Текст книги "Нф-100: Vita cyclus"

Автор книги: Галуст Баксиян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Как известно, существуют микромир, мир атомов и элемен┐тарных частиц, и макромир, мир планет, звезд и всего остально┐го космоса. А не думали ли вы, что существует миры, еще мень┐ше микромира и больше макромира? Где предел минимума и где граница максимума? Есть ли вообще эти границы?

Слова Сергея в очередной раз заставили Гарри и Лил ию по┐думать о цели их миссии.

– Сейчас я понимаю как никогда, что человеку просто не суждено добраться до этих истин, мы ограничены во всем. В од┐ном лишь я совершенно уверен: Бог существует, и именно Он указал нам дорогу к спасению. Именно Господь привел 'Бес┐страшный' к острову, именно Он вручил 'подарок' честным и добрым землянам, а не тем, кто погубил бы не только этот бо┐жественный дар, но и всякую надежду на то, что человечество обретет возможность спастись.

– Да-а... – тихо протянула Лилия.

– Люди как муравьи, – рассуждал Абрамян, – которые жи┐вут и знают, что нужно есть, пить и защищать свое потомство и свой дом, но они знать не знают, что есть такое существо как человек. Но здесь прошу не ассоциировать человека с Богом, я просто указал на неведение менее развитых существ о суще┐ствовании более развитых. Хотя вопрос о том, кто более развит,

179

не так уж и однозначен. Совершенно бесспорно, что муравьи переживут ядерный апокалипсис, а люди, кроме горстки тех, кому посчастливится попасть на 'Оазис', не смогут пережить этой катастрофы.

– Что верно, то верно, – сказала Лилия.

– Так вот, – продолжал Сергей, – люди так же живут, едят, пьют, но в отличие от муравьев они разрушают свой дом и убивают свое потомство. Если человек направляет огонь в муравейник, то муравьи погибают, даже не догадываясь о том, что произошло. Господь же не убивает людей, он просто ино-гда бездействует в тот момент, когда одни люди убивают дру-гих себе подобных. Если человек высыпает у муравейника гор┐стку сахара, то муравьи, не задумываясь о том, откуда такая благодать, несут сахар внутрь. Так вот, Гарри и Лилия, мы с вами не муравьи, и мы знаем: то, что было нам ниспослано, есть не что иное, как дар Господень. Это заявляю я – Сергей Абрамян, крупнейший, с вашего позволения, физик-ядерщик планеты Земля!

Помолчав немного, Сергей прибавил:

– А раз так, и раз мы все сделали верно, то уже ничто не по┐мешает нам отправить 'Оазис' с людьми на поиски подходя┐щей для жизни планеты. Раз метеорит прождал нас миллионы лет, то в течение нескольких месяцев не произойдет ничего, что станет преградой для нашей цели! Ибо сам Господь Бог ведет нас, мои милые друзья!

Гарри и Лилия долго не могли ничего сказать, Сергей все сказал за них, он ответил на все их вопросы, которые они даже не успели сформулировать. А впрочем, у них и не было никаких вопросов, Абрамян просто-напросто озвучил их ясные и твер┐дые мысли.

После долгой паузы Гарри, обняв жену и друга, сказал Сергею:

– Покажи нам, на что способен 'Оазис'!

180

– С превеликим удовольствием! – ответил тот. – За мной! После этих слов они дружно направились к ангару, где нахо┐дился 'Оазис'.

Родительская радость

Через две недели, занятые активной подготовкой к кругосвет-ному путешествию, ранним утром Сэмюэл спешил к 'Бес-страшному'. Дойдя до пристани и невольно еще прибавив шаг в предвкушении встречи с парусником и приносящих радость приготовлений к дальнему плаванию, он, взглянув в сторону судна, вдруг резко остановился, словно оцепенев. Какое-то вре┐мя он стоял как вкопанный, не в состоянии даже пошевелить┐ся. Его остановила следующая картина: на пирсе, у которого на волнах мерно покачивался 'Бесстрашный', стояла девушка, любующаяся парусником. Она стояла спиной к Сэмюэлу, и он мог видеть только золотистые солнечные переливы в ее слегка развеваемых ветром угольно-черных волосах. Из-за ярких бли┐ков на них Сэмюэлу показалось, что перед ним богиня.

