Текст книги "Опрокинутый тыл"

Автор книги: Генрих Эйхе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

По донесению начальника 35-й стрелковой дивизии он вошел 25—26 декабря 1919 г. в соприкосновение с целым рядом партизанских дивизий: 1-й Повстанческой. 1-й Чулымской, 1-й Томской и отрядом анархиста Рогова ^6Э. Стремительное наступление войск 5-й армии вдоль железной дороги от Новониколаевска на Красноярск делало использование названных партизанских частей уже ненужным, тем более что и здесь на почве отказа выполнить боевой приказ пришлось расформировать два полка*. Такие эпизоды, конечно, не могут характеризовать все партизанское движение в Сибири.

В Томской губернии не было таких многотысячных армий повстанцев-партизан, как на Алтае и в Енисейской губернии. Но успехи в деле разрушения тыла белых, отвоевания крестьянских масс на сторону революции и разложения колчаковских войск были по своему значению не менее важными. Мы уже отмечали выше, что для усиления партийно-политического руководства движением Томская подпольная организация большевиков созвала 20 апреля 1919 г. командиров партизан с участием представителей от рабочих Кузбасса и железнодорожников. Был создан главный штаб и намечен план координации действий, что имело большое практическое значение, так как в губернии действовало свыше 20 отдельных партизанских отрядов (по 100—150 человек в каждом). 13 декабря 1919 г. (за день до занятия советскими войсками Новониколаевска) состоялось второе расширенное совещание представителей партизанских и повстанческих отрядов Мариинского, Кузнецкого и Щегловского уездов по тому же вопросу координации действий путем объединения в одну армию. Быстрое наступление 5-й Краснознаменной и пленение армии Пепеляева настолько изменили обстановку в районе Томска, что задача партизан свелась здесь к ловле разбегающихся белых. Серьезнее обстояло дело в Кузбассе. 15 декабря 1919 г. Ленин телеграфировал Реввоенсовету Пятой: «Позаботьтесь всячески о взятии в целости Кузнецкого района и угля» (Ленинский сборник XXXVI. Госполитиздат, 1959, стр. 85). Задача была возложена на 35-ю стрелковую дивизию. Существенную помощь оказали ей восставшие рабочие и крестьяне, организовавшиеся к этому времени в три «дивизии» (1-я Повстанческая, 1-я Томская и Чумышская). Шахты были спасены, Кузбасс стал кладбищем всей 3-й белой армии. Не пришлось в это время и партизанам Щетин-кина, Кравченко и других енисейских отрядов вести серьезные военные действия. Молниеносно разгромив под ст. Тайга арьергарды интервентов, Пятая Краснознаменная безостановочно гнала противника к Енисею, где его встречали отряды восставших красноярских рабочих и присоединившиеся к ним части колчаковского гарнизона. Наиболее организованным и боеспособным отрядам повстанцев-партизан была поставлена задача – неотступным преследованием бегущих остатков врага довершить его окончательное уничтожение³²⁵.

На железной дороге к востоку от ст. Чулым все стало. Стремительно наступавшие войска 5-й армии ушли далеко вперед, подвоз с тыла и эвакуацию раненых и больных осуществлять было невозможно ³²⁶. Надо было немедленно убрать подальше в тыл взятую после Омска колоссальную массу колчаковцев, превышавшую 150 тыс. человек, в том числе свыше 5 тыс. офицеров и генералов. Строго говоря, взятая 5-й Краснознаменной за время последней операции добыча не укладывается в обычное понятие и представление о военных трофеях пи по характеру и целевому назначению материальных ценностей, ни по количеству ³²⁷. Речь шла не просто о разгроме армии противника и о захвате обычных в таких случаях больших военных трофеев. Завершилось уничтожение колчакии, и хотя она была только пародией на государство, но благодаря помощи Антанты в ее распоряжении находились весьма большие материальные средства, и прежде всего военные.

Но не в количестве пленных и не в захвате огромной военной добычи заключалась наша победа. Главное ее значение состояло в том, что:

1) если в тылу белогвардейцев еще и оставалась громадная территория —= им не удалось перебазироваться дальше на восток, а с потерей Западной Сибири они потеряли свою основную базу – источник живой силы, продовольствия и сырья;

2) были разгромлены и уничтожены основные военные кадры армии Колчака; нескольким десяткам тысяч колчаковцев удалось прорваться в Забайкалье, но серьезной роли они в дальнейшем уже не играли;

3) разгром и ликвидация колчакии означали окончательный провал и поражение антисоветской политики США и Антанты на Востоке³²⁸;

4) наша победа показала миру крепость власти Советов и несокрушимую силу созданной в огне боев и сражений Красной Армии; резко к лучшему изменилось положение внутри Советской республики, сильно вырос ее международный авторитет.

