Абузером», его тремя братьями и многочисленными сообщниками. У них имелись связи с полицией Стамбула, таможенниками в Эдирне, Измире и Мерсине. Угурлу даже сам назначал начальников этих таможен, через каждую из которых в Турцию нелегально ввозились десятки тысяч единиц огнестрельного оружия ежемесячно..: По дачным турецкого генерального штаба, с декабря 1978 г. по сентябрь 1981 г. силами безопасности страны было конфисковано примерно 59 тыс. винтовок и 547 тыс. пистолетов. Сейчас в частном владении в Турции накопилось оружия на сумму около 30 млрд. турецких лир.

После того как с Агджой в римской тюрьме говорили турецкие следователи, он признал, что Угурлу помог ему бежать из стамбульской военной тюрьмы после убийства Ипекчи и нелегально покинуть Турцию. Кроме того, Угурлу передал через посредника оружие из которого террорист позже стрелял в Риме.

Как показал сам Агджа на допросах, «серые волки» получали от некоторых промышленников Турции крупные денежные суммы и приобретали на них оружие у Абузера Угурлу. Посредником последнего был некий Омер Мерсан, который по заданию своего босса осуществлял и подпольную доставку боеприпасов из Западной Европы. У кого же покупал оружие Абузер Угурлу? В основном у созданной на средства ЦРУ частной американской компании «Интернэшнл армамент корпорейшн» (сокращенно «Интерармс») аз Александрии, штат Вирджиния, возглавляемой наиболее крупным в мире частным торговцем оружия Сэмюэлем Каммингсом.

Американский еженедельник «Тайм» 22 октября 1981 г. поместил интервью с этим торговцем, где указывал, что Каммингс в свое время в течение трех лет работал в штаб-квартире ЦРУ. Каммингс тогда сообщил, что он всегда знает, куда идет его «товар», и «никогда не продаст ни патрона первому встречному». И действительно, среди его клиентов были хорошо известные итальянские террористы, диктаторы Гватемалы и Чили, ливанские фалангисты, кубинские контрреволюционеры-эмигранты, власти ЮАР. «Серые волки», например, получали часть оружия из Бейрута, где находилась фабрика по сборке автоматов различных типов, в том числе подделок под советский автомат «АК-47», дабы легче потом было изыскивать «доказательства причастности Советского Союза к международному терроризму». Фабрика подделок принадлежала агенту ЦРУ Каммингсу, который в целях маскировки своих связей с США даже принял гражданство карликового княжества Монако. Каммингс также осуществлял поставку боеприпасов и оружия в Турцию из Западной Германии и Великобритании, действуя через посредников из БНД (западногерманская разведка) и МИ-6 (английская разведка). Английский журналист Энтони Сэмпсон, написавший книгу «Рынок оружия» (Лондон, 1981), не случайно в шутку расшифровал начальные буквы английского названия ЦРУ (СІА) как «Каммингс инвестмент ассошиэйтс» («Сообщники Каммингса по капиталовложениям»).

Каммингс и Угурлу поддерживали давние «деловые» отношения. Но наиболее тесно с Угурлу был связан другой кадровый сотрудник ЦРУ американец Фрэнк Терпил, особо доверенное лицо Каммингса. ЦРУ объявило Терпила предателем, чрезвычайно опасным преступником, уже осужденным американским правосудием в общей сложности к 53 годам тюремного заключения за убийства и заключение незаконных сделок на поставку оружия. Интерпол разыскивает этого бывшего, как пытается уверить ЦРУ, высокопоставленного сотрудника разведки США. Последние десять лет Терпил занимался подготовкой террористов-убийц для нужд ЦРУ, а также спекуляцией оружием для реакционных режимов и террористических группировок. В январе 1982 г. словоохотливый Терпил в интервью британскому телевидению сообщил, что среди его многочисленных клиентов были и турецкие террористы из числа «серых волков». Он был, например, одним из поставщиков оружия, боеприпасов и радиоаппаратуры для иранской шахской охранки САВАК. Хорошо знал Терпил и ныне свергнутого народом Уганды диктатора Иди Амина, имел отделение своей фирмы в Кампале и даже был одним из тех, кто помог Амину бежать из страны. Начиная с 1980 г. Терпил становится одним из крупнейших поставщиков американского оружия афганским басмачам по линии компании «Интерармс» Сэма Каммингса. Бывший глава ЦРУ У. Колби не смог отрицать тот факт, что майор Фрэнк Терпил продолжал выполнять задания этого шпионского ведомства и после «ухода» из ЦРУ в 1972 г.

