Текст книги "Бойня титанов"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 20
КАТАСТРОФА НА ТЕТЕ ГАРМОНА

«Нунцио Долорес» бродил по металлическому плато, превосходящему размерами целый континент. Объект 103-4 представлял собой гигантское производство, где предварительно подготовленные модули собирали в космические корабли. Массы рукотворной конструкции хватало на то, чтобы создавать собственное поле притяжения. Участки наибольшей плотности могли похвастаться силой тяжести примерно в треть гравитации Терры. Там, где основа истончалась или содержала пустоты для сухих доков и строительных площадок, она уменьшалась почти до нуля. Топография сил притяжения усложнялась искусственно созданными фокусами силы тяжести в разных частях производства. Гравитационные линзы формировались и в тех местах, где одна над другой располагались многочисленные жилые палубы, сами по себе усиливающие притяжение. А там, где платформа была сильно повреждена или отсутствовали источники энергии, сила тяжести оставалась ничтожно малой. Для титана подобная поверхность походила на предательскую трясину – один неверный шаг грозил зыбучими песками или глубоким омутом. Харртек держал гравитационную карту прямо в центре интерфейса БМУ, полагаясь на нее при построении курса больше, чем на видимые ориентиры.

На 103-4 уже три года не собирали корабли. Производство сильно пострадало. На поверхности платформы зияли гигантские воронки с загнутыми наружу лепестками почерневшего металла, появившиеся в результате внутренних взрывов. Огромные, незаметные издали пробоины с отвесными, как у колодцев, стенками говорили о попаданиях из лэнс-пушек. Другие орудия звездолетов тоже оставили отметины на орбитальной станции, поверх них легли менее заметные следы противоборства Легио титанов. Но сражаться за 103-4 стоило хотя бы из-за его колоссальных размеров. Этот стабильный остров в темноте обеспечивал контроль над несколькими спутниками. В двадцати километрах от него вращался Узел Гардоман, все детали которого виднелись четко, как на модели. Иридий казался игрушечной луной, украшенной производственными корпусами. Десятки других орбитальных объектов, поврежденных и целых, плыли вокруг 103-4 на разных высотах. Этот комплекс походил на разрушенную столицу богатого королевства, и потому Легио Вульпа вновь готов был за него сразиться.

Четыре дня назад тысячи имперских кораблей вышли из варпа и устремились прямо к Тете Гармона V. Их сопровождали богомашины Легио Атарус, Головешки. В отличие от Имперских Охотников, которых они сменили, Атарус был агрессивным легионом, более близким по духу Легио Вульпа. Даже их цвета имели сходство: красный, черный и золотой. Их машины в основном принадлежали к среднему классу – «Разбойники», «Ночные упыри» и «Живоглоты», – но агрессивная манера ведения боя компенсировала относительно малое количество тяжелых машин.

Харртеку не терпелось снова встретиться с ними.

Война пылающим штормом бушевала повсюду вокруг Теты Гармона V. Легио Солария, пожалуй, немногого достиг напрямую, но спутник Иридий стал пазом, в который вставили рычаг Легио Атарус. Лоялисты поспешно укрепляли свое владение и уже начали проводить краткосрочные операции по отвоеванию Теты Гармона V. Титаны из Фуреанса, Атаруса и Вульпы бились насмерть на всем пространстве космических доков, а бескрайняя тьма пустоты посветлела от корабельных огней.

Пять манипул Ловчих Смерти защищали 103-4. Они маршировали через центральную часть гигантского комплекса к зоне высадки Легио Атарус, образовав растянутый полумесяц шириной в двадцать пять километров. В этой боевой сфере присутствовали сотни титанов, но из-за ее размеров они распределились довольно редким строем. Мятежники, вынужденные защищаться на всех направлениях, оказались в невыгодном положении, тогда как лоялисты имели возможность выбирать место для боя и пользовались надежной защитой своего численно превосходящего флота.

