Текст книги "Бойня титанов"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

– Давай же, «Домине», – шептала она себе.

Мысли всех модератов коснулись разума командира. В ответ через них распространилось самоощущение Эши. Мысленная связь не была и не могла быть полной, но взаимодействие существовало, и порой экипаж затруднялся сказать, кто первым активировал запуск или увидел цель. Эффективность действий титана зависела от сети человеческих мыслей. Сознание модератов поддерживало Эшу пирамидой человеческих душ, вершиной которой была она сама, и это помогало преодолевать тяжесть управления неукротимой душой могучей боевой машины.

Принцепс играл самую тяжелую роль. Эша не могла полностью раствориться в титане, как это делали модераты. В одно и то же время ей требовалось поддерживать тесную связь со своим экипажем и оставаться самой собой, чтобы направлять их и отдавать приказы. Коротко говоря, ей приходилось быть одновременно в двух местах.

В этом Эше не имелось равных. Хотя связь еще была слишком слабой, благодаря манифольду принцепс уже ощущала раздвоение личности и смотрела не только своими глазами, но и ауспиками «Разбойника». С одной стороны, сквозь мутноватое окошко Эша видела ангар (как видела бы его любая обыкновенная женщина, сидя в башне), с другой стороны, она надменно смотрела сверху вниз линзами из поляризованного кристалла на людей, подобно муравьям снующих у ее ног. Они ее нисколько не интересовали. Рядом были ее сородичи, другие гиганты. Один, такой же, как она, присел на корточки, и стало заметно, что его спина и плечи покрыты бело-зеленой броней, из-под которой выдавалась вперед жукообразная голова. Кроме него рядом стояли еще четыре монстра, меньших размеров, но все же грандиозных по сравнению с людьми, с темно-красными головами в форме скалящихся собачьих морд, опущенными чуть ли не к самой земле, как будто они вынюхивали след. Ее стая.

Эша стала «Домине Экс Венари», а титан стал ею. Гигант из легенд, созданный из адамантия, керамита, пластали и редких сплавов, вызванный к жизни чудесами плененной звезды и мощью Движущей Силы.

Вот только не полностью. Пока нет. Она все еще чувствовала себя отдельным существом в голове титана, и, хотя все ограничения смертной плоти уже исчезли, само тело по-прежнему ощущалось. Такое объединение ее не устраивало. Но ее вины здесь не было. Еще не активировался последний компонент машины. Душа «Домине Экс Венари» пока не пробудилась. Эша мягко журила титана, который лениво ворочался от прикосновений мыслей своей повелительницы, словно дремлющая у огня собака, не до конца осознавшая своего желания отправиться в дождливый лес ради упоения охотой.

Обратный отсчет стремился к нулевой отметке чересчур быстро. Эша мельком просматривала боевые сводки, транслируемые через инфосферную связь Легио, поступавшую в манифольд титана. Машинные когитаторы уже внедрились в ее мозг, наделив мысли колоссальной скоростью. Ее вычисления теперь превосходили достижения самых опытных математиков. Ее бог даровал способности не только для разрушения. И их было немало.

Иридий быстро приближался. А «Домине Экс Венари» все еще куксилась. Ожидание после первого пробуждения было слишком длительным. Машина сердилась.

Эше некогда было с ней нянчиться.

– Всем экипажам доложить о готовности.

– «Велокс Канис» к бою готов, – отрапортовала Соранти Даха.

В ее словах прозвучало агрессивное нетерпение. Она рвалась в битву.

– «Курсор Ферро», готовность через двадцать секунд, – передала Джехани Джехан.

– «Прокул Виденс» готов к охоте, – откликнулась Тоза Миндев. – Хвала Богу-Машине.

Абхани Люс Могана с «Ос Рубрум» ответила аналогично:

– Хвала Богу-Машине. Мы готовы выступать.

Громкий голос Абхани Люс, как обычно, вызвал смятение в эмоциях Эши. Она отмахнулась от своих чувств. Ее дочь была хорошим принцепсом.

