Текст книги "Нф-100: Vita cyclus"

Автор книги: Галуст Баксиян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

Гарри прокручивал в уме все, что когда-либо читал, слышал или видел. Вспоминал реальные, исторически достоверные слу┐чаи, когда в экстремальных условиях от дикого голода люди ели друг друга.

Он воображал, что создаст космический корабль и что из это┐го может получиться: 'Если представить, что численность людей на корабле увеличится до критической цифры, то чем это может обернуться. Высока вероятность того, что начнется смертоубий┐ственная война за выживание, в ходе которой люди будут руко┐водствоваться единственным принципом – каждый сам за себя!'

73

Эти мысли ужасали Гарри Смита, глубоко нравственного че┐ловека. 'Если это все-таки произойдет, – размышлял он, – то, скорее всего, люди разделятся на несколько враждующих группи┐ровок, в каждой из которых их будет объединять определенное убеждение. Война между этими группами будет вестись до тех пор, пока для оставшихся людей не освободится место, пока им не будет хватать еды и воздуха на корабле. Но через время людей, по естественным причинам, снова станет больше того количе┐ства, на какое рассчитаны условия жизни на корабле, – и война за выживание разразится вновь и будет вестись по тем же жесто┐ким правилам, которые диктуют инстинкты самосохранения и сохранения своих детей и родных. Этих составляющих вполне достаточно, чтобы операция по спасению человечества преврати┐лась в самую провальную затею за всю его историю. При таком раскладе последняя надежда на спасение самоуничтожится!'

Возникая одна из другой, мысли его сливались в течение не┐дель и месяцев долгих раздумий, превращаясь в ряд печальных откровений. Гарри Смит думал: 'Земля дает человечеству воз┐можность процветать как виду, но этот вид, внося изменения в гармоничное и идеальнейшее устройство планеты, губит ее, тем самым ограничивая себя в возможном процветании, ставя под сомнение саму возможность дальнейшего развития и жизни. Людям трудно проецировать частное на общее, поэтому мно┐гие, даже те, кто считаются успешными людьми, не в состоянии увидеть, насколько некоторые их поступки губительны для окружающего мира. 'Не руби сук, на котором сидишь', 'Не плюй в колодец, пригодится воды напиться' – известные по┐словицы отражают пагубность деяний, направленных против их деятеля, но не напрямую, а опосредованно. Ни одно другое животное, кроме человека, не делает ничего, что может навре┐дить представителям его вида в целом. Наоборот, все в их дея-тельности, включая механизмы адаптации, инстинкты, развива-

74

ющиеся в результате эволюции, наделяют других животных те┐ми навыками, которые обусло вливают их более вероятный успех на пути к развитию и процветанию их видов'.

И действительно, у людей, отличающихся, казалось бы, более совершенной нервной деятельностью от других животных, все наоборот. Человек, за счет способности к выбору, движимый своими потребностями, которые не всегда согласуются с зало┐женными в него природой и призванными ему помогать выжи┐вать инстинктами, способен вопреки здравому смыслу и соб┐ственному благу совершать поступки в корне неправильные и губительные. Причем действенность некоторых из этих поступ┐ков может длиться в течение нескольких поколений, наследую┐щих от предков по типу преемственности их губительное нача┐ло. Не абсурдна ли сама мысль о таком положении вещей?

Гарри вспомнил сказку, в которой описывалось, как человек, долго летевший на большом орле, срезал свою плоть, скармливая ее птице, когда та изнемогала от голода, чтобы долететь туда, ку┐да ему было необходимо попасть и куда его могла донести только эта птица. Этому человеку обязательно нужно было лететь, и он отрезал от своего тела куски. А если представить, что на этой птице летят два человека, не связанных родственными, семейны┐ми или иными чрезвычайно прочными связями? Тогда, без со┐мнения, в абсолютном большинстве случаев тот, кто сильнее, воспользуется телом второго, чтобы, скармливая его голодной птице, благополучно добраться до желаемого места. Есть ли лю┐ди, которые ради собственного спасения стали бы терзать свое тело, если эту пытку можно переложить на другого человека?