Впервые он ощутил себя беспомощным и нерешительным мальчиком. Он не мог шевельнуться, не мог вымолвить ни еди┐ного слова, он потерял счет времени, не зная, минуту или час любуется девушкой, был не в состоянии даже определить, виде┐ние ли это или реальность. Да, он пользовался успехом среди девушек, и для него не было проблемой познакомиться с любой понравившейся красавицей. Были среди них и такие девушки, с которыми все обстояло сложнее, и знакомство оказывалось де┐лом не простым, но он при этом был всегда уверен в себе и практически всегда добивался желаемого. Сейчас же Сэмюэл полностью растерялся, он не знал даже, с чего начать разговор с той, кем он любуется в это мгновение, и сомневался, хватит ли у него решительности вообще подойти к ней и заговорить.

181

'Что я могу ей сказать? – думал он. – Неужели есть что-то на свете, чем я ее мог бы заинтересовать?'

Очарованный молодой человек не мог видеть лицо девушки, так как она любовалась 'Бесстрашным'. Сэмюэла восхитила грациозная, идеальная фигура незнакомки, одетой в легкое длинное платье с высокими разрезами по бокам. Нежный утренний бриз развевал платье девушки, открывая взгляду юно┐ши ее загорелые красивые и крепкие ноги.

Вдохнув полной грудью свежий морской воздух и набрав-шись смелости, Сэмюэл двинулся в сторону незнакомки. При-близившись к ней, он негромко произнес:

– Доброе утро.

– Доброе утро, – ответила девушка, оглянувшись на подо┐шедшего молодого человека.

В ту же секунду, как он увидел ее лицо, Сэмюэл окончатель┐но лишился уверенности, а вместе с ней и дара речи: он мог только смотреть в глаза богини, – в том, что это богиня, моло┐дой Смит уже не сомневался.

Сэмюэл никогда не видел более красивых и грациозных де-вушек. Черные как смоль волосы обрамляли ее нежное лицо. Крупные карие глаза, казавшиеся еще более выразительными благодаря изящно изогнутым бровям и длинным ресницам, вы┐ражали некоторую растерянность, которая свидетельствовала о скромности и благовоспитанности незнакомки. Ровный пря┐мой нос, пухленькие губки, аккуратный подбородок, казалось, были созданы по образу и подобию богини красоты.

Пока Сэмюэл безмолвно любовался прекрасной девушкой, смущение и хорошее воспитание подсказали ей, что необходи┐мость удалиться.

Грациозно кивнув, юная красавица с потрясающей легко-стью и грацией отвернулась от Сэмюэла и двинулась по направ┐лению к началу пирса. Молодой человек, осознав, что своим по-

177 ведением смутил девушку, поторопился за ней, желая загладить свою вину.

Поравнявшись с ней, он произнес:

– Прошу простить меня, очаровательная незнакомка, за мое глупое поведение. Я не хотел вас напугать и тем более обидеть.

– Не беспокойтесь, вам не за что извиняться. Я не напугана и не в обиде на вас.

– Благодарю небо за это, – сказал Сэмюэл, растерянность которого сменилась неожиданной решительностью. – Если вы не против, и пока не вышли за пределы порта, мы можем вер┐нуться на пристань к 'Бесстрашному'. Я заметил, как вы любо┐вались парусником.

– Вы, молодой человек, не можете испугать девушку, судя по всему, вы добры и воспитанны, но смущать вы настоящий мастак.

– О, еще раз прошу простить меня, – сказал обескуражен┐ный Сэмюэл. – Впервые чувствую себя глупцом, который не в силах подобрать ни единого верного слова.

– Вам тоже нравится этот красивый парусник? – желая вернуться к теме корабля и тем самым позволить юноше со-браться с мыслями, сказала девушка.

– Очень! Я мечтаю отправиться на нем в кругосветное пла┐вание, которое должно скоро состояться. Поэтому я пришел сюда, чтобы произвести очередные приготовления.

– Так это ваш парусник?

– Нет, это парусник моего отца. На 'Бесстрашном' отец семь раз совершал кругосветные плавания, а однажды, когда мне было двенадцать лет, он взял меня с собой в путешествие.