– Вторая манипула со всем уважением запрашивает статус прикрепленной машины Четвертой манипулы, – воксировала она Дюране Фагл.

– Мы готовы, – отозвалась та. Оттенок свирепости в ее голосе подсказывал, что она уже полностью объединилась со своим титаном «Стальная охотница». – Выступаем по твоему приказу.

<Две минуты до высадки,> прошелестел услужливый голос корабля.

– Эша, – вслух обратилась к ней Йеха Йеха. Они слишком давно и близко знали друг друга, чтобы употребление первых имен при связи в манифольде показалось невежливым. – Объединение неустойчиво, – сказала Йеха. – Мы теряем когерентность связи.

Принцепс и сама это чувствовала. Власть ускользала из ее рук. Она сильнее надавила на сознание титана, и тот возмутился. Даже реактор протестующе взвыл.

– «Домине» слишком долго спала и сердится на нас за то, что мы так давно не звали ее в бой, – пояснила Эша. – Но она поднимется по моей команде!

Она преодолела сопротивление машины и проникла своей мыслью прямо к ее пылающему сердцу.

– «Домине Экс Венари»! – воскликнула Эша одновременно вслух и мысленно. – Пробуждайся! Твои гончие готовы. Охота ждет.

Титан не обладал собственным голосом, но мог заставить себя понять.

<Нет,> последовал его мысленно ощущаемый ответ.

Эша создала в манифольде ментальный образ. Она видела себя парящей в воздухе над огненным озером. Жаркий воздух трепал ее одежду и распущенные волосы. Мощь титана не позволяла представить его в человеческом облике. Он был озером огня.

Она взирала на зарождающийся под ногами водоворот расплавленного металла. Несмотря на колоссальный жар сущности «Домине Экс Венари», она бесстрашно смотрела вдоль оси вихря и сквозь него – в глаз самого Бога-Машины.

– Я приказываю тебе, великий. Пробудись! Война идет! Война уже здесь!

Душа «Домине Экс Венари» зашевелилась. Эша ощутила это движение в своей голове. Пальцы на переключателях аварийного ручного управления непроизвольно дернулись. Мысленным взглядом пробуждение титана выглядело как возрастание скорости вращения вихря. «Домине Экс Венари» просыпалась, но еще не очнулась окончательно, а Эша приберегла напоследок наилучшее средство.

– Здесь наш старый враг. В бой идет Легио Вульпа.

Вопль ярости из души титана взвился из вихря столбом пламени. У Эши возникло ощущение чего-то очень большого, шевелящегося под ее кожей, проворачивающегося вокруг костей, подобного землетрясению или воде, отхлынувшей от поднимающегося бегемота, если только эти сравнения вообще можно применить к человеческому телу. Давление нарастало, затрагивая созданный Эшей мысленный образ. Озеро огня поднималось быстрее, чем она. Пламя лизнуло ноги, а потом поглотило ее целиком.

Она засмеялась – ее сознание внедрилось в разум титана.

Эша мгновенно вернулась в свое тело. На нее обрушилась мощь Бога-Машины. Она выгнула спину и вскрикнула от наслаждения, граничащего с болью. В рубке весело зазвенели сигналы подтверждения готовности.

– «Домине» очухалась! – крикнула Мефани Огана, одержимая стремлением машины вступить в бой. – Мы готовы!

– Чуть больше уважения – пользуйтесь корректными формулировками, – произнес кто-то.

Резкий тон указывал на Йеху. Но на нее это было непохоже, и слова звучали невнятно. В состоянии экстаза Эша не могла определить, кто это говорил. Возможно, сразу несколько членов экипажа одновременно. Нестабильная связь обрела когерентность, объединяя их в единое целое.

«Домине Экс Венари» содрогнулась. В суставах двинулись поршни. Под пластинами брони сократились волоконные мускулы. Гироскопы начали вращаться все быстрее и быстрее. Шланги затвердели от перекачиваемой под давлением жидкости. Машина повернулась в причальных зажимах, выпрямилась, расправила плечи. По всему корпусу зажглись огоньки. Оборонные лазпушки и крупнокалиберные болтеры поднялись в своих турелях, а управляющие ими подсобные машинные духи внезапно проявили бдительность, отыскивая малейшие угрозы в стремлении их устранить.