'Что же тогда делать? – раздумывал Гарри Смит. – Как быть? Конечно, может, ничего и не произойдет, может, нечего и опасаться? Но я не могу быть беспечным теперь, когда у меня есть жена и ребенок и я должен думать об их будущем. Тем бо┐лее что я никогда не ошибался в прогнозах. А сегодня более чем

75

достаточно данных, чтобы с высокой степенью уверенности предположить, что Землю ждет трагедия, которую люди сотво┐рят собственными руками'.

Подобные мысли не оставляли Смита. День ото дня он раз-рабатывал все новые планы спасения, все больше анализировал объективные факты.

'Чтобы с максимальной пользой использовать столь дивный и необыкновенный дар маленького острова, – размышлял он, – благодаря которому у меня появились сын и надежда на то, что он переживет меня, я должен приложить все усилия, да┐бы обеспечить Сэмюэлу будущее. Я должен сделать все, на что способен и на что у меня хватит сил и средств. Ведь это чудо, что по воле судьбы и желанию Лилии мы с ней высадились на один из миллионов островов в Тихом океане, где испытали, можно сказать, впервые за семь лет совместной жизни, неудержимое желание стать родителями, а затем на двух гектарах песка нат┐кнулись на метеорит, пролежавший в этом месте миллион лет!..'

Эти мысли то и дело возникали у Гарри Смита в течение двух лет, но он не был параноиком. Трезвый анализ и интуиция под┐сказывали ему, что атомная беда случится, а поэтому требова┐лось предпринять все меры, способные предоставить хотя бы крошечной части человечества возможность выжить. Если же он ошибается, и будущему человечества ничто не угрожает, так это славно. Он молил Бога, чтобы его предположения оказались ошибочными.

Гарри не говорил ничего о своих опасениях Лилии и пытался скрывать от нее свою озабоченность, но внимательная супруга заметила, что его постоянно что-то беспокоит. Утром, когда Гарри проснулся, но еще не встал с постели, она решила узнать, что его тревожит.

– Гарри, что случилось? – с ноткой волнения произнесла она. – В последнее время ты сам не свой.

7В

– Все нормально, просто работаю много. Видимо, усталость дает о себе знать, – он попытался принять безучастный вид, поцеловал Лилию и сел в кровати, уже собираясь подняться.

– Усталость? Насколько мне известно, тебе не знакомо это ощущение, – Лилия коснулась спины мужа, давая понять, что намерена продолжить разговор.

Она немного помолчала, а потом, когда Гарри повернулся к ней лицом, добавила совершенно серьезным тоном:

– Гарри, я волнуюсь за тебя. Ты знаешь, что мне еще хуже от того, что ты держишь меня в неведении.

– Лилия, я ничего не утаиваю от тебя...

– Гарри, – перебила она мужа, – прошу тебя, расскажи мне, почему ты такой в последнее время?

– Я действительно ничего не скрываю от тебя, дорогая, – мягким тоном произнес он, и Лилия поняла, что Гарри сейчас говорит правду.

– Но ведь что-то тебя беспокоит?

– Беспокоит, очень сильно беспокоит, Лилия, – но это лишь предчувствие чего-то важного! Только предчувствие, и все.

– И все? – переспросила она. – Гарри, у тебя очень редко появляются предчувствия, но, насколько мне известно, они те┐бя никогда не обманывали. К тому же в последнее время на тебе лица нет. – Гарри попытался что-то вставить, но Лилия, не дав ему такой возможности, продолжила: – Не отрицай, что ты из┐менился с тех самых пор, как в твоей лаборатории очутился ме┐теорит... – она резко прервалась, словно к ней только что при┐шла важная догадка. Спустя мгновение она с болью в сердце спросила: – Он все-таки оказался радиоактивным?

– Нет, на этот счет можешь быть совершенно спокойна – он абсолютно не опасен...Даже напротив, – прибавил Гарри, нахмурясь.

77

– Раз дело не в радиоактивности, тогда что же тебя трево-жит? И что значит это даже напротив? Ты чего-то ожидаешь от метеорита?