Выводы

Больше года находился в Сибири у власти военный диктатор, а результаты оказались для дела контрреволюции самыми плачевными. Опыт, знания и умение создавать армию и руководить ею, казалось, были на стороне контрреволюционеров, составляли их преимущество. Но, несмотря на это, военные успехи были на стороне Красной Армии. Российская армия терпела одно поражение за другим. И не потому только, что немало было допущено чисто военных ошибок. Белогвардейские стратеги и их антантовские советчики и контролеры недооценили потенциальных сил Красной Армии, в основе которых лежали преимущества нового социально-экономического строя Советской республики.

Неумение организовать и осуществить крупную опе> рацию во фронтовом масштабе, и в частности добиться взаимодействия соседних армий, – такова вторая крупная ошибка, вернее, не ошибка, а порок, обусловленный сущностью самой насильно созданной из резко антагонистических социальных сил колчакии. Стремление удержать захваченное пространство, даже если это приводит к распылению собственных сил и нарушению их взаимодействия, – еще одна крупнейшая ошибка всех решений и действий колчаковского командования.

Чем больше уходило времени на разгром Красной Армии, тем больше давали себя знать разрушительные силы, заключенные в самой идее создания армии контрреволюции за счет классово враждебных буржуазии масс трудового народа.

Скверно шли дела не только на фронте: в тылу ширилось повстанческое движение, и все попытки подавить его силою оружия кончались полным провалом.

Было ясно —диктатор не оправдал возлагавшихся на него надежд. Он не оказался той «сильной личностью», на которую были сделаны все расчеты как Антанты, так и тех контрреволюционных групп и партий, которые подготовили приход его к власти.

Все стороны жизни созданной железом и кровью колчакии все более расстраивались и приходили в упадок. Армия и все наиболее важные группы и слои населения, вначале по тем или иным причинам и соображениям поддерживавшие Колчака или же относившиеся к нему кто сочувственно, а кто и просто нейтрально, убедились за истекший год на собственном опыте в полном банкротстве хозяйственной, финансовой и внутренней политики верховного правителя.

Провал Тобол-Ишимской операции белых означал начало конца Колчака как фигуры военной и политической. Истекший год показал, что делать и в дальнейшем ставку на такого диктатора просто невыгодно. Официальные доклады высоких военных инстанций кол-чакии и белогвардейские газеты говорят о переломе, который наступил в отношениях Антанты к Колчаку и его правительству уже летом 1919 г. «Лжесоюзники» – так назвал в официальном докладе видный колчаковский чиновник всех союзников, сделав исключение лишь для Англии и, видимо, не поняв, что доминирующее положение англичан в делах колчакии было одной из причин того, что американцы и французы готовили Колчаку смену в лице эсеров, а японцы по-прежнему поддерживали и выкармливали атамана Семенова.

Результаты майского секретного совещания глав правительств Антанты в Лондоне и неудача секретного октябрьского совещания, созванного Жаненом по поручению французского правительства с предоставлением карт-бланш Японии, говорят о том же: борьба среди держав Антанты углублялась и обострялась. Но вместе с тем в ней вырисовывалось уже нечто новое: если в конце 1918 г. разъезжавшему по Дальнему Востоку генералу Иванову-Ринову представители Антанты, как истые коммивояжеры империалистов, наперебой предлагали помощь и вооружением, и обмундированием, и т. д., то сейчас в таком «выгодном» положении оказались уже эсеры. В этом основной источник их попыток (и даже временных успехов) захватить власть в Красноярске и Иркутске.

Внутреннее положение колчакии характеризуется ростом антибелогвардейских настроений широких масс населения. Колчак унаследовал от своих предшественников не только значительные вооруженные силы и готовый военный и гражданский аппарат власти и командования. В наследство ему достались обширные районы, охваченные повстанческим движением, ставшие впоследствии основными очагами красных партизан.