Эша расслабила спину и со стоном откинулась на спинку кресла. «Домине Экс Венари» разделяла ее радость; титан, поскрипывая металлом, заворочался в креплениях защитного каркаса.

– Реактор достиг стопроцентного КПД, – воксировал Омега-6. – Все системы готовы к успешному выполнению священных задач. Хвала Богу-Машине. Хвала его Омниссии, пребывающему среди нас. Хвала Движущей Силе, все перемещающей.

<До боевой высадки одна минута,> напомнил голос корабля.

Всего шестьдесят секунд прошло с тех пор, как Эша призвала духа богомашины. Но в этом промежутке времени уместились часы. Принцепс одновременно смотрела своими глазами и глазами титана, и ничто не ускользало от ее взгляда. В ней билось сердце, раскаленное, словно солнце, и во много раз превосходящее размерами ее тело.

Она и ее машина достигли полного единения.

В титане взвыли тревожные сирены. Обслуживающие рабочие бросились в укрытия. Замигали огни. Воздуха в ангаре не имелось, так что крошечные человечки двигались в полной тишине.

К тому моменту, когда неприятель прожег отверстие в оболочке, Эша уже была не совсем собой.

Обрушение расплавленной секции потолка ангара сопровождалось резкой вспышкой света. Глаза «Домине Экс Венари» уловили падающий объект и визуально замедлили движение, чтобы Эша могла его рассмотреть. «Мокрица», десантный танк Механикума, свернувший опоры во избежание повреждения при падении, ударился о палубу, перевернулся, остановился и расправил конечности. За ним последовали еще три такие же машины. Подобно поднимающим хвосты скорпионам, они быстро выдвинули орудийные стойки. Из раздвинутых дверей-мандибул выехали помосты, с которых, как горошины из созревших стручков, посыпались таллаксы. Они распрямились с такой же механической точностью и двинулись в сторону «Стальной охотницы».

– Я с ними разберусь, – будничным тоном воксировала Джехани Джехан.

Ее титан «Курсор Ферро» опасно натянул крепления, стремясь сорваться с привязи.

– Отбой. Оставь их, – ответила ей Эша. Вокруг десантного катера один за другим разъединялись доковые захваты, и их щелчки ощущались даже через пластальную оболочку. – Не вступать в бой. До высадки двадцать секунд.

Она могла бы и не говорить этого Джехани. Титаны не имели возможности сражаться в ангаре. Ее заместительница позволила себе поддаться яростному порыву машины.

Извилистый бело-голубой энергетический луч вырвался из десантного танка и прочертил на обшивке «Стальной охотницы» черную линию. Пустотные щиты еще бездействовали, титаны оставались в оковах. Но они не были беспомощны.

Орудия секторной обороны развернулись на таллаксов и начали пронзать их с той же точностью, с какой магос биологии насаживает на булавку насекомых с новой планеты. Лазпушки не были предназначены для отражения пехотных атак, но, стреляя дюжинами, действовали достаточно эффективно.

«Домине Экс Венари» тоже приняла участие в этом клинически точном истреблении. Эша разделяла нетерпение титана. Ей хотелось шагнуть вперед и растоптать интервентов, стереть их в пыль самым примитивным способом, а затем отправиться в бой с более достойным противником. Эша заставила себя сдержаться.

«Нет, не сейчас. Ты знаешь, что еще не время».

<Высадка пошла,> прошептал корабельный голос.

Последовал рывок. Титаны зашатались в своих креплениях. Таллаксы тоже еле устояли. Запуск мощных двигателей, расположенных в нижней части, встряхнул десантный транспорт. Даже в таком относительно слабом гравитационном колодце, как тот, что создавали орбитальные объекты Теты Гармона V, сдвинуть огромную массу с места было довольно сложно.