– Все скажу, только не перебивай меня, а то мы так и не за┐кончим, – попросил Гарри. – Я предчувствую глобальную ми┐ровую войну...

– Что?!! – выдохнула ошарашенная Лилия.

– Я тебе все расскажу по порядку, ты все поймешь, просто не перебивай – это отвлечет меня и уведет в сторону наш разговор.

– Ответь только на один вопрос, Гарри.

– Слушаю.

– Тебе что-то стало известно, или это только твое предчув┐ствие? Скажи правду, Гарри.

– Лилия, я никогда не лгал тебе, и мне незачем это делать сейчас!

– Я не виню тебя во лжи, родной, может, ты просто скрыва┐ешь от меня правду, не желая огорчить.

– Если бы хотел что-то скрыть, я не начал бы разговор о войне, Лилия. Никакой реальной угрозы нет и, надеюсь, никог-да не будет!

– Слава богу, – с облегчением сказала Лилия. – Я испуга┐лась, Гарри.

– Понимаю. Теперь я продолжу.

– Да, я тебя слушаю, родной, и не стану перебивать. – Ли┐лия села рядом с мужем и приготовилась выслушать его.

– Итак, еще раз повторю, что метеорит не имеет радиоактив┐ности. Изучая его, я открыл ряд уникальных свойств входящих в его состав металлов. Эти знания позволили бы мне создать не┐что совершенно новое, до чего человеческий разум не добирался даже в своей фантазии. Однако с тем опытом, который я приоб┐рел в работе над метеоритом, мне было даровано чувство, кото┐рое сейчас рассматриваю то ли как дар, то ли как проклятие.

78

Лилия внимательно слушала мужа, но когда он сказал о про┐клятии, в глазах ее отразился испуг; она разомкнула губы, наме┐реваясь задать вопрос, но Гарри взял ее за руку и сказал:

– Не тревожься, просто я употребил такое слово, сейчас все поясню.

Взгляд Лилии перестал выражать испуг, слова мужа ее не-много успокоили, но на ее лице явно читалось волнение.

– Так вот, чем больше я стал узнавать о метеорите, тем боль┐ше меня тревожит предчувствие глобальной и неотвратимой ка┐тастрофы. Это я и назвал проклятием. Поначалу это было так не┐навязчиво, что я сам не понимал этого ощущения, но как только выкристаллизовалось, оно стало все сильнее мною овладевать.

– Брось этот метеорит, оставь эту работу! – громко и реши┐тельно сказала Лилия.

Гарри нежно взял ее за руку, улыбнулся и спокойно сказал:

– Лилия, я не могу себе этого позволить! Я должен продол┐жить работу. Тем более что метеорит – это просто несколько десятков килограммов металла, и он не может влиять на мое со┐знание. А раз у меня все-таки появились опасения относитель┐но будущего, то метеорит я воспринимаю именно как подарок судьбы, как дар, который я должен преобразовать, но никак не наоборот.

– Но ты можешь хотя бы отдохнуть от работы, отвлечься, оставив ее на время, – не зная, как уговорить мужа прервать ис┐следования, предложила Лилия в надежде на то, что это поможет.

– Я не против отдыха, милая. – Посмотрев жене в глаза, Гарри добавил: – Ты думаешь, я сошел с ума?

Лилия молчала, не зная, что ответить: ее очень сильно встре┐вожило то, что сказал ей супруг.

– Я думал об этом, но решил, что здоров. Не стану перечислять все доводы, иначе точно буду походить на больного, который, на┐ходясь в явном помешательстве, уверенно настаивает на том, что он совершенно здоров. Время расставит все на свои места, Лилия.

79

– Главное, чтобы не оказалось слишком поздно, – грустно сказала она, слезы наполнили ее глаза и потекли по щекам. – Никогда не думала, что у нас состоится подобный разговор, и, конечно, не ожидала такой концовки.

– Лилия, я здоров! – громко сказал Гарри. – Горевать бу┐дешь тогда, когда мне поставят диагноз. А этого, я уверен, не случится, я совершенно здоров. Может быть, просто переуто┐мился и зациклился на проблеме, которой не стоит уделять столько внимания.