– Ясно, – мило произнесла девушка.

– В последние годы я совершал с командой отца недалекие странствия на рыболовецких судах, но моя мечта – побывать во всех морях и океанах в качестве капитана 'Бесстрашного' и

183

вернуться домой как истинный путешественник и мореплава-тель – пока так и остается мечтой.

– Вы отважный, – заметила прекрасная незнакомка.

– Вы преувеличиваете мои возможности, – ответил, немно┐го смущаясь, растерянный Сэмюэл.

– Я действительно любовалась парусником вашего отца, он восхитителен, – сказала девушка. – Такая мужественная и гор┐дая красота. Удивительно, как такое красивое судно может быть одновременно стойким и надежным. Ведь, не будь он таким, ко┐рабль бы не выдержал семь кругосветных плаваний.

– Это судно неоднократно доказывало свою надежность в самых опасных условиях, – сказал молодой Смит и тут же нео┐жиданно добавил: – Еще раз прошу прощения, но я не предста┐вился. Меня зовут Сэмюэл. А вас?

– Виктория.

– Очень красивое имя, – радостно сказал Сэмюэл, чув-ствуя, что его тянет к этой девушке, и, надеясь, что знакомство с ней будет иметь продолжение.

– Вы не из здешних мест? Я живу в этом райском уголке с рождения, но вас ни разу не встречал.

– Да, я не местная, – ответила Виктория. – Мои родители здесь родились, но давно уехали отсюда, а теперь вот решили вернуться. Мой отец бизнесмен, дела он ведет сам, поэтому ма┐ма, в основном, посвящала свободное время моему воспитанию. Когда я повзрослела, родители решили переехать сюда, они счи┐тают, что это самое прекрасное место на Земле. Я с ними соглас┐на, более красивых мест я не видела.

– Это без сомнения! – воскликнул уже влюбленный юно-ша. – Нет нигде ничего прекраснее нашего уголка. А вы когда– нибудь были в кругосветном плавании?

– Нет, – коротко ответила Виктория.

– А на паруснике вы бывали? – продолжал интересоваться увлеченный приятным началом общения Сэмюэл.

184

– Нет, мне не представлялась такая возможность, но я с дет┐ства об этом мечтала, – призналась Виктория.

– Тогда позвольте, в знак нашего знакомства и, надеюсь, его продолжения сопроводить вас на борт 'Бесстрашного', где я покажу вам, что внутри он тоже красивый, – с юношеским пы┐лом и воодушевлением предложил очарованный красотой Вик┐тории Сэмюэл.

– С удовольствием, но как-нибудь в другой раз. Спасибо за предложение. Вы очень добры, Сэмюэл, – сказала Виктория, сознавая, что хочет, чтобы знакомство с этим интересным юно┐шей продолжилось.

– Вы сейчас отправляетесь домой? – спросил Сэмюэл.

– Да, мы сегодня с родителями планировали выезд в го-род, – ответила девушка.

– Позвольте проводить вас до дома, Виктория. Этим вы ме┐ня осчастливите! – бойко выговорил молодой Смит.

– Хорошо, думаю, мне будет приятно сделать вас счастли┐вее, – кокетливо сказала Виктория.

Сэмюэл, окрыленный ее благосклонностью, кружил вокруг Виктории, рассказывая ей обо всем, что открывалось их взорам. Юная девушка, в свою очередь, мило рассказывала Сэмюэлу о тех местах, где она родилась и выросла. Оживленно беседуя, они несколько раз подходили к дому, в котором жила Виктория, за┐тем возвращались к порту, чтобы вновь вернуться к дому Викто┐рии. Они так увлеклись разговором, что забыли также о време┐ни. Когда они в очередной раз приблизились к дому Виктории, мать девушки, видевшая уже не первое их появление возле дома, окликнула ее, сказав, что пора собираться для отъезда.

– Мама, уже иду! – звонким голосом отозвалась Виктория.

И, обращаясь к Сэмюэлу, сказала: – Мне пора.

