Текст книги "Бойня титанов"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

– Дадим время фланговой группе. Бейте их! – пронзительно крикнула Эша.

«Домине Экс Венари» взревела, ее песнь подхватили другие титаны, и скоро все машины выплескивали свою ярость на предателей. Стена звука, казалось, могла сама вызвать ужас и заставить врагов попятиться, но они продолжали наступать.

– Половинная скорость, целиться в танки. Третья, Шестая и Девятая манипулы, хорошей охоты.

Титаны медленно пятились в море, на ходу паля из всех орудий. Поднялся оглушительный шум из раскатов, взрывов и треска, заглушивший рокот океана. Звуковые волны гасила ответная стрельба и включенность пустотных щитов, бурлящих воду. Земля и море смешались в грязную пену, не успевавшую оседать до очередного взрыва. Лазерные лучи превращали песок в стекло. Удары ракет пробивали в нем кратеры. Гатлинг-бластеры пулями размером с человеческую голову прорывали глубокие рвы. В воздух поднялось столько брызг, песка, дыма и крови, что образовалось жуткое подобие тумана.

«Домине Экс Венари» уже по пояс зашла в воду, когда прозвучал новый сигнал тревоги. Эша слышала его так редко, что не сразу поняла, что это значит. Ей подсказала испуганная дрожь машинного духа титана.

– Абордаж! Йеха, возьми на себя управление.

– Есть, Эша.

Сокрушительная тяжесть управления титаном покинула Эшу. Выйдя из союза, она обратилась к подсистемам, просматривая изображения с редко используемых авгуров, чьи глаза располагались на бронированной оболочке машины.

Она обнаружила, что налетчики на спине титана и уже готовы взломать входной люк. Их было пятеро, все в закрытой панцирной броне, оснащенной приспособлениями для подъема. При помощи магнитных накладок они собрались на плечах машины вокруг люка. Похоже, кому-то из неприятелей, ранее выпускавших захваты, все же повезло.

Налетчики включили детонатор и поспешно отпрянули. Взрыв сорвал датчик авгура вместе с дверью.

Йеха Йеха застонала от напряжения. Она, конечно, имела задатки принцепса, но до управления собственным титаном ей было еще далеко. Эша поспешила снова погрузиться в манифольд. Модерат-прим с облегчением выдохнула, а под ее визором показались потеки крови из носа.

Сигналы тревоги завывали из каждого угла целлы. Треск лазвинтовок вокруг атриума был слышен в рубке даже через массивную дверь. Казалось, что помещение обстреливают с потолка. Затем все затихло. Эша лишилась пикт-связи и не могла посмотреть, что творится за порогом целлы.

– Модераты-оружейники, доклад о состоянии, – воксировала она.

Все трое сразу же ответили и назвали свои имена. Их голоса звучали отстраненно. Они оставались глубоко погруженными в манифольд и не ведали, что происходит внутри титана.

– Омега-Шесть, отзовись, – снова запросила она по воксу.

Ответа не последовало. Враги, возможно, пробивались к реактору. Внизу, в тесноте вокруг стержня, находилось царство машиновидца титана. Он управлялся один при помощи лишь десятка сервиторов, напрямую подключенных к машине, а его сознание входило в разум титана. Если враг доберется туда...

Эша так часто переключалась с поля боя на целлу, что закружилась голова. Вражеская пехота на берегу дошла до самой кромки воды. Танки остановились под прикрытием дюн, где горы песка защищали их от орудий богомашин. Залп их орудий был заметен по всей линии, словно праздничный салют. Каждое попадание ослабляло щиты, снижая их эффективность, и скоро отдельные снаряды стали проходить сквозь барьер. Как только обрушится последний щит, по пластальной оболочке ударит град взрывчатки. По отдельности танковые орудия ничем не угрожали. При массовой атаке они могли свалить полубога.

От двери целлы раздался лязг. В центре появилась точка ослепительного света. Спину Эши опалил невыносимый жар, и боевой горн «Домине Экс Венари» сочувственно загудел.

Принцепс отщелкнула ремни, вскочила и выхватила лазпистолет. Кабель натянулся, причиняя боль в затылке. Она все еще была полностью подключена к БМУ, и на обстановку в целле накладывалась картина боя, отчего начиналась тошнота.

