Текст книги "Бойня титанов"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

– Что прикажешь, принцепс?

Джехани нужно было провести «Курсор Ферро» вокруг скалы, чтобы осмотреть побережье. Стена-скала врезалась в завал обломков, образовавший новую береговую линию и ставший чем-то вроде защитной полосы. Вокруг исковерканного металла и глыб скалобетона плескалась вода. В спрессованной массе виднелись полости машинных залов и огромных трубопроводов, сплющенных до размеров консервной банки. В этом направлении пройти невозможно.

Вода с каждой минутой прибывала. Приливные волны уже плескались вокруг «Курсор Ферро».

– Идем вокруг.

– Принцепс?

– Глубже. Сворачиваем в море. Обходим препятствие.

– Вода полностью нас накроет, – заметила Калис Нен, модерат-ораториус «Курсор Ферро».

– Впереди непроходимый барьер. Эта машина способна защитить нас даже от пустоты. Вода ей не повредит. Поворот направо, восемьдесят градусов. Быстро.

– Как прикажешь, принцепс, – откликнулась Натанди Фагл.

Джехани позволила Натанди управлять титаном без своего прямого вмешательства. Частично покинув манифольд, она смотрела вокруг как через иллюминаторы титана, так и его глазами. Туман начал рассеиваться. В смотровых окнах временами показывалась скала. Человеческое зрение воспринимало ее такой же серой и унылой, какой она представлялась в монохромном изображении.

– Поворот выполнен.

– Передай контроль, – приказала Джехани.

Она глубже погрузилась в сознание машины. Титан и принцепс достигли почти полного слияния и вместе шагнули в океан.

Дно быстро опускалось. Новые скалы отодвинули линию берега далеко в море, и, хотя сублиторальная зона моря Химист имела пологий уклон, край континентального шельфа был уже близко. Уже через сотню шагов вода поднялась до пояса «Курсор Ферро». Титан шел по дну и собирал вокруг себя промышленные отходы, тысячелетиями сбрасывавшиеся в море. Долговечный пластек, пожелтевший от длительного пребывания под солнечными лучами, кружил рядом с машиной вместе с обгоревшими обломками разрушенного улья, создавая мусорный покров.

– Зондирование показывает, что шельф заканчивается вблизи от края барьера, – доложила Калис Нен.

– Мы видим, – ответила Джехани Джехан. Она сидела с закрытыми глазами. Основное восприятие было обусловлено сенсорной информацией титана. Бесхитростная душа «Курсор Ферро» слилась с ее собственной. – Продолжаем путь.

Вода поднялась к голове колосса. Скала теперь казалась еще менее доступной. Загрязненная вода плескалась вокруг собачьей морды титана. Волны касались нижнего края иллюминаторов.

– Задраить воздушные фильтры, – приказала Джехани. – Подготовить системы охлаждения к изменению плотности.

Волны усиливались и все чаще захлестывали иллюминаторы, поднимаясь все выше и выше. Лишь за верхней частью бронированного стекла еще виднелось небо, словно Джехани смотрела из всплывшей подводной лодки. Затем пропала и эта последняя полоска воздуха. Голова титана опустилась ниже поверхности воды, и над ней теперь выступала только округлая спина «Гончей».

Едва системы охлаждения стали вместо воздуха всасывать воду, звук реактора изменился. Дрожание раскаленного воздуха превратилось в бурные выбросы пара, образующего быстро исчезавшие пузыри. Оказавшись полностью под водой, титан наклонился вперед, чтобы легче преодолевать сопротивление моря.

– Конец шельфа близок. В девятистах тридцати метрах от нашей позиции глубина значительно возрастает, – сказала Калис Нен.

– Знаю, – откликнулась Джехани Джехан.

Мутная вода оказалась непроницаемой даже для инфракрасных лучей, так что ей пришлось довольствоваться гидролокатором высокой интенсивности. Контуры морского дна появлялись в ее мозгу с каждым импульсом. Под тяжестью города-улья дно прогнулось, и это тоже затрудняло движение. Обломки разрушенных строений еще больше осложняли ситуацию. Но «Курсор Ферро» упорно двигался вперед, не обращая внимания на изменившуюся среду. В воде раскачивание машины стало сильнее, хотя теперь титан не вертел головой, а постоянно держал нос по курсу, что сильно изменяло ощущения от движения.