– Я ведь об этом и говорю, тебе нужно отдохнуть и отвлечь┐ся, – тут же воодушевилась Лилия.

– С радостью, милая, – ответил Гарри, нежно целуя ее.

– Пообещай, что сделаешь перерыв в работе, – попросила она.

– Обещаю! – Гарри улыбнулся, Лилия посмотрела на него, и лицо ее чуть прояснилось.

– Будем отдыхать, ходить на море, загорать, заниматься всем, что только придет в голову, – главное, чтобы ты хотя бы месяц не спускался в свою лабораторию.

– Идет! – с готовностью согласился Гарри, чему сам неска┐занно обрадовался.

Лицо Лилии просияло, она обняла мужа за шею и повалила его на кровать, целуя.

– Если за это время ты станешь таким же, каким был пре-жде, я буду считать тебя совершенно здоровым, и ты сможешь продолжить свою работу с метеоритом – но уж точно не в прежнем режиме! – строго сказала Лилия.

– Есть, моя госпожа! – ответил Гарри, и губы его растяну┐лись в улыбку, а в глазах и выражении лица не осталось и тени тревоги, которая беспокоила его последние месяцы.

За завтраком они составили план на неделю, которую посвя┐тили отдыху в домашнем кругу. Следующие три недели семья молодых Смитов в полном составе потратила на посещение

80

друзей, проживающих в разных уголках Америки и Европы. Путешествие выдалось очень насыщенным, что позволило Гар┐ри совершенно отвлечься от мыслей, пленивших его разум в те┐чение нескольких последних месяцев. Ему не нужно было даже ничего говорить – Лилия без слов поняла, что у мужа легко на душе и что о былых опасениях он ни разу даже не вспомнил. Общество самых близких людей – жены и сынишки, а также друзей позволило Гарри забыть обо всех его тревогах. Он отдо┐хнул и теперь, когда они вернулись домой, был готов продол┐жить исследования.

Работать он стал более размеренно и плодотворно, так как его не тревожили негативные мысли. Однажды вечером он в очередной раз делился с Лилией плодами своих исследований, говорил также о том, что не может придумать такой вариант практического применения результатов изучения находки, что┐бы, не приведи Господь, не загубить подарок судьбы, а возмож┐но, последний шанс человечества. Он не отбросил окончатель┐но мысль о том, что метеорит может быть именно таким архи┐важным объектом.

– Женушка, дай мне понянчить Сэмюэла, – обратился Гар┐ри к Лилии, державшей на руках ребенка, который капризничал по известной только ему причине. Гарри поцеловал его, и маль┐чуган, словно поняв, что с отцом его проделки не пройдут, или почувствовав себя абсолютно защищенным в его сильных ру┐ках, стал спокойнее, а затем и вовсе уснул у него на плече.

– Мне кажется, тебе необходима помощь, – заметила Ли-лия. – Как говорят, одна голова хорошо, а две лучше.

– Я думал об этом. Не намекаешь ли ты, что мне необходи┐мо сообщить о находке правительству?

– Нет, конечно. Не думаю, что за пределами нашего дома находке этой суждено будет послужить во благо, а не во вред. Я имела ввиду другое: тебе нужен помощник.

81

– Но кто? Многие ученые, с кем я начинал работать, сейчас продолжают создавать ядерное оружие, а я уже много лет изо┐бретаю защиту от него и всеми силами борюсь за мир во всем мире, за отмену ядерного оружия. Некоторые из этих людей и я стали идейными врагами, и каждый из них, работая по тем или иным причинам на государство, сообщит обо мне куда следует.

– А помнишь, ты мне рассказывал про друга юности, он, ка┐жется, из России?

– Сергей Абрамян? Ты его имеешь в виду?

– Да, Гарри, именно его. Мне запомнилась эта фамилия, – ответила Лилия.