Скандал вокруг Терпила принял характер международного, когда выяснилось, что именно этот офицер ЦРУ по заданию своей организации контролировал в тренировочном лагере на территории Ливана последние этапы подготовки Агджи к покушению на жизнь папы. Первые подробные сообщения на этот счет были сделаны журналисту дублинской газеты «Санди пресс» (27.3 и 3.4.1983.) ирландкой Мэри Маккарти, бывшей секретаршей аппарата ООН, на протяжении последних четырех лет выполнявшей задания ЦРУ на Ближнем Востоке бок о бок с Терпилом.

В настоящее время Мэри Маккарти исчезла с горизонта и судьба ее неизвестна. Но даже и то, что было сказано ею о нелегальных сотрудниках ЦРУ, за действия которых последнее несет полную ответственность, многое проясняет. М. Маккарти по неизвестным ей причинам вышла из доверия у ЦРУ. «Вокруг меня творится неладное: я чувствую, что за мной следят. Я еще никогда не была так напугана с тех пор, как связалась с этими людьми (из ЦРУ)», – сказала она журналисту из «Санди пресс». «На меня идет охота», – сделала Мэри Маккарти логичный вывод. Она «знает слишком много», в частности то, что Ф. Терпил «постоянно оставался и остается сотрудником ЦРУ». Мэри Маккарти понимала, что сведения, находящиеся в ее распоряжении, – это «бомба, которая, взорвавшись, может погубить очень многих», в том числе и ее.

Некоторые из документов, имевшихся у М. Маккарти, касались деятельности еще одного международного авантюриста из ЦРУ – Джорджа Коркалы, приятеля и помощника Ф. Терпила. До 12 марта 1983 г. Коркала находился в мадридской тюрьме Карабанчель, куда он попал по просьбе судебных властей США, обвинивших его, как и Терпила, в контрабанде оружием. Как и его приятель и сообщник, Коркала был завербован ЦРУ, а затем под легендой «бежавшего от наказания преступника» послан на Ближний Восток, где ему поручили проникнуть в организации, ведущие национально-освободительную борьбу на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Коркала сначала верно служил ЦРУ, но затем заявил о своем разочаровании в американской политике на Ближнем Востоке, убедившись, что и США, и их союзник Израиль проводят в жизнь агрессивный, милитаристский курс в этом регионе. Тогда-то он и решился поехать в Мадрид, чтобы попросить там политического убежища. Однако испанские власти отправили его в тюрьму, а в марте 1983 г. выдали его Соединенным Штатам. Тем не менее Коркала храбрился: «Если меня будут судить в США снова, я не проиграю процесса. На крайний случай у меня есть что рассказать о тайной деятельности ЦРУ». Как писала мадридская газета «Паис», незадолго до его выдачи США Коркала открыто признавался, что работал в управлении тайных операций ЦРУ, задача которого состоит в том, чтобы «осуществлять политические убийства». На Ближнем Востоке и в других местах Коркала работал на ЦРУ, по его же собственным словам, с единственной целью – «помогать убивать неугодных американцам людей, используя для этого огнестрельное оружие, химические средства, взрывчатые вещества. Этим и занимается ЦРУ. Это и есть так называемые тайные операции». Торговля оружием была для него удобным прикрытием для выполнения секретных заданий ЦРУ. Рассказ Коркалы подтверждается и словами М. Маккарти, согласно которым в записной книжке Коркалы «полно фамилий людей, в том числе одного высокопоставленного сотрудника Скотланд-Ярда, которые работали с Коркалой». Уже один этот список может скомпрометировать множество лиц, сказала она.

Теперь зададим один простой вопрос: почему секретные службы Италии, на которые, как уже говорилось, договором 1929 г., заключенным между итальянским государством и католической церковью, была возложена задача обеспечения безопасности папы римского, ничего не сделали для предотвращения покушения 13 мая 1981 г.? Не странно ли, что ЦРУ, активно помогающее, по словам его руководства, итальянскому правосудию в расследовании лживого «болгарского следа», ничего не сообщило итальянским коллегам о делах Ф. Терпила и Агджи?

