Текст книги "Плоть и кровь"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Вы представляете Госдепартамент?

Гаррис кивнул.

– Тогда понятно, – Бен Эзра перевел взгляд на агента ЦРУ. – А вы что скажете?

Смит почувствовал себя неловко.

– Мы в курсе их экономических маневров.

– Да?

– Но нам пока не удается свести разрозненные факты в стройную картину. Если говорить об экономике, то здесь главенствующая роль принадлежит личному представителю принца Фейяда, Бейдру Аль Фею. К нему сходятся многие нити. Но он кажется вполне независимым – известный консерватор, сторонник сближения с Израилем. Не потому, что он питает к вам симпатию, а потому, что справедливо полагает, что Ближний Восток только выиграет в результате политико-экономического решения. Правда, нельзя дать гарантию. Нам не удалось внедрить в его окружение своих людей.

Ешнев лукаво посмотрел на американца.

– Не удалось?

– Нет.

– В таком случае можем оказать содействие. Мы имеем там своего человека.

В комнате воцарилось молчание. Бен Эзра первым нарушил его.

– Итак?

– В настоящее время Аль Фей главным образом сосредоточился на своей давней мечте – поставить фильм – биографию Магомета, под названием «Пророк». Нам также стало известно, что совсем недавно он отклонил предложение экстремистской организации «Аль Иквах» осуществить от их имени кое-какие сделки.

– Али Ясфир имеет к этому отношение? – поинтересовался Бен Эзра.

Настала очередь Ешнева удивляться.

– Откуда вы знаете?

– Не то чтобы знаю. Просто Ясфир как раз неделю назад объявился в одном из учебных лагерей «Аль Икваха» в Ливане и привез с собой девушку, о которой говорят, что среди добровольцев еще не было столь знатной особы. Это дочь одного из богатейших финансовых тузов арабского мира. У Аль Фея есть дочь?

Даже две. Одна замужем и живет в Бейруте вместе со своей матерью, первой женой Аль Фея. Младшая учится Швейцарии.

– Вы уверены?

– У нас нет данных, опровергающих эти сведения, – ответил Ешнев. – Но это легко проверить.

– У этого человека есть еще дети?

– Да. Двое сыновей от его нынешней жены, американки. Старшему десять лет, и он вот-вот будет объявлен преемником принца Фейяда и наследником трона.

– Выходит, если девушка у террористов, они могут подобрать ключик к Аль Фею? – предположил Бен Эзра.

– Возможно.

– Попробую разузнать об этом побольше. А вы используйте свои каналы.

– Постараемся, – пообещал Ешнев.

– Идет, – лаконично выразил согласие Смит.

– Остается еще один важный вопрос, – сказал Ешнев. – Когда, вы считаете, они нанесут удар?

– Сразу после Рамадана.

– Но сразу после Рамадана начинается Пасха. Они непосмеют. Уважение к заповедям Моисея – важнейшая часть их религии.

Бен Эзра встал.

– Они чтут заповеди Моисея – но не так, как мы.

Ешнев устремил на него твердый взгляд.

– Пусть только сунутся, у нас найдется, чем их встретить.

– Надеюсь, – произнес старик—Однако, существуют и более действенные меры.

– Превентивный удар? – спросил Ешнев и сам же ответил – Мы не можем напасть первыми. Союзники нам не позволят.

Бен Эзра перевел взгляд на американцев.

– А может быть, и позволят, если убедятся, что без нас они быстро утратят свое влияние на Ближнем Востоке. Шестой американский флот не способен пересечь пустыню и захватить месторождения нефти.

– В Госдепартаменте убеждены, что в обозримом будущем нападения со стороны арабов не ожидается, жестко произнес Гаррис.

Бен Эзра усмехнулся и посмотрел на агента ЦРУ.

–. Вы тоже так считаете?

Смит воздержался. Кто он такой, чтобы делать официальные заявления?

Бен Эзра повернулся к американскому полковнику.

– На Суэцком Канале и Голанских высотах завершена установка современных советских ракет «Земля – воздух». Я видел их собственными глазами. Вам не кажется, что следует наступать, как только нами будут приняты защитные меры?

Уэйнгрин кивнул.

– Пожалуй.

– Так вот. Противник прекрасно вооружен. Единственное, что их сдерживает, это необходимость навести порядок в собственном доме.

– Как мы узнаем, когда это препятствие будет устранено? – поинтересовался Ешнев.

Бен Эзра пожал плечами.

– Никак. Узнаем, когда они выступят. Разве только…

– Что?

Старый генерал молчал. На него вдруг нахлынули воспоминания. Но через несколько минут его взор вновь прояснился.