Несмотря на яркий свет, она достаточно хорошо видела, чтобы прицелиться. В двери появился фасадиец в конусовидной дыхательной маске. Эша подняла оружие. Титан дернулся, неловко повторяя ее движение. Человек ввалился в рубку, раскинув руки. Она выстрелила ему прямо в сердце, но не успела предотвратить взрыв гранаты, откатившейся к стене, где сидели модераты.

Та разорвалась с громким треском хлопушки. Эшу ужалил в плечо осколок металла. Йеха взвизгнула, а Мефани осела на свой задымившийся пульт. Вспыхнувший огонь мгновенно охватил все ее тело.

Принцепсу не хватило времени, чтобы помочь несчастным. Следом за первым появился второй налетчик. На этот раз без маски. Его мертвенно-бледные черты застыли, словно в приступе паралича. Лицевые мускулы подергивались, с губ текла слюна, глаза выпучились. Он медленно, словно преодолевая сопротивление, поднял лазвинтовку.

– Не могу... Не могу... – бормотал он. Винтовка дрожала. – Меня зовут Этан Бок. Я верен Императору!

Эша шагнула в сторону. Титан двинулся одновременно с ней, едва не потеряв равновесие, так что взвыли стабилизаторы. Бок покачнулся, ударился о косяк, и выстрел ушел в стену. Лазразряд попал принцепсу в плечо. Рука Эши онемела, пистолет выпал из пальцев. Она вскрикнула, и вместе с ней вскрикнула «Домине Экс Венари». Бок закряхтел от напряжения, стараясь опустить оружие. Только тогда она заметила на его лбу какой-то прибор, покрытый запекшейся кровью. Сбоку на нем злобно горел одинокий красный огонек.

– Нет! Нет! – стонал он. – Меня зовут Этан Бок! Я верен Императору!

Винтовка нацелилась ей в голову.

Эша смотрела ему в лицо.

– Прости, – произнес он.

Внезапно Бок вскрикнул и поднялся над полом. Из его груди вырвался кончик механодендрита. Он успел изумленно моргнуть, а затем упал на пол, и сзади показался Омега-6.

– Нейрорабы, – сказал техножрец. – Дьявольские технологии. Темный Механикум в погоне за знаниями бросил в топку все моральные принципы. Они навлекут проклятье на всех нас. – Убрав окровавленную конечность под рясу, жрец качнул тело Этана сабатоном. – Этот несчастный никого не предавал.

Из огнетушителя хлынула струя пены. Джефенир Джехан погасила пламя на теле своей соратницы. От запаха горелой плоти и химикатов всем стало трудно дышать.

Омега-6, зашуршав капюшоном, взглянул на Эшу.

– Ты в состоянии продолжать бой, принцепс?

Эша дотронулась до обожженной раны в плече. Поморщилась. Она не могла двигать рукой, но от нее этого и не требовалось. Она кивнула.

– Модерат-прим? – спросил техножрец.

Ворчание Йехи сквозь боль скорее означало да, чем нет.

– Тогда я возвращаюсь в свой отсек, – сказал Омега-6. – Эта битва еще не закончилась.

Он направился к задней стене целлы. Сквозь оплавленное отверстие в рубку проник яркий свет, отражающийся от моря Химист. Эша поморщилась и снова опустилась в кресло.

– Так давайте закончим ее, – сказала принцепс.

Манифольд теплой волной рванулся ей навстречу и снял бо́льшую часть боли. Картина боя в ее мозгу опять полностью заслонила рубку.

Против них выстроилось еще больше врагов. Легио обстреливали уже три ряда танков. Подобная тактика граничила с самоубийством и не имела смысла. Теперь Эша понимала, почему противники так себя ведут. Похоже, что нейроприспособления обеспечивали не слишком точный контроль.

Враги погибали целыми толпами, но продолжали вести бой на взаимное уничтожение. Еще две машины пали, и их перегретые реакторы превратили море вокруг в обжигающий туман.

На дальнем краю строя танков взревели боевые горны. В пелене битвы показались гигантские силуэты: семь боевых машин из Третьей, Шестой и Девятой манипул. Первыми подошли «Полководцы», их орудия «Инферно» сметали дюны гигантскими струями огня.