– Очень жаль, что уже приходится расставаться. Мне было очень хорошо с тобой, Виктория. Если ты не против, то завтра

185

утром я зайду, и мы вместе отправимся в порт, я покажу тебе 'Бес┐страшный'. Ты даже не представляешь, как он хорош и красив, – уверенно, но снова ощущая волнение, проговорил Сэмюэл.

– Буду рада не только осмотреть 'Бесстрашный', но и по┐мочь тебе в приготовлении его для путешествия, – ответила де┐вушка.

Эти слова привели Сэмюэла в неописуемый восторг, от из-бытка чувств он ощутил нехватку воздуха и сильное сердцебие┐ние. Осознав, что произошло и какие чувства его захлестнули, он вспомнил, что о подобном только читал в приключенческих романах, когда встречались главный герой и главная героиня – предмет обожания героя.

Виктория тоже не осталась равнодушной. Как описывалось в подобных романах, они при первой же встрече почувствовали симпатию друг к другу. Сэмюэл же мог с уверенностью сказать, что он влюбился в Викторию с первого взгляда, и, несмотря, на свой юный возраст, он был абсолютно уверен, что более силь┐ного чувства к другой девушке ему уже не суждено испытать. Теперь он мечтал лишь об одном: чтобы на его чувство ответи┐ли взаимностью.

– Тогда завтра в семь часов утра я буду ждать тебя на этом же месте. Мы успеем посмотреть, как чарующе на фоне пробуж┐дающего солнца выглядит 'Бесстрашный', как просыпается рай вокруг нас, – с воодушевлением сказал умиленный Сэмюэл. – Если же ты пожелаешь выбрать другое время, то я буду готов оказаться здесь в любой момент.

– Встретимся здесь в семь утра. Я хочу увидеть всю красоту, о которой ты так красочно говоришь. До завтра, Сэмюэл, – сказала девушка.

– До завтра, Виктория! – ответил юноша.

И они разошлись. Сэмюэл, сдерживая себя, прошел несколь┐ко метров спокойным шагом, но как только стало невозможно

186

увидеть его из окон дома Виктории, он понесся сломя голову к 'Бесстрашному', которому собирался рассказать обо всем, что произошло с ним за предыдущие два часа, показавшиеся влю┐бленному молодому человеку мгновением.

Что касается Виктории, ей шел девятнадцатый год. Она пре┐восходно держала себя с Сэ мюэлем, благодаря великолепному воспитанию и благородному происхождению, но стоило ей за┐йти во двор, где ее ожидала мать, и она дала волю своим чув┐ствам. Девушка кружила в танце на носочках вокруг своей мате┐ри, осыпая ее поцелуями. Та поняла, что ее девочка впервые ощутила прекрасное чувство влюбленности. В то же время, что было абсолютно естественно, маме Виктории хотелось, чтобы эти первые и нежные юношеские чувства оказались взаимными и выбор Виктории пал на достойного мужчину.

Смятение чувств

Спустя три месяца после первой встречи Сэмюэл и Виктория поженились, образовав необычайно счастливую и неописуемо красивую молодую семейную пару.

Свадьба была пышной, на торжество были приглашены все жители соседнего поселка. В глазах и на лицах хозяев праздне┐ства и гостей отражались искренние веселье и радость. Эти до┐брые люди, живущие по соседству с семьей Смит многие годы, ни разу не испытывали злости по отношению к ним, не завидо┐вали им, двигали ими только добрые и теплые намерения. Се┐мья же Смит всегда была образцом доброжелательности.

Счастье родителей молодоженов было безграничным. Сердца отца и матери Виктории переполняли радостные, светлые чувства.

Что касается Гарри и Лилии Смит, они, безусловно, тоже бы┐ли рады, что Сэмюэл сделал столь прекрасный выбор, радова┐лись счастью сына. Эти чувства трудно описать, понять их мож-

187

но, только самим испытав радость родителей, которые присут┐ствуют на свадьбе сына или дочери.

Вместе с Гарри и Лилией радовался и грустил Сергей Абра┐мян. Но их радость за счастье молодых не могла ослабить сер┐дечную боль, вызванную неотвратимостью скорой катастрофы и неизбежностью предшествующего ей расставания.

Своих детей у Сергея не было. Он был женат, но брак быстро распался. Большую часть времени он проводил на работе, что не могло понравиться его жене: ей вскоре стала в тягость такая жизнь, и она подала на развод.