Запомнить это обстоятельство очень важно. Оно по-

называет, что сибирская деревня задолго до Колчака была уже охвачена революционными вооруженными выступлениями. Более того, сибирский середняк уже с июля 1918 г. был втянут в борьбу против интервентов и эсеро-меньшевистского временного сибирского правительства. Мы уже отметили выдающуюся роль, сыгранную в этом отношении сибиряками-фронтовиками и возглавившими движение большевиками-подполыциками.

Тем не менее Колчаку удалось:

1) производить мобилизации и призывы новобранцев для формирования армии и ее пополнения маршевыми ротами и целыми вновь сформированными в тылу соединениями. Сорвать эту работу белых борьбой в тылу, к сожалению, не удалось;

2) поддерживать работу железных дорог. То был чрезвычайно важный для белых и вместе с тем наиболее легко уязвимый участок. По целому ряду условий наиболее удобной для порчи и срыва движения поездов была Томская железная дорога (к примеру, от ст. Тайга до ст. Канск). Документы показывают, что в дни решительного наступления Колчака от Урала к Волге весной 1919 г. движение на этом участке действительно проходило с большими перебоями и даже перерывами на несколько дней. Но так продолжалось недолго. Видимо, местное партизанское командование недооценивало колоссальное значение такого рода действий.

Надо подчеркнуть еще одно обстоятельство. Колчаковское правительство зорко следило за тем, что делается в Советской республике, и пыталось приспособить для себя некоторые идеи и положения, применявшиеся Советским правительством для мобилизации сил и средств на войну. Само собой разумеется, речь идет о другой классовой сущности, о стремлении перенять чисто формальные методы – приемы.

Вот несколько примеров в подтверждение сказанного.

1) Решение создавать свою классовую армию из представителей имущих классов, интеллигенции, кулачества с одновременным отказом мобилизовать рабочих; когда затея не удалась, было принято решение создавать в армии особые, под названием «егерские»,

353

23 Опрокинутый тыл

Красные Белые

Новониколаевск):

штыков, тыс. сабель, тыс.

Итого:

батальоны, полки и даже бригады из политически близких и надежных солдат;

2) стремление вовлечь в борьбу с повстанческим и партизанским движением на селе кулачество и надежных середняков, создавая с этой целью отряды самоохраны, отряды особого назначения и т. д.;

3) создание специальных органов для агитационной и пропагандистской работы как в армии, так и среди населения, распространение воззваний, листовок, брошюр и т. д.;

4) издание закона о трудовой повинности;

5) образование совета обороны во главе с Колчаком И т. д.

Мы привели лишь несколько примеров из большого количества фактов, характеризующих внутреннее положение в колчакии. Они показывают, что стоявшие за спиной Колчака группы и его советники в лице кадетов, эсеров и «либеральной» интеллигенции оказывали ему немалую помощь в деле привлечения масс населения на сторону контрреволюции.

В условиях гражданской войны создание и укрепление тыла – одна из главных жизненно важных проблем, что приходилось решать обеим воюющим сторонам. Но в классовой революционной войне понятие тыл не сводилось только к какой-то определенной территории. Во-первых, Сибирь имела для Колчака значение временного исходного плацдарма – базы для наступления в пределы Европейской России.

Во-вторых, Сибирь являлась источником живой силы для формирования армии контрреволюции, источником продовольствия для ее содержания. Из сказанного вытекает, что не вся территория Сибири имела для белогвардейцев абсолютно важное, одинаковое значение и в политическом и в военном отношении. Им важно было сохранить в своих руках прежде всего жизненные центры края (административно-политические, промышленные и основные хлебопроизводящие районы и т. п.) и коммуникации между ними. Именно эти соображения лежали в основе действий белогвардейцев как в Сибири в целом, так и в отдельных ее районах. Исследование показало, что интервентам и белогвардейцам удалось сохранить за собой все важные для них районы и пункты и защищать их от поветан-цев-партизан. Это приковывало, конечно, и внимание и силы Колчака и войск интервентов, но не настолько, чтобы заставить Колчака снимать войска с внешнего (против Красной Армии) фронта.

Не прекращавшаяся ни на день самоотверженная, длившаяся свыше полутора лет борьба сибирских подпольных большевистских организаций имела значительно важное историческое значение для исхода гражданской войны на востоке. Под руководством и с помощью I (ентрального Комитета партии во главе с В. И. Лениным сибирские большевики-подпольщики сумели объединить в один мощный поток классовую, социальную борьбу угнетенных против угнетателей и патриотическую борьбу народа против иностранных захватчиков. Организованное и руководимое большевиками повстанческое и партизанское движение в Сибири разрушало аполитичность крестьянства – в этом его основное военно-политическое значение. Как ни пытались белогвардейцы в союзе с соцсоглашателями и с помощью интервентов создать на вероломно захваченной территории надежный для себя тыл – решить эту задачу им не удалось. Сибирь была фактически все время театром всенародной борьбы.