– Это выдающийся физик, какого я когда-либо встречал! – сказал Гарри, и на лице его отразился восторг. – Мы много лет дружили, но в последние годы почти не виделись. Сейчас совер┐шенно иное время, в отличие от тех лет, когда мы были юными. Теперь мы с Сергеем по разные стороны баррикад. Он – рус┐ский физик-ядерщик, а я – изгнанный из родной страны аме┐риканский физик, который к тому же стал ярым борцом против применения ядерного оружия. – Он передал Сэмюэла Лилии и продолжил говорить, расхаживая по комнате и жестикули┐руя: – Сергей занимается созданием новых, неограниченных по мощности термоядерных реакторов. Я же сейчас занимаюсь делом, прямо противоположным тому, с чего начинал много лет назад – создаю противоядерные щиты. Противостояние наших стран делает почти невозможным наше дружеское обще┐ние. Хотя, несмотря на то, что мы почти перестали общаться, этот парень – один из самых преданных моих друзей. Ему нет равных в теории термоядерных реакций, он интеллигент до мозга костей, честный и скромный человек. Окажись он рядом, я уверен, мы смогли бы и горы свернуть. Но проблема в том, что он работает в России, в закрытом институте, поэтому просто так наведаться к нему в гости никак не получится. Увидеться

82

мы с ним, конечно, можем, но это спровоцирует ненужные по-дозрения по отношению к нему. Что же касается меня, то я на-строил против себя уже всех, кого было только можно.

– Ты можешь отправить в Россию кого-нибудь, чтобы он передал письмо твоему другу, – предложила Лилия.

– Надо как следует обдумать все это, – кивнул Гарри.

– Кстати, Гарри, у меня в России есть подруга, мы часто встречались с ней на концертах, ты видел ее как-то. Я тебя с ней знакомила. Помнишь? Мы созванивались около двух месяцев назад, и она пригласила нас в гости. Я могу еще позвонить ей и сказать, что мы приедем.

– Почему бы и нет, – громче, чем сам ожидал, ответил Гар┐ри. – Я давно не был в России, еще с тех пор, когда учился в университете...Я бы с радостью навестил Сергея, – неожиданно быстро и легко согласился Гарри.

В этот момент проснулся Сэмюэл и, требуя обеда, прервал разговор родителей, которые уже все решили.

Друг

Уже через неделю семья Смит была в Москве. То тепло, с каким их встретили подруга Лилии и ее муж, сердечно порадовали го┐стей. Эти милые люди составили план экскурсий по мегаполису и его окрестностям, рассчитанный на несколько дней. И уже на следующий день после их приезда они принялись показывать гостям красоты столицы России. Спустя три дня Гарри попро┐сил прощения за то, что должен ненадолго отлучиться. Он уже позвонил Сергею Абрамяну с городского телефона и догово┐рился с ним о встрече. Совершенно неожиданный звонок дав┐него друга, тем более из Москвы, чуть было не заставил Сергея закричать от радости.

83

Встретиться они условили сь в торговом центре, где всегда много людей и где можно легко слиться с толпой. Зайдя в не-большое кафе, друзья тепло приветствовали друг друга. В памя┐ти их всплыли воспоминания о прошедших годах, вернув Гарри и Сергея в те времена, когда они были еще юношами.

Сергей Абрамян был молодым смуглокожим мужчиной нор┐мального сложения, но он казался худощавым, видимо, из-за высокого роста, под два метра. Красивое лицо его, словно с об┐ложки модного журнала, привлекало взгляд практически каж┐дой женщины, в поле зрения которой он попадал. Как и в преж┐ние времена, был он слегка небрит, трехдневная щетина равно┐мерно покрывала чуть впалые щеки и острый подбородок. Особую выразительно сть его узкому, без выступающих скул лицу придавали глаза, слегка грустные, что характерно для ар┐мян, но в то же время живые и чрезвычайно проницательные. Казалось, что этим большим карим глазам ведомы все человече┐ские истины и тайны. Длинные и густые, словно опахала, ресни┐цы подчеркивали их контуры. Высокий и широкий лоб свиде┐тельствовал о незаурядности ума этого южного мужчины, а рез┐ко очерченные ноздри и полные губы – об эмоциональности и чувственности натуры. Красивые кудрявые волосы в легком ис┐кусственном беспорядке обрамляли это удивительное лицо.