Сергей Абрамян был одиночкой, несмотря на то, что у него было множество знакомых и подруг. В душе он всегда оставался один, и долгое время рядом с ним не было ни одного человека, которому он мог бы излить душу, когда это ему требовалось. Он разделил свою жизнь на три периода: первый – детство, вто┐рой – годы юности, посвященные учебе, и последующие годы, посвященные только работе, третий – жизнь в семье Смитов. Он искренне любил их всех: Гарри – как друга, Лилию – как сестру, Сэмюэла – как сына. Одиночество сопровождало его жизнь в го┐ды юности, молодости и расцвета сил, но последние девять лет оказались самыми счастливыми и поистине чудесными. Несмо┐тря на то, что он по-прежнему большую часть времени посвящал работе, Сергей больше не был одинок, он проводил свободное время в кругу единомышленников, друзей, в кругу семьи.

Сейчас же он ощущал себя самым счастливым человеком на свете. Но он знал, что через четыре месяца жизнь всего на Земле, в том числе и жизнь его близких, с кем он так счастлив сейчас, окончится. Через три месяца 'Оазис' с пассажирами на борту, включая юных Сэмюэла и Викторию, покинет Землю навсегда. Он старался не думать об этом, а думать лишь о том, что Сэмюэл и Виктория будут жить – жить во благо всего человечества. Их молодая пара, в числе прочих пар, будущих пассажиров 'Оази-

188

са', станет той генетической ячейкой, посредством которой на благодатной для развития почве человечество сможет возро┐диться. Для него это было самым большим и единственным сча┐стьем. Две слезы покатились по лицу гениального ученого: впер┐вые за свою нелегкую жизнь Сергей Абрамян заплакал.

Смиты и Абрамян решили, что они не сообщат о грядущей ядерной войне и 'Оазисе' родителям Виктории. Не готовые к такой новости, те из-за волнения и переживаний наверняка не смогут держать все втайне. Это посеяло бы панику в массах, и о спасительном полете можно было бы забыть.

Через два месяца семейной жизни Сэмюэл понял, что его жизнь до встречи с Викторией была серой и неинтересной. Он любил жену с такой силой, на какую только было способно че┐ловеческое сердце. Сердце Виктории не уступало в этом его сердцу. Влюбленные были неразлучны, казалось, что эта пара образовалась столетия назад, столь естественным казался их нежный и полный любви союз.

Спустя два месяца после свадьбы Виктория подошла к Ли-лии и сказала:

– Милая мама, я беременна.

Слезы мгновенно потекли по лицу Лилии, и некоторое время она не могла ни прекратить плакать, ни найти слова для ответа. Виктория забеспокоилась, она ожидала подобную реакцию, но не предвидела, что ее слова произведут столь сильное воздействие.

Разумеется, Виктория не могла даже предположить, какие чувства на самом деле терзали душу и сердце бедной Лилии. Ра┐дость из-за появления наследника вызывает самые счастливые слезы, но в данной ситуации их омрачала неотвратимость разлу┐ки навсегда. Естественно, Лилия была счастлива, но как описать состояние женщины, которой сообщают, что она станет бабуш┐кой, но которой не суждено увидеть своего внука. Она смотрит на свою молодую невестку и знает, что через месяц уже не увидит

189

ни своего сына, ни ее, ни их ребенка. Ей суждено погибнуть, как и всем и всему остальному на Земле. Главное, что придало сил Лилии, это то, что Сэмюэлу, Виктории и их первенцу удастся спастись, они – одни из немногих, кому предстоит продолжить жизнь. Умереть, зная, что ее дети будут жить, Лилия была готова.

– Дитя мое, не переживай, со мной все хорошо, – как бы в оправдание своей реакции, которая несколько обескуражила Вик┐торию, сказала Лилия. – Просто мы с Гарри давно мечтали о вну┐ках и, видимо, не успели еще приготовиться к этой радостной ве┐сти. Уверена, вы станете очень хорошими родителями, я же стану хорошей бабушкой, а Гарри с Сергеем – хорошими дедушками.