Выступая 29 марта 1920 г. на IX съезде РКП (б) с докладом Центрального Комитета и указывая на основную причину нашей победы, В. И. Ленин говорил: «И только благодаря тому, что партия была на страже, что партия была строжайше дисциплинирована, и потому, что авторитет партии объединял все ведомства и учреждения, и по лозунгу, который был дан ЦК, как один человек шли десятки, сотни, тысячи, и в конечном счете миллионы, и только потому, что неслыханные жертвы были принесены, – только поэтому чудо, которое произошло, могло произойти» ³²⁹.

В практической деятельности Ленина, в его теоретических работах мы находим непревзойденные образцы решения вопросов диалектического и исторического материализма; для освещения и толкования гражданской войны в целом и отдельных ее процессов и фактов Сочинения Ленина– драгоценнейшая энциклопедия. Рассматривая высказывания его о гражданской войне (при определении значения борьбы в тылу врагов в Сибири) с точки зрения требований теории военного искусства и военной науки, мы должны констатировать:

а) что, несмотря на всю важность борьбы руководимых подпольными большевистскими сибирскими организациями масс трудового народа колчакии, основу нашей победы создали действия Красной Армии; без ее сокрушительных ударов повстанческое и партизанское движение в колчакии было бы в конце концов сломлено, не успев даже принять того размаха, как это произошло после вступления советских войск в Сибирь;

б) что в основе всех происходивших в 1918—1919 гг. в Сибири событий лежала направляемая и руководимая большевистским подпольем борьба трудящихся масс за осуществление провозглашенных Коммунистической партией в лозунгах Октября целей и задач социалистической революции; именно она привела к изменению соотношения классовых сил в колчакии; вооруженная борьба в тылу врагов сыграла главную свою роль в качестве «ускорителя» процесса революционизирования и разрушения аполитичности среднего крестьянства; в этом политическое и стратегическое значение повстанческого и партизанского движения в Сибири;

в) что обусловленное отмеченными причинами изменение соотношения классовых сил и увеличение их активности по ту сторону фронта оказывали благоприятное для Красной Армии влияние на военно-стратегическое положение на Восточном фронте, и в частности были одной из главных причин провала всех наступательных операций объединенных сил интервентов и белогвардейцев; в этом их общестратегическое значение как социальной и военной силы, опрокинувшей тыл противника.

Таковы основные уроки из длившейся свыше 20 месяцев героической борьбы масс трудового народа Сибири в тылу интервентов и белогвардейцев в годы гражданской войны.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Наиболее влиятельными были следующие организации: а) правление Всероссийского национального центра, возглавляемого видными членами ЦК партии кадетов – этого центрального штаба контрреволюции, состоящего из воротил торгово-промышленного и финансового мира, церковного Собора, городских и земских деятелей и т. д.; б) Совет государственного объединения; в) Союз возрождения России; Бюро съездов деятелей земств и городов: здесь же лихорадочно работали, готовя свержение Советов любыми путями и средствами, генералы Алексеев, Корнилов, целый ряд членов бывших законодательных палат России (Государственного совета, Государственной думы), бывшие члены правительства Керенского и князя Львова, лидер кадетов Милюков, председатель последней Государственной думы Родзянко и т. д.

Один из видных контрреволюционеров Юга в письме своим сибирским друзьям отмечает: «Везде царила петербургская атмосфера...» Велись списки бывших губернаторов, камергеров и т. д. Упоминание «петербургская атмосфера» весьма показательно. Бывшие хозяева страны уже не удовлетворялись мечтами о возврате только к дореволюционному 1916 году. Они жили надеждами и мечтами на реставрацию довоенной России, на возвращение в столь близкий их сердцу Санкт-Петербург.