– Вам может показаться странным, но у меня такое чувство, будто ответ на этот вопрос связан с Аль Феем. Ветер пустыни переменил направление, он больше не дует с востока – все чаще с запада. Арабские шейхи начинают чувствовать вкус богатства, а это конец русского влияния. Коммунизм не дает ответа на встающие перед ними вопросы. А западное влияние находится в зачаточном состоянии. Если арабы-предприниматели разумно поместят свои капиталы, в скором времени они будут контролировать весь мир, причем без единого выстрела.

Он обвел глазами присутствующих.

– Мне не хотелось бы разочаровывать вас, джентльмены, но мы больше не представляем опасности для мусульманского мира – разве что задеваем их самолюбие. Они Могут позволить себе маленькую победу – просто чтобы не потерять лицо. Большое наступление развернется позже, – он вновь повернулся к американцам. – Поэтому нам крайне необходима ваша помощь. Немедленно. Потом уже вы сами будете нуждаться в нас.

– Почему вы так думаете? – с надменной вежливостью осведомился Гаррис.

– Потому что мы, единственные в мире, способны их понять, – в лице старого генерала вдруг проступило сходство с ястребом. – И потому, что вы, а не мы, являетесь их главной мишенью.

Наступила тишина. Наконец Ешнев открыл рот.

– Вы станете по-прежнему держать нас в курсе?

– Разумеется. И сам буду признателен за информацию.

– Все, что в наших силах, – заверил Ешнев.

– Мне нужно подробное досье на Аль Фея. Вся его жизнь – частная и деловая.

Ешнев окинул присутствующих взглядом – никто не возразил.

– Оно будет немедленно передано вам.

– Вы доведете мои соображения до сведения премьер-министра?

– Да, обещаю.

– Поцелуйте ее за меня, – улыбнулся Бен Эзра. – Она не будет против.

Послышался вежливый смех. Внезапно затрещал телефон. Ешнев снял трубку, с минуту слушал, а затем положил ее на рычаг.

– Еще один угон. Самолет «Люфтганзы» вылетел из Дюссельдорфа. Сейчас он держит курс на Бейрут.

Бен Эзра печально покачал головой.

– Как это прискорбно. И как глупо, – он обратил острый взгляд на американцев. – Ваша система защиты ни к черту не годится, одни только броские заголовки. Пока мы будем упиваться рекламой, они тихой сапой уведут у нас целый мир прямо из-под носа.

КНИГА ВТОРАЯ

КОНЕЦ ЛЕТА 1973 г.

ГЛАВА I

Юсеф вошел в летнее кафе на «Таити-пляж» со стороны шоссе. В черном костюме, белой рубашке и при галстуке, он выглядел не очень-то к месту и вынужден был с трудом прокладывать себе путь через толщу полуобнаженных мужчин и женщин. Щурясь от яркого солнечного света, он внимательно оглядел столики и обнаружил того, кого искал, за стойкой, увлеченным беседой с красивым молодым негром.

На Жака упала тень, и он обернулся.

– Юсеф, – сказал он по-французски, вскакивая на ноги. – Какой приятный сюрприз. Мы как раз ждали тебя.

– Вижу, – ледяным тоном откликнулся тот. – Скажи своему любовничку, чтобы немедленно убирался.

Жак помрачнел.

– Какое ты имеешь право…

Юсеф не дал ему закончить фразу.

– Ты мой, слышишь, падаль? – он добавил еще одно грязное ругательство. – Скажи, чтобы этот… убирался, иначе ты у меня быстро окажешься на той парижской помойке, откуда я тебя вытащил. Будешь ублажать туристов за десять франков.

Негр встал, сжав кулаки и поигрывая мускулами.

– Хочешь, я мигом вышвырну отсюда этого ублюдка, а, Жак?

Юсеф впился в Жака взглядом. Тот опустил глаза.

– Пожалуй, тебе лучше ненадолго уйти, Джерард, – пряча от приятеля глаза, промямлил он.

Негр презрительно скривил губы.

Сука! – он в последний раз смерил Жака взглядом и вышел из кафе. Не отходя далеко, с размаху бросился на Песок и, закрыв глаза рукой, перестал обращать на них внимание. Юсеф плюхнулся в освободившийся шезлонг. Немедленно подскочил официант.

– Месье?

– Кока. Большую порцию со льдом. – Он повернулся к утонувшему в своем шезлонге Жаку. – Где она?

Жак смотрел в сторону.

– Откуда мне, черт побери, это знать? Я уже два часа здесь торчу, жду ее.