Вдоль всего космолета открылись двери. Из казарм, встроенных в корпус, выскочили воины-киборги, до этого момента спавшие в своих ячейках, подобно пчелам в сотах. Повсюду мигал свет: это из подвесных капсул, спускаемых из спецотсеков прямо к дверям, выскакивали солдаты, разбуженные массированными вливаниями боевых стимуляторов и попавшие прямо в гущу сражения. Первую дюжину тотчас скосили снаряды, но корабль нес в себе тысячи этих существ, и они все лезли и лезли в бой. У ног титанов завязалось сражение. Таллаксы, переключившись на новые цели, расчерчивали пол следами плазменных зарядов. Эшу эта битва интересовала не больше, чем драка насекомых, а у «Домине Экс Венари» вызывала раздражение.

– Пусть о них позаботится ауксилия, – сказала Эша, обращаясь как к титану, так и к принцепсам своей манипулы. – Приготовиться к бою.

Посадочный модуль слегка развернулся. И вздрогнул от удара из невидимого орудия. Корабль стал спускаться к посадочной площадке по широкой дуге, отчего центр тяжести «Домине Экс Венари» слегка сместился.

Затем последовало резкое снижение. Броня титана заскрипела в зажимах. Огромная машина завибрировала, затуманив оба канала восприятия Эши. Обшивка корабля донесла угрожающий рокот. Космолет ощутимо качнулся.

В стене возникла огромная дыра, и на продолжавших у ног «Ос Рубрум» и «Курсор Ферро» битву крошечных воинов посыпались обломки. К счастью, ни одного титана не задело. Сквозь пробоину сверкнул слепящий фейерверк боя в бездне. Корабль затрясло от взаимодействия противоборствующих сил гравитации так, что у Эши застучали зубы. Но она сохраняла спокойствие. Ей приходилось участвовать и в гораздо более сложных высадках. Через мгновение все завершилось. Заключительный удар хорошенько перетряхнул все, что было на борту. Титаны попадали на колени, а киборги просто разлетелись в разные стороны. В кормовой и носовой частях начали открываться двери на широких изогнутых петлях.

Манипуле следовало спешить. В этот момент они были наиболее уязвимы для контратаки. В момент высадки титаны могли погибнуть, но створки двигались слишком медленно.

Наконец этот томительный процесс закончился. С рук, ног и торсов машин упали крепления. Разъединились кабельные соединения. Снаружи донесся грохот бомбардировки, ведущейся с кораблей легиона, прикрывающих посадочную площадку от любых противников.

– Легио превыше всего! – воскликнула Эша. – Легио Солария идет!

Колоссы манипулы, разбрасывая ногами копошившихся внизу бойцов, покинули корабль. Первыми на полном ходу выскочили «Гончие» – «Ос Рубрум», «Курсор Ферро» и «Прокул Виденс», – за ними последовал «Велокс Канис». Они рассредоточились, сразу формируя охотничий строй и набирая скорость. При малой силе тяжести их шаги больше походили на широкие скачки.

Эше не требовалось слов, чтобы послать вперед своего титана. Она просто шла. И ощущала поддержку души Джефенир Джехан, словно опиралась на выступ скалы, поднимаясь к вершине победы. Она стала «Домине Экс Венари». Джефенир Джехан просто была еще одной ее частью.

«Домине Экс Венари» бок о бок со «Стальной охотницей» маршировала вперед, шла в бой, на ходу посылая ракеты из установки «Апокалипсис», закрепленной на ее корпусе.

Глава 7
ИДЕТ ЛЕГИО ВУЛЬПА

Через ощущения «Полководца», носившего имя «Нунцио Долорес», Терент Харртек из Легио Вульпа следил за приближающимися Имперскими Охотниками. Надвигались двенадцать транспортных модулей и вдвое больше отдельных капсул. Сначала они снижались плотной стаей, а затем разошлись на два атакующих потока. Спуск сопровождался лучами поражающего света и искрящимися лентами трассирующего огня. При расхождении двигатели выбросили стометровые струи горящего газа.