Рядом с ними высоко вздымался огромный осколок улья, словно лезвие гильотины, разрезающее воду, и его краев не видела даже машина. Справа картина была ничуть не лучше. Переход от черно-коричневого к серо-коричневому – единственная разница между препятствием и открытым морем.

– Край континентального шельфа в сорока метрах, – предупредила Калис Нен.

Она тоже полностью погрузилась в манифольд, и голос звучал очень тихо.

– Вижу конец барьера! – воскликнула Джехани.

Искусственная скала, срезанная сверху каким-то сверхмощным оружием звездолета, резко оборвалась. На поверхности, где сквозь волны пробивался солнечный свет, заблестел металл.

Перед стеной тянулась полоска шельфа не шире пятнадцати метров. За ней дно моря пропадало в чернильной темноте мезопелагической зоны.

– Вперед, – скомандовала Джехани.

Титан видел опасность и двигался осторожно. Казалось, что чернота справа поднимается из глубины, угрожая их поглотить.

«Курсор Ферро» медлительной походкой сомнамбулы обогнул выступ. Слева открылся вид на пласты, отколовшиеся от оболочки улья. Шесть метров скалобетона, усиленного пласталью, потом толстый слой ячеистого ферробетона, в котором уже поселились морские обитатели. Те организмы, что остались от естественной экосистемы, были достаточно выносливыми, чтобы выживать в загрязненном море, так что токсичные останки города-улья не создавали им неудобств.

– Спокойно, – произнесла Джехани Джехан.

Для лучшего управления титаном Натанди Фагл поделилась с ней своей психической устойчивостью.

Помимо оболочки улья, здесь еще было полно и обломков внутренних структур, и этот колючий клубок металлических конструкций выступал за пределы барьера. Сильные течения, поднимающиеся из морских глубин, смешивались с прибрежными потоками и создавали массу хаотических водоворотов. Обломки металла покачивались, подобно водорослям. «Курсор Ферро» замедлил шаг.

– Осторожно! – скомандовала Джехани Джехан.

Пушка «Инферно» зацепилась за торчащий брус и пронзительно заскрипела. Титан оступился. По левой ноге прокатился звон – удар металла о металл. «Курсор Ферро» накренился вправо. За правым иллюминатором подстерегал океан. Джехани Джехан успела остановить машину за мгновение до опрокидывания. Зазвенело сразу не меньше полудюжины тревожных сигналов.

– Зацеп вокруг левого когтя, – доложила Офира Мендев.

– Мы не видим, – сказала Джехани, обращаясь как к машине, так и к самой себе. – Калис, подключись к сенсориуму. Помоги мне.

– Есть, принцепс.

С помощью Калис увеличилась резкость изображения, и Джехани смогла увидеть изогнутую металлическую балку, обвитую вокруг лодыжки «Курсор Ферро».

– Я вытащу нас, – сказала она. – Увеличить мощность реактора.

Песнь машины зазвучала громче. Титан напрягся. Левая нога сильно уперлась в балку, потянула. Что-то лопнуло, и «Курсор Ферро» дернулся. Джехани снова остановила машину.

Правая нога оказалась на краю бездны. Свобода ждала всего в пятидесяти метрах впереди.

«Бог-Машина, молю тебя, сохрани своих слуг и свои устройства», – послала Джехани мольбу в манифольд.

– Двигатели на полную мощность, – приказала она.

К трелям тревоги в священном хоре добавилось завывание растущего потока энергии.

Титан наклонился. Его левая нога сдвинулась. Джехани сделала шаг правой, уводя коготь от края обрыва. Двигатели, работавшие на полной мощности, вызвали в структурах титана яростную вибрацию.

Внезапно колосс вырвался из ловушки. «Курсор Ферро» снова дернулся и неуверенно шагнул к скале.

Какое-то время из-за сопротивления воды он все еще оставался на грани катастрофы, но Джехани удалось отвести машину от края обрыва и обогнуть препятствие.