От нахлынувших чувств глаза Виктории увлажнились, она прижалась к Лилии, как к родной матери, и крепко ее обняла. В это мгновение в комнату вошел Гарри, которому Лилия сразу сказала, что вызвало у нее слезы. Радость Гарри за Сэмюэла и Викторию взяла верх над горечью предстоящей разлуки, он все┐ми силами пытался сдержать свои мужские слезы, которые труд┐но было бы остановить, позволь он себе хоть чуточку слабины.

Поцеловав Викторию, Гарри и Лилия благословили ее, и она отправилась к мастерившему в это время что-то на террасе Сэ┐мюэлу, желая сообщить ему, что скоро он станет папой.

– У меня для тебя новость, мой милый изобретатель, – вы┐ходя на террасу, нежно сказала она мужу.

– Говори поскорее, моя прелесть, – улыбнулся Сэмюэл сво┐ей юной жене.

– Ты замечательный муж, Сэмюэл, – сказала она, – но я уверена, что отцом ты будешь самым лучшим!

– Ты хочешь сказать, что... – У Сэмюэла перехватило дыха┐ние. – Ты беременна!

– Да, мой смышленый, у нас будет ребенок.

Сэмюэл в порыве чувств подхватил Викторию на руки и стал кружить, пока она не попросила его остановиться, ощутив лег-

190

кое головокружение. Он тут же поставил жену на пол и стал танцевать вокруг нее, подражая, видимо, ритуальным танцам какого-нибудь южно-американского племени.

– Я не верю в это счастье, жизнь моя! – вскричал взволно┐ванный Сэмюэл.

– Тебе придется поверить, любимый, – ответила Виктория, прижимаясь к мужу.

– Я становлюсь абсолютно счастливым человеком. Я самый счастливый мужчина на Земле, – громко произнес Сэмюэл.

– А почему бы и нет? – с улыбкой сказала Виктория.

– Вот наши обрадуются! – радостно прибавил Сэмюэл.

– Твои родители уже знают. Я пришла поделиться новостью с мамой, а в этот момент зашел отец, и мы рассказали ему. Оста┐лось сообщить моим родителям, а также бабушкам и дедушкам.

– Тогда сегодня это необходимо отметить! Я что-нибудь приготовлю, а ты накроешь стол, и мы пригласим всю родню и сообщим радостную новость тем, кто еще ничего не знает!

Молодые и счастливые Сэмюэл и Виктория отправились под┐бирать продукты для сегодняшнего обеда, которым они угостят дорогих им гостей, после чего сообщат всем радостную новость.

Услышав после вкусного обеда о беременности Виктории, Сергей поспешил удалиться: он не мог удержать слез. Спустя час к нему присоединились Гарри и Лилия, и втроем они, взяв всю волю в кулак, смогли совладать с чувствами. Им еще очень много требовалось сделать.

Время пришло!

Через несколько дней Сергей подошел к Гарри и Лилии, и те без слов поняли, что времени осталось только для последнего шага.

– Ровно через два месяца наступит конец, – обреченно ска┐зал Сергей Абрамян.

191

Лилия лишилась чувств, и верный муж едва успел подхва-тить сильной рукой хрупкую женщину. Гарри уложил ее в кро┐вать, спустя несколько секунд Лилия пришла в себя, но она бы┐ла жутко подавлена. Говорить она не могла. Не могла даже пла┐кать. Просто отрешенно смотрела в пространство перед собой, казалось, не сознавая, где находится.

– Я ждал, что будет невероятно трудно воспринять эту но┐вость, но не предполагал, что это окажется невыносимо тяже┐ло, – спустя несколько минут молчания сказал Гарри.

– Мы умрем, Гарри, – спокойным голосом сказал Сер-гей, – но перед смертью у нас будет время поблагодарить Бога и силы природы за то, что наше дело послужит во благо всему человечеству.

Гарри молчал, слушая друга. Сергей продолжил:

– Пусть недолго, но мы будем упиваться радостью оттого, что наши Сэмюэл, Виктория и их ребенок станут первыми поселен┐цами в далеких мирах. Будем надеяться, что их потомки смогут жить счастливо и не опасаться, что кто-то так же варварски по┐ступит с ними, как сейчас поступают с пятнадцатью миллиардами людей. Именно мы, Гарри, мы с тобой и Лилией сделали спасение людей на 'Оазисе' возможным. Наш космический корабль доле┐тит куда угодно, и пусть пригодная для жизни людей планета на┐ходится хоть на другом конце Вселенной, 'Оазис' и туда доберет┐ся, он донесет своих пассажиров здоровыми и счастливыми. В этом я не сомневаюсь, Гарри. Все получится, родные мои!