Две трети кораблей направлялись к поверхности спутника, зато остальные нацелились на кольца обитаемых и промышленных объектов. К позиции Харртека.

Охотники, похоже, атаковали в полную силу. Пульс Терента участился, выдавая его волнение.

Одному из десантных транспортников досталось не меньше дюжины снарядов. За космолетом протянулся огненный хвост, и он стал падать, нарушив строй. Орудия оборонительных батарей Нового Механикума, вращающихся по орбите спутника, видя состояние корабля, тоже нацелились на него, желая сбить. Посадочный модуль внезапно попал в паутину поражающего света. На корпусе возникли и стали распространяться яркие пятна раскаленного металла. Оболочка плавилась, и лучи, проникая внутрь, вырывались с противоположной стороны вместе с фонтанами обломков. Двигатели вывалились из корпуса, а сам корабль накренился, выбрасывая струи пламени, и наконец развалился, не дойдя до поверхности Иридия нескольких сотен километров.

Поврежденные титаны посыпались наружу, словно рыбаки из перевернувшейся лодки. Их колоссальные размеры изменили восприятие всей сцены. Губы Харртека изогнулись под щитком, поднимающимся с нагрудника. Как жаль, что он не может сразиться со всеми ними, чтобы доказать превосходство своего легиона. Но и без всяких тактических доктрин Терент понимал, что желательно сбивать врагов еще до того, как они достигнут поля боя.

За Имперскими Охотниками наблюдал только он. В ухе у него завизжало вокс-донесение, рассекшее единение с «Нунцио Долорес» подобно кинжалу, режущему плоть.

– Принцепс-майорис Харртек, Четвертая и Двенадцатая манипулы Легио Фуреанс предлагают поддержку.

– Поддержка отклонена, – произнес Харртек.

Он воспользовался человеческим голосом. Челюсти показались ему до смешного маленькими и будто отстоящими от него на некотором расстоянии. На мгновение вырванный из священного единения с богомашиной сообщением, поступившим от Тигриных Глаз, в этот краткий момент Терент ощутил, что в нем живут не одно, а два создания. Человеческая сущность виделась ему раковой опухолью на чистом металле «Полководца». Напоминание о его собственной хрупкости вызвало тошноту.

– «Охотники» наши. – Харртек выдержал паузу. – Четвертая манипула Фуреанс, с этого момента и вплоть до особого распоряжения я требую пользоваться исключительно прямой телепатической линией передачи информационных импульсов. – Он подумал, не пощадить ли их гордость небольшой ложью, но честь требовала правдивости. – Вокс суть орудие низших существ. Хвала Машине и хвала богу войны.

Он разорвал связь, не дожидаясь ответа. Губы плотно сжались. С этого мгновения он будет общаться только через устройства машины, как и надлежит делать. Ничто не должно отвлекать его от манифольда.

<Модерат-ораториус, разъединить вокс-каналы,> приказал Харртек. <Как внутри Легио, так и внешние.>

Ораториус повиновался без слов. От него и не требовалось ни ответа, ни тем более каких-либо комментариев. Единение с «Нунцио Долорес» восстановилось, и сквозь разум Харртека хлынул благословенный поток данных, милосердно избавленный от досадных погрешностей человеческой речи.

Восприятие «Нунцио Долорес» вытеснило собственные чувства Терента, но тем не менее он смутно ощущал целлу вокруг себя и людей, с которыми делил это пространство. Рулевой, штурман, сенсориус, ораториус, максимус – всех он знал только по их статусу; Харртек никогда не запоминал их имен, это в Легио Вульпа не было принято. Он даже не знал точно их половой принадлежности. Богомашина «Нунцио Долорес» была титаном класса «Полководец», и управление ею требовало от принцепса полной концентрации внимания. Имена только мешали. Модераты представлялись ему лишь одетыми в шлемы телами, компонентами в организме, где главную роль играл разум Харртека. Он уделял им не больше внимания, чем своим ногтям. Они сохраняли способность самостоятельного мышления, но при объединении экипажа через манифольд их мысли оставались далеким размытым шумом. Терент чувствовал их сущности где-то внизу, где они трудились совместно с машинами, за которые отвечали.