На другом конце боевого строя врага запели трубы меньшего размера. Оставшиеся рыцари дома Прокон Ви атаковали противника слева и смяли его фланг.

– Открыть огонь! – крикнула Эша.

Стоявшие в море титаны направили все имевшиеся орудия в центр строя фасадийцев.

Противник, зажатый между двумя половинами демилегио, был уничтожен, а разбитые останки сброшены в море.

Никто из порабощенных фасадийцев не уцелел, но – как позже осознала Эша, – истребляя своих же людей, они выполнили всю работу за врага.

После этого никаких атак со стороны пустоши Ганжин не было, но и подкреплений ждать не приходилось.

^{Титан «Разбойник» «Домине Экс Венари»}

Глава 19
СЫНЫ ИМПЕРАТОРА

На краю системы Беты Гармона разошлась ткань между мирами, и колоссальный флот покинул безумие обратной стороны реальности. Кораблей вышло так много, что они заслонили свет звезд. Боевые баржи, крейсеры, линкоры, авианосцы и сотни транспортных судов. Они прибывали и прибывали могучим потоком, опустошившим тесные орбиты Терры. Во главе шел флагманский корабль примарха Сангвиния «Алая слеза», уникальный гигантский линкор класса «Глориана». Его форма разительно отличалась от силуэтов собратьев, поскольку была изменена ради сходства с крылатой каплей крови – символом IX легиона.

Ангел приказал открыть ставни иллюминатора еще до того, как исчезли остатки нечистой энергии варпа, и экипажу пришлось прикрывать глаза руками от потусторонних огней, стекающих по корме звездолета. Сангвиний смотрел на них так же пристально, как оракул наблюдает за языками естественного пламени. Что он в них увидел, не знал никто, но мгновение спустя лицо примарха посуровело, он откинулся назад на своем троне и заговорил:

– Так вот что уготовил нам сбор, устроенный Рогалом.

Завитки щупалец варпа угасли, сменившись бурлящим морем ослепительного газа. Вражеской засады перед ними не было. По сигналу первого капитана Ралдорона пятьсот воинов в красной броне, выстроившихся по периметру командной палубы, опустили оружие. Сопровождавший их движения перестук в тишине помещения, занятого усердно работающими мужчинами и женщинами, прозвучал оглушительно громко, но быстро стих. Космодесантники замерли, словно статуи, и лишь приглушенный гул доспехов выдавал их принадлежность к миру живых.

Рядом с троном Сангвиния стояло еще одно сиденье, тоже предназначенное для примарха, но Джагатай-хан, для которого оно и было поставлено, не садился. Повелителю орду не требовался трон. Он всегда находился в движении, как птица, давшая ему прозвище, в любой момент готовый броситься с неба с выпущенными когтями и ввязаться в кровавую битву.

– Туманность Гармон рождается заново, – сказал Хан.

Он скрестил руки на груди. Как и его брат, Каган был в полном боевом снаряжении.

Многие участки скопления, прежде непроницаемо черные, теперь пылали огнями войны. Хан не оговорился: казалось, что облако газа, давшее жизнь скоплению, вернулось.

– Сколько кораблей погибло, чтобы обеспечить нам подобную картину? – спросил Сангвиний. – Мы направляемся в море пламени.

Взгляд Хана переместился, уверенно отыскивая каждую из основных систем скопления. Он был дальнозорким и настолько спокойным, что без труда представлялось, как примарх осматривает поверхность этих далеких миров и не видит в них никакой опасности.

– Тысячи, – сказал Джагатай-хан. – Многие тысячи. – Он перевел взгляд на брата. – Дела так плохи, как мы и ожидали.

– Даже хуже, – подхватил Ангел.

Им владела печаль. Если Джагатай, казалось, заглядывал во все потаенные утолки реальности, то Сангвиний всматривался в темноту, недоступную смертному человеку. Великий Ангел изменился, как и все верные Императору сыны, но боль предательства подействовала на него тяжелее, чем на братьев. Одна его забранная в золото рука сжимала подлокотник трона, другая поднялась к подбородку. Его крылья трепетали, и вычурные украшения на них подрагивали.

– Мы рассчитывали, что будем пробиваться с боем, – сказал Хан. – И где же противник?