Харртек наблюдал за выброской, происходящей под плотным прикрытием кораблей эскорта. Десантные корабли и одиночные капсулы отделялись от перевозчиков титанов и с ускорением неслись к поверхности. На карте, проецируемой в мысленный взгляд, потоки разделялись и вспыхивали новые точки, расходящиеся, словно бациллы от родительской клетки.

<Они привезли с собой целый Легио,> мысленно передал Харртек своим товарищам-принцепсам.

<Атарус слабаки, категория секундус. Я насчитал не больше пятидесяти их машин. В основном среднего тоннажа,> поступил через машинно-телепатический канал манифольда ответ Венедира Антекка, принцепса-майорис Четвертой манипулы. <У нас пятнадцать «Полководцев». А у них только восемь>

<Их численность вдвое превышает нашу,> отметил Бенниф Дюрант.

Его тон, лишенный инфосферной связью эмоциональной окраски, вызвал у Харртека усмешку.

<Никогда не бери в расчет тех, у кого меньше орудий, чем на твоей машине, мой мальчик,> прозвучала мысль Антекка. <А если все они собрались в одном месте, значит, их можно будет уничтожить одним ударом. Новый Механикум пророчит нам победу. Головешки еще пожалеют об этой маленькой стычке с Ловчими Смерти!>

Все объединенные между собой разумы были преисполнены гордости. В единой ментальности экипажей и машинных духов каждого отдельного титана гордость была самым сильным чувством, и она просачивалась по тонким каналам, соединявшим колоссов в манипулы и манипулы в демилегио, на время превращая их в нечто большее, чем просто людей и машин.

Они составляли Легио.

Харртек сверился с таймером задания. Устройство отсчитывало время до обещанного сюрприза Механикума и победы. Аколиты магоса Ардима Протоса заверили их в неизбежном поражении Атаруса. Концентрация сил Вульпа на 103-4 была приманкой для ловушки. Этот прием в других местах применялся Легио Фуреанс: сосредоточить титанов в одном месте, чтобы выманить весь наличный состав противника.

«Надеюсь, сработает, – подумал Харртек. – Мы оставили в резерве столько машин, что честным путем не победим».

<Всем манипулам остановиться.>

Приказ поступил от Фейдоона Бавина из Девятой манипулы, избранного на эту операцию принцепсом-сеньорис.

Харртек до сих пор не мог смириться с верховенством Фейдоона. После схватки с Легио Солария все до сих пор ставили ему в вину прошлое отступление. Они считали его трусом за отказ от атаки в том бою, хотя идиотская засада Восемнадцатой манипулы стоила Харртеку двух его машин. Он никак не мог успокоиться. Голова болела, и управление «Нунцио Долорес» давалось все труднее. И еще больше ухудшала настроение необходимость полагаться на схемы техножрецов, которые должны были компенсировать тактические погрешности Бавина.

<Мы достигли внешнего периметра нашей наземной обороны,> констатировал Фейдоон. <Если продолжим движение, подставимся под орудия их кораблей.>

Харртек остановил свою манипулу впереди всех остальных, в тени жилой башни высотой в пять тысяч этажей. В ее стенах зияли дыры с опаленными краями, настолько большие, что сквозь них можно было наблюдать за боями в пустоте с другой стороны.

Наземные орудийные турели бесконечно поворачивались из стороны в сторону, подчиняясь сервиторному контролю, настроенному на непрерывный поиск и уничтожение целей. Они представляли собой лишь незначительные огневые точки, предназначенные для защиты от ракет и истребителей. Убийцы пустотных кораблей располагались в нескольких километрах сзади, собранные группами вокруг глубоких шахт распределителей энергии, где могли подключаться напрямую к реакторам в глубине структуры. Эти орудия могли поразить любую цель в орбитальной плоскости. Недостаток обороны на данной позиции Легио состоял не в дальности поражения, а в невозможности задействовать достаточное количество батарей одновременно. Дальше от текущей позиции Харртека станция была безжизненной: передаточные реле мощности разбиты, отсеки разгерметизированы, вооружение отключено. Вне зоны уверенного действия батарей шансы на быстрое разрушение вражеских звездолетов уменьшались, а риск потери богомашин от орудий противника возрастал.