Блок мыслеуправления осуществлял грандиозную связь с вышней силой. Душа Харртека сливалась с воплощением их бога, его разум захлестывала красная ревущая волна огненной сущности «Нунцио Долорес». Она билась в нем, стремясь освободиться от его воли, хотя, как это ни парадоксально, машина ничего не могла сделать без принцепса, соединявшего царства грубой материи и движущей силы. Харртек вынуждал ее повиноваться его воле, наслаждаясь своей властью, наблюдая за ее тщетным сопротивлением.

Погрузиться в машину значило окунуться в чистейшую ярость. Информационные блоки и нейронные затворы не позволяли модератам познать истинную сущность «Нунцио Долорес» и испытывать то, что чувствовал Харртек. Их можно было сравнить с ополченцами, укрывшимися за щитами, тогда как он был благородным рыцарем, мчавшимся впереди, чтобы поразить дракона одной только силой своей воли. А сила воли необходима, ведь что еще способно обуздать такое могучее существо, как богомашина? «Нунцио Долорес» был настоящим исполином, тридцатипятиметровым воплощением технологического мастерства, наглядным доказательством того, что пришло время человечества и что он владеет чрезвычайно сильными инструментами убеждения.

Его левый кулак метал мудрость древних, принимавшую обличье столбов разрушительного света, поскольку на этой руке была установлена пушка «Вулкан» класса «Беликоза», считающаяся лучшей в этой категории во всей Галактике. Техножрецы утверждали, что параметры и функции орудий такого образца из разных миров-кузниц не отличаются друг от друга, но они лгали. По мнению Харртека, священные служители машин нередко обманывали экипажи титанов. Орудие «Нунцио Долорес» в пять сотен тераватт безудержной ярости превосходило многие пушки. Но даже мощный плазменный реактор «Нунцио Долорес» мог обеспечить несколько выстрелов «Беликозы», после чего производительность падала. Это смертоносное оружие предназначалось для завершающих ударов.

Правая рука казалась грубоватой по сравнению со световой рапирой: она оканчивалась медвежьей лапой, изготовленной из пластали и утяжеленной ферромитом. Оружие не отличалось технологическим совершенством, но было не менее опасным, и Харртек предпочитал его откровенную жестокость дальнобойности «Беликозы». Силовой коготь типа «Ариох» применялся в ближнем бою. Его бронированные пальцы окутывали расщепляющие поля, а сверху монтировались два мегаболтера, стрелявшие разрывными самодвижущимися снарядами крупнее человеческого туловища. Эту клешню разработали для уничтожения врага в схватке лицом к лицу. Терент полагал, что давно умерший создатель титанов не предвидел, что его машины будут сражаться на расстоянии удара. В те времена они были просто стрелковыми платформами, но сам Харртек дистанционной дуэли энергетических орудий предпочитал драку. На малом расстоянии он чувствовал жизнь, скрежет металла под гигантскими пальцами, электрические импульсы атомов, раскалываемых расщепляющими полями. От таких ощущений его сердце трепетало. Больше всего ему нравились те моменты, когда титаны сходились визор к визору и он мог сквозь стекло окулюса заглянуть в глаза другого принцепса; он наслаждался теми редкими мгновениями, когда его противник понимал, что уже мертв, и это отражалось на его лице. Для Харртека не было лучших моментов, чем вид другого человека, сознающего свое поражение.

Способности к разрушению «Нунцио Долорес» не ограничивались силовым кулаком. На широкой спине он нес спаренный лазерный бластер, какие изготавливали специально для титанов. Не такой мощный, как «Беликоза», но одновременный залп из всех шести стволов тем не менее производил внушительный эффект своим впечатляющим градом огня. К тому же он потреблял намного меньше энергии. Такая своеобразная гигантская версия лазвинтовки, которой снаряжали низших чинов Имперской Армии, орудие, способное взрыть поверхность оплавленными рвами, испарить тяжелый танк или пошатнуть основание города-улья.