Итальянская печать в первых сообщениях об обстоятельствах покушения на Иоанна Павла II приводила факты о связях Агджи с крайне правыми террористами в Италии. В Палермо (Сицилия), по сведениям газеты «Паэзе сера» (17.5.1981.), были обнаружены нелегальные публикации неофашистской группировки «вооруженные революционные ячейки», причастной к организации взрыва на вокзале в Болонье в августе 1980 г. В них еще в марте 1981 г. сообщалось о готовящемся покушении на папу. Следствием установлено, что именно тогда в Палермо побывал Агджа. Все что происходит в среде организованных террористов и мафии, не составляет секрета для западных спецслужб. Предупреждение в виде печатного бюллетеня из Палермо не могло пройти мимо ЦРУ или итальянских разведорганов.

Между ЦРУ и итальянской военной разведслужбой СПСМИ существовали тесные контакты. И дело никоим образом не обстояло так, будто ЦРУ ничего не хотело сообщать итальянским коллегам о подготовке террористического акта против Иоанна Павла II. обе названные службы трудились сообща над двойным римским заговором – против папы и против доброго имени Болгарии и Советского Союза. Итальянский журнал «Эуропео» (17. 8.1985.) в пространной статье Марчеллы Андреоли разъясняет, например, что все судебные преследования объявленных на сегодня в розыске Соединенными Штатами Америки своих граждан Терпила и Коркалы ставили цель отмежеваться от этих двух штатных сотрудников ЦРУ, замешанных в организации покушений на иностранных политических деятелей, и в то же время гарантировать легальную возможность привлечь их за строптивость к ответственности в любое время и в любой стране. Связь ЦРУ с Терпилом и Коркалой, несмотря на все злоключения последних, в действительности никогда не прерывалась. Непосредственным куратором Терпила в ЦРУ являлся Теодор Шейкли, бывший до 80-х гг. официальным руководителем «тайных операций», т. е. департамента самых грязных дел американского разведывательного управления. Терпил и Шейкли – подчиненный и его непосредственный начальник – были тесно связаны в деле подготовки Али Агджи. Еженедельник «Эуропео» поведал о том, как в Рим из Нью-Йорка прилетел 3 февраля 1981 г. Теодор Шейкли. Этого 55-летнего холеного господина в римском аэропорту Фьюмичино, у таможенного барьера встречал личный представитель главы военной разведки СИСМИ генерала Джузеппе Сантовито, который и отвез американца на частном «мерседесе» в столичный отель «Эксельсиор». По словам автора статьи в журнале «Эуропео», пятидневные переговоры руководства СИСМИ с Шейкли, безусловно, с одним из ведущих сотрудников ЦРУ, продолжают оставаться секретной главой в темной и запутанной истории покушения на Иоанна Павла II.

В январе 1985 г. в Италии вышла из печати книга видного публициста Джорджо Пулизи «Вторая холодная война», в которой разоблачалась агрессивная политика Соединенных Штатов и Атлантического пакта и приводился ряд диверсий имевших целью отравить атмосферу мира и разрядки. Предисловие к книге написал бывший сенатор, председатель движения за мир и разоружение в Италии генерал Нино Пасти (в 60-е гг. занимал пост заместителя главнокомандующего вооруженными силами НАТО в Европе). В последнем из пяти разделов, озаглавленном «психологическая война и попытки дестабилизации», есть глава «Покушение на папу». Описывая механизм фабрикации «болгарского следа», автор сообщает подробные данные о роли в этом деле ряда сотрудников ЦРУ: «Доказательства участия ЦРУ в покушении на папу возникли после того, как было установлено, что турецкий неофашист Али Агджа обучался в секретном лагере для террористов, которым ЦРУ поставляет оружие и инструкторов. Этим лично занимался агент ЦРУ Фрэнк Терпил, который в 1979 г. открыл в Бейруте представительство по контрабанде оружия. В результате ошибки в действиях американских секретных служб Терпил был выслежен и арестован в Нью-Йорке Федеральным бюро расследований. Явно, ФБР не были известны планы ЦРУ. Действительно, этим делом сразу же занялся тогдашний директор ЦРУ Тернер, и без особого шума арестованному дали возможность бежать».