Вот почему Легио Атарус выбрал именно это место.

Глаза титана обвели горизонт. Несмотря на огромные размеры 103-4, горизонт был близким и резко выделялся на фоне черноты – обрыв скалы, уходящий в пустоту.

Головешки появились линией мерцающих точек. Без атмосферы, отражающей свет, они сияли так ярко, что казалось, будто огни горят на расстоянии в сотню метров. Пустота лишала расстояние его значения, нарушала законы перспективы, и огромное казалось крошечным.

<Дистанция до авангарда Легио Атарус составляет тридцать тысяч метров и сокращается,> доложил Харртеку его модерат-сенсориус.

«Уже в зоне поражения ракетами», – подумал Харртек.

Могучий разум «Нунцио Долорес» выразил согласие – чрезмерно энергично. Харртек ощутил, что машина по собственному желанию привела орудие «Вулкан» в готовность, и ему пришлось приложить усилия, чтобы остановить титана.

Через несколько секунд строй приближающихся богомашин засверкал вовсю. Огненные стрелы вырвались из-за их спин, выровняли траекторию и устремились навстречу Легио Вульпа. Следы ракет затерялись в огненной буре битвы кораблей, бушующей вокруг планеты. Защитные орудия вокруг Седьмой манипулы отыскали их раньше, чем смог увидеть Харртек, прицелились и открыли огонь. Подсистема «Нунцио Долорес» негромким писком предупредила о незначительной опасности. Ракеты противника были уничтожены, но взрывы произошли в полукилометре от позиций Легио Вульпа. Несколько снарядов прорвалось сквозь заградительный огонь и ударило по закрытым щитами корпусам Ловчих Смерти. «Полководец» под именем «Благословение крови» получил четыре прямых попадания, его пустотные щиты заискрили, обрушиваясь один за другим, и оставили машину без защиты.

<Первый залп за ними, без особого эффекта. Открыть ответный огонь, немедленно,> скомандовал Бавин.

Титаны, обладающие соответствующим оружием, привели в действие свои ракетные установки. Пусковые установки «Апокалипсис» стремительно выдали залпы. «Нунцио Долорес» завистливо переступил с ноги на ногу. Удаляющиеся реактивные выхлопы снарядов ослепительно вспыхнули в безвоздушном пространстве и на долю секунды, пока летели прочь от орудий, снизили общую видимость. Больше половины «Полководцев» демилегио, в том числе и «Нунцио Долорес», вместо ракетных установок были оснащены лазерными бластерами. Гигантские сервомоторы опустили сдвоенные орудия, нацеливая на указанные Бавином объекты, и их гудение отозвалось песней во всем корпусе.

Харртек не задумывался о качестве огневых решений принцепса-сеньорис, и, судя по настроению машинного духа «Нунцио Долорес», титан тоже их не оценивал, но Терент следовал полученным приказам и мысленно скомандовал модератам-оружейникам навести орудие на «Ночного упыря», гордо выступающего по металлической равнине. Харртек повысил разрешение изображения «Нунцио Долорес» и приблизил картинку, так что уступающий ему по размерам титан словно помчался ему навстречу. Изображение немного дернулось, и принцепсу потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы снова сфокусировать зрение.

Машина обходила участки нестабильной гравитации с уверенностью, граничащей с высокомерием. Знамена странно развевались в вакууме, равномерно колыхаясь волнами только из-за того, что титан двигался. Ножные латы покрывали черные и белые полосы. Значки на геральдической пластине свидетельствовали о верности Терре и изгнанникам Марса.

Уже за одно это он заслуживает смерти, решил Харртек.

Из-за спин Легио Атарус снова вылетели ракеты. Они пересекли траекторию снарядов Легио Вульпа и чуть снизились. Вдоль фронта Атаруса прокатилась волна вспышек пустотных заслонов, заключивших богомашины в мерцающие овоиды.

<Вражеские щиты не повреждены. Легио Вульпа прекратить огонь,> скомандовал Бавин.