– Сергей, мой верный друг, я тоже не сомневаюсь в успехе нашей миссии, потому что нас направляет по верному пути сам Господь Бог, – обнимая его, сказал Гарри.

В этот момент друзья почувствовали прикосновение теплых рук и обернулись. Рядом с ними стояла Лилия, чье лицо уже ос┐ветила надежда, не оставив и тени от былой растерянности и слабости.

192

Она уверенно произнесла:

– Сегодня же я разошлю участникам нашего вымышленно┐го психологического эксперимента пригласительные билеты.

Не позднее чем через две недели все будут на борту 'Оазиса'. Через месяц 'Оазис' подарит им новую жизнь!

– Необходимо еще поговорить с Сэмюэлом и Викторией и напомнить им, что они тоже участвуют в 'эксперименте', – сказал Гарри жене.

– Да, Гарри, но я хочу, чтобы наши дети поднялись на ко-рабль через месяц, в день отлета, а не через две недели, когда соберутся пассажиры 'Оазиса'. Я понимаю, что это в некото-рой степени несправедливо по отношению к остальным пасса-жирам и их родителям и родным, но у нас другая ситуация. Ес┐ли позволить всем появиться здесь через месяц, то, скорее все┐го, все наши планы будут сорваны. И потом, именно мы спасаем остальных, поэтому мы можем позволить себе исключение. По┐этому я прошу вас, чтобы Сэмюэл и Виктория поднялись на борт 'Оазиса' ровно через месяц, именно в тот день, когда ко┐рабль навсегда унесет их в космос.

Гарри и Сергей не стали возражать, они сами рассчитывали на то, что Сэмюэл и Виктория поднимутся на борт космическо┐го корабля в самую последнюю очередь. Это будет вознагражде┐нием создателям 'Оазиса' за четверть века мучительных трудов и гнетущих мыслей.

Ровно через неделю прибыли участники психологического эксперимента, а на самом деле – счастливые обладатели биле┐тов на спасительный 'Оазис'.

Инсценировка была блестяще обставлена, и ни один из при┐бывших гостей ничего не заподозрил. Все действительно были убеждены, что являются участниками глобального психологи┐ческого эксперимента, устроенного частным психологическим институтом с целью изучения психологии больших масс людей.

193

'Оазис' был замаскирован под обычный жилой дом. Пейзаж за пределами корабля был сымитирован специальными экрана┐ми, устроенными как обычные окна.

По условиям 'эксперимента' запрещалось использовать лю┐бые средства связи с внешним миром – телефоны, рации, ком┐пьютеры и другое. Более того, в целях безопасности на борту корабля были активированы специальные устройства, блокиру┐ющие электромагнитные волны телефонов и иных подобных устройств, на случай, если кто-то нарушит запрет.

Проходил день за днем, приближая тяжкий час разлуки. Гар┐ри, Лилия и Сергей как могли сдерживали эмоции, которые тер┐зали их сердца. Они все дни проводили с Сэмюэлом и Виктори┐ей, не отходя от них ни на шаг. Такое изменение в их поведении казалось молодоженам странным, но они посчитали, что прояв┐ление особого внимания связано с беременностью Виктории.

Прошел месяц.

Накануне дня расставания Гарри организовал семейный ужин, на который, разумеется, были приглашены и родители Виктории. Все было устроено с таким расчетом, чтобы отец и мать Виктории смогли побыть с ней в этот и следующий день, так как их уговорили переночевать.

В последнюю ночь перед окончательной разлукой ни Гарри, ни Лилия, ни Сергей даже не пытались уснуть. Даже если бы ночь длилась в несколько раз дольше, чем обычно, несчастные родители, желающие оттянуть час расставания, все равно не спали бы и уносились в мыслях в те времена, когда еще не суще┐ствовало угрозы их жизни, счастью, благополучной старости в окружении любимых детей и внуков.