СЦЕНАРИЙ ДЛЯ ГИБНУЩЕГО УБИЙЦЫ

Агджа пытался представить себя в качестве «коммуниста-революционера», называя себя «левым», «палестинцем» и в письме с угрозой убить папу в 1979 г., и в ходе первых дней следствия после выстрелов в папу в мае 1981 г., и в листовках-обращениях, заготовленных им накануне покушения в Риме. В первой половине июля 1980 г. Агджа оказался в Болгарии, где прожил три недели в лучших софийских отелях под уже упоминавшейся вымышленной фамилией Йогиндера Сингха. Болгарские пограничные власти сообщат впоследствии, что в том году Болгарию посетило 18 индийских граждан с точно такой же весьма распространенной фамилией и тем же именем.

Болгария не состоит членом Интерпола и, следовательно, не принимая регулярного участия в работе Интерпола, не получала уведомления турецких властей и просьбы о поимке Агджи. Преступник без особых трудностей воспользовался облегченными условиями безвизового туристского режима для 6–7 миллионов иностранцев, ежегодно посещающих Болгарию. Побывав в Софии, Агджа заполнил, таким образом, важнейшую графу западной легенды о причастности стран Востока к предстоящему покушению в Ватикане. Он даже утверждал, что встречался в Софии с организаторами покушения на папу.

Из Болгарии Агджа направляется в Швейцарию, в Цюрих. Оттуда во Францию, Бельгию, Англию, Австрию, Югославию, Голландию, Испанию, Тунис, Италию, на Балеарские острова. Всего около 15 стран. Иногда он путешествует с Кристиной Кляйн. Чаще один, останавливаясь в лучших отелях, не чураясь публики. Остается лишь удивляться, что, несмотря на неоднократные запросы Интерпола, он оказывается ненужным ни одной из полиций западноевропейских государств. Его просто не замечали, в упор не видели. Свою принадлежность к правоэкстремистской, неофашистской организации убийца не афишировал, а пытался скрыть.

В Италию турецкий неофашист попадает в начале 1981 г. и под именем Фарука Озгуна останавливается в Риме, в пансионе «Иса», скромном заведении в центре столицы, около площади Кавур. Хозяйка вспоминает о нем, как об «очень вежливом, симпатичном молодом человеке». Вскоре он направляется в город Перуджу, сердце итальянского терроризма, где образовались первые группировки «красных бригад». 9 апреля он записывается вольнослушателем в тамошний университет для иностранцев, на отделение политических наук. Проучившись два дня и получив студенческий билет, он теперь уже на самых легальных основаниях может передвигаться по Италии. 23 апреля он заказывает в Милане билеты на туристическую поездку на Балеарские острова. Двухнедельное пребывание на курорте близ испанских берегов, в Средиземном море обходится ему в 1000 долларов. Сопровождавшая группу сотрудница туристской компании Фортуната Эстрада опознала его по предъявленной ей фотографии спустя полгода: «Помню застенчивого и скучающего молодого турка, ни слова не знавшего по-итальянски и усиленно занимавшегося спортом на пляже».

После короткого заезда в Милан, 10 мая он появляется вновь в Риме, в пансионе «Иса», принимает нескольких гостей, много звонит по телефону. В чемодане, который он оставляет в пансионе, полиция в ночь после покушения на площади Святого Петра находит листовки, отпечатанные по-итальянски: «Я, Мехмед Али Агджа, убил папу римского. Я сделал это для того, чтобы привлечь внимание к тысячам жертв империализма.» И подпись – «Агджа».

Много раз в течение трех дней перед покушением он исследует место, где ему предстоит стрелять в Иоанна Павла II. 10 мая его даже сфотографировал на площади перед Ватиканским собором какой-то турист и предоставил затем всю пленку полиции.