² К концу 1917 г. наиболее крупные организации большевиков были: а) в Новониколаевске – до 500 человек; б) на Судженских копях – 375 человек; в) на Анжерских копях – около 500 человек; г) на Мариинском руднике – около 500 человек; д) на Кемеровском химзаводе—156 человек. На первом съезде большевистских организаций Западной Сибири (21—25 мая 1918 г. в Омске) присутствовало всего 40 делегатов от всех крупнейших городов края. Съезд признал необходимым усилить работу «по сплочению деревенской бедноты для борьбы против кулаков и усиления классовой борьбы в деревне». В апреле 1918 г. в Уфе состоялся губернский партийный съезд, на котором было 47 делегатов от 20 парторганизаций с общим числом членов свыше 20 тыс. Наиболее крупными организациями были: Уфимская – 1100 членов, завода «Усть-К!а-тав» – 775 членов, Аша-Балашова—600 членов, Златоустовская – 1850 членов, Юрюзанский завод – 500 членов, Симский завод – 500 членов и т. д. На 3-й Уральской областной партконференции в январе 1918 г. были представлены 52 парторганизации, объединяющие до 35 тыс. членов партии. Наиболее многочисленными были: Екатеринбургская – 1450 членов, Челябинская – 2100 членов, района завода Мотовилиха – 1600 членов и т. д.

³ Подр )бную картину обширного белогвардейского подполья в Сибири нарисовал в своем докладе генерал Флуг, прибывший в апреле 1918 г. от Деникина для установления связи и взаимодейсг-

вин. В Томске Флуга познакомили с подпольным штабом эсера полковника Краковецкого, контрреволюционная организация которого произвела на генерала «отличное впечатление». Здесь же Флуг встретился с подполковником Гришиным, «приглашенным на должность начальника штаба но всем сибирским контрреволюционным подпольным организациям к западу от Байкала». По случаю приезда Флуга было проведено несколько секретных совещаний. Рассматривались вопросы о слиянии – объединении всех организаций, выработке общего плана и т. д. Краковецкого финансировали сибирские кооператоры (Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917—1919 гг.). Томск, 1957, док. № 264).

⁴ Судьбу Омска решили бои в районе ст. Мариановка. Подробности о них до сих пор не публиковались за отсутствием документов советских штабов. Приводим выдержки из составленной чехо-штабом «реляции о сражении 6-го чехословацкого Ганецкого стрелкового полка под Мариановкой 1—6 июня 1918 г. против советских войск».

После первого боя под Мариановкой 25 мая 1918 г. последовало сосредоточение на ст. Иссык-Куль четырех эшелонов 6-го полка. Решительное наступление начато 4 июня силами полка (1500 штыков при 15 пулеметах) и подчиненного ему отряда Анненкова при поддержке сооруженного из угольных платформ бронепоезда. Ст. Москаленко, где было около 50 красных, взята в 24.00 4 июня без боя. На другой день прибыло подкрепление от 2-го чехословацкого полка с тремя орудиями и пулеметной командой. Общее наступление возобновилось в 10.00 6 июня. Красные встретили наступающих артиллерийским огнем и заставили их развернуться в две колонны. Северная колонна под сильным огнем бронеавто и пулеметов продвигалась очень медленно. Контрманевр красных для охвата левого фланга чехов не удался. С наступлением темноты чехи штыковым ударом овладели позицией красных, захватив орудия, бронеавто, много винтовок и т. д. Мост через Ишим захвачен в целости. Продолжая безостановочное преследование, чехи к утру 7 июня заняли разъезд Аленское. Потери чехов – 1 убитый и 53 раненых. В заключении реляции говорится: «Позиция противника была умело избрана и великолепно оборудована, укреплена тремя линиями окопов. Гарнизон красных насчитывал 3000 человек, 10 пулеметов, 4 орудия и бронеавто под командованием товарища Звездова».

⁵ На заседание Думы прибыло 118 человек, в том числе 21 бывший член разогнанного в Петрограде Учредительного собрания. Вопрос о включении последних в состав Думы был решен сразу и положительно, хотя лица эти никакого отношения к Сибири никогда не имели. Длительные споры возникли вокруг признания 46 мандатов, подписанных неизвестно кем и составленных от имени давно ликвидированных организаций (к примеру, фронтовых съездов старой армии и т. п.); 22 мандата предъявили сибирские кооператоры; явились со своими мандатами студенты из Томска и т. д. Разобраться во всем, этом «мандатном мусоре» было, конечно, совершенно невозможно, но этого никто и не требовал. Главари сибирской контрреволюции – заправилы совещания добивались только того, чтобы не пропустить в Думу сторонников Советов. Все «мандаты» были утверждены, и вся компания политических авантюристов и проходимцев объявила себя «высшим выборным органом народной власти Сибири». (ЦГАОР, ф. 292, оп. 2, д. 115, л. 1.)