Мнение титана совпадало с мнением Харртека. Родились эти мысли в голове человека или в мозгу машины, было неясно, но единое существо, которым они становились после подключения, обладало ненасытной жаждой уничтожения. Оно видело миллиарды вариантов смертей, и когитаторы, внедренные в его свирепую душу, без конца составляли все новые и новые сценарии. Даже одно созерцание сцен уничтожения побуждало титана ускорить шаг, чтобы поскорее добраться до посадочной площадки, невзирая на риск. Единственным источником притяжения на внешней стороне станции служила ее масса, и даже у такой огромной конструкции, какую представляла собой верфь, она была ничтожно мала. При любом отталкивании чуть сильнее нужного «Нунцио Долорес» мог вылететь в космос или оступиться и получить повреждение, врезавшись в одно из сооружений, заполнявших окружающее пространство: кранов, подъемников и транспортных установок.

«Полководец» стремился перейти на бег: ему не терпелось сразиться с сородичами, которые стали для него чужими. Харртек разделял его нетерпение, но понимал, насколько это безрассудно, и полностью сосредоточился на сдерживании «Нунцио Долорес». Порты интерфейса в его черепе стали перегреваться. Во рту появился привкус металла, и Терент не мог сказать, была ли это его собственная кровь или органолептический фантом, вызванный стрессом. Харртек не мог сейчас вести титана. Все свои силы он тратил на то, чтобы не дать «Полководцу» вырваться из-под контроля экипажа, он зависел от своего рулевого, старавшегося обеспечить ровный ход титана, и все это злило его. Он, принцепс, не мог управлять ситуацией. Ярость «Нунцио Долорес» давала колоссу силы противостоять его воле. Машинный дух корчился от стыда, вспоминая о прошлом столкновении воли исполинов Легио Солария с волей Легио Вульпа.

Что-то ударило по наголеннику титана. Харртек сумел частично отвлечься, чтобы через ауспик увидеть, как сбитый подъемный кран, медленно переворачиваясь, уносится в бездну.

– Стабилизировать машину! – рявкнул он.

Низкая гравитация мешала ходу «Нунцио Долорес». Модерат-рулевой старался изо всех сил. Весь экипаж старался. Графики нейронной обратной связи развернулись во внутреннем поле зрения Харртека.

– Нет, – проворчал он. – Медленно.

Но «Нунцио Долорес» не послушался. Сопротивление духу машины только раззадорило его. Харртеку пришлось изменить тактику: прислушаться к своему титану и следовать его желаниям. Он медленно ослабил хватку, прекращая бесполезную борьбу.

<Седьмая манипула, держаться за «Нунцио Долорес». Развить скорость атаки.>

Его команду составляли четыре титана. Все они подтвердили, что распоряжение получено. Седьмая манипула сохраняла мирмидонский строй: три «Полководца» («Нунцио Долорес», «Тенебрис Виндикта» и «Крайняя мера») с двумя более легкими «Разбойниками» («Пыль веков» и «Аре Беллус») на флангах.

Легио Солария поспешно продолжал высадку. Их десантные модули на предельной скорости заходили на посадку на металлическое покрытие верфи. Харртек даже чувствовал дрожь от их жесткого соприкосновения с конструкцией. Два корабля уже приземлились, остальные быстро приближались. Харртек помрачнел, увидев, что эскадрилья снова разделилась и три корабля, сменив курс, ушли к поверхности спутника, лишив его предполагаемой славы. Шесть транспортных кораблей, снизившиеся раньше, направились к противоположной стороне спутника, к другой секции запутанного лабиринта заводов и доков, работавших в невесомости. Стандартный прием с целью отвлечь внимание от главной атаки. Он не обратил на них внимания. Эти космолеты сядут и либо встретят сопротивление других сил, либо нет. Его не интересовали чужие сражения. Его противник здесь, впереди.