Преступление было совершено Ц мая 1981 г. в среду, когда папа Иоанн Павел II вышел на площадь Св. Петра, чтобы благословить верующих перед общей аудиенцией. Многотысячная толпа поклонников и любопытных терпеливо ждала его появления. Солнце уже клонилось к западу, когда Иоанн Павел II начал объезд площади. Белый лимузин двигался со скоростью пешехода. Поклоны, рукопожатия. Матери протягивали на руках младенцев для благословения. Папа делал по площади уже второй круг, когда в 17 часов 17 минут раздались выстрелы. Сколько? Это установить трудно. Из двенадцати допрошенных свидетелей шестеро слышали два выстрела, пятеро – три и один – четыре. В 20 часов Ватикан распространил первый медицинский бюллетень: хирургическая операция продолжается, но состояние сердечной деятельности папы удовлетворительное и его жизни не угрожает серьезная опасность.

В это время полицейские следователи устанавливают, что схваченный на месте преступления Фарук Озгун является в действительности опасным турецким террористом Мехмедом Али Аг-джой. Террориста отделяли от папы несколько рядов верующих, стоявших у самого ограждения. Он выбрал это место, чтобы уберечься от первой реакции охраны. Пистолет он держал двумя руками над головой, и поэтому выстрелы были не особенно точными – вторая пуля ранила папу только в левую руку. Эксперты пришли к заключению, что стреляли из бельгийского 9-миллиметрового пистолета «браунинг», заряженного австрийскими патронами. Возникает загадка: на мостовой были найдены только одна гильза и один патрон. Где остальные? Баллистическая экспертиза устанавливает, что стреляли с одного места. В подобранном с земли пистолете оставалось еще 3 патрона. В обвинительном акте говорится еще о каком-то террористе, который после пятого выстрела должен был взорвать гранату, чтобы вызвать панику. Почему Агджа прекратил стрелять до взрыва? Одно за другим следуют противоречивые объяснения: сначала он якобы хотел только ранить папу, потом – поверил, что убил его, и наконец – ему помешали. Показания очевидцев также не совпадают. Говорят о монахине, сестре Летиции, которая якобы схватила его сзади руками. Потом – о каком-то неизвестном, сильно толкнувшем Агджу справа. Во всяком случае, Агджу обезвредили еще до прибытия на место преступления полиции. В первый момент он бросил пистолет и сделал попытку вырваться из толпы, потом начал повторять: «Это не я, это не я».

Что произошло с вероятным соучастником? В момент покушения щелкают фотоаппараты, стрекочут любительские кинокамеры. Но собранный визуальный материал также не позволяет сделать категорические заключения. На одной из фотографий рядом с Агджой видна часть лица молодого человека. Турецкие власти, правда, без полной уверенности, опознают в нем члена «серых волков» Омера Ай. На киноленте видны два человека – один быстро приближается к террористу, а второй столь же быстро удаляется от него. Их тоже невозможно идентифицировать. Свидетели говорят и о каком-то человеке средиземноморского типа, с сумкой, севшем в автобус и проехавшем всего одну остановку. Самыми важными документами считаются две цветные фотографии, сделанные журналистом детройтского бюро американской телевизионной компании Эй-Би-Си Лоуэлом Ньютоном. Ньютон рассказывает следующее: увидев направляющегося в его сторону (к правой колоннаде) молодого человека в куртке и с пистолетом в правой руке, он выждал, пока тот пробежал мимо и сфотографировал его. Человек на снимке получился в три четверти оборота со спины. Лоуэл Ньютон, Элизабет Ньютон и Дона Джонсон, видевшие бегущего в лицо, находят сходство с полицейским рисунком, воспроизводящим черты лица Орала Челика – террориста, который, как считают, находился в иерархии «серых волков» выше Агджи. Власти не располагают данными о пребывании Челика в Италии в то время. В пансионе «Иса», где остановился Агджа, полиция обнаружила сделанные Челиком записи, из которых видно, что после покушения он собирался уехать на поезде в Неаполь. Позднее судья-следователь Иларио Мартелла примет версию о том, что Челик выехал из Италии в запломбированном болгарском дипломатическом грузовике, который по случайному совпадению выехал вечером 13 мая из Рима в Софию. Только через два года Челика случайно увидит в Мюнхене корреспондент газеты «Миллиет» Орсан Имен. Турецкий журналист проследит за ним и запишет номер автомашины. С тех пор никаких следов не было до августа 1985 г. Вслед за покушением на папу Иоанна Павла II последовал ряд странных событий. Первое из них относится к июлю 1981 г. Медлительное итальянское правосудие побило тогда все рекорды скорости. Процесс по делу схваченного на месте преступления террориста начался 20 июля, т. е. спустя девять недель после покушения. Он проходил формально. В качестве свидетелей были вызваны только служебные лица, установившие материальные факты: личность преступника, вид оружия, число выстрелов, траекторию пуль, нанесенные телесные повреждения. За время процесса Агджа только раз находился в зале суда, в клетке из бронированного стекла. Немногословность судей и самого преступника дали повод комментаторам отметить к концу процесса, что «дело Агджи», безусловно, только начинается. По выпадам определенной части буржуазной прессы можно догадаться, что впереди еще было осуществление основной части огромного, беспредельного по своей чудовищной наглости и клевете, антисоветского и антисоциалистического сценария, в котором режиссеры из западных спецслужб отводили Агдже главную роль.