⁶ Председатель отделения чехословацкого национального совета в России Богдан Павлу в телеграмме Гайде писал: «Священное озеро Байкал да будет навсегда свидетелем храбрости потомков гуситов». Гуситы—бойцы повстанческой армии Яна Гуса – народного героя Чехии, поднявшего знамя народной борьбы в XV в. против угнетателей. Соцсоглашатель Павлу не остановился перед кощунством: называя солдат-мятежников «гуситами» – дорогим и высокочтимым в народе Чехии именем борцов за свободу, он тем самым от имени ЧСНС одобрял их черное дело душителей свободы русских рабочих и крестьян и благословлял на новые кровавые «подвиги». (ЦГАОР, ф. 267, оп. 2, д. 1, л. 1.)

⁷ Дальневосточный Совет Народных Комиссаров был образован 30 апреля 1918 г. в Хабаровске путем переименования Дальневосточного краевого исполнительного комитета Советов края. Центро-сибирь – Центральный исполнительный комитет Советов Сибири, избранный на съезде Советов Сибири в Иркутске.

⁸ В 1917 г. в Забайкалье проживало около 830 тыс. человек, из них около 650 тыс. на селе. Русских было около 50%, бурят – 11%. 100 тыс. человек проживали в городах, в том числе в Чите 53 тыс., в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) свыше 21 тыс., в Нерчинске более 7 тыс. и т. д. 30% горожан составляли нацменьшинства. Из 50 тыс. рабочих было железнодорожников 22 тыс., приисковых 16 тыс., шахтеров 4 тыс. и т. д. Важную роль в распространении среди них революционных идей сыграло наличие в Забайкалье каторжных тюрем (Кадай, Горный Зерентуй, знаменитый Акатуй и др.) и поселений ссыльных политических. В первую русскую революцию в ряде крупных районов власть временно была в руках восставших, а в Чите был создан Совет. К 1915 г. было всего в области 32 тыс. казачьего населения, занимавшего лучшие земли и нещадно эксплуатировавшего бурят, ссыльных и беднейшее крестьянство. Безземельных крестьян числилось около 5%, рабочего скота не имели 7% сельского населения. Страшными были религиозный гнет и темнота коренного населения – бурят; на каждых шесть бурят приходился один буддийский монах.

⁹ Оккупация Владивостока началась 5 апреля 1918 г. высадкой двух рот японцев и полуроты английской морской пехоты. Дальнейшее прибытие десантов временно приостановилось по двум причинам: а) шли усиленные переговоры между империалистами о планах раздела России на «сферы влияния». До окончания торга ни одна из держав не решалась яа сепаратные выступления, боясь продешевить; б) ко времени чехословацкого мятежа во Владивостоке уже скопились значительные силы корпуса; интервентам пришлось срочно заняться пересмотром прежних планов (бросить чехов на фронт против Красной Армии, дожидаться прибытия более крупных лимитированных контингентов от всех участников интервенции и т. д.). На все это ушло немало времени, которое, однако, не было использовано красными с наибольшим эффектом.

¹⁰ Не выдерживают никакой критики попытки представить дело так, будто бы принятое руководителями Центросибмри и Забайкалья на совещании 28 августа 1918 г. на ст. Урульга постановление – «Борьбу организованным фронтом ликвидировать и перейти к партизанским действиям...» – является чем-то принципиально новым, историческь. важным решением. Никакого фронта советских войск уже не сохранилось, и вновь создавать его было не из кого и некогда. Ничего не было до этого сделано для создания на оставляемой красными территории очагов сопротивления или подпольных ячеек для организации и руководства теми самыми партизанскими действиями, герейти к которым призывали собравшиеся на ст. Урульга. Понадобилось больше полугода, прежде чем появились в Забайкалье первые небольшие партизанские отряды, возникшие в ходе борьбы по инициативе снизу, а не во исполнение решений совещания. Из видных политических и военных участников совещания никто в Забайкалье не остался. (Дальистпарт. Книга 2. Владивосток, 1924, стр. 115.)