– Похоже, мы опоздали, – предположил Сангвиний. – Сверка времени! – крикнул он в устройство, вмонтированное в пол.

– Путешествие прошло сносно, – продолжил разговор Хан, пока члены экипажа спешили удовлетворить запрос Ангела.

– Варп все еще бурлит. Основной шторм, может, и закончился, но потусторонние силы все еще работают против нас.

Стандартный человек в мундире флота Кровавых Ангелов подал примарху листок бумаги.

– Мы опоздали, – сказал Сангвиний. Он протянул записку брату. – Опоздали на несколько недель. Открыть все вокс-каналы! – крикнул он своему экипажу. – Отослать сообщения всем группировкам лоялистов. Известить их о моем присутствии.

– Не вмешивай в это меня, брат, – сказал Хан. – Наши планы должны остаться такими, как мы договорились.

– Как мы обсуждали, – поправил его Ангел. – Пусть о тебе заявит рев твоих орудий и машин. Я буду ударом молота, а ты – разящим кинжалом. Ты уже решил, куда отправишься в первую очередь?

– У меня есть несколько идей, – ответил Джагатай-хан. – Но я предпочитаю не связывать себя планами. Для таких, как Дорн, планы – это стены крепости, а для меня они как прутья клетки. Я иду туда, куда несет меня ветер.

– Ты сам ветер, Джагатай, ты ураган, ты торнадо! – воскликнул Сангвиний.

– Иногда это так, если позволяют обстоятельства, – согласился Хан. – Быстро двигаться, сильно бить. Импровизировать. Но ни один ураган, как бы он ни дул, не потушит пожар, который мы видим.

Ангел кивнул. Свет пылающих туч впереди окрасил его лицо огненно-оранжевым цветом и позолотил крылья.

– Если бы мы только могли. – Он посмотрел на брата. – Если нам под силу остановить Хоруса, мы это сделаем. Но теперь, увидев, как пылает сама пустота, я соглашусь с Дорном: исход кампании решится не в Бете Гармона. Мы обескровим его. Разобьем его силы. Хотя бы частично лишим его могущества и замедлим движение. А потом отступим и присоединимся к Рогалу.

Хан согласно кивнул.

– Благодарю тебя за компанию во время путешествия. – Он немного помолчал. – Я чересчур заботился о своей независимости. Было приятно провести некоторое время в твоем обществе.

В его гордом взгляде читалось желание поскорее уйти, но говорил он искренне.

Сангвиний склонил голову:

– Мое гостеприимство всегда к твоим услугам, брат.

– А мое – к твоим, – ответил Хан. – Я подготовлю свой легион. О первой нашей цели я извещу тебя до того, как мы уйдем. После этого ты узнаешь о моих делах по крикам наших врагов.

– Как и должно быть.

– Я уверен, мы не увидимся до тех пор, пока не встанем плечом к плечу у стен Дворца.

Сангвиний поднялся с трона. На его броне и крыльях застучали драгоценные украшения. Он обнял другого примарха и прижался щекой к его щеке.

– Постарайся вернуться, брат. – Его слова печальным шепотом влились в ухо Джагатая. – Нас не так уж много, чтобы противостоять ему. Если мы оба здесь погибнем, наш отец будет обречен.

– Меня ничто не остановит.

– В этом я уверен всем сердцем.

– Ты тоже будешь там, – сказал Хан.

Красивые глаза Сангвиния закрылись от внутренней боли.

– Посмотрим.

Они разомкнули объятия. Каган усмехнулся.

– Ты будешь там, Великий Ангел, чтобы противостоять надвигающейся тьме! – Он указал рукой на пылающую пустоту. – Эта прогулка всего лишь закуска для нас. Настоящий пир ждет нас на Терре, и тебе уготовано место за столом. Иначе и быть не может.

– Будем надеяться, что это так.

Улыбка Сангвиния не смогла скрыть его грусти.

– До новой встречи. – Хан положил руку на плечо брата. Их взгляды встретились. – Не предпринимай ничего сгоряча.

– Я постараюсь.

Джагатай кивнул и вышел. Воины Сангвинарной Гвардии, стоявшие в карауле у главного входа на командную палубу, стукнули оружием, провожая его салютом.

Ангел вернулся на трон.

– Ралдорон, – позвал он своего первого капитана. – Проследи за сбором разведданных. Передавай их мне по мере поступления.