«Курсор Ферро» набрал скорость. В мозгу Джехани вибрировал сигнал транспондера. Точно определив направление на источник, Джехани послала титана на берег.

«Гончая» вышла в бухту с металлическими стенами. Сначала свет стал ярче, потом верхняя часть иллюминаторов вынырнула из воды. О бронированное стекло ударилось тело. Глаза «Курсор Ферро» обнаружили неисчислимое множество трупов.

Вода скрывалась под ковром тел. Во вновь образованную бухту течение принесло тысячи мертвецов. Они покачивались на поверхности, сглаживая волны. Тела утопленников уже раздулись и частично пострадали от разъедающего воздействия воды. Океан кишел крошечными рачками, пировавшими на обильном угощении. Море стало похоже на суп.

За время пребывания «Курсор Ферро» под водой видимость улучшилась до нескольких сотен метров. Края ковра из трупов терялись где-то вдали.

Джехани Джехан, игнорируя тела, направилась к берегу из обломков скалобетона и искореженного металла. Волны выбрасывали мертвецов на обломки и тотчас стаскивали их обратно. «Курсор Ферро» шагал по воде и плоти. Трупы ударялись о стены целлы. По корпусу стекала вода.

– Источник сигнала впереди, – сказала Джехани Джехан.

Они обогнули островок из разбитого промышленного оборудования и вышли в следующую бухту, тоже заполненную трупами. Титану снова пришлось свернуть в море тел, чтобы обогнуть очередной выступ, а затем опять направиться к берегу.

За мысом основная масса обломков разрушенной башни заканчивалась. Поднявшийся ветерок уносил последние клочья тумана. Сквозь тучи дыма пробилось солнце. Останки города громоздились вдали черной грудой с немногочисленными огнями пожаров. Основанием горы служили бывшие стены жилблоков и наружных производственных сооружений. Развалины доков уходили далеко в море.

«Курсор Ферро» осторожно пробирался сквозь руины миллионов человеческих жизней. Улицы загромождали завалы костей, с которых содрало плоть биологическое оружие. Ноги «Гончей» растирали их в пыль. В рубке пронзительно завывал сигнал пропавшего титана Легио Защитник. Они свернули за угол, и впереди показался погибший колосс, распростертый у стен блокгауза, – огромный труп в целом мире трупов.

«Курсор Ферро» подошел к лежавшему сородичу. Машина принадлежала к классу «Рапира», даже более легкому и быстроходному разведывательному варианту, чем «Гончие».

– Я уже давно не видела таких шагателей, – заметила Фагл.

– «Быстрота мысли». Это имя пропавшей машины. Сигнал транспондера отвечает стандартам Империума, – сказала Калис Нен.

– Неужели это имеет значение теперь? – воскликнула Фагл. – Все равно тут может быть ловушка.

Джехани Джехан закрыла глаза и через мысли экипажа вошла в широкомасштабный комплекс авгуров «Курсор Ферро».

– Нет никаких признаков жизни и активности устройств. Мы в мире мертвых. Обойди вокруг,– скомандовала Джехани.

Она сбросила крепления трона принцепса и подтянула кабель нейронной связи, чтобы приблизиться к иллюминатору.

– Стоп.

От «Рапиры» остались лишь искореженные обломки. Шансов выжить у трех ее модератов не было. Машина была полностью разбита. Оружие, поразившее титана, оставило от него лишь обгоревший адамантиевый каркас и часть туловища.

– Что бы ее ни уничтожило, оно обладало колоссальной мощью. – Джехани Джехан осмотрелась. – Идентификация подтверждена?

Калис Нен нахмурилась.

– Активность инфосферы титана чрезвычайно низкая. Я пытаюсь ее подстегнуть.

Ее руки задвигались над панелью ручного управления. Электронный визг в громкоговорителях усилился, и в нем стала постепенно проявляться нестройная гармония двоичного языка.

Системы «Курсор Ферро» перевели звуки в слова, вспыхнувшие на фосфоресцирующих полосах всех внутренних экранов целлы.