Физическая сила Сергея не уступала умственной, что оценил Гарри по силе его рукопожатия.

– Гарри, как это понимать?!! – не сдерживая радостных эмо┐ций, громко спросил Сергей. – Что ты делаешь в Москве?!! – не веря, что действительно говорит с Гарри, стоя рядом с ним, тут же задал он еще один вопрос. – У меня было ощущение, что мы уже больше никогда не увидимся, и от нашей дружбы останутся только телефонные разговоры не чаще одного раза в год.

– В Москву меня привели кое-какие дела, о них я расскажу чуть позже, – пояснил Гарри, приглашая друга присесть за сто-

84

лик. – Сергей, ты один из моих близких друзей, и дружбу с то┐бой я никогда ни на что не променяю. А что касается наших редких встреч и звонков друг другу, то, думаю, ты сам понима┐ешь, как трудно двум друзьям, ведущим столь специфическую работу и живущим в двух противоборствующих странах, об┐щаться, как бы им того хотелось.

– Конечно, понимаю, Гарри. Я очень рад тебя видеть, даже еле сижу на месте, так хочется тебя обнять, но сдерживаю себя, так как нас могут неправильно понять.

Друзья рассмеялись, вновь по-дружески горячо пожимая друг другу руки.

– Как Лилия? – поинтересовался Сергей. – Извини еще раз, что не получилось приехать на свадьбу, ты сам только что сказал, что наши профессии накладывают определенные огра┐ничения на наше общение. Да и на работе творилось просто что-то ужасное. Я почти месяц не был дома, все время в инсти┐туте.

– Я не сержусь на тебя, Сережа, – ласково назвав друга, ска┐зал Гарри. – Хотя мне очень хотелось видеть тебя на своей свадьбе. А как твоя семейная жизнь?.. Кстати, уже один год и несколько дней, как я стал папой, – с особенной гордостью прибавил Гарри.

– Об этом я даже не знал! – несколько обиженно сказал Сергей. – А еще другом называется. Позвонить и сказать было сложно?

– Извини, дорогой, но в моей жизни произошло столько интересных событий, что, смешавшись, они ускорили ход вре-мени, и, не успев моргнуть, я замечал, что не минута, а месяц, не неделя, а год пролетали, – попытался оправдаться Гарри.

– Мне известно такое ощущение стремительности времени, Гарри. Что же касается личной жизни, то, как и прежде, девуш┐ки в ней – словно муза: посещают часто, но никогда не задер-

85

живаются. Может, я еще молод для семейной жизни, мне всего тридцать два года. Думаю, что еще успею жениться. Хотя ино-гда бывает тоскливо и одиноко, но работа не позволяет надолго раскисать.

– Я не сообщил тебе, что стал отцом, потому что в течение двух лет работаю над проектом, который занимает все мое время и мысли, – продолжил Гарри, давая понять другу, что тому не на что обижаться, и подготавливая его к основной теме разговора.

– Каким таким проектом, Гарри? – оживленно спросил Сергей.

– Я работаю над разгадкой одной тайны.

– Я так понимаю, твое появление в Москве, как и встреча со мной, связаны с тайной, которую ты пытаешься открыть.

– Это так очевидно? – улыбнулся Гарри.

– Представь себе, – ответил Сергей, у которого в предвку┐шении интересного разговора загорелись глаза.

– Около двух лет назад, – начал пояснять Гарри, – на острове в Тихом океане по счастливой случайности, которой я обязан своей жене, я обнаружил удивительный объект, кото-рый, как я там же и выяснил, оказался метеоритом.

– Та-ак, уже интересно! – сказал Сергей, потирая руки.

– Итак, – увидев, как оживился Сергей, с энтузиазмом про┐должил Гарри, – сообщать о нем я не стал и занялся его иссле┐дованием самостоятельно. Я выделил металлы, входящие в со┐став метеорита, и их удивительные свойства позволяют надеять┐ся, что их сплав с земными металлами послужит материалом, из которого можно построить бункер либо корпус космического корабля, которым не будут страшны почти никакие виды воз┐действий. Более того, я полагаю, что эта находка не случайна и что благодаря ей предстоит осуществить очень важную миссию.