<Все из-за твоих неверных решений,> подумал Харртек. Эхо его неудовлетворения передалось «Нунцио Долорес» и волнами распространилось по всему демилегио.

Принцепс-сеньорис Легио Атарус, видимо, превосходил Бавина в полководческих способностях. Его ракеты не рассредоточились по всему строю, а неустанно били по горстке машин. Несмотря на орбитальную защиту, снаряды достигали цели, покачнув уже лишенное щитов «Благословение крови» и обрушив заслоны одного из «Разбойников».

Титаны движутся быстро. Они выглядят величественно и шагают неторопливо, но, подобно скорости солнца, плывущего по небу, их медлительность только кажущаяся. Машины Атаруса разогрели реакторы и быстро приближались, несмотря на опасную местность.

– Проклятье, Бавин! Сконцентрируй обстрел. Если ты продолжишь эти бессмысленные рассеянные залпы, они все скоро будут здесь! – закричал в вокс потерявший терпение Харртек.

Он тотчас пожалел об этой вспышке, получив безмолвный укор от «Нунцио Долорес» в виде болевого импульса.

<Сохранять спокойствие,> ответил Бавин через инфосферу Легио. <Вокс – это признак слабости. Дух машины превыше всего. Держи строй, или ты утратишь наше уважение. Сегодня не тебя выбрали принцепсом-сеньорис. Выбрали меня, и поэтому ты обязан повиноваться. Продолжай обстрел столько, сколько я сочту нужным.>

<Дистанция пятнадцать тысяч метров и сокращается,> доложил модерат-сенсориус Харртека, что наверняка было вызвано разочарованием самого «Нунцио Долорес» из-за бездействия.

<Спокойно,> послал Харртек мысленный импульс своему экипажу, хотя беспокоился вовсе не из-за них.

Он чувствовал нетерпеливое желание титана вступить в бой. Его разум ощущал, как в связке с ним напряглась душа машины, словно грозя сорваться.

В инфосфере появились новые инструкции Бавина по ведению огня. Харртек отмахнулся от них.

<Орудие «Вулкан» левой руки, взять на прицел «Ночного упыря», имя – «Война развязана»,> приказал он.

В мыслях экипажа вспыхнуло сомнение.

<Но принцепс-сеньорис Бавин...>

Ярость Харртека хлестнула в манифольде, словно кнут. Он ощутил, как его гнев смял разум говорившего.

– Я принцепс Седьмой манипулы! – закричал он на всю целлу. – Это моя территория. И вы будете делать то, что я скажу. Навести «Вулкан» так, как приказано. – Он снова погрузился в манифольд. <Нацелить лазерный бластер на указанную точку. Заставим его поплясать под нашу дудку.>

Харртек увеличил яркость участка поверхности, где на гравитационной карте предполагалась большая полость под покрытием. Информация хлынула в мысли экипажа и титана, словно между ними не было никаких преград.

В орудийных каналах «Нунцио Долорес» стала быстро накапливаться энергия. Харртек ощущал это нарастающей тяжестью в руках и спине. Вместе с титаном он трепетал, предвкушая залп.

<Открыть огонь,> скомандовал Бавин.

Легио Вульпа дал залп из всех имевшихся в машинах орудий. Бавин следовал стандартной тактике ведения огня для колоссов, противопоставляя крупных титанов более мелким в попытке истощить энергию пустотных щитов по всему фронту и уничтожить как можно больше вражеских машин. Харртек эту тактику не одобрял. Он предпочитал уничтожать цели по одной, постепенно, но наверняка уменьшая мощь противника. Именно так сейчас действовал и Легио Атарус.

Надо признать, тактика Бавина производила зрелищный эффект. Стена огня и энергетических зарядов ударила в передний край строя Головешек. Пустотные щиты замерцали разрядами перегрузки. Один из титанов Атаруса в результате удачного попадания остановился с разбитой головой. В ответ хлестнувший луч «Вулкана» оторвал руку «Благословения крови».