<Я титан «Быстрота мысли». Меня больше нет. Я титан «Быстрота мысли». Меня больше нет. Я титан «Быстрота мысли».>

Скорбная песнь машины вызвала искреннюю печаль у всего экипажа. «Курсор Ферро» сместился, поднимаясь на огромных поршнях. Он выпрямился и, поворачивая голову, исследовал унылую местность. Ничего живого не было видно.

Джехани еще на мгновение задержала свой взгляд на обломках машины, затем шагнула обратно к трону.

– Мы нашли то, что искали. Возвращаемся на базу.

– Джехани, никаких следов экипажа не обнаружено, – сказала Калис Нен. – Может, посмотрим?

– Мы ничего не отыщем, – ответила Джехани. – Если они и были живы в момент гибели титана, теперь уже точно мертвы. Взгляни на это место – настоящий лабиринт. Вода отравлена. Воздух вряд ли пригоден для дыхания. И других сигналов нет. Было бы глупо здесь задерживаться. Магос Перонтиус... – Она нажала кнопку вокса на подлокотнике трона и выбрала канал связи с реакторным залом титана. – Ты видел то же, что и «Курсор Ферро»?

– Видел.

– «Быстрота мысли» подлежит восстановлению?

– К сожалению, нет. – Магос вздохнул. – Не позволь останкам и духу машины попасть в руки врага.

– Согласна. – Джехани отключила вокс-связь и заняла свое место на троне. – Натанди, отведи нас назад и возьми обломки на прицел. Офира, Де Монсани, стрелять по готовности.

«Курсор Ферро» отошел на несколько шагов, сбив по пути остатки стены и галереи, мешавшие прицелиться в мертвого титана.

Джехани застегнула замки своих ремней.

– Огонь, – скомандовала она.

Из пушки «Инферно» вырвалась струя пламени, раскалившая переломанные кости «Быстроты мысли» до вишнево-красного цвета. Затем рубка завибрировала от очереди мегаболтеров «Курсор Ферро».

Тысячи снарядов ударили в мертвую машину, пробивая в раскаленной оболочке громадные дыры. Скорбная песнь оборвалась вместе с последними искрами жизни титана.

– Все кончено, – сказала Джехани. – Разворачивай нас. Мы уходим.

Над морем трупов разнеслась скорбная песнь из боевых горнов «Курсор Ферро».

Глава 15
ДРУЗЬЯ И ВРАГИ

Этан Бок очнулся от наркотического сна в тесной горячей темноте без единого фотона света. От его формы тошнотворно несло химикатами.

– Эй? – позвал он.

Ответа не последовало. Он пошарил руками вокруг себя. Пальцы натыкались на тела других людей. Он провел ладонью по груди. Форма и разгрузка никуда не делись, но винтовка исчезла. У него забрали даже штык-нож, оставив пустые ножны.

Он пощупал тела. Пульс у них бился, но все спали.

– Эй? – снова заговорил он. – Кто-нибудь слышит меня?

– Тихо! – прошипел голос откуда-то слева. В темноте источник звука казался ближе, чем на самом деле. – А то они услышат тебя, – лихорадочно зашептал человек. – Тебе же лучше, если они тебя не услышат.

Этан Бок стал пробираться на голос. Нога соскользнула с чьей-то голени, и он упал на тела спящих. Где бы они ни находились, здесь было полно людей.

– Где мы? – спросил он.

– В трюме «Стерегущего».

– Мы остались на корабле?

Его рука наткнулась на чью-то лодыжку.

– Отвали, – буркнул ее хозяин, и лодыжка быстро отдернулась.

Этан повернулся лицом к голосу.

– Попался!

– Оставь меня в покое!

– Не оставлю, пока не расскажешь, что тут происходит.

– Убирайся! Я не хочу, чтобы они меня забрали.

– Кто ты?

Человек недовольно вздохнул.

– Главный наблюдатель Сурук Реминг, четвертый батальон.

– Я тебя не знаю. А я Этан Бок.

– Я тебя тоже не знаю. А теперь проваливай отсюда!