– Гарри, я даже не знаю, чему больше радуюсь, нашей с тобой встрече или тому, что ты рассказал мне сейчас! – возбужденно и

86

в то же время с веселой ноткой в голосе сказал Сергей Абра-мян. – Ну, а если серьезно, то я очень хочу посмотреть на твою находку, но боюсь, что это невозможно, по тем же политическим причинам. А еще я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь 'предстоит осуществить очень важную миссию'.

– В последнее время, учитывая ряд фактов и свои интуитив┐ные ощущения, я предполагаю, что в не очень далеком будущем разразится ядерная война, – с очень серьезным видом ответил Гарри. – В связи с этим я хочу, чтобы ты поехал со мной, и мы работали вместе.

– А это уже совсем интересно! – сказал Сергей. – Я сам считаю, что подобные опасения не беспочвенны, но пока не рискнул бы утверждать, что это действительно произойдет.

И как ты представляешь себе нашу совместную работу? Легче питону подружиться с мышкой, чем нам в одной лаборатории корпеть над совместным решением физической задачи.

– Я и не утверждаю, а предполагаю, что ядерная война прои┐зойдет, а если так, то нужно быть готовыми к этому. Пока есть время, нужно успеть сделать все, что от нас зависит, – озабочен┐ным тоном сказал Гарри. – Мне нужна твоя помощь, Сережа, так как одному не справиться. Дело в том, что бункер, оставлен┐ный на Земле, или космический объект на орбите – не выход из ситуации. Рано или поздно людям придется выйти из убежища, что равнозначно неминуемой и жуткой смерти. По дороге в Рос┐сию мне пришла мысль, что космический корабль – это то, что нам нужно! Но не для бесконечного движения-дрейфа по орбите вокруг Земли, а для космических странствий в поисках подходя┐щей для жизни человека планеты. И, как ты понимаешь, необхо┐дим двигатель, способный с какой угодно скоростью двигать ко┐рабль в космическом просторе! Лучшего, чем ты, Сергей, специ┐алиста по разработке термоядерного двигателя я не знаю – и я уверен, что лучшего физика просто не существует на Земле.

87

– Гарри, с тобой все хорошо? Ты не заболел? – с нескрывае┐мым недоумением и одновременно с заботой и беспокойством за разум друга спросил Сергей. – Только не сердись, но я дей┐ствительно не понимаю, о чем ты говоришь. Какая ядерная во┐йна, какой полет в поисках планеты?.. Однако за столь лестное мнение о моих возможностях благодарю тебя, – с улыбкой прибавил Сергей.

– Со мной все хорошо, Сергей, я абсолютно здоров! Просто меня не отпускает мысль, что обязательно случится что-то ужасное.

– Это можно назвать паранойей, Гарри...Еще раз извини, конечно, но тебе нужно отдохнуть от работы.

Гарри ничего не ответил, он просто смотрел на друга, ожи-дая, что тот еще скажет. Смит понимал, что его собственные слова, только что прозвучавшие, нельзя воспринимать как сло-ва нормального человека, если, конечно, этому человеку не из-вестны определенные факты, которые могут служить обоснова┐нием такого хода мыслей и таких предположений.

– Либо дело обстоит иначе, – продолжил Сергей, вгляды-ваясь в друга с таким же вниманием, с каким тот смотрел на не┐го, – чем я себе сейчас представляю, а это бывает только тогда, когда от меня скрывают условия задачи. Я знаю тебя давно, Гар┐ри, и поэтому смею предположить, что твоя убежденность в грядущей катастрофе имеет под собой очень весомую доказа┐тельную базу.