Еще несколько часов Сангвиний пребывал на командной палубе, а флот неподвижно висел в пустоте.

В первое время ответов из осажденных миров не поступало, и Ангел оставался один на один со своими думами. Видения смерти не покидали его, и, хотя он смирился с тем, что должно было произойти, его мучала неопределенность места и времени этого события. Магистр войны мог спешить навстречу его флоту уже сейчас. Возможно, ему осталось жить несколько часов. Или месяцев. Но в одном примарх не сомневался: ему суждено умереть.

Возможно, он слишком торопился к этому столкновению. Трудно было смириться, зная о своем будущем. Не сам ли он несет ответственность за свою гибель? Что, если мучительные видения своего окровавленного тела и торжествующего лица Хоруса станут явью именно из-за его нетерпеливого стремления осуществить пророчество? Этот парадокс сковывал волю Сангвиния. Действовать или не действовать – решение причиняло ему боль, хотя он пытался не верить в предназначение и самому ковать собственную судьбу. Пережитый опыт на Давине избавил его от многих сомнений, но усилил другие.

Он думал о своем заблудшем брате, Ночном Призраке, которого вышвырнул в космос.

«Похоже, теперь я понимаю тебя, Конрад. Ты идешь навстречу своей судьбе, а я – своей».

«Алая слеза» чувствовала его боль. Как и он сам, флагман серьезно пострадал и еще не полностью восстановился. Когда еще существовал еретический Империум-Секундус, на верфях Жиллимана сделали все возможное, но «Веритас Феррум», демонический корабль, изгнавший их с Давина, уничтожил результаты трудов. Сангвиний ощущал страдания звездолета как собственные муки. Оба они снаружи казались крепкими и здоровыми. И оба были ранены в самое сердце.

Глубокий сумрак сгустился вокруг примарха, и на какое-то время он полностью скрылся в темноте, глядя в иллюминатор на море огня. Перед его мысленным взором маячило лицо Хоруса, раздувшееся до неузнаваемости от воздействия темных сил. Он видел размах его булавы. Он снова и снова видел свою смерть. Он помнил о цене, которую придется заплатить его сынам, о двойном проклятии, вызванном его кончиной. Если бы он отыскал хотя бы какой-то иной выход, то устремился бы к нему, но не находил ничего, кроме двух вариантов неизбывной погибели. Ощущение целеустремленности, появившееся на Давине, было слишком хрупким. Оно, как огонь, требовало топлива, и этим топливом служила вера. А Сангвиний понял, что его вера иссякает.

– Мой господин.

Слова Ралдорона проникли в мысли Ангела, но не пробудили его. Они прозвучали для него эхом воспоминаний, далеким отзвуком, когда булава вновь начала опускаться.

– Мой господин. Сангвиний. – Первый капитан опустил руку на золотое предплечье повелителя, и она показалась маленькой, словно ладошка ребенка, пытающегося успокоить отца.

Примарх резко очнулся от прикосновения, и легионер поспешно отступил на шаг.

Великий Ангел растерянно огляделся, еще не понимая, где он находится. Затем его лицо прояснилось.

– Ралдорон.

Капитан отсалютовал.

– Получено первое сообщение.

Он подал господину пластековый листок с четко выделяющимися черными словами.

Приняв карточку, Сангвиний проверил отметки чистоты и детали пересылки. Сообщение поступило из командного центра Альфа-Гармона через Картега Телепатика, гигантский храм-ретранслятор на Бете Гармона II.

Он поднял взгляд.

– Это все?

– За исключением деталей, да, – ответил Ралдорон.

Сангвиний вернулся к единственной строчке текста, выделенной из видения псайкера. Ниже шли колонки информации о боевой мощи и текущей ситуации, но его внимание привлекло лишь личное послание.

Ангел прочел его вслух.

– Благодарение Императору.

Затем стали приходить астропатические сообщения со всех концов Беты Гармона. Поначалу медленно, по одному или два. Но через несколько часов донесения хлынули сплошным потоком.

Из собранной по кусочкам информации быстро сложилась общая картина. Зажегся огромный тактический картолит, каждая крупица данных обрабатывалась и тут же добавлялась, проясняя ситуацию в Бете Гармона.