– Обязан знать! – прорычал Юсеф. – Какого дьявола, ты думаешь, я плачу тебе бешеные деньги? Чтобы ты трахался с неграми на пляже?

Официант поставил на столик кока-колу и удалился. Юсеф залпом осушил стакан.

– Ты был с ней этой ночью?

– Да.

– Как насчет снимков? Сделал?

– Черта с два! Она отказалась заходить в номер. В три часа ночи бросила меня одного на дискотеке и велела в полдень ждать на пляже.

– И ты отправился к негру?

– А что мне оставалось? Беречь себя для нее?

Юсеф сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек новенький золотой портсигар. Не спеша открыл его и, бережно достав сигарету, постучал ею о крышку.

– Ты не очень-то ловок, – резюмировал он, беря сигарету в рот. – Даже совсем не ловок.

Жак вылупился на него.

– Как же мне сделать снимки, если она не хочет заходить в номер? Категорически! Мы всякий раз едем туда, куда она скажет, – он поглядел на море через плечо приятеля. – Ага, вот и она.

Юсеф обернулся. К берегу приближался «Сан-Марко». Юсеф снова пошарил рукой в кармане и бросил на столик перед Жаком ключ.

– Я заказал для тебя люкс в «Вавилоне». Там есть все необходимое. Комната прослушивается, а в соседнем номере прячется фотограф, тебе нужно будет незаметно впустить его. Приведешь ее туда. Меня мало волнует, как ты это сделаешь. В твоем распоряжении всего один вечер.

– С чего это вдруг такая горячка?

– У меня в кармане телеграмма от ее мужа. Завтра днем она уже будет лететь в Калифорнию.

– А если она откажется идти в номер? Что мне, по-твоему, делать? Стукнуть ее по голове? Если, как этой ночью, снова смоется на катер и отчалит в Канны?

Юсеф встал и сверху вниз посмотрел на Жака.

– Я позабочусь о том, чтобы двигатель на «Сан – Марко» вышел из строя. Остальное будет зависеть от тебя. – Он бросил взгляд на море. Катер плавно входил в прибрежные воды. – Топай туда, малыш, – не без иронии произнес он, – и помоги леди сойти на берег.

Жак молча выбрался из шезлонга и побежал к морю. Юсеф проводил его взглядом, повернулся, и, пройдя через все кафе, вышел на шоссе, где оставил свой автомобиль. Сев за руль, он немного помедлил, прежде чем включить зажигание. Если бы Джордана не питала к нему антипатии! Тогда ничего бы не понадобилось. Но он знал, что она много раз пыталась настроить против него Бейдра. В конце концов он всего-навсего наемный служащий, почти слуга, в то время как она—жена босса. Если его махинации выплывут наружу, ясно, чей будет верх. Ей не придется и пальцем шевельнуть, чтобы утопить его. Но если Жак сегодня справится с заданием, он, Юсеф, гарантирован от провала. Одной угрозы представить Бейдру доказательства ее неверности будет достаточно, чтобы ее обезвредить. Юсеф хорошо усвоил: нет лучшего друга, чем поверженный противник.

Когда рев мотора смолк, Джордана открыла глаза и посмотрела на часы. С тех пор, как она выехала из Канн, прошло 40 минут. Если добираться сушей, у нее ушло бы самое меньшее полтора часа. Кроме того, море успокаивающе действовало на ее нервную систему, и она всю дорогу спала.

Джордана села и потянулась за верхней частью своего бикини. Надевая бюстгальтер, она долго смотрела на себя в зеркало. Покрытая ровным загаром грудь, как и все тело, приобрела золотисто-ореховый оттенок, а соски из розовых сделались цвета спелой сливы. Джордана осталась довольна: груди все еще были крепкими – не как у большинства женщин ее возраста.

Она бессознательно оглянулась на двух матросов у штурвала. Оба прилежно смотрели в сторону, но Джордана была уверена, что перед этим они поедали глазами ее отражение в зеркале обзора. Она усмехнулась и, чтобы подразнить их, приподняла груди руками – соски при этом набухли. Потом застегнула лифчик.

Мимо проплыл водный велосипед с двумя простоволосыми девушками, которые с жадным любопытством и нескрываемой надеждой воззрились на шикарный, стоимостью в 70 тысяч долларов, быстроходный катер. Джордана еще раз усмехнулась, поймав на их мордашках разочарованное выражение, когда они убедились, что она – единственная пассажирка. Она видела их насквозь. Водный велосипед развернулся и медленно поплыл к берегу.

– Алло! – позвали с другой стороны катера.