– Некоторое время назад Лилия, – сказал Гарри, – увидев мое состояние, предположила, что случилось что-то серьезное, и когда я поделился с нею своими мыслями, она, как и ты сей┐час, предположила, что я переутомился, и из-за этого пошатну┐лось мое психическое здоровье. Она попросила меня сделать месячный перерыв в работе, я согласился, и мы всей семьей це┐лый месяц провели в путешествиях. За это время я пришел в

88

себя, что отметила и Лилия, позволив мне продолжить работу. Но дело в том, что, избавившись от назойливых мыслей и вер-нувшись в прежнее расположение духа, я все равно считаю, что исследовательскую работу, связанную с метеоритом, нужно продолжить именно в том направлении, какое мне видится пра┐вильным, – то есть создать космический корабль. И ничего бо┐лее конкретного я от тебя не утаиваю, все условия задачи перед тобой. Однако опасность для человечества действительно мо┐жет оказаться только плодом моего воображения, что, с одной стороны, замечательно, потому что в таком случае все мои опа┐сения окажутся напрасными и людям ничего не угрожает, а с другой – очень плохо и грустно для меня, так как я окажусь параноиком, сумасшедшим. Но я приму второй вариант, глав┐ное, чтобы человечество было в безопасности. Но если я все– таки окажусь прав, мы к тому времени можем успеть сконстру-ировать корабль, способный дать группе представителей чело-вечества шанс на спасение.

– Гарри, если так, то трудно представить, чтобы мы смогли решить подобную задачу, – ответил Сергей, не зная, к чему этот разговор может привести. – Построить корабль, способ┐ный преодолевать космические пространства на сверхсветовой скорости – это немыслимо тяжелая задача, над которой бьют┐ся все великие физики и математики мира. Но и этого мало, скорость его движения должна в миллионы раз превосходить скорость света, чтобы можно было долететь хотя бы до других солнечных миров, не говоря уже о других галактиках, куда ре┐ально попасть, лишь используя гиперпространство, полное по┐нимание которого учеными так и не было достигнуто. Хотя, ес┐ли честно, Гарри, считаю этот разговор несерьезным. – Лицо российского физика оставалось спокойным, но мысленно он начал жалеть своего друга, в чьем душевном здоровье в ходе разговора сильно усомнился.

89

– Почему же несерьезным? – спросил Гарри. – Ведь в на┐чале разговора ты сказал, что тоже не исключаешь возможно┐сти ядерной катастрофы.

– Да, не исключаю, но не более того, – ответил Сергей. – Но ты практически утверждаешь, что ядерная война произой┐дет. А раз так, то уже сейчас необходимо принимать меры по спасению.

– Сергей, мы знаем друг друга давно, и если я болен психи┐чески, то припомни хотя бы один случай за все годы нашей дружбы, когда я вел себя неадекватно, – с некоторой обидой в голосе сказал Гарри, все же заметивший по лицу друга, что тот начал испытывать к нему жалость, пусть исключительно добро┐желательную и дружескую, но все-таки жалость, говорящую о том, что он считает его психически нездоровым.

– Таких случаев я не припоминаю, – без раздумий ответил Сергей.

– Да, некоторые болезни проявляются не сразу, и, возмож-но, что я действительно болен! – сказал Гарри, испытывая сильное волнение. – Но если, отбросив сомнения, представить хоть на мгновение...поверить в то, что на Земле в ближайшее время произойдет ядерная война, которая уничтожит все жи– вое...Как мы спасемся?

– Так, стоп! – властным тоном произнес Сергей. – Гарри, теперь мне за тебя действительно страшно! Да с чего ты взял, что произойдет такая масштабная война, которая уничтожит все живое, и что нам придется бежать с Земли и искать в космо┐се новый дом?

– Я не могу это утверждать, пока не могу, – уже более спо┐койным голосом сказал Гарри, больше не желающий вызывать у друга подозрения в собственном здравомыслии. – Но человече┐ство катится в тартарары. Когда неизбежность смерти окажется очевидной, понадобится челнок, который даст надежду на спа┐сение хотя бы крохотной группе представителей человечества.

90

– Гарри, но пока нет признаков надвигающегося ядерного апокалипсиса! – сказал Сергей, слегка повысив голос, но лишь для того, чтобы сделать акцент на своих словах, совершенно без тени раздражения.