– Слушай, ты, я лейтенант! – Этан солгал, он носил самый нижний чин. – Так что я выше тебя по званию. Кто такие «они»? Чего они хотят?

Бок говорил в темноту.

– А ты не помнишь?

Этан покачал головой, потом вспомнил, что его собеседник этого не видит.

– Ничего не помню. Мы направлялись к Бете Гармона Два. Этот мир пал, и нас развернули к Бете Гармона Три, – сказал он, порывшись в затуманенном сознании. – Мы должны были присоединиться к другим подразделениям с нашей родины.

– И как называется наш родной мир?

Этан прищурился.

– Фасадия? Фасадия!

Название пробудило воспоминания, как будто он вытащил камень из плотины и в награду получил струю чистой воды.

– Отлично. Значит, ты сохранил разум, – сказал Реминг. На металлическом полу проскрипели подошвы ботинок. Лежавший человек сел. – Но ты не офицер. Я ни разу не обратился к тебе «сэр», а ты ничего не заметил.

– Верно, – признался Этан Бок. – Я полевой стрелок.

– И все?

– И все.

– Тогда ты должен обращаться ко мне «сэр»! – сказал Реминг.

– Сэр, – послушно повторил Этан.

Тон голоса Сурука Реминга изменился, в нем появился проблеск властности.

– Ты помнишь атаку?

– Какую атаку?

– Не помнишь. – Реминг подался вперед. Этан почувствовал на своем лице его дыхание с кисловатым запахом от обезвоживания. – Они мгновенно налетели и взяли транспорт врасплох. А потом, наверное, проникли в систему подачи воздуха, потому что всех нас отравили газом.

– Это им так противно пахнет от моей одежды?

– Да, ужасный запах. А теперь, прошу тебя, не шуми. Они приходят только на шум. И забирают тех, кто очнулся.

– Куда?

– Я не знаю. И не хочу выяснять.

Этан сел и подтянул колени к груди. Воспоминания возвращались к нему. Он вспомнил сигнал тревоги и удар причалившего штурмовика. Вспомнил, как после криков вскочил с койки, схватил лазвинтовку и побежал... побежал...

Еще двое застонали. Один начал кричать от страха.

– О нет, о нет, – прошептал Реминг. – Заткнись! – прошипел он – Заткнись!

Его отчаянная, но тихая просьба осталась без внимания. Снаружи загрохотали шаги, потом затихли, щелкнул замок, и дверь скользнула в сторону.

На свету за пределами камеры появились трое космодесантников. Свет ненадолго ослепил Этана, но через несколько мгновений он сумел осмотреться. Помещение оказалось намного больше, чем он предполагал. Повсюду плотно лежали люди, а край зала терялся в темноте. Некоторые явно были уже мертвы.

Цвета брони космодесантников он не смог рассмотреть. Его взгляд приковали их смотровые линзы, горящие красным огнем. Этан ужасно боялся этих убийц людей. Он сделал глупость, попытавшись отползти назад, чем мгновенно привлек их внимание.

– Вон тот, – сказал легионер. Голос, выходящий из вокс-динамика, был не похож на человеческий. – Этот и этот, – продолжал он, каждый раз показывая на новую жертву. Он взглянул на Бока. – И те двое, – добавил он, определенно указывая в сторону Этана. Начинаем будить остальных. Это последние подопытные. Магос Протос хочет начать полномасштабный процесс, как только закончит последние проверки.

Космодесантники бесцеремонно зашагали прямо по своим пленникам, ломая конечности тем, кто еще не очнулся. Один остановился рядом с Этаном и, протянув руку, стал наклоняться все ниже и ниже, словно чудовище, готовое похитить его из детской кроватки. Но вместо Этана сверхчеловек схватил другого, отчаянно сопротивлявшегося солдата. В паническом оцепенении Бок не сразу осознал, что это был Сурук Реминг.

– Видишь, что ты натворил! – крикнул Реминг. – Это все ты виноват!

Другой космодесантник схватил Этана Бока, и вот тогда у него начались действительно серьезные неприятности.