Джордана обернулась и увидела Жака в миниатюрном моторном ялике. Его светлые волосы выгорели на солнце, загар по контрасту сделался еще темнее. Она молча помахала рукой.

– Я отвезу тебя на берег, – прокричал он. – Ты же терпеть не можешь мочить ноги.

– Сейчас, – крикнула она в ответ и по-французски обратилась к матросам: – Ждите меня здесь. Я скажу, когда ехать обратно.

– Да, мадам, – ответил рулевой. Другой матрос подскочил к Джордане. Она передала ему большую пляжную сумку, где помещались туфли, вечернее платье, транзистор для связи с катером, а также набор косметики, сигареты, деньги и кредитные карточки.

Матрос подтянул ялик к самому борту катера и, передав сумку Жаку, подал Джордане руку. Ялик умчался прочь.

Джордана устроилась на корме. Жак сел напротив, рядом с мотором.

– Извини, что опоздала, – сказала она.

– Ничего. Хорошо спала?

– Отлично. А ты?

– Не особенно. Я чувствовал себя – как это сказать? – совершенно разбитым.

Джордана смерила его пристальным взглядом. Нельзя сказать, чтобы она до конца понимала Жака. Мара представила его как жиголо, но всякий раз, когда она предлагалаему деньги, он обиженно отказывался, уверяя, будто делает это не ради заработка. Он просто любит ее. Но у Джорданы оставались сомнения. Он снял шикарный люкс в «Мирамаре», на правой стороне улицы Круазетт, и взял напрокат новенький «ситроэн». Казалось, он не испытывал нужды в деньгах, никогда не позволял ей платить по счету, как другие мужчины, жиголо или не жиголо. Иногда она ловила его на разглядывании красивых юношей, но, пока она была рядом, он ничего не предпринимал. В одном, по крайней мере, она была уверена: он бисексуал, и, возможно, его настоящий возлюбленный—мужчина, отправивший его на лето на Лазурный Берег. Ее это нисколько не волновало. Она давно пришла к выводу, что бисексуалы—лучшие любовники.

– Разбитым? Это с твоими-то талантами – да никого не подцепить на дискотеке? Вот уж не думала, что у тебя могут быть проблемы.

«Их и нет», – усмехнулся он про себя, вызывая в памяти ночь, проведенную с Джерардом, и чувствуя, как при этих воспоминаниях набухает и твердеет его плоть. Перед его мысленным взором возникла нависшая над ним огромная черная глыба. Потом из темной массы выделилась стройная черная колонна, а из-под кожицы показалась соблазнительная пурпурная головка. Он опрокинулся на спину, словно женщина, высоко задрал ноги и ощутил острое блаженство, когда огромный пенис ворвался в тесное пространство его ануса. Сначала Жак захныкал, а потом закричал, весь во власти мучительного оргазма. И, наконец, брызнула влага, окропляя их животы, туго прижатые друг к другу.

– Смотри, – произнес он вслух, обнажая прямой, твердый пенис, – что ты со мной делаешь. Стоит только увидеть тебя. Этой ночью мне пришлось мастурбировать – целых три раза.

Джордана засмеялась.

– Разве ты не слышал, что это вредно? Можешь перестать расти, если будешь продолжать в том же духе.

Ее веселость не передалась Жаку.

– Когда ты проведешь со мной ночь? Хотя бы одну – чтобы тебе не нужно было постоянно смотреть на часы и мы могли в полной мере насладиться друг другом?

Джордана продолжала смеяться.

– Ишь какой жадный! Ты забываешь, что я замужняя женщина и несу ответственность. Я должна возвращаться на ночь домой, чтобы потом вовремя пожелать детям доброго утра.

– Ну и что случится, если разок пропустишь? – надулся он.

– Тогда я не выполню единственную обязанность, возложенную на меня мужем. Это совершенно исключено.

– Твоему мужу наплевать. Иначе он хотя бы раз за три месяца навестил вас.

В голосе Джорданы послышались металлические нотки.

– Что делает или чего не делает мой муж, тебя совершенно не касается.

Он понял, что слишком далеко зашел.

– Но я люблю тебя. Я с ума по тебе схожу!

Джордана расслабилась.

– Тогда оставь все как есть. А если ты собираешься и дальше забавляться своей игрушкой, поверни лодку обратно в море, чтобы нам не врезаться в берег.

– И там ты поласкаешь меня губами?

– Нет, – резко ответила она. – Пожалуй, я предпочла бы стакан белого вина со льдом.