<Орудие «Вулкан», огонь,> приказал Харртек. Реактор «Нунцио Долорес» полыхнул жаром. Харртек прикрыл глаза от удовольствия. Палящий луч вырвался из орудия и ударил в левый бок «Ночного упыря». Щиты замерцали, но выдержали. Как и ожидал Харртек, титан качнулся вправо, чтобы сбить прицел «Нунцио Долорес».

<Лазерные бластеры, огонь.>

«Полководец» наклонился вперед, наводя орудие в точку перед «Ночным упырем». Структура титана и его экипаж выпустили энергетический заряд, пробивший оболочку комплекса точно в тот момент, когда легкий титан поднял ногу для следующего шага. Времени отреагировать у него не оставалось. Скорее всего, экипаж даже не видел пробоины до тех пор, пока не стало слишком поздно. Нога провалилась в открывшуюся дыру, и титан опрокинулся. Пустотные щиты вспыхнули от перегрузки. Участок металла вокруг пробоины, частицы которого перемещались в имматериум, взорвался искрами, расширяя провал до тех пор, пока отверстие не увеличилось настолько, чтобы поглотить всю машину. Последний щит обрушился, оставив тлеющие, словно бумага, края. Голова титана ударилась о кромку провала и, отломившись, покатилась по металлической поверхности, а корпус и конечности бесследно исчезли в глубине 103-4.

<Машина уничтожена. Машина уничтожена. Машина уничтожена.>

Сервитор на стене повторял известие снова и снова.

<Вот как надо побеждать,> послал свою мысль Харртек всему легиону. <Первое убийство за «Нунцио Долорес». Снова.>

На этот момент преимущество было на стороне Вульпы: их машины оставались под защитой наземных батарей и имели возможность тщательно прицелиться. Но это ненадолго. При сближении неподвижная позиция станет недостатком. Бавин это понимал и дал приказ отступить. Легио единой группой отошел назад, продолжая осыпать снарядами наступающих Атарус. Один из их титанов оступился, проходя над жилым комплексом, где до сих пор работали гравитационные установки, и открылся для продольного огня. К досаде Харртека, Бавин не дал команду изменить прицел, и машина выправилась, потеряв лишь один второстепенный щит.

Внезапно повсюду завыли тревожные сирены. В своих нишах застонали сервиторы.

<Град обломков. Град обломков. Град обломков,> забормотали они.

Харртек расширил зону видимости «Нунцио Долорес». На самом краю поля зрения появился быстро приближающийся вал исковерканных металлических останков. Первые куски, трудноразличимые из-за высокой скорости, уже подлетели и теперь пробивали аккуратные круглые отверстия в поверхности комплекса. Битва в пустоте скрыла приближение искусственного метеоритного шторма. Это была одна из тысяч подобных металлических туч, выброшенных с поверхности Тета Гармона V за время осады. Она состояла из обломков разгромленных орбитальных объектов и погибших кораблей, вращавшихся вокруг газового гиганта со скоростью в сотни тысяч километров в час. Осколки били по объектам на орбите со смертоносной силой, порождая новые элементы, увеличивающие рой. Пустотные щиты обеих сражающихся сторон мгновенно запульсировали вспышками.

Легио Атарус под прикрытием шторма продолжал движение, нацеливая орудия на богомашины с ослабленной защитой. Фрагмент взорванной орбитальной станции угодил прямо в одного из титанов Головешек, сорвал его щиты и бросил плашмя на платформу. Удар вызвал вибрацию большого участка, и по нему, словно по воде, разошлась рябь. Собратья погибшего титана зашатались. Один из них упал. Другой развернулся. Град обломков, накрывший позицию Вульпа, нарушил слаженность действий легиона, но то же самое произошло и с Атарусом. Электромагнитные помехи метеоритного шторма проникли в инфосферу с той же легкостью, с какой обломки пробивали покрытие комплекса. Защитные системы пострадали от перегрузки. Обломков – от мелких металлических кусков до целых модулей – было так много, что они закрыли солнце над головой.

<Атарус неудачно выбрали время для атаки!> сказал Бавин.

Его мысленный посыл прерывался, а некоторые каналы связи между машинами и вовсе отказывали.