Космодесантники выволокли Этана, Реминга и еще десяток других пленников в коридор. Там их разбили на пары – Бока поставили с Ремингом, – сковали наручниками и повели в ту часть «Стерегущего», где Этан никогда еще не был. Теперь он ясно различал цвет доспехов своих похитителей: аквамарин и блестящий медный глаз – сами Сыны Хоруса.

Легионеры оказались гигантами, превосходящими все представления Этана. Они угрожающе нависали над ним, и массивные грохочущие доспехи только усиливали ужас. Ему приходилось бежать, чтобы успевать за их шагами. Стоило какому-то пленнику отстать, и космодесантники награждали его немилосердными ударами. Кулаки сверхлюдей в латных перчатках ломали человеческие кости. Страх физической расправы заставлял Бока двигаться быстрее. Он не имел представления, куда они направляются из грузового трюма, но воздух раскалялся все больше, и с каждым шагом все слышнее становились шумы работающих машин и вопли. Этан бросил взгляд на Реминга. Лицо у того побелело от страха, глаза выпучились, а брюки спереди намокли от непроизвольного опорожнения мочевого пузыря.

– Не смотри на меня! – украдкой бросил ему Реминг.

Больше они не обменялись ни словом, поскольку вскоре процессия достигла зала, заполненного огнем и дымом, и пленников разъединили. В зале аккуратными рядами стояли сотни импровизированных хирургических столов, вокруг суетились испуганные рабочие и сервиторы с ничего не выражающими глазами. Столы были вырезаны из металлической обшивки и снабжены ремнями из грузовых строп. Все – кроме нескольких, стоявших в центре, – не заняты. Именно оттуда, из центра, доносились вопли, и, конечно же, прямо туда погнали Этана и всех остальных.

Кулаками и руганью легионеры вытолкнули их в пятно света, окруженное машинами. На полу виднелись следы крови. Несмотря на медицинское оборудование вокруг, все казалось грязным. Этан не знал, какой кошмар его ждет, но выжить он не надеялся.

За процедурой наблюдал одинокий техножрец в черном одеянии. Возле него на пяти столах лежали люди, пристегнутые ремнями. К левому виску у каждого крепилось небольшое устройство из серебристого металла. Рядом стояли дрожащие от страха слуги. Четверо из лежавших были либо без сознания, либо мертвы; пятый бился в ремнях, выгибал дугой спину и непрерывно кричал.

– Последняя партия подопытных, – надменно произнес командир легионеров.

Он явно считал это занятие ниже своего достоинства. Двое его подчиненных выстроили пленников полукругом.

Адепт откинул назад капюшон, открыв лицо столь преклонного возраста, что Этан вспомнил карикатурных марионеток из театров своей родины. Вспомнил окружающий его запах улицы. Вспомнил, как держался за папину руку.

– Ать-два! Время старика-отца! – распевал сказочник, расхаживая вокруг маленькой круглой сцены, где плясали его куклы. – Вот и он, Старый Король.

Сказки нравились юному Этану, но по ночам потрепанные куклы снились ему в кошмарах... Воспоминания нахлынули так неожиданно, что на секунду он забыл, где находится. Растерянно моргнув, Этан вернулся к жуткому настоящему и ощутил, что руки и ноги стали слабыми, словно желе. Он боялся сойти с ума.

Адепт, похожий на ужас его детства, поднимался и поднимался вверх, становясь намного выше, чем мог быть человек его возраста и сложения. Только тогда Этан заметил, что у жреца нет ног, а только длинный черный балахон до самого пола, образующий круг в том месте, где когда-то были его ступни, а потом снова свободно свисающий вниз.

– Вот как, последняя, да? Премного вам благодарен, – произнес магос с таким напускным благодушием, что Этан ощутил еще больший ужас.

Адепт продолжал подниматься, пока нижний край его длинного балахона не завис в воздухе, оторвавшись от пола. Он парил вдоль строя пленников, снижаясь каждый раз, когда кто-то удостаивался его внимания, кивал и бормотал что-то себе под нос, оценивал каждого стоящего, хватал его за подбородок и поворачивал голову из стороны в сторону. Он остановился и рядом с Этаном, невольно вздрогнувшим под пронзительным взглядом черных глаз-пуговиц.