У Джорданы было приподнятое настроение. Зал в «Пагавайе» был полон. Перед глазами плясали цветные огни. Тяжело бухали ударные. Рок-группа неистово терзала уши. Джордана сделала еще глоток белого вина и посмотрела на другой конец стола, где веселилась компания из четырнадцати человек. Все перекрикивали друг друга и перекрывали гвалт дискотеки.

Жак разговаривал с англичанкой справа от себя. Это была актриса, которая только что снялась с Питером Селлерсом и теперь вместе с другими нагрянула сюда на уикэнд из Парижа. Джордана познакомилась с ними на пляже. Они вместе поужинали в ресторане «Гавань», а потом отправились на дискотеку.

Она была недовольна Жаком, ее начинала раздражать его самоуверенность. В нем было что-то бабье, и уж во всяком случае он полагал, что весь мир вертится вокруг его драгоценного инструмента. Это уже приелось, но, кроме случайных связей с мужскими особями, в ее теперешней жизни не было ничего такого, на что можно было бы опереться. От скуки она начала покуривать травку: как правило, одна, но когда англичанка предложила ей затянуться в дамском туалете, Джордана ответила согласием.

После этого вечер показался не таким тоскливым. Она еще никогда в жизни столько не смеялась. Все вокруг казались исключительно остроумными. Наконец, ей захотелось танцевать, но остальные продолжали увлеченно болтать.

Джордана встала и одна пошла на круг. Там она всецело отдалась музыке, радуясь тому, что на юге Франции никого не удивляет, если мужчина или женщина танцует без пары. Она зажмурила глаза, а когда открыла, увидела, что напротив самозабвенно танцует высокий красивый негр. Он поймал ее взгляд, но не проронил ни слова. Джордана уже видела его сегодня на пляже, а потом за стойкой в «Гавани». И за столом—недалеко от себя.

Он поразительно двигался: казалось, его гибкое, без единой косточки, тело перетекает под открытой до самого пояса рубашкой, завязанной узлом над черными джинсами, которые сидели на нем, как влитые. Джордана начала двигаться в такт.

Потом она заговорила:

– Вы американец?

– Откуда вы знаете? – с южным акцентом произнес он.

– Танцуете на американский манер: дергаясь вверх и вниз, а французы как бы ныряют.

Негр засмеялся.

– Никогда не обращал на это внимания.

– Так откуда вы?

– Из страны фейерверков. Штат Джорджия.

– Никогда там не бывала.

– И ничего не потеряли, – заверил он. – Здесь гораздо интереснее. Потом трудно возвращаться.

– Что, скучно?

– Скучно. Никогда ничего не происходит. Lem’appelle Gerard.. [4]4
  Меня зовут Жерар ( фран.)


[Закрыть]

Джордана удивилась его настоящему парижскому выговору.

– Вы превосходно владеете французским.

– Еще бы. Когда мне исполнилось восемь лет, меня отправили учиться во Францию. Я вернулся, когда убили моего отца. Тогда мне было шестнадцать, и я очень тяжело это перенес. Поскорее запасся хлебом и рванул обратно в Париж.

Джордана знала, что французские школы очень дороги. Очевидно, его родители были состоятельными людьми.

– Чем занимался ваш отец?

– Был сутенером. И вообще ко всякой бочке затычка. Его пырнули в темной аллее и повесили это на другого негра. Того быстренько вздернули, и все мигом успокоились.

– Извините.

Ее случайный партнер пожал плечами.

– Отец предупреждал, что рано или поздно этим кончится. Зато пожил в свое удовольствие и не имел претензий.

Музыка кончилась; оркестр сошел с эстрады, уступая место магнитофонным записям.

– С вами интересно разговаривать, – сказала Джордана, поворачиваясь, чтобы вернуться на свое место за столом. Негр положил ей руку на плечо.

– Не нужно туда ходить.

Джордана округлила глаза.

– Вы такая шикарная женщина, а там одни сопляки. Наверняка моментально загораетесь?

– Что у вас на уме?

– Я человек действия. Отец кое-чему научил меня. Завожусь с пол-оборота. Хотите, подожду вас на улице?

Джордана молчала.

– Я давно заметил, что с вами творится. Эта компания не для вас, – он обезоруживающе улыбнулся. – Когда-нибудь занимались любовью с негром?

– Нет, – ответила Джордана, и это было правдой.

– Стоит попробовать, – просто произнес он.

Джордана окинула взглядом компанию за столом. Жак по-прежнему оживленно болтал с англичанкой – может быть, даже не заметил ее ухода. Она повернулась к Джерарду.

– О’кей, но в моем распоряжении всего один час. Потом я должна буду вернуться домой.

– Часа вполне достаточно, – ответил он. – За это время я помогу вам совершить путешествие на Луну и обратно.