«Нет, – подумал Харртек. – Они идеально все рассчитали».

– Седьмая манипула, развернуться! – крикнул он. – Приготовиться к отражению противника с фланга!

«Нунцио Долорес» широко шагнул левой ногой, а правая глубоко вдавилась в металл, толчком разворачивая гигантскую машину. Интуиция не обманула принцепса. Четыре манипулы Легио Атарус, пользуясь маскировкой, предоставленной штормом, незаметно подобрались почти вплотную. Харртек подозревал, что они проскочили под самой интенсивной частью града обломков. Он почти зауважал их за это.

<Противник приближается, третий квадрант.>

Подошедшие с фланга титаны уже открыли огонь. Харртек, крича от ярости, попытался пустить «Нунцио Долорес» бегом. Реактор раскалился от нагрузок, стараясь сдвинуть с места массивного «Полководца». Титан, поначалу шагая неуклюже, быстро набрал скорость и устремился в атаку.

Обломки барабанили по орбитальному комплексу нескончаемым ливнем. Вспышки пустотных щитов освещали поле боя потоками энергии. Испуганно выли тревожные сигналы, и дисплей БМУ Харртека рябил от роящихся символов. Пелена пузырящегося пурпурного сияния окутывала каждого из титанов. Тысячи попаданий микрофрагментов вызывали в пустотных заслонах мерцающие вспышки. Орудийная стрельба усиливала этот эффект, добавляя к сиянию щитов сверкание лазерных лучей и раскаленной плазмы.

Остальные манипулы реагировали медленно. Та, что была ближе всех к Харртеку, вела бой с подходившим спереди противником. Пустотные заслоны, оказавшись под обстрелом с двух сторон, быстро отключались один за другим, оставляя без защиты уязвимые тылы огромных машин. Обезумевший от помех приемник сенсориума на мгновение отключился, когда реактор «Монумента смерти» дошел до критического состояния и детонировал, вызвав перегрузку щитов собратьев титана и оставив в поверхности орбитального комплекса неглубокую полусферу. Расширяющийся шквал превращенного в газ металла ударил по «Нунцио Долорес». Его наружный щит обрушился, и боевая машина покачнулась. Узлы и без того перегруженных систем выбросили снопы искр. В коконах проводов застонали сервиторы.

«Нунцио Долорес» продолжал бег навстречу врагу, и братья по манипуле не отставали. Серия точных попаданий истощила защиту титана «Высшая мера». Два подошедших с фланга «Полководца», пользуясь отключением барьеров, расстреливали «Разбойника» по имени «Пыль веков». Его броня еще держала удар, но отслаивалась под ударами, а его принцепс Макларен, в панике воспользовавшись воксом, кричал о потере атмосферы.

Дюрант подвел «Тенебрис Виндикта» вплотную к «Нунцио Долорес», и «Полководцы» шли теперь плечом к плечу. Сближение вызвало новый хор тревожных сирен, воющих не только в БМУ, но и в целле. Харртек упрекнул второстепенные системы в трусости, и они замолчали.

Его «Разбойники» и «Полководцы» отступили, сокращая дистанцию до фланга, чтобы обеспечивать огневую поддержку. Они разделяли предпочтения Харртека и, выбрав ведущего титана из Легио Атарус, вели по нему обстрел из всех имеющихся орудий. Его щиты обрушились быстро. Затем не выдержала броня. Харртек мимоходом отметил его имя и историю. Через миг почетный свиток жертвы, победы на котором записывали в течение семи веков, оборвался и дымящиеся останки титана в слабом гравитационном поле рухнули до нелепости медленно.

<Машина уничтожена. Машина уничтожена. Машина...>

Полоса лазерного заряда залила все перед титаном Харртека, и в ней показался неожиданно огромный противник. Пустотные щиты «Нунцио Долорес» столкнулись со щитами «Полководца» под названием «Торжествующий», начертанном поперек груди. Чудовищные энергетические потоки энергии окружили обе машины, но Харртек не останавливался. Поля давили друг на друга, пока не смешались между собой, создав единый сфероид, раздувающийся и скручивающийся. «Тенебрис Виндикта» прошагал мимо, преследуя собственную жертву, а Харртек приготовился к следующему убийству.