– Я думаю... Думаю... Ох, я не могу думать! – воскликнул магос. Он поднял руку, и под соскользнувшей тканью обнаружилась серебристая аугментическая конечность. – Я думаю, что не могу думать в таком шуме. Прекратите это, пожалуйста.

Один из сервов поспешно поклонился, взял со стеллажа с инструментами хирургическую пилу и с огромным усилием, абсолютно неумело перерезал шею кричавшему человеку четырьмя неуверенными движениями. Зубья пилы поочередно рассекали плоть, хрящ, потом кость, и каждый слой производил уникальный омерзительный звук. Человек в путах обмяк. Его вопли сменились хрипом, и скоро стало тихо.

Пол покраснел от крови.

– Ты будешь первым, – сказал магос и указал на Этана.

Тот замер с широко раскрытыми глазами.

– Да-да, правильно. Пошли. – Магос поднялся над полом и поплыл, маня его серебристой рукой. – Пойдем, не стесняйся. Я не намерен причинять тебе зло. Я не монстр. Мы перерезаем горло только тем, кто не работает, понял? – говорил он, имитируя тон доброго медике. – Я уверен, с тобой все будет в порядке.

Двое рабочих взяли подопытного за трясущиеся руки. Он позволил им подвести себя к столу. Один из сервов, лишь чуть менее напуганный, чем сам Бок, показал ему рукой на стол. Этан сел.

– Вот это выдержка. Конечно, лучше не сопротивляться: меньше риска, что тебе будет больно, – Магос хихикнул. – Ложись.

Адепт склонился над подносом с устройствами, похожими на мелкие серебряные камешки, из которых торчали проводки тоньше человеческого волоса. Находящемуся в оцепенении от страха Этану потребовалось некоторое время, чтобы узнать в них такие же приборы, как тот, что был воткнут в голову убитого человека. Магос оглянулся через плечо.

– Я велел тебе лечь. Поторопись, мы не собираемся тратить на тебя целый день.

Бок оглянулся на космодесантников. Их зрительные линзы уставились на него с откровенной враждебностью. Он нерешительно лег. Магос резким жестом подозвал сервов, и они туго пристегнули Этана ремнями.

– Я магос Ардим Протос, техножрец самого высокого ранга. Я состою или, вернее, состоял в чине первого герметикона Сарума, – объявил жрец, – пока не объединился ради общего дела с более просвещенными практическими специалистами по боевой технологии и не отказался от устаревших титулов. Теперь ты понимаешь, почему оказался здесь?

Он взял с подноса одно из устройств размером с фасолину и посмотрел на Этана.

– Нет, – признался Этан.

Ремень на лбу вдавливал голову в стол. Мужчина безуспешно пытался посмотреть, что делает магос.

– Иногда мне и самому так кажется, – Протос опять хихикнул. – Иди туда, иди сюда, сделай то, сделай это! Но все же скоро все будет сделано. И ты, друг мой, должен чувствовать себя польщенным. Тебе предстоит сражаться за магистра войны!

– Да-да, конечно! – воскликнул Этан. – Все что угодно!

От этих слов у него внутри все переворачивалось, но страх пересиливал стыд.

– Предатель! – прошипел один из солдат.

Космодесантник сильно ударил его по лицу. Кость треснула – солдат упал без сознания, потянув за собой пристегнутого наручниками товарища. Реминг громко всхлипнул.

– Ты мог этого не говорить, но так оно и будет. Я понимаю, что тебе страшно. Такое странное оборудование и магос моего ранга, намеревающийся применить к тебе непонятное изобретение, да? Да?

Он засмеялся, словно все это было шуткой.

– Ты из Темного Механикума.

– Темного, вот как? Темного. – Магос в который раз усмехнулся, перевел взгляд на серебристое устройство и вздохнул. – Темными нас называют наши враги. А мы называем их невежественными. Новый Механикум – вот какое имя мы себе выбрали. И мы обновились, освободились от дурацких законов, наложенных синодом Марса и вмешивающимся не в свои дела Императором Терры. Мы отказались от традиций ради просвещения. – Он развел руки и посмотрел вверх. – И теперь ты присоединишься к нашим поискам знаний, станешь частью великого дела! Знаешь, честно говоря, тебе повезло.