¹¹ Центральный Комитет во главе с Лениным уделял исключительное внимание вопросу развертывания классовой борьбы в тылу врагов. Не ждать стихийного революционного взрыва по ту сторону фронта, а его подготавливать, организовать и возглавить – одно из важнейших положений революционной стратегии Коммунистической партии. Можно привести немало примеров, как это положение проводилось конкретно в жизнь: в дни боев в бассейне Волги Самарский губком РКП(б) при уходе из города оставил в нем и в ближайших рабочих поселках подпольные ячейки и в дальнейшем поддерживал с ними постоянную связь, оказывая помощь людьми, деньгами, литературой и т. д.; были созданы подпольные большевистские группы комитетами РКП (б) в Челябинске, Златоусте, Тюмени, Шадринске и в ряде уральских заводов (Миньяр, Сим и др.) в предвидении захвата их врагами (См. Из истории гражданской войны в СССР, т. 1. Сборник документов. М., 1961, док. № 640, 641).

¹² На первой же встрече с Семеновым Пепеляев предложил ему взять на себя общее военное руководство в Забайкалье, формировать Приамурский корпус. Но планы Омска были значительно шире. Началось срочное формирование 4-го Восточно-Сибирского стрелкового корпуса (в составе 3-й и 8-й Сибирских дивизий), а также запасной стрелковой, Иркутской конной бригад, инженерного батальона и других вспомогательных войск. Приказано было также немедленно начать формирование 9-й стрелковой дивизии, забайкальской казачьей конной дивизии и Сводной казачьей дивизии со включением амурских и уссурийских казаков. Штаб военного округа должен был быть в Хабаровске.

¹³ Кучка эсеров и меньшевиков – бывших членов разогнанного в январе 1918 г. в Петрограде Учредительного собрания, – воспользовавшись мятежом чехословаков, установила свою власть в Самаре. Назвавшись Комитетом членов Учредительного собрания (сокращенно Комуч), они объявили себя преемником власти Учредительного собрания и в качестве такового – «центральной властью

России». Комуч поддерживал тесную связь с иностранными консулами и миссиями. От имени России он рассылал через эту иностранную агентуру правительствам держав Антанты, США и прочим буржуазным правительствам Европы обширные политические декларации. Основным и главным в них был прямо и открыто поставленный Кому чем вопрос о вооруженной помощи иностранными войсками.

¹⁴ 14 мая чешский караул убил в Челябинске бывшего военнопленного австрийца. Ввиду отказа караула выдать убийцу, Челябинский Совет арестовал его, что послужило поводом для сильной агитации. 17 мая группа чехословацких солдат арестовала на железнодорожной станции советского комиссара и разоружила охрану. Другие группы чехословаков оцепили советские учреждения города, на улицах появились чешские патрули, допускавшие бесчинства, а чешское командование потребовало в грубой форме от советского штаба освобождения арестованного караула. Челябинский Совет тут же создал Военный совет, объявил город на военном положении и потребовал от чешского командования убрать свои патрули, вернуть захваченное на станции оружие. Занятая Советом твердая позиция возымела действие. Чешское командование убрало патрули и в воззвании к населению заявило: «Мы были и будем друзьями и не пойдем против Советской власти». Поверив в искренность заявления, Совет отменил военное положение. Прошло несколько дней, и в ночь на 27 мая 1918 г. интервенты, перейдя вброд р. Миасс, окружили казармы советского гарнизона и захватили спящих красноармейцев врасплох. Враги взяли свыше 6 тыс. винтовок, 5 пулеметов, 20 орудий и др. Захваченное оружие было тут же роздано антисоветским элементам. (П. С. Лучевников. Гражданская война на Южном Урале. Челябинск, 1958, стр. 29.)

¹⁵ Сведения от Чечека получались случайные и весьма скудные. Вот одна из оперсводок его от 22 июня 1918 г.: «...группа потеряла до 7 июня в кровопролитных боях от Пензы до Самары 80 убитыми и 400 ранеными. Пензу наши части брали под ураганным огнем пулеметов (работало около 400 пулеметов) и артиллерии. Чуть ли не голыми руками бой продолжался 20 часов и закончился победой наших войск 29 мая». В этой публикуемой с опозданием на месяц сводке чехоштаба не все, конечно, верно, к примеру, хвастливое заявление: «Потери советских войск в десять раз больше. Одними пленными зарегистрировано около 2000 красных». Или же слова «работало около 400 пулеметов». Такого рода выдумками штабные писаки пытались успокоить солдат остальных групп корпуса, но безуспешно. (ЦГАОР, ф. 1437, on. 1, д. 5, л. 70.)