В его голове зазвенели медные трубы.

«Торжествующий» качнулся и отступил назад, пытаясь поднять основные орудия, а Харртек выбросил вперед силовой коготь «Ариох» и взревел от восторга, когда кулак коснулся противника и сжался, зацепив орудие «Вулкан». Оборонительные орудия «Торжествующего» осыпали его броню градом снарядов, но Харртек, игнорируя удары, мощным рывком вырвал орудие из вражеского корпуса. Из разорванных трубопроводов хлынули газы и жидкости, обрубок руки заискрился.

Но машина противника не сдавалась. Титан сделал два уверенных шага назад и поворотом корпуса нацелил оставшееся орудие на «Нунцио Долорес». Харртек с трудом преодолел боевую ярость своего титана и отвел его в сторону, так что огненное копье шириной с метр ударило лишь по бедру. Импульс мнимой боли распространился по ноге Харртека с такой интенсивностью, что грозил появлением машинных стигматов. Он преодолел приступ, хотя во рту появился привкус крови и смазки. Победа была близка.

<Огонь!> скомандовал он.

Ничего не произошло.

<Огонь!> снова приказал он.

И снова ничего. Он ощутил, как единство разума и машины исчезает, ускользает, словно конец отрезанной веревки. «Нунцио Долорес» восстал против него и начал выдавливать из своего сознания. Титан был в ярости, он жаждал схватки с машиной, нанесшей ему рану. Как неукротимый жеребец сбрасывает седока, так и Харртека выталкивало из объятий титана.

Он задыхался, лишившись союза с машиной. Мигрень раскалывала голову словно топором. Единственное, что Терент мог сделать, – это не вырвать из затылка гнездо нейрокабеля.

– Что происходит? – закричал модерат-рулевой.

– Все средства контроля отключены! – вторил ему прим.

«Торжествующий» отходил назад, готовясь к следующему выстрелу.

– Выводите нас отсюда! – крикнул Харртек.

– Не могу! – ответил модерат-рулевой.

«Нунцио Долорес» упрямо шел вперед. Его движениям без помощи человеческого экипажа не хватало координации. Титан поднял орудие «Вулкан» и выстрелил, но поток энергии ушел далеко в сторону. Машина продолжала набирать скорость, подняв силовой кулак. Титан Атаруса отступал, нацелив орудие на «Нунцио Долорес».

Зарядные кольца «Торжествующего» зажглись опасным голубым светом.

– Берегись! – завопил модерат-сенсориус.

«Торжествующий» открыл огонь из всех оставшихся орудий. Лучи разрушительной энергии уперлись в грудь «Нунцио Долорес». Первый пустотный щит испарился, за ним второй, и при каждом отказе в целле мигали люмен-лампы, а от скачков напряжения выгорали цепи.

Под воздействием метеоритного шторма и пушек «Торжествующего» обрушился третий щит. Копье лазерного бластера прожгло последний барьер и ударило точно в то место, где у человека находится сердце. Титан содрогнулся. В нижних отсеках пулеметной очередью загремели вторичные взрывы. Один из модератов с воплем схватился за свой шлем.

Внутри стенда с выгоревшим когитатором вспыхнул огонь.

«Торжествующий» начал заряжать энергией свои орудия для решающего залпа.

– Нет, – сказал Харртек. – Нет.

Он закрыл глаза, заставил себя отвлечься от текущей ситуации и погрузился в глубину манифольда. «Нунцио Долорес» был настолько шокирован, что замер. Харртек, не тратя времени, представил себя убийцей богов и охватил своей душой машинный дух титана.

Нейронная связь возобновилась. Снова открыв глаза, он обнаружил, что опять смотрит через сенсоры авгуров машины.

– Вперед! – вскрикнул Харртек.