Магос приблизил свое юное-старое лицо к Этану, и тот невольно напрягся. Дыхание магоса было неприятно сладковатым с привкусом гнили – дурной запах изо рта человека, увлекающегося сладостями. Жрец поднес прибор к голове подопытного.

– Что это? – спросил Этан.

– Уважаю людей, задающих вопросы. Полезно знать все обо всем, особенно если это касается тебя лично. – Он наклонился ближе. – Ничего особенного, один из моих второстепенных проектов. Я, по сути, почти ничего не сделал, только осуществил парочку модификаций. Это интерфейс скитария. – Протос с нежностью посмотрел на устройство. – Понимаешь, мы вживляем его нашим боевым киборгам. Это позволяет им получить доступ к инфосфере Механикума, и во время боя они становятся более восприимчивыми к приказам, чем стандартные люди вроде тебя. Однако что в этом самое важное для нас, – он улыбнулся, показав черные зубы, – это твои и мои цели. Я хочу сказать, что эти устройства позволяют нам контролировать своих воинов. Как ни печально, но мы испытываем недостаток в солдатах. Эта война длится слишком долго, а мошенник Рогал Дорн посылает сюда все больше и больше своих людей. У нас заканчиваются резервы и начинаются проблемы. Нам некогда улучшать таких, как ты, хотя это мы могли бы сделать, – тогда ты сражался бы за нас без опаски, поскольку был бы не способен соблюдать осторожность. Для этого нет времени, но на то, чтобы имплантировать этот незначительный продукт технологии, времени хватит. При наличии таких устройств, преданных Императору воинов и некоторого времени мы можем создать солдата, готового умереть за идею. За верную идею.

Он прижал устройство к виску Этана. Проволочки проткнули кожу и впились в голову.

Этан от боли стиснул зубы. Проводники проникали сквозь кровяные клетки, нервы и мышцы. Миниатюрные иглы достигли кости.

– Я модифицировал их, чтобы модифицировать тебя. Всего лишь чуть-чуть. Регулирование лояльности, вот и все.

Проводники изогнулись и впились в череп Этана. Боль вспыхнула неожиданно и сильно. Ни один человек не смог бы при этом удержаться от крика.

– Да-да, извини. Провода сверлят твой череп. Сейчас они разделятся и создадут новые нейронные связи. Не беспокойся, боль скоро пройдет, я обещаю.

Этан взвыл и забился в ремнях. Ардим Протос погладил его лоб прохладной металлической рукой.

– Ш-ш-ш, – уговаривал он. – Ш-ш-ш. Еще немного, совсем немного!

Бок задергался. Он так сильно кричал, что вздувшиеся на шее сухожилия мешали ему дышать.

И вдруг все кончилось. Он обмяк. Из носа потекла кровь.

– Сработало? – услышал он вопрос космодесантника.

– Кого ты поддерживаешь? – спросил у Этана Протос.

– Магистра войны, – сказал Бок.

Он удивился своему ответу, но его голос больше ему не принадлежал. И его поведение больше не зависело от него.

Протос махнул рукой своим слугам. Они отвязали Этана.

– Встань, – приказал Протос.

Бок поднялся. Сам он не смог бы встать – он стал пленником собственного черепа.

– Ну вот, – сказал Протос. – Получилось. Мы готовы.

Жрец подошел к стойке оборудования и повернул диск. Десятки сервиторов, выйдя из тени, по двое направились к изголовью каждого стола.

Космодесантник выпрямился, словно прогоняя скуку, а затем начал отдавать приказы:

– Доставляйте их сюда партиями по две сотни. До приземления нам необходимо обработать пятьдесят тысяч человек! – Служители заторопились исполнить его команду. Космодесантник повернулся к Протосу. – Тебе же лучше, если эти нейрорабы послужат нашей цели.

Уголком широко раскрытого глаза Этан заметил, как Протос поморщился.

– Я бы попросил тебя не выражаться таким образом, – сказал он. – Звучит очень... невежливо.