Он гадал, присутствует ли она в приближающемся десанте титанов?

Эта неожиданная мысль задела его связь с машиной, и «Нунцио Долорес» слегка споткнулся. Харртек разозлился на свою слабость и добавил личный гнев к ярости титана. Таинственные технологии отреагировали на этот всплеск, и машина еще больше увеличила скорость. Он не возражал. И ничего не предпринял, чтобы замедлить ход. В пространстве манифольда возникли запросы других принцепсов. Появились тревожные сигналы. Графические схемы на дисплее его шлема и в воображаемом пространстве окрасились красным цветом. Он отключил их.

<Рекомендую остановиться и атаковать с дальней дистанции. Сбить посадочные модули,> появилось в его мозгу сообщение Беннифа Дюранта.

Его щитоносец, заместитель и пилот «Тенебрис Виндикта». К словам Дюранта стоило прислушаться.

<Это не сулит нам никакой славы!> мысленно отрезал Харртек. Слова не сорвались с его губ, но были переведены вживленным в мозг устройством и монотонным текстовым вокс-импульсом разнеслись ко всем членам подразделения. <Всем двигаться к позиции для ближнего боя.>

<Ты идешь слишком быстро, мой принцепс,> ответил Бенниф Дюрант. <Мы угодим как раз под их орудия>

Харртек выслал пакет информации, доказывающей ошибочность аргументов Дюранта. Самым значительным доводом было наличие множества звездоскребов, доминирующих над ограниченным горизонтом верфи. Они стояли так близко друг к другу, что напоминали плоскогорье посреди равнины, и могли блокировать обстрел, за исключением, возможно, самых первых залпов.

<Мы приблизимся раньше, чем Легио противника займет подходящую для боя позицию.> Харртек не собирался проявлять уважение к врагу, произнося его название. <Это быстроходный Легио, но легкий. У них недостаточно тяжелых титанов, чтобы нам противостоять. В ближнем бою преимущество будет на нашей стороне, и мы обезопасим себя от обстрела с пустотных кораблей.>

Дюрант умолк. Остальные принцепсы тоже ничего не добавили к обсуждению ни словами, ни в манифольде.

«Он прав», – подумал Харртек. Они могли бы замедлить ход и вести бой с дальней дистанции. Флот Соларии превосходил силы Вульпы, и Седьмая манипула рисковала привлечь внимание их кораблей. В небе и так постоянно расцветали вспышки ожесточенной битвы.

Но Терент Харртек не хотел вести перестрелку на расстоянии. Он поддерживал агрессивность своего титана. Он жаждал снова сойтись с врагом. Его рука – силовой коготь «Ариох» на конечности «Нунцио Долорес» – сжалась в кулак в предвкушении схватки, еще сильнее возбуждая его сердце и реактор титана.

Что удивляло Харртека, так это решение Охотников высадиться не на поверхности спутника, а на одном из орбитальных объектов. Похоже, они хотели сохранить Иридий в качестве базы для дальнейших операций, но для этого им не надо было отвоевывать каждую из окружавших его структур.

Сам он занялся бы одним только спутником. Любых неприятелей, не убравшихся с орбиты, можно спокойно сбить наземными орудиями. В случае почти неизбежной победы Легио Солария потери в инфраструктуре, по его подсчетам, составили бы пятнадцать процентов. Но Имперские Охотники предпочли другой вариант. Они всегда отличались сентиментальностью и старались предотвратить гибель людей. Вероятно, решили попытаться сохранить жизни гражданских лиц в доках вокруг спутника. Что ж, это их слабое место.

<Сосредоточиться вокруг меня,> скомандовал он. <Я буду наконечником стрелы, а вы – ее шипами. Мы вонзимся им в шкуру, а когда они попытаются нас выдернуть, разорвем их плоть.>

Он видел, где можно ударить: слепое пятно противника. Харртек обратился за помощью к Восемнадцатой манипуле. Сразу их не удалось отыскать, но подразделение находилось где-то близко. С двумя манипулами победа была бы ему обеспечена.