Великий Сбор Дорна не предусматривал планов. Во всей зоне военных действий не было заметно и признаков координации. В первые дни конфликта несколько старших офицеров объявили себя верховными командующими, и трое из них наотрез отказались учитывать запросы всех остальных. Со всего Империума в скопление прибыло так много различных подразделений, начиная с потрепанных отрядов выживших бойцов и заканчивая целыми тактическими группировками, что организовать их было трудно даже Сангвинию.

– Дюжины миров, миллионы людей, многие десятки Легио титанов, – посетовал он, просматривая последние сводки. – Все прибывают с разных сторон, в разное время и подчиняются разным командирам.

– Слишком много сил брошено в эту мясорубку по кусочкам, – сказал Ралдорон, показывая на гололит. – Здесь нет вообще никакой организованности. Почему Легио титанов вступают в бой поодиночке? Почему бы им не объединиться?

– Они горды и независимы, – пояснил Сангвиний, – даже от миров-кузниц, которые призваны защищать. Реорганизация Механикума только усложняет проблему.

– Это безумие. Они лишают нас возможности одержать победу.

Сангвиний перевел взгляд на своего генетического сына.

– В подобных обстоятельствах и мы вели бы себя подобным образом. – Сангвиний отложил инфоблокнот. – На что мы можем рассчитывать? Отголоски Гибельного шторма все еще мешают нормальной связи и перелетам. Идет величайшая война нашей эпохи. Опасность для нас представляют не только вражеские орудия. Так называемые боги тоже сопротивляются нашим усилиям.

– Мы не на Сигнус Прим, – возразил Ралдорон. – В сообщениях нет упоминаний о демонах. Материя свободна от скверны Нерожденных.

– Мы не на Сигнус Прим, – повторил Сангвиний. – Здесь нет безумия Давина или «Веритас Феррум», но демоны и зараженная реальность не единственное орудие наших врагов. Здесь много сил и средств, которые прежде подчинялись Императору. Нам противостоят величайшие сущности варпа. Теперь уже ни одна война не будет простой и понятной. Победа нас здесь не ждет, лишь отсрочка отступления.

– Пусть так, – сказал Ралдорон, – но у нас есть Картега. Этот центр должен был стать инструментом командования, а вместо этого только составляет списки павших. Урожай смерти растет с каждым часом. Какой смысл скорбеть по убитым, если живые продолжают гибнуть?

– В отсутствие единого командующего неудивительно, что узлу отведена подобная роль. Это крик боли, обращенный к Терре, на который я ответил. – Сангвиний встал. – Ралдорон, собери моих капитанов и магистров орденов. У нас уже достаточно сведений, чтобы составить план кампании. Встретимся в главном стратегиуме через час. Исполнять немедленно.

– Есть, мой господин. – Ралдорон поклонился.

Сангвиний повысил голос, обращаясь к экипажу командной палубы:

– Всем остальным продолжать сбор информации. Доставляйте мне все, что имеет отношение к скоплению. Я не думаю, что мой брат захочет добровольно встретиться со мной, но я приложу для этого все усилия. Отыщите его, найдите «Дух мщения». Разыщите мне магистра войны, чтобы мы могли его усмирить.

Служители удвоили усилия. Сервиторы подтвердили получение команды механическим скрипом. Сангвиний с удовлетворением отметил их старания, и в этот миг в пустоте зажглись новые огни. Оглянувшись, он увидел, как от гигантской армады отходят корабли Белых Шрамов. Они придерживались своего обычая: охотиться без поддержки, наносить удар без предупреждения. Казалось, что огромные звездолеты движутся очень медленно, однако на самом деле они быстро набирали ход и вскоре превратились в светящиеся точки. Но вот пустота задрожала – Белые Шрамы скользнули в варп, их огни погасли.

– Хорошей охоты, брат, – произнес Ангел.

От Хана пришло сообщение, и его доставили тотчас. Сангвиний отмахнулся. Ему не было необходимости запрашивать о первой цели Джагатая. Насколько он знал своего скрытного брата, тот нанесет весомый удар.

Он сел и снова впал в задумчивость, поджидая сбора своего легиона. В глубине души он мрачно усмехнулся.

Впервые после испытаний на Сигнус Прим он остался совершенно один.