Супруги Смит лежали в кровати на спине, обратив влажные от слез глаза в потолок, словно на нем, как на экране, рисова-лись, сменяя друг друга, картины их жизни, которым не сужде┐но уже было появиться вновь. Завтрашний день унесет в буду-

194

щее их детей, но заберет настоящее и будущее у них самих, не┐надолго оставив лишь прошлое, в виде воспоминаний, которые, от тягот последних лет и от того, что прошлое и настоящее те┐ряют смысл без будущего, лишились красок.

Гарри и Лилия вспоминали тот момент, когда они впервые ступили на остров, на котором зачали сына и обрели надежду на то, что у него будет будущее, непременно счастливое будущее. Они вспоминали каждый момент их счастливой жизни вместе с Сэмюэлом и своими родителями. Разве может быть что-то при┐ятнее того, когда вокруг вас бегает резвящийся сын, а за его ра┐достной игрой наблюдают его бабушки и дедушки, ваши соб┐ственные родители, для которых вы являетесь детьми, пусть и потерявшими уже способность к детскому озорству.

Они вспоминали все достижения их любимого единственного сына, его первые слова, первые шаги, первые успехи в учебе. Он учился и с годами становился умнее, благода ря занятиям спор┐том становился сильнее, его интересовало абсолютно все. Но, не┐смотря на все достижения, почувствовал себя настоящим муж┐чиной он лишь в тот момент, когда встретил Викторию. Как же счастлив с появлением в его жизни Виктории стал их мальчик!

Гарри и Лилия печалились о том, что никогда не увидят сво┐его внука или внучку. Интересно, на кого ребенок будет похож? Как он будет расти и развиваться? Какую профессию выберет?..

Им хотелось, чтобы все это было просто сном и чтобы они могли проснуться, ничего не помня обо всех ужасах ядерной ка┐тастрофы и неизбежной смерти, поцеловать Сэмюэла и Викто┐рию и продолжить счастливую, ничем не омраченную жизнь.

Но они понимали, что происходящее – не страшный сон, а са┐мая ужасная реальность, и убежать от нее не удастся.

Тяжелые мысли, словно голодный пес, рвали их сознание на части...В какой-то момент Лилия почувствовала резкий приступ удушья от отчаяния и горя и попыталась вскочить с кровати, но

195

Гарри успел схватить ее за руку и, резко поднявшись, обнял, прижавшись к ней всем телом. Лилия принялась вырываться и начала дико кричать, но спустя несколько мгновений она об-мякла в руках Гарри. Ее разум и тело, не выдержав напряжения, отключились, чтобы не допустить повреждения ее нервных центров. Гарри уложил жену на кровать. Лилия стала плакать, слезы текли ручьем на подушку, и в течение нескольких минут она стала мокрой. Гарри всю оставшуюся ночь просидел на по┐лу рядом с Лилией. Они плакали оба, держась за руки, но это уже не приносило облегчения.

Сергей Абрамян даже не ложился в постель, он вышел из до┐ма, сел в кресло на террасе и закурил трубку. Выкурив ее, он вы┐чищал трубку, набивал ее очередной порцией крепкого табака и снова закуривал.

Как ни странно, великий ученый, большую часть жизни по-святивший работе, ни разу не подумал о работе, науке, своих изобретениях, которые на века опередили свое время. И совсем не странно, что, большую часть жизни прожив в одиночестве, не обзаведясь ни семьей, ни детьми, он сейчас не в спомнил о своей собственной жизни. Сергей Абрамян думал только о том, что уже через несколько часов ему придется расстаться с милы┐ми и дорогими его сердцу Сэмюэлом и Викторией. Он бы отдал тысячу своих жизней, имей он такую возможность, за то, чтобы человечество никогда не обратило бы науку против себя и, вме┐сто того чтобы пользоваться себе во благо мирной атомной энергией, не создало бы атомного оружия.

Он благодарил Бога за то, что Тот подарил ему, пусть и на за┐кате его жизни, семью – Гарри и Лилию, и детей – Сэмюэла и Викторию. Он думал не о своем, а об их будущем. Только их счастливое будущее было его заветной мечтой.