Защитник, назначенный итальянским судом, пытался высокопарными словами изложить малоубедительные мотивы преступления: «Агджа действовал один, как человек унаследовавший в полной мере неосуществленную месть предыдущих поколений. Он принадлежит к племени тех фанатиков-террористов, которые убили Линкольна, Ганди, Кеннеди, Лютера-Кинга. Убийца-одиночка Агджа возжелал своим преступным актом возвыситься до уровня тех, кто составляют величие нашего общества и олицетворяют собой надежду мира». Послушать адвоката, так Агджа стрелял в папу исключительно ради того, чтобы заставить заговорить о себе. Суд с этой версией согласился, закрыв глаза на те показания Агджи, которые он дал в ходе расследования: сразу после покушения турецкий неофашист признал, что за его спиной стоит преступная организация, действующая в международных масштабах. «Они хотят убить и других людей», – сказал он в ходе допросов, категорически отказавшись, однако, уточнить, о ком именно идет речь.

Не пожелал суд заметить и знаменательный момент в поведении преступника. В первый же час судебного разбирательства Агджа произнес фразу, смысл которой лишь много позже расшифровали специалисты. Безо всякой связи с вопросами судьи Агджа вдруг заявил: «Если итальянское правительство будет хранить молчание, через пять месяцев я начну голодовку». Фактически эти слова, содержащие в себе закодированное сообщение, были единственной, ценной информацией Агджи в ходе процесса. Своим хозяевам на воле турок адресовал послание, которое в действительности означало следующее: «Потрудитесь вытащить меня на свободу не позже пяти месяцев, в противном случае я нарушу молчание и заговорю.» Прокурор произнес в суде пустую, помпезную речь, служебный адвокат не сказал почти ничего, а обвиняемый практически вообще отказался говорить. Через три дня зачитали приговор. Он не был обжалован и вступил в законную силу. Наказание – пожизненное заключение – самое тяжелое по итальянским законам. Но строгость приговора не принесла успокоения, потому что причины покушения остались скрытыми.

Перед судом стояли два вопроса: каковы были побуждения Мехмеда Али Агджи и действовал ли он сам или существовал против папы заговор. Эти вопросы рассматривались поверхностно. Вину за это несет главным образом прокурор Николо Амато, от которого ждали, что он прольет свет на это преступление. Но вместо этого он окутал его густым риторическим туманом.

По первому пункту – побуждения – была отвергнута гипотеза о преступлении с корыстной целью. Идейные побуждения террориста также не были выяснены сколько-нибудь серьезно. Его взгляды в том свете, в каком они были представлены, граничили с патологией. Амато назвал обвиняемого параноиком. Суд с этим согласился. Не подвергая критике умышленно бессвязные заявления Агджи до процесса, судьи квалифицировали его как религиозного фанатика с непостоянными представлениями. Это – непростительное заблуждение, ибо оно противоречит важному следственному документу – заключению экспертизы, проведенной присутствовавшим на допросах Агджи д-р Джанкарло Купери. Он отметил, что турок «прозорлив и осторожен, внимательно формулирует ответы и умно реагирует всякий раз, когда вопросы > касаются деликатных вещей». Медицинский эксперт римской полиции пришел к заключению, что террорист обладает «живым умом, большим самообладанием и психической зрелостью».