Ему некогда было ждать, когда к манифольду подключатся остальные. Напряжение при управлении титаном без чьей-либо помощи грозило выжечь его мозг, но он заставил машину броситься в атаку. Члены экипажа тоже оправились, и манифольд объединил их с титаном и принцепсом. «Нунцио Долорес» с силой врезался в противника. При полной синхронизации мыслей Харртек, модерат-оружейник и титан выбросили вперед коготь «Ариох», словно боксер на ринге. Встроенные мега-болтеры изрешетили металлическую плоть противника «Нунцио Долорес», а затем разгромили голову и рубку.

Линзы авгуров противника взорвались. Половина оболочки головы была уничтожена. Титан качнулся назад и рухнул, но Харртек с удовлетворением успел заметить бьющихся в огне модератов. Титан попытался подняться, но не смог: его голову полностью охватил огонь.

<Машина уничтожена. Машина уничтожена. Машина уничтожена,> объявила система подсчета.

Титан Харртека вскинул могучий подбородок и испустил неслышный рев. Боевые горны не издавали звуков в вакууме, но его торжествующий крик был услышан каждой машиной Легио Вульпа, и они ответили ему.

Харртек-«Нунцио Долорес» отступил от своей жертвы и осмотрелся. Метеоритный шторм постепенно уходил, забирая с собой смертельный град и оставляя изувеченные богомашины. С обеих сторон погибло немало титанов, в оболочках, где еще работали атмосферные рециркуляторы, догорали пожары. Машина Бавина стояла, но молчала. Принцепс-сеньорис не подавал никаких признаков жизни.

Война продолжалась. Харртек постепенно пришел в себя.

Атарус одерживали верх. Атака Головешек разбила строй Ловчих Смерти, и битва раскололась на отдельные схватки. Сражение напоминало бои гладиаторов. Атарус имели численное преимущество. Вражеские машины сновали вокруг титанов Легио Вульпа, расстреливая их со всех сторон. Обход с фланга под прикрытием шторма был неожиданным и смелым маневром, почти убийственным для Ловчих Смерти.

Оставалось разыграть последнюю карту.

Отсчет в БМУ подошел к нулевой отметке.

<Всем титанам!> мысленно закричал Харртек, вкладывая свою и «Нунцио Долорес» волю, чтобы заставить демилегио подчиниться команде. <Немедленно отключить сенсориумы!>

Харртек не стал проверять, послушались его или нет. Он вырубил свой сенсориум. Прошли три ужасные секунды слепоты, мгновения тьмы, сопровождаемой грохотом орудийных ударов. А потом появился свет.

Свет каким-то образом проник сквозь закрытые жалюзи иллюминаторов. Опаляющее сияние, превосходящее яркостью даже вспышку при гибели титана, забросало целлу ранящими осколками. Кинжалы света пронзили помещение и исчезли.

<Подключить сенсориумы,> скомандовал Харртек.

«Нунцио Долорес» открыл глаза.

Солнце тоже вступило в сражение. Над полем боя полыхали пульсирующие отголоски излучения. Пустоту и все, что в ней находилось, затянуло белесой пеленой. Харртек едва мог что-то рассмотреть, а ведь эти вихри были всего лишь волнами, сопровождавшими звездное цунами, разряд перевозбужденных фотонов, извлеченных из Теты Гармона при помощи тайных знаний Нового Механикума. Глазам было больно от ослепительного сияния, но все же Харртек мог видеть.

Легио Атарус ослеп. То же самое произошло с кораблями Имперской Армии и Космофлота. Многие корабли, только что сражавшиеся в пустоте, теперь беспомощно дрейфовали, лишившись зрения после вспышки электромагнитного импульса. Силы, верные магистру войны, пострадали меньше. Несмотря на остаточные помехи, до пустотных кораблей, людей, машин и всех, кто представлял собой нечто среднее, дошел закодированный сигнал.

«Прикончить».

Под множеством своих масок Харртек хищно оскалился. Под личиной титана, под медным воротом костюма, под натянутым обличьем человека, которое он носил, зарычало нечто дикое.

Выделив из группы титанов Атаруса шатавшегося «Разбойника» в красно-черно-золотой броне, он